Текст книги "Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 53 страниц)

– Я здесь ни при чём, – высказался Сибуя. – Мадока сделала все запросы. Мои бы отклонили. Получить данные о личной жизни той или иной семьи, пусть и прошло сто лет, не так-то просто.

– Да, в католической церкви возникли бы те же проблемы, – подтвердил Джон сказанные директором SPR слова. – Я так понял, что Риота не смог жить под одной крышей с бывшей женой, которая, по слухам, изменила ему, поэтому предпочёл браку патрилокальному матрилокальный. Сэцуко же возненавидела дом Хаяси и пыталась ему отомстить. Бывшая хозяйка рёкана поняла, что наделала, когда её сын погиб странным образом, и весь люд его жены перевесили. Она сожгла то место, чтобы скрыть правду – узнай люди об этом, и рёкан можно было бы закрывать.

– Да, я тоже об этом подумал, – сказал Такигава. – А ещё именно по этой причине она повторно вышла замуж. Тот человек с китайской фамилией был последователем оммёдзи. Поэтому наша хозяйка, которую мы изгнали, признала Лина. Я даже думаю, что с ней заключили договор. Она оберегала территорию рёкана от Сэцуко. Именно она не позволяла ей пройти на территорию. Так семья Хаяси оставалась в безопасности, а подрастающее поколение и знать не знало о том, что произошло, обвиняя бедную девушку в том, чего она не совершала. В принципе, не нам судить, но даже после смерти Риота верил ей, стало быть, вины её не было, а если в чём-то и была, то это явно неуважение к его матери, уж в этом-то упрекать её язык не поворачивается.

– Тут уж не поспоришь, – единственное, что добавила Аяко, находя общество Май сейчас приятнее. Ну, или интуиция ей подсказывала, что как только дело дойдёт до рассказа об изгнании, то Танияме потребуется моральная поддержка.

– Я видела день их встречи… – Танияма заговорила, когда поняла свой недавний сон. Там она не бродила, а лишь смотрела со стороны, словно заглядывала в зеркало. – Риоте не суждено было стать наследником рёкана. У него было двое братьев. Оба погибли. Когда его мать объявила о том, что сваха подыскивает ему жену, то он потерял всякий интерес к жизни. Чтобы его взбодрить, пригласили Сэцуко. Он общался с ней всю ночь напролёт. Нокаи, присматривающая за ними, уснула, но они так и не взглянули друг на друга. Разговаривая через ширму, выражая свои мысли стихами и красивыми строчками, они нашли дорогие сердцу чувства. Сэцуко в ту ночь сказала: то не жизнь, коли в ней не с кем лететь. Риота сказал, что хотел бы полететь вместе с ней. То был год красного огненного петуха, он ознаменовал их встречу, как судьбоносную, так как красный цвет символизирует любовь.

– Получается, это у нас 1885 год… – призадумался Монах.

– Им хватило одной ночи, чтобы полюбить друг друга, даже красота здесь не сыграла никакой роли. Сэцуко полюбили за её талант, ум и выразительность.

– Немыслимо, что у таких возвышенных людей жизнь оказалась приземлённее, чем у пингвинов, – выразилась Аяко скептически.

– Им подрезали крылья… – сказала Май с присущей моменту грустью. – Такова их история…

– Очень печально, что всё это время мы не знали правды, – Нао имел что сказать, то были сожаления. – Я поговорю с матерью и добьюсь того, чтобы Сэцуко установили памятник рядом с моим прадедом. Какими бы ни были ошибки, забывать, а тем более изворачивать вот таким образом их не стоит. Спасибо вам за вашу работу. Мы многим обязаны вашей лаборатории, уважаемый Сибуя-сан, – невзирая на свои травмы, Нао глубоко поклонился.

Да-да! Этот может подлизаться, когда ситуация требует. Мы в этом уже убедились! – смешливо покачал головой Такигава, ожидая от Нару какой-нибудь гадости, всё же, как правило, уж к кому-кому, а к нему подлизываться или выворачиваться наизнанку было бесполезно.

