Текст книги "Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 53 страниц)

Может быть, птица… – подумала Май, продолжая щуриться, приближая тем самым зрение к источнику её ночного беспокойства. – Кажется, я что-то вижу…

– Мяу! – заорала выпрыгнувшая оттуда кошка, едва не повиснув на стекле.

Май аж отпрыгнула и присела.

– Боже мой, Кокоро… – она часто задышала и схватилась за сердце. – Разве можно так пугать… – отходила Танияма от испуга, поглядывая на чёрно-белое животное, которое скреблось в её комнату. Она открыла окно и впустила кошку. Кокоро в лёгком беге добралась до футона и будучи влажной из-за опустившейся на траву росы, улеглась в ноги.

– А вы дружите с этим духом? – добродушно спросила Май и легла на своё место. Кошка намывалась, а потом глядя на камин зелёными глазами, тихо мурчала. Тогда Май показалось, что в камине, по охваченным огнём поленьям кто-то бродит, но это были такие мутно-белые тени, что она приняла их за сонную пелену, ведь когда у неё появилась компания, сон сам обрушился на её плечи, и Май услышала тоненькую песню сямисэна, что по её словам потом, доносилась из домика девиц-маяко.

XI

Суббота. Город Кембридж, Тринити-колледж

– Оливер Дэвис, значит, вы решили восстановиться… – говорил профессор лет сорока восьми. У мужчины были серые глаза, высокий лоб и тёмные волосы с частой сединой. Несмотря на свой стаж работы, он до сих пор не носил очки, но умственная работа выматывала, поэтому отвисшие щёки и припухлости под глазами говорили о постоянном умственном самосовершенствовании. – Приятная новость для кафедры философии религии и религиоведения.

– Я брал академический отпуск на два года, – спокойно сказал он. – Пришло время восстановиться…

– Да, но как вы заметили, прошло почти два года… Вам придётся пройти тесты и собеседование или же есть другой путь, думаю, для нашей кафедры это будет куда полезнее… Я слышал, что вы провели эти два года в Японии. Как насчёт маленькой исследовательской работы?

Нару находился в одном из своих лучших настроений, что называется – предлагайте всё что вписывается в здравый смысл, но не наглейте сильно, я занят куда сильнее, чем вам может показаться.

– Не смею возражать, если мне будет позволено немного задержаться, – сказал он. – Думаю, мне нужно время до октября.

– В принципе занятия у нас один раз в неделю, не считая семинаров… – подумал профессор вслух. – Если вы справитесь с реферативной работой на достойном уровне, то один месяц погоды не сделает.

– Что требуется?

– Я хочу, чтобы вы провели подробное исследование религиозных течений Японии, Китая и Англии. И мне нужны не вырезки из журналов, я хочу видеть интервью самой настоящей жрицы из синто храма, буддистского монаха и даосистского священника, разумеется, христианство с тремя течениями: католицизм, протестантизм и православие не исключаются из темы реферативной работы.

– Слишком расплывчато, – ответил тот строго. – Как насчёт подробного отчёта от мико, монаха и католического священника? Готов предложить к интервью ещё и снимки, причём их работы в действии.

– Торгуетесь, мистер Дэвис?.. – хитро улыбнулся ректор.

– Нет, всего лишь хочу конкретизировать цель с учётом моих возможностей и времени. К сожалению, я в Японии не на отдыхе…

– Да, мы все сочувствуем вашей потере… – опустил профессор глаза. – Вы с вашим братом были настоящими самородками на нашей кафедре. Жаль, что он поехал изучать синтоисткие учения один… – придержал тот паузу, Оливер культурно промолчал, ожидая решения. – Хорошо, думаю, такой вариант устроит всех. Когда вы отправляетесь в Японию?

– Через три дня… Сегодня я вернусь в Лондон, нужно побыть с семьёй…

– Правильно, человека определяет его семья. Я не буду вас задерживать, конечно, если у вас больше нет пожеланий либо вопросов…

– Нет, я удовлетворил свой интерес в полной мере, – сообщил он.

– В таком случае, я вас не задерживаю…

Нару покинул кабинет своего ректора и думал отправиться домой, но стоило ему включить сотовый телефон, как на него тут же позвонил Лин.

