Текст книги "Полный привод, или Километры вдоль нормальности (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 74 страниц)

«Это так странно, – спустя много времени вспоминала Жаклин, – вот ты идёшь-идёшь, вокруг люди, сумки, служащие, поезда, их много, а потом ты натыкаешься взглядом на одного-единственного человека, и всё остальное исчезает, и ничего не остаётся. И что самое интересное, ты не замечаешь – как и куда, твоя чувствительность ко всему окружающему миру будто атрофируется, кроме одной-единственной точки в пространстве – той, где находится сейчас так любимое тобой лицо. Тебе кажется, что ничего нет и не было, кроме этого лица, этих глаз, этой улыбки, и для тебя потеря окружения проходит совершенно незаметно и безболезненно. Это по-настоящему странно».

– Привет. – Он потянулся к чемодану в её руках и попутно кратко, почти незаметно, чмокнул в щечку. – С приездом.

– Спасибо. Вы давно приехали? Алиса у Марго?

– Да. Чуть позже должна прибыть еще и Эшли из кафе. Ждут тебя. Поехали? – Он легко перекинул её чемодан в левую руку, а правой потянулся к её ладошке.

Жаклин была настолько смущена и взволнована, что как юная школьница опустила голову и, покраснев, смогла только слегка кивнуть и тихонько угукнуть.

«Это вот примерно так мы с ним отправимся в горы, да?» – увидев на стоянке знакомую тёмно-коричневую Q7, подумала девушка, после того как они вышли из здания вокзала.

«Властелин колец», отпустив её руку, нажал в кармане на кнопку ключа, и автомобиль послушно отозвался огнями. Замков Жаклин не услышала, поскольку в Глазго дул сильнейший шквалистый ветер вместе с мелким дождём, да еще и отъезжающие со стоянки машины громко шуршали шинами по мокрому асфальту. Александр, открыв багажник, положил туда её чемодан, а его пассажирка, не теряя времени, быстро юркнула на своё сидение и, вынув чехол с тростью из пакета, тут же протянула его водителю, как только тот уселся на своё сидение и захлопнул за собой дверцу.

– С Рождеством.

Парень застыл, переводя взгляд с упаковки на девушку – Жаклин подала ему подарок той стороной, где не было надписи о его содержимом, и поняла, что по виду упаковки молодой человек не может догадаться, чем его пытаются одарить – скорее всего, тростей в футлярах он никогда не видел.

– С-с-с-спас-с-сибо. – МакЛарен несмело взял подарок в руки. Жак с интересом за ним наблюдала – ей была безумно любопытна его реакция и на подарок, и на неё саму, точнее, на её присутствие.

Но всё-таки природа победила, и Жаклин не удалось сбить парня с верного пути.

– Иди сюда. – Он быстро развернулся к ней и притянул к себе за шею через разделительный вещевой ящик и с разбегу впился в губы, даже не успев посмотреть в глаза. Она зарылась одной рукой ему в волосы на затылке. С силой поцеловав её и дотянувшись языком у неё во рту до всего, чего хотел, и почувствовав отклик в виде нежных, ласкательных движений языка и губ, юноша наконец-то оторвался: – Вкусная. – Александр улыбался и потёрся о её нос кончиком своего, и, когда их глаза встретились, ринулся к её губам по новой. Закрепив повтором все свои достижения и завоевания у неё во рту и на губах, он, вроде бы, немного расслабился. Теперь можно было заняться подарком.

Юноша повертел его в руках и, найдя надпись: «Трости от Малдос», и дальше логотипы и реквизиты, моментально распахнул свои «тюльпаны».

«Господи, только чтобы увидеть такие глаза, стоило купить эту чертову трость. – Жаклин иногда казалось, что она проваливается в голубизну его глаз, как Алиса – в кроличью нору. – Никогда мне не привыкнуть к его красоте».

– Трость? – между тем в интонациях красавца послышалось столько неподдельного удивления, что девушка даже перестала волноваться по поводу виражей своей фантазии при выборе подарка и просто рассмеялась.

