Текст книги "Курьер. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Владислав Покровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 61 страниц)

   Так, теперь вниз по лестнице, этажом ниже располагался информационный отдел, приют высоких технологий и очкастых умников с лысыми затылками. Там было ядро нашей фирмы, своеобразный ствол, от которого в разные стороны расходились отдел доставки, бухгалтерия, кадры, финансовый отдел, технический отдел, отдел снабжения и самый секретный из всех – ОСТ (отдел секретных технологий), где богом и дьяволом над всеми тварями местными был Грин с его электронным заместителем Мариком. Право допуска туда имели лишь единицы начальства и проверяющих, зато нам, курьерам, вход туда никто не запрещал – работа у нас такая... Высоко– и секретнотехнологичная...

   "Оставь надежду всяк сюда входящий" – вечный девиз информационщиков был красиво выведен фигурным позолоченным плавлением над центральной дверью – входом в их логово. Чуть ниже на стене было коряво выведено крупными буквами "Капитошкин бизграмотный асёл!". Я усмехнулся понимающе: надпись на стене явно принадлежала руке Грэя, который вот уже несколько месяцев подвергался сильному давлению со стороны начальства за чрезмерное расходование весьма дорогостоящей энергии кваркового распада, использовавшейся в работе БОГА – большого глобализированного анализатора – сети суперкомпьютеров, работа которых заключалась в постоянном сканировании информационной матрицы Системы. Без энергии кварков БОГА не мог работать и мы начинали нести колоссальные убытки, конкуренты торжествовали, постоянные клиенты хмурились и нервничали, а у начальства начинала болеть голова, как всё исправить. Работающий БОГА потреблял семь кварэ?нов в неделю, тогда как один кварэн обходился фирме в чистых шестьсот-семьсот кредитов наличными или ровно тысячу кредитов по безналичному расчёту. Поэтому Капитошкин и суетился, пытаясь найти золотую середину и обеспечивая себе дополнительные премии, а Грэю стойкую головную боль.

   Налево. Я осторожно обошел двух информатиков, выяснявших отношения прямо в коридоре. Чего-то они там явно не поделили: в перерывах между воплями и нецензурной бранью до меня доносились какие-то гремучие термины, понятия, сыпались дождём примеры уравнений и прочая заумь. Я оглянулся, информатики, прекратив драть друг у друга патлы и бороды, принялись, сопя, покрикивая и переругиваясь, покрывать стену коридора цифирной и буквенной вязью, которая постепенно складывалась в запредельные для понимания уравнения. Я покачал головой и двинулся дальше, за моей спиной эти горе-научники, похоже опять чего-то не поделив, вновь перешли к рукоприкладству.

   – Андрей!

   – Грэй!

   Рёв, вырвавшийся из наших глоток, заставил болезненно поморщиться бегавших мимо нас служащих.

   – Рад тебя видеть, дружище!

   Дыхание со всхлипом вырвалось из моей груди, когда этот рыжий здоровяк, начальник отдела яйцеголовых, обнял меня по-дружески, а затем ещё и хлопнул своей широкой как лопата ладонью по спине.

   – И я тебя рад видеть, рыжий, – просипел я, пытаясь восстановить дыхание.

   Хлюпиком меня назвать никак нельзя, мышцы у меня развиты специальными тренировками и крепки как сталь, но что тут поделаешь, когда у него руки толще моих ног, а пальцами он запросто может согнуть в кольцо стержень из рата?на (последняя марка одного из наикрепчайших сплавов, которые в большинстве своём используются для обшивки корпусов кораблей космического патруля). На одной из вечеринок, посвящённых какому-то корпоративному празднику (мы тогда не особо вдавались в подробности, просто был повод шумно погулять в компании), он так и поступил, сделав из отвёртки одного из технарей вполне приличный штопор, а отвёртка между прочим была из промышленного ратана. Впрочем, особенно странно представлять этого здоровяка, способного с лёгкостью поднять собственную машину, согнувшимся в три погибели перед монитором компьютера и рассчитывающим в уме трёхэтажные коэффициенты информационных и техногенных матриц.

