сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 69 страниц)
Парень, с которым Роман должен был вдвоём отправиться дальше, сонно смотрел куда-то вдаль, пока случайно не скользнул взглядом по фигурам своих пассажиров. Открытие, которое он сделал, заставило его вздрогнуть. Руднев и мальчишка были похожи как две капли воды: ворон и воронёнок, лица – как зеркальное отражение – одинаково искажены ненавистью, с которой они смотрят друг на друга. Даже стоят одинаково – немного ссутулившись, сунув руки в карманы, и покачиваясь на каблуках. Несчастному захотелось перекреститься, но он не решился сделать это открыто, а может, просто не умел.
***
Роман совершенно безразлично наблюдал, как его сопровождающий, осторожно оглядевшись, ловко вскрывает дверь квартиры. С гораздо большим интересом он разглядывал лепнину на потолке, широкую мраморную лестницу, которая водопадом обрывалась вниз у его ног, и витиеватый узор чугунных перил.
Спутник легонько тронул его за локоть: можно заходить. Роман шагнул в квартиру и прямиком направился в кабинет. Он почему-то знал, что нужно идти именно туда и даже заранее видел, как выглядит обстановка комнаты.
Парень замешкался в прихожей – кажется, отключал сигнализацию. Когда он нашёл Романа, тот стоял посреди комнаты с закрытыми глазами и, раскинув руки, слегка шевелил пальцами, как будто трогал невидимую паутину. Лицо его было пугающе мёртвым – даже тени движения не было на нём заметно.
– Побыстрее, – грубовато буркнул парень, с опаской озираясь вокруг.
– Идиот! – заорал Роман, «отмирая». – Неужели нельзя просто помолчать! – он в ярости швырнул в несчастного первым, что попалось под руку. Кажется, это был стул. – Убирайся отсюда!!!
Парень здорово испугался. Очевидно, он знал, что Романа следует опасаться. Он как-то сжался и, попятившись, шагнул за порог. Дверь за ним тихонько притворилась.
Роман раздражённо запустил ему вслед тяжёлую пепельницу и с чувством пнул журнальный столик со стеклянной столешницей. Столик отлетел к стене и перевернулся – стекло треснуло. Это принесло Роману некоторое удовлетворение. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и нервно сжал руки.
И тут все мысли сами разом вылетели из его головы. Он услышал. Обещание. Дать Ключ. Который откроет путь к источнику силы… Его собственной силы… Вернёт то, что принадлежит ему по праву… Теперь Роман понял, что имел в виду Руднев: эта вещь действительно говорила, она обращалась прямо к нему. Это не был обычный поток информации, который вторгался в сознание сразу целыми блоками. Это был голос, манящее нашёптывание, которое как магнит притягивало его к стоящему в углу шкафу.
Роман подошёл и опустился на колени. Открыл нижнюю дверцу и увидел лежащий на полке на самом виду металлический диск размером с блюдце, покрытый до боли знакомыми письменами и таинственными узорами. Он, как уже много раз в своём сне, потянулся, чтобы прикоснуться к нему, но рука вдруг непроизвольно дёрнулась, как будто он был марионеткой, и его потянули за ниточку. Роман озадаченно посмотрел на загадочный предмет, потом огляделся. Заметил рассыпанные на диване подушки. Вытряхнул одну из них, а в наволочку, осторожно помогая себе взятой тут же на полке книгой, столкнул диск. После этого он быстро поднялся и, не оглядываясь, стремительно пошёл прочь из квартиры.
========== Глава 16. Яблоко раздора ==========
– Нашёл? – Руднев вышел из машины Роману навстречу. Ледяной ветер трепал его чёрные глянцевые волосы и раздувал, как парус полы пальто. – Молодец. Я в тебе не сомневался. – Шеф забрал у компаньона наволочку и с любопытством заглянул в неё. Видно было, что он очень доволен.
– Почему ты не сказал, что его нельзя трогать руками? – зло спросил Роман, не замечая, что обращается к боссу на «ты».
Рудневу это не понравилось. Он окинул его ледяным взглядом:
– Я полагаю, это ясно любому дураку.
– Я не любой дурак! И мне не ясно!
– Ты трогал эту вещь?
– Нет!!!
– Тогда о чём вообще речь?
Роман чувствовал, что от бессильной ярости раскаляется просто добела. Он попробовал что-то сказать, что-нибудь настолько обидное, чтобы Руднев тоже взвился, но вместо этого круто развернулся на каблуках и бросился прочь, вглубь погружённого в серые сумерки парка.
