Текст книги ""Фантастика 2025-123". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Наталия Ипатова

Соавторы: Юрий Нестеренко,Ольга Росса,Владимир Малый,Александр Конторович,Макс Вальтер,Владислав Зарукин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 319 (всего у книги 332 страниц)

Глубокий вдох, выстрел и…

Гребаный магический мир!!!

Глава 4
Часы и песок

Колченогий пацан, не зная о моих намерениях, не видя моих действий и вообще ничего не подозревающий, просто исчез в одном месте и тут же появился в другом. Причем расстояние между этими местами было меньше моего шага! Это что еще за микротелепортации? Как он успел понять, что происходит и совершить подобный переход? Ведь ориентировался Флин только на звук.

Сделав пару шагов своей хромающей походкой, мой учитель чуть ли не впритык рассматривал прилипший к доске плевательный шарик. Потом повернулся ко мне и требовательно протянул руку, предлагая сдать оружие. С напускным виноватым видом я приподнял руку и стал разжимать ладонь, чтобы уничтожить улику хулиганского поступка, так как лист тут же распрямился бы. Однако Флин снова совершил маленькое чудо, оказавшись рядом со мной и накрыв мой кулак двумя ладонями.

Аккуратно со всех возможных ракурсов рассмотрев импровизированную трубку-плевалку, он остался крайне мною недоволен.

Правда, вместо выволочки, последовало целое лекционно-практическое занятие на тему, как я должен был завернуть лист, а каким по форме следовало сделать заряд. В итоге все свелось к тому, что паренек на пальцах и подручных предметах объяснил мне принципы действия нарезного огнестрельного оружия. Показав и доказав, что «пули», если к тому же придать им нужную форму, будут так лететь дальше и кучнее.

Естественно, я на дикой смеси местного, русского и языка жестов возразил, что мне для наших комнатных расстояний это просто не требуется.

Вот тогда-то Флин и пришел в настоящую ярость!

Этот мелкий колченогий пацан готов был броситься на меня с кулаками, словно я, сам того не ведая, только что совершил какое-то святотатство. Пришлось тут же изображать пантомиму искреннего раскаяния, хотя и бог весть за что. Ну, не драться же мне с ним, в самом деле! Могу же ненароком, удерживая его от глупости, что-то сломать. А он и так хроменький.

Хорошо, хоть он оказался отходчивым и довольно быстро успокоился. Походил нервно по комнате, помахал руками, явно сравнивая меня с какими-нибудь местными глупыми животными и, то и дело, стукая себя по лбу, опять-таки косясь при этом на меня.

Разряжая ситуацию, я костяшками пальцев сначала постучал по лбу, потом по столу, за которым сидел и дал понять, что между двумя этими звуками нет разницы.

Флин приостановился, силясь разобраться в смысле моего посыла, но, кажется, не преуспел. Зато перестал возмущаться – уже дело.

И, пользуясь этой паузой, я, как мог, спросил у него, каким это образом парень умудряется перемещаться по комнате с такой скоростью?

Мальчишка мгновенно переключился на такие же эмоциональные объяснения, из которых я вообще ничего не понял, кроме того, кажется, что все это происходит то ли инстинктивно, то ли рефлекторно. В любом случае, от самого мальчишки это не сильно то и зависит.

Видя, что его ученик ни бельмеса не понимает, Флин потащил меня на улицу.

Мы действительно находились в лесу, правда, каком-то ухоженном, что ли. К тому же вокруг избушки, которую впору было назвать теремом, вся серьезная растительность была изничтожена. Не исключено, в принципе, что она пошла на строительство. Но сейчас не об этом. Парень захватил с собой на улицу доведенную им до совершенства плевательницу и потребовал от меня изображать подвижную мишень на любом удобном для назначенной дичи расстоянии с логичным требованием «чур, за флажки не забегать и за деревьями не прятаться».