– Да, – ответил он на входящий вызов, испытывая странное предчувствие.

– Нару, ты ещё в Лондоне?

– Нет, я сейчас в Кембридже. Что-то случилось? Я просил не звонить мне по пустякам…

– Нару, тебе стоит приехать раньше. Май пропала в лесу где-то на территории посёлка Хаконе, – сообщил Лин, не отходя от важности дела.

– Сотни людей пропадают в лесу, спасатели справятся с этим не хуже… – ответил Сибуя, подразумевая, что не всё в этом мире имеет сверхъестественные корни. – И как она оказалась в Хаконе? Ты выдал ей жалование? – усомнился он.

– Нет. Такигава взял её на горячие источники. Матсузаки поехала с ними… Нару, они расследовали дело Дзасики-вараси… Май пыталась найти контакт с духом, а утром её не нашли на территории рёкана. Служащие отеля утверждают, что её следы ведут в лес. Тебе стоит приехать…

– Дзасики-вараси… – повторил Сибуя и придержал паузу. Он вспоминал информацию об этом миролюбивом духе и думал. Его строгость сменилась на задумчивость, а вскоре брови сместились к переносице, показывая, что мысли, которые пришли ему на ум не самые радужные. – Я вылетаю первым же рейсом. Позвоню из аэропорта. Встреть меня.

– Хорошо, – сказал Лин, и Нару повесил трубку.

Я же сказал ей никуда не влезать… – застыл он на минуту, стараясь преодолеть приступ злости. – Какого чёрта её понесло расследовать дело с неупокоенными душами детей?! Нет… Я знал, что будет так… Глупо было рассчитывать на Матсузаки… Я должен был попросить Лина присмотреть за ней… – он медленно выдохнул, стараясь сконцентрироваться на зелёном газоне и студентах, которые прибывали каждый день и уже с гордостью носили полосатую форму. На фоне их чёрной формы в белую полоску Нару не так уж сильно и выделялся, но вот аура вокруг него говорила сама за себя – “держитесь как можно дальше, сейчас я на взводе”, но даже она медленно разрядилась, стоило ему выпустить из лёгких весь воздух, отпустив негативные эмоции и, подпитавшись положительными, он начал звонить помощнице отца.

– Глория, забронируй мне билет на ближайший рейс до Токио, – строго сказал он, не говоря слов приветствия или просьбы, он делал то, что привык – раздавал чёткие указания.

– Но я уже забронировала тебе билет на вечер вторника. К тому же сегодня твоя семья устраивает ужин в честь твоего приезда, ты хоть понимаешь, как это будет выглядеть? Может быть, имя Оливера Дэвиса известно в узких кругах, но даже этому кругу изредка следует показывать оригинал, а не только наброски для книг.

– Глория, я вылетаю сегодня, если ты не в состоянии выполнить это, то я позабочусь обо всём сам, спасибо, что помогла с бумагами в Ассоциации. Я поеду сразу в аэропорт, если тебя не затруднит, то попроси, чтобы мои вещи доставили туда, – попросил он. – Хотя нет… Не нужно никого просить, пусть остаются дома. Один-два месяца я проживу и без них… – сказал он ровно и на этом положил трубку.

Сибуя вылетел из маленького аэропорта в Кембрижде через три часа. Так закончились каникулы Оливера Дэвиса и настало время для повседневной жизни Казуи Сибуи.

Продолжение следует…

*Отель «Рёкуфусо» в Киндаити-онсэне, который прославился будто бы живущим в нём дзасики-вараси, сгорел дотла в ночь на 5 октября 2009 года. Причина пожара – уход дзасики-вараси.

*Ци – это материальная сила, энергия, а также жизненная сила и в этом качестве участвует в процессе становления вещей и людей.

*В рёкан (традиционную японскую гостиницу) принято заезжать вечером.

*Генри Сиджвик – английский философ и экономист. Получил образование в Кембридже (как и Нару). Родоначальник парапсихологии. Основатель общества психических исследований.