– Услуги моей конторы вы оплатили, – Сибуя открыл рот, и даже Май напряглась, зная, что хорошего в таком настроении от Нару не жди. – Наша задача заключалась в изгнании духов с территории рёкана. Работа выполнена. Как вы поступите дальше, меня мало интересует. И если вы удовлетворили свой интерес, то вам следует уйти. Эта палата для больных, а не для цирковых представлений.

– Нару редко бывает в настроении, когда после вот таких дел попадает в больницу, – Май как бы извинилась за него, объясняя, что такое поведение её босса – это так же нормально, как заход солнца или его восход.

– Было бы неимоверно тупо радоваться такому, – сообщил Сибуя и не в оправдание себе, а в констатацию фактов.

– В таком случае нам пора, – Мари подошла к Нао, не знающему, то ли смеяться, то ли просить прощения за свою настойчивость. – Приезжайте как-нибудь без рабочих визитов.

Думаю, мы все наотдыхались в рёкане на очень долгий срок, – Май проводила заказчиков взглядом, выдохнув почти со спокойной душой. Оставался всего один вопрос: какого праха их с Нару поженили?!

– Ну что, пришло время и тебе, Май, узнать правду, – потёр Монах ручки, собственно, грезя о том, в какой ужас или восторг она придёт, когда узнает все прелести этого дела. – Начнём, думаю, с того, что тобой завладел дух Сэцуко. Там, в саду, ты чуть не прихлопнула Нао по старой обиде Кутисакэ-онны на род Хаяси, но то не так страшно. Я было побежал за тобой в лес, но на нас там такой туманище напустили, что Нару никуда нас не пустил. Зато велел провести сёкон. И как ты думаешь, кого он повелел призвать?

– Сложный вопрос… – Май задумалась, как на экзамене. – Хэруми? – вспомнила она девушку, которая повесилась при рёкане, ведь именно её она выклянчивала призвать.

– Нет, Май, – разочаровался Хосё. – Ты лучше не нагружай свою голову. Нару велел призвать бывшего мужа Сэцуко. И ты же знаешь нашу полу-немую истеричку, обычно он только рожицы строит, ну или скажет слова два-три, а тут таких собак спустил, обвинил предка Нао в том, что он был подкаблучником и полной тряпкой, я, если честно, струхнул, мы редко делаем призывы и ведём себя деликатно, а здесь такой разнос!

Он назвал Нару истеричкой?.. – Май ощутила неловкость. – И тот никак это не прокомментирует?.. – её опасливый взгляд скользнул в сторону босса. – Вот же нервы!

– Ну не буду ходить вокруг да около. Нам велели заткнуть рты и сидеть на попе ровно, коль мозгами мы шевелить не умеем. Сам же Нару вышел на улицу и подцепил там этого Риоту, ну и за тобой в лес, короче, мы схватились за головы, благо, что Мадока хорошо постаралась, и мы быстро поняли, как решить эту ситуацию. Когда документы из монастырей переслали факсом, то всё встало на свои места. Так мы провели свадебный ритуал. Но проблема возникла с тем, что Риота не мог жениться на Сэцуко вновь. С её-то обвинением ей грозила смерть или безбрачие, вот мы и подумали, что удобнее всего будет поженить вас. Вот так вы и стали мужем и женой, разумеется, это формально не накладывает на вас никакие обременения, так как чтобы узаконить брак, надо заполнить документы в муниципалитете, но ведь вас никто не останавливает, дел-то!

На самом деле, кое-что есть… – Май вспомнила о Джине.

– И ещё, Май, тут такое дело, – Хосё не мог о таком смолчать. – Всё же Нару не тот, за кого себя выдаёт.

Мне и сказать-то стыдно, что я уже в курсе его дел… – она покрылась красными пятнами, тиская нервно простыню.

– Во время ритуала Лин велел нам использовать другое имя. Нол… Так что замуж ты вышла не за Казую Сибую, а за Нола, это, конечно, по отношению к тебе очень жестоко, но, думаю, сейчас-то он сделает милость и объяснит нам всё, – Монах обратился взором на категорически императивно настроенного директора SPR.

Нол? Так он мне солгал?.. – у Май в первую секунду и слов не нашлось, за исключением того немого поражённого взгляда.

