Текст книги "Полный привод, или Километры вдоль нормальности (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 74 страниц)

Александр даже не раздумывал.

– Жаклин, но ведь я же только что тебе сказал, что я равнодушен к детям! Ты хочешь, чтобы я зачал ребёнка с абсолютно ровным к этому нутром? Но ведь это тоже неправильно. К тому же, ты пойми, я тоже хочу захотеть своего ребёнка, я тоже хочу его ждать с нетерпением, волноваться… и что там ещё бывает… не знаю я. – Он притянул её к себе и пососал её губки. Так, чуть-чуть. Без фанатизма.

– Помнишь, я тебе сказала, что Чарльз меня этим летом сильно обидел? – после того, как он оторвался, она наклонила голову и приложила ухо к его груди.

– Да, помню. Я ещё тут же захотел утопить его в Айсис. – Он опять пальцами начал массировать её затылок.

– Да, ну так вот, он обидел меня примерно такими же словами, какие сказал ты сейчас. – Девушка поднялась. Александр тоже.

– Он не хотел детей?

Она вздохнула.

– Хуже. Ему было всё равно. Вот примерно как тебе сейчас. Этим летом, приезжая тогда в Глазго, я обнаружила, что беременна. – Жаклин опять принялась усаживаться рядом, поправляя полы махрового халата на коленях. Она одновременно и не знала куда себя деть от этого разговора и наслаждалась им. Это смахивало на мазохизм хорошей такой, конкретной степени. – Во-о-от, я приехала домой, полная решимости забыть встречу с тобой и рожать ребёнка своего мужа. А Чарльз меня встретил примерно такими же вот словами о том, что пока ему всё равно, что вот родится ребёнок, тогда он обрадуется, да и вообще, радоваться детям, а тем более будущим, это глупо и странно. – От нахлынувших воспоминаний девушка чуть помолчала. – Я разрыдалась, и к утру у меня случился выкидыш. После этого секса у нас не было. Наверное, со мной действительно что-то не так, раз мои мужчины не видят во мне матери своих детей.

– Не говори ерунды. – Александр отвернулся в сторону с раздражением. Потом повернулся и опять чмокнул Жаклин в щечку. – Ты думаешь, что я, как и твой Чарльз, могу и в тридцать не захотеть детей?

– Можешь. Вполне можешь. – Жак усиленно закивала головой. – Почему нет? Насколько я поняла, ты увлечен своей карьерой, Нью-Йорком, а когда у тебя уже начнёт что-то получаться, а я в этом ни секунды не сомневаюсь, ты неминуемо с головой уйдёшь в работу, как и мой муж.

– Жаклин, но я хочу в будущем иметь детей! – воскликнул Александр. – Уже хочу! Сейчас! – он ткнул пальцем в пол возле себя. – Но хочу в будущем. И вообще, я не представляю, как можно не хотеть детей от любимой женщины в тридцать?!

– В тридцать два, – спокойно поправила его девушка. – Александр, – она погладила его по плечу, а он накрыл её ладонь своей, – конечно же, тебе детей ещё рано, с этим спорить может только полный идиот. Поэтому решение в любом случае за тобой. Я не Кира и приму его любым, каким бы оно ни было. Но если ты будешь настаивать на контрацепции, я соглашусь только на совместные, равные усилия.

Оба замерли. Жаклин от мнимой неожиданности, от того, что якобы проговорилась, Александр – от неожиданности настоящей.

– Ты знаешь про Киру? – у него брови сдвинулись к переносице.

– Мне очень жаль. – Она опять утвердительно закивала. – Я нарочно проговорилась, потому что тут есть ещё один момент…

– Подожди, извини, я тебя перебью, тебе рассказала Эшли?

– Да, – «мяукнула» девушка. – Только не ругайся на неё, пожалуйста. Уверена – она хотела как лучше.

– Эшли мне мстит, – сказал парень, как ножом отрезал, и опять откинулся на ковёр.

– За что?

– За то, что взял её в свидетели первую. Ну да ладно… ну так и что же она тебе рассказала?

– Да немного. Сказала, что вы с Кирой встречались, а потом расстались, и из-за этого она повесилась.

– И всё?

– Всё. Насколько я поняла, это всё, что она знает.