========== Глава 3. Дзасики-боко ==========

Комментарий к Глава 3. Дзасики-боко

Итак, вот и вышла глава, тут у нас всё то, что не поместилось в предыдущем разделе. В обсуждениях (https://vk.com/topic-86592009_34641714) ну уж очень примерные арты к второстепенным героям. Их много, т.к. нужно кого-то мучить, а то если будет две недели доставаться одной Май, то что от неё останется?! =)

I

Пятница. Утро. Хаяси-рёкан.

Май с большим трудом открыла глаза часов в десять утра. На улице во всю светило солнце, а на её одиноком футоне осталась лишь кошачья шерсть. Кокоро ушла незаметно, и, кажется, это произошло под утро.

Танияма тяжело перевернулась на спину и посмотрела в потолок заспанными глазами. Белки её глаз пестрили красными сосудами, а круги под глазами излишней синевой. Возникало ощущение, что она не спала всю ночь.

– У меня всё тело болит… – простонала она и раскинула руки. Май из положения запрокинутой головы посмотрела на груду игрушек, а потом на свою подушку – та была на своём законном месте, всю ночь не происходило ничего странного, за исключением того, что она спала как убитая и снова никакого Нару и в помине не было. – Почему у меня такое чувство, будто на мне всю ночь прыгали?! Тошнит… и голова кружится… А ещё этот Нару игнорирует меня… Как же болит спина… – вновь перевернулась она и поползла к чистой юкате, которую завидела на столе. Мичи уже побывала в её комнате. Оставила в чугунном чайнике чай и, по всей видимости, рис. В пиале под маленькой тарелочкой что-то источало приятный, сладковато-рисовый запах, и Май подумала, что это должен быть свежий рис, приготовленный на пару. В другой, более маленькой пиале, она обнаружила тофу и маринованные ростки сои-бобов. Видимо, позавтракали все без неё, но заботливая горничная угадала, что завтрак ей сейчас потребуется простой, в принципе, Май и это не осилила. Тело, словно свинцовое, не хотело слушаться. Даже хаси* из рук валились, повезло, что на завтрак приготовили ещё и суп. Она не сразу заметила, но, как оказалось, вытянутая чашка с куском запечённого на ней теста, хранила внутри ароматный рамен, не слишком жирный, приготовленный скорее из телятины, то есть такой, какой Май с удовольствием могла бы съесть с самого утра.

Насытившись, Танияма немного пришла в себя, посветлела на лицо и пошла в сад. В рёкане было как-то тихо. Пожалуй, это насторожило куда больше, чем странная комната для умасливания Дзасики-боко.

В приёмной, на ресепшене, тоже никого не было. В день приезда Май и тогда заметила, что там пусто, но сегодня из-за этого сделалось жутко. Гостиница, а ни одного сотрудника вокруг. Она поёжилась, встрепенулась и подошла к зеркалу. В гостинице почти нигде не было зеркал. Это немного затрудняло ей жизнь. В бане и в раздевалке к онсэну их было множество, а вот в самом строении Май обнаружила только одно, и то висело в главном здании, где должен был принимать гостей вежливый сотрудник для регистрации номера.

Она подошла к длинному прямоугольному зеркалу и посмотрела на своё заспанное лицо. Волосы немного топорщились, причём только чёлка. Май спала на животе и, похоже, её чёлка не желала ей этого прощать. Три слипшиеся палки торчали в разные стороны, как трилистник на правой стороне лба. Май намочила пальцы и начала тщательно их прилизывать. Они долго упирались, но сгладились после четвёртого нервного прилизывания.

– Думаю, здесь никого таким видом не удивишь… – вздохнула она немного отчаянно и вновь посмотрела в зеркало.

В нём отражалась она в розовой юкате и позади неё ещё маленькая девочка в красном кимоно с коротко остриженными чёрными волосами.

Я не знала, что здесь есть дети… – подумала Май.

– Эй, ты потерялась? – спросила она мягко, стараясь не напугать девочку. – Смотри, у меня тоже короткие и непослушные волосы! – она вновь увидела свои три выпрыгнувшие волосины и разозлилась. – А где твои родители? Знаешь, я когда была меленькой, то убегала и пряталась от них. Ты же так не делаешь? – говорила Май, но она отвлеклась, а когда вновь посмотрела на край отражения, где стояла девочка, то там уже никого не было. Танияма обернулась. Она крутилась вправо, влево, но никого так и не нашла

Должно быть, я ещё сплю… Пойду-ка я в сад, кажется, я там Аяко слышала… – оглянулась Май на всякий случай, но не увидела ничего подозрительного, за исключением гробовой тишины, в которой слышался шум работающего кондиционера.