– Почему нет? Хочу, чтобы она у тебя была. Она мне понравилась просто как вещь, её приятно держать в руках, она красивая и стильная. Ну и к тому же, трость это опора, а я хочу, чтобы у тебя в жизни всегда было на кого или на что опереться. Вот дарю тебе её еще и как символ. Ты не рад? Я не угадала? – хотя она уже поняла, что угадала – «тюльпаны» на полную мощь излучали восхищение.

– Джеки… ты такая выдумщица. – Юноша как бы в неверии покачал головой. Он потянулся рукой к её лицу и даже не то что обнял, а как-то именно укутал в своей ладони её щечку. Жаклин от удовольствия опустила веки, и её ресницы задрожали, поэтому ничего удивительного, что Алексу захотелось провести по ним большим пальцем. – А я вот ничего лучшего не придумал. – Она открыла глаза, а он полез в карман своей черной куртки, сшитой на манер весенней формы лётчиков Её Величества, и достал оттуда нитку жемчуга.

Не сказать, чтобы Жаклин не думала об этом. Периодически она принималась гадать: подарит он ей что-нибудь или нет, и тут же смеялась сама над собой: «Какие подарки могут сравниться с его присутствием. Он сам и есть один сплошной подарок». Но всё-таки, если бы юноша этого не сделал, она бы, конечно, расстроилась.

Но увидев перед своими глазами болтающееся и позвякивающее каким-то музыкальным клацаньем жемчужное ожерелье, впала в состояние близкое к прострации.

– О-го… – проснувшаяся в ней прелестница и кокетка с открытым ртом и ошалевшими глазами смотрела на крупные круглые белые жемчужны, будучи не в силах даже протянуть к ним руку. – Алекс-с-с… – Она подставила обе руки как под капли дождя, и юноша повесил нитку ей наискосок ладоней.

Однако тяжелые круглые шарики тут же скатились в центр её кистей, столпившись там небольшой кучкой. Нитка бус была не очень большая по диаметру, наверное, расположилась бы как раз вокруг шеи девушки, но по качеству, размеру и цвету жемчужины подобрали практически безукоризненно. Ко всему прочему, они застёгивались на витую мощную, размером с сами жемчужины, винтовую серебряную застёжку изящного, замысловатого рисунка. Только лишь взглянув на изделие, можно было сказать, что его выбрал человек с безукоризненным вкусом к вещам, хорошим таким, добротным кошельком и полумер не приемлющий в принципе.

Жаклин сидела и пересыпала ожерелье из рук в руки как гальку, и не могла оторвать глаз от этого матового мерцания и насытиться ощущениями от тяжести, твёрдости и холодности жемчуга.

Потом, вспомнив про Алекса, она подняла на него расфокусированный взгляд и в следующую же секунду с размаху прыгнула ему на шею через разделяющий вещевой ящик и коробку передач с твёрдым намерением задушить в объятьях.

– Спасибо.

– Пожалуйста. – Он погладил её по спине. – Но тут есть одно дело… – осторожно прозвучало у её затылка. Она отстранилась с испугом на лице. – Господи, Жак, да не смотри ты на меня так, будто я собираюсь отобрать у тебя твоё ожерелье.

Она шутливо вскинула подбородок и завела за спину руку с ниткой жемчуга.

– Не отдам! – но тут же приняла обычную позу. – Говори. Что за дело?

– Я хотел бы с тобой договориться кое о чем, пока ты добрая.

Девушка округлила глаза.

– Я что, такая злая?

– Да нет, ты не злая, ты принципиальная. Вот я и хочу с тобой договориться с самого начала, так сказать, тут, «на берегу». – Александр полез в пассажирский бардачок и достал небольшой сиреневый, толстого картона и качественной полиграфии, бумажный пакет. – Вот возьми, это от твоего жемчуга.

– Спасибо. – Жаклин заглянула в пакет и вынула оттуда такой же сиреневый атласный футляр с золотистой надписью: «Asprey London Contemporary collection». Прочитав надпись, положила футляр себе на колени. – Так о чем ты хотел меня попросить?

– Давай, пока ты у меня в гостях, в Глазго, ну или уже там, в горах, всё, куда я буду тебя водить и возить, буду оплачивать я сам, а? Чтобы мы с тобой не препирались и не устраивали разборки каждый раз перед дверьми любого встречного кафе или ресторана, хоть и видит Бог, препираться мне с тобой тоже иногда очень нравится.

