Текст книги "Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 53 страниц)

– Льда будет достаточно… – смутилась Май, не зная, как представить своего босса, которого даже не замечали.

– Лёд уже поздно прикладывать… – сказал хозяин рёкана и ощутил чей-то неодобрительный взгляд на себе. – А вы кто? – поднял он глаза на Лина и Нару. – А-а-а! Должно быть, постояльцы! – он быстро сменил холодность на глупое радушие, как только подумал, что это гости. – Но прошу нас извинить. В этом месяце мы не обслуживаем гостей. Вам придётся подыскать другой отель.

– Нао, – скорее заговорила Май, – это мой начальник Казуя Сибуя и его ассистент Лин Кодзё.

– Так этот тот самый Нару, о котором я столько всего слышал? – спросил он у Май, поглядывая временами, то на Нару, то на неё. – А я думал, что вы в Лондоне…

– Так и было, – строго ответил Сибуя.

Боже мой, он очень сильно злится… – Танияма опустила глаза. Нару действительно злился. Его оторвали от важных дел, она встряла в какую-то историю, и вдобавок ко всему какой-то длинный парень обращался к нему по имени и говорил так, словно уже всё знал о нём, а тот лишь мог сделать пару автоматических замечаний.

– Май! – прибежала Аяко, а за ней и Хосё. – Где ты была? Что же с тобой случилось… – ужаснулась она, когда увидела измученную девушку в дверях.

– И ты здесь… – прищурился Монах, но не стал долго смотреть на Нару, а крепко обнял дрожащую от пережитого стресса Май. – Ну, ну… – успокаивал он. – Теперь ты в безопасности, так что можешь поплакать… – Май, ты расскажешь нам, что произошло? Ты вступила в контакт с Дзасики-боко и напугалась? Поэтому ты убежала?

– Нет! – всхлипнула она. – Меня преследовал дух ребёнка… Девочки… Думаю, она утонула в пруду, что в саду. Она увела меня из рёкана, а когда мы дошли до какой-то пещеры, то она ушла…

– Май, ты хоть понимаешь, что сделала?! – схватился за голову Хосё. – Эта девочка и была Дзасики-боко! Ты только что лишила этот дом покровителя…

– Так наш домовой дух пропал? – удивился Нао.

– Нао, мне очень жаль, – поклонился Монах и наклонил голову Май. – Я сам должен был заняться этим делом…

– По всей видимости, ты вспомнил об этом слишком поздно, – сказал вдруг Нару и поднял с пола свой кожаный портфель. – И в этом доме единственным способным исследователем в области паранормального осталась одна Май. Ей не хватает знаний, но у вас, кажется их ненамного больше…

– К чему ты клонишь? – выкрикнула Аяко. – Ты не видишь, что Май плохо. Мог бы и жалость проявить.

– Я проявляю профессионализм, – самодовольно ответил он, – а не верю в глупые суеверия. Где жил ваш так называемый Дзасики-боко? – обратился он к Нао. – В гостиной?

– Нет, – удивился тот непривычной холодности и надменности, с которой говорил Сибуя.

– В таком случае вы даже в фольклоре не разобрались! Май, твой «домовой» светился белым светом?

– Я как-то видела огоньки в камине, но подумала, что это был сон…

– Ваш Дзасики-вараси или Дзасики-боко – это не что иное, как Тёпирако. Тёпирако – призрак единственного или любимого ребёнка. Дети по природе своей невинны, поэтому, когда они умирают ненасильственной смертью, то часто остаются в домах, где жили. Дети привязаны к семье, так как им сложно оторваться от любящих их людей. Именно поэтому комнаты, где живёт Тёпирако посещают только «свои». В любом случае, что Дзасики-вараси, что Тёпирако – это всё выдумки. Настоящий домовой дух не покинет своего дома. Он привязан к нему, а остальные всего лишь не нашедшие покоя души детей, которых люди используют. Одаривая этого ребёнка, вы проявляете эгоизм. Как сотрудник SPR, Май сделала всё, что требовалось и удачно провела изгнание. В первое время вам будет непросто, дух оберегал ваш дом, но, задаривая его игрушками и красивыми нарядами, вы не дадите ему семьи, поэтому подумайте о том, что всё это время делали, а мы на этом сворачиваемся. Лин, Май, – обратился Нару к своим сотрудникам, – мы уезжаем.

