Текст книги "Полный привод, или Километры вдоль нормальности (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 74 страниц)

Парень застонал, сминая в руках её ягодицы под натуральным атласом.

Потом оставив в покое его губы, Жаклин потянулась чуть выше и прижала его голову к своей груди. Александр, расстегнув пару верхних пуговиц, зарылся носом в её третье-четвёртый размер.

– М-м-м… – поделился он впечатлениями.

– Алекс… – сладостно буквально пропела девушка, – ну так как?

– Я согласен, – поднял голову юноша и чмокнул свою манипуляторшу в подбородок, – но у меня одно условие.

– Какое? – почему-то его заявление манипуляторшу ничуть не взволновало.

– Мы остановимся у Кирка, в его доме в Ноттингхилле.

– У Кирка? В Ноттингхилле? – Жаклин слегка отстранилась. – А сам он живёт сейчас в своей квартире в Челси? – девушка опять опустилась и села на него верхом.

– Угу.

– Какой у него там адрес?

– Барклейроуд,19/2.

– Оу, если мне не изменяет мой склероз, это недалеко от стадиона.

– Не изменяет. Это, действительно, недалеко.

– А как мы к нему попадём в дом? У тебя есть ключи?

– У меня есть ключи и от дома, и от квартиры.

– Правда?

– Ну а как я, по твоему, провожал Марго с Дженни утром после моего дня рождения?

– Понятия не имею. Я вообще думала, что ты провожал из квартиры и кое-кого другого.

– Жаклин, ты всё ещё не можешь поверить, что Анна – девушка из сопровождения?

– Мм… могу. Кстати, – хоть это было и совсем некстати, но Жаклин всё-таки спросила: – а как вы расстались с Анной?

– Да просто отлично расстались! – Александр от полноты чувств даже развёл руками, найдя в себе силы оторвать их от халата. – После того как ты уехала, мне стало не до Анны, и она попросила такси.

– И даже нисколечко не запала на тебя?

Парень скептически сжал губы.

– Жаклин, я – её работа…

– Хорошо-хорошо… – сразу же перебила его девушка. – Так ты у Кирка в квартире ночевал один?

– Нет. Дядя заявился среди ночи с аэропорта.

– Александр, а на дне рождения, кроме тебя, кто-нибудь знал, что Анна не твоя девушка? Марго, например.

– Нет, Марго не знала. И вообще никто не знал, кроме Дженн.

– Вот как? Дженни? И ты рассказал ей, что хочешь меня отпугнуть?

– Нет, я рассказал ей о нас только сейчас в Глазго, перед отъездом сюда.

– И что она сказала?

– Мне кажется, она расстроилась.

– Очень жаль. Почему?

– Пф-ф-ф… – парень опрокинул голову назад, на диван. – Ну… понимаешь, раньше все мои приключения с девушками разворачивались на её глазах, она знала каждый мой шаг, если ей это было интересно, а ей было, поверь мне. – Приложил он руку к груди. – А сейчас я ей сообщаю, что уже практически люблю замужнюю женщину, мои отношения с этой женщиной зашли так далеко, что я еду с ней в горы, вдвоём, и Дженн узнаёт это только сейчас. Наверное, ей показалось, что мы с ней отдаляемся друг от друга. Хотя, скорее всего, так оно и есть.

Жаклин помолчала.

– Прямо чувствую себя какойто злой мачехой, разлучившей брата и сестру.

– Не говори ерунды. Я пригласил её к нам в Оксфорд, когда мы будем с тобой жить вместе. Как только Кирк приедет после Нового года в Лондон, я поговорю с ним об этой его… тётке.

– А Кирка сейчас нет в Лондоне? А где он? Если не секрет.

– Не секрет. Он в Малайзии.

– В Куала-Лумпуре?

– Да.

– По делам?

– Да. Там… программно-технические комплексы по переработке отходов бытовой техники. Он строит для них цеха.

– Угу. Ну что же, у Кирка так у Кирка. Какой у него адрес?

– Ладброкроуд, 5. Это недалеко от какого-то парка, кажется. Я помню, когда мы были у него в гостях с Дженн, он водил её туда рисовать павлинов.

– Это голландский парк. У меня там недалеко подруга живёт.