Не скажу, что был в восторге от всего происходящего, но было и интересно, что пацан задумал, и одновременно выпала возможность хоть немного оглядеться по сторонам. Так что правила игры я принял, и мы с Флином разошлись по противоположным краям расчищенной поляны.

Расстояние между нами было никак не меньше пятидесяти метров. Совершенная глупость – пытаться попасть в человека из импровизированного сырого оружия на таком расстоянии. Поэтому я даже не стал двигаться, когда мальчишка поднес трубку ко рту. За что тут же и получил ощутимый удар в лоб комочком теста.

Ну, понятно: магичит пацан помаленьку. Надо было просто правильно на него смотреть, чтобы это заметить.

– Давай еще раз! – крикнул я ему по-русски, делая приглашающий жест рукой, на случай, если парень не поймет.

Конечно же, он понял! Одно резкое движение, и комок теста уже у меня между бровями.

Стою и делаю неутешительные выводы.

Если Флин и колдует, то заметить я это не могу. Если он хоть немного ошибется, то может и в глаз мне попасть…

Понятно, что тут у меня все заживает чуть ли не мгновенно, но все равно не хочется, чтобы мне плевали в глаза.

От дальнейших испытаний пришлось отказаться, чтобы совсем уж не испортить себе настроения. Единственное, я забрал назад себе трубку и хорошенечко ее осмотрел. Нет, никакими следами известной или понятной мне магии даже и не пахнет.

Хреново быть недоучкой.

Чувство собственного достоинства горестно вздохнуло, скукожилось и скрылось в клубах тумана тоски и печали.

– И вот никак ведь на тебе и не отыграешься! – с горечью поведал я Флину итог своих невеселых раздумий. – Ни словесно, ни физически над тобой не пошутишь!

Мальчишка глубину моей печали не осознал. Ободряюще похлопав по плечу, он лишь заверил, что, мол, ничего, это просто и даже такой увалень со временем научится. Во всяком случае, я именно так его понял.

Чтобы хоть как-то подпортить настроение торжествующему учителю, я быстро показал ему один из самых детских из известных мне слегка противных приколов. Покрутив в пальцах выполненную по всем местным правилам плевательницу, я сделал вид, что собираюсь ковырять ей в носу, и даже непосредственно приблизил ее к правому отверстию. Флин настороженно следил за тем, как я по-варварски обращаюсь с пустяшным, но все же оружием. В его взгляде непонимание боролось с осуждением. Но постепенно их обоих начало вытеснять изумление. Дело в том, что поднеся трубочку к ноздре, я постепенно развернулся вправо, так чтобы мальчишке был виден только мой профиль. Сохраняя нужный угол относительно пола, но отведя трубку немного в сторону от лица, я медленно и осторожно стал приближать руку к носу. Флину со стороны казалось, что трубочка уже на добрых десять сантиметров вошла в голову. Не удивительно, что глаза пацана расширились так, что бровям пришлось отскочить от них едва ли не до макушки.

Потом, я сделал вид, что чихаю: в несколько частых лихорадочных вздохов набрал в грудь побольше воздуха и, складываясь пополам издал оглушительный звук!

Палочку, при этом, я, возвращаясь в исходное положение, уже держал перед собой. А потом, глядя на нее серьезно и даже с некоторым сомнением, начал измерять пальцами ту длину, на которую она, якобы зашла мне в нос…

Выступление театра одного актера удалось на славу!

Секунд пятнадцать мой обидчик стоял с выпученными глазами, потом принялся часто-часто моргать и после этого потребовал немедленно повторить «фокус».

Я отказал с самым категоричным видом, на который только была способна моя небогатая мимика, заверив, что это представление показывается лишь единожды!

Парень взволнованно завозмущался, показывая, что это все был обман, и он уже и сам догадался, куда девалась трубочка.

– Хорошо, показывай все с начала! – согласился я, как обычно, сопроводив слова эмоциональной жестикуляцией.

Флин с готовностью начал. Но, стоило только ему сделать вид, что он засовывает себе ее в нос, как я стремительно ухватил его за макушку и развернул его голову лицом к себе.