– Нару, прости, я… – спрятала Танияма глаза, когда тот проходил мимо.

– Поговорим по дороге в Хаконе, – остановился он рядом и отогнул воротничок на юкате. На шее девушки виднелись синяки, и это заставило Сибую задуматься и твёрдо решить, что отсюда нужно ехать. – В посёлке есть больница. Тебя осмотрят там. Иди собирай свои вещи. Я подожду в фургоне…

– Неприятный человек… – посмотрел им вслед Нао, ощутив какой-то холод.

– Да, за ним и такое водится, – почесал себя Хосё по голове. – Но он приехал. Бросил всё и приехал на твои поиски, Май.

Лучше бы он этого не делал… Теперь достанется всем…

– Нару, ты в порядке? – усомнился Лин, ощутив этот же холод.

– Да, – ответил он. – Я всего-то хочу уехать из этого места… – признался Сибуя и увидел, как на улице суетятся люди, а его едва не сшибла одна из служащих – это была Мичи, она бежала за хозяином рёкана.

– Хаяси-сан! – вбежала она. – Скорее, там Хэруми… – задыхалась напуганная до ужаса Мичи. – Она… повесилась! – сообщила она страшные вести.

– Май, я позже обработаю твои раны… – намекнул он на то, что ей нужно задержаться и побежал со всех ног на улицу.

– Кто такая Хэруми? – спросил Хосё.

– Это одна из учениц… – остолбенела Май. – Не верю…

Нао выбежал во двор, когда девушку уже принесли. Судорог не было, но служивший в рёкане садовник заверил, что они прекратились секунду назад.

Нару и Лин стояли рядом, когда Нао приступил к непрямому массажу сердца и искусственной вентиляции лёгких.

– Давай же, Хэруми, дыши! – торопился он, но признаков жизни не было. Девушка лежала на земле без единого движения. Лицо её отекло и посинело. Глаза с красными глазными яблоками не реагировали на свет, но Нао продолжал давить на её грудную клетку.

– Хэруми… – вышла Май на улицу, и всё стало лишь хуже. Мёртвых она видела и раньше, но никогда не видела трупов, которые только что отдали богу свою жизнь.

Хосё и Аяко вышли следом, но, как и все молчали.

– Хосё! – вдруг закричал Нао. – Уведи отсюда Аяко и Май! Им не нужно на это смотреть!

– Он прав… – сказал тот, не скрывая печали. – Май, пойдём в дом…

– Нет, Монах… Ты не понимаешь, я же… знала её… – сопротивлялась Танияма.

Сибуя терпеливо смотрел, но в какой-то момент, когда понял, что пыжиться здесь нет смысла, вмешался в спор Май и Хосё.

– Иди в гостиницу! – отдал он приказ, загораживая собой происходящее. – Ты замёрзла и пострадала. Я найду того, кто сделает тебе чай, а теперь иди! – Нару повторил, и чтобы точно спровадить девушку набросил ей на плечи свой пиджак. – Иди… – проводил он взглядом и обернулся к телу рыжеволосой девушки. Она по-прежнему лежала на земле. Глаза и рот были открыты. Лицо изображало боль, а его сине-красный цвет и припухлость пугали. Нао бился сколько мог, но даже он уже ничего не мог сделать.

– Смерть наступила в десять двадцать четыре утра, – сказал Нао, держа девушку за запястье. – Причина смерти – механическая асфиксия. Передавлена гортань и трахея. Перелома шейных позвонков и подъязычной кости не наблюдаю, – сказал он для справки.

– Я соболезную вашей утрате, – наклонился Сибуя. Он заметил, что юношу самого трясёт. Маловероятно, что он видел смерть, тем более что произошла на его руках.

– Вина моя, соболезнуй тут или кричи, но этого уже не изменить… Я должен сообщить её отцу. Хэруми единственная кого вчера не забрали домой.

– Нару, нам нужно ехать. Этим делом будет заниматься полиция… – наклонился Лин к своему ученику, пока тот отвлёкся. Он рассматривал шею девушки и не мог не уточнить.

– Меня интересуют эти следы, – окликнул он хозяина. – Странгуляционные борозды двух цветов – одна уже посинела, а другая ещё красная. Как вы это объясните?