– Оу… – девушка в понимании вскинула подбородок и стала теребить мочку уха, – понятно. – Она принялась продумывать ответ, а Александр в это время не выдержал и рванул липучки чехла своего подарка.

Первое, что ему попалось в руки, это самая главная – верхняя часть изделия. Он медленно, с восхищением или даже с каким-то благоговением, вытащил трость из чехла полностью. Покрутил круглую рукоятку чернёного серебра, украшенную такими же витиеватыми узорами, как эфес у французских шпаг, а когда увидел кисть, ту самую, из пакистанской жаккардовой нити, его лицо вытянулось.

– А… а это что еще за… – его губы искривились, – хвост!

Жаклин зажмурилась от смеха и согнулась пополам.

– Это не хвост! – она выпрямилась и поправила растрепавшиеся в упаковке нити. – Это кисть. Её кстати, можно развязать и вынуть, а отверстие заткнуть серебряной заглушкой, она там есть в наборе. Но я бы на твоём месте этого не делала – так красивей.

– Угу… – Александр глянул на неё на манер: «Еще чего!» – Но тут же забыл про этот «хвост» и стал рассматривать свой подарок. – Трости нет даже у Кирка. – Он водил пальцами вдоль шафта изделия, прокручивая его между пальцами, и опять потянулся к своей пассажирке за поцелуем, которая двинулась ему навстречу. На этот раз, просто лизнув её губки и чмокнув в них, он сразу же отстранился. – Ну, так как? Договорились?

– Нет. Договариваться я ни о чем не буду – мало ли что ты там придумал и на какую сумму. Думаешь, я не догадываюсь, сколько может стоить такой жемчуг?

Александр высокомерно ухмыльнулся.

– Как говорите, вы, англичане: «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи».

– Вот! – в назидательной манере согласилась девушка. – Вот именно поэтому договариваться и не буду. Но по пустякам спорить сама не хочу – не то настроение.

МакЛарен покачал головой на манер: «Вот упрямая».

– Я так и знал. – Он засунул трость обратно, закрыл липучки и отложил подарок на заднее сидение. Потом взял её руки в свои, положив их на кожаную обшивку центрального вещевого ящика. – У меня к тебе предложение. – Он нервно улыбался.

Девушка прищурилась, но промолчала.

– Я знаю, что ты планировала остаться в Глазго на Новый год, но хотел бы тебе предложить завтра или, максимум, послезавтра распрощаться со всеми и сказать, что ты возвращаешься домой в Оксфорд, и я забираю тебя с собой в горы.

Жаклин высвободила руку с ниткой жемчуга, поправила волосы и тут же опять вложила свою кисть назад в ладонь юноши.

– Мы с тобой вдвоём встречаем Новый год в горах, а потом сразу же вместе едем в Оксфорд на моей машине. Ноги моей больше не будет в этом городе без моей красавицы. – Он обвёл глазами салон.

Девушка расплылась в улыбке. И медленно вздохнула. Она посмотрела на их руки, потом скосила глаза на консоль управления, потом на руль, затем опять вздохнула.

– Я согласна. – И улыбнулась в смущении, опуская подбородок на грудь.

Александр отпустил её руку и, подняв ей подбородок, потянулся к её лицу и начал медленно и нежно целовать в губы. Вроде бы, он делал всё как всегда – просто посасывал, поцеловывал и полизывал, но на этот раз его поцелуй был похож на какойто танец – движения губ зарождались где-то в районе груди и плеч – парень предвкушал.

– Спасибо, – первое, что сказал он, оторвавшись от неё, и опять кратко чмокнул в губки.

– Но только всё это не завтра – я должна хоть недолго побыть с дядюшкой. – И Жаклин, ни с того ни с сего, тоже чмокнула его в губы и широко, открыто улыбнулась. Юноша зарылся носом ей в шею и, поцеловав там и лизнув, отстранился.

– То есть, мы опять целый день не увидимся?

Жаклин с улыбкой потёрлась носом о его нос.