   – Тебя Старик прислал? – спросил Грэй, когда буря эмоций от нашей встречи, наконец, улеглась, и он пригласил меня в свой кабинет.

   – Да, – ответил я, удобно располагаясь в мягком кресле. – За вирром. А ты чего спрашиваешь, сам ведь знаешь, что к чему да почему...

   – Да так, – неопределённо пояснил он. – Кофе будешь?

   – Если ещё прибавишь к нему ложку местных сплетен, то с удовольствием, – я рассмеялся и довольно вздохнул.

   – Сплетни... – Грэй вдруг лихо мне подмигнул и широко улыбнулся. – Когда же ты повзрослеешь, Андрей?

   Пока я переваривал вопрос, этот Геракл нажал кнопку селектора.

   – Э?лечка, будь так добра, сделай кофе на двоих и еще булочек возьми из сейфа, а-то этот проглот опять будет жаловаться, что его не кормят.

   В селекторе пискнуло в ответ, и он убрал свой палец-сардельку с кнопки.

   – Что значит "проглот"? – громко возмутился я. Моей гордости и самолюбию был нанесён весьма чувствительный удар.

   – Видел этих двух клоунов у входа?

   – Ну да, – растерянно ответил я и открыл рот, чтобы задать вопрос, но меня опередили.

   – Мистер Аластор? – прозвучал милый женский голосок, и раздался деликатный стук в дверь.

   – Да, Элечка, заходи, – гаркнул Грэй и хитро посмотрел на меня, прижав палец к губам. Я вообще перестал понимать, что происходит.

   Дверь отворилась, в неё задом, то есть спиной к нам вошла миловидная – со спины это было очень хорошо видно – девушка с подносом, на котором как две башни над Парижем возвышались дымящиеся чашки с кофе, а посередине на блюдце лежали румяные пышные булочки. Девушка вошла, повернулась, и у меня перехватило дыхание – давненько меня так не цепляло, давно я не видел столь совершенной красоты и фигуры. Я скосил глаза, Грэй сидел, откинувшись в кресле, и довольно наблюдал за моей наверняка обалдевшей рожей.

   Девушка сноровисто отодвинула в сторону какие-то документы, непонятного вида и назначения приборы, которыми вечно был захламлен стол Грэя, умостила поднос и, мило улыбнувшись мне, отчего я едва не поплыл в своем чересчур удобном кресле, произнесла:

   – Мистер Аластор, ваш "проглот" будет доволен, эти булочки точь-в-точь как из кабинета директора.

   Она закинула прядь густых каштановых волос за ухо и переступила с ноги на ногу, соблазнительно оттопырив бёдра. На "проглота" я не обратил внимания, мысленно я уже снимал с неё эту воздушную блузку и тугую, обтягивающую бёдра как чулок стройную ножку, юбку.

   – Умничка ты моя, – проникновенно сообщил Грэй, прижав руки к груди, – без тебя весь отдел медным тазиком бы накрылся...

   – Мистер Аластор, все ба?ги направлены на виртуальный канал, – сообщила она, легонько качнув бёдрами. – Можете смело и свободно общаться...

   – Элечка, я тебя люблю, – Великий Космос, оказывается этот Геракл с луженой глоткой умел не только орать на своих подчинённых так, что его было слышно на другом конце Системы. – Мы все тебя любим! Без исключений!

   – Благодарю вас, сэр, – она сделала лёгкий реверанс, бросила мне прощальный взгляд своих бездонных синих глаз и этим меня чуть не добила – я уже готов был сорвать с себя одежды и с воплем сексуально озабоченного павиана наброситься на неё.

   За ней закрылась дверь, и я без сил откинулся в кресле, весь мокрый, хоть выжимай и вешай на просушку.

   – Андрей, ты там живой хоть? – прогудел сочувствующий голос Грэя.

   – А-р-р-р... М-м-м-м... Р-р-м-р-р-ы-ы... – я даже говорить не мог, а пальцы мои судорожно сжимались и разжимались.

   – М-да, дело плохо, – он резко встал с кресла, взял кружку с кофе и подошёл. – На вот, выпей... Выпей, кому говорю!

