Текст книги "Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 53 страниц)

– Как это и проходит всегда – без особых проблем, – ответил он, убирая свою излюбленную лампу в специальный чехол.

– А…ага, – похихикала Май, удостоверившись, что глупее этого вопроса мог быть только вопрос о погоде. – Значит, теперь девочкам бояться нечего?

– Мы выяснили причины вчерашних нападений, но не причины нахождения в том здании призраков, стало быть, опасность есть, – говорил он, не глядя на Май.

– А что с гребнем? Ты тянешь с сёконом*, а ведь мы уже могли всё узнать…

– Я ничего не тяну. Сёкон проведём сегодня! Лину требуется подготовиться. Он занимался хитогатами. Вчера исследовал голову кошки и сам гребень. Ему требуется отдохнуть. Я не могу просить слишком много…

Так вот в чём причина… – наконец, поняла Май.

– И что с тем гребнем? – появился Хосё. Он проводил девушек до выхода, передал их в руки Мари и вернулся. – Надеюсь, проклятье не передаётся тому, кто к нему прикасается.

– Гребень чист, – сообщил сам Кодзё, вернувшись с мечом и гребнем. – В нём заключено много злобы, однако проклятье это не порождает.

– Тогда я не понимаю, – сказала Май, – тот дом в лесу сгорел, школа сгорела, значит, если дело не в проклятье, тогда всё же война?

– Вот скоро мы это и узнаем… – пообещал Сибуя, кивая Лину, дабы погрузить комнату в бархатную черноту.

XI

Выделенная Нару для опытов комната озарилась блёклым светом свечей. Аяко и Джон вернулись не с лучшими результатами – практически все хитогаты оказались надломанными, кажется, правила какими бы они жёсткими ни были, работали только на бумаге.

– Мы проведём Сёкон, – объявил Сибуя для всех. – Лин, у тебя всё готово?

– Да, но без точной даты рождения и смерти – это даст скудный эффект. Призрак не сможет говорить и надолго я его не удержу.

– Ничего, главное, у нас есть личная вещь.

– Тогда приступаем, – сказал Лин и положил меч на колени. Он сидел за низким столиком, где стояли свечи и гребень. В комнате зазвучали письмена, письмена, напоминающие по звукам флейту. Красиво, но в то же время и жутко. На улице палил день, а комнату погрузили в полный мрак. Призыв Лина шумел так же, как шумит тростник на забытом по ночам пруду.

– Получается… – боясь больше всех, прошептала Май.

Из-за стены стала проглядывать фигура призрака в белом Кимоно. Женщина с чёрными, как вороньи крылья волосами, бледной до синевы кожей и красным веером в руке. Им она прикрывала нижнюю часть своего лица, и, напугавшись, Май вцепилась в руку Хосё.

– Не бойся, Май, мы все рядом, – тихонько сказал он.

– Всем замолчать! – приказал Сибуя, глядя на появившуюся женщину.

– Нару, приступай. Времени у тебя совсем мало, – предупредил Лин.

– Хорошо, – он посмотрел на ассистента и переключился на парящую в воздухе женщину. – Вы Сэцуко Симада? – спросил он громко, на что призрак покачал головой. Сотрудники ЛПИ переглянулись, а Нару продолжил. – Вас зовут Сэцуко? – и та кивнула.

– Нару, забудь о фамилии, время… – призвал Лин поторопиться.

– Вы погибли при школе госпожи Симада? – продолжал он, но призрак всё покачивал головой. – Тогда чего вы хотите? – спросил он, серьёзно нахмурив лицо.

Огонь на свечах заиграл, время шло, а ответа так и не следовало. Одна только Май ощущала жуткое гонение и пристальный взор этой женщины.

– Чего вы хотите? – Нару повторил вопрос, давя на мёртвое существо своим авторитетом.

– Нару, пожалуйста, не спрашивай у неё больше, – попросила Май, чувствуя жар и холод в душе. Солнечное сплетение будто сковали, к горлу подступала тошнота, а голове сообщался страх.

– Я делаю свою работу, – нагрубил Сибуя не специально, отвлекаясь с этим на Танияму.

– Нару… – задрожали глаза Май, от вида призрака.