Для людей, между которыми неминуемо возникает сексуальное притяжение при малейшем физическом контакте, они болтали уже слишком долго, поэтому ничего удивительного, что на последних словах Александр буквально сминал руками её тело, путешествуя ладонями по нему куда только мог добраться, вплоть до разреза попки, а Жаклин, зарывшись пальцами в его волосы, ласкала губами кожу на его лице и шее и тёрлась щекой о точёную челюсть, вдыхая родной запах.

– Значит, это последняя наша ночь здесь, в горах, в этом доме. – Он решил уже, что называется, «спустить себя с поводка» – гладил руками бёдра девушки под халатом, забираясь ими всё выше и выше, надеясь, что ему удастся довести это всё в очередной раз до логического завершения.

– Черт, и уезжать совсем не хочется, но и встречать Новый год под дождём… тоже. – Жаклин поцеловала уголок его челюсти.

– Мм… тогда пошли в кровать? Устроим напоследок пижамную вечеринку?

– Тебе так не терпится отдать мне долг?

– Какой долг?

Она ответила не сразу.

– Ну… как «какой». Ты мне сегодня задолжал. Ты забыл?

– Ах ты, черт! Точно! Долг! Ну что же, долг так долг. Долг это, вообще – то, святое. Кстати, я тебе могу его отдать прямо сейчас, не трогаясь с этого места, – юноша, забравшись-таки девушке между ног, провёл тремя пальцами по ластовице её трусиков.

Жаклин поморщила носик.

– А потом задолжать ещё в три раза больше, – руку от ластовицы он, конечно же, оторвать уже не смог, и поэтому, надавливая сквозь материал на мягкие складочки, потянулся к её губам.

Девушка на это только буравила его взглядом.

– Я хочу так же, как ты, – тоном девочки-ломаки пробубнила она, насупившись.

Юноша отстранился и «завис».

– То есть, как это «как я»? – он поморгал в недоумении, но потом, видимо, что-то поняв, начал посмеиваться. – Ахаха… у тебя не получится, Жаклин, – его плечи уже конкретно затряслись, – ты другого пола.

– Не смейся, – она легонько шлёпнула его в плечо. – Знать биологические различия мужчин от женщин, это конечно, весьма похвально, мистер МакЛарен, но я серьёзно.

– Ну-ка, ну-ка, это становится интересным. Побалуй-ка меня подробностями. – Его левая рука, судя по всему, сепарировалась от своего хозяина, «послала» его подальше и продолжала вовсю орудовать меж её ног.

– Я хочу, чтобы ты не мешал мне это делать так же, как не мешала тебе сегодня я там, у буфета.

– В смысле? – Александр усилием воли всё-таки вернул себе контроль над рукой и положил её девушке на ягодицу.

Жаклин молчала, закусив уголок губы и потупив взгляд, ковыряла пальчиком его футболку.

– Уж не хочешь ли ты меня связать?

Она даже подпрыгнула от ужаса.

– Господи, Александр, жуть какая! Как ты мог такое подумать!? Тебя! Связать!! Какой кошмар! – но потом, помолчав, добавила тихо и быстро: – Только руки.

– Что-о-о-о-о-о-о? – теперь подпрыгнул уже Алекс. – Может, у тебя ещё и наручники и плётка имеются по такому случаю?

– Хи-хи… – хихикнула Жаклин, – боишься? Алекс, какие наручники? Какая плётка? У меня даже шапки нет! – и пока парень формулировал ответную реплику, добавила: – Хотя наручники здесь очень даже пригодились бы.

Парень ударил себя ладонью по лбу.

– Мой Бог, с кем я связался! – Он прикрыл себе рукой глаза, что бы Жак не увидела его бесенят, которые арестовывали друг друга лицом к стене, обыскивая и зачитывая права – тема наручников была им «раскрыта» ещё в школе.

А девушка поспешила воспользоваться его благодушным настроением – она придвинулась к нему нос к носу, сгребла кистью футболку у него на груди и чуть потянула на себя.

– Пойдём со мной, малыш, – томно, низким голосом не то прошептала, не то прошипела она.

– А я не пожалею? – улыбаясь, парень оставался абсолютно спокоен и ироничен.

– Пожалеешь. Обязательно пожалеешь, – кивнула Жаклин, бегая глазами по своему ненаглядному лицу. Она потёрлась о его пах и медленно моргнула, – но тебе понравится.