– Ну да, конечно! – воскликнул полный скепсиса юноша. – Эшли знает гораздо больше. Уверен! Но теперь уже поздно это выяснять. Ну, так ты говоришь, что ты не Кира. Пф-ф… – юноша весь на эмоциях запустил себе руку в волосы, – конечно, ты не Кира. Теперь таких, как она, я за милю чую!

– Александр… – Жаклин опасливо стеснительно глянула на него, – всё дело в том, что я где-то знаю, что она чувствовала, понимаешь?

– Чушь!

– Не волнуйся, я никогда не сделаю так, как Кира, но это не значит, что мне не могут быть близки её решения, – она опять прилегла к нему на грудь. – Скорее всего, у неё ты тоже занимал огромную часть её жизни. Ну а что, если ты был и её миром тоже, что тогда? – ей показалось неудобно так разговаривать, поэтому она опять села на пятки. – Я согласна – это очень примитивный, глупый никчемный мир, ещё хуже, чем у меня – у меня хоть есть работа, Сула, я смогу как-то себя вытащить книгами, музыкой, фильмами, собакой! – Жаклин запнулась. – А Кира не смогла. Вот не смогла и всё. Потому что нечем было. – Она развела руки в стороны. – Не смогла заменить тебя – не было у человека ничего внутри, в голове, кроме тебя. Я повторюсь: это плохо, это глупо, но это так. А потом в один момент этот мир её бросил. Почему, кстати, ты её бросил?

«Мой бог, что-то мне уже не нравятся все эти разговоры», – закипали мозги юноши.

– Что значит «бросил»! Да не бросал я её! – Александр перекатился на бок и, подперев рукой голову, уставился на разгоревшиеся дрова в камине. – Я с ней расстал-ся, – скосил он глаза на свою собеседницу. – Нормально расстался: поговорил, сказал, что она хорошая девушка и, скорее всего, ей ещё повезёт с каким-нибудь парнем, пожелал удачи – всё как положено. Она была первая, с кем я встречался, и первая, с кем мне пришлось расставаться, поэтому я старался не облажаться. – Он взял свой бокал и хорошо из него отпил. – После неё я не заводил отношений.

– А почему ты до неё не заводил отношений?

– А на кой мне это? Мне и так девушки не отказывали. Первая, кто отказала, была Кира.

– Вот как?

– Да. – Он опять посмотрел на Жаклин. Та сидела в позе и с выражением лица: «Я само внимание», поэтому ему ничего не оставалось делать, как продолжить. – Я тогда… уже не знал, куда себя деть. – Он опять уставился на огонь. Жаклин не сводила с него глаз. – Мне так хотелось подойти к какой-нибудь тёлке… ну, вернее, к девушке, и чтобы она меня вот прямо сразу же возненавидела и послала. Сразу же! – юноша вертикально ударил кулаком в пол. – Грязно, зло и подальше. Думаю, что я тотчас влюбился бы в неё как пудель и носил бы на руках. – Парень посмотрел на свою слушательницу. – Но ничего из этого не случалось, Жак. Даже близко. Они все расплывались в улыбках, – он высокомерно скривился, – все начинали кокетничать и требовать внимания, в лучшем случае попадались такие «рыбы мороженые», которые ни послать, ни полюбить не в состоянии. Кира была первой. Она так посмотрела на меня, – юноша сделал высокомерное выражение лица, – и отвернулась. Это было неслыханно и та-а-а-ак круто! Я завёлся. – Тут он попытался было встать, чтобы поправить щипцами уже чуть прогоревшие дрова.

– Лежи. Я сама, – остановила его Жаклин рукой. – А потом? – спросила она уже со щипцами в руках.

– А потом мне всё это нравилось всё меньше и меньше – постоянно нужно было оправдывать её ожидания, она постоянно требовала внимания. Если тебя мне приходилось неделями ждать, пока ты освободишься от своей этой работы, то Кира постоянно свободна и требовала, чтобы и я был возле неё. Ей всё мало, мало, мало. Ей всё время приходилось что-то обещать, что-то делать, а взамен почти ничего такого, чего бы у меня не было и без этого. Да ну… – юноша махнул рукой, – мне надоело. К тому же, мне предложили отношения другого уровня, и я ушел туда.

– Что за отношения? Если не секрет, конечно, – девушка положила щипцы сбоку камина и отряхнула руки.

– Да это и не отношения были вовсе, просто секс без обязательств. Меня это вполне устраивало и в тех, в новых отношениях, мне очень помогли, между прочим.