– О боже святый! – закрыла Аяко лицо и отвернулась.

– Кто ж её так? – в ужасе проговорил Такигава.

Нару обернулся и увидел, что женщину при жизни изуродовали. Её нижняя часть лица напугала бы любого хвастуна с железными нервами. Уголки губ были разрезаны до самых скул. Щёки срослись, но всё это превратилось в ужасное месиво.

– Нару, она смотрит… – сорвался страх с губ Май. – Я так не могу… – зажмурилась Танияма, ощущая, как женщина поглядывает на неё и жутко скалится. Всё её внимание было приковано к ней. Чёрные озлобленные жестокой игривостью глаза, посеревшие зубы и широкая не от природы и доброты душевной улыбка. – Моя шея… – Май схватилась за шею и упала на колени. Танияма отчётливо вспомнила руки, которые душили её, слюна сама выделилась под языком, как и жжение в области шейной впадины, именно там сильнее всего давили пальцы призрака, когда она думала, что дни её сочтены.

«Так цель – Май?» – Нару вызывающе посмотрел на мёртвую женщину, вызывая на её лице чудовищное восхищение. Рот её приоткрывался, казалось, будто она сейчас вот-вот засмеётся.

– Лин, отзывай! – приказал Сибуя, не смея травмировать более Май.

Свечи с этими словами потухли, и, погрузившись в темноту, шум в комнате исчез.

– Май, – открыл шторы Хосё и тут же подключился к Аяко. Жрица уже успокаивала Танияму, поглаживая по спине.

– Я не могу, простите меня! – Танияма резко поднялась, закрыла рот рукой и выбежала из комнаты.

– Её тошнит, – сказала Матсузаки, заметив, как сгибалось тело девушки.

– Это из-за стресса, – добавил Хосё, посмотрев Май вслед. – Да, она пошла в туалет, – сообщил он, дождавшись, когда Танияма скроется за дверьми в уборную.

– Матсузаки, идите за ней, – приказал Сибуя. – Ни на шаг не отходить.

– Хорошо, – поднялась она с колен и поспешила к Май.

– Нару, так получается Сэцуко Симада – это тот самый призрак, который преследовал Май? – уточнил Хосё.

– Да, к сожалению, – он потёр лоб и тяжело заговорил. – Она не признала фамилии, должно быть, она в обиде на свою былую семью…

– Да, к тому же она вышла из неё, – напомнил Джон. – Извините, – он заметил, что случайно перебил Нару.

– Да… – продолжил он. – Но преследует она Май. Судя по её реакции, она не забыла об этом. Нам придётся заняться ей сразу после очистки этого места. Призрак озлобленный. Я никогда не видел таких глаз. Май ей ничего не сделала, но она жаждет её смерти так, словно она её злейший враг. Такие чувства не проходят. Тут не надо быть экстрасенсом, чтобы понять – она убьёт Май сразу, как появится шанс. Наша задача не дать ей такого шанса. Такигава, – он обратился к Монаху.

– Да, – поспешил тот выйти из своих размышлений.

– Думаю, будет разумно назначить дежурных. Территория рёкана не охраняется, придётся делать ночные обходы. Возражения есть?

– Нет, я как раз думал об этом же, – согласился он. – Ты предлагаешь патрулировать вокруг школы? – уточнил он.

– Да, брать весь сад, смысла нет. Нам запретили появляться в том доме с закатом, однако вокруг него никто не запрещал ходить, поэтому с сегодняшнего дня дежурим по двое. Чтобы снизить нагрузку ночи поделим. С десяти вечера до трёх ночи сегодня подежуришь ты и Джон, а потом заступим мы с Лином. В шесть утра приходят служащие, до этого времени мы будем охранять территорию. Завтра поменяемся часами. Сегодня Лину необходимо передохнуть. Я переговорю с Май позже, а вы можете пока идти отдыхать.

XII

Очередная встреча Май с духом вновь не прошла без инцидентов. Такой долгожданный призыв душ подкосил Танияму до самого вечера.

Мне до сих пор дышать больно… – признала она ужасный факт, оказавшись после восьми часового сна на улице.