Вполне ожидаемо увидев отведенную в сторону трубочку, преувеличенно радостно «агакнул» и с обвиняющим прищуром уставился на мальчонку.

Тот аж взвизгнул от негодования! И, плюясь, начал высоким голосом доказывать, что я мухлевал точно так же. Ну, а что еще он мог прокричать по этому поводу? Думаю, что именно это.

Дождавшись, когда он возьмет паузу, чтобы набрать в легкие хоть немного воздуха, я сделал суровое лицо, попросил тишины и, как смог, объяснил ему, что он попался, а я – нет…

Парень оказался отходчивым и смышленым: выводы, судя по тому, как уважительно он на меня взглянул, сделал правильные и возмущаться перестал. И даже стал каким-то задумчивым. А потом поблагодарил меня за что-то. Причину благодарности я до конца не понял, но саму благодарность принял.

Дальше учеба пошла еще активнее. Убедившись, что со счетом у меня все чудесно, Флин основной упор сделал на пополнение моего словарного запаса. Начали с существительных, а именно, с наглядных примеров – предметов, на которые можно указать пальцем. Когда таковые подошли к концу, мальчишка снова слегка меня удивил. Расстелив на столе скатерть (до этого мы обходились без нее), он высыпал на край гладкой ткани горку песка и начал с его помощью создавать изображение предметов. Я когда-то еще в детстве видел подобные рисунки песком на подсвеченном стекле и еще тогда восхищался необычной техникой, а тут – своими глазами…

Талантливый у меня учитель, повезло мне с ним. Рисовал он быстро четко и очень достоверно. Местные слова залетали ко мне в голову одно за другим, и каждое находило свое место, неподалеку от предыдущих. В один момент я снял ободок с головы и понял, что без него процесс усвоения информации замедляется на порядок, а то и сильнее.

Зато, в этот момент во мне проснулся усыпленный этим прибором скептик. Я, вдруг, обратил внимание, что запястье сжимающей этот артефакт руки, выглядит немного непривычно. Оно слегка тоньше, чем я его помню.

Озаренный догадкой задираю рубаху.

– Ну, здравствуйте, мои дорогие! Лет семь вы от меня прятались! При всем желании я порой находил только двух верхних, а тут, на тебе, все показались, как один!

Не переживайте, я не сошел с ума, просто порой я разговариваю с кубиками своего пресса. Правда, раньше я мог только догадываться, что все они на месте, а вот теперь вижу всех и каждого своими собственными глазами!

Очень интересная здесь магия! Творится за счет внутренних ресурсов тела того, кто занимается магическими манипуляциями.

С одной стороны, конечно, плюс, что можно быстро сбросить лишний вес, но, сдается мне, что и мышечную ткань эта зараза у меня уже подъела! Это что ж получается? Здесь можно перерабатывать еду не только на энергию и отходы, но еще и на чудеса? Поэтому Стун такой тощий, что как-то увлекся процессом и теперь не может вернуться в норму? Нет, ерунда! Он же ест одни условные одуванчики. Как говорится: «ешь вода, пей вода – сыт не будешь никогда!». Так что тут я, пожалуй, промахнулся.

Но, все равно, это опасная штука. Получается, что, допустим, я прикалываю на одежду противника булавку, действующую по тому же принципу, что и этот вот мой ученический экс-обруч. Тогда эта булавка начинает действовать, и, допустим, увеличивает потливость человека, без охлаждения тела. Потеет человек постоянно, булавка работает двадцать четыре на семь, не зная перерывов и выходных. А тело человека, пытаясь охладиться единственным доступным ему способом, само постепенно полностью себя иссушает, мумифицируется. И плюс к этому, еще сама булавка тянет из него силы. Смертельная ловушка получается.

Согласен, пример конкретно с булавкой не практичный: одежду принято хотя бы изредка, да менять. Но можно же придумать что-то другое: подменить украшение для женщины, часы для мужчины.

