сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 69 страниц)
– Заметьте, это сказал не я. – Роман отвернулся, забирая свою куртку, и яростно дёрнул молнию, застёгиваясь.
Руднев вопросительно изогнул бровь, но ничего не ответил.
– Подвезти? – задумчиво разглядывая подростка, предложил он. Роман только дёрнул плечом.
В машине Андрей Константинович долго молчал, изредка кидая изучающие взгляды на своего пассажира.
– Я не хочу знать, зачем тебе понадобилась Каббала, – наконец осторожно заговорил он. – Предположим, что это проявление похвальной любознательности. Однако должен заметить, что тебе не следует ходить на подобные сборища. Во всяком случае, без меня.
– Почему? – Роман явно злился.
– Ты сам не заметил, сколько в зале было разного сброда? На такие мероприятия охотно приходит всякая шваль. Несмотря ни на что, ты ребёнок и потому для них – лакомый кусок. Сделать тебе гадость, просто ради развлечения – обычное дело для подобной публики.
– А куда же мне ходить? В школьную библиотеку?!
– Потише, Роман Аркадьич, – поморщился Руднев. – Зачем такие крайности? Ты всегда можешь спросить у меня.
– Ни черта Вы не расскажете! – в сердцах бросил Роман.
Руднев сделал несколько глубоких вдохов, чтобы не сорваться.
– Я хоть раз не ответил на твой вопрос? – Он немного подождал. – Я слушаю тебя… Ладно, я уже понял, что тебя интересует нечто, о чём ты по неведомой причине не хочешь меня спрашивать. Я также осмелюсь предположить, что это связано с так впечатлившим тебя по непонятной причине диском. Ты разобрался – неясно, правда, как и когда – что надписи на диске сделаны на древнееврейском языке и сделал вполне логичное предположение, что предмет имеет отношение к каббалистической практике. Отвечаю на твой незаданный вопрос: нет. Хотя искушение провести параллели между занятиями учеников, скажем, рабби Акибы и назначением Карты весьма велико. Однако между ними – пропасть. Но это не главное. Главное, чтобы ты перестал маяться дурью и выкинул всякие мысли об этой штуке из своей упрямой головы. Предупреждаю пока по-хорошему: забудь об этом диске. Он тебе не нужен. Он тебе ни к чему. Он для тебя бесполезен. Я ясно выражаюсь? – Руднев повернул голову к Роману и успел заметить на его лице безграничное удивление, которое быстро сменилось презрительной гримасой.
– Занятная версия, – холодно протянул он и больше до самого дома не проронил ни слова.
***
– Чего такой скучный? Ты часом не заболел? – Руднев попытался просканировать сгорбившегося в кресле Романа и от удивления даже забыл, что искал в ящике своего письменного стола. – Закрываться научился? Ну что ж, молодец…
Роман никак не отреагировал на эту попытку босса завязать с ним беседу и продолжал тупо смотреть в одну точку. У него не было сил. Вообще. Ни ответить, ни пошевелиться. Мама сказала, что это, наверное, авитаминоз – уже апрель, а весна всё не наступает. Организму не хватает солнца – бла-бла-бла... Мамы, они ведь всегда всё точно знают.
А он, честно говоря, просто устал. Каждую ночь он обнаруживал себя рядом с проклятым диском. Ему уже хотелось расплющить эту штуку чем-нибудь тяжёлым, но даже во сне он понимал, что это ничего бы не изменило. Карта каждый раз монотонно сообщала ему, что он должен найти Ключ. Потом, следуя Карте, пройти весь путь до конца. Обрести вожделенную силу иначе никаким образом не получится.
Эх, не надо было сопротивляться, когда его пытались туда втянуть. Нужно было позволить вести себя. И чего он тогда испугался? Не сам ли говорил, что маньяк? Куда там! Он образец благоразумия! Где теперь найти этот самый Ключ? Как? Помолиться что ли? «Господи, пошли мне Ключ». Эта мысль показалась ему настолько дикой, что он решил, что пора завязывать с этой штукой, пока она окончательно не свела его с ума.