– По-моему, я уже слышал это имя раньше, – Джон задумался, разрежая обстановку своим вмешательством в разговор. – Думаю, в Англии это имя употребляется с…

– Оливер!

Речи Джона Брауна перебила влетевшая в палату без стука и вежливости женщина – блондинка в кремовом муслиновом платье, очках в тонкой оправе и коричневой плоской сумкой в руке. Её запыхавшийся, раскрасневшийся вид говорил об одном – она причина скверного настроения директора SPR.

VI

Оливер?! – разинули рты некоторые из посетителей палаты без вывески, не говоря ни слова появившейся иностранке.

– Кажется, ты совсем страх потерял! – у женщины закатились глаза и сжались зубы. Все, не исключая Нару, видели, с какой силой она сдавила дверную ручку, хлопнула дверью и в три шага добралась до койки Сибуи, куда со злости швырнула тяжёлую сумку с бумагами.

Эта женщина работает в ЛПИ. Она приезжала в августе, чтобы забрать его… – вспомнила Май, не решаясь думать о причинах, приведших её сегодня.

– Я же просила меня встретить! – закричала она так, словно привыкла приказывать. Танияма даже засомневалась в личности незнакомки. По словам Лина, мисс Глория Хауард являлась одним из ассистентов ЛПИ, по идее Нару был выше неё, коль считался профессором.

– Я тебя слышу, можно и не кричать, – выжал Сибуя из себя ну уж очень мучительно. Его оскорблённое достоинство могло являть этому миру лишь надменные рожицы.

– Наверное, это его законная супруга, – шептался Такигава, посмеиваясь над Нару. – Смотри-ка, а ему действительно нравятся девушки постарше, у тебя ещё есть шанс, – он издевался над Аяко, ведь только её чувства задетого за живое самолюбия, здесь не хватало.

– Нет же, – вмешалась тихонько Май, пока между коллегами драка не назрела. – Эта женщина сотрудница из головного отделения Лаборатории Психических Исследований в Лондоне. Я говорила о ней. Это она приезжала за Нару в августе. Мисс Глория…

Танияма не успела закончить свою речь, так как новая вспышка гнева этой непонятной женщины заткнула всех.

– Меня задержали, если хочешь извинений, то попроси их у владельцев рёкана, – Нару свалил всё на других людей, скорее только из-за того, что Нао уж больно хорошо поклоны отвешивал, то есть эта фраза олицетворяла сарказм, коего женщина, разумеется, понять не могла, но интонацию она уловила.

– Да мне плевать, что там тебя задержало! Ты должен был встретить меня, даже если бы был прикован к инвалидной коляске! – здесь она чуть не схватила его за грудки. – Как ты вообще посмел прислать мне эти возмутительные документы?! Ты хоть представляешь, какой скандал разразится?! Да страховая компания из-за тебя вылетит в трубу!

– Какое мне до этого дело?! Бизнес всегда связан с риском. Им не повезло… – делал он серьёзное невосприимчивое лицо, очень редко открывая глаза. Кажется, он так сильно злился, что и смотреть-то на Глорию не хотел.

– Знаешь, а ты прав, – она ни с того ни с сего умыла ручки, отпрянув от Нару как-то слишком неожиданно. – Ты же у нас деловой человек, профессор, вот и разгребай всё это сам.

Нервишки шалили и, пойдя у них на поводу, женщина уселась на ближайший к окну стульчик и вынула из сумки пачку сигарет.

– Она же не собралась здесь курить? – Монах приподнял бровь, поражаясь наглости не представившейся особы, получая от Май вполне ожидаемый ответ – она понятия не имела, чего отчебучит Глория.

– Какой же из тебя финансовый директор, если ты со страховыми компаниями справиться не можешь?! – из Нару полились язвительные речи. – Оборудование было испорчено, но чьей-либо вины в том не было. Даже мелко-разрядные призраки обладают кинетическими способностями.