Судя по остывшим солнечным бликам, время близилось к вечеру, часам к шести-семи. В рёкане, как и в саду, оказалось подозрительно тихо, так, словно призраки утащили куда-то абсолютно всех.

– Интересно, куда все подевались?.. – Май прошлась немного по саду, по инерции свернув на дорожку, которая вела к комнате Нару.

Ой! Туда-то мне ходить не стоит… – попятилась она, опомнившись, на сей раз в более подходящий момент.

– Сегодня в твои планы подсматривать за своим боссом не входит? – она услышала за спиной ироничный голос Нару и застыла.

Так, а что это я пугаюсь? Я ничего такого не делала, кроме того, я не воришка, чтобы реагировать подобным образом! – отчитала она себя, настроившись дать кое-кому достойный отпор.

– Больно надо! – заголосила она, позабыв о былой хрипоте в горле. – Ты же не девушка, чтобы за тобой подсматривать!

– Вы полны секретов, Май Танияма, не думал, что вам и девушки по вкусу, – глумился он откровеннее с каждой секундой.

– Ты… – она зашипела себе под нос, делаясь красной. – Говори с чего такой весёлый? По мне, так веселиться особо нечему! Девочек из-за каких-то глупостей могут запросто в чане с водой утопить; меня преследует эта ужасная женщина, которой по существу я ничего не сделала, так что объясни, откуда в тебе вдруг столько желчи?!

– Ты права, веселиться особо нечему, но и отчаиваться нет причин, – глубокомысленно сказал Сибуя.

– Это значит, что ты нашёл способ изгнать духов? – спросила Май.

– Нашёл, но он не лучший… – Нару прикрыл глаза и ненадолго задумался. – Прогуляйся со мной. Пока все спят у нас есть время, чтобы поговорить, – пригласил он ни с того, ни с сего, задавая необходимый для прогулки путь.

Он пригласил меня с ним погулять?! Это точно Нару или пока я спала, его подменили? – Май пошла следом, но призадумалась.

– Я бы хотел тебя о кое-чём попросить, – повёл он разговор сдержанно, – ты находишься в центре событий, но по причине неопытности не можешь разглядеть ситуацию. Просить тебя прибегать к твоим снам без стороннего наблюдателя я не стану, мне необходим обычный взгляд со стороны.

– Звучит так, словно ты просишь писать доносы, – усомнилась Май.

– В общих чертах именно это я и прошу, – подтвердил он. – Присмотрись ко всем тем делам, с которыми нам приходилось работать. Всё чаще замешаны не одни мёртвые, но и живые…

– Ты кого-то подозреваешь? – Танияма схватила того за пиджак и вынудила посмотреть ей в глаза. Серьёзный, ровно смотрящий и сдержанный, он и глазом не повёл, подтверждая догадку Май. – Ой, извини… – она отпустила Сибую, заметив, как его пиджак в её сжавшихся пальцах мнётся.

– Кошку кто-то жестоко убил и обезглавил, не найди ты за воротами тот черенок с головой, то я бы ещё сомневался… – пояснил он ситуацию совсем немного. – Присмотрись к тем, кто имеет доступ к каждому углу, незаметен, а при обнаружении не вызовет подозрения.

Он говорит о служащих! Или всё же о хозяевах?.. Что-то я запуталась… – Май пыталась думать как Нару, но очень быстро устала.

– Ты сказал, о каком-то стороннем наблюдении… Я что-то не очень поняла, за мной теперь будут наблюдать? – уточнила Май и другие детали.

– И это тоже, – дал ответ он. – Я подозреваю, что призрак той женщины на территорию рёкана проникнуть не может. Это связано с тем, что стена, которая огибает территорию рёкана, перекладывалась. Это логично в связи с расширением территорий после покупки соседнего здания, и с точки зрения заклинателя или оммёдзи, который здесь проживал. Во время строительства в землю закладываются специальные талисманы. Они ограничивают духов в перемещении по воздуху.

Стало быть, кошачью голову за ворота рёкана мог вынести только человек! – сделала выводы Май и в очередной раз поняла, что Нару времени не теряет, а работает.

