Текст книги "Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 53 страниц)

Жених? У меня? Вы смеётесь?! – захлопала Май губами, словно рыба.

– Да впишите Сибую, и проблем я тут не вижу! – заявила Аяко. – Уж на такую жертву может пойти!

– А для чего вам это, Нао? – спросил Хосё, впервые подозревая друга серьёзно.

– Долго объяснять, но в конце обучения будет праздник. Там должны присутствовать родственники с обеих сторон.

– У меня нет родных… – сказала вдруг Май. – Они умерли, когда я была маленькой. Это помешает?

– Нет, но… – не ожидал Нао, ощутив неловкость.

– Всё хорошо, я уже свыклась, – успокоила его Май. – А Нару беспокоить не стоит. Он не захочет, а я не смею его принуждать к подобному. Если там будет столько народа, то он тем более откажется. Он не берёт дел, где есть контакт с прессой или большим скоплением людей. Я не могу так поступить…

– Тогда Лина бери! – выдала Матсузаки.

– Аяко… – покраснела Май в ответ.

– Я не могу, – подумав, ответил Хосё, – мне нельзя, остаётся Джон.

– Я? – покраснел он от одной мысли.

– Я не позволю иностранцам появляться на празднике. Там будут семьи исключительно традиционные. Мы всю репутацию себе испортим! – заявила Мари.

– Тогда придётся просить Ясухару, я не стану тревожить Нару, – настояла Май.

– Вот это любовь! – обрадовался Нао. – Хорошо, впишем пока меня. Мы с Мари будем присутствовать на празднике, проблем не возникнет, конечно, если ты, Май, и ты, Мари, не против?

– Мне без разницы! – сказала Мари гордо.

– Неловко… Но если так надо… – замялась Танияма, не горя желанием иметь пусть даже и в фальшивых женихах этого юношу.

– Тебя же это ни к чему не обязывает, а если твой босс передумает, то он может дать большую цену, чем я. Да и будь я на его месте, то точно бы приревновал! – подбодрил он.

Цену?.. – услышала Май нечто уж очень странное, продолжив мысль. – Мне бы очень хотелось увидеть ревность на его лице, но кажется, Нару совершенно не свойственна конкуренция. В деле с кровавым лабиринтом он это доказал. Остаётся надеяться, что он хотя бы вспомнит, что я девушка…

– Так, Май, здесь и здесь нужна твоя печать, – сказал Нао, ткнув в договор. – А ещё поскольку ты несовершеннолетняя, то печать твоих опекунов. Ты работаешь, поэтому пойдёт печать работодателя.

– Снова Нару нужен… – вздохнула она.

– Нет, он несовершеннолетний. Лин его опекун… – сказал Хосё.

А тем временем Кодзё стоял в коридоре, он невольно подслушал, а теперь понимающе вошёл.

Помятая команда SPR столпилась возле стола Нао и расступилась, когда появился ассистент Нару.

– Май, ты уверена? – спросил он немного погодя. – Нару будет злиться… – он смотрел на её виноватое выражение лица, опущенную голову и даже будучи с виду чёрствым, не мог сказать ей «нет».

– Я знаю, но иначе я не могу… – призналась Май, помня, в чём смысл работы SPR. Может быть, для Нару это были исследования, сбор данных, но для неё эта контора представлялась последней инстанцией, куда могли обратиться те, кто столкнулся с чем-то нелогичным, не вписывающимся в рамки современного мира.

– Хорошо… – выдохнул он и, пробежав глазами по договору, поставил печать в бумаге, согласно которой Май предстояло пройти огонь и медные трубы, жаль, что она о себе совершенно в этот момент не подумала.

– Вот так и теперь всё прекрасно, – Нао расцвёл пуще прежнего, забрал бумаги и закрыл их в металлическом сейфе, который в высоту доходил до его грудной клетки. Медикаменты из особой группы, оружие и бумаги – всё хранилось в этой железной коробке. – Все двенадцать учениц в сборе. Теперь тебе не придётся танцевать самой, Мари, – сказал он сестре, но та и ухом не повела, она вовсю отдавала распоряжения Мичи.

Танцевать? Зачем? – Танияма прохлопала глазами, очнувшись от по сути приказного, но по интонации уравновешенного голоса Мари.