– Подождите, так вы финансовый директор? – Такигава не выдержал и вмешался. – Стоп, а наш Нару профессор? Вы ничего не путаете, он конечно…

– Да, я ничего не путаю, – Глория недослушала замечания Монаха по поводу ума Сибуи и его возраста, безжалостно перебив мужчину. – А вы вообще кто? Ещё одну больную тут я знаю, а вот вас нет? Вы моя очередная головная боль?

Ну знаете ли… – Хосё решил пока рта не открыть, а то препираться с незнакомым человеком как-то не хотелось.

– Эти люди – наши внештатные сотрудники. Лин передавал тебе отчёты, – сказал Нару, не удосужившись кого-либо представлять.

– Ммм, – кивнула она, зажав тонкую сигаретку передними зубами, отвлекаясь на поиски зажигалки. – Значит так, Оливер, – сказала она на выдохе, переместив пока средство для успокоения нервов в правую руку, – ты возвращаешься в Ассоциацию. Что тебе будет за этот погром, я знать не могу, но могу сказать с уверенностью, что работой ты себя наградил на очень долгий срок. Пусть ты любимчик отца, но профессор Дэвис ничего не сможет сделать, если речь идёт обо всей Ассоциации. Я вела твои дела не один год, ты знаешь уговор. Тебя отправили сюда, дали офис и оборудование, но с тем лишь условием, что сложных дел ты не берёшь. Никто не желал рисковать двумя вещами: твоей жизнью и деньгами – как видишь, ты в больнице, стало быть, вопрос решён. Я порешаю, что можно, в Японии, ещё раз оценю заявленный вами ущерб и закажу нам билеты на самолёт.

– Подождите, вы не можете вот так взять и забрать его, – дорогу Глории преградила Аяко, начиная выговаривать всё то, чего Май пока не могла, а другие побаивались. – Пускай этот ребёнок несносен, но у него здесь работа, а теперь ещё и семья…

– Какая ещё семья?! – голос и без того не очень приятной женщины сделался на тон ниже. Она натянула на переносицу очки и, искоса посмотрев на забравшуюся под одеяло Май, повернулась к Нару. Тот сидел и невозмутимо прикрывал глаза, пока Глория внимательно изучала его. Как только её взгляд добрался до кольца на его безымянном пальце левой руки, то в палате замер немой вопрос.

Безмолвие давило какое-то время; обуявший женский гнев, пожалуй, слушался даже приятнее тишины.

– Я передам профессору Дэвису, чтобы он и его супруга присмотрелись к реестру английских имён. Твой отец исконный англичанин, Оливер, так что и не думай, что своего ребёнка ты назовёшь, как тебе вздумается!

– Пожалуйста, прекратите! – у Май поднялось давление и прорезался хрипловатый голос. – Вы ошибаетесь! Я нисколько не беременна. Нару поступил так, чтобы спасти меня и сделать свою работу. Вы можете обвинять его в безответственности, но если вы говорите так, то нисколько не знаете его. Он внимательный, серьёзный и ответственный человек, да, иногда он бывает груб и просто невыносим, но это нисколько не характеризует его как руководителя! – Май от переизбытка эмоций начала задыхаться. Ей и говорить-то много сейчас не следовало.

– Нару… – Глория напрягла брови, резко о чём-то задумываясь.

– Май, вернись в свою постель, – Сибуя приказным тоном и неодобрительным взглядом окинул её неуверенно стоящее тело. Она осознала, что зря подскочила, но признавать этого при Глории не хотела.

Да что это с тобой?! Я же на твоей стороне! Скажи уже ей! – Танияма посмотрела на него в ответ злобно.

– Тебе велели не подниматься без острой на то нужды. Сейчас такой надобности нет, – сказал он, чтобы Май всё правильно поняла.

Поняла… Это забота, – улыбнулась она, поняв, что вновь поддалась эмоциям и сглупила.

– Нару… Вот уж не думала, что ты позволишь называть себя этим именем, должно быть, твои чувства к этой девушке действительно больше обычного сострадания. А мы уж и не надеялись… – на лице блондинки появилась непонятная добрая полуулыбка. – Ты всегда был проблемным ребёнком, Оливер…

Вот уж в чём я не сомневаюсь! – подумала Май, когда укладывалась обратно в постель.