– Так же все видели, как она преграждала нам дорогу позавчера. Я допустил ошибку, подумав, что она от тебя отстала. Наоки не понимает, какие предметы возит при себе, а я не видел всего. Догадаться не сложно, дед оставил ему не только веер, а как ты уже могла заметить, наша Кутисакэ-онна* недолюбливает оммёдзи. И причины кроются в давнем конфликте. Глядя на то количество амулетов, с которыми нам уже довелось иметь дело, то можно предполагать с большой долей вероятности, что сто лет назад её уже пытались изгнать.

– Кутисакэ-онна? – переспросила Май, когда Нару остановился возле самого большого в саду пруда.

– Да, духов людей, которых убили особенно жестоко, часто называют Кутисакэ-онна. Замученные пленные, изнасилованные женщины – они не могут найти покоя в этом мире, поэтому мстят ему без всякого на то разбора. У тебя же с ней связь особая. Я не могу гарантировать с точностью до ста процентов, что на территорию рёкана она проникнуть не может. Наоки говорил, что какой-то призрак выводил его отца из сада в лес, по этой причине мы будем по очереди дежурить вокруг школы.

И снова от меня одни проблемы… – Май присела рядом с Нару на бамбуковую лавку и смиренно опустила голову.

– Ты так и не рассказал о способе изгнания… – напомнила она, желая слышать план своими ушами.

– Ты уже кое-что знаешь о дзёурее и дзёрее, но что ты знаешь о душе и теле?

Вопрос поставил верно: что я «знаю» о них, но будет проще сказать, что я ничего не знаю, так как в их замысловатых терминах я путаюсь, – Май посмеялась и почесала затылок, сумев произвести одно только: – Э-э-э…

– Душа и тело – это две субстанции, где одно имеет физическую форму, а другое ментальную, – вздохнул он и заговорил, зная ответ заранее. – Тело – это сосуд, а душа – содержимое этого сосуда. Так, их можно сравнить на примере кувшина и воды. То есть, если тело – это кувшин, то душа – вода. Кувшин не может существовать без воды, а вода без него может. Независимо от того, чем мы наполним сосуд, без содержимого он теряет свой смысл. Также и тело. Будучи лишённым души, оно умирает. А душа продолжает жить. Она отделяется от тела и уходит в иной мир, либо остаётся здесь. Всё дело в составе души. Её наполняет сразу два компонента – сознание и дух. Сознание мы часто олицетворяем с критерием психическим, а дух – религиозным, однако это всё части целого. Если ты не научишься следить за своим сосудом, то душа оставит его. Любое твоё видение или же сон отправляет твой дух в иной мир, однако при этом важно не забывать о собственном теле. На это у тебя есть сознание. Духу нравится чувство свободы, вечности и беспрепятственности, задача же сознания вовремя обуздать эту его часть. В этом-то и твоя проблема. Тебе слишком сильно хочется увидеть правду, но знаний и опыта тебе не хватает.

Как будто в этом только моя вина?! Говорил бы со мной чаще, а то обычно отмалчиваешься! – обвинила его Май.

– Дзёурей и дзёрей работают с телом духовным, – Нару вновь углубился в рассказ. – Но если дзёрей – это помощь душе уйти в другой мир и воссоединиться с другими душами, то дзёурей – это уничтожение блудной души. На примере той же воды это примерно выглядит вот так. Отделившись от тела, душа становится некой субстанцией, – предположил Нару, налив на ладонь воды. – При дзёрее мы отправляем душу к другим, – сказал он и вылил содержимое ладони в пруд. – А при дзёурее, – он налил немного на сорванный лист и положил рядом с прудом. – Душа не желает уходить, начинает вредить людям, поэтому у нас не остаётся другого выбора, как уничтожить, – Нару сильно ударил по листу ногой, и вода разлетелась на мелкие капли. – Субстанция, которая ранее была душой, расщепляется и перестаёт существовать. В общих чертах так выглядит процесс изгнания.

– Но это неправильно! – заголосила Май и подскочила с лавки.

– Неправильно – это то, что душа этой хозяйки не желает забыть прошлое и отпустить людей, которые умерли вместе с ней. Что, по-твоему, более гуманно – уничтожить одну субстанцию и освободить остальные, или вылавливать трупы утром? Эта семья не может гипнотизировать учениц постоянно. Гипноз очень опасен, если за дело возьмётся дилетант, коих сейчас много, то проблемы могут быть необратимы.