II

В саду, у пруда с восточной стороны, собрались гости и хозяева рёкана. Май быстро нашла своих друзей – голос Матсузаки слышался достаточно чётко. Но сегодня она пытала не Хосё, а Нао. Молодой хозяин рёкана чем-то ей взъелся, поэтому она сочла своей задачей выбить из него всю правду. Сегодня её интересовал до ужаса банальный вопрос – почему он выбрал профессию врача? Ведь есть куда более подходящие профессии, например, управляющий или юрист, в конце-то концов! При чём тут его врачевание?! Мужчина попытался отболтаться, сказав, что кто же позаботится о его матери в старости, если не он, но Аяко только ещё больше заподозрила его.

– Да чего же там интересного, в медицине этой? – прищурилась она, стараясь добраться до самой сути. – Ты только подумай – пациенты жалуются, мучаются, а ещё умирают… Думаешь обмороком отделаться?

– Хосё, выручай… – улыбался он во все тридцать два зуба, едва не падая в пруд, который простирался у него за спиной.

– Лучше сдайся! – сказал тот спокойно. – Она не отвяжется от тебя…

– Но я уже ответил… – виновато улыбнулся он и посмотрел влево. Нао увидел Май и буквально расцвёл – вот она, амнистия. – Май! – окликнул он её. Она шла задумавшись, поэтому не сразу увидела, что беспечному хозяину нужна помощь.

– А вот и наша героиня! – сказал довольно Такигава. – Ну что, наладила контакт с нашим духом? Судя по твоему виду, всё получилось! – подмигнул Монах, но Май не поддержала его оптимизма.

– Нет… – понуро ответила она. – Даже подушку сегодня не тронул…

– Что, и игрушки наши не заинтерисовали? – удивился тот.

– Нет… – Май поджала губы и чуть было не заплакала.

– Май, что произошло? – напугалась Аяко.

– Всё хорошо, – всхлипнула та.

– А у тебя случаем, спина не болит? – прищурился Нао. – Ты ходишь так, будто кол проглотила…

– Болит… Но я расстроилась не из-за этого… – задрожали её губы. – Монах! – взорвалась вдруг она на море слёз.

– Май, да что случилось?.. – ничего не понял он, но спрятал её в своих объёмных объятиях.

– Я бесполезна… Ничего не выходит… – запричитала она.

– Нашла из-за чего расстраиваться! – заулыбался он. – Этот Дзасики-боко вредный малый! Появится, вот увидишь! К тому же твои сны очень помогают нам, поэтому не смей считать себя бесполезной…

– Их больше нет! – простонала она. – Я больше ничего не вижу… Лин был прав! Зря я его не послушала… Что скажет Нару, когда приедет?.. – напугалась Май сильнее прежнего.

– Да ничего он не скажет! – строго сказала Аяко. – Всё будет хорошо!

– Наверно, уже не будет… – расстроилась Май.

– Май, я знаю, что тебе поможет, – сообразил Нао. – Боль в спине и стресс снимет массаж!

– Уж не ты ли собрался ей массаж делать? – Аяко едва руки не распустила – вот до чего её возмутил этот Нао. Странно, но её благосклонность он как-то умудрился потерять, наверно, из-за той глупой пьянки.

– Да нет же! – поднял он руки в знак того, что спорить не станет. – Мари хорошо массаж делает… Думаю, она не откажет.

– Если правда болит, то я помогу, – повернула она голову, сохраняя высокомерную маску.

– Не нужно, – замахала Май руками. – Мне уже лучше! – попятилась она.

– Май, ты уверена? – взволновался Такигава.

– Да! Я погуляю по саду и всё как рукой снимет… – обманывала она, из-за чего страшно смущалась, но старалась скорее скрыться из вида.

– Она странно себя ведёт… – нахмурилась Аяко.