– Значит, действительно. Оливер или в народе попросту Нол, а в переводе на японский будет Нару? – Джон поинтересовался, коль тяжёлая на характер блондинка остыла.

– И что это получается, значит, офис SPR – фальшивка? А наш Нару – это известный профессор Оливер Дэвис?.. – Монах подключился. Он уже давненько подозревал Сибую, но, по правде, когда об этом говорил, то и сам не верил.

– Почему же фальшивка?! – пожала плечами блондинка. – Ничего подобного. Я лично занималась бумагами с финансовым обеспечением этого филиала. Поскольку Оливер знаменит, пусть и в узких кругах, мы сочли разумным придумать ему псевдоним. Не слишком оригинальный, на мой взгляд, но он не планировал кого-то нанимать или соответствовать чьим-то там ожиданиям, потому всё получилось как-то так… Ты же, Оливер, с каждым годом всё больше становишься параноиком. Даже коллегам о себе не рассказал. Что ж, берите скорее у него автографы, а я о выписке договорюсь.

– Да, Монах, ты же его большой фанат, почему бы тебе не воспользоваться этим шансом? – Май без задней мысли сказала ему об этом.

Могла бы и не напоминать… – плаксиво подумал он.

– Автографы не даю! – лишь пробубнил Нару на это.

– А о какой выписке речь? – спросила Аяко. – Им ещё здесь лежать и лежать. Денька два так точно.

– Хочет прохлаждаться, тогда пусть предъявит страховку, – нервно засмеялась Глория. – Нечего в платных безымянных палатах шифроваться!

И всё же люди, работающие с деньгами, страшные… – подумал про себя Монах.

– Оливер, – она стала серьёзной. – Из дома есть новости. Это Джин. Твоим родителям сообщили в день моего вылета. Они прибудут завтра. Ты хорошо потрудился…

Не оборачиваясь, не глядя ему в глаза, видя одну больничную белую дверь – так она стояла, преподнося новости.

– Глория, спасибо… – Нару и сам размяк.

– Да пожалуйста, не в тягость было с твоими счетами возиться, уж это тем более мелочь. Ты не задерживайся здесь… – говорила она сдавленно, стоя к нему спиной. – Родителям ты сейчас очень нужен…

VII

С уходом шумной блондинки пришло время эмоциональных пыток. По всей вероятности, Нару должен был стать той самой несчастной жертвой безжалостных слуг современной парапсихологической инквизиции, но, видимо, ввиду своих некоторых характерных привычек, он поставил себя ни много ни мало, а настоящим прокуратором (кем он, в общем-то, и являлся, коль римское толкование здесь будет уместно).

– У вас заслуженный отгул. Поезжайте по своим делам. Вопросы оплаты обсудим завтра в моём офисе, – Сибуя надорвал тишину, которой в подобной ситуации побоялись бы многие. Такигава здесь как самый опытный инквизитор раскладывал по полочкам в своей голове то морально-деловитое словесное оружие, коим будет пронзать зазнавшегося профессора; выберет он одно или пустит в ход целую артиллерию – решало время.

– Ты собрался выписываться в таком состоянии? – Аяко стала виновницей сей иронии. – Разумно ли это, ты же учёный или профессор, как там тебя будет правильнее величать…

– Моё самочувствие не вызывает опасений. Не будь это так, то никто бы вам не позволил устраивать здесь посиделки, – сказал он, закрыв эту неприятную тему со здоровьем. – У Май травмы более сложного характера. Вполне может быть, что её ещё понаблюдают…

– Да как ты можешь так говорить?! Я же хочу помочь, как будто я не знаю, для чего ты спешишь с выпиской. Это же не из-за денег… – у Таниямы заслезились глаза. Она не могла оставить его одного с этим. Брата нашли, его инкогнито раскрыто…

– На передней поверхности твоей шеи, в области щитовидного хряща, расположено десять ссадин различной формы, – Сибуя заговорил о травмах Май. Он видел их утром, когда медсестра делала перевязку. – Поскольку ты не помнишь, как твоим телом завладел призрак, то можно судить о потере сознания. Подводя итоги, несложно догадаться, что тебе были нанесены тяжкие телесные повреждения. Повышенной возбудимости у тебя нет, артериальное давление в пределах нормы, при повышенном всех бы посетителей погнали бы из палаты вон. Но у тебя учащён пульс, есть признаки головокружения. Конечно, за ночь могут произойти изменения, если будет так, то Лин попросил выписку и для тебя, если нет, то ты проведёшь здесь столько времени, сколько потребуется.