Глава 34 Часть 3 (рейтинг +21)

– Ты знаешь… – Жак провела влажным расслабленным языком по всей оси его голого пресса, с наслаждением поглаживая ладошками своё любимое, драгоценное тело, – иногда мне хочется таскать тебе в зубах мышей. – Девушка поцеловала место, где под рёбрами билось принадлежащее ей сердце.

Александр плашмя лежал на кровати. Руки его были связаны на запястьях (тем самым чулком со швом), позади одного из прутьев спинки кованой железной кровати в спальне, где всего лишь сутки назад он надевал килт.

– А иногда… – прищемила она губами весь ореол его соска.

– Твою мать… – успел вставить юноша.

– …я бы с удовольствие отняла у тебя твою жизнь.

Услышав такое, парень прищурился и вперился в неё горящим, восхищенным взглядом.

– Тебе хочется меня убить?

– Нет, – она отрицательно качнула головой и лизнула его второй сосок. – Я не хочу твоей смерти, но я очень хочу твоей жизни, – девушка склонила голову перпендикулярно его шее и поцеловала молодой кадык, после чего выпрямилась и лизнула фигурные губы. Юноша потянулся к ней за поцелуем, но она быстро отстранилась. – Иногда мне хочется, чтобы твоей убийцей была не старость, а я. Именно я и никто другой. – Жаклин поочерёдно, нежно, еле касаясь, поцеловала его глаза и пощекотала свои губы о его ресницы. – Чтобы именно я забрала себе твою жизнь, – опять плавно переместившись к шее юноши, девушка захватила зубками и оттянула кожу на его сонной артерии. – И этого было бы уже не изменить. Никогда.

– Дьявол… – выдохнул из себя парень. – Иди сюда, – потянулся он подбородком за поцелуем.

Жаклин отпрянула и выпрямилась, стоя на коленях. Выпятив грудь и прогнув спинку под тонкой батистовой туникой из египетского хлопка, она медленно отрицательно покачала головой.

– У – у.

Облизнув губы и сцепив зубы, МакЛарен в бессилии откинулся на подушку. Вся его поза и выражение красивого лица говорили о том, что он и заинтригован, и разочарован одновременно.

– Я вижу, ты уже начинаешь жалеть, малыш, – довольно уверенным, властным движением она залезла рукой ему в пижамные штаны. Там её уже заждались.

– Ммм… – озвучив гостеприимное приветствие, Александр столь же радушно толкнулся бёдрами навстречу её руке.

– Ну, вот видишь, тебе уже нравится, – девушка приспустила с него штаны. Юноша услужливо помог ей, приподняв таз. Она оголила его лежавший поверх паха член, на котором уже висела капля смазки. – Мне тоже нравится, – поставив одной рукой вертикально «маленького Александра», она наклонилась и длинным острым языком сначала размазала эту каплю по головке, а потом слизнула её, пальчиками другой руки поигрывая мошонкой.

– Ш-ш-ш… – выдохнул юноша. – Ф-ф-ф-ф, – тут же вдохнул он. Сейчас дышать у него получалось только так – со звуками. Всё-таки это неплохо разгоняет кровь – когда кто-то другой, а не ты, контролирует самые чувствительные и уязвимые из твоих причиндалов.

Вдохновлённая такими результатами, Жаклин начала облизывать и обсасывать головку. Она целовала и сосала его член и ловила себя на мысли, что делает это с такой же любовью, какую у неё получалось изливать на его лицо, губы и всё остальное.

«Мне пора бы привыкнуть к тому, что я люблю его, – промелькнуло у неё в голове. – Всего. Целиком». Достаточно смочив весь ствол слюной, она вобрала его в себя так, чтобы головка упёрлась ей в горло.

– Да! Фак, да! Жак… у-у-у… – юноша запрокинул голову, задрав подбородок и выставив вперёд кадык. Он приподнял таз над кроватью, как бы просясь дальше. Глубже. И тогда Жаклин пошла до конца. Она, вынув «маленького Алекса» изо рта, сглотнув слюну и сделав пару вдохов, тут же, по новой вобрала его в себя и, расслабив горло, воткнула туда головку.

Рывком выгнувшись дугой, юноша откровенно заорал.