– Я буду звонить.

– О не-е-е-е-ет… – тот даже подпрыгнул, – сколько можно, Жак, к черту звонки! Я хочу тебя, а не звонки. – Он выпрямился на своём сидении, отпустив её руки. – Ладно, посмотрим… – и нажал на кнопку пуска двигателя.

Глава 29 Шпрехшталмейстер

Глава 29 Шпрехшталмейстер

По пути к Марго, под рассказ юноши о своём Рождестве с братьями на ферме, девушка укладывала ожерелье в футляр, еще раз полюбовавшись им напоследок.

Алекс рассказывал, как их компания прибыла двадцать третьего в Килмарнок, а после обеда пошел такой сильный снег, что они с Дженн и Кирком не удержались и ринулись играть в снежки, прихватив с собой Хэмиша и Бена. Парни скопом закопали в сугроб девчушку, а она потом вечером насыпала им соли в чай. А утром они проснулись и не нашли ничего: ни дорог, ни машин, ни домов, ни собачьих будок, ни бетонных плит, сложенных во дворе – везде был только один снег. У Рональда есть маленький комбайн, которым он летом косит траву, а зимой убирает сугробы, и основную площадь он разгрёб комбайном, но машины, собачьи будки и пороги всех входов и выходов парням пришлось откапывать вручную.

Александр всё это рассказывал примерно с такими же интонациями, с какими рассуждал о Нью-Йорке, всё-таки любовь к своей Шотландии в нём сидела очень глубоко. Жаклин слушала, раззявив рот – с севером она была знакома плохо, а уж с сугробами так и подавно. Но всё-таки… что-то… как-то… она не могла отделаться от ощущения, что парень ей меньше рассказывает, больше заговаривает зубы. Зачем ему это, она не знала, но галочку себе в уме всё-таки поставила.

Марго с Итаном жили в центре Глазго, в Balornock, почти на границе с Gorbals, где расположен железнодорожный вокзал, поэтому приехали они довольно быстро. При выходе из машины Жаклин попросила свой чемодан. Александр открыл ей багажник, и она запрятала подальше в свои вещи пакет с ожерельем, а потом решила взять поклажу с собой в квартиру – из-за подарков.

– Мы проводим этих «кроликов» за моря, потом я поеду с матерью домой и завезу тебя к дядюшке, хорошо? А завтра утром как проснёшься, сразу же мне позвони. – Алекс, поставив перед подъездной дверью чемодан, слегка сжал её ладошку и ободряюще улыбнулся. Жаклин кивнула, и он нажал на звонок домофона.

Дверь им открыли Итан и уже подросший с лета щенок фокстерьера по имени Чемми.

Почти все уже были в сборе. Жаклин, заметив какого-то незнакомого ей мужчину, сидящего в кресле в углу гостиной, поприветствовала и обнялась с Марго и Алисой. Тут же бегали и Брайс с Маркасом. Эшли задержалась в кафе.

– Марго, – вдруг раздался мужской резкий, громкий голос из кресла, – а почему ты не знакомишь меня с этой очаровательной леди?! – незнакомец поднялся. Мужчина был среднего роста и весь какойто… светлый. Светло-рыжие волосы, брови и ресницы, светлая кожа, светлые веснушки, небольшие, кажется, зелёно-коричневые глаза, довольно крупный, курносый нос и такой же большой рот с фигурными, пухлыми губами. На вид ему исполнилось не больше тридцати пяти – тридцати семи лет.

– Не всё сразу, Шон, – отозвалась хозяйка квартиры, – девушка только с поезда, дай ей время.

– Ну, она, может, еще и не успела осмотреться, а вот я – уже, и признаться, я очарован. – Он поднял над собой распростёртые руки вверх на манер шпрехшталмейстера в цирке, когда тот здоровается с публикой. – Пожалей меня, пожалуйста, представь нас скорей друг другу с этой богиней, пока я не умер от нетерпения.