А женщины тут носят часы? А есть ли здесь вообще часы? Так, стоп! Дались мне эти часы! Я же о серьезных вещах думаю.

Поесть бы не помешало… Сдается мне, что сейчас самое время перекусить!

И снова я про время. Так, я себя знаю. Если что-то в голову втемяшилось, это уже не выбить, пока само до логического конца не дойдет. На предмет чего я там хотел порассуждать?

Часы у женщин?

Ну, на счет чего я хотел поразмышлять? Допустим, по расхожему мнению женщины всегда опаздывают. Из этого следует, что часы им не слишком-то и нужны. Однако женщины часы и покупают и носят. Зачем? Напрашивается вывод, что в качестве аксессуара!

Прислушиваюсь к себе. Кажется, я собой доволен и могу тему часов считать исчерпанной, хотя бы на какое-то время.

А этот ободок случайно мозги не вправляет? Я тут в который раз в чужом мире, не пойми как, не знамо зачем, а думаю о дамских часиках, вместо того, чтобы искать ответы на действительно актуальные вопросы.

Все эти сумбурные мысли копошились в моей гудящей от полученных знаний голове, пока Флин рисовал на скатерти что-то поистине масштабное. И в итоге, когда я уже немного перезагрузил отвлеченными мыслями забитую новой информацией память, закончил свой шедевр.

Сначала я испытал восторг, а потом – сожаление. Ведь на столе было настоящее произведение искусства, и логика отказывалась верить в то, что это все потом снова станет лишь кучкой песка…

На скатерти был практически детально изображен процесс штурма средневекового города с высокими оборонительными стенами и широким глубоким рвом под ними.

Соблюдая хотя бы примерные пропорции, Флин практически не изображал людей, зато архитектурные особенности крепости и инженерные сооружения штурмующей армии были показаны изумительно.

Так мы зачем-то начали изучать военное дело.

И это было настолько интересно, что, я даже не услышал, как скрипнула входная дверь, и не сразу понял, что кто-то ходит по комнате, зажигая светильники и свечи.

На дворе был вечер, а компанию нам составила Рина и большой тяжелый мешок, преступно пахнущий едой.

Все еще припоминая невзрачной красавице, что она совсем недавно смерти моей хотела, я, не спрашивая разрешения, хотя уже точно знал, как это делается, и вообще не вступая в разговор, занялся приемкой продуктов и транспортировкой их на недавнюю картинную галерею, а нынче – кухонный стол.

Мешок был объемный и тянул килограмм на сорок, если не на пятьдесят. Прикидывая то так, то эдак, я все никак не мог поверить, что хрупкая на вид девушка смогла бы унести его хоть на какое-нибудь серьезное расстояние. Пришлось шепотом просить помощи в отгадке у Флина.

Тот был менее увлечен учебным процессом, поэтому видел, что ношу, абсолютно ей не тяготясь, принес сопровождавший девушку Стун. Не заходя, заглянув в дверь и убедившись, что у нас все мирно, он кивнул парню и сразу же умчался обратно в город.

– Рина здесь, – напрягая уставшие извилины проговорил я, – Стун и Гарр – там.

На удивление, парень понял, что я хочу узнать.

– У нее к тебе дело, – как меленькому начал объяснять Флин, – Стун сильный, Гарр умеет обмануть глаза уши или нос, Рина умеет нравиться мужчинам. Стун и Гарр смогли давить на тебя, а Рина не смогла. Она должна понять, как ты ее победил.

Это он, наверняка, про расходящееся от нее свечение, которое я видел при появлении в этом мире.

– Что будем делать? – спросил я, обращаясь к девушке.

Она заговорила быстро и непонятно. Флину пришлось адаптировать ее посыл для меня.

Нам с Риной предстояло сесть друг напротив друга. Она сделает все, что запланировала, а я в это время должен буду рассказывать парню, что чувствую.