   Я помотал головой, силясь прийти в себя, и тогда он чуть ли не силой влил мне в рот эту "чёрную гадость", как когда-то её обозвала Шела, которая кроме лёгкого тонизирующего алкоголя и сока больше ничего из напитков и не употребляла. Хотя под настроение могла и бутылку вина за пару тысяч кредитов в одиночку испить.

   Отпустило вроде. Я закрыл глаза и помотал головой, наваждение уходить не хотело, но его весьма решительными пинками вытолкал здравый смысл. Я взял в руки кружку с кофе и попытался собраться с мыслями.

   – Что ЭТО было? – хрипло спросил я через полминуты, голос отказывался полностью повиноваться. – Богиня? Мечта? Фантазия?.. Живой человек не может быть так идеален и внешне, и внутри...

   – Верно подмечено, – убедившись, что я вполне очухался, Грэй отошёл к своему столу и взял вторую кружку с кофе и булочку с подноса. Откусив половину от булочки за один присест, он повторил, жуя и чавкая:

   – Живой не может быть, эт верно... Заметь, живой!

   – Тогда кто же она? – Я уже полностью владел голосом и более-менее начинал овладевать своим телом.

   – Ты её голос нигде не слышал? – Грэй прожевал и, сделав гигантский глоток кофе, выжидательно уставился на меня.

   Я напряг память, мучительно вспоминая, где-то, разумеется, я её голос слышал, причём совсем недавно и совсем близко, вот только где?..

   – Голову ломаешь? – понимающе усмехнулся этот Кинг-Конг. – Да-а, такую голову и поломать не грех... Ладно, подсказываю: ты её голос слышал у себя в квартире.

   – В квартире? – я наморщил лоб, мучительно вспоминая. Вроде бы ТАКАЯ девочка по моей квартире да кроватям ещё не гуляла, а если бы и гуляла, то я бы точно запомнил. А как я мог иначе услышать её голос?.. Интересно... И вдруг до меня дошло, аж свет перед глазами вспыхнул, и всё моментально просветлело в моей тёмной черепушке. – Это что, голос ЭлИн?!

   – Ну да, – совершенно спокойно ответил Грэй. – Молодца, парень, угадал, прям в десяточку попал...

   – Но причём тут Элечка?.. Ах, ну да... ЭлИн, Элечка... Точно...

   – Молодца, парень, – повторил Грэй, – догадливый.

   – Прекрати, – я недовольно поморщился. – Не смейся над моим тупоумием, я бы на тебя посмотрел, когда ты под сногсшибательный каток её очарования угодил. Небось по стенке сползал и слюни розовые пускал.

   – Нет, – возразил Грэй, довольно потягиваясь в своём кресле, в котором уже успел каким-то чудом умоститься.

   – Ой ли, ой ли... Что-то слабо верится...

   – А зря. Просто, когда я попал под, как ты выразился "сногсшибательный каток её очарования", я сразу же без особых изысканий примостил её прямо вот тут, – он похлопал своей широкой как лопата ладонью по поверхности стола, – на этом вот столе и провёл с ней вдумчивую и долгую консультацию по вопросам обеспечения информационного отдела соответствующими комплектующими. После этого проблема решилась сама собой, и теперь её очарование действует на меня не полностью и через раз. Вот так вот...

   – Подожди, – я окончательно перестал что-либо понимать, – как ты мог её тут примостить, если это ЭлИн – электронный информарий? Она же... ну... Не совсем человек... Или это прообраз голосовой матрицы? Человек, с которого вы брали голосовую печать?

   – Поразительная догадливость, – восхитился Грэй. – Андрей, ты умнеешь день ото дня!

   – А в морду? – хмуро поинтересовался я.

   – Да ладно тебе, – стушевался этот здоровяк и, видимо, от стеснения запихнул в рот остатки булочки. – Ты правильно мыслишь, дружище, и не обращай внимания на мой скучный звиздёж, просто тут возникли кое-какие новости весьма неприятные, и от этого у меня настроение испортилось. А насчёт Элечки... Да, это не человек, точнее не совсем человек. У неё структура тела, характера, информационное и био-поле на 99,99% соответствуют стандартному человеческому организму, однако её никто никогда не рождал... Вот и думай.