– Пойдём, – сказала она и взяла Май за руку чуть выше локтя. – У нас очень много работы…

– Какой? – удивилась Аяко. – Скоро ночь!

– Ученица гейши должна быть красивой, – ответила Мари. – Волосы, ногти, кожа… Красота в чистоте и ненавязчивости. Мы постараемся достичь нормы к утру. Главное, чтобы ноги были ровными, если они кривые, то я буду бессильна.

– У Май красивые ноги, можешь не переживать, – обнадёжил её Нао.

Всё рассмотрел! – прикусила Май щеку, чтобы не ляпнуть какой-нибудь грубости. Этот студент умудрился разглядеть её ноги, когда осматривал гематому. – Вот и раздевайся перед ним! – подумала Май прежде, чем серо-бежевые сёдзи захлопнулись, отделив её от команды SPR.

Продолжение следует…

*Сеппуку – древний японский самурайский ритуал самоубийства, совершавшийся по определенным правилам. Сеппуку самурай делал, если был обесчестен, допустил гибель хозяина – дайме (владетельные князья в феодальной Японии), либо по приговору. Совершая сэппуку, самурай показывал свое пренебрежение смертью, храбрость и верность своему сюзерену.

*Харакири – слово, которое японцы используют в разговорной речи, но если сэппуку предполагал четкое следование правилам, то харакири означает простое самоубийство без ритуала, вспарывание живота.

*Норито – молитва или её текст в японской традиционной религии синто.

*Каннуси – священники в синто.

*Кодзики – Крупнейший памятник древнеяпонской литературы, один из первых письменных памятников, основная священная книга синтоистского троекнижия, включающего в себя помимо «Кодзики» «Нихонги» и сгоревшие во время пожара в 645 году «Кудзики».

*Ямабуси – горные отшельники в Древней Японии, в основном представители буддийских школ сингон и тэндай.

*Техника кудзи-кири, что переводится как «Девять знаков-сечений». Эта техника также используется в эзотерических религиозных практиках Сюгэндо, Сингон Миккё и среди современных целителей в целом. Считается, что техника кудзи-кири происходит из даосизма и индуизма и привезена в Японию буддийскими монахами.

*Синто (Синтоизм) – традиционная религия в Японии. Основана на анимистических верованиях древних японцев, объектами поклонения являются многочисленные божества и духи умерших. Испытала в своём развитии значительное влияние буддизма. Становление синто как национальной и государственной религии японцев относят к периоду VII—VIII веков н. э. Однако уже первоначальное объединение синтоизма в единую общегосударственную религию происходило под сильным влиянием буддизма, проникшего в Японию в VI—VII веках. Поскольку буддизм был весьма популярен у японской аристократии, было сделано всё для того, чтобы не допустить межрелигиозных конфликтов. Буддизм оставался государственной религией Японии вплоть до 1868 года. После восстановления императорской власти в 1868 году император был немедленно официально провозглашён живым богом на Земле, а синто получило статус обязательной государственной религии. Государственный статус синто утратило в 1947 году (по материалам Википедии: https://ru.wikipedia.org/wiki/Синтоизм)

*Дзёрей – Ритуал вызова призрака или полтергейста и попытка попросить его уйти по-хорошему.

*Дзёурей – Когда по-хорошему не получается. Ритуал изгнания.

* РИН, БЁУ, ТОУ, СЯ (ЩА), КАЙ, ДЗИН, РЭЦУ, ДЗАЙ, ДЗЭН (тантрическая мантра Сюгэндо)

РИН, БЁУ, ТОУ, СЯ (ЩА), КАЙ, ДЗИН, РЭЦУ, ДЗЭН, КЁ (вперед!) Употребляется, если после заклятия потребуется нападение.

Иногда используется сокращенная версия из 5-ти иероглифов: РИН, БЁУ, ТОУ, ЩА, ДЗЭН.