– Ч-ч-ч-ч-черт! – шипел он, и это было последнее человеческое и членораздельное, что он смог выдать, потому как в нём тут же заговорили уже несколько другие сущности – он зарычал. Низко, гулко, утробно, гортанно. Примерно как эхо у подножия горы Крика. Александр выпихивал этим звуком и демонстрировал всю свою звериную, сексуальную агрессию, чувствуя, что уже довольно глубоко трахает её глотку. Жаклин таки разбудила в нём зверя и тут же вынула его член изо рта.

– Малыш, да! Фак! Ааа… – частично вернув свои вербальные способности, складывал он слова, восклицания и звуки в одну кучу, не в силах сделать ни вдох, ни выдох.

Девушка, восстанавливая дыхание, начала почмокивать, полизывать и посасывать головку, заправив волосы за уши, чтобы они не мешали Александр всё это видеть. Чуть отдохнув, она принялась за старое.

– Ещё! Малыш, а-а-у-у… черт! Ещё! – распинало парня, когда она насаживала своё горло на головку его члена. – Да! Ещёо-о-о…

Именно с этим звуком тёплая струя ударила ей в нёбо, и Жаклин спокойно проглотила всё что излил ей в рот юноша. О том, что глотать мужскую сперму может быть противно, у них, на медицинском факультете никто из девчонок даже не заикался. Не говоря уже о мальчишках. Всё по своим местам расставили первая же пара занятий по анатомии с настоящими человеческими костями да последовавший за ними поход в морг.

Хотя, дело было, конечно же, не в этом – в обоих случаях со спермой Чарльза, а их было как раз таки два, ей ничего из вышеперечисленного не помогало – во время процесса все её мысли можно было уместить в одну единственную фразу: «Скорей бы это закончилось», потому как вторая минута процесса уже казалась ей отрезком вечности.

С Александр же всё закончилось, едва начавшись. Жаклин была счастлива его реакцией. Она ни секунды не сомневалась, что будет вспоминать каждый его звук и каждую конвульсию, и млеть от удовольствия, и наслаждаться, наслаждаться, наслаждаться.

Они оба опять переводили дыхание, но если девушка победоносно улыбалась, поправляя на парне пижамные штаны, то сам он дышал и жмурился так, будто у него сыпались искры из глаз. В принципе, это было недалеко от истинного положения дел.

– Малыш, это было… убойно, – как в неверии и блаженстве одновременно покачал он головой. – Твоему Лондону придётся попыхтеть, чтобы после такого удивить меня своим салютом. Всё, отвязывай меня, сладкая. Пора делать новые долги.

– У-у, – медленно покачала головой «малыш».

– Отвязывай, я сказал. Жаклин, не зли меня.

– У-у, – опять покачала головой теперь уже Жаклин. – И я тебя не боюсь.

Александр ухмыльнулся, всё ещё тяжело дыша.

– Осторожно, Жаклин, не сжимай сильно пружину, она может рвануть, и пожалеть можешь уже ты. Я хочу тебя, мать твою! Сейчас же развяжи меня, слышишь!

– Ты меня хочешь? – промурлыкала «кошечка» – Жаклин. – Глупенький, что ты можешь знать о том, как можно хотеть человека. И о том, как хочу тебя я! – Слово «я» она уже практически выкрикнула и как волчица перед нападением угрожающе вытянула и пригнула голову.

Александр замер. Закусив уголок губы и спрятав туда довольную улыбку, он «маякнул» ей своими вспыхнувшими на мгновение «тюльпанами». Вот теперь парень был удовлетворён полностью.

Но ему понравилось. Поэтому он продолжил «жалеть».

– Фак! – выпихнул парень сквозь зло сжатые зубы. – Я знал, что пожалею.

– Угу. Но ведь тебе уже понравилось? – мгновенно вернулась девушка к кошачьим интонациям.

Воспоминания о том, как чувствовалось её нежное горлышко вокруг головки его члена, выдавили из юноши улыбку. Но он молчал.

– Это только начало, – наклонившись к его уху, прошептала она.

– Ах ты… – Алекс, кое-как ухватившись за прут кровати руками, подтянулся ногами к голове и обхватил коленками девушку за талию. Перетащив её ногами к изножью, повалил там и придавил к постели. Она визжала и хохотала как полоумная.

– А… Алекс, отпусти! Я развяжу! Развяжу!