Все заулыбались и посмотрели на «богиню», ожидая её реакции. Жаклин, пребывая в лёгком недоумении с не самой положительной эмоциональной окраской от такой бурной реакции на своё появление, прилагала все усилия, чтобы не искать глазами Алекса – еще один её «ухажер» мог стать мощным ударом по неокрепшей молодой ревнивой психике юного шотландца, пусть даже его внешность и позволяла ему не тратить нервные клетки по таким пустякам. Поэтому она с ожиданием глянула на Марго в намерении быстрее познакомиться с этим «циркачом» и покончить на этом.

– Жаклин, это родной брат моего мужа, его зовут Шон. Шон МакРосс. Он живёт в Глазго и работает на общественном транспорте.

Жаклин вспомнив, что это имя уже несколько раз проскальзывало в разговорах, протянула свою ладонь мужчине.

– Мне очень приятно, Шон.

– Шон, это падчерица моей мамы – Жаклин, Жаклин Рочестер. Она живёт в Оксфорде и работает врачом.

– Жаклин, я повторяюсь: я очарован. – Шон поцеловал девушке руку.

– Мне тоже очень приятно. – Та старалась показать, что польщена столь высокой оценкой своей персоны, искренне надеясь, что мужчина в состоянии разграничивать понятия: «быть» и «казаться» и отнести её поведение к правильной категории.

Но её надежды не оправдались – когда гостья попыталась перейти к стадии подарков и поздравлений с Рождеством, работник общественного транспорта славного города Глазго и не подумал оставить её в покое и не отставал ни на шаг. Даже когда она вручала свои подарки ребятишками поздравляла их с праздником, он стоял рядом и не всегда брал на себя труд удерживаться от комментариев.

Взглянув мельком на Александр, который вместе с Чемми о чем-то разговаривал столько что получившим свой подарок Маркасом, опустившись перед ребёнком на корточки, она сразу поняла, что парень явно зол – судя по тому, как старательно он дистанцировался от происходящего в комнате и делал вид, что ничего плохого не происходит, а если и происходит, то ему – в две линии, его реакция на встречу его любимой девушки с работником местного транспорта была далека от положительной.

После того как вернулась из кафе Эшли и поприветствовала приехавших, все переместились к столу и выпили за благополучный отдых четы МакРосс, что, определённо, не было лишним – в окна бил всё тот же штормовой ветер, из-за которого могли закрыть аэропорт для малой авиации на внутренних рейсах.

Марго, не усидев за столом и пяти минут, опять принялась бегать по комнатам, делая последние сборы и приготовления, а Жаклин решила рассматриванием квартиры отвлечь своё внимание от Александр и его покерфейса, с которым он, сидя на диване, листал какойто журнал об автомобилях.

Помещение было одноэтажным, но довольно-таки просторным, ощущение чего усиливалось еще и бело-голубыми тонами, в которых дизайнеры выдержали цветовую гамму стен, потолка, мебели и текстиля на окнах, разбавив контрастными всему этому осветительными приборами в виде черных кованых люстры, торшеров и бра, а так же предметами интерьера, представленными здесь изящными черно-желтой вазой и часами на стене.

За столом шел бурный обмен впечатлениями от собственных прошлых отпусков в жарких и не очень странах и обсуждение планов на будущие вояжи туда же и не только. Поэтому никто не обратил внимание, когда у Эшли зазвонил телефон, и она начала что-то отвечать в аппарат. Но все тут же смолкли как по команде, когда женщина громко обратилась к Алисе:

– Дорогая, у меня для тебя плохие новости: они достали не ту телятину. – Та в ответ сосредоточенно посмотрела на подругу, явно понимая, о чем идёт речь. – Вальдемар начал размораживать, но там оказались куски с костями – стейки делать не из чего. Жаклин, подай мне, пожалуйста, мою сумку в кресле – я дам Алисе ключи от второй морозилки.

Алиса перевела взгляд на своего сына.

– Тебе придётся свозить меня в кафе, – сказала она своему недовольному ребёнку, беря из рук подруги связку ключей. – Поехали?

– И протруси там мозги Вальдемару, – с чувством напутствовала Эшли. – Ему нужно быть повнимательнее – мало того, что тебе мотаться через весь город, так еще и мясо придётся повторно замораживать, а это уже никуда не годится. Его теперь проще на фарш переработать.

Алекс сжал губы в тонкую линию.

