Текст книги "Библейский культурно-исторический комментарий. Часть 2. Новый Завет"
Автор книги: Крейг Кинер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 121 страниц)
Предательство Петра
14:66–69. Слуги в домах знатных горожан обладали большими правами и стояли на более высокой ступени социальной иерархии, чем средний свободный гражданИн. Хотя у первосвященника было много слуг, служанка, конечно, знала, что Петр и стражники (14:54) не принадлежат к челяди первосвященника. Как служанка в доме знатного господина, который располагался вблизи храма, она, возможно, была в храме и могла хорошо рассмотреть учеников Христа во дворах храма. Выход Петра на передний двор свидетельствует о его желании скрыться.
14:70. Галилейское произношение, несомненно, отличалось от иудейского в арамейской речи и, возможно, в греческой (здесь). Слуги и храмовая охрана первосвященника, живя в Иерусалиме, считали себя иудеями.
14:71. Петр отрекся от Иисуса, призывая на себя проклятия, если лжет. Храмовая верхушка была заинтересована в уничтожении только зачинщика беспорядков; если Петр не представлял угрозы, его жизни, вероятно, ничто не угрожало (хотя он мог быть наказан за то, что поддерживал Иисуса в посягательстве на собственность первосвященника). Но Петр об этом не знал.
14:72. Для большинства жителей древнего Средиземноморья пение петуха говорило о наступлении рассвета. Высказывают предположение, что в данном случае речь идет о раннем пении петухов в Палестине между полпервого и полтретьего ночи.
15:1-15 Пилат и Царь15:1. Ночное заседание суда носило противозаконный характер; члены совета снова собрались при первых проблесках зари (около половины пятого утра) или на рассвете (в пол шестого утра), чтобы быстро принять официальное решение. Римские должностные лица ранга Пилата принимали посетителей с рассвета до полудня, так что они должны были подготовить Иисуса, чтобы Он мог предстать перед Пилатом очень рано. Резиденция Пилата находилась в Кесарии, но во время праздников он приезжал в Иерусалим, где останавливался в старом дворце Ирода Великого; римский прокуратор должен был присутствовать в Иерусалиме во время празднования Пасхи, чтобы предупредить беспорядки.
15:2–4. Притязание на титул иудейского царя, *Мессии, было чревато обвинением в призыве к мятежу и государственной измене. Единственным преступлением, за совершение которого иудейские старейшины могли автоматически вынести смертный приговор, было осквернение храма; по их мнению, действия Иисуса в храме подпадали под такое обвинение, но старейшины знали, что притязания Иисуса на мессианство испугают Пилата больше. У них не было опыта сотрудничества с Пилатом в прошлом, поэтому они должны были найти веские основания для приговора.
15:5. В еврейских историях о мучениках часто отмечается удивление *языческих судей, вызванное отказом обвиняемых сотрудничать с ними (напр.: 2 Мак. и *4 Мак.). Римский закон, однако, трактовал молчание как признание вины.
15:6—10. Освобождение заключенного в праздник – единственный местный обычай, о котором умалчивают дошедшие до нас исторические документы, но это не противоречит культуре той эпохи (напр., в 85 г. наместник в Египте передал некоего преступника «толпе народа»). В отличие от Иисуса, Варавва был ярым мятежником; но он не претендовал на роль царя и не мог похвастаться многочисленными последователями.
15:11. Многие древние авторы осуждали в своих произведениях изменчивость настроений толпы.
15:12–15. Распятию предшествовало бичевание, но обычно осужденный подвергался этому наказанию на пути к месту казни или даже после того, как его привязывали к кресту. Распятие было самой мучительной казнью из всех существовавших в древности.
Став наместником, Пилат сразу вызвал негодование жителей Иерусалима тем, что в город были внесены знамена императора; затем он построил в городе акведук – на деньги из храмовой казны. Его высокомерие только усиливало враждебность евреев, и он не хотел идти на дальнейшее обострение отношений с местными властями.