Магические заклинания Ямабуси:

РИН – ОН-БАЙ-ШИ-РА-МАН-ТА-Я-СО-ВА-КА (Уверенность в себе, прилив сил)

БЁУ (ХЭЙ) – ОН-И-ША-НА-Я-ИН-ТА-РА-Я-СО-ВА-КА (Направление волеизъявления в мир)

ТОУ (ТО) – ОН-ДЗИ-РЭ-ТА-РА-ШИ-И-ТА-РА-ДЗИ-БА-РА-ТА-НО-СО-ВА-КА (Подключение к энергетике окружающего пространства)

ЩА (ША) – ОН-ХАЯ-БАЙ-ШИ-РА-МАН-ТА-Я-СО-ВА-КА (Мобилизация внутренних ресурсов организма)

КАЙ – ОН-НО-МА-КУ-САН-МАН-ДА-БА-СА-РА-ДАН-КАН (Пробуждение экстрасенсорных способностей)

ДЗИН – ОН-А-ТА-НА-Я-ИН-МА-Я-СО-ВА-КА (Телепатические способности)

РЭЦУ – ОН-ХИ-РО-ТА-КИ-ША-НО-ГА-ДЗИ-БА-ТАЙ-И-СО-ВА-КА (Освобождение от оков пространства и времени)

ДЗАЙ (САЙ) – ОН-ТИ-РИ-ТИ-И-БА-РО-ТА-Я-СО-ВА-КА (Изменение хода событий в желаемом направлении)

ДЗЭН – ОН-А-РА-БА-ША-НО-СО-ВА-КА (Невидимость и защита от чужеродных влияний)

Комментарий к Глава 5. Под контролем

Ух, наконец-то, глава вышла. Пока немного разобралась в этих техниках, то столько времени потеряла. И конечно, нет чтобы мангу посмотреть, там оказывается все эти решётки были, так я велосипед изобретала, смотрела аниме и вырисовывала каракули Май, и не увидела бы их в манге, коль с Джоном не запуталась бы, стыд, но католик подкосил меня, не знала, что он читает точно и пришлось смотреть, хотя удивительно, что он не читает привычные нам: In nomine Patris, et Filii, + et Spiritus Sancti. Amen. его молитва мне не известна, в интернете тоже ничего не нашла, но как есть в манге. В остальном, думаю понятно, Монах читает тоже самое, что и Аяко, только развернуто, каждой ступени могущества (рин, кай, дзэн и т.д.)в сочетании с кудзи-ином (пальцевым замыканием – мудры). Обычное заклинание произносится 108 раз, а затем выполняется кудзи, немного подробнее это можете посмотреть в обсуждении https://vk.com/topic-86592009_34641714

Синто описала вкратце, чтобы было понятно, а в тексте его основные проблемы, на синто останавливаемся немного подробнее, т.к. его уехал изучать Джин. Ну и если помните, то в первом деле Нару признался, что впервые видит работу Мико.

Пока на этом у меня всё, пойду восстанавливать силы, а то у нас ещё и цигун впереди =)

========== Глава 6. По соседству ==========

I

16 августа. Среда – день четвёртый. Девять часов утра. Хаяси-рёкан.

Кто-нибудь объяснит мне, откуда в гостиной взялся письменный стол? – мысленно задался вопросом Такигава, когда их вновь собрали с самого утра. – У меня такое чувство, будто мы отдаём нашему высокомерному земной поклон… – заиграл Монах мышцами на лице, временами поглядывая на мрачного, бледного и весьма немногословного босса.

Нару сидел за письменным столом и разбирал бумаги с присущей ему эмоциональной скупостью. Другие же удосужились чести посидеть на коленях за общим традиционным столиком, из-за чего казалось, что они просят прощения у великого Сибуи-сана.

– Ну-с, полагаю, у тебя было что-то веское, раз мы собрались здесь в такую рань, – заговорил Такигава, не выдержав общего молчания и откровенного поклонения гордыне Сибуи.

– Только не думай брюзжать из-за Май, – отозвалась Аяко следом за Монахом. – Она на это ради тебя пошла! Расщедрись и пригласи её поужинать, ну или хотя бы цветы подари, от тебя не убудет, а ей будет приятно.

– Май делает свою работу, – призрачно заговорил Сибуя, и окружающих, за исключением Лина, охватил какой-то холод. Когда Нару вдруг поднялся и упёрся ладонями в столешницу, то неожиданно захотелось упасть на пол и в один голос просить прощения. – Но я не пойму, с чего вдруг вы решили, что я убегу, поджав хвост? Или у вас начали поджилки трястись? Если кто-то желает уехать сейчас, то пусть попробует сказать мне это в лицо.