   – Думай, – проворчал я, пытаясь собраться с мыслями. – Это не иллюзия, не наведённая матрица, не голограмма, не клон – за это ручаюсь... А вот что?.. – я почесал подбородок и напряг извилины, и тут меня в очередной раз осенило:

   – Матрика?т, что ли? – прошептал я неверяще.

   – Гениально! – Грэй изобразил бурные овации и широко улыбнулся. – За правильный ответ приз в студию! Какой желаете приз?

   – Подари мне своей скутер, – буркнул я. – Хорош издеваться над старым больным человеком. Разъясни лучше, как у тебя это вышло, да и что там за новости нарисовались вдруг "весьма неприятные"? И почему я её раньше не видел?

   – Как ты уже догадался, это матрикат. Копия одной нашей бывшей сотрудницы, уволенной за скромную бытовую служебную проституцию, кое-какие параметры были, естественно, подправлены, но по мелочам. На ту девочку мужики вешались, за этой штабелями ложатся. А получилась она у нас вообще случайно, сам же знаешь: матрицирование от нас, информатиков, так же далеко, как созвездие Гончего Пса от Земли. Работа тех двух клоунов у входа, ты их видел, когда заходил к нам на этаж. Пристали как-то как пьяный до радио со своими уравнениями, приводили доводы... Самый главный и весомый довод знаешь какой оказался?

   – Даже не представляю, – я пожал плечами и устроился поудобнее.

   – Верю... Им, дескать, так одиноко, отдел-то у нас практически без прекрасного пола, сам знаешь, работа у нас вредная для женщин, а Элечка скрасила бы их досуг и прочая-прочая... Я, когда услышал, положительно охренел. Хотел было им по шеям надавать, потом плюнул, подсобил немножко с аппаратурой. И теперь вот... За месяц по-моему сварганили, хотя могу и ошибиться. А раньше не видел, потому что я тебе хотел преподнести её во всей красе.

   – Ничего себе, – я покрутил головой. Создать полноценный матрикат без определённых лабораторных условий – как минимум невероятно трудно, не знаю уж как Грэй выкрутился и какой аппаратурой он им помогал, хотя в наших закромах много чего полезного можно отыскать. Один раз даже умудрились найти боковой навесной генератор переменного молекулярного щита, которые на тяжёлые танки устанавливают для максимальной защиты, когда искали где-то залежавшиеся запасные части к генераторам Маховика, тогда у Капитошкина в очередной раз случился тяжёлый приступ экономии средств, и он пожалел денег на новые комплектующие.

   – В общем, вот так вот... Создали девочку, создали ей уникальное информационное поле. Теперь она не только приводит в норму гормональный тонус всего отдела, но и... – Грэй замолчал и пригубил кофе.

   – А что ещё? – нетерпеливо спросил я.

   – Слышал, что этот старый хрен везде багов поналепил?

   – Ну, как бы да.

   – "Как бы", – передразнил он меня. – Бдит этот старый костотряс. Наших он уже давно достал, вот и впаяли Элечке возможность переводить баги на виртуальный канал, где мы все такие хорошие и распрекрасные, работаем да экономим... Понятно, что мы вола не водим, но знал бы ты, как тяжело работать, когда у тебя над душой с веником и калькулятором стоят.

   Грэй сплюнул сердито и вылил остатки кофе в стоящий рядом горшок с кактусом.

   – Хороший у меня кактус, – произнёс он печально вдруг ни к селу ни к городу, – чувствительный... Как Капитошкин ко мне намыливается зайти с очередной проверкой, так сразу на кактусе колючки отрастают. Бдит мой цветочек маленький... Спасибо ему за это...

   – Эй, рыжий, ты не перетрудился часом? – я заволновался. – Уже с цветами разговариваешь...

   – Иди ты, – огрызнулся он. – Говорю же, настроение у меня испорчено последними новостями и событиями.

   – Да что случилось-то?! – тон Грэя мне совсем не нравился.