– Хэруми пыталась совершить самоубийство три дня назад… К сожалению, во второй раз мне не удалось сохранить ей жизнь… Простите меня, но мне нужно сообщить её отцу…

– Нару… – поторапливал Лин.

– Да, мы уходим! – поднялся он с корточек, и тут налетел Такигава.

– Ты собрался уезжать? – выкрикнул он. – Сейчас? Неужели ты не видишь, что здесь есть работа для нас?

– Я никого не держу, – сухо ответил Сибуя. – Ты и Аяко не являетесь сотрудниками SPR, вы можете делать что пожелаете. Я забираю Лина и Май. А всё остальное – не моя забота.

– Да как ты можешь сохранять такое хладнокровие? – сдерживался он с большим трудом.

– Люди умирают каждый день и с этим ничего не поделать. Не везде есть сверхъестественные причины, чаще всего люди виноваты сами. Я не вижу здесь проблем с призраками. Духа, который жил здесь Май уже изгнала. На этом работа нашей конторы завершена, – напомнил ему Сибуя. – Лин, мы уходим…

– Может быть, работа SPR и закончена, но я остаюсь!

– Делай, что пожелаешь, я уже сказал, мне всё равно… – сказал Нару и ушёл, как и обещал.

– Где Нару? – первым делом спросила Танияма, когда Монах вернулся в дом.

– Собирается уезжать. Говорит, что для SPR здесь нет работы… – ответил Такигава, не скрывая того, что и сам злится.

– Я не верю… – прошептала она.

– Можешь сама убедиться, – кивнул ей Хосё. – Поспеши, а то, как бы без тебя не уехали… – добавил он, и Май не стала терять времени.

– Лин, нужно заехать в больницу в Хаконе, – сказал Сибуя, когда они с Кодзё вновь уселись в свой фургон. – Уточни адрес и маршрут, а я посмотрю, что мы здесь имеем… – сказал он и развернул карту. Сибуя внимательно изучал этот район, но краем глаза заметил стоявшую на улице Танияму и отвлёкся. – Почему ещё в юкате? – спросил он, когда опустил окно. – Если ты не поняла, то я повторюсь. Мы уезжаем.

– Как ты можешь так говорить… – спросила она сквозь мелкую дрожь. – Нару, здесь живут люди, им угрожает опасность… Я видела призрака в лесу. Она едва не убила меня, ты понимаешь, что я сейчас чувствую?..

– Ночью в лесу бывает всякое, – спокойно ответил тот. – Многие пострадали во время войны, кто-то покончил с собой, кого-то убили… Этот дух нашёл с тобой что-то общее, вот ты и пострадала. Но я не намерен бегать по лесу и искать духа, на которого набредают только такие пустоголовые люди, как ты.

– Она пыталась задушить меня, – сказала Май и отодвинула края юкаты. Следы от пальцев уже потемнели, и Сибуя хорошо разглядел попытку удушья. – Неужели ты не понимаешь, что Хэруми повесилась в то же утро, когда пытались задушить и меня… Я уверена, что здесь есть духи и они злые… Мне до сих пор очень страшно, поэтому я прошу тебя помочь.

– Твоя подруга уже пыталась покончить жизнь самоубийством, – сказал на это Сибуя. – Тебе нужно согреться и успокоиться. Здесь нет ничего общего, у меня слишком много дел и совсем нет времени, чтобы задерживаться здесь.

– Вот как… – опустила Май голову. – Ты очень много путешествуешь, Нару, – сказала она, увидев карту. – Никогда не говоришь, куда ездил и зачем. Я не знаю, для чего это, но разве есть что-то важнее жизни людей? Разве какие-то исследования могут сравниться с этим? Я не понимаю тебя… Возможно, я и себя-то не понимаю, но я прислушаюсь к своей интуиции, а она мне говорит оставаться здесь. Если не хочешь помогать, то и не надо, поезжай в Токио и решай свои дела, мы сами здесь со всем справимся…

– Май, я уже принял решение, – сказал ей Сибуя.

– Так измени его, – Танияма отчаянно посмотрела в лицо своего начальника, но не увидела сомнений на нём. – Или можешь оставаться самовлюблённым и эгоистичным до конца своих дней. Если ты не понимаешь, каково это терять близких, то и не поймёшь меня. Я остаюсь здесь, можешь уволить меня, если тебе от этого станет легче! – обиделась она и, бросив ему его же чёрный пиджак, поспешила вернуться к остальным.