В бешенстве! – затаил дыхание Такигава. – Какой идиот сейчас струхнёт? Ты же того тут же посчитаешь крысой на тонущем корабле!

– Но как же оборудование? – спросил Джон. – Очень жаль, что так случилось…

– Жалостью тут и не пахнет, – противно проговорил Нару, искривив губы в зловещей улыбке. – У этой женщины скверный характер, она решила проучить меня за нанесённое оскорбление, что ж, теперь это дело принципа, поэтому я доведу его до конца и отправлю все эти мерзкие душонки на тот свет!

Кто бы о характере говорил?! – чуть ни рассмеялся Хосё, нелепо скривив лицо.

– О каком оскорблении речь? – прокашлялся он, почувствовав губительный взор Сибуи. – Мы вроде бы ничего такого не делали…

– Я попросил Джона изгнать духов из тела нынешней хозяйки, – ответил Сибуя безразлично, коль дело это уже минуло и сделанного не воротишь.

– Ты обрызгал Мари святой водой?! – даже подскочил Такигава, не ожидая, что Нару пойдёт на такое кощунство.

– И чего в этом такого? – невозмутимо спросил он, позволяя себе подойти к окну. – Она могла стать проблемой, поэтому я подстраховался.

– Но одержимости не было, – сказал Джон. – Мари абсолютно чиста.

– Тогда её поведение кажется вдвойне подозрительным, – заключила Аяко. – Мои амулеты не могли дать осечки. Кто-то их снял! Никто же не удосужился проверить дом перед началом изгнания.

– Да, я тоже так думаю, – согласился Хосё. – Нару, нужно проверить весь персонал. Кто-то может быть одержим злым духом.

– Нет нужды проверять, – сказал тот апатично, продолжая смотреть на улицу, где в метре от окна, под кустом, спала Кокоро. Совсем меня не боишься?! – ударил вдруг Сибуя ладонями о подоконник и подпрыгнули все, кроме самой кошки. Нару посвящал ей своё недовольство, а она лишь нехотя приоткрыла один глаз, раздражая зазнавшегося охотника на привидений своим сузившимся из-за солнечного света зрачком. Подожди, и до тебя дело дойдёт… – припугнул он животное про себя и мысленно вернулся к напугавшимся коллегам.

– Знаешь, ты мог бы и спасибо сказать, – обиженно заявила Аяко. – Ты чуть то здание с землёй не сровнял, а мы прикрыли тебя! – припомнила она маленький обман Хосё.

– Спасибо, – сухо сказал Нару, прикрыв от недовольства глаза. Выражение у него было, словно этим «спасибо» он сделал всем великое одолжение.

– И почему мы должны глотать этот тон?! – разозлилась она.

– Раньше терпели, и сейчас потерпите, – сказал Нару. – Работы невпроворот!

– Уймись ты, Аяко, – придержал жрицу Хосё. – Нару, у тебя уже есть план? – спросил он, глядя на бледного, почти прозрачного Сибую. Из-за тёмной одежды его кожа казалась особенно тонкой и безжизненной, а наполненный презрением тон придавал его фигуре ледяные оттенки. Сейчас он бы съязвил о различии ума Homo sapiens и неандертальцев, но в коридоре послышался шорох скользящих по татами тапок, и все вновь улицезрели довольно-примасленное лицо молодого хозяина.

– Вы звали? – появился Нао в привычной для всех синей юкате.

– Да, – сообщил ему Сибуя, задрав горделиво подбородок. Притупленный взгляд, безразличная манера общения – типичное пренебрежительное отношение главы лаборатории психических исследований. – Я ознакомился с договором Май, там не хватает двух приложений. Я хочу видеть эти бумаги, в одном из них говорится о правилах, а в другом о требованиях к ученице. Если Май умрёт, то похоронные заботы лягут на мои плечи, я должен знать все детали сделки, на которую подписалась моя сотрудница.

– Вспомнил, – иронично прозвучал голос Монаха.

– В моей конторе работает лишь два человека, – ответил ему Нару, ничуть не смягчившись. – За остальных я не намерен нести ответственность, гонорар, гонораром, а за свои шеи вы отвечаете сами.