   – Ну, во-первых, меня хотят под нож начальству пустить – Капитошкин на меня вызверился, а всё те два клоуна виноваты, создатели, м-мать их, творцы хреновы! Ты представляешь, им показалось мало, что при виде Элечки мужики и так на стены от хотения лезут, они ей в био-поле такой блок гормонов и феромонов добавочно вкатали, что она недавно чуть Капитошкина не соблазнила. Естественно, когда Старик пришёл в себя, ему это совсем не понравилось, пробурчал, что он мне это ещё припомнит, и почесал к себе креслом скрипеть.

   – А во-вторых? – давясь от разрывавшего меня смеха, спросил я.

   – А вот вторая новость самая хреновая, – Грэй помолчал, собираясь с мыслями. – Володя Шамрин погиб...

   Я замер. Эти слова прозвучали как гром с ясного неба. Я залпом допил уже остывший и потому невкусный кофе и прокашлялся.

   – Повтори, а-то я плохо расслышал.

   – Всё ты прекрасно расслышал, не дури мне голову, – Грэй посмотрел мне прямо в глаза и повторил:

   – Володя Шамрин погиб, когда доставлял пакет с информацией заказчику.

   – Как? – тупо спросил я.

   – Пулевые ранения, хотя это и не назовёшь ранениями. Семь выстрелов в грудную клетку с расстояния в два-три шага. Сам представляешь, что там осталось от его груди...

   Я нервно сглотнул.

   – Его активатор был повреждён, поэтому сигнал так и не поступил, однако характер повреждений слишком странен. Ты же знаешь, наши активаторы не так-то просто вывести из строя, однако по его игрушке как будто молния прогулялась, вся электроника оплавилась. Мы бы так ничего и не узнали, если бы не анонимный сервер: прислали фотографии с места смерти, прислали координаты темпорального маяка, мы хоть тело его забрали...

   – Подожди, – я поднял руку, – а что это за анонимный доброжелатель?

   – А хрен его знает, – отозвался Грэй удручённо. – Мои яйцеголовые церберы пытались проследить и выяснить, что это вообще за сервер такой, вышли на домен, а тот по прокси-цепи перенаправил нас на такое количество виртуальных серверов, что мы руки и опустили. Пытались, конечно, отфильтровать их по вариантности snp-адресов, однако и тут встряли... Кто-то, уж не знаю кто, постарался, чтоб его не тревожили лишний раз.

   – И что, даже у ТЕБЯ ничего не вышло? – я удивлённо посмотрел на этого гения всего, что мало-мальски связано с информацией.

   – Не-а, – протянул он. – Возможно, у меня бы и вышло, защиты там никакой нет, но сам подумай: более пяти тысяч серверов, которые раскиданы по разным доменам, которые между собой связаны множеством прокси-цепей, а те в свою очередь между собой перепутаны, которые зачастую имеют расхождение максимум в одной-двух цифрах snp-адреса, из-за чего фильтр вариантности практически бесполезен, snp-адреса на многих серверах динамичны, а не статичны – и это ещё не полный набор удовольствий... А для полного счастья представь себе, что весь этот стог сена, несмотря на свои перепутанные там и тут огромные размеры, реально не существует, но где-то в нём находится один-единственный сервер, который нужно найти. Ты бы смог всё ЭТО отследить и выйти на его след? И если да, то я первым пожму твою мужественную лапу и первым же позвоню в клинику доктора Айдашева, которая тут неподалёку расположена, потому как после всех этих поисков, милый ты мой дружище, у тебя попросту поедет крыша...