Я не понимаю?.. – Нару повторил её слова и посмотрел на свой чёрный пиджак. Май обидела его от незнания, глупо было бы обижаться на неё, но душа от этого болела не меньше.

– Нару, мы не можем остаться, – вмешался Лин. – В деле будет замешана полиция…

– Ничего страшного, я же только что с самолёта… – почти незаметно вздохнул он. – По всей видимости, нам придётся здесь ненадолго задержаться… Ведь ничего нет ценнее жизни людей, – посмотрел он на учителя с лёгкой грустью и вновь отложил волнующее его дело в бардачок чёрного крытого фургона.

XII

– Май, что случилось? – спросила Аяко, когда увидела, что та вернулась и плачет.

– Ничего, – всхлипнула она, – этот Нару уезжает, ну и пусть себе катится! Мы сами раскроем это дело!

– Вот он рабочий настрой! – поддержал Хосё и потрепал её по голове. – Вот только мы тебя немного подлечим и будем воевать с местными духами! Сейчас Нао придёт и замажет все твои болячки.

– Я уже здесь, – услышали они безрадостный голос хозяина. – Май, пойдём в мой кабинет. Я обработаю твои раны, а на ночь поставлю капельницу. Ты провела в лесу больше суток, боюсь, что потребуется назначить антибиотики.

– С вашими-то экстрасенсорными способностями только дела раскрывать, – услышали все неторопливую речь Сибуи и замерли. – Прошу вас, – он пропустил в гостиную, где все собрались Мари, она столкнулась с ними у входа и проводила сейчас к остальным. – Моя контора готова взяться за ваше дело, – обратился он тут же к Нао. – Условия и гонорар мы обсудим позднее, а пока полиция не забрала тело, я бы хотел знать всё о девушке, которая повесилась в саду.

– Полиции не будет… – тускло ответил Нао и отвёл свой взгляд. – Господин Мори заберёт свою дочь сам. Я попрошу вас сохранить произошедшее в тайне. Подобное происшествие – скандал для нас и позор для уважающей себя семьи, поэтому это дело закроют.

– В таком случае я слушаю вас очень внимательно, – напомнил о своей просьбе Нару, пока Лин ожидал с ноутбуком.

– Мне почти нечего рассказать, – начал Нао. – Господин Мори развёлся около года назад. Его единственная дочь Хэруми осталась с ним. Поскольку ей предстояло унаследовать огромное состояние, то он планировал удачно выдать её замуж, а тут она влюбилась в его помощника и кажется, попала в какие-то неприятности. Я не знаю точно, возможно, она пыталась сбежать из дома, для подростка это естественно. Господин Мори сказал, что она страдала от ухода матери и поэтому нашла утешение в этом молодом человеке. По существу он и сам ещё не отошёл от стресса. Поэтому он пожелал отдать её в нашу школу. Я просил его забрать дочь после первого срыва, но он отказался, сказал, что всю ответственность берёт на себя…

– Ужасное отношение… – не выдержала Май. – Будто она вещь…

– Для богатых семей – это норма, – сказала ей Аяко. – Такова манера и этика их общения.

– Как видите, здесь нет ничего такого, что могло бы вызвать подозрения, – обратился Нао к строгому руководителю лаборатории психических исследований. – И всё равно хотите взяться за это дело?

– Я верю в интуицию Май, – ответил он серьёзно. – Она ещё не подводила, думаю, и на этот раз не подводит, – сказал Сибуя и спокойно перевёл взгляд на рыдающую Танияму.

– Да, – кивнула она в знак благодарности. – Нао, я видела женщину в белом, как и рассказывал ты. Она была в лесу, плакала и страдала, а когда я попыталась бежать от неё, то она напала на меня.

– Глупости, – сказала на всё это Мари. – В лесу, возможно, и есть духи, но на территории рёкана их нет. В любом случае теперь уж точно… – намекнула она на Дзасики-боко, которого изгнала Май и вновь отвернулась.