Он отпустил.

– Сейчас принесу ножницы, – и с этими словами Жак слезла с кровати и вышла из комнаты.

Через полминуты она вернулась с ножом.

Парень молчал.

«Господи, какой же он красивый! – подумала девушка, увидев с порога вытянутое стройное молодое тело. – Как же мне всё-таки повезло».

Она залезла на кровать с изножья и встала на коленки по обе стороны его длинных вытянутых ног.

Опустившись на четвереньки, она с ножом в руках начала продвигаться над его телом к изголовью, видимо, намереваясь перерезать чулок на его запястьях. Нависнув грудью прямо над его лицом и укутав его своей туникой, Жаклин уже взялась было руками за чулок, но Александр в это время потянулся губами к её соску и стал сквозь тонкую ткань ловить его ртом.

Почувствовав это, она выпрямилась. Глядя прямо в глаза своему мужчине, девушка ни с того ни с сего задрала тунику, под которой оказались салатного цвета хлопковые трусики, и медленно просунув нож под боковой шов, начала его «пилить». Довольно быстро и легко разрезав ткань, она обратилась к другому боку. Когда и там шов был повержен, Жаклин вытащила трусики у себя между ног и застыла с ними в одной руке и с ножом – в другой.

– Иди ко мне, – прохрипел парень, ртом и взглядом показывая на её лобок.

Девушка молча отрицательно покачала головой. Просунув нож и то, что осталось от трусиков под подушку, на которой лежал юноша, она медленно полезла руками под тунику и начала ласкать себя между ног, выгибаясь всем телом так и эдак, и тихо, сладко постанывая.

Молодой человек просто обалдел от такой наглости.

– А я?! – воскликнул он с какойто даже обидой в голосе.

Ноль реакции. Жаклин, сидя верхом на его животе, продолжала заниматься собой.

– Покажи! – тогда гаркнул Александр. – Я хочу это видеть, дьявол тебя побери, ведьма!

«Ведьма», запрокинув голову и закрыв глаза от удовольствия, опять медленно покачала головой в отрицании.

– Жа-а-а-а-а-а-ак! – заорал на всю комнату юноша.

Девушка опустила голову и разлепила веки. Она посмотрела на парня как на чужого, не вовремя появившегося гостя, но всё-таки скрестила руки и так же молча, грациозно поведя бёдрами, а потом и плечами, через верх стянула с себя одежду. Бросив её в угол кровати, она раздвинула одной рукой свои складочки, а другой начала ласкать и дразнить себя между ними, иногда, как бы между прочим, прикасаясь к клитору.

– Вот… смотри, – равнодушно – флегматично вымолвила она и, по-новой закрыв глаза, откинула голову.

– Уууу…фа-а-ак! – в голосе парня слышалось уже намного больше отчаянья, чем вожделения. – Дай! – опять гаркнул он на всю комнату. – Дай мне!

Жаклин не отреагировала, видимо, отдавшись процессу полностью. Без остатка.

– Да дай же мне! Чёрт! – дёрнул как бы в предупреждении ногами Алекс.

Жаклин опять посмотрела на него сверху вниз. Очень серьёзно. Она вынула руку у себя между ног и одним из пальчиков, которыми только что ласкала себя, прикоснулась к его губам.

– На.

Тот тут же втянул его в себя.

– Ещё! Больше! Я хочу больше! – пососав, зло выпихнул из себя.

Дразнилка изучающе, как бы в раздумьях «справится/не справится» взглянула на страждущего.

Потом, видимо, всё-таки решив рискнуть и доверить столько тонкое дело мужчине, всё-так же держа складочки раскрытыми, придвинулась на коленках к его рту, не прекращая ласкать сама себя свободным средним пальцем той же руки. Александр вытянул голову и припал ко всему этому как нищий к золотому дождю. Он лизал, сосал, целовал, а Жаклин в это время свободной рукой спокойно-равнодушно перебирала волосы у него на голове.

Кончилось всё это тем, что она в один прекрасный момент ухватилась за его вихры так, будто хотела выдрать их с корнем, и, дёрнувшись назад, скрючилась в позе эмбриона, насколько это было возможно. И вымученно застонала.

Алекс откинулся на подушку.

– Жаклин!