С десяток возникших уточняющих вопросов я мужественно загнал в темные закоулки подсознания и кивнул в знак согласия с тем, что готов побыть подопытным кроликом в нежных маленьких ручках этой злюки.

Экспериент стартовал без всяких задержек. Мои опасения, что Флина тоже накроет облаком магии Рины, оказались беспочвенными, так как в этот раз энергия девушки распространялась не как от лампочки или факела, а как от карманного фонарика – достаточно тонким сконцентрированным на мне лучом.

В этом магическом свете мне стало тепло, комфортно и безмятежно. Недоверие и былая обида на Рину сразу же показались глупыми и пустяшными. А сама девушка очень медленно, почти незаметно, начала изменяться внешне. Ее фигура в облегающей одежде стала чуть менее спортивной и чуть более женственной. Скулы немного заострились, а губы слегка пополнели. Но в целом, передо мной сидел абсолютно тот же человек, которого можно было точно так же изменить при помощи косметики и правильно подобранного гардероба без всякой магии.

Примерно это я и рассказал Флину на дикой смеси языков. Кажется, даже используя наречие мира с Даром. Но это неточно.

Сквозь приятный, похожий на звуки прибоя, шум в ушах я расслышал, как парень спрашивает, испытываю ли я физическое влечение.

– Всегда! – гордо ответил я и развязно подмигнул Рине, разваливаясь на стуле так, чтобы быть видным ей во всей красе.

Кажется, девушке мое поведение понравилось. Во всяком случае, свечение от нее стало настолько ярким, что уже даже слегка слепило.

Мне стало жарко. Руки сами собой принялись расстегивать пуговицы на рубашке, и в этот миг волшебный фонарик погас.

Девушка выглядела уставшей и задумчивой, но, кажется, в целом удовлетворенной.

Губы у нее утратили припухлость, скулы затупились, но прежнее очарование не рассеялось, а затаилось в уголках губ, в едва различимых мимических морщинках у глаз. В тех самых, которые бывают только у очень жизнерадостных молодых девушек, девушек-солнышек…

Я стоял и улыбался, когда она уходила, улыбка мечтательно блуждала на лице, под скрип закрываемой двери, она все еще тянула мои суровые уголки губ к не менее суровым ушам, когда вежливое похлопывание по трицепсу не привело меня в чувство.

– Ты должен быть аккуратен! – предупредил Флин. – Она делает так, что сердце стучит быстро, но это неправда! Это магия!

– Знаю, – успокоил я парня, – умею это видеть.

– Да, – согласился он, – умеешь! У тебя есть пять или семь лет, чтобы научиться быть магом. Таким, как Гарр или Стун. А может даже сильнее их! Сильнее всех! Но нужно учиться! Надо уметь хорошо говорить! Все понимать! Сейчас поедим, а потом снова учиться на песке!

Глава 5
Всеобщая история

Мешка еды нам хватило на два дня упорных занятий, во время которых, благодаря детальным рисункам Флина и его неистощимым запасам энергии и долготерпения я, еще толком не умея изъясняться, уже неплохо понимал местный язык и выучил их небогатую, явно искусственно созданную, но довольно занимательную мировую историю.

 Интерлюдия

Действие интерлюдии происходит непосредственно перед началом событий, описываемых в книге. Герои – сверхсущества, создающие и, по желанию, созидающие сотворенные ими миры.

– Довольно красиво, – произнес бывший Страж, а ныне еще не наигравшийся создатель новенького необычного мира, стоящий на вершине сопки и осматривающийся вокруг – и воздух такой пьянящий.

– Да, дружище, – подошел к нему хозяин мира, где они вдвоем сейчас находились, – это место аборигены называют Камчаткой – красивейшее на планете. Сам, лично его создавал, без всяких шаблонов. В твоем новом мире есть что-то хотя бы наполовину такое красивое?

– Красота – понятие субъективное. Ну, да ты ведь меня позвал в гости не здешними красотами любоваться; что-то стряслось?