На следующую ночь, отчаянно сопротивляясь притяжению диска, он сдуру махнул проведать Руднева – почему-то подумалось в этот момент только о нём. Едва он приблизился к боссу, как его выбило из астрала с такой силой, что потом целый день болели все внутренности. Даже дышать было больно. А Руднев был злой, как чёрт, но ничего не сказал.
– Что Вы делаете? – вдруг рявкнул Роман. Он резко обернулся, поняв, что Руднев стоит позади кресла и довольно ощутимо на него воздействует.
– А ну, тихо! – цыкнул босс. – И вообще, встань! – Он медленно водил рукой вдоль спины Романа на расстоянии примерно полуметра от его тела. От его ладоней исходило приятная прохлада. – Сейчас мы тебя подлатаем, Роман Аркадьич, - еле слышно шептал он. – Негоже портить своё имущество…
– Что?! – Роман подпрыгнул вторично.
– Что слышал, – зло прищурился Руднев. – Я не думал, что ты такой дурак. И полезешь ко мне без приглашения. А ещё мы такие гордые – жаловаться мы не станем. Мы лучше сдохнем. Или ты такой тупой, что не понял, что я пробил твою оболочку? Я даже не знаю, какой вариант хуже!
Руднев встряхнул кистями рук и вернулся за свой стол. Достал из ящика свечку, зажёг и стал водить над ней ладонями. Задув свечу, он снова тряхнул руками и принялся надевать свои перстни, которые, оказывается, успел когда-то снять.
Роман всё ещё стоял посреди кабинета, чувствуя себя невыразимо глупо, и злился. Руднев подошёл, встал прямо перед ним. В правой руке он держал свой перстень с сапфиром.
– Смотри на меня, – прошипел он. Роман почему-то не осмелился спорить. Он как загипнотизированный уставился боссу прямо в глаза.
Руднев начал медленно двигать руку с камнем вверх и Роману показалось, что синхронно с этим движением по его телу разливается огонь. Когда жар добрался до головы, комната начала вращаться вокруг Романа, и он непроизвольно закрыл глаза. Руднев толкнул его в кресло и, судя по звукам, ушёл обратно к письменному столу.
– Почему ты всё время думаешь об этом диске, – раздался его бесстрастный голос с другого конца кабинета.
Роман даже не пошевелился.
– Хочу и думаю, – прошептал он.
– Что ты там бормочешь? – Похоже, Руднев снова навис над его креслом.
– Я хочу знать, как он работает, – решительно произнёс Роман, открывая глаза и сразу наталкиваясь на колючий взгляд шефа.
– Поверь мне, от этой вещи тебе не будет никакой пользы, – отчеканил Руднев, упираясь в подлокотники кресла и наклоняясь чуть ли ни к самому лицу Романа. – Так что – забудь. Иначе блок тебе поставлю, – убедительно пригрозил он.
– А по-человечески объяснить нельзя? – холодно поинтересовался Роман.
– Боюсь, что нет. У меня такое ощущение, что тебе часть мозга отрезали и в холодильник спрятали. Или, если так тебе будет понятнее – ты в собственном доме не хозяин. Пару комнаток тебе оставили, а остальное заперли и ключ забрали.
Роман вздрогнул.
– И где мне взять ключ? – осторожно спросил он.
– Если бы я знал… Одевайся. – Андрей Константинович вернулся, уже застёгивая пальто. – Отвезу тебя домой, к маме. В школу завтра не ходи. Всё равно будешь спать весь день. Это я тебе обещаю.
Руднев не обманул: Роман уснул ещё в машине и плохо помнил, как добрался до своей тёплой и мягкой постели.