Сначала он летел так быстро, как будто за ним гналась свора собак. Потом разбитой походкой медленно брёл по пустынной унылой аллее. Наконец, опустился на заснеженную скамейку и поднял воротник: ледяной холод сразу принял его в свои объятия, чтобы постепенно вытянуть из него тепло и жизнь. Жизнь, которую он готов был сейчас отдать за возможность совершить путешествие за бесценным знанием. О себе. О своей собственной силе. Чтобы получить Ключ. Эта вещь должна принадлежать ему!!!
Через некоторое время рядом сел Руднев. Как трогательно!
– Что тебя так расстроило? Ты считаешь, что я тебя использую и ничего не даю тебе взамен?
Роман упорно молчал. Он не хотел рассказывать Рудневу, что не сам догадался, насколько опасна эта штука, за которой его послали, и что его практически оттащили, когда он собирался схватить её голыми руками. Что он видел ту ниточку, за которую его потянули. Белую ниточку. И он точно знает, кто ему помог. А Руднев его подставил. Хотя, чего от него ещё ожидать-то? Он никогда и не пытался прикидываться хорошим. Первый раз за всё время их знакомства Роману это не понравилось.
– Хорошо. Чего именно ты хочешь?
– Отдай мне диск.
Руднев некоторое время переваривал услышанное, затем усмехнулся:
– Зачем тебе? Ты же не знаешь, что это такое.
– Знаю, – без особого выражения проговорил Роман. – Это Карта.
Можно было побиться об заклад, что Руднев не ожидал этого услышать. Но к его чести он быстро справился с потрясением от такого неожиданного открытия.
– Не рано тебе… туда? – насмешливо спросил он.
Роман не удостоил его ответом.
– Рома, у тебя не хватит денег на эту штуку.
– Брать деньги за эту штуку, всё равно, что продавать воздух. Не так ли?
Руднев захохотал.
– Признаюсь, я тебя недооценил! Пожалуй, ты заслуживаешь того, чтобы быть в доле. Двадцать процентов. И не смей со мной торговаться!
– Двадцать пять.
– Вот паршивец! – восхитился Руднев. – Хорошо, двадцать пять. Сегодня же открою счёт на твоё имя. Ну, ты доволен?
– Всё относительно, Андрей Константинович, – дерзко ответил Роман, откидываясь на спинку скамейки и устало закрывая глаза.
Пусть Руднев продаст диск. Не нужно будет иметь дело с ним. А у новых владельцев он его сам… заберёт. Для них это просто кусок металла. И они не имеют на него никаких прав, сколько бы они не заплатили. Идиоты.
***
Руднев сидел на полу, опираясь спиной о диван: рубашка расстёгнута, манжеты подвёрнуты. Ботинки валяются посреди комнаты, прямо на белоснежном ковре, пиджак – на диване. Руки у Андрея Константиновича заметно дрожали, да и дыхание было не слишком ровным. Он с отвращением и страхом глядел на лежащий перед ним на журнальном столике диск. Как же он ненавидел этот запах: тяжёлый, сладкий, обжигающий горло, склеивающий лёгкие… Холодный пот выступил у него на лбу, когда он вспомнил, с каким ужасом выпутывался из паутины того мира, который, словно мокрая ткань, облепил его с головы до ног, и парализовал, и не давал дышать…
Было множество неприятных запахов: запахи страха, смерти, лжи, похоти, зависти и отчаяния, но все они одновременно с этим были острыми и волнующими. А этот запах просто убивал. Затекал раскалённым свинцом в глотку и душил. Поэтому Руднев никогда не заходил в храм. В любой.
Как-то, будучи ещё школьником, он поехал с классом на экскурсию в Питер. Их водили по городу и, наконец, привели в Казанский Собор. Андрей издалека почувствовал этот запах, а когда шагнул за порог, чуть не задохнулся. Ощущения были очень схожими с теми, что он испытал сегодня. Тогда он ещё успел заметить, как в него со всех сторон полетели огненные стрелы. Он сам не помнил, как выскочил вон, и его ещё долго выворачивало на ступеньках и трясло от слабости. Учительница решила, конечно, что он отравился, и его отправили в гостиницу с одной из сопровождающих мамаш, отдыхать и лечиться. Чему он был несказанно рад.
Запахи преследовали Руднева с самого рождения. И он всегда знал, что означает тот или иной из них. И любого человека он легко узнавал по запаху. И всегда мог определить, кто из знакомых побывал до него в помещении, или прошёл мимо него по улице. И найти по запаху мог любого легко. У зданий и у всякого места на карте тоже был свой собственный аромат. Если Андрея Константиновича просили разыскать пропавшего человека, он сначала чувствовал запахи и только потом видел картинку.