15:16–20Глумление над Царем
15:16. Претория располагалась в огромном дворце Ирода Великого, где останавливались римские наместники, когда приезжали в Иерусалим.
15:17. Багряница была очень дорогой (см.: Деян. 16:14), но здесь важнее то, что пурпурные одежды и венцы были отличительной принадлежностью греческих вассальных царей. Вероятно, римским воинам пришло в голову использовать для этой цели алый форменный плащ.
Многие исследователи считают, что «терновый венец», сплетенный из ветвей колючего аканта или из листьев финиковой пальмы (венец из которых больше походил на царскую корону), был задуман не столько для того, чтобы причинить боль, сколько для внешнего эффекта – как пародия на венки эллинистических правителей. Однако, поскольку ветви венца были переплетены, шипы могли впиваться в голову Иисуса, вызывая кровотечение. Корону могли носить только цари суверенных государств, поэтому, возлагая на голову Иисуса венец, римские воины выставляют Его как вассального царя.
15:18. Римского императора приветствовали словами «Радуйся…» Таким образом, здесь римские воины глумятся над Иисусом («Царь Иудейский»); они не проявили бы к царю иудеев никакого почтения, даже если бы верили, что Иисус действительно царь. 15:19,20. Некто, нанятый оказывать почести царю (включая кесаря), опускался пред ним на колени.
15:21–32 Распятый Царь15:21. Кирены были расположены на территории, которая сейчас принадлежит Ливии, в Северной Африке, и там находилась большая еврейская колония. «Симон» – типичное еврейское имя; многочисленные паломники со всего Средиземноморья приходили в Иерусалим во время праздника Пасхи. Римские воины имели право заставить каждого местного жителя нести их поклажу. Поскольку был праздник и работа запрещалась, Симон не мог трудиться в поле; возможно, он опоздал на праздник и еще был на пути из своего родного города или из того места, где он остановился.
15:22. Место распятия называлось Голгофой, или «лобным местом», потому что там совершалось много казней. (Предположение о том, что это место имело форму черепа, не лишено оснований, но отсюда вовсе не следует, что Голгофа – это холм, на который указал в 1884 г. Чарлз Гордон, поскольку характерные очертания рельефа возникли здесь гораздо позднее времен Иисуса.) 15:23. Благочестивые женщины Иерусалима обычно готовили такую смесь и предлагали тем, кто подвергался казни, чтобы облегчить их страдания (ср.: Прит. 31:6,7); Иисус предпочитает выдержать всю муку распятия в полном сознании. Смирна, как считалось, обладала наркотическим действием.
15:24. Обычно римские воины делили между собой одежды казненного преступника. 15:25. «Третий час» начинался вскоре после половины девятого утра. (Точное время определялось моментом восхода солнца, с которого и велся отсчет, т. е. зависело от времени года.)
15:26. Над головой преступника часто помещали табличку с обвинением. Притязание на царскую власть вызывало искреннее негодование у римлян; ирония заключается в том, что Иисус назван не самозванцем, а «Царем Иудейским», что, возможно, отражает антисемитские чувства Пилата и его окружения.
15:27. По отношению к распятым вместе с Иисусом здесь использовано то же самое слово («разбойники»), которое встречается у *Иосифа Флавия применительно к участникам антиримского восстания. Таким образом, эти двое, вероятно, были соратниками Вараввы, приговоренными к казни вместе с ним в этот день.
15:29–32. Присутствовавшие при распятии зеваки нередко поносили осужденных, но эти люди, вероятно, были сторонниками Иисуса (15:26). Многие древние авторы, как и Марк в данном случае, прибегали к иронии, сообщая об истине, непроизвольно исходящей из уст врагов Иисуса (ст. 31).
15:33–41 Смерть Царя15:33. «Шестой час» начинался перед полуднем, а «девятый» – около трех часов дня.