– А кто отвезёт Жаклин?

После его интонаций притихли даже игравшиеся со сладостями и Чемми ребятишки.

– Я! Я отвезу Жаклин! – прозвучал мужской резкий, а сейчас еще и радостный голос. – Куда её нужно доставить? – с воодушевлением поинтересовался Шон у парня.

– В район Университета. – Тот изо всех сил старался не цедить сквозь зубы. – Вам не по пути.

– Но им всё-таки удобней заехать к нам, чем вам с матерью мотаться из конца в конец города, – резонно заметила Эшли.

– Конечно, нам удобней! – воспользовался поддержкой женщины Шон. – Только если придётся заезжать в студенческий квартал, то выдвигаться нужно чуть пораньше.

– Жак, дорогая, ты не против? – спросила тут же у девушки почувствовавшая себя немного неудобно Алиса. – Ты не против, чтобы Шон завёз тебя к Ламу по пути в аэропорт? Мы с Алексом сделали бы это с радостью, но слишком уж долгая история получается. Но если ты не согласна, можно вызвать тебе такси. – Она показала рукой на своего сына, которого в этот самый момент терпение покидало самым безжалостным образом. Капля за каплей. Он всё еще сидел на диване и призывал на помощь небеса и что там еще есть, что можно призвать на помощь, чтобы не встать тут посреди комнаты, не скрестить руки на груди, поставив ноги на ширину плеч, и не заявить, что без Жаклин не сдвинется с места ни он, ни его Q7.

Жаклин, всё это наблюдавшая чуть ли не с открытым ртом, встрепенулась и часто заморгала.

– Оу, ну что ты, Алиса, конечно, поезжайте. Я могу и сама вызвать себе такси, невелики хлопоты.

– Это исключено! – тут же поспешно отрезала Эшли. – У нас стоят четыре машины во дворе, а ты будешь вызывать такси? Шон завезёт тебя к нам, это дело десяти минут.

– Договорились! – хлопнул в ладоши улыбающийся от уха до уха работник транспортного цеха города. – Не переживай. Доставим в лучшем виде. – И, получив от девушки благодарную улыбку в ответ, подмигнул ей. – Только тогда давайте собирайтесь поживее и загружайте сначала вещи этих тропиканцев, – он положил руку брату на плечо, – а сверху чемодан этой очаровательной леди – ей первой выходить. – И он в очередной раз мило улыбнулся гостье из Оксфорда.

После этого все зашевелились, намереваясь закончить то, для чего они здесь собрались.

Не двинулся с места только один Александр.

Под неотрывным укоризненным взглядом матери он лихорадочно обмозговывал ситуацию, не стесняясь показывать своего недовольства – Алиса легко могла списать его хмурый вид на нежелание кататься в кафе. Конечно, картинка Жаклин, садящейся в машину к Шону, опрокидывала навзничь его настроение, поднявшееся было после её согласия буквально через день улизнуть с ним в горы, но всё-таки, «поработав газом» в мозгах, он признал, что ничего ужасного не происходит.

– Сейчас, – ответил он матери на нетерпение во взгляде и достал из кармана айфон. – Одевайся, – кивнув ей подбородком на прихожую, Александр углубился в телефон. Найдя номер Жаклин, он набрал ей текст: «Как доедешь, позвони мне» и, отправив сообщение, которое незаметно отозвалось в кармане её пуховика, висевшего на вешалке в прихожей, единичной вибрацией, поднялся с дивана.

Пока Алиса прощалась с Итаном и Марго, желая им благополучно долететь, хорошо отдохнуть и вернуться довольными своим вояжем, Алекс наблюдал за Жаклин, в скором порядке вручающей подарок Эшли. Юноша заметил, что девушка была огорчена – он уже достаточно её изучил, чтобы это увидеть – и это согрело ему нутро: «Она тоже хотела ехать домой со мной. Чертово мясо, чертов этот Волан де Морт или Вольдемар, или как его там, урода этого», – костерил он во весь рост нового, еще неопытного, помощника повара в «C.I.C».