Он намерен прибегнуть к дзёурею! – прочитала Май между строк, видя решимость в его глазах.

– Я всего лишь выбираю из зол меньшую, поэтому считаю дальнейшие препирания бесперспективными, – добавил он высокомерно.

– Это всё равно неправильно, – надула Май губы. – Ты используешь Монаха, Аяко и Джона! Тебе нужна только хозяйка, а они по твоему приказу будут отвлекать остальных, ты же не приблизишься к этой женщине, пока они рядом!

– Не приближусь, но меня ещё волнует нокаи. Личная помощница той женщины так же опасна. Но пока моих сил хватит и на две субстанции.

– Каких сил? – очухалась Май от злости, начиная испытывать волнение. – Ты собрался сам проводить изгнание? Я тебе не позволю! – закричала она во всё горло. – Ты же сам от этого умрёшь…

– Когда ты остановила мою атаку на эту школу, то пропустила часть энергии через себя, – решил он рассказать. – К сожалению, она не совсем готова, но с наименьшими затратами для моего тела, будучи сконцентрированной, уничтожит две неугодные нам субстанции.

– Как это пропустила? Как это не совсем готова? Я что, по-твоему, губка? – выпуливала Май слова, убеждая себя в одном: Только не плакать, только не плакать…

– Если говорить настолько грубо, но понятно для тебя, то скорее фильтр, чем губка, – выразился он скупо.

– Я тебе не позволю! Готова эта энергия или нет, риск есть всегда! – надулась Май так, что от злости покраснела.

– Интересно, – иронично сказал Сибуя, скрестив руки у груди, – и что же ты сделаешь?

– Я расскажу всем о твоём плане!

– Думаю, остальные со мной согласятся. Двадцать душ взамен на одну или даже две – это выгодная сделка.

– Это не сделка! – закричала Май так, что даже у неё в глазах потемнело. – Они живые! Им плохо, а ты насмехаешься! Я расскажу всем, что ты избалованный, напыщенный, ужасный на характер директор Лаборатории Психических Исследований в Сибуя и твоя репутация сама разлетится! Здешнее общество раздавит тебя!

– В таком случае ты сама лишишься работы, – напомнил он ей.

– Ну и пусть… Ты всё равно рано или поздно оставишь меня и эту контору, есть вещи и поважнее, так мне говорит моя совесть, – Танияма выговорилась и с этим решила оставить своего босса, но разве мог тот позволить такой мелочи уничтожить его репутацию.

– Май, – подумав, он позвал её.

– Чего ещё? – она обернулась и последнее, что увидела – это чёрную одежду Сибуи, так как следом за этим её губы накрыли прохладные губы Нару. Она растопырила глаза, не веря, как этот самовлюблённый человек может так с ней поступать.

– Замолчала, – он хитро улыбнулся, разорвав, сей поцелуй. – Как видишь, я могу заставить тебя замолчать, как и ты можешь убедить меня применить дзёрей, а не дзёурей. Найди мне мотив, тогда я смогу придумать иное решение этой задачи. А если считаешь, что проболтаться будет проще, то я всегда могу сказать, что вступил в связь со своей сотрудницей, а когда бросил её, то она решила мне отомстить. Интересно, чья история будет правдоподобнее?..

Этот Нару! – сжала Май губы и зубы, да так, что скулы свело. – Как он посмел целовать меня ради такого?! Да ещё шантажирует! Да чтоб этого проклятого Нарцисса бессонница свалила! Пусть сидит и сам свои мотивы выдумывает! Я уже не знаю, чей мотив рассматривать: человека, который здесь чудит; этой хозяйки или призрака по мою душу?! Что б этого Нару… – ушла Май широкими шагами, злая и готовая к любому бою.

– Этот противный Нарцисс Нару думает, что меня можно вот так просто взять и запихнуть в любую дырку! Да что он о себе возомнил?! – Май разозлилась не на шутку, вышагивая к школе, где не появлялась целый день.