Иисус умирает во время вечернего жертвоприношения в храме. Рассказы о катастрофах, происходивших в момент смерти благочестивых *раввинов, особенно тех, чье ходатайство перед Богом было жизненно важным для мира, встречаются и в иудаистской традиции; но главный смысл этих знамений заключается в том, что суд неизбежен. Тьма предвещала суд в прошлом (Исх. 10:21–23) и будет предшествовать суду в грядущем (Ис. 13:10; Иез. 32:7; Иоил. 2:2,10,31; 3:15; Ам. 5:8; 8:9; Зах. 14:6).
15:34. Возглас Иисуса – это произнесенный по-арамейски текст Пс. 21:2, который иногда читали в это время в храме, но в устах Иисуса эта молитва приобретает особое значение. Первая строка псалма навевает образ праведного страдальца и его упование на божественное заступничество. (Иисус, вероятно, произносил псалом по-еврейски, как и записано у Матфея; Марк использует арамейский язык, потому что его читатели лучше понимали по-арамейски. «Элои» по созвучию было ошибочно воспринято как «Илия»; ср.: 15:35,36.)
15:35,36. Представители некоторых течениях иудаизма полагали, что помимо той роли, которую Илия будет играть в конце времен, он, как и ангелы, посылается на помощь благочестивым учителям в трудную минуту. 15:37. Смерть на кресте обычно наступала от удушья: обессилевший человек был не в состоянии поддерживать вес своего тела, и диафрагма настолько сжималась, что дыхание становилось невозможным. Но эти мучения обычно продолжались несколько дней – значительно дольше, чем несколько часов, в течение которых страдал Иисус. 15:38. Святая святых, куда первосвященник мог входить только раз в год, была высшим символом пребывания Бога. Разодранная Богом завеса означала, что отныне Бог доступен вне храма и что старые храмовые порядки осуждаются и упраздняются.
15:39. Нееврей мог назвать «Сыном Божьим» благочестивого философа или, скорее, героя, отец которого был божеством; но в Евангелии от Марка титул «Сын Божий» имеет иной, несравненно более высокий смысл (14:61). Поскольку римляне воспринимали правящего императора как сына обожествленного Августа, сотник, возможно, увидел в Иисусе не только «Царя иудейского» (15:26), но и соперника императора.
Но какие бы смысловые оттенки не содержали эти слова, горькая ирония Марка (ср.: 15:29–32) ясна: смерть Иисуса произвела впечатление только на *язычника.
15:40. Хотя последовательницы Иисуса рисковали подвергнуться обвинению меньше, чем мужчины, у них все же хватило мужества прийти на казнь. Иаков «меньший» означает здесь «младший», о чем свидетельствует употребление этого слова в древних папирусах.
15:41. С точки зрения строгих ревнителей нравов, поведение женщин (особенно замужних), сопровождающих учителя вместе с учениками-мужчинами, было возмутительно; еврейские женщины в Палестине, за исключением эллинизированного высшего слоя общества, не допускались к активной общественной жизни; они должны были ходить с покрытой головой и заниматься домашним хозяйством. Известно, что среди еврейских женщин были *патронессы (покровительницы), и все же тот факт, что эти женщины сопровождали Иисуса в странствиях, поистине поразителен. Одним этим стихом Марк освещает то направление служения Иисуса, которое подрывало существующий общественный строй, особенно если эти женщины «следовали» за Ним в качестве учениц.
15:42–47 Погребение Царя15:42. Суббота началась с заходом солнца, через несколько часов после смерти Иисуса. По закону приготовлять тело к погребению в субботу запрещалась (ср. коммент. к Мф. 27:57,58 о том, какие действия разрешались).