И сказать-то ему на это нечего… – Май лишь прижала прохладную ладонь ко лбу и закрыла глаза.

– И всё же вы ещё большие супруги, чем можете себе представить, – Монах, показав свою уязвлённую натуру, скрестил у груди руки и начал кое-что выяснять. – Пока вы не отошли от шока, я хотел бы задать пару вопросов. Нару сейчас привязан к этой палате, поэтому я буду пользоваться положением, сколько душе угодно, – Хосё угрожающе оскалился, бросая взгляд на паренька, у которого на лице читалось: «Валяй!»

Такое чувство, что сейчас я получу шиш, а не объяснение. Ну да ладно, хоть душу отведу, – подумал Такигава не без печали.

– Итак, то, что ты иностранец, я понял уже давно, последние мои сомнения разрушила Май, когда сказала, что тебя забрали в Англию. С именем ты это, конечно, ловко, Май тебя выручила, посеяв сомнения, приведя пример с хитогатами. Непонятно, каким образом проклятие подействовало на тебя, но свалим это на то, что наша сошедшая с ума учительница вложила в это проклятье массу своих сил, раз она считала тебя оммёдзи, то наверняка задействовала не малое количество своей PK. Твой офис также выглядел предметом сомнительным. Но раз нас заверили, что директором действительно являешься ты, то все эти вопросы снимаются, уже и без того понятно: SPR – это филиал крупнейшей организации по исследованию паранормальных явлений, головной офис которой находится в Англии. Ты член Ассоциации, профессор… И вот теперь то, что у меня совершенно не укладывается в голове, если ты и есть тот самый профессор Оливер Дэвис, то почему просто не воспользовался психометрией там, в рёкане? Ты же мог заглянуть в прошлое и узнать историю прадеда Нао и этой гейши. Мы сэкономили бы столько времени.

Сибуя не планировал отвечать на вопросы Монаха, скорее, в его планы входило скалиться и усмехаться, однако вопрос, озвученный им, не входил в разряд личных, а кое-что по пройденному материалу закрепить бы не помешало.

– Многочисленные сеансы психометрии ни к чему не привели, – сказал он ровно, так, если бы отвечал на вопросы студентов, заданных ему как профессору при стенах университета. – Несмотря на то, что я нашёл нужную комнату, я не смог увидеть ничего кроме редких встреч этих двоих. Удивительного в этом ничего нет. Они прожили как муж и жена при рёкане совсем недолго. Судя по всему, комнаты они имели раздельные, оттого-то я видел лишь видения с их короткими встречами. Подозрения о покровительстве находили свои очертания. Я бы узнал больше, если бы отыскал их старый дом в лесу, но предпочёл сделать запросы.

Он не осмелился бросить нас на поиски того дома в лесу. Здесь из-за старого леса даже днём полутемно… – Май не могла не порадоваться за то, что Нару пусть и скрывал, но человеком являлся положительным.

– Получается, что ты специально не торопился? Ты ждал данных от Мадоки? – Монах спросил о действиях начальника в лоб.

– А ведь можете шевелить мозгами, когда хотите, – расщедрился он на язвительную улыбку. – Разумеется, я бы разобрался во всём быстрее, если бы получил ответы на свои запросы изначально. И если бы кто-то договаривал все, пусть и маловажные детали…

А вот это камень в мой огород… – поняла Май, натягивая оттого одеяльце повыше грудной клетки.

– Ничего удивительного в том, что мы столько провозились с этим делом. Изначально я не брал для вас сложных дел. Что касается Хаяси-рёкана… Вы уже должны были понять, все распри возникли из-за денег, земель и статуса. Гейша как невестка могла принести выгоду дому Хаяси в дальнейшем, но по данности являлась пустышкой в глазах хозяйки рёкана, – Сибуя подвёл итоги.