Но та с нестерпимой мукой на лице вся сжалась в комок у него на груди, потом, дёрнувшись опять, накинулась губами на его рот и начала как безумная с жадностью засасывать его губы и язык, в то время как всё её тело било и колотило в конвульсиях. Юноша тут же с охотой ответил ей на поцелуй, опять кое-как ухватившись руками за прут и подтянув свои ноги, чтобы хоть ногами поддержать любимую во время её разрядки.

И вот тут в первый раз он пожалел по-настоящему.

«Чтобы я ещё хоть раз в жизни на такое пошел! Идиот! Так мне идиоту и надо!», – думал он про себя в это время.

После того как шквал удовольствия прошел, Жаклин положила голову ему на грудь, свернувшись клубочком, и затихла.

– Малыш… – не выдержал юноша.

– Ш-ш-ш… – приложила пальчик к его губам «малыш», после чего легко поцеловала его и опять прилегла к нему на грудь.

Чуть отдохнув, девушка вынула нож из-под подушки и перерезала чулок на его запястьях. Она успела только выпустить нож из рук, как уже лежала на спине, придавленная к постели любимым телом.

Алекс как безумный бросился мять её голые груди.

– Чёрт, как же я соскучился, – бросился он к её губкам. Она была вся обмякшая, томная, нежная и сладкая после оргазма. – Люблю тебя, – парень покрыл поцелуями её лицо. – Вкусная моя.

Жаклин обвилась вялыми руками вокруг его шеи, откинув голову на подушки.

– Я тоже очень соскучилась… – тихо прошептала она, млея в его руках и чувствуя родное, приятное тело. – Очень-очень… – чмокнула она его в скулу. – И ты тоже вкусный.

Александр гортанно хихикнул. Но сейчас девушка под его телом показалась ему какойто особенно хрупкой и маленькой, поэтому он поспешил опять перекатиться на спину и уложить её на себя сверху, чтобы она как следует отдохнула и пришла в себя.

Но той было почему-то не до отдыха – оказавшись опять сверху, Жаклин застыла. Она потянулась руками к его красивому лицу и начала любовно гладить по щекам, скулам, глазам, лбу.

– Мой милый, – она медленно потянулась всем телом выше, – красивый, – и ласково поцеловала его линию челюсти, – нежный, – вдохнула запах на его виске, – сладкий, – «пригубила» роскошный лоб, – желанный, – прикоснулась губами к закрытому веку, – страстный мальчик, если бы ты только знал, как я тебя люблю, – она легонько поддела его губы своими. – Ты не можешь представить, что ты для меня значишь. Я завидую сама себе, что влюбилась в тебя и что ты меня заметил.

– Я не заметил. Я тоже влюбился в тебя.

– Ш-ш-ш… – опять приложила она палец к его губам. Он не только замолчал, но, кажется, даже перестал дышать. – Это так прекрасно: радоваться не только тому, что есть я, но и тому, что где-то есть ты. – Она погладила его по скуле и положила руки на шею. – Ты моя ожившая мечта, мой самый смелый, волшебный сон. – Ей на глаза навернулись слёзы, и парень большими пальцами вытер их в уголках. – Я легко взойду с тобой на эшафот, и, если тебе вздумается грабить банки, буду держать на мушке кассира, пока ты будешь выгребать наличку. – Александр хотел сказать, что умные люди уже давно грабят банки, сидя за компьютером, но просто молча, грустно улыбнулся и заправил своей горе-грабительнице упавшую прядку за ушко. – Пожалуйста, будь, Алекс. – И Жаклин со всей своей любовью нежно и томно обвилась руками вокруг шеи любимого человека и сильно, всем своим голым телом прижалась к нему. Тот гладил её раскрытыми ладонями по голой спине.

Но потом, в какойто момент, девушка перестала чувствовать его руки.

Она отжалась от его тела. Александр лежал под ней всё так же вытянувшись, но уже схватившись руками за тот же прут, к которому несколько минут назад был привязан – он предлагал ей самого себя добровольно.

– Ты уверен? – с опаской вымолвила она.

– Я не отниму руки, даже если ты приставишь мне к горлу нож. – Жаклин скептически улыбнулась. – Не веришь? Проверь! Я разрешаю! – как-то очень по-мужски, по-взрослому сказал юноша и спокойно улыбнулся. – А лучше всего, трахни меня, Жак. Изнасилуй, если хочешь! Видит Бог, говорю и разрешаю такое впервые, – в интонациях голоса парня прослушивались все четыре года его сексуального опыта.