И невыносимым педантом Руднев был по той же причине. Бытовые запахи он не переносил, окна тоже старался не открывать: и дома и в офисе у него были установлены кондиционеры, которые тщательно отфильтровывали воздух.
А вот аромат хорошей одежды и дорогого парфюма, наоборот, успокаивал. Особенно Рудневу нравился запах драгоценных камней – холодный, освежающий и словно наэлектризованный. Всё вместе это создавало вокруг него благоухающее облако, которое позволяло ему с комфортом перемещаться по городу и спокойно воспринимать запахи, несущие важную информацию.
Иногда Рудневу казалось, что он всё это себе напридумывал, чтобы оправдать свой отвратительный снобизм и жалкое пижонство, но стоило распахнуть окно, или попытаться надеть старую рубашку, как тут же накатывала тошнота, и все его сомнения в правильности собственного образа жизни мгновенно улетучивались.
Сейчас, задыхаясь и судорожно сглатывая, чтобы не стошнило, он мечтал только об одном – поскорее избавиться от этого диска, распространяющего одуряющий, тяжёлый аромат. Было больно до слёз. Сколько он искал эту штуку? Пятнадцать лет? Больше? Да он всю жизнь поставил на эту карту! И… неужели проиграл? Руднев устало закрыл лицо руками. Перстни слабо блеснули в полутьме и скрылись под завесой чёрных гладких волос. Полоска жёлтого электрического света, тянущаяся из прихожей, была такой безвкусно-яркой и неуместной, но не было сил, чтобы пойти и выключить лампу.
Оставалась слабая надежда, что этот предмет не единственный в своём роде. Что он когда-нибудь найдёт правильный… Необходимо убедить себя в этом как можно скорее. Иначе можно сразу идти и вешаться.
Мягко затрелил телефон. Его экран светился в кармане брошенного на диван пиджака.
– Андрей Константинович? Это Шнеерзон. Я слышал, Вы интересуетесь старинными ритуальными предметами? Мне кажется есть, что Вам предложить… Да, диск: сплав золота и меди, диаметр тридцать сантиметров, с каббалистической и астрологической символикой. Пока не выяснил, насколько древний. Но в любом случае он обойдётся Вам недёшево, поскольку он обнаружился в Латинской Америке… Я рад, что Вас это не смущает. Тогда нам нужно как можно скорее встретиться и обсудить детали… Очень хорошо. Да, меня это устраивает. В таком случае, до завтра…
Руднев аккуратно отложил телефон в сторону. Потом принялся методично снимать кольца…, но тут тщательно сдерживаемый припадок истерического смеха таки настиг его и он дико захохотал, вцепившись себе в волосы, колотя кулаками по столу, вытирая слёзы и задыхаясь. Всё-таки хорошо, что он не успел повеситься! Это было бы так нелепо…
========== Глава 17. Головоломка ==========
С гулко бьющимся сердцем Роман рассматривал своё сокровище. Его чёрные глаза сверкали, а горделиво очерченный профиль ещё больше, чем всегда, напоминал благородно изогнутый клюв. Он нависал над своей желанной добычей, как хищная птица над жертвой. Его длинным бледным пальцам, напряжённо замершим в воздухе, не хватало лишь остро отточенных когтей, чтобы довершить их сходство со скрюченными птичьими лапами.
Роман в который раз мысленно похвалил себя за безупречно выполненную операцию. Кто сказал, что гипноз – это преступление? И, пожалуйста, вот он – диск – лежит сейчас на его письменном столе. Но почему-то кажется, что во сне он выглядел как-то ярче и… реальнее. Более того – во сне он был живым. Наполненным энергией и силой. Да что там – во сне он просто искрился информацией!
Что делать дальше, Роман не знал. И во сне, и при их первой встрече, диск сам обращался к нему. Попробовать уснуть? Наверное, по здравом размышлении эта мысль показалась бы ему глупой, но он в таких случаях не размышлял – просто подчинялся импульсу – и никогда об этом не жалел.
Роман решительно вытянулся на кровати, стремясь как можно скорее погрузиться в тонкое, неустойчивое состояние между сном и явью. Ему показалось, что уже через секунду он поднялся и, не глядя на своё оцепеневшее на постели тело, скользнул к столу. Он был абсолютно прав. Теперь диск ожил и словно приглашал побеседовать. Роман взволнованно коснулся пальцами рельефной поверхности предмета. Что дальше? Почему во сне у него всегда было чёткое ощущение, что диск имеет прямое отношение конкретно к нему? И даже, скорее, что это он сам имеет непосредственное отношение к данному предмету. Этот момент интриговал его больше всего.