– Вы так уверенны из-за таблички у ворот? – спросил неожиданно Нару, и Мари обернулась. – Да, я заметил. На обратной стороне защитное заклинание? Впрочем, не трудитесь отвечать, я вас разочарую. Оно уже не работает. Если кто и защищал ваш дом, так это был ваш домашний дух, сейчас он ушёл, поэтому вам могут потребоваться экзорцисты. Табличка, что у входа изготовлена из персикового дерева – идеальный материал для защиты дома, но этот материал непригоден для того, чтобы оставаться под открытым небом круглый год. Вывеска уже начала разрушаться… Боюсь, что и защитный барьер разрушен. Кто бы вам ни сделал эту вещь, он знал что делает. Заклинание поместили в северо-восточном направлении – там духам проще всего проходить через врата. Сделано это из-за страха перед чем-то существенным или из-за суеверности сейчас я сказать не могу, во всяком случае, остаёмся мы здесь или едем дальше – решать вам.

– Здесь духов нет, – недовольно проговорила Мари, словно отрицала всё сказанное ранее.

– Нао, тебе решать, – посмотрел на друга Монах.

– Если Май говорит, что видела… – начал тот рассуждать вслух. – И если вы говорите, что дом защищал дух, то я верю вам. Тем более что Хосё очень хорошо отзывался о вас… – сказал он, находясь до сих пор в шоке. – Я принимаю ваш жест и готов оплатить ваши услуги. Мичи приготовит для вас комнаты.

– Глупости! – разозлилась Мари ещё больше и тут же покинула гостиную.

– Хорошо, – не обратил Сибуя никакого внимания на гнев юной особы. – Лин, Монах, за вами оборудование. Май, принеси мне чай.

– Да! – обрадовалась она, позабыв даже о своих ссадинах и больной ноге.

– У нас много работы, мало оборудования и совсем скоро на округу опустится ночь…

Продолжение следует…

* Хаси – палочки для еды (японское название);

* Обон (яп. お盆) или Бон (яп. 盆) – японский трехдневный праздник поминовения усопших (напоминаю, говорили об этом празднике к предыдущей главе);

* Таби – традиционные японские носки высотой до лодыжки с раздельным большим пальцем

*Психометрия – одна из самых распространённых и наиболее известных способностей ряда экстрасенсорного восприятия, благодаря которой человек получает информацию о другом человеке посредством прикосновения к предмету, принадлежащему этому человеку.

* РИН-БЁУ-ТОУ-ЩА-КАЙ-ДЗИН-РЭЦУ-ДЗАЙ-ДЗЭН (りん・びょう・とう・しゃ・かい・じん・れつ・ざい・ぜん・) – Формула изгнания недружественных демонов, называемая также «Китайское проклятие». Это тантрическая мантра Сюгэндо, состоящая из 9 символов, убирает отрицательные флюиды, дает мужество в борьбе с врагами.

========== Глава 4. Знай своего врага в лицо ==========

Комментарий к Глава 4. Знай своего врага в лицо

Вот и новая глава! И снова я вас попрошу заглянуть в обсуждения: https://vk.com/topic-86592009_34641714?z=photo-86592009_443127244%2Fpost-86592009_485 там нужно полистать фотографии, т.к. описаний залов я сейчас не делала, рано еще, но чтобы было примерно понятно чём идет в тексте речь, ну и несколько артиков для настроения я тоже забросила =)

I

13 Августа. Воскресенье – день первый. Одиннадцать часов утра. Хаяси-рёкан.

– Какой чай?! – не скрыл удивления Хосё, и у Май в сантиметре от головы зависла тонко вытянувшаяся, напоминающая гильотину, ладонь Монаха. – Ты себя со стороны видела? Тебя подлатать для начала бы надо, – отчитал Такигава. – Нару, в твоей конторе знают о таком понятии, как больничный? – напал он и на сосредоточившегося на деле Сибую.

– Кто-то здесь рвался работать, я посчитал, что царапины подождут, – ответил Нару в том же холодном тоне.

– Царапины?! – повысил Хосё голос, выпучил глаза, а затем лишь покачал головой. Трудоголизм и самоотдача Сибуи – это как океан. Он пленит всех красотой своих вод, но стоит поддаться, как эта красота поглотит, показав напоследок всё то, что скрывала тихая лазурная гладь.

– Не стоит волноваться, – вновь захрипела Май, поняв, что лучше было рот держать закрытым.