– Господи, Александр, ты просто какое-то чудовище – тебе не жаль девушку, а заботит только то, как на тебе отразилась её смерть.

– Не буду спорить, – он утвердительно закрыл глаза и отрицательно покачал головой. – Но только лишь потому, что мне очень много есть что сказать на этот счет, – поднял он вверх указательный палец.

Жаклин улыбнулась. Она опять уселась на пятки и, потянувшись к своему молодому человеку, щекой потёрлась о его точеную челюсть.

– Значит, у меня есть повод гордиться: я раскрутила на отношения самого Александра МакЛарена.

– Лучше. Ты раскрутила его на любовь.

– Ну-у-у… да, – девушка заулыбалась ещё счастливее. – Но любовь тоже может сойти на нет, растеряться в быту, во времени, может появиться новая любовь, – она отстранилась. – Пусть она не будет такой же сильной, как прежняя, но она будет новая, молодая, и поэтому сильнее, и поэтому может победить…

Александр уставившись глазами в пол, задумался.

– Кстати, – почесал он волосы себе за ухом, – а что ты там проговорила, что если я буду настаивать на контрацепции, то ты… что-то там… будешь настаивать на том, чтобы предохраняться по очереди, я правильно понял?

– Абсолютно, – низко кивнула головой Жаклин.

– Каким образом?

– Один раз я пью таблетку, вернее, теперь нужно будет придумать что-нибудь другое, скорее всего, тампоны, один раз ты надеваешь презерватив.

Александр скривился.

– Но сегодня со мной нет презервативов. Я их не взял. – В его глазах бесенята выворачивали свои карманы, обыскивали друг друга, повизгивая от щекотки.

– Я взяла.

Бесенята тут же спрятались, а их хозяин прочистил горло.

– Вот как? Ты возишь с собой презервативы?

– Конечно! Это обязательно! Я вообще без презервативов из дому не выхожу. Особенно, когда сажусь в поезд – вдруг какой-нибудь симпатичный сосед попадётся, а ехать долго, за сексом время в пути скоротать очень удобно: пара оргазмов и ты на месте.

Александр молчал, не моргая.

– Я так вижу, когда включается твоя ревность, чувство юмора тебе отказывает, – спокойно, почти не меняя интонаций, продолжила Жак. – Расслабься, я сегодня купила их в аптеке вместе с таблетками.

– Силы небесные, по-моему, из нас двоих чудовище здесь ты, Сасенак. Хорошо, уговорила, мы попробуем не предохраняться, – после этого заявления последовала улыбка «Сдохни от зависти, Том Круз!» – Хватит с меня презервативов.

Шоколад её глаз на глазах начал плавиться как на горячем воздухе в пустыне.

– Мур-р-р… – она обвилась руками вокруг его шеи. Но тут же отстранилась и потянулась к губам. – Чудовище ты моё Лох-несское.

Александр улыбнулся в поцелуе. Он рукой раскрыл полы её махрового халата, а Жаклин разъединила колени.

Глава 33 Open air

Глава 33 Open air

У меня в кошельке – долгий список безвизовых стран.

Кто-то умный сказал: «Все границы в твоей голове»…

Можно выехать ночью, а можно собраться с утра

И смотреть из вагона струящийся мимо рассвет.

Можно долго планировать улицы, даты, пути.

Можно сесть на автобус, не зная, что будет потом.

Можно ехать, лететь или плыть, или просто идти.

В каждом встреченном – свет, в каждом встреченном городе – дом.

Можно видеть. И знаешь, однажды любому пора

Перейти эту грань и почувствовать мир на крыле…

У меня в кошельке – долгий список безвизовых стран,

А в безвизовом сердце – желание быть на земле.

Анна Кукушкина.

«Чирк», – услышала Жак сквозь сон, – «чирк».

Девушка замерла в пограничном состоянии между сном и явью, пытаясь понять: это чиркает у неё во сне или не у неё наяву?

«Чирк», – то, где она лежала, начало колыхаться и слегка потряхивать её на поверхности. Рядом явно кто-то дышал и шевелился, но к ней не прикасался.

«Открыть глаза? – размышляла она. – Или пусть мир ещё проявит себя как-нибудь?»

«Чирк», – проявил себя мир.