   В кабинете воцарилась тишина. Я сидел и переваривал свалившиеся с неба на мою бедную голову факты. "Тоже мне, посплетничал, чудо, – злорадно думал я сам о себе. – Теперь получай пират заряд". Новость о гибели Шамрина была, не спорю, самой хреновой, однако, честно признаться, меня больше беспокоила фраза Грэя, что его хотят пустить под нож начальству. Шамрин... Я тихо незаметно вздохнул про себя. Увы... У всех у нас один конец, вот только до сих пор почему-то никто так и не постарался представить себе, что лишь курьеры ходят по колено в Стиксе да к Смерти обращаются на "ты". Колонизировав Систему, человечество постаралось подавить в себе извечное желание подраться, поиграть в войну, постаралось перевести эту энергию в развитие и продолжение Экспансии, и надо сказать, что почти получилось: локальных конфликтов действительно стало меньше; реальную опасность сейчас представляют лишь рейдеры, пираты, контрабандисты да прочий мелкий космический мусор, опасный лишь во множестве. Даже у патрулей Внешнего кольца СБФ жизнь относительно спокойная, а вот у нас... Какие бы ни были тренировки, как бы беспощадно нас ни гоняли, какая бы ни была аппаратура и техника – все мы в конечном итоге люди; люди, защищённые лишь тонкой бронёй из пластистали, которую мы одеваем под рубашку или футболку, вся остальная наша защита – это ноги и рефлексы. Лишний вес для курьера равноценен динамиту за пазухой – та же смерть, только чуть отдалённая. Поэтому новость о смерти Шамрина я воспринял уныло, но спокойно, парня я, признаться, особо не знал, так, виделись на фирме пару раз, здоровались при встречах, однако как приятели не общались, не дружили... Жаль мне его, этого не отнять, такой смертью погибнуть, это всё равно что... Я печально помотал головой, стряхивая вяжущее наваждение.

   – Ну и чего загрустил? – раздался спокойный голос Грэя.

   – Думаю, – коротко ответил я.

   – Думаешь? А меня научишь?

   – Будешь много умничать, научу, – огрызнулся я сердито. – Вообще-то много думать – вредно для здоровья.

   – Ладно тебе, не строй из себя мировое горе. Такая уж работа у вас, колобков, тушканчиками бегать с пакетами информации в зубах, подставлять себя под пули и прочие неудобства, зато получать в итоге вкусные проценты с заказа. Не меньше пары тысяч ведь берёте за одну доставку.

   – Меньше тысячи, – хмуро буркнул я. – Меньше тысячи или тысяча, не больше... Редко, когда перепадает заказ на две, на три тысячи кредитов, на моей памяти это было всего несколько раз, один такой кстати достался Кире... Ты ж её помнишь?

   – Кирочку? – Грэй наморщил лоб. – Это такая миловидная рыжая вертихвостка с очаровательными формами и большими зубками?

   – Она, – я кивнул. – Получше всех нас ведь бегала по заказам, а на том, самом дорогом, сломалась – на финише её уже поджидали. М-да, это жизнь... То что дорого стоит, не всегда пролазит в рот...

   – Эк, расфилософствовался... – поморщился Грэй и взял с подноса ещё одну булочку. – Расскажи лучше анекдот какой-нибудь, дитя театра.

   – Обойдёшься, не до анекдотов. Скажи: тебя только из-за того случая с Капитошкиным и Элечкой хотят под нож начальству пустить?

   – Ну почему только из-за того... Поводов у Старика много, я ж с его точки зрения кулак-мироед, который только потребляет бесценные кредиты, а отдачи от меня якобы никакой.

   – Ну да, – я кивнул, – совершенно "никакой"... И особенно это должен понимать этот старый динозавр. А кто же ещё?..

   – Тихо, – Грэй поднял руку и прислушался.

   Я моментально заткнулся и собрался с мыслями.

   Где-то на пределе слышимости раздавался тоненький электронный писк.

   – Именно так, Андрей, – сказал Грэй громким голосом. – Зизольдий Гурабанович требует результатов, причем не простых, а хороших результатов, вы меня поняли? Не лоботрясничанья и не балбесничанья, а нормальных хороших результатов. Так что будем вас воспитывать, отучать опаздывать на работу, будем учить вас правильному и вежливому обращению с начальством... А теперь простите меня, не могу я на вас больше времени тратить, мне работать нужно. Вирр я вам предоставил, ступайте к Грину и... постарайтесь не напортачить, как в прошлые разы...

   Я разинул рот и тут же его закрыл, моментально всё поняв.

   – Как скажете, мистер Аластор, – в свой голос я добавил щепотку зависти, карьерной тихой ненависти к более удачливому сотруднику и совсем немножко раболепства и услужливости и тут же заметил, как глаза Грэя вспыхнули радостным огнём, – я всё сделаю, как вы прикажете. До свидания, сэр.