– Май, ты, отчего такая раздражённая? – ей повстречалась пухленькая Жина, и Танияма моментально выпрямилась. Попадаться на глаза в таком настроении не следовало, тем более что после заявлений Нару о причастности человека уюта в этом помещении не прибавилось. – Ты поссорилась со своим женихом? Тебя не было весь день, и мы подумали, что тебя Нао ненадолго выкрал…

Как я могла об этом шуте позабыть?! – у Таниямы от такого количества «любви» голова закружилась.

– Частично, – улыбнулась она дружелюбно. – Мне сделалось утром дурно и по этой причине мне позволили ещё немного поспать в гостинице…

– Извини, вчера было так страшно, многие ведут себя потерянно, а кто-то верит в шалости Дзасики-боко. Интересно здешний домовой дух правда разозлился на нас и поэтому девочки пострадали?..

– Вполне вероятно, – Май, не умея толком врать, посмеялась и поскорее распрощалась с девушкой. Солнце уже садилось, поэтому Жине требовалось как можно скорее добраться до гостиницы.

– Так кто же всё-таки этот человек? – спросила себя Танияма, развалившись на футоне в своей комнате. – Надо подумать…

XIII

В рёкане с наступлением темноты сделалось сквернее, чем в месте, где кишели сами призраки. Три девочки из школы под руководством Мари уже давно спали, а Нару и его группа исследователей заступали на службу. Монах и Джон дежурили первыми.

– Постарайтесь держаться как можно ближе к школе, – давал Нару последние наставления. – Эта ночь первая после инцидентов. У нас по-прежнему не хватает данных, поэтому будьте готовы к нападениям. Матсузаки сегодня побудет вместе с девушками внутри здания. Ей это, разумеется, не по вкусу и не по силам, если что-то случится, но в привязке с Май они могут оказать хоть какое-то сопротивление.

– С чего вдруг такая вера в Май? – спросил Хосё и сделал это грубо. – Ты полагаешься на её силы, хотя прекрасно знаешь, что она ещё многому учится.

– Май должным образом замотивирована, – ответил он апатично. – А больше я объяснять ничего не намерен!

Его эксперименты с Май начинают переходить все границы, – подумал Лин, зная немного больше других. – Телепатия близнецов – это одно, но установление ментальной связи с человеком посторонним – иное. Он попытается добиться этого через личную вещь, поэтому гонит всех прочь. Вызывать видения малоэффективно, если картинка нужна подвижная. Точно! Он намерен добиться установления связи! Этого ни в коем случае нельзя допустить… – озадачился Кодзё, но его проблему решили другие, причём так, как он бы не смог.

Такигава не стал ждать других объяснений, он свернул один из журналов, и ударил этой глянцевой трубкой Нару по голове. Ввиду произошедшего после смачного грохота последовала гробовая тишина. К Сибуе, как к потомку великого императора, никто и никогда не прикасался, исключением стала Май, теперь и Монах…

– Тебе лучше объяснить причины подобного поведения, – с огромным усилием Нару проглотил ком ярости и обиды.

– Желаешь объяснений, что ж, это не так уж и сложно, – Хосё вдруг снова замахнулся, но на сей раз, Сибуя не стал это глотать и перехватил руку Такигавы, вскоре отпустив. – Рабов здесь нет! – громогласно объявил Монах. – Об этом тебе скажет указ Хидэёси, а это было ещё в шестнадцатом веке. Так что убери свой кнут, а пряники оставь себе. Я видел, как ты разговаривал вечером с Май. Она не заслуживает такого обращения.

– В цивилизованном обществе подслушивать так же неприлично, как манипулировать кем-то, – ответил ему Сибуя. – Мои отношения с Май никого здесь не касаются, кроме того, я не помню, чтобы ты заделывался её отцом, посему твоё разрешение мне не требуется.

– А что-то произошло? – Джон понял, что совершенно не в курсе дел и скромно спросил.

– Всего лишь внеплановое кадровое перемещение, – ответил Сибуя. – Вы можете уезжать все! Здесь останусь только я и Май. Если вам тяжело работать под моим началом, то двери открыты. Я с самого начала застрял здесь из-за Май, вас же это никак не касается.

– И как ты собрался духов изгонять? – злобно осклабился Хосё.

– Это не вашего ума дело! – нагрубил Нару вновь.