– А я думал, что у вас полный штат, – полюбопытствовал Нао.

– Он более чем укомплектован, – надменно выразился Сибуя, намекнув, что у него есть всё, что ему надо, за исключением приложений к договору, так как последующая его вопросительная гримаса заставила Нао теряться в собственной гостиной.

– Теперь мы застряли здесь на две недели, – вздохнул Хосё привольно и откинулся руками на татами. Он запрокинул голову и, посматривая в спину Лина, спросил: – Лин, расскажи нам о своих шики. Слышать-то мы их слышали, а вот увидеть так и не удалось.

Просьба несколько странная, Такигава, кажется, от скуки уже был готов взвыть, поэтому хотелось заняться хоть чем-то пока великий Сибуя-сан не оставил несколько сухих слов на их надгробьях.

– Практикующие оммёдзи держат при себе пятерых, – заговорил Нару вместо своего ассистента, Лин от просьбы прекратил работать и только вопросительно посмотрел. – Шики или демоны существуют двух видов – тёмные и светлые, вам не следует вдаваться в детали.

– Говоря так, ты подразумеваешь, что Лин занимается чёрной магией? – спросил Джон, ощутив в душе опасения.

– Я уже сказал, – среагировал Сибуя враждебно, – детали неважны…

– Вот ваши приложения, – появился хозяин в кой-то веке вовремя. Между личным и временным составом SPR произошёл раскол, а он сделался всё равно что гибким мостиком, который соединил два конфликтующих фронта. – Только не пойму для чего они вам? В этом году требования к ученицам иные, а о правилах Мари расскажет лично, – передал он бумаги и из любопытства спросил.

– В договоре говорится о неотъемлемых частях, – сказал Сибуя о приложениях. – В силу этого я считаю своим долгом ознакомиться с этими документами.

– Дело ваше, – развёл Нао руками и присоединился к остальным. Сибуя не отпускал, следовательно, у него могли возникнуть вопросы.

– Матсузаки, – обратился Нару к жрице и передал ей одну из бумаг, – я бы хотел, чтобы ты переговорила с Май по поводу третьего пункта… – сообщил он суть своих действий и пошёл тщательно изучать правила пребывания девушек в школе.

Аяко пробежала глазами по странному требованию и от возмущения чуть не смяла полученный документ.

– И как я, по-твоему, о таком спрошу?! – выкрикнула она и ударила ладонью по столу.

– А мне-то, откуда знать, – ответил ей Сибуя. – Я не сторонник женских бесед. Кроме того, я не влезаю в личную жизнь своих сотрудников. Мне неизвестна жизнь Май за пределами моего офиса.

– А ты бы поинтересовался! – рыкнула на него жрица.

– Да что там такого? – вытянул Хосё злосчастную бумажку и вместе с Джоном уставился на третий пункт приложения к договору. У Брауна от прочитанного поднялось давление, так как покраснел он не меньше варёного рака, а вот Монах едва сдерживал смех. – Нару, да тут и спрашивать нечего! И так всё понятно! Конечно, Май девственница! – сказал он и сказал это достаточно громко.

– А тебя никто не просил рта открывать! – разозлилась Аяко и забрала данную бумагу. – Сам спрашивай, раз тебе надо! – выдала она для Сибуи.

– Дело не в том, что надо мне, – проговорил Нару с брезгливым видом, – а в том, что кто-то написал эти правила, значит, на это есть причины…