– Как же! – сузил глаза Монах и толкнул друга в спину. – Нао, сделай уже этой неугомонной укол снотворного! Отдохнёт, и коль так загорелась, то и поработает тут же, – попросил Хосё, а тот как робот кивнул. – Нао? – потряс он юношу, однако реакция последовала куда скромнее прежнего. Блондин прижал подбородок к груди и, уставившись на свои раскрытые и ухоженные до светло розового цвета ладони, прерывисто задышал.

– Оставь его, – сухо сказал Казуя. – Принеси из фургона аптечку, там есть эластичный бинт.

– Хорошо, – согласился Хосё и, посмотрев на шокированного случившимся друга, побежал к фургону. Когда Сибуя отдал приказ, то Монах вспомнил. То же было в день их знакомства. Нао сделал всё, что требовалось, а потом упал в обморок. Сейчас он пытался спасти жизнь девушки, как и следовало врачу, сообщил семье, позаботился о гостях, а затем не выдержал стресса.

Почему Нару выглядит так, будто сам собрался оказывать мне первую медицинскую помощь? – посмотрела Май на своего босса с немного глупой гримасой. Сибуя в это время закрывал ноутбук, который оставил Лин, после тут же переключился на Аяко.

– Матсузаки, ссадины Май я оставлю тебе, – заговорил он, и жрица опомнилась. Она тоже почувствовала себя неуютно, причём так, что идея Нару закрыть это дело понравилась ей сейчас куда больше, чем дожидаться в этом рёкане темноты.

– Да… – посмотрела она на молчаливого хозяина, не замаскировав как следует собственный страх. Дома с призраками – это часть их работы, но одно дело иметь дело с досаждающим духом, а другое – со злым. Шея Май и труп, который где-то на время сокрыли – это прямое доказательство того, что оставаться в гостинице по меньшей мере рискованно.

Нао и Май сидели за внушительным низким столом из вишнёвой древесины на подушках, с той лишь разницей, что хозяин в синей юкате сидел подогнув ноги, а Танияме пришлось раскинуть их на татами.

– Покажи мне ногу, – приказал Сибуя, когда закончил возиться с ноутбуком и опустился на колени рядом с Май.

Он это серьёзно?! – зажмурила Танияма глаза, не веря, что этот нарцисс собрался делать что-то сам, а не через Лина или Аяко.

– Показывай, если осложнений не хочешь, – сказал он немного грубее. – Внутримышечная гематома будет расти; если не наложить давящую повязку, то зашибленные тобою мышцы могут потерять активность. Так ты выйдешь из строя минимум на неделю. Территория рёкана большая. Мне будут нужны все доступные руки, поэтому не отлынивай! – Сибуя схватился за пальцы и потянул ногу на себя, чтобы увидеть всё своими глазами.

Казуя проявил силу, из-за этого Май послушно обнажила ногу до колена. Нару внимательно осмотрел гематому. Она виднелась под коленной чашечкой на правой ноге. Полученная травма дала Май редкий шанс посмотреть на вечно хмурого босса впритык. Она смотрела на его бледный лоб, что проглядывал сквозь тёмную чёлку, а Нару на сформировавшуюся гематому непослушной сотрудницы. Из-за удара повреждённые сосуды сформировали неправильный овал, он по краям посинел, а к центру ещё светился красным кровоподтёком.

– Травма несерьёзная, но будет больно, – предупредил он и обернулся. – Принесите горячей воды, – Сибуя отдал приказ Мичи, та принесла для него чай, а сейчас будто бы вздрогнула.

Как он заметил её? – изумилась Май. – Даже я её не увидела… – подумала Танияма про себя. Служащие отеля всегда подбирались незаметно, мягко и плавно, словно кошки, а Нару как сова на все триста шестьдесят градусов по вертикали и сто восемьдесят по горизонтали видел и слышал то, что не замечали другие.

– Также потребуется стул и полотенце, – добавил тот.

– Сейчас всё принесут, – поклонилась Мичи. Она столкнулась с Хосё и Лином в коридоре, но лишь на какую-то секунду.

– Нару, я принёс аптечку, – сказал Такигава, придерживая белую пластиковую коробку подбородком. Он тащил тяжёлый монитор и средства первой помощи пришлось доставлять хоть бы как.