«Интересно, где я? Кажется, меня зовут Жаклин. Да, точно, Жаклин. Александр!» – распахнула она глаза в следующую же секунду…

«Чирк», – сработал фотоаппарат айфона в руках того самого Александра.

Он сидел на пятках перед ней на кровати и был уже в боксёрах (хотя Жак точно помнила, что засыпали они оба голыми и на пледах в гостиной), и улыбался своей фирменной улыбкой.

– Ты такая прикольная, когда спишь, – улыбаясь, юноша склонился и чмокнул её в губки. – Утро доброе, Сасенак.

– М-м-м… – сладко потянулась девушка. – Ты с ума сошел, – пробормотала она, – фотографируешь меня сонную, страшную, заспанную – фу!

– Просыпайся, соня, – опять поцеловал её Алекс. – Нас ждут великие дела, – он отложил свой айфон на пол.

– Подождут, – махнула рукой соня куда-то туда, где, по её мнению, находились те самые дела, удел которых – ждать, и, развернувшись к своему фотографу задом, тщательно укуталась, свернувшись в позе зародыша и оттопырив попку.

Несколько секунд ничего не происходило.

– Гам! – громко гаркнув, Алекс хватанул её зубами за ягодицу прямо поверх одеяла.

– А! – подскочила Жаклин как ужаленная и тут же, почти в воздухе, развернулась к парню лицом. – Ты! Ты меня укусил!

– Не возмущайся, малыш – время завтрака. – Юноша стоял в кровати перед ней на четвереньках. – А мой завтрак – это ты! – и он накрыл её своим телом поверх одеяла.

Жак предполагала, что утренний секс у Алекса войдёт в те самые «большие планы на неё» на сегодняшний день.

Но она ошиблась – планы начались со щекотки.

Ей показалось, что у парня рук примерно восемь-десять, не меньше, и на каждой по двадцать пять пальцев, которые даже сквозь одеяло впивались ей в бока как резиновые пули.

– А! Ал… ахаха… Але… а! – она пыталась было отбиваться, но очень быстро ослабла от смеха.

– Поздно! У меня разыгрался аппетит! – он впился пальцами ей в ногу чуть повыше колена.

– Аа-а-а-а-а-а-а-а… – зарядила Жаклин и, не в силах победить силой мышц, решила победить силой звука и кричать до тех пор, пока он её не отпустит. – А-а-а-а-а-а-а-а-а-а… – продолжила она, видя, что Александр пока ещё не догадался о её намерениях. Когда ему либо надоело, либо до него дошло, он отдёрнул руки, и девушка тут же захлопнула рот.

«Ну ладно, Александр МакЛарен, не я это начала», – подумала она про себя и внешне тут же сменила настроение.

Кое-как вытащив из-под одеяла свою правую руку – левая была намертво прижата к её боку-Жаклин потянулась к его щеке и нежно, с любовью обняла точеную скулу. После чего запустила свои пальцы с виска ему в отросшие волосы, которые свисали сейчас на красивое лицо. Она зачесала кистью его вихры, но они тут же упали обратно.

– У тебя уже так сильно отросли волосы. Ещё чуть-чуть, и чуб можно будет за уши заправлять. – Девушка, не скрывая своего восхищения, любовалась своим личным произведением природы по имени Александр МакЛарен. Потом она оставила в покое его волосы и провела пальчиками по «топором рубленому» подбородку. – Хочешь, я тебя подстригу?

Он повалился рядом с ней на кровать поверх одеяла, тем самым освободив любимую из плена, и сам зачесал свои волосы с лица.

– Я не хочу их стричь.

– Вот как? – Жаклин приподнялась на локте, развернувшись к нему всем телом. – А почему?

– Хвост хочу.

– Ух, ты, как интересно! – зажглись воодушевлением глаза девушки. – Ты считаешь, что тебе стрижки не идут? Тебе хочется выглядеть ещё красивей? – посыпались из неё вопросы на эту животрепещущую тему.

Красавец фыркнул, задрав голову, и закатил глаза.

– Что я, клоун, что ли – красиво выглядеть! – возмутился он. – Главное, чтобы было удобно. Волосы отрастают, начинают лезть в глаза, мешают и раздражают, а постоянно бегать по салонам мне лениво. Да и вообще, стилисты там эти… и стилистки…я их боюсь.

Жаклин прыснула.

– Дааа… стилисты и стилистки это почти врачи, только ещё хуже, – засмеялась она.