Наконец-то расположившись рядом с Марго на заднем сидении Форда Шона, Жаклин, можно сказать, почти расслабилась – скоро она обнимет своего дядюшку, по которому уже всё-таки очень сильно соскучилась, попьёт с ним чаю, они посидят, поговорят о них самих, о давних знакомых, о том, кто, что и про кого слышал или знает доподлинно, потом она примет душ и уляжется в свою кроватку, к её приезду застеленную Эшли свежим бельём в комнате для гостей, будет перебирать свой жемчуг и думать о Александр.

Когда Чарльза не было рядом в радиусе пятисот километров, она находила в мыслях о любимом человеке особое удовольствие.

Однако, когда они свернули на Meryhill Road, то сразу попали в пробку. Вообще-то в Глазго пробки были редкостью, но в плохую погоду их вероятность резко возрастала. Тем более, район Университета, наряду с районом верфей – это одна из самых старых частей города, улицы здесь гораздо уже, нежели в центре, поэтому пробки на въезде случались чаще.

Чтобы не застрять в массе машин окончательно, чего они позволить себе не могли категорически, Шону пришлось свернуть в первый же правый переулок и попытаться попасть в университетский район с другой стороны по Clyden Road. А поскольку не они одни оказались такими умными, быстро соображающими и знающими город, то и здесь их встретило и приняло в свои ряды огромное «стадо» таких же бедолаг. Они «легли в дрейф» в этом потоке автомобилей, но так как время тикало, то на развязке возле Coval Road Шону пришлось подняться на мост и развернуться в сторону аэропорта. На этом настояла сама Жаклин, ибо мысль о том, что Итан с Марго могут опоздать из-за неё на рейс, бросала её в жар. А потом и в холод.

Аэропорт пока ещё работал: самолёты летали, главное табло постоянно обновлялось, у стоек регистрации стояли несколько очередей – всё вселяло надежду на благополучный исход или, вернее, заход отдыха четы МакРосс.

По дороге Жаклин позвонила дядюшке и просила его не волноваться насчет её приезда, сказала, что будет чуть позже, вот только проводит Марго в Лондон. Поэтому, как только они выгрузились из машины и занесли все вещи в здание вокзала, Эшли уже звонила своей дочери и требовала отчета: что случилось, почему Жаклин звонит Ламу из аэропорта? Пока та объяснялась с матерью: по какой причине они не смогли доставить племянницу к дядюшке, у самой племянницы тоже зазвонил телефон и, увидев на экране имя Алисы, девушка поняла, что звонок от Алекса уже не за горами.

Так оно и случилось.

Ответив женщине и объяснив ей ситуацию, она даже не стала класть аппарат в карман, так и осталась стоять, зажав его в руке.

– Да, – мяукнула она в телефон, отойдя чуть в сторонку от своих спутников, после того как услышала рингтон и увидела на дисплее любимое имя.

– Жаклин, что случилось? Почему ты в аэропорту? – с первой же секунды «взял быка за рога» Александр.

– Привет, – не забыла про вежливость англичанка. – В район Университета было не пробраться – там везде пробки, мы застрять побоялись, поэтому сразу же развернулись и уехали. Я сама это предложила – очень боялась, что они из-за меня опоздают. Мне всё равно спешить некуда, а вот им… – Жаклин зажала пальцем свободное от телефона ухо, поскольку начали объявлять какойто рейс.

– Самолёты летают? – Александр разговаривал интонациями командира дивизии, интересующегося положением дел на его участке фронта.

– Да.

– Их рейс уже объявили?

– Нет, он только на табло загорелся. Вот стоим, ждём с минуты на минуту.

– Значит, назад ты поедешь вдвоём с… Шоном?

Жаклин не сразу ответила, не приходило на ум что-нибудь такое… успокоительно-убедительное.

– Алекс, ну я, конечно, могу взять такси только ради тебя, но сам представь – как это будет выглядеть.

– Я сейчас за тобой приеду.

Она даже не возмутилась.

– Угу, приезжай, конечно, сделаешь Шону сюрприз. – Тут её толкнули в спину, она оглянулась и увидела, что это какая-то большая семья арабов, нёсшаяся по зданию вокзала как стадо мамонтов. Они, правда, тут же извинились и понеслись дальше… извиняться.