– Конечно, и теперь у тебя Май виновата. А как же «дело принципов»?! Или уже забыл?! – добавил он, напоминая о побитой гордости.

– Иногда стоит наступить на горло своим принципам. Сейчас как раз такой случай! – горделиво ответил он. – Лин, тебе же тоже есть что сказать, пользуйся случаем и говори, – подстегнул он и Кодзё.

– Я твой учитель, мои методы воздействия иные, однако я снова попрошу тебя подумать о своих родителях! Ты уже достаточно сделал! – он дал понять, что его планы для него не секрет и на этом оставил слово за самим Нару.

– Смотрю, как начальник я вас не устраиваю, – Сибуя собрал свои бумаги и без шуток направился к выходу. – Я рекомендую не путаться у меня под ногами, в противном случае вы можете об этом очень сильно пожалеть, – вышел он из гостиной, на удивление мягко прикрыв за собой дверь.

– Этот парень совершенно не умеет подолгу находиться с людьми в одном месте. Без Май здесь всё катится к чёрту… – пожаловался Хосё.

– Я не знаю, что произошло вечером, но если он угрожает, то значит, мы ему действительно не нужны, – сказал Лин то, о чём думал. – Он очень зол и, прежде всего на себя. Сейчас он может быть опасен, поэтому и ушёл.

– Получается, Нару придумал, как изгнать тех духов? – предположил Джон.

– Получается… – согласился Хосё, и новый женский крик разлетелся по рёкану стремительнее запаха пресных лепёшек поутру.

– Девушка? – переглянулись они. – Но как? – спросил Хосё на бегу.

– Должно быть, что-то случилось с хитогатой! – ответил ему Лин. – Я не мог допустить ошибку… Это исключено!

XIV

– Да что за ерунда с этими дверьми?! – Такигава чуть не прыгал на сёдзи, которые по идее, разлетелись бы в щепки от такого удара. – Открывайся! – ударил он ещё сильнее.

– Не надо, пожалуйста! – выкрикивала Жина, девушка, застрявшая в той самой комнате. – Нет! – звуки её голоса отчаянно терялись в неразборчивых криках, пока мужчины пытались что-то сделать.

– Всё бесполезно пока этого хочет сам дух, – сказал Нару, появившись подобно призраку – неожиданно и бесшумно.

– Мы теперь действуем по отдельности, значит, в твоих советах здесь никто не нуждается! – выплеснул Хосё своё негодование, вынув из синей юкаты ваджру.

– Бессмысленная затея, – равнодушно проговорил Сибуя.

– Посторонись! – прокричал Хосё, замахнувшись на дверь.

– Идиот, – без обиды на него сказал Нару и всего лишь освободил немного места, коим воспользовалось тело Такигавы, спустя секунды две.

Острая ваджра как в Хаконе не вонзилась в дверь, она столкнулась с силовым полем, в силу чего крепкое тело Монаха откинуло.

– Острая штучка! – приложил он ладонь к голове, даже не пытаясь, какое-то время вставать, в глазах и без того искрило.

Нару бы сказал, что и руки прикладывать к голове бесполезно, коль там пусто, но раздвижная дверь приобрела тёплое свечение, а последние лампы в люстрах под потолком утухли.

Сибуя принял солидный и невозмутимый вид, предчувствуя встречу с духом. Сгоревшая больше ста лет назад нокаи, показалась во всей своей красе. Личная помощница былой хозяйки была женщиной полной, немолодой и ничуть не доброй. Нару приподнял подбородок, когда та паря над полом подставила к его лицу бамбуковую палку, заглядывая в его наглые глаза. Его спасало только то, что сегодня она пришла не за ним.

Полутёмное помещение вновь тускло озарилось немногими работающими лампами, и Джон смог приоткрыть дверь.

На полу лежала полненькая девушка, которая и подверглась нападению. Она прижимала руки к животу, плача от боли и натерпевшегося страху.

– Простите меня, – хлюпала она носом сквозь разговоры. – Простите…

– Джон, сбегай за Наоки, – приказал Сибуя. – Здесь для него снова есть работа…

XV

27 августа. Воскресенье – день пятнадцатый. Восемь часов вечера. Хаяси-рёкан.