15:43. Тот факт, что членами *синедриона были и благочестивые люди, такие, как Иосиф, а не только те, о которых говорится в рассказе о судилище (меру благочестия они определяли для себя сами), указывает на существование разномыслия даже в среде иудейской религиозной верхушки в тот период. Поскольку Иосиф верил в грядущее *Царство, он, вероятно, не был *саддукеем, в отличие от многих своих коллег.
15:44. Человек мог умирать на кресте в течение нескольких дней, если не предпринимались меры, чтобы ускорить его смерть (ср.: Ин. 19:31,32).
15:45. Археологические раскопки гробниц, в которых обнаружены немногочисленные жертвы казни через распятие, показывают, что их тела не были подготовлены к погребению должным образом, что для евреев, придававших таким ритуалам огромное значение, было настоящей катастрофой. Единственное исключение, обнаруженное в гробнице, принадлежавшей какому-то знатному семейству, свидетельствует о том, что в те времена, как и ныне, богатство и большие связи можно было использовать и во благо, и во зло.
15:46,47. Иосиф, вероятно, быстро купил плащаницу, успев сделать это до захода солнца (около шести часов вечера), пока не наступила суббота. Для погребения использовались льняные пелены; гробницы, высеченные в скале, считались лучшими. Вход в гробницу преграждал большой камень округлой формы, который подкатывали по специально проделанному желобу. После приготовления тела к погребению его помещали в гробницу и оставляли на год; затем старший сын или другой ближайший родственник должен был собрать кости и похоронить их в специальном ящике (оссуарии), который помещали на полку в стене гробницы.
16:1–8Женщины у гроба
Предсказав явление Иисуса после *воскре-сения (14:28), Евангелие от Марка было бы завершенным и без 16:9—20. Дальнейшее повествование было не обязательно. Многие древние авторы довольствовались тем, что предсказывали события, которые должны были произойти после завершения самого повествования (напр., «Илиада» – вероятно, самая популярная книга в античной Греции – предсказывает смерть Ахилла и падение Трои, не рассказывая об этом). Это был обычный литературный прием того времени. Некоторые книги (напр., историографический труд еврейского автора, известного как *Псевдо-Филон), речи и эссе (напр., Плутарха) обрывались внезапно. Возможно, Марк решил завершить свое повествование кратким рассказом о явлениях Иисуса, поскольку его преследуемые читатели все еще распинались вместе с Иисусом и нуждались в напоминании о безосновательности сомнений в окончательной победе.
16:1. Тело перед погребением обмывали и умащали елеем, но, поскольку Иисус умер в пятницу, перед самым началом субботы (около шести часов вечера, на закате), этот ритуал пришлось отложить. Мужчины обычно одевали только мужчин, женщины же могли одевать и мужчин, и женщИн. Благовония использовались не во всех случаях, а только для умащения тел высокопоставленных особ (напр., Ирода). Они предохраняли от быстрого разложения в жарком средиземноморском климате. Женщины, вероятно, думали, что по прошествии дня и двух ночей тело уже начало издавать запах. Но в Иерусалиме, расположенном на высоте около 2 тыс. футов над уровнем моря, в апреле было довольно прохладно, и в закрытой каменной гробнице разложение происходило медленно.
16:2. Восход солнца в это время года был около половины шестого утра; вставали обычно на рассвете. Видимо, некоторые торговцы уже разложили свои товары, потому что женщины купили ароматы (16:1), перед тем как идти к гробу.
16:3,4. Каменьокруглой формы подкатывали по специально вырытой канавке к входу в погребальную камеру, и сдвинуть его могли только несколько мужчИн. Гробницу открывали только для вторичного захоронения костей через год или для погребения другого члена семьи.
16:5. В еврейской литературе в белое обычно облачены ангелы, но отсюда не следует, что женщины невольно приняли юношу в белом за ангела; белые одежды носили и священники в храме, и некоторые другие люди. 16:6–8. В Евангелии от Марка люди постоянно разглашают то, о чем их просили молчать, но, когда, в конце концов, им повелевают распространить весть, они хранят молчание. Если на этом подлинное Евангелие от Марка заканчивается (что не исключено), то оно заканчивается так же неожиданно, как началось, и его финал окрашен горькой иронией. Многие другие древние произведения (включая разнообразные трактаты и драмы) обрываются столь же внезапно.