– Причины не так уж далеки от реальности, – вмешался Нао. – Разглашать эти сведения не принято, поэтому я бы вас попросил… Поймите это правильно, мы не можем позволить себе какой-либо огласки. Школа представляет собой сделку с тремя сторонами, где есть посредник, продавец и покупатель. Семья с традиционными устоями, у которой есть дочь, желает выдать её замуж и желает сделать это как можно удачнее. Жениха проверить не так-то просто, поэтому мы предлагаем необычную услугу. Девушки обучаются у настоящей гейши искусству ведения беседы, танца, музыке и другим направлениям, от чего зависит непосредственно цена обучения. Направления обучения майко согласуются с семьёй жениха, так как именно им вносить половину стоимости, которая выплачивается после проведения аукциона. В узких кругах считалось, что гейши выставляли свою мидзуагэ или девственность на продажу, однако это либо миф, либо жестокая реальность. Дело в том, что гейшам законодательно было запрещено продавать своё тело за деньги, поэтому если такой обряд и проходил, то держалось это в тайне. Другое же дело юдзё, как вы знаете юдзё – это профессиональные проститутки, вот именно они выставляли свою девственность на аукцион, который проходил примерно на одиннадцатом – пятнадцатом году жизни юдзё. Девственность продавалась самым состоятельным клиентам ханамати за огромные деньги. Претендентам рассылалось рисовое пирожное экубо с небольшой впадинкой красного цвета в центре, а потом происходил торг, где кто даст больше, тому и девственница. В связи с казусами во взглядах, я принял решение исключить это правило в этом году, так как в нашем случае имеется в виду исключительно чистота майко. На аукционе разыгрывается не девственность, а место покровителя. Каждая девушка показывает свои навыки – для этого устраивается праздник, где девушки танцуют и играют на музыкальных инструментах. После этого будущий покровитель или данна имеет право пообщаться с выбранной девушкой лично, мы предлагаем прогулку по саду. Это позволяет молодым познакомиться друг с другом, если сделка между семьями официальная и основывается на договоре. Далее проходит аукцион. Это своего рода игра, где покровитель даёт за выбранную им ученицу свою цену, но цена уже прописана в договоре и может быть изменена только в одном случае – если появится ещё один претендент на руку девушки, тут уж кто даст больше установленной договором цены. Аукцион проводит хозяйка школы вместе с ведущей гейшей, другие в это дело не вмешиваются, даже сами девушки остаются в стороне. Все встречи приватны. Будущий данна приходит к хозяйке и просит о праве покровительства, деньги перечисляются на наш счёт в течение пяти дней, на аукционе же даётся соответствующая бумага. Если претендентов несколько, то они приходят вместе и торгуются. Система выглядит примерно так, из-за инцидента с Хэруми моей сестре пришлось бы её подменять, поэтому я немного тревожился, но теперь, думаю, пройдёт всё гладко.

– Это чем-то напоминает церемонию вхождения учениц гейш в свои права, – вспомнила вдруг Аяко. – Но гейши не выходили замуж, они имели право лишь завести покровителя – данна. Значит, это такой спектакль!

– Да, всё абсолютно верно, – кивнул Нао своей белокурой головой. – Мы не выпускаем настоящих гейш, это очень дорого и долго, такая морока для нас была бы лишней.

– Да и эта относительна, – сказал Сибуя, и у молодого хозяина улыбка сошла с лица. Нару решил вновь пригвоздить мужчину взглядом и после минутного молчания выдал странную просьбу. – Сердце вновь заходится, думаю, я бы не отказался от вашей помощи.

– Для начала измерим давление, – собрался Нао в ту же секунду, а Сибуя проводил его подозрительным взглядом.

– И? – отвлёк его Хосё. – Для чего ты избавился от него?

– Для вас есть работа… – ответил ему Нару, высокомерно прикрыв глаза. Позднее он подошёл к Лину, который до сих пор сидел за отдельным столиком к окружающим спиной. – Всё готово? – спросил он у ассистента.

– Да, – передал он какие-то распечатки, и Нару соизволил раздать их своим временным коллегам. – На этих распечатках символическое обозначение четырёх сторон света или четыре китайских зверя. Я хочу, чтобы вы нашли нечто подобное в саду и обозначили на схеме рёкана.

– Для чего? – повысил голос Хосё. – Территория очень большая, мы будем искать эти знаки неделю! А то и две…

– У вас есть десять дней… – сказал Сибуя, подразумевая этим, что ему без разницы сколько у них это займёт времени лишь бы в десятидневный срок уложиться.

– Да пойдёмте уже, – поднялась Аяко. – Всё равно делать больше нечего, поищем мы этих зверей…

– Думаю, стоит попробовать, – согласился Джон, и Такигаве пришлось присоединиться, хотя у него были свои подозрения насчёт Сибуи.

– Вы уже уходите? – удивился Нао, столкнувшись с командой SPR в коридоре.

– Наоки, у меня есть к вам разговор, – перебил его Сибуя, и двух по-своему выдающихся личностей оставили друг с другом для приватного разговора.