– У меня все время здесь что-то случается, – состроил недовольную мину местный творец, – так много всякой мелочи приходится разгребать просто, чтобы придерживаться первоначального плана, что все эти вопросы уже оскомину набили. Повесели меня: расскажи о своих неудачах! У нас тут недавно был небольшой междусобойчик, так все наши общие знакомые проявляют живейший интерес к твоему проекту!

– Не знаю. В принципе, все, как у всех. Взял с десяток шаблонов, смешал их в кучу так, чтобы сразу не развалились, забросил это все миллиарда на три-четыре местных лет назад и теперь вот играюсь с разумными. Было весело, пока не начались проблемы…

– И чего ты замолчал? Продолжай! Ты ведь тоже знаешь, что ничего не радует творца так, как нефатальные неудачи соседа!

– Ты просто радуешься очередным проблемам в магических мирах! Но я уже много раз тебе говорил – с технологиями больше связываться не буду! А ошибки… их не бывает только у тех, кто ничего не делает. Мир у меня – сборная солянка, идеальный запасной аэродром для любого из моих хороших товарищей, если они, как когда-то я, умудрятся потерять свой собственный мир. Есть разумные рептилоиды, несколько видов людей, кошачьи на стадии прямохождения, даже кремниевая жизнь развивается на одном из двух спутников планеты. Все локации надежно изолированы друг от друга, но есть потенциальная возможность бесконтактного товарообмена. Первый такой меновой процесс между двумя популяциями гуманоидов уже даже запущен. Вот в одной из этих популяций и возникла небольшая проблема.

– Насколько небольшая? – оживился местный хозяин.

– Вероятность гибели популяции при условии моего невмешательства на протяжении полутысячи лет приближается к семи процентам.

– Я-то ду-у-умал… – разочарованно протянул слушатель. – У меня такое случалось несчетное количество раз! Тем более, что у тебя уйма дополнительных вариантов для продолжения развития разумной жизни в мире! Лично я не вижу повода не то, что для паники, но даже для беспокойства.

– Это люди. Точно такие же, как у тебя. Догадываешься, для кого я берегу эту локацию?

– Ну, ты из себя сестру милосердия не строй! И козе понятно, что в случае чего, ты, при должном усердии, сможешь ими населить мой мир, когда здесь угаснет радиация.

– Или приму тебя у себя, а потом мы вместе проделаем то, в намерении на что ты меня сейчас подозреваешь!

– Или так, – легко согласился местный создатель мира, в очередной раз покривившись от сложности формулировки фраз товарища, – так а что у тебя там приключилось-то, и как думаешь поступать?

– Да вот проблемы с магией…

– Ага! – торжествующе перебил рассказчика слушатель.

– Вот тебе и «ага»! – огрызнулся бывший Страж. – В общем, чтобы исправить проблемы, нужен либо действующий свободный Страж, коих сейчас нет, и не предвидится, либо экспертный игрок.

– У тебя же есть мой Женя! – снова вмешался в рассказ оживленный беседой слушатель.

– Есть, но не все так просто! При попадании в локацию из-за той самой проблемы с магией начисто стирается личность пришельца. Без возможности восстановления. На выходе из портала получаем необучаемое животное с зачаточными инстинктами. На это даже смотреть больно.

– И что думаешь делать?

– Не поверишь, но я словно бы предвидел подобную ситуацию! – не без самодовольства ответил хозяин новенького мира.

А про себя, продолжая улыбаться собеседнику, он подумал: «Еще бы ты не вспомнил про Женю! Знаю я тебя – рачительного хозяина! Не спрячь я Евгения, ты бы уже давно заявил на него свои права, поскольку он из твоего мира. Бросил бы парня на вечное тушение своих бесчисленных пожаров, да и думать бы про него забыл. А так у моего Героя хотя бы есть шанс на будущее!».

***

Эти ребята точно знали, что живут на планете, движущейся в своей звездной системе в космосе, а вокруг нее вращается две луны.