Роман попробовал сосредоточить своё внимание на намерении диска и немедленно получил ответ: перед ним Карта. Назначение Карты? Карта ведёт по пути силы, но чтобы воспользоваться ею, необходимо иметь Ключ. Зачем нужен Ключ? Ключ – проводник и хранитель силы. Где взять Ключ? И тут на Романа обрушился поток информации, которая находилась в совершенно недоступном для его восприятия диапазоне. Никак иначе он не смог бы описать это странное мелькание образов и знаков, которые он совершенно не мог интерпретировать. При этом ощущение того, что ответ получен, было абсолютно достоверным. Какая-то часть его существа, несомненно, получила ответ. Но, похоже, он был с этой частью себя пока незнаком.
Тут Роман заметил, что от диска идёт яркая зелёная ниточка, похожая на лучик. Потянув за неё, он ощутил внезапную боль в сердце. Удивился. Зачем-то потянул ещё. Почувствовал ответную боль где-то там, на другом конце этой нити. Озадачился этим странным фактом. А нить пульсировала и наливалась светом. С каждым мгновением она становилась всё ярче, всё горячее. Одна из надписей вспыхнула слепящим зелёным светом. В какой-то миг Роману показалось, что кто-то держит его за руку и тянет за собой. Он запаниковал… и проснулся. Перед глазами плавали зелёные круги и яркие жёлтые следы вспышек. Как это всё понимать? Господи, ну, хоть кто-нибудь подсказал бы!
В тоске Роман сначала пожалел, что не может обратиться за помощью к Рудневу. Уж он-то точно знал, что это за штука и как с нею обращаться. Во всяком случае, у Романа сложилось такое впечатление. Но тут он сообразил, что, похоже, есть ещё кое-кто, кто, вероятно, осведомлён об этом никак не меньше босса. Только как же добраться до того, кто дёргает за ниточки?
***
Руднев вертел в руках запотевший стакан минералки, холодной, как хмурый февральский вид за окном.
– Может, всё-таки чаю? – осторожно спросил сидевший напротив эксперт.
Руднев посмотрел куда-то сквозь него и отрицательно покачал головой. Он никогда не понимал этих людей: пропускать через свои руки такие сокровища и не постичь их истинного предназначения. Вместо этого описывать дурацкие внешние признаки, определять их материальную и историческую ценность, присваивать им инвентаризационный номер – какая глупость!
Дверь открылась, и вошёл хозяин кабинета в нелепом клетчатом пиджаке, который на нём почему-то выглядел отлично.
– Андрюш, всё в лучшем виде!.. Ещё пару минут, и все формальности будут закончены. Ты как – доволен?
– Пока не знаю. – Руднев рассеянно взглянул на его полное круглое лицо с седыми усами щёточкой, которые делали его похожим на моржа и, наконец, отставил в сторону надоевший стакан, от которого так ужасно замёрзли руки.
– Ну вот, я же говорил! – воскликнул гостеприимный обладатель клетчатого пиджака, и к Рудневу перекочевала папка с экспертным заключением, доставленным сотрудником музея. Руднев сдержанно поблагодарил, кивнул, обменялся с усатым доброжелателем рукопожатием и со вздохом облегчения покинул кабинет.
Решительным шагом направляясь к выходу, он заметил двигавшегося в том же направлении Романа.
– Какая встреча! – Руднев нагнал компаньона и цапнул его за локоть. – И что мы здесь делаем? – зловеще поинтересовался он.
– Просвещаемся, – по возможности вежливо ответил Роман. – Музей Востока – публичное заведение и я имею полное право здесь находиться. – Он оторвался от созерцания идеально начищенных рудневских ботинок, которые были явно зачарованы от воздействия февральской слякоти, и поднял на шефа нарочито скучающий взгляд.
– Ты слушал эти околокаббалистические бредни? – глаза Андрея Константиновича весело блеснули.
– Да, я слушал лекцию по истории Каббалы, – вспыхнул Роман, плотно сжимая зубы.
– И как тебе? – Руднев повлёк своего юного компаньона по направлению к гардеробу.
– Очень познавательно, – уже практически прошипел Роман.
– Ты меня удивляешь, Роман Аркадьич. – Руднев кинул номерок на стойку. – Уровень лектора выступающего в подобном месте априори может быть только ниже среднего. Или я не прав?
– У меня весьма ограниченный выбор источников информации, – холодно парировал Роман.
– Это камешек в мой огород? – Руднев перекинул пальто через руку и пристально взглянул на мальчика.