– Вот именно, – ткнул он в неё указательным пальцем. – Поэтому я даже не удивлён, что ты умеешь стричь. Где ты научилась, кстати? Хотя, погоди, дай угадаю – в экспедициях с дядюшкой, так?

– Угадал! – с охотой кивнула «стилистка». – Не помню, чтобы какая-нибудь экспедиция могла позволить себе парикмахера. Всему приходиться учиться самим. Мужчина из металлолома собирают дизельные генераторы, а женщины – из муки и воды ваяют шедевры кулинарии, а из топинамбура и жира – свечи и горелки.

– Тогда я согласен! – хлопнул парень рукой по одеялу на её бедре.

– Правда?

– Правда.

– Ты доверишь мне свою внешность? – теперь уже она ткнула указательным пальчиком в его голую грудь.

– Пф-ф… обижаешь, Сасенак – я доверил тебе своё сердце, а ты беспокоишься о какойто там внешности.

– Ты настолько легко относишься к собственной внешности? – тут же зацепилась за его заявление Сасенак.

Александр зажмурился и в недовольстве отрицательно покачал головой.

– Клещ, а не девушка.

– Я просто хочу знать – каково это: жить таким красивым, как ты?

– А-а-а… – он плашмя рухнул на неё сверху, как подстреленный в бою солдат. И не шевелился.

– Александр, – Жаклин чуть дёрнула плечом, – А – лекс…

Ни звука.

– Александр… – она опять чуть пошевелилась под ним, – больная тема?

– Ты предлагаешь мне согласиться с тобой в том, что я красивый? – промычал он где-то в районе её шеи.

– А у тебя есть выбор?

– Есть.

– Ты сможешь отрицать, что ты красив? Что за чушь!

– Ну, красив, ну и что? Дальше-то что? – он поднялся с неё и опять улёгся рядом, уставившись в потолок.

– Мне интересно, – пожала плечами «интервьюер», а потом не выдержала и, придвинувшись к красавцу, как кошечка потёрлась плечом о его плечо. – Расскажи, пожа-а-а-алуйста, – и кончиком носа прочертила вдоль точёной линии челюсти юноши.

Тот «таял» на глазах.

– Что ты хочешь знать? – повернул он к ней голову.

– Всё! – подпрыгнула девушка – «кошечка», но тут же осеклась и сдержанно добавила: – Ну-у… всё, что ты готов мне рассказать, – потупила она взор и стала ковырять пальчиком одеяло.

– Да нечего мне рассказывать! – он опять дёрнулся в сторону.

– Ну, вот что ты чувствуешь, когда тебе девушки прохода не дают?

– Раздражение! – тут же выпалил красавец, не задумавшись ни на секунду.

– И тебе это не льстит? Ни грамма?

– Я не с этих позиций подхожу к вопросу – льстит мне это или нет, мне похрен. Главное, какой мне от этого толк.

– И какой?

– Если девушка… э-э-э… – он закрыл себе одну ноздрю указательным пальцем, но тут же отпустил – аппетитная, я могу… э-э-э найти в себе силы и засунуть подальше раздражение. Ну, или, скажем, мне нужна от неё какая-нибудь услуга.

– Например.

– Например, она в первом триместре делала задание, которое задали мне на второй триместр. А если мне от неё ничего не нужно, она посылается очень быстро и далеко, Ну а если я вижу, что она ещё и дура непроходимая, то такая посылается ещё быстрей и ещё дальше. Занавес.

Жаклин в ужасе и неверии покачала головой.

– Негодя-я-я-я-яй.

– Я – чудовище, забыла? – он потянулся и чмокнул её в губки.

– И тебе не было жалко этих девушек?

– Пфф… ещё чего! Их проблемы! Нехрен бросаться на красивую внешность… всё о прекрасных принцах мечтают. – Он уже вплотную приблизился к Жаклин и начал с наслаждением водить губами по её лицу и вдыхать запах её кожи.

– Да ты прям у нас волонтёр в плане обучения науке жизни влюбчивых молоденьких девчонок, – и она со всей силы, сколько в ней было на тот момент, впилась всеми своими пальцами «волонтёру» в бока.

– У-у-у-у…

Ей показалось, что Александр подпрыгнул до потолка. А за ним подпрыгнула она сама, кровать, дом и горы в придачу.