– Ч-ч-че-ер-р-рт-т… – процедил сквозь зубы ревнивый шотландский юноша, – у-у-у… черт бы его побрал, этого… Шона.

– Я позвоню, как только доберусь до дядюшки. Обещаю.

Он помолчал, а потом выдал:

– Я буду тебя там ждать.

– Где? У дядюшки?

– Нет. В моей машине. Недалеко от его дома.

– Не говоря о том, что это уже похоже на преследование, как ты туда доберёшься, если там везде пробки?

– Но вы же с… Шоном как-то туда рассчитываете доехать.

– У нас нет другого выхода, а у тебя нет даже причины.

Он замолчал, а Жаклин услышала объявление рейса на Лондон.

– Извини, пожалуйста, – она и тут осталась верна Англии, вежливости и себе, – объявляют рейс Марго, я позвоню.

– Хорошо… буду ждать.

В общем-то, всё сложилось довольно благополучно – МакРоссы прошли регистрацию, и Жаклин с Шоном радостно махали им вслед руками, когда те отправились на посадку.

Оставшись вдвоём с Шоном, Жаклин, привыкшей быть честной с самой собой, пришлось признать, что мужчина ей самой тоже, мягко говоря, не очень симпатичен и доверия как такового не внушает. И когда Алекс пожелал, чтобы этого работника транспорта забрал нечистый, в душе она была только «за».

Поэтому, как только уселась в Форд, и младший МакРосс взял курс на дом её дядюшки, девушка достала свой телефон и, набрав номер Чарльза, стала ему так это по-свойски, с радостными, панибратскими интонациями, в подробностях расписывать все свои сегодняшние приключения и завтрашние планы, чем, скорее всего, немало удивила супруга. А после того как он в ответ поделился с ней новостью о том, что его сестра действительно отведала гадальный рождественский пудинг и ей достался кусочек с обручальным кольцом, Жаклин и вовсе ушла в разговор с головой.

Таким вот способом, кстати, весьма беспардонным для англичанки, буквально «поселив» Чарльза в этой же машине между собой и Шоном, она, завершив разговор по телефону, принялась дальше болтать с мужчиной, с немалым облегчением заметив в нём перемену в сторону серьёзности и отстранённости. И то, что он даже не помог ей вынуть чемодан из багажника своего Форда, когда наконец-то доставил к дядюшке, записала себе как окончательную победу и полный разгром его так не к месту зародившейся симпатии и порождённого ею игривого настроения.

Простившись с Шоном и встретившись с дядюшкой, который её уже заждался, Жаклин воплотила в жизнь все свои отложенные планы, немного поменяв их местами в очерёдности – сначала сходила в душ, а потом уже они выпили с родственником чаю.

Завершив церемонию и прилагающуюся к ней беседу, она хотела позвонить Алексу, но время было позднее и, помня о том, что он сегодня рано утром выехал из Килмарнока, она предположила, что парень уже наверняка спит.

Да и сама Жак порядком утомилась, к тому же душ с чаем сделали своё дело, поэтому племянница, пожелав дядюшке спокойной ночи, поднялась наверх к себе в комнату для гостей.

Заснула она очень быстро, равно как и проснулась. А пробудившись, поняла, что разбужена звонком своего телефона.

– Да, – прохрипела в трубку, даже не посмотрев от кого звонок.

– Жаклин, дорогая, это Эшли. Ради Бога извини за столь поздний звонок, мне, действительно, очень жаль тебя будить, но я очень волнуюсь – с Маркасом что-то случилось.

– Что с ним? – тут же села в кровати доктор Рочестер.

– Они вместе с Брайсом заснули, я перед этим почитала им книжку, всё как всегда, ничего страшного не заметила. А где-то через час Маркас проснулся и начал тереть глаза, и чесать их, и чуть не плачет, говорит: глазкам больно. Я посмотрела на него – Жаклин, у него белки все красные, черные мешки под глазами набухли, из глаз течёт.

– Температура есть? Ты измеряла температуру?

– Нет… в смысле, не измеряла, но, кажется, её нет. Я не заметила, чтобы он был горячий. Но я могу измерить.