– Вот, я принесла тебе хитогату Жины, как ты и просил. Она снова поломанная, – сказала Май, навестив Сибую вечером после занятий.

– Хорошо, – принял он деревянную плоскую куколку, завёрнутую в белый платок. – Заменишь на новую, – передал он нетронутую. – Ты подумала над тем, что я тебе сказал?

– Подумала! – ответила Май резко и покраснела. Этот нелепый поцелуй застыл в голове, будто других проблем не было. Нет, отрицать того, что Сибуя целуется хорошо, она бы не стала, но повод, обрушивший на неё такое счастье, бесил.

– И? – желал он услышать ответы.

– Мне не очень приятно об этом говорить… Но я узнала кое-что полезное. Горничная, которая утонула, Мичи по секрету сказала, что она за деньги приносила ученицам всё необходимое. От Мари это скрывали, ведь при прошлой хозяйке такого не было.

– Значит, утонула она не просто так, – выдал Нару заключение получше любого медицинского эксперта. – Эта девочка, Жина, сегодня ночью на неё напала нокаи, – рассказал он последние новости, рассматривая сломанную хитогату.

– Как? – воскликнула Май. – Но её хитогата сломана! Я лично оставила в её комнате ровную, а утром нашла с повреждённой ногой.

– Наоки сказал, что у этой девушки синяки по всему телу, её будто отбивали. Могу предположить, что это из-за лишнего веса. В правилах сказано и об этом. Будь хитогата целой, то она бы была вся в трещинах, а повреждена одна нога. Стало быть…

– Стало быть, её кто-то нарочно расколол и до наступления ночи оставил в комнате, – перебила его Май.

– Да, человек не мог знать, какие именно повреждения ждут эту девушку, – договорил Нару.

– Этот человек был среди нас… – Май скупилась на слова из-за не желания верить, но выводы напрашивались сами. – Думаю, это Мичи. Больше некому. Мари не могла так поступить, значит, это сделал тот, кто знал о потайных ходах.

Наверняка и амулеты Аяко она сняла специально, а не по ошибке! А я прикрыла её! Не могу рассказать об этом Нару… – вспомнила Май их первую серьёзную неудачу в изгнании, разбитое оборудование Нару и пожелала провалиться здесь и сейчас.

– Я тоже так думаю, – согласился Сибуя. – Она имеет доступ к информации, ключам и всем ходам. Только она могла стать этим человеком. Причины её поведения нам неизвестны, поэтому пока следует отнестись к ней с осторожностью. А в остальном, ты хорошо потрудилась.

Он похвалил меня! Он действительно это сделал! – Май показалось это приятным, если бы ещё совесть не грызла.

– Этим вечером дежурим мы с Лином, поэтому пока есть время я бы хотел поблагодарить тебя, – Нару сказал это вдумчиво, разыскивая нечто важное в гостиной, на что Май среагировала остро.

– Спасибо, обойдусь! – выкрикнула она, не сумев скрыть паники, подтолкнув Сибую к таким мыслям суетливыми движениями. Танияма засеменила ногами в белых носочках с завидной скоростью, оказываясь пойманной в вестибюле.

– Ты отказываешься от благодарности своего начальника, – Нару остановил её звучанием своего голоса, продолжив двусмысленный разговор. – Это на тебя не похоже… – он подошёл ближе, однако Танияма в очередной раз издала нечто похожее на крик.

– Нет! – Май закрыла рот рукой. – Я благодарна тебе за наставление, но не целуй больше меня так. Ты мне ничем не обязан! Я вижу, с какой постной миной ты ходишь на свидания с Масако, мне не надо таких одолжений. Если целуешь, то делай это потому, что тебе хочется, а не потому, что ты должен!

Ничего такого Сибуя никак не ожидал. Май заметила то, что ему казалось искусно скрытым. Она не могла знать причин, но сам факт её наблюдательности вынудил его ненадолго потерять способность лавировать в любой как самой простой, так и с виду безвыходной ситуации.

– Задержись, – попросил он, спустя время, когда они стояли одни в пустом вестибюле.

– Не лишено ли это смысла?.. – не смотрела на него Май. Она знала, что если посмотрит, то поверит в любой его обман.