*

– Не беспокойся, Жаклин, у нас всё нормально, – отчитывалась перед невесткой её золовка с такими интонациями, будто посылала подальше налоговую полицию.

– Мери, извини, я не хотела тебя лишний раз беспокоить. И ещё раз спасибо тебе, что согласилась нам помочь, – не обращая внимания на тональность беседы, продолжила делать своё Жаклин.

– Ты меня не побеспокоила, но, тем не менее, должна поставить тебе на вид, что ты зря так часто звонишь, будто не доверяешь мне. Мне сорок два года, Жаклин. Неужели ты думаешь, я не в состоянии позаботиться о себе и о собаке и обязательно должна всё испортить?

– Ещё раз извини, Мери. Мне как-то не доводилось расставаться с Сулой так надолго, поэтому я волнуюсь. Прошу, пойми меня правильно.

– Твоя Сула в полном порядке, иначе и быть не может, ведь я рядом. Так что, пожалуйста, поверь в меня и перестань контролировать своими ежедневными звонками.

– Хорошо. До свидания, Мери. И ещё раз спасибо.

– До свидания, Жаклин.

Чарльзу девушка и так звонить совсем не жаждала – не хотелось ей «протягивать ниточку» в ту свою жизнь ещё и отсюда, с гор, а после такого «холодного душа» от золовки последние крохи желания растворились в воздухе как остатки тумана над Torridon в это солнечное утро.

Поэтому, позвонив Эшли и узнав, что с Маркасом уже совсем всё хорошо, она решила на этом со звонками на сегодня покончить.

«На работу позвоню завтра, а Чарльз сам отзовётся, когда вспомнит», – резюмировала она. Жаклин стояла на втором этаже, на веранде и заново открывала для себя Torridon и Шотландию.

Солнце всходило из-за той самой горы, под которой расположилось их временное пристанище. Была зима, и поэтому даже в одиннадцать часов гора отбрасывала приличную тень на водную гладь. Там, где поверхность озера уже освободилась от тени, вода цветом напоминала небо и, пожалуй, если бы водная стихия и небесное пространство встретились на горизонте, то визуально просто слились бы в одно целое. А там, куда гора ещё не пускала лучи небесного светила, вода сильно походила на грозовой океан тёмно-зелёно-синего цвета, скорее всего, ввиду очень даже приличной глубины и Torridon, и океана.

Глядя на это, сразу начинало казаться, что ты смотришь на чистые воды Северного Ледовитого где-нибудь у берегов Норвегии. Того и гляди, из этой глубины покажется горб кашалота, или огромный красивый хвостовой плавник синего кита, или бивень нарвала. А ещё, сейчас, при свете солнца, во вчерашнем коричневом, голом лесу напротив, Жаклин то тут, то там рассмотрела зелёные кустарники. Над всем этим разнообразием «висели в воздухе» заснеженные вершины гор.

Пройдя по веранде в правый угол дома до конца, девушка смогла рассмотреть кусочек галечного пляжа посёлка, где вчера она начинала своё знакомство с Torridon, хоть самих домов и не было видно. А когда она посетила угол левый, то ей почти полностью открылся вид на остров – «сюрприз», который точно так же как и лес, оказался кое-где с вкраплениями вечнозелёного кустарника.

«Уже третий день нет дождя, – размышляла она про себя. – Значит, скоро он будет лить неделю. Это плохо».

А вообще, утренний Torridon показался ей, конечно, менее таинственным, чем вечерний, но зато более жизнеутверждающим.

Александр заказывал завтрак на одиннадцать, и именно в это время еду им и доставили. Когда заиграл звонок домофона, и парень пошел получать заказ, Жаклин, воспользовавшись его отсутствием, нырнула в душ и закрылась на защелку. Когда она оттуда вышла, то через стекло веранды увидела юношу, с телефоном у уха вышагивающим возле открытого багажника «его красавицы».

На удивление девушки, парень, вернувшись с улицы, даже ни взглядом, ни жестом, ни интонациями не упрекнул её в том, что она в душе обошлась без него.

«Скорее всего, он даже и не хотел, и не пытался ко мне туда пробраться», – резюмировала она, после того как молодой человек, бросив фразу: – «Я сейчас быстренько в душ, а потом мы будем завтракать», – скрылся в ванной. «Странно. Размеры его планов были им явно преувеличены», – уже приготовилась она надуть губки.