   – Идите и работайте, Андрей. Я желаю вам соответствующих успехов...

   Я вынырнул из кресла, подошёл к двери, открыл её и тут же закрыл, постаравшись хлопнуть погромче. Потом сразу же повернулся. Грэй, судя по выражению лица, напряжённо вслушивался, затем он с облегчением вздохнул и откинулся в кресле.

   – Сработал резервный канал, – сообщил он мне. – Видать этому безграмотному старому ослу очень приспичило послушать нас, если уж он через защиту Элечки пробился. Ладно, это как бы знак, так что давай закругляться со сплетнями, тем более что сегодня они поголовно хреновые, день какой-то несуразный выдался.

   – Если тебя... – начал я.

   – Если меня под нож начальству всё-таки сунут, – нетерпеливо перебил он меня, – то, будь уверен, нагадить им всем напоследок я сумею, припасена у меня где-то тут пара сюрпризов, аккурат для Старика с его сраной жизненной логикой, которая вся выражена в его излюбленных словечках "Пр-р-рекратить!" и "Экономьте!"

   Грэй замолчал и стал копаться в ящиках стола.

   – На, держи вирр, – продолжил он через минуту и протянул мне небольшой диск, упакованный в чёрную непрозрачную коробку, судя по весу, сделанную из пластистали. – А заодно и распишись здесь и вот здесь, сам знаешь, правила такие.

   Я взял у него ручку и расписался в заявлении, копии и оригинале, Грэй моментально сунул их в телепортатор и нажал на кнопку приёма, секунда ожидания, и бумаги исчезли; насколько я представлял систему документооборота на фирме, они уже наверняка лежали на столе у Ке?рбера, который у нас заведовал безопасностью и документацией, связанной с ней.

   – Хорошо, – Грэй удовлетворённо вздохнул и откинулся на спинку, кресло обиженно заскрипело. – Теперь действительно иди к Грину, а то как бы Старику не приспичило тебя и там проверить. Да кстати подготовься получше, в этот раз решили тебя хитро засунуть в один весьма любопытный темпоральный поток, чтобы ты смог подальше от конкурентов уйти до их появления там.

   Я кивнул и направился к двери, затем, осенённый пришедшей мыслью, вдруг замер и повернулся.

   – Не знаешь, где Шела? – спросил я тихо.

   Грэй недовольно надулся и засопел, нахмурив брови. Вопросы такого типа он не любил, а о Шеле почему-то в особенности.

   – Ну же, – подтолкнул я его.

   – Тебе честно сказать? – вздохнул Грэй, скривившись. – Если честно, то не представляю, где она может быть, возможно в Центре технику отрабатывает, возможно молодняк гоняет, а вот ежели соврать, то могу очень далеко послать, может быть там ты её и найдёшь.

   – Послать-то я и сам могу и не только послать, но и помочь дойти, – предостерегающе заметил я. – Ладно, если появятся хоть какие-то зацепки, где она может быть, обязательно сообщи.

   – Ну...

   – Обязательно, – я поднял палец и повысил голос. – Пожалуйста.

   – Ну ладно, ладно... А теперь иди. Грин, небось, заждался уже.

   Я открыл дверь и вышел, плотно притворив её за собой. Вирр-диск был у меня на руках, оставалось зайти к Славену за мнемо-записью. К Кузьме мне идти не хотелось, он всё ещё дулся на меня за то, что я когда-то выиграл у него в ларст золотое кольцо и ожерелье, которые сразу же подарил Шеле, отчего она едва в обморок не хлопнулась, и из-за своей глупой обиды мог подсунуть что-нибудь, над чем успел поработать своими кривенькими ручками. На Кузьму жаловался весь персонал фирмы, инженер-техник он был превосходный, однако всё оборудование, которое проходило через его руки, соглашалось работать исключительно в его присутствии, стоило Кузьме выйти за двери, как часы останавливались, ручки переставали писать, компьютеры начинали барахлить и "зависать", а машины выдавали прямо в лицо густые струи выхлопных газов. Даже моторы двойного действия фирмы "Кортон Механикс", которые шли с тридцатилетней гарантией от магазина и от производителя, отказывались запускаться, пока Кузьма не запускал в их высокотехнологичное нутро свои "золотые" руки, после чего работали ровно пару часов и снова останавливались. Мистикой этих процессов когда-то занимался наш штатный психолог доктор Айдашев, однако сам чуть не свихнулся от переизбытка фактов, которые разговорчивый Кузьма вывалил ему на голову, срочно уволился и в целях самоутверждения на личные заработанные и честно украденные открыл свою клинику, где периодически проходил лечение сам у себя.