Девушка как под гипнозом, не моргая и почти ничего не чувствуя, завела руку себе за спину и нащупала его опять уже готовый член. Потом, экзаменующе посмотрев на молодого человека, она захватила этой же рукой и его мошонку. Хозяин только сузил глаза.

Она скакала на нём не так, чтобы услышать их стоны и шлепки голых тел друг об друга, а так, чтобы вдавить как можно глубже его таз в эту кровать.

– Сильнее! – процедил Александр со звериным оскалом на лице и сумасшедшим, пылающим взглядом. – Сильнее, малыш! Трахни меня так… чтобы провалить эту… чертову… кровать… в преисподнюю… – подстраивал он свою речь под ритм движений его «насильницы».

А у той от работы мышц и гормонов одновременно всё тело начало сворачиваться в огромный тугой, чувствительный узел. Ещё чуть-чуть, и она почувствовала, что в её организме что-то порвётся, что-то лопнет. Когда сила натяжения превысила силу сопротивления, у Жаклин появились ощущения, что ею, как ядром, выстрелили из огромной пушки.

На этот раз она завизжала. Именно завизжала, потому что сама немного испугалась того, что с ней происходит – такое было впервые.

– Умница! – Юноша моментально сел в кровати и сгрёб её в охапку, после чего вдруг очень сильно сжал, так, что у неё чуть кости не захрустели.

И начал изливаться в неё. Он сжимал и мял в руках бьющуюся в конвульсиях девушку, стараясь как можно плотнее держать её на себе.

Немного отойдя от напора ощущений их почти унисонной разрядки, Жак тоже обняла его за шею.

Оба традиционно еле дышали как будто, действительно, только что каким-то чудом, избежали прямого попадания в преисподнюю. Да и вообще со стороны всё это очень напоминало картинку финальных кадров какого-нибудь голливудского фильма-катастрофы. Только на заднем плане не хватало взорванных, горящих цистерн с соляркой, да неба в черных клубах дыма.

Жаклин первая разлепила объятья. Она посмотрела на своего любимого человека, как бы пытаясь оценить его состояние и самочувствие. Убедившись, что он вроде бы цел, и даже не исключено, что может усваивать человеческую речь, девушка чмокнула его в кончик носа.

– Один-один, – сказала она и широко улыбнулась.

* Речь идёт об известной английской пословице: «East Оr West, The Home Is Best»

Глава 35 Q7

Глава 35 Q7.

Существует немало механических устройств,

усиливающих сексуальное наслаждение,

в особенности, у женщин. Лучшее из них – «Мерседес – Бенц 380 SL»

с откидными сиденьями.

Патрик ОРурк

Четыре стороны света, четыре лапы у собаки, четыре расы людей, четыре стихии на Земле, четыре всадника Апокалипсиса, четыре времени года, четыре мушкетёра, чемпионат Мира по футболу проходит раз в четыре года, концерн «Audi», имея название из четырёх букв, образовался путём слияния четырёх компаний: «DKW», «Horch», «Wanderer» и «Audi», и его символом стали четыре перекрещенных кольца.

Давным-давно, ещё в середине позапрошлого века, в маленьком уютном немецком городке Виннинген с населением в триста человек, в семье кузнеца родился мальчик. Семья жила очень небогато, поэтому у ребёнка было трудное детство – в тринадцать лет, бросив школу, он начал работать вместе с отцом в кузнице, а в шестнадцать уже напрессовывал ударами кувалды стальные бандажи к колёсам на паровозостроительном заводе. Может быть, именно поэтому, получив урок тяжелого, изнуряющего низкооплачиваемого труда, паренёк при первой же возможности вернулся к учёбе. Тогда ему было двадцать.

Получив специальность инженера в Саксонском инженерном училище в Митвайде, он устроился в лейпцигскую судостроительную компанию конструктором, но, увидев однажды на выставке детище к тому времени уже прославленного Карла Бенца – автомобиль BenzVelo, тут же написал письмо самому мэтру с просьбой принять его, начинающего специалиста по двигателям, к себе в команду.