II

Почему мне сразу никто не сказал, что значит быть ученицей гейши?! На мне живого места нет! – издала Май про себя последние возможные приступы жалости к себе, прежде чем Мари приказала раздвинуть перегородку-фусума. В зале дзёдан-но-ма, при свете дня, где Нару и Монах проводили изгнание, собрались одиннадцать учениц. Вместе с госпожой Окадой они ждали появления хозяйки.

– Добро пожаловать домой, – сказала она уважительно. Девушки поприветствовали в ответ поклоном. На всех были те же чёрно-белые кимоно с широкими оби, и Май впервые поняла разницу между юкатой и кимоно, если первое по существу можно назвать халатом, то кимоно скорее одежда, которая отличается важностью, и дело было даже не в цене…

Меня отдраивали всю ночь! Такое чувство, будто кожа горит и просвечивает, а ещё кимоно чем-то напоминает неудобную парадную форму, так и хочется поскорее снять! – стояла Май молча, стараясь хоть как-то подражать холодности и спокойствию Мари.

– А вот и наша гостья, – узнала Танияма голос девушки, которая пять дней назад приняла её за прислугу. – Мы что-то пропустили или теперь такие гости попадают в наши ряды? – ехидничала Норико Кобаяси, девушка семнадцати лет, с почти что идеальными чертами лица, карими глазами и длинными тёмными волосами.

– Спешка гейшу не красит, – сделала Мари замечание ровно и гордо. – Май Танияма – наша новая ученица. Она заменит Хэруми Мори.

– Вот как, – послышались немного встревоженные голоса девушек.

– А, что случилось с Хэруми? Мы слышали ужасные вести… – спросила девушка с короткой стрижкой, немного полной комплекции. Май сразу узнала её, это она потянула ногу в то утро, когда она набрела на этот домик.

– Да какая разница?! – заткнула её Норико. – Это не наша забота, кроме того, мне Мори никогда не нравилась, такая смазливая…

Я бы её сейчас сама придушила! – обозлилась Май. – Разве можно так о покойниках?! – держала она себя в руках, ведь Мари полночи твердила о том, как должна себя вести ученица гейши.

– Куда интереснее, кто покровитель нашей гостьи? – высказалась Норико с хитрой ухмылкой, после чего переглянулась с другими ученицами. – Не наш ли Хаяси-сан за ней приударил?

– Что за тон, Норико? – задрала Мари голову.

Да откуда они эти высокомерные гримасы берут?! – узнала Май излюбленное выражение Нару. – Может быть, на это пособие есть?!

– Действительно, тон неуважительный, – ровно сказала другая особа. – Я Михо Вада, – представилась она Май. – Но ты должна помнить… – отвела она синие глаза в сторону. Другие ученицы держались своими кружками или совсем одиноко, словно сосредоточились на чем-то своём. – Информация такого рода, конечно, закрытая, но нам бы не помешало это знать, думаю, Май не очень понравится конкуренция…

Минуточку! Так они все вешаются на него одного?! – у Май едва голос не прорезался, вовремя рука рот прикрыла, иначе быть здесь беде.

– Догадки ваши верны, – ответила Мари смирившись. – Май будущая жена хозяина Хаяси-рёкана и моя золовка. Попрошу вас проявить терпение и уважение. Май в отличие от вас не практиковалась в танцах и искусстве ведения беседы, но праздник состоится через десять дней, нам нужны все двенадцать учениц…

– Что ж посмотрим, какая из неё невеста, – прищурилась Норико подозрительно.

В первый день в школе было лучше! – позволила Май себе внутреннюю панику.

– Перед тем как отдать вас в руки госпожи Окады, – наклонила Мари голову в сторону кротко улыбающейся гейши, – я хочу напомнить вам о правилах пребывания в этой школе. Нарушители будут подвержены системе штрафов, а при повторном нарушении отправлены домой. Май, присоединись к остальным, – попросила она, желая остаться одной важной птицей.

Хуже, чем все года, проведённые в школе! – испытала Май самую настоящую неловкость, но чёткий голос Мари всё перебил.

– Главное правило, о котором вы не должны забывать, – сказала она важно, но не громко, в пустом помещении её и без того было слышно. – За территорию рёкана выходить запрещено!