Оборвавшийся звук шума воды в душе, где сейчас плескался её молодой человек, оборвал любование Жаклин окрестными пейзажами.

«Он закончил. Сейчас мы будем кушать!», – и она бросилась на кухню.

Фасоль с мясом, помидорами и кровяной колбасой; омлет с сыром; картофель с грибами, луком и зелёным горошком; пара упаковок с соусами; круассаны с творогом и печенье Shortbreds – всё это Жаклин раскладывала по тарелкам. Завтрак вовсе не потребовал дополнительного разогрева, поскольку был упакован в одноразовую термостатную посуду, и от блюд даже исходил лёгкий парок. Вместо стаканов «TakeAway», как это сделали бы в гостинице там, в Loulands, здесь, в Highlands, им принесли термос с чаем.

Если в прошлое утро девушка к еде была настроена абсолютно нейтрально, то сегодня более чем неравнодушно – у неё разыгрался аппетит. Подгоняемая им, она не удержалась, зачерпнула себе полную ложку картошки с луком и грибами и отправила в рот. За этим непривычным для неё занятием и застал её пришедший из душа в белом махровом халате Алекс.

Увидев Жаклин с набитым ртом и раздутыми щеками, с аппетитом всё это перемалывающую (да ещё и она приложила руку к губам, чтобы еда ненароком не вывалилась изо рта), парень реально остолбенел. И онемел.

«Чревоугодница» с выражением лица, как будто её застали за воровством конфет из буфета, вместо приветствия попыталась улыбнуться, насколько позволяла натянутая кожа на щеках. Эта умильная картина вернула юноше вербальные способности, и он даже попробовал оформить словесно свои умозаключения от увиденного.

– Ты… – он запнулся, – ты хочешь кушать, да? Ты голодная?

– Угмхм… – даже не закивала, а утвердительно затрясла головой Жаклин, как будто хотела вытрясти из своего рта его содержимое.

– Вау! – вспыхнули восхищением «тюльпаны». – Я знал! Я так и знал, что горы творят чудеса. Так! – он хлопнул в ладоши. – Такое событие нужно отпраздновать не завтраком, а полноценной едой – мы едем в паб!

«Голодающая» часто-часто заморгала, не прекращая работать челюстями.

– Ф пап? – прошамкала она. – Шдес есь пап?

– Здесь есть всё! – воскликнул Александр. – И я чертовски голоден! – дополнил он, отодвигая свой стул.

В это утро еда исчезала со стола примерно с такой же скоростью, с какой вчера их одежда разлеталась по углам ванной комнаты. Картинка того, как Жаклин набивает себе рот пищей и уплетает практически всё, что он для неё заказал, делала юношу счастливым по-настоящему.

Но как оказалось, это было только начало.

– Я хочу танцевать, – заявила девушка довольно будничным тоном, катая по своей тарелке оставшиеся одиночные зелёные горошины.

Александр перестал сразу делать четыре вещи: шевелиться, дышать, моргать и жевать.

– Я очень хочу танцевать, – повторила она, чтобы у её визави отпали всякие сомнения по поводу здоровья его слухового аппарата, и наколола на вилку последние две горошины.

Удостоверившись, что он не ослышался, юноша начал хотя бы моргать и дышать.

– Танцевать?

– Угу, – как бы между прочим подтвердила Жак своё душераздирающее признание, отпивая чай из кружки.

– А как ты хочешь танцевать? – тоже «включил» будничный тон парень.

– Да без разницы, – облизнула она губки, – лишь бы музыка была и место, где развернуться.

МакЛарен задумался и поелозил губами туда-сюда.

– Развернуться… – он пятернёй полез себе в волосы на затылке и задумался. – Ну что ж, хорошо.

Будет тебе музыка и место, где развернуться. Только у меня одно условие, – положил он запястья обеих рук на кромку стола.

– Условие? – вскинула на него голову Жаклин. – Это интересно. И какое же?

– У тебя есть с собой платье?

– Платье?

– Да, платье.

– Эм-м… какое платье?

– Джеки, ты чего? – в неодобрении чуть отодвинулся от стола юноша. – Обыкновенное. Женское. Платье, – проговорил он слова по отдельности.

– Оу, ну да… конечно… у меня есть платье, – с готовностью закивала девушка.