– Не страннее любого влюблённого подростка, – сказал серьёзно Хосё. – В наших рядах есть личности и более странные… – он вспомнил Сибую, а Матсузаки подумала о Наоки, и кажется, он ощутил её скептический взор, на что не лучше Май попытался скрыться из вида.

III

Танияма как невменяемая углубилась в сад. Она миновала каменную горку, выгнутый красный мостик, аллею из хвойных деревьев и обнаружила тот самый бело-каменный домик, который виднелся из её окна. Правда, вблизи он не казался «домиком» скорее строением, которое предназначалось для очень важных гостей или священнослужителей. Два этажа, а над ними изогнутая черепичная крыша. На первом этаже сёдзи были задвинуты, и Май ничего не увидела, а вот на втором, через круглые окна она разглядела фигуру той самой гейши, которая развлекала их позавчера за ужином.

Сад здесь казался ещё прекраснее, трава и деревья зеленее, а дорожки ещё чище, словно здесь всё утро трудились последние сотрудники.

– Ты кто и как здесь оказалась? – услышала Май голос из-за спины и замерла. Действительно, поведение её вызывало подозрение. Одиннадцать часов утра, а незнакомый человек заглядывает в окна – она бы и сама засомневалась. – Я спрашиваю, кто ты такая? – повысила незнакомка голос, и Танияма осмелилась обернуться.

– Понимаете… тут такое дело… я совсем недавно здесь… – объяснила она сквозь виноватую улыбку, путаясь на каждом слове.

– И что из этого должно вызвать у меня понимание? – высокомерно спросила девушка и громко хлопнула зонтиком. Перед Май стояла девушка среднего роста, с длинными распущенными чёрными волосами и уже привычным бледным лицом. Танияма быстро отметила тонкую красоту незнакомки и высокомерный нрав. На ней было лёгкое кимоно в чёрно-белых тонах и традиционная обувь, которая подходила скорее для влажной погоды. Подол кимоно показался ей влажным, да и волосы девушки растрепались, Май лишь предположила, что она занималась на улице, но та выдала что-то совсем неприятное.

– Полы в бане скользкие! Вчера я поскользнулась и чуть не сломала палец! Моя семья платит такие деньги не за чужие ошибки! Исправляй…

– Э…э… – протянула Май от неожиданности. – Вы, должно быть, не так поняли, я…

– Так, значит, это я виновата? – округлила та глаза, и Танияма даже немного испугалась. Незнакомка сжала бамбуковую ручку длинного зонта, и Май уже подумала, что сейчас получит им по макушке. – Позови Хаяси-сана! Пусть он решает, как тебя наказать. Я не намерена делать чужую работу… – она гордо расправила плечи и посмотрела на Май, как на какого-то вредоносного жука, которого непременно нужно раздавить, но только не своей ногой – пачкаться совсем не хотелось.

– Да с чего ты решила, что меня нужно наказывать?! – не выдержала Май и заголосила, отчего чуть вновь не охрипла. – Я гостья из рёкана на другом конце сада. Здесь оказалась случайно. Сад такой большой, что я заблудилась. Я хотела позвать кого-нибудь, чтобы мне показали дорогу обратно, а тут появилась ты и начала меня в чём-то обвинять. Может быть, я никчёмная, но не до такой степени, чтобы прислуживать таким высокомерным выскочкам, как ты! – высказала Май всё что накипело, а затем, напугалась.

Ой… Они же важные гости… Почему я не умею держать язык за зубами?!..

– Не знала, что нищие могут позволить себе отдых у госпожи Шинджу… – прищурила она свои карие, почти чёрные глаза и продолжила мысль. – Нужно пересмотреть свои приоритеты, раз это место скатилось до такого уровня… – она надменно прикрыла глаза и прошла мимо Таниямы, но ту рвануло не на шутку.

– Да ты издеваешься… – сжала Май зубы. – С чего ты вообще решила, что я нищая, да и даже если это и так, откуда тебе знать, что произошло в моей жизни, чтобы судить? Да и я понятия не имею кто такая эта госпожа Шинджу! Так что мне нет дела до её уровня, как и ей не должно быть дела до моего статуса.