– Клади на стол, – приказал тот и вновь отвлёкся на ногу Таниямы. Лин молча поставил сейсмограф и пошёл обратно к фургону, а Хосё задержался. Он посмотрел на Аяко, которая сидела возле окна в кресле. Она делала вид, что смотрит в окно, в конце концов, для этого и существовали окна во всю стену и специальные удобные кресла возле него, но жрица скрывала страх.

– Нога – это не ложка, хватит гипнотизировать! – понял Такигава нависшую атмосферу ужаса и неопределённости. – Замотай её уже, а я этому бедолаге помогу… – посмотрел он на своего друга, который до сих пор сидел молча.

– Давай отведём его в комнату, – предложила Аяко, стараясь хоть как-то отвлечься.

– Да, – кивнул Монах. – Пойдём, Нао, – он закинул его руку к себе на плечо и заставил волочиться за ним, – сейчас тебе чаю принесут, а Мари массаж сделает, уснёшь, а вечером с новыми силами присоединишься, – уговаривал он того, как маленького, оставляя тем самым Май и Нару наедине.

Ну вот! – округлила Танияма глаза.– Мы снова одни… – подумала она, ощутив при этом какую-то неловкость. Она сидела на подушке на полу, Сибуя стоял на коленях перед ней и умудрялся, как жёсткий диктатор, с высоты своего мизерного на согнутых коленях роста подозрительно смотреть на закрывшиеся за друзьями сёдзи.

Май упорно смотрела на подтянутую фигуру своего босса и не могла не посмеяться над его руками, которые он устроил на тазобедренных косточках, делая из этого вида нечто самодовольно-важное.

Хочу увидеть его улыбающимся и в другой одежде. Конечно, чёрное ему идёт, но как насчёт синей юкаты? – замечталась она да так, что сама и покраснела. – Боже мой, какая я глупая! Как можно сейчас о таком думать?! Но всё же Нару в лёгкой юкате и тапочках – это всё равно что скульптура Давида… – зажевала она свою нижнюю губы, упорно представляя, то царя Давида, скульптуру 1501 года Микеланджело Буонарроти, то Нару в синей юкате.

– Ты притихла, – нарушил Сибуя тишину, и Танияма едва губу не прикусила – её яркие фантазии слишком далеко зашли. – Это неестественно для тебя, – он слегка прищурил глаза, а Май искривилась в виноватой улыбке и отвернулась.

Да кто же говорит о таком вслух?! Это всё горячие источники виноваты, – оправдала она свои неправильные мысли и покраснела, как налившийся жаром солнца помидор. – Чего это он задумал?! – сдержала Май крик, почувствовав, что одна из её маленьких ног поместилась в руках эгоистичного нарцисса.

Сибуя растирал её ступню, не дождавшись обещанной горячей воды. Ноги Май были ледяными. В лесу она промокла и замёрзла, а когда добралась до рёкана, то белые таби встали колом от грязи, поэтому она сняла их перед входом в отель, там нырнула в тапки, но из-за голода и усталости ноги так и не согрелись.

– Прогреешь ноги, а потом я наложу повязку, – сказал он. – Матсузаки поможет с остальным… – продолжал он растирать озябшие ступни, и Май начала ощущать в пальцах колющую боль. – Расскажи, что ты видела в лесу… – попросил Сибуя холодно, и не глядя в глаза.

– Женщину… в кимоно, – проглотила Май странные мысли и страх перед строгим начальником. – Я думала, что она заблудилась, а потом поняла, что это призрак. Она мелькала за деревьями, приближаясь ко мне. Не знаю, что она хотела от меня, но когда я услышала её плачь, то мне стало одиноко. Все хорошие воспоминания о людях, которые окружали меня, исчезли. И я начала их обвинять в том, что они бросили меня. Это так неправильно, что мне стыдно… – запаниковала Май и спрятала лицо в ладонях. – Я знаю, что все переживали за меня, даже ты бросил все дела и приехал, но я ничего не могла с этим поделать… Я обвиняла даже собственных родителей, хотя никто из нас не выбирает, когда рождаться, а когда умирать.