– Это бы Мори послушать! – ухмыльнулась Норико.

Да умерла она! Ей уже этого не услышать! – Май дёрнула головой в её сторону, не скрывая укора во взгляде. – Хотя подождите… – подумала она, глядя на ухмылку этой особы. – Это значит, что Хэруми покидала территорию рёкана? Но как? И для чего?..

– Во-вторых, появление в доме мужчин, – продолжила Мари, не обратив на колкости Норико внимания. – Кроме врачей и священнослужителей здесь не появится ни один мужчина, будь то день или ночь. Разумеется, под исключения подпадают служащие рёкана, но даже им с заходом солнца сюда двери закрыты, поэтому если вы сломали сёдзи или в душе пропала горячая вода, то придётся ждать до утра.

– На всём экономите! – вновь съязвила Норико.

Язва! – подумала Май про себя.

– Ваши прогулки по территории, – сказала Мари ровно, – с заходом солнца вы не имеете права покидать дом, только если на это есть моё разрешение.

Вот это выдержка! – поражалась Май, хлопая ушами. – Я бы давно сорвалась!

– Косметика, телефоны и плееры – всё должно быть упаковано в пластиковые пакеты и сдано Хаяси-сану. Он уберёт ваши вещи в сейф, и вы их получите уже при выпуске. Ничего лишнего в этом доме быть не должно. Диета, лишний вес – это табу в нашем доме, поэтому все, кто набрал лишние килограммы, вам придётся от них избавляться. Помним о манерах и долге… Я прослежу, чтобы в ваших комнатах было всё необходимое, а пока прошу приступать к занятиям.

Это значит, что на ночь мы всё же останемся здесь?! – поняла Май суровость реальности, надеясь в глубине души, что на ночь их разместят в рёкане, но не тут-то было, жить придётся в комнате покойницы.

– Так, девочки, – хлопнула в ладоши гейша, и Май словно водой окатили, такой потерянности не испытывают даже дети, – вы отдыхали три дня, поэтому начнём с самого простого, – сказала она и вынула из-за пояса сложенные веера. – Представьте, что в ваших руках веера, вы их покручиваете и одновременно плывёте…

Обучение обрушилось на плечи Май стремительно, она и моргнуть не успела, как все выстроились в большой круг и поплыли с воображаемыми веерами.

Интересно, как там Нару? Я переживаю… Он наверняка лежит в постели, но уже без устали работает… – подумала Май о высокомерном боссе пока у неё была такая возможность…

III

А Нару тем временем мало задумывался о ней, скорее его интересовал её так называемый жених.

– Какая-то атмосфера тяжёлая, – заулыбался Нао. – Может быть, чая?

– Спасибо, но не стоит, – отказался Нару так, словно ему взятку предлагали, по существу так оно и было. В компании молчаливого Лина и Сибуи Нао чувствовал себя преступником на скамье подсудимых. – Лучше приступим… Можете говорить да или нет, можете попытаться объяснить, сути это не изменит, – предупредил Сибуя. – Итак, начнём с того, что никакой Дзасики-боко на девушек не нападал, все инциденты произошли по вашему приказу, – выдал он в лоб, и молодого хозяина застали врасплох. Можно было ожидать подозрений и предположений, но Нару говорил так, как говорит тот, кто знает о произошедшем наверняка. Такая прямота лишила Нао речи, да и отрицать что-то или объяснять не имело смысла, требовалось слушать.

– Всё шло прекрасно, пока одна из девушек вас не заметила, полагаю, в темноте она не разглядела, кто был виновником проблем, но вера у людей пропала, поэтому вы пригласили Такигаву. Он должен был подтвердить наличие домового духа, задобрить его и вернуть ваше доброе имя. Мотив ваш прост – деньги. За ночь в комнате, где побывал Дзасики-боко, верующие глупцы готовы переплатить и доплата будет очень щедрой, а поскольку вы знали, что дух есть, то не сомневались в силах своего товарища. Я не думаю, что вы знали о наличии настоящих проблем, да и никто бы не узнал, если бы вы следовали указаниям семьи, я так понимаю, что большая часть девушек требованиям не соответствует? – спросил Нару после полного разоблачения повинного хозяина.