– Ты смеёшься? – обернулась та да ещё с такой саркастичной улыбкой, что Май почувствовала лёгкую от неприязни тошноту. – Ты гостишь у этой самой госпожи Шинджу…

Так и знала, что это хозяйка рёкана и мать Нао с Мари… – прикусила Танияма губу, испытывая угрызения совести. – Зачем же ляпнула… Ну и ладно! Зато теперь точно знаю, кто это.

– И твои волосы… – подошла она чуть ближе, разнося за собой запах жасмина. – Руки… ногти… Они никогда не знали должного ухода. С такими руками я приняла тебя за прислугу, кроме того, я уже второй год приезжаю в эту школу и прекрасно знаю, что в это время года постояльцев нет. Это делается как раз для того, чтобы такие неуклюжие и любопытные гости не тревожили и не отвлекали нас от занятий. Мы для вас не бесплатные и даже не низкосортные клоуны в цирке, здесь преподают искусство, традиции и семейные ценности… Думаю, ты понимаешь, что от тебя требуется, – она позволила себе лёгкую усмешку и перевела взгляд на северо-восток. – Тебе туда и не смей больше показываться здесь, иначе я этого так не оставлю…

Вот же язва попалась! – проглотила Май её слова, хотя и испытывала сильную обиду за такой тон и неуместные вещи, о существовании которых она и без того знала.

– Норико! – послышался и другой голос. – Ты чего снова шумишь? Я же уже сказала, что это я воду пролила после того, как Мичи прибралась. Я уже извинилась перед тобой…

– Хэруми… – узнала Май рыжеволосую девушку, которая напугала её в медкабинете.

– Май? – удивилась она. – Ты почему здесь? Неужели меня пришла проведать? – обрадовалась она, но её соседка таких чувств совсем не разделила.

– Что это за фамильярное отношение?! – низко сказала она и невольно сморщилась. – Обращайся ко мне так, как полагается согласно этикету…

– Хорошо, Кобаяси, – она назвала её по фамилии и прекратила улыбаться. – Если тебе так легче, то я не имею ничего против.

– Дело не в лёгкости, а правильности.

Что между ними происходит? – Май внимательно посмотрела и заметила то ли неприязнь, то ли соперничество.

– Как пожелаешь, тебе виднее… – вновь согласилась Хэруми, не желая спорить из-за такой мелочи.

– Вот только не старайся показаться такой правильной! – вздохнула Норико и смахнула прядь своих чёрных волос с лица. На улице взволновался ветер, и причёски девушек вовсе растрепались. – Я прекрасно знаю, что ты хотела сделать прошлой ночью. Будь я на месте Хаяси-сана, то гнала бы тебя из дома как можно дальше и быстрее.

– Но ты не на его месте, – плавно подошла ещё одна девушка, и Норико презренно отвернула голову. Новая особа выглядела немного старше, но в целом походила на ту же Норико – немного ниже ростом, стройная, бледная, темноволосая и красивая. А ещё одежда, Май заметила, что кимоно девушек одинаковые, но, по всей видимости, дорогие, так как им в рёкане дали лишь юкаты, а здесь девушки обернулись в шёлковые кимоно, хотя и не самой дорогой и яркой палитры, скорее это была своего рода ступень, где ученица однажды станет достойной хранительницей искусства и внутренней гармонии.

– Спасибо, Михо, – тихо сказала Хэруми в благодарность, придержав себя за шею. Слова Норико задели её, причём как душевно, так и физически.

– Я ничего не сделала, только сказала правду, – спокойно сказала она и посмотрела на крутящуюся на одном месте Май. – Меня зовут Михо Вада, рада познакомиться с гостьей Наоки-сана, – обратилась она к ней.

А эта вежливая, хотя и малость напыщенная… – вздохнула Танияма, но поняла, что расслабляться не стоит. – И в каком это смысле «гостьей»? – напугалась Май странной формулировки, но не успела ничего сделать, так как услышала суетливые голоса остальных девушек. Оказалось, что в этом «домике» ещё девять не менее странных жительниц на двадцать шесть дней, где все были светлоликими, ухоженными, а ещё богатыми.