– Многие сильные призраки воздействуют на людей через их собственные страхи. Ты боишься остаться вновь одна, поэтому хватаешься за людей. Но есть и другой вариант… – притих он, услышав, что несут стул и горячую воду. Тут и Хосё принёс очередное оборудование, затем Лин, а потом вновь стало тихо. – Опускай, – приказал вдруг он, после того, как Май присела на стул.

– Горячая! – возмутилась Танияма, дотронувшись до воды одними только пальцами.

– Тебе это только кажется… – сказал Сибуя и насильно затолкал ноги Май в воду. Она сморщилась, закусила губу и всё же замычала. – Май, мне нужна будет не чья-то помощь, а твоя, – признался он слишком неожиданно, и Танияма забыла о колючей боли.

– Но почему ты так рассчитываешь на меня? – спросила она, не заметив и того, что Нару держит её ногу за икру и как-то странно опирается на неё.

– Думаю, что на этот раз от тебя будет зависеть куда больше. Постарайся разглядеть в своих снах всё до последней мелочи. Я не хочу рисковать людьми. Если мои опасения верны и твои раны как-то связаны с повесившейся девушкой, то этот призрак не просто воздействует на слабость человека, он усиливает эту боль и вынуждает сделать то, что сделали с ней в прошлом. Проще говоря, этот призрак мстит. Ты и та ученица, вы никак не связаны, а значит, я могу прийти к выводу, что это не кровная месть, если это так, то в неприятности может попасть любой.

– Я понимаю… – сказала Май, почувствовав странную печаль. Она образовалась из-за вины. Домового духа изгнала она, и беды все из-за неё, поэтому вина переросла в грусть и скрытую тревогу.

– Тогда перевяжем твою ногу. Потом ты пойдёшь отдыхать, а я займусь делом, – поднялся он с тем, чтобы передать Май полотенце и найти в аптечке эластичный бинт.

– Нару, но тебе ведь тоже нужно отдохнуть, – стала беспокоиться она. – Ты с самолёта и сразу сюда. У тебя бледное лицо, а временами руки дрожат. Я не усну, если ты будешь работать, а я отдыхать.

– Посчитай овец! – строго сказал он, возвращаясь к опухшей ноге Таниямы.

– Я не шучу! – повысила она голос и взвизгнула от сковывающей всю кость боли.

– А никто и не говорил, что будет терпимо, – издал он самодовольную усмешку.

Как это понимать? – грозно посмотрела Май на его чёрную макушку. – Он сделал это нарочно?

– Или ты предлагаешь мне присоединиться к тебе? – спросил Казуя ещё самовлюблённее.

– Да! – выдала Май, затем подумала, а, увидев обратившийся на неё взор Сибуи с надписью «ты серьёзно?», покраснела. – То есть, нет! Не со мной в одной постели, а в отдельной комнате на своём футоне, – раскидала она всё по полочкам, но вылетевших слов уже было не вернуть, и тишина, которую создал Сибуя, как груз давила.

Думаю, я не была бы против того, чтобы ты составил мне компанию. На самом деле мне страшно. До сих пор холодно и ужасно одиноко… Но ты ведь совсем не понимаешь моих чувств… – расстроилась Май оттого, что начальник совсем не желал её понимать. Издеваться и насмехаться – вот его предел. Правда, в случае опасности он всегда защищал, бросался туда, куда обычный человек, даже будучи по уши влюблённым, не сунется и приехал сейчас…

– Всё. Готово, – сообщил вдруг тот. – Пока посиди. Матсузаки придёт и поможет тебе.

Я так задумалась о том, что он для меня сделал, что, кажется, ещё больше влюбилась в него… Глупо любить того, кто отверг тебя дважды… – вспомнила Май дежурную фразу «я понял тебя» и малость обозлилась. – Ну уж нет! Пока не скажет мне чётко нет или да, я не отступлю от своего! Я покажу этому нарциссу, что не один он такой упёртый и непоколебимый, есть в этом мире и те, кто может и готов с ним сражаться! – воинственно настроилась Май и решила подняться, как тут же осознала реальность – перевязанная нога не сгибается, жутко болит и ноет. – Ну ничего… – подумала Танияма и запрыгала на левой ноге к выходу.

– Далеко попрыгала? – спросил Сибуя. – Я же сказал дождаться Матсузаки. Ты назло мне отказываешься слушаться? Или считаешь, что ты умнее своего босса? – нахально спросил он.