   Ноги несли меня по коридорам фирмы, я спустился по лестнице на этаж, забежал к Славену; не задавая лишних вопросов, этот угрюмый неразговорчивый вечно хмурый тип записал мне на кору головного мозга ассоциативный шифр и ключ к защите вирр-диска, после чего выдал таблетку от головной боли, и я тушканчиком поскакал к Грину. На часах, под которыми я проскочил, когда подходил к лифту, было 14.06 по местному времени.

   Итак... За работу!

Глава 5

   С развитием экономических отношений, торговых путей, с развитием промышленности, добычи полезных минералов, создав и усовершенствовав торговый баланс и программу развития любой даже самой убыточной и захудалой отрасли, добившись на 99,99 % безотходного производства, увеличив средний КПД в десятки раз, разработав и внедрив концепцию бесприбыльной равновесной торговли, во что мы упёрлись? Мы надеялись построить Утопию, ведь именно таким будущее представало перед нашими глазами, когда мы увлечённо шагали в него. Мы попытались создать идеальный мир, где не будет богатых и бедных, где всем ресурсы достанутся поровну, где каждый сможет заниматься любым делом, каким только захочет, и препятствий ему в этом не будет. Видит Бог, мы старались сделать жизнь лучше... Увы, благими намерениями устлана дорога в ад. Этот очень правильный и действенный в любой жизненной ситуации девиз надо было бы нам укрепить на Башне Генерального Директора Федерации на Земле, выучить наизусть и пронести через века для своих потомков. Коррупция, взяточничество, рейдерство, пиратство, мародёрство, многочисленные преступления, ложь, обман, насилие – и вся эта картина в галактическом масштабе. Не стоит тыкать пальцами, господа хорошие, и злорадно хихикать и скалиться, как будто у вас ничего этого нет... То, в чём мы жили, живём и будем жить, это зеркало идеального мира, его обратная сторона, и что самое худшее – это зеркало наших душ... Мы не можем быть чище и лучше вот так вот сразу, но мы должны стремиться к этому. Утопию нельзя построить, но до неё можно дойти. Вот только почему же мы идём так долго?! Целых триста лет пройти марафонским шагом и прийти туда же, откуда вышли...

   Что было ходовым товаром в 21 веке? Историки учат нас, что деньги... Забавно, как можно торговать деньгами, которые есть не более чем натуральное выражение стоимостной функции товара? Видать были умельцы, были какие-то мифические конторы под названием "банки", которые как раз и торговали деньгами. Хвала звёздам, сейчас у нас этого нет. Зато появилось кое-что другое: лет сто назад группа людей в белых халатах и чёрных очках смогла додуматься до идеи полноформатной торговли информацией, причём не той, что пишут в планетарных газетках и крутят в новостях по гала-каналу. Нет! Информация вдруг стала товаром первейшей необходимости, она могла скинуть местные правительства и развязать войну, начать панику на биржах и полностью дезориентировать население. Информация вдруг оказалась золотой рыбкой с золотыми же яйцами, и люди были готовы платить миллионы и убивать за жалкие несколько фактов, с нашей, курьеров, точки зрения жалкие. Единственным препятствием на пути повальной торговли стал пункт Договора об использовании информационных ресурсов, в котором было чёрным по белому написано "Информация как объект торговли не должна оказывать глобального влияния на политическую, экономическую, социальную ситуацию в Системе, областях, регионах...". Этот пункт приостановил коммерсантов, но не надолго.