– Хэруми, – открыла сёдзи госпожа Окада, – Наоки-сан уже приходил, чтобы осмотреть тебя? – спросила гейша. – О, Май! Ты решила увидеть школу своими глазами?

– Не то чтобы… – вновь растерялась Танияма.

– Госпожа Окада, – выбежала из дома милая девушка с толстой косой, – Жина ногу потянула, думаю, стоит позвать Наоки-сана…

И эта милая… – удивилась Май, а ещё поняла, что у бедного студента медицинского университета работы здесь хоть отбавляй.

– Мы сейчас кого-нибудь отправим за ним… – опечалилась она.

– А зачем кого-то?! – ухмыльнулась Норико. – У нас же тут гостья…

Почему меня так раздражает это слово?.. – сморщилась Май, но незнакомая девушка, которая в скором времени приковыляла на улицу ничего ей не сделала. Наоборот, она показалась ей милейшим человеком из всей этой компании. На лицо округлая, волосы коротко остриженные и руки такие пухленькие, что Май невольно вспоминились свои годы в средней школе.

– Я с удовольствием помогу… – согласилась Май.

– Спасибо, ты очень вовремя появилась… – мило улыбнулась женщина, но тут пришла Мари, и на голову Май выпали новые испытания.

Мари даже не потребовалось что-то говорить, её округлившиеся тёмно-карие глаза и приоткрывшийся маленький рот уже говорили о том, что она гневается.

– Возможно, теперь нам объяснят, что это за такая гостья… – хитро прищурилась Норико, делая акцент на слове «гостья».

Да что же это за слово такое?! – чуть не закричала Май, когда увидела реакцию Мари. Та первым делом удивилась, разгневалась, а теперь не лучше Норико смотрела на Май с пренебрежением.

– Прошу вас не беспокоиться, – сказала она ровно. – Эта девушка и ещё двое постояльцев остановились в рёкане, чтобы уладить проблемы с Дзасики-боко. Они усмирят нашего домового духа и скоро всё наладится, но как я и просила, вы не должны забывать о правилах, – напомнила она о чём-то важном, ведь многие девушки отвели глаза в сторону и только Норико смотрела открыто, с вызовом в глазах и явным недовольством.

– Вот только не надо выдумывать! – сказала она с точностью каждое слово. – Никакого Дзасики-боко мы не видели. А если вы думаете, что мой отец будет за это доплачивать, то вы страшно ошибаетесь!

Доплачивать? – не скрыла Май удивления. – Доплачивать за то, что их по ночам обливают холодной водой и пропадают вещи? Я снова что-то не понимаю, надеюсь, Монах мне всё объяснит… – подумала она, а потом вновь увидела маленькую девочку. Она стояла за деревьями, с той стороны, откуда она пришла, и крутила в ручках розовый мяч. Май хотела спросить о ребёнке, но не стала. Мари объясняла всем, что никто с них денег больше не попросит, поэтому вмешиваться в столь деликатный вопрос не стала.

Танияма пошла туда, где стояла девочка. Она прошла по тропинке и свернула в сторону деревьев. Девочка, завидев Май, пошла. Она неторопливо выводила её из сада, временами проверяя, идёт ли Май за ней. И она шла… Она хотела крикнуть ей, но связки не слушались, словно она онемела. Наконец, та остановилась возле пруда и, посмотрев на Май, бросила мячик в воду. Его отогнало ветром на середину искусственной запруды, и всё замерло.

И что теперь? – остановилась и Май, как девочка ткнула пальцем в сторону мячика. – Ты хочешь, чтобы я достала его? – переглянулась она с ребёнком. – Но ты же сама и бросила его туда… Или это такая игра? – подумала Танияма, и девочка кивнула. – Хорошо, я найду какую-нибудь палку и вытащу мяч… – решала Май, но ребёнок в ответ нахмурился и, отвернувшись от неё, побежал. – Подожди! Я не хотела тебя обидеть! – протянула она руку и скорее посмотрела на покачивающийся на водной глади мяч. – Чувствую себя червяком на крючке… – затаила дыхание она и зашла в воду. Дно оказалось каменистым. Его заложили крупной галькой и ноги немного скользили, но сам пруд был неглубоким, скорее его сделали для любования карпами и лилиями. Она дошла до середины, намочила юкату по самую грудь и, наконец, заполучила этот небольшой, напоминающий крупное яблоко мяч.