– Раз выгода от такого брака была, то мать Риоты просто заело, что сын захотел жениться по любви, а не ради улучшения семейного благосостояния, – выговорилась Аяко немного.

– И то верно… – не остался Монах равнодушным.

– Раз мы все разоткровенничались, – Матсузаки вспомнила нечто важное. Да и в любом случае, душу изливали тут немногие, если округлять, то одного Такигаву можно назвать самым честным и бесстрашным. – Май, что именно произошло в главном зале? Когда я тебя обездвижила, то ты через какое-то время закричала. Я немного не поняла, ты что-то увидела или было больно? Такие практики приходится использовать редко, да и люди часто теряют сознание, мало помня о процессе.

– А ну это… – Танияме не особо хотелось говорить. Вокруг её снов крутилось столько особых обстоятельств, что начать с чего-то, по крайней мере, не очень грубого, требовалось. – Знаете, лучше вам узнать всю правду, иначе вы меня не поймёте… – ей ничего не осталось, как виновато склонить голову. – О моих снах вам уже известно. Так вот, в них у меня всегда был проводник… Вначале я думала, что мне является Нару, но, как оказалось, то был его погибший старший брат. Они с Нару близнецы, вы только не подумайте, что я полная тупица, которая неспособна старшего от младшего отличить, – заиграли её ладони, как веера, быстро. – Джин очень помогал мне всё это время, а я сдуру называла его Нару… Стыдно за это… А ещё Нару наконец-то его нашёл, тело Джина. Вы, должно быть, не знаете, да и я узнала совсем недавно. Юджина Дэвиса сбила машина, а женщина, которая это сделала, испугалась и сбросила его тело в озеро. Всё это время Нару искал его…

Так вот почему он объявился здесь… И эта одежда… Это траур… – Монах посмотрел на ничего не отрицающего , задумавшегося Сибую, проявляя глубокое уважение к его чувствам и стремлениям.

– Мы получили заказ… – Оливер согласился озвучить несколько деталей. – Изгнание требовалось провести здесь, в Японии. Джин поехал один. Помимо изгнания, он планировал задержаться, чтобы поближе познакомиться со старинными эзотерическими практиками. Во время его отъезда я позаимствовал его вещь, тогда-то видение о его смерти пришло ко мне.

– Стало быть, офис, заказы и тайная жизнь – это всё ради того, чтобы найти брата? – даже если и понимал, Монах предпочитал уточнить. Оливер же не стал отвечать, по его откровенным глазам стало всё понятно без слов.

– Нам очень жаль, что тебе пришлось перейти через всё это, – Аяко выразила соболезнование.

– Да… – выразил он благодарность кратко.

– Но как бы всё это ни было драматично, ответа на мой вопрос я так и не услышала. Май? – Матсузаки вновь принялась истязать Танияму.

А я-то уже надеялась, что про меня забыли… – смешинка не нарочно попала ей в рот.

– Голос в моей голове приказывал убить Нару, – начала она рассказывать, раз требовали. – Я оказалась в полусне. И так получилось, что я убила его, но это был не он, то был Джин. Тогда-то я этого не понимала, поэтому и кричала. Будь то Нару, то он бы ни за что не подставился, – Май объясняла быстро, временами перескакивая с фразы на фразу, намереваясь как бы проглотить неприятную правду, всплывшую спустя время.

– Угораздило же тебя… – лицо Монаха вытянулось. Он накрыл ладонью приоткрытый рот и, захватив пальцами нос, потянул немного вниз. В какие бы неприятности Май ни попадала, всегда находились такие, от которых терялся дар речи (находившиеся нецензурные можно с лёгкостью опустить).

– Я бы не сказала, что здесь есть моя вина, – она постаралась изобразить обиду. В общем-то, несмотря на заключение Сибуи о её травмах, она из кожи вон лезла, чтобы доказать обратное. – Я всего лишь понравилась этим призракам…

– У такой симпатии, скорее всего, был бы плачевный финал, – Монах ухмыльнулся и как и все, немного погодя, объял своим взором директора SPR. Как раз ему следовало бы как-то прокомментировать инцидент, а он, будто дело его не касалось, поджал губы и, плотнее прежнего скрестив руки у груди, поднатужил кожу на лбу.