========== Глава 18. Ботаник ==========
Сначала на парту упала чья-то тень. Кто-то стоял за спиной и уходить не собирался, но Кирилл всё равно не поднял головы – он был полностью поглощён чтением очередного безумно интересного фолианта из библиотеки Николая Николаевича. Но когда на стол с грохотом полетела пренебрежительно брошенная сумка, он вздрогнул и невольно отвлёкся от книги. Вынырнув из мира грёз, но ещё не до конца стабилизировавшись в реальности плотных физических феноменов, он напряжённо, как бы издалека, смотрел на нависшего над ним Князева, созерцая очертания его величественного носа и плотно сжатых губ.
Роман, холодно глядя на Кирилла сверху вниз, принялся доставать из сумки всё необходимое для урока.
– Привет, ботаник, – высокомерно бросил он.
– Моя фамилия Бергер, – простодушно заметил Кирилл.
Князев засмеялся, потом уселся за парту и весело блеснул глазами, беззастенчиво разглядывая своего соседа.
– Здесь вообще-то занято… – неуверенно протянул Кирилл, лихорадочно пытаясь вспомнить, с кем же он сидел последние месяцы за одной партой. Вроде, какая-то девочка… А может и нет… Вероятнее всего, это были разные девочки…
– Правильно – занято. Мной. – Отрезал Князев. – Со зрением, знаешь, что-то плоховато стало. Вот я и решил за первую парту перебраться. Ты ведь не против?
– Да мне всё равно, – искренне удивился Кирилл и мгновенно отключился, снова погрузившись в чтение.
– Вот и славно, – устало пробормотал Роман.
Он давно уже заметил, что Аверин зачем-то взял в оборот этого простодушного ботаника – Киру Бергера. Все перемены, а частенько и после уроков, Бергер пропадал в кабинете истории. Насколько можно было понять, эти двое активно общались не только в школе. Они что-то оживлённо обсуждали, смеялись, как давние приятели, постоянно обменивались толстенными книгами со скучнейшими названиями. Однажды Роман с удивлением заметил в руках у Бергера учебник древнегреческого языка. Может, Аверин просто даёт ему уроки?
С Бергером они учились вместе с первого класса, и ничего особенного Роман никогда в нём не замечал. Как, впрочем, и в других своих одноклассниках. Ни один из них не стоил внимания. Совершенно никакого. Однако сейчас этот доверчивый книголюб мог быть ему полезен. Ведь он общался с Авериным. А тот, в свою очередь, с дедом. Отчаявшись узнать о Карте что-нибудь у Руднева, который недвусмысленно дал ему понять, что эта тема – табу, Роман уяснил, что именно дед теперь его единственная надежда. Белая ниточка, за которую его потянули, уберегая от опрометчивого поступка, свидетельствовала об этом довольно красноречиво. Однако просто подойти и расспросить Аверина, особенно после того, как диск Роман, прямо скажем, украл – такой вариант он даже не рассматривал. Оставался Бергер, как наиболее доступное звено этой информационной цепи.
Естественно, первым делом Роман попытался Бергера просто просканировать, залезть в его мозги и, таким образом, использовать его в качестве источника информации об учителе и его загадочном друге, а вот когда не получилось, то задумался, уж ни Аверин ли так надёжно его прикрыл. Если да, то зачем? Было бы что прятать!
Помучившись немного над этим вопросом, Роман решил немедленно всё выяснить и прямо на следующем уроке пересел к Бергеру. Он был заинтригован и, хотя не представлял себе, как разговорить этого умника на нужную тему, надеялся на удачу. Надо же с чего-то начинать!
– Что это у тебя? – Бергер, оказывается, уже отложил книгу и с искренним удивлением смотрел на раскрытую ладонь Романа. Пока, застигнутый врасплох этим неожиданным вопросом Князев, соображал, о чём идёт речь, сосед по парте схватил его за запястье и самым натуральным образом вытянул прямо из его ладони какую-то длинную чёрную гадость, брезгливо взглянул на неё и отбросил в сторону. Роман остолбенел.