– Май! – вдруг услышала она голос Такигавы. – Ты для чего в пруд залезла?

– Девочка… Она уронила мячик… – ответила она, но, оглянувшись, никакого ребёнка не было и в помине, как и мячика. В руке она держала красное яблоко. На другой стороне пруда яблоня наливалась сочными плодами и один, как-то попал в воду.

– Вылезай! – сказала Хосё и помог ей выбраться из воды. – Скорее иди переоденься. И здесь нет детей. Я бы об этом знал…

– Извини, возможно, я не очень хорошо себя чувствую… – покачала Май головой. – Ты не видел Нао? Его искали в школе. Там девушка ногу потянула…

– Хорошо, я ему передам. А ты беги скорее в комнату! – подтолкнул он и побежал за другом.

– Похоже, это недосып… – посмотрела она ещё раз на яблоко и, спустив всё на волю случая, пошла к себе.

IV

День Май провела всё в той же комнате. Из-за её приключений утром в семействе Хаяси были небольшие потрясения, но кажется, Нао уладил всё достаточно быстро. Холодный нрав Мари немного пугал. Она была старше Май всего на год, а вела себя так, будто старше на целую жизнь. Действительно, у каждого жителя рёкана была своя жизнь и все имели свои страшные тайны…

Аяко зашла навестить Май уже вечером. Ужин ей снова принесли в номер, так как выходить она не пожелала. Танияма понимала, что неприлично, но на душе скопилось столько всего плохого: одна из учениц назвала её почти что нищенкой, напомнила ей о её бесполезности, а Май и без того себя в этом обвиняла, и вдобавок ко всему, разгорелся скандал между Мари и Нао, поэтому ей показалось лучшим вариантом – это сослаться на состояние здоровья.

– Аяко, ты посидишь со мной немного? – спросила Танияма. Она лежала на своём футоне. Её ноги смотрели в сторону круглого иллюминационного окна, а голова на гору игрушек, что осталась в паре метров от её футона. По правую руку стояла всё та же ниша токонома и сероватая икебана, а по левую, чуть дальше, камин. В нём трещали поленья и, глядя на них, Май медленно засыпала.

– Да… ты можешь отдыхать, – тихо сказала она, продолжая гладить ту по голове. – Ты вела себя сегодня очень странно. Тебе нужно поспать…

– Монаху сильно досталось из-за меня?

– Нет, этому болтливому идиоту ничего не сделается, – сказала она с пренебрежением. – Как и другому…

– Нао тебя чем-то обидел? Ты как-то изменила своё отношение к нему…

– Слишком он прилизанный… – сказала она с подозрением в голосе. – Идеальных мужчин не бывает, а этот уж чересчур идеальный, думаю, он что-то скрывает… И если здесь дело в этом Дзасики-боко, то не удивительно, что кошка его терпеть не может. Знаешь, Май, животные многое видят и чувствуют, то чего не замечаем мы, именно поэтому, когда в домах появляются злые духи, животные погибают…

– Их убивают… – вспомнила Май похожий случай из их практики и сжалась.

– Ну раз этот кошак живой, значит, дух здесь миролюбивый. Будем надеяться, что до Обона* он здесь появится, не хотелось бы оставаться надолго…

– Тебе так сильно не нравится Нао? – спросила Май.

– Есть такое… – съёжилась она и поднялась. – Ладно, я пойду, а ты спи. Если что, то кричи изо всех сил! – дала она наставление, и Танияма осталась одна.

Если бы Нару в жизни стал хоть немного походить на того доброго Нару, которого я вижу во сне, то он бы стал идеальным… – подумала Май прежде и через некоторое время заснула.

V

Она вымоталась за день. Сказалась усталость или стресс, но чем дольше Май оставалась в этой заваленной игрушками комнате, тем больше сил уходило на то, чтобы просто переждать ночь. С виду она спала, но её тело будто находилось под прессом. Вот уже вторую ночь она не видела снов, но сегодня всё изменилось…