16:9-20Поручение (дополнение)
Особенности рукописной традиции и стиля указывают на то, что эти стихи, возможно, были добавлены к Евангелию от Марка на раннем этапе истории Церкви, хотя ряд богословов (напр., Уильям Фармер) считают, что они принадлежат самому Марку. В любом случае, содержание большей их части отражено и в других Евангелиях.
16:9—11. Свидетельство женщины считалось ненадежным, что подтверждают *Иосиф Флавий и *раввины. Учитывая эту точку зрения и тот факт, что иудаизм не предусматривал индивидуального *воскресения *Мессии, следует признать, что нет ничего удивительного в том, что ученики не поверили Марии Магдалине.
16:12–14. Согласно иудаистской традиции, такие сверхъестественные существа, как ангелы, а также Илия могли являться в неузнаваемом виде. Очевидно, этим свойством обладал и воскресший Иисус, благодаря чему удалось убедить некоторых учеников. 16:15–18. Исаия предсказал, что *мессианская эра ознаменуется тем, что больные исцелятся, немые заговорят (Ис. 35:5,6), а народ Божий будет свидетельствовать о Боге (Ис. 43:10). Способности, приписываемые здесь верующим, того же рода, что и способности многих ветхозаветных пророков (см. об этом в Книге Деяний святых Апостолов). 16:19,20. И еврейские, и греческие читатели были знакомы с представлением о вознесении великих героев (напр., Геракла, а в постбиблейской иудаистской традиции – Моисея), но образ Иисуса, воссевшего одесную Бога, выходит далеко за рамки этих представлений и означает, что Иисус царствует как доверенное лицо Бога(Пс. 109:1).
Евангелие от Луки
ВведениеАвторство. Древняя традиция, подтвержденная свидетельствами II в. и ранним появлением книги с таким названием (см. обсуждение проблемы авторства во введении к ком-мент. к Евангелию от Марка), говорят в пользу того, что автором этого Евангелия и Деяний святых Апостолов был Лука, спутник Павла в миссионерских путешествиях. Хотя внимание, уделяемое медицинской терминологии, использованной в этом Евангелии, несколько преувеличено, для этого имеются некоторые основания, согласующиеся с традиционным представлением об авторстве Луки.
Дата и цель написания. См. введение к коммент. к Книге Деяния святых Апостолов. Евангелие от Луки и Деяния святых Апостолов составляют единое двухтомное произведение, и некоторые его важные особенности проявляются в Книге Деяний более отчетливо, чем в Евангелии.
Историческая обстановка. Лука обращается к читателям греческого мира или к говорящим по-гречески представителям высшего римского общества. Его читатели – состоятельные и образованные люди, которые, вероятно, нуждались в подкреплении своей веры или аргументах, необходимых для ее защиты. См. коммент. к 1:3,4 и введение к коммент. к Деяниям святых Апостолов.
Жанр. См. введение к Евангелиям в настоящем комментарии. Если другие Евангелия ближе по жанру к греко-римским биографиям, то Евангелие от Луки, составляющее наряду с Деяниями святых Апостолов единое двухтомное произведение, во многих отношениях ближе к греко-римскому историческому, чем биографическому жанру. Поскольку Лука широко пользовался материалами Марка, многие отрывки сходного содержания я рассматриваю более подробно в коммент. к Евангелию от Марка.
Весть книги. В Евангелии от Луки основное внимание уделяется служению Иисуса отверженным, язычникам, бедным и женщинам; акцентируя эти темы, автор подготавливает почву для рассказа о проповеди Евангелия *язычникам во втором томе, Книге Деяния святых Апостолов. Действие этого Евангелия разворачивается на пространстве от Галилеи до Иерусалима (хотя все повествование заключено между сценами в храме), а затем от Иерусалима «до края земли» – в Деяниях святых Апостолов.