Тут я не поверил, но, благо время суток было как раз такое, что одну из них еще было видно, а вторая как раз показывалась над верхушками деревьев. Флин потыкал меня в этот факт носом и пристыдил, за недоверие к знаниям, предоставляемым мне мудрым наставником.

Повинившись и вернувшись в дом, приготовился дальше слушать факты из серии «я познаю мир».

Мир был создан Творцом как условная теплица, где на разных грядках растут разнообразные саженцы для того, чтобы потом можно было пересадить их на большую землю в схожие, но чуть менее комфортные условия.

Я уж было подумал, что это религиозная версия создания мира, но почти сразу, задав несколько уточняющих вопросов, узнал, что это абсолютная истина, поведанная далеким предкам нынешних жителей посланниками, приходившими в их мир и уходившими из него через портал – ту арку, возле которой я здесь не так давно появился.

Этот портал был всегда, с самого начала времен. И, как только человеческое общество в большинстве своем, познав земледелие и скотоводство, перешло к оседлому образу жизни, в полнолуние большой луны портал активировался и из него вышел Блестящий человек, который был неуязвим для оружия или ядов и творил чудеса. Он взял себе в слуги по пять детей из каждого племени и увел их с собой. Через двенадцать лет портал снова активировался в полнолуние, и из него снова вышел Блестящий человек все с теми же абсолютно не повзрослевшими детьми. Вот только эти дети уже обладали его знаниями и умениями, правда, со временем выяснилось, что только не бессмертием. Но это было потом, на тот момент люди были безмерно удивлены и счастливы, поскольку их же дети – плоть от плоти – обещали им совсем новую, легкую и приятную жизнь, да еще и с чудесами!

И дети, подрастая, потихоньку начали творить небольшие обещанные чудеса, одновременно обучая наукам, искусствам и основам магии всех желающих и способных к учебе.

Еще через двенадцать лет и снова в полнолуние из портала опять появился Блестящий человек и остался в мире на несколько лет. Пока при помощи повзрослевших детей не воздвиг большую магическую башню, способную аккумулировать сырую, растворенную в воздухе магию, и переиначивать ее так, чтобы людям проще было ей пользоваться.

С этого момента и начались благодатные времена. Человечество развивалось неспешно, но гармонично и росло определенными темпами по четкому плану. Благодаря магии, которая благодаря башне была доступна всем людям уже с рождения, постепенно полностью исчезли болезни, неурожаи и даже само понятие детской смертности. Но люди при этом не ленились и не жирели. Им не давали забыть, что они в любой момент могут пригодиться для важной хоть и неподвластной их пониманию миссии. Человечество худо-бедно заселило все климатические зоны на своей части континента. Строило неплохие корабли, способные бороздить внутренние моря даже в серьезную непогоду. В океане, омывавшем восточный берег, корабли тоже могли плавать, но только до непреодолимого гигантского барьерного рифа и обратно. На юге и севере были непроходимые пустыни: песчаная и снежная. На западе высилась непрерывная горная гряда, перейти которую невозможно даже для тех, кто заселяет предгорья: практически невозможно дышать, когда только начинаешь различать за облаками очертания самого низко расположенного из известных человечеству перевалов. Постепенно, с развитием ремесел появились и начали крепнуть города-государства. Самый большой и красивый был построен прямо вокруг портала. Налаживались торговые связи между городами. Запустили товарообмен с другими разумными, живущими за океаном. Зародилась и окрепла традиция проводить Великие Игры.

Остававшийся неизменным человек из портала то и дело возвращался в мир. Теперь это случалось не раз в двенадцать лет, а в случайные моменты, но всегда в полную фазу большой луны.