Интересно, догадывался ли великий Карл Бенц, что, удовлетворив просьбу энергичного, напичканного толковыми идеями двадцативосьмилетнего парня и назначив его в столь юном для инженерной профессии возрасте на должность руководителя производства, он сделал непростительную ошибку и, как говорится, «пригрел змею на груди», потому как многое вложил и многому научил никого иного, как основателя концерна Audi – Аугуста Хорьха, – смелого, талантливого конструктора и амбициозного, неуживчивого человека, детище которого в будущем на многие годы станет «зубной болью» и «занозой в заднице» компании «Benz», составляя ей достойную конкуренцию на улицах городов и деревень и с завидной регулярностью заставляя глотать копоть из своих выхлопных труб на гоночных трассах? Вряд ли.

А знал ли сам Аугуст Хорьх в 1900-м году, на заре двадцатого века смастерив автомобиль с двухцилиндровым двигателем в пять лошадиных сил и с приводом на задние колёса в виде кожаного ремня, что когда-нибудь, в будущем, его последователи доведут количество цилиндров до двенадцати, кожаный ремень заменят гидромеханической, восьмиступенчатой коробкой передач, к заднему приводу прибавят ещё и передний, сделав его, таким образом, полным, и обойдутся вообще без мотора? Вместо мотора его коллеги из будущего поставят под капот машины с четырьмя перекрещенными кольцами на решетке радиатора обыкновенную «атомную бомбу» в пятьсот лошадиных сил.

Хотя, зная Хорьха, можно предположить, что он похвалил бы потомков за то, что их «атомная бомба» работает на дизельном топливе, потребляет такой пустяк, как десять литров на сто километров трассы, разгоняет с ноля до сотни машину весом без малого в две тонны за пять секунд, и, скорее всего, был бы жутко недоволен и топал бы ногами, и стучал бы своей тростью об пол, и кричал, что они лентяи, бездари и тупицы – двадцать первый век на дворе, люди строят «умные» дома, разговаривают по телефонам, разгуливая по улицам, практикуется космический туризм, а под капотом его машин всё ещё до сих пор не…

– Вечный двигатель – когда его уже изобретут, мать их? – возмутился Александр, буравя досадливым взглядом табло с надписью: «Запас хода – 6 миль» на торпеде «своей красавицы». – Неужели это так сложно? – нажал он где-то под сиденьем рычаг замка топливного бака и вышел из машины под дождь.

Он заливал дизтопливо из запасной канистры, а Жаклин сидела в пассажирском кресле и скромно улыбалась.

«Не хочет ехать в Лондон», – подытожила она поведение парня за это утро, вспоминая, как тот еле-еле проснулся только лишь около десяти утра – ей даже пришлось сделать вид, что напрашивается на утренний секс, а как только сонный юноша, пару раз отмахнувшись для поддержания игривого настроения, всё-таки снизошел, девушка вырвалась и испуганной ланью скрылась из виду в ванной и закрылась там. Когда же она, приняв душ, сама освободила себя из «плена», не дождавшись прекрасного пылкого принца, её «принц» мирно посапывал почти в той же позе, в которой она его оставила.

«Заездила парня, – умилилась Жак этой пасторальной картинке. – Сволочь я последняя, разлучаю ребёнка с родиной. Он и так, наверное, скучает по своей Шотландии, а я его – в Лондон. Эгоистка чертова».

Направляясь назад, в Англию, она могла ругать себя самыми последними словами, ей по силам было выдержать даже не самое лучшее настроение её шотландца, потому как ехала встречать Новый год с любимым человеком в город, где родилась, и где прошла ее юность. По понятным причинам, увы, безрадостная.

– Если под капотом твоей машины был бы вечный двигатель, она стоила бы, наверное, как «Конкорд», – ответила она Алексу, когда он, уже весь мокрый, залез в машину.

– Если бы она ещё и летала как «Конкорд», я бы её купил, – засмеялся тот, опять нажимая на кнопку зажигания. Поскольку в мокрой дублёнке сидеть было не очень приятно, да и в сухой тоже, парень её снял, повесил на крючок над задней дверцей и остался в этом мохеровом свитере стального цвета исландского производства, увидев который на нём ещё в доме, в комплекте с какими-то очередными новыми джинсами, Жаклин тут же облачилась в своё кашемировое платье. На всякий случай.