– Нару, ты разозлился? – Май повернула голову с небольшим усилием, поскольку боковое зрение уловило подозрительные жесты любимого босса, но, не выдержав его бледной оскорблённой физиономии, она вылезла из-под одеяла, ступая в больничной розовой юкате к виновнику её сердечных мук.

– Нару… – она помахала ладонью перед его лицом и, простонав, уселась рядом с ним. – Блин, ну неглупо ли злиться на такое? – Май подобно ему сцепила ручки и поджала губы. Играть в молчанку можно было бы очень долго, если он выдержал гляделки с охотящимся за ним духом до самого утра, то молчать мог бы бесконечно долго. Так Танияма отошла первой, с любопытством заглядывая за чёрную папочку, которую Нару положил на кровать рядом с собой, а Май переложила на него, когда заняла краешек на его кровати. – А что значит «Last will and testament»?

– В переводе с английского: «Последняя воля и завещание», – сказал Джон не без лёгкой улыбки.

– Довела ты нашего профессора, – расправил Монах плечи, не забыв подтрунить. – Он даже о завещании задумался!

– Да ладно вам… – застонала Танияма, стыдливо возвращаясь на свою койку. – Вот оттого, что вы всегда так, я вам ничего смущающего и не говорю! – обиделась Май. В эту минуту ей показалось самым удачным прилечь и сделать сонный уставший вид. Она как дельная и послушная примяла щекой подушку, закрыла глаза, но, не выдержав концерта долго, вскочила. – И что теперь вообще делать с этим браком? Почему вы не могли придумать иного пути?! – её взор кидался на коллег, находя в их глазах сплошное понимание её гневной реакции. Искать крайних или пытаться найти иные пути было излишним. Она любила этого эгоистичного мужчину, и вряд ли с этим требовалось что-то делать.

– Ну в принципе, если узаконить не желаете, то ничего, – Монах пожалел Танияму и её нервы. Сибуя продолжал свою игру в «обиделся, о прощении думаю», а Май с присущей ей импульсивностью не могла найти тропинку к спокойствию. – Можно, конечно, «три с половиной строчки» составить, если уж вам сильно того хочется… Погоды это особо не сделает, но символично…

Слова Такигавы пробудили в ушедшем в себя профессоре жизнь. Он открыл глаза, взял в руки папку и, открепив лист с завещанием, нацарапал что-то на чистом листе.

Нару? Неужели он действительно решился на это?.. Я не думала, что он… – Май не сводила с начальника глаз. С момента её пробуждения прошло уже больше часа, но за это время Сибуя ни разу не высказался негативно в отношении этого брака или, уж если на то пошло, действий Аяко и Монаха.

– Лин, будь так любезен… – он передал ассистенту листок, и тот, прочитав, что-то подписал.

– Что там? – у Такигавы руки чесались. Озвучив предложение с тремя с половиной строчками, он как-то и не рассчитывал, что его воспримут всерьёз.

Нару внимательно изучил надпись, сделанную Лином, и, поднявшись, направился в сторону замершей от ужаса Май. Она смотрела на него большими, молящимися глазами, казалось, что слёзы вот-вот ручьём вырвутся из них. Сибуя немного помолчал, встав у девушки перед носом, позднее налепив ей на лоб лист, словно другая его сторона была клеевой.

Надпись со словом «Балда», выданная им на английском и переведённая Лином на японский, довела до слёз ни одного Такигаву. Аяко и Джон поддержали его скромными смешками, жалеющими бедную Май.

– Не говори о том, чего не желаешь, – задрал Нару голову, стоя, что называется, у Таниямы над душой. – Ты же не хочешь, чтобы я с тобой разводился. Так для чего просишь?!

Видя и слыша его упрёки, Май была готова разрыдаться. Он отнёсся к ситуации серьёзно, а ведь мог закрыть глаза и как ни в чём не бывало уехать.