Пока не случилось ужасное. В очередной момент выхода Блестящего человека из портала, свечение перехода мигнуло. И с того момента райская жизнь начала очень медленно, но верно катиться к закату. Человек какое-то время провел в беспамятстве, а когда пришел в себя, за ним стали замечать что-то странное. К тому моменту дети, некогда обученные им, уже давно умерли в глубокой-глубокой старости, прожив не менее четырех сотен лет, в то время, как обычные люди чаще всего не доживали до ста двадцати. И никто из живущих тогда не мог с уверенностью заявить, что этот Блестящий не в себе. А он, ни с кем не контактируя, все время без сна и еды день за днем в течение всего месяца совершал непонятные магические манипуляции рядом с порталом. И когда в следующую полную большую луну переход вновь засветился, и из него вышло странное ящерицеподобное зеленокожее существо, передвигающееся на двух задних лапах и опирающееся на могучий хвост, случилось то, чего никто не мог ожидать.

Тут я не удержался и хмыкнул, прерывая на миг рассказчика: можно подумать, что кто-то мог ожидать появление рептилоида! Ну, да ладно, нужно слушать дальше, что там за беда у них приключилась. Интересно же!

Поначалу все шло гладко. Оба выходца из портала мирно общались, и ничего не предвещало беды. Однако, когда Блестящий человек достал из-за пазухи флакон с какой-то жидкостью, и попытался помазать ей лоб пришельца, тот едва не откусил протянутую руку. Началась схватка, которой не суждено было продлиться долго. Оказалось, что человек предугадал подобное развитие событий и был готов к бою гораздо лучше ящера.

Когда практически разорванный на части, но все еще безрезультатно пытающийся регенерировать зеленокожий противник корчился у портала, человек подошел и мазнул-таки жидкостью из флакона по его лбу. На голове исполинской ящерицы появились две ярко-красные полоски.

Прекратив мучения ящерицы одним быстрым движением, человек обернулся к невольным свидетелям небывалых ранее событий и объяснил. Что портал поврежден и теперь все, кто выходит из него несут в себе угрозу. Он подозвал к себе нескольких граждан и помазал им лбы, и у каждого обозначилось по две синих полосы. Это говорило о том, что они все в здравом уме и не склонны к агрессии.

Потом человек демонстративно провел и по своему лбу. И тут все собравшиеся испугались даже больше, чем когда началась схватка у портала, потому что первая полоса на большом лбу у человека оказалась бледно-голубой.

– Видите, – сказал тогда он, – второй маркер отсвечивает стабильным синим цветом. Это значит, что я не желаю вам вреда. Но показания первого – ухудшаются и уже приближаются к тревожным. Осознанно зла я вам не причиню, но в ясном сознании мне находиться недолго. При последней активации портал сломался окончательно. Теперь он будет лишать разума всех, кто через него пройдет. Если эти существа будут вооружены, то смогут натворить много бед. Предлагаю нейтрализовывать таких издалека, но это уже будет ваш выбор. Я же должен уйти и забаррикадироваться в башне, чтобы, утратив разум, не навредить ни вам, ни вашему миру. Защиту на башню я поставлю и изнутри, чтобы не выбраться самому, и снаружи, чтобы никто извне не помог мне выйти!

Пузырек он оставил людям. Очень интересный, кстати пузырек – бездонный! Индикаторной жидкостью из него можно было бы наполнить целое озеро. Правда, ушло бы на это, наверное, не меньше тысячи лет.

Именно из него и был наполнен тот флакон, что я видел в руках у Стуна. Флин утверждает, что это были две самых синих полоски, какие он только видел в жизни. А ведь этой жидкостью все люди в мире пользуются часто и с удовольствием. Потому что это едва ли не единственное волшебство, которое им теперь доступно.

Обреченный на безумие человек основательно подошел к исполнению своего обещания.

Когда, спустя какое-то время башня перестала работать так, как должна была, никто не смог подобраться даже к ее дверям.

– Умирали? – слегка оживился я, так как уже немного заскучал от монотонного рассказа, уставшего говорить Флина.

– Нет, конечно! – возмутившись, несколько оторопел парень. – Блестящий же понимал, что в окрестностях башни могут оказаться случайные путники, животные или птицы. Там отпугивающие заклинания!