– Надень его, – ткнул он в неё в воздухе вилкой.

– Когда?

– После завтрака. Мы уезжаем.

– Куда?

Александр в удивлении поднял глаза.

– Всё-всё, – скептически сжала губки Жаклин и в защитном жесте выставила перед собой ладошки, – сюрприз так сюрприз.

Убрав со стола, она поднялась в ту спальню, где они ночевали. Ну или проснулись – девушка так и не удосужилась уточнить время, когда Александр перенёс её в кровать. Сам же молодой человек, как она поняла, чтобы не смущать себя и её, ушел одеваться в соседнюю – на втором этаже спален было как раз таки две – по обе стороны от лестницы.

Собираясь в горы, Жаклин прихватила с собой довольно длинное трикотажное платье на пуговицах из монгольского кашемира фирмы «GOBI». Неброский, приятный глазу цвет осоки; низкий полукруглый вырез горловины; подол, скрывающий ноги хорошо пониже колен; большие тёмно – зелёные пуговицы, подчеркивающие изящность фигуры – всё это приглянулось ей в одном из магазинов в Риме, когда она ненадолго летала в столицу Италии к дядюшке в гости после третьего курса Университета. К платью прилагалась фирменная упаковка в виде капроновой тубы, поскольку кашемир лучше транспортировать свёрнутым в рулон.

Девушка расстегнула молнию на чехле и, вынув платье, раскатала его по всей длине. Ей увиделось, что ткань выглядит всё-таки весьма помятой, поэтому, поругавшись на себя, что не вывесила изделие по приезду, взяла вешалку из встроенного шкафа-купе и направилась в ванную. В небольшом пространстве комнаты ещё оставалось достаточно пара после их утренних водных процедур, но она всё равно включила в душе горячую воду и повесила платье на вешалку для полотенец. Способом «пара в ванной» её научили разглаживать вещи женщины в экспедициях.

Пока она копалась в чемодане и приводила в порядок свои «пружинки», платье обдало паром, и оно более-менее выпрямилось. Слегка подсушив его феном, находчивая Жаклин отправилась одеваться.

Одевалась девушка долго и тщательно. Не имея ни малейшего понятия, где и при каких обстоятельствах ей придётся всё это снимать, она полагала, что должна приготовиться ко всему и быть, так сказать, во всеоружии. Вообще-то, под такой кашемир из нижнего белья было бы уместным надеть имеющийся в наличии красивый тёмно-зелёный бюстгальтер от Lormar, но так как он был без комплекта, то она предпочла ему гарнитур бесшовного немецкого белья от Triumph цвета красного вина.

Открыв дверь спальни как ни в чем не бывало, Жак уже хотела было её закрыть и направиться на первый этаж, чтобы посмотреть, как её платье будет выглядеть в комплекте с пуховиком и итальянскими ботиночками с опушкой – что-то её будущий внешний вид в верхней одежде и в платье из кашемира внушал ей чувство лёгкого беспокойства – как она буквально наткнулась взглядом на стоявшего спиной к ней у стекла веранды, воина.

Именно воина.

«Воин! – подумала Жаклин. – ВОИН?!» – тут же завопили её мозги. Даже спустя некоторое время она так и не смогла понять, почему не закричала в тот момент от неожиданности или даже от испуга.

Воин стоял, расставив ноги на ширину плеч и сцепив руки в замок за спиной. Мужчина явно любовался видом за стеклом, судя по всему, направив свой взгляд на тот самый остров – «сюрприз». На нём был надет так называемый, большой килт тёмно-синего цвета с мелкими черными, белыми и желтыми полосками и такого же тёмно-синего цвета жакет. Воин обернулся и оказался её Александром.

Вернее, её Александр в килте и со спорраном.

Жаклин пару раз моргнула – Алекс в большом килте и со спорраном не исчез. Тогда на неё вдруг, ни с того ни с сего, нахлынуло какое-то волнение и осознание важности и серьёзности момента. Выражение её лица стало таким, как будто сейчас происходит что-то архи значимое во всей её жизни и даже, может быть, решается её судьба. Юноша тоже был сосредоточен и без тени юмора и улыбки даже в глазах, не говоря о губах, вперился в неё ответным взглядом. Девушка, чуть удивившись нахлынувшему на них настроению, молча приблизилась к «воину» и начала окидывать его взглядом с ног до головы как в первый раз в жизни.