Библиография. Два комментария представляются мне наиболее полезными: 1. Howard Marshall, The Gospel of Luke, NIGCT (Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1979); F. W. Danker, Jesus and the New Age: A Commentary on St. Luke's Gospel (Minneapolis: Augsburg/Fortress, 1987); данные работы были особенно широко использованы при подготовке настоящего комментария. Ср. также: Joseph A. Fitzmyer, The Gospel According to Luke, 2 vols. (Garden City, N. Y: Doubleday, 1981); Craig A. Evans, Luke, NIBC (Peabody, Mass.: Hendrickson, 1990). Помимо общих работ, перечисленных во введении к коммент. к Евангелию от Матфея, полезной книгой для изучения культурно-исторического контекста Евангелия от Луки (особенно Лк. 15) является: Kenneth Bailey, Poet and Peasant {Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1976).
1:1–4Классический пролог
Во времена Луки наиболее искушенные в литературном ремесле авторы начинали свои книги прологом, написанным в классическом стиле. (Некоторые из них подражали более древнему греческому языку, чем тот, на котором говорили в эллинистическую эпоху.) Пролог в Евангелии от Луки являет собой великолепный образец такого вступления.
1:1. В отличие от рассказа, посвященного одному событию, словом «повествование», использованном здесь Лукой, обозначалось в то время описание целого ряда событий, и это определение применялось главным образом (хотя и не только) к историческим произведениям.
Авторы, создававшие произведение на основе различных документов, обычно опирались на один главный источник, добавляя к нему материалы из других источников. (Многие исследователи единодушны в том, что Лука избрал в качестве основы своей работы Евангелие от Марка, включив в нее другие материалы, в том числе из источника «Q».) Авторы обычно объясняли, с какой целью написан их труд, если данная тема уже была освещена в других книгах. Одни из них объясняли появление новой работы необходимостью изложить известные сведения в более краткой форме (см., напр.: 2 Мак.) или соображениями стилистического характера (см. *Теон); другие считали, что предшествующие авторы изложили материал неверно ("Иосиф Флавий, Артемидор) или *риторически приукрашенным языком (*Тацит); третьи просто хотели создать свой труд на основе всестороннего изучения древних источников (*Квинтилиан).
1:2. Понятие «передали» нередко использовалось в древности как специальный термИн. Так, например, ученики *раввинов скрупулезно передавали из поколения в поколение тексты древних преданий. Устные традиции также передавались с большой точностью, потому что люди, которые этим занимались, владели особой техникой запоминания. Поскольку Лука писал свою книгу, когда очевидцы этих событий были еще живы и занимали видное место в раннехристианской "церкви, мы можем быть уверены в достоверности традиции, на которую он опирался. (Свидетельства очевидцев считались самыми надежными.)
1:3,4. Во введении обычно определяется цель литературного произведения (напр., у*Иосифа Флавия в памфлете «Против Апиона» сказано: «научить всех, кто желает знать правду» о еврейском народе); здесь Лука преследует цель дать «твердое основание… учения».
Как и полагается хорошему историку, Лука «тщательно исследовал все сначала», т. е. проверял данные, которыми он пользовался. Книги часто посвящались богатому "патрону, который оказывал материальную поддержку автору в процессе написания книги. Греческое имя благотворителя Луки, Феофил, было широко распространено у евреев. Титул «достопочтенный», вероятно, указывает на принадлежность этого человека к высшему классу римского общества (сословию всадников), хотя Лука мог использовать этот титул просто как любезное обращение. Желание Феофила получить достоверные сведения вполне объяснимо, поскольку многие в Римской империи претендовали тогда на владение религиозной истиной.