– Что это было?
Бергер очень внимательно посмотрел ему в глаза:
– Тебе лучше знать…
Как раз в этот момент прозвенел звонок, и в класс, как ураган, ворвалась учительница химии. Разговор пришлось прекратить.
Роман тупо смотрел в парту, пытаясь собраться с мыслями. Эта козявка Бергер – маг?! Вот и узнал, что хотел. Только вопросов от этого не убавилось. Тут он почувствовал, что Бергер толкает его под столом ногой. «К доске? Этого ещё не хватало!». Он медленно встал из-за парты, с трудом соображая, чего от него хочет учительница. Уже стоя у доски с мелом в руке, он вдруг отчётливо услышал у себя в голове голос Бергера, диктующий условие задачи, и автоматически принялся его записывать. Так же, не напрягаясь, записал и решение.
– Посмотрим-посмотрим… – проворковала химичка. – Ну, что же ты, Князев. Такая грубая ошибка! Ладно, садись – четыре… – и она склонилась над журналом.
– Извини, – прошептал сияющий Бергер, когда Роман вернулся на своё место, – У меня с химией не очень…
Роман метнул в него злобный взгляд и процедил сквозь зубы:
– Я тебя вообще ни о чём не просил.
Бергер пожал плечами и уткнулся в учебник. Видно было, что он по-настоящему обиделся. Ну и пусть.
***
После звонка Бергер всё ещё продолжал дуться. Выглядело это очень смешно. Он демонстративно не замечал Романа, старательно хмурился и чуть не плакал, тщетно пытаясь сложить в сумку школьные принадлежности, которые поочерёдно валились у него из рук. Это душераздирающее зрелище смягчило даже чёрствое сердце Князева, который злился-то на себя, а не на этого тихоню. Ну, сорвался… Чего обижаться-то?
Он догнал Бергера в коридоре и потянул сзади за сумку.
– Торопишься к своему Санта-Клаусу? – усмехнулся Роман.
– Кому? – тон такой холодный и смотрит, как на пустое место.
Роман понял, что ляпнул лишнее. Не рассказывать же ему теперь про «Деда Мороза».
– Ну представь: очки ему, парик, бороду… Будет вылитый Санта-Клаус.
Бергер ещё больше нахмурился, а потом неожиданно расхохотался. Причём смеялся он таким счастливым смехом и так по-детски, что Князев мгновенно ему всё простил.
– Ты знаешь, он читает в очках, – всхлипывал Кирилл, – Дальнозоркость, наверное… Правда, похож. Надо будет ему колпачок подарить.
– А тебе – медаль. За спасение утопающих. Точнее, за попытку… – подольстился Роман.
– Ну, я же ботаник, а не химик, – сдержанно ответил Кирилл.
Теперь засмеялись уже оба: захохотали на весь коридор, согнувшись от смеха пополам. Когда на них стали оглядываться, Роман оттащил Бергера к окну. Отдышавшись, он по какому-то вдохновению вдруг похлопал Кирилла по плечу и прямо спросил:
– Ну, а теперь колись, дружок. Чего Аверин от тебя хочет?
– А я откуда знаю?
– Будем делать из меня дурака?
Бергер молчал и с большим интересом его разглядывал. Глаза у него были такие синие-синие и, казалось, светились, как два рентгеновских луча.
– Я могу у него спросить. Специально для тебя, – улыбаясь, сказал он. – Раз уж ты сам боишься.
– Это он тебе сказал? – вскинулся Роман.
– Это ты сказал.
Когда до Романа дошёл смысл этих слов, он просто взорвался.
– Знаешь, я ведь тоже могу у тебя в мозгах покопаться! – прошипел он.
– Да не копался я нигде! Просто слушал… – удивился Бергер.
– А есть разница?
– Залезу я в твою сумку без разрешения или ты сам мне что-нибудь оттуда вынешь и отдашь. Есть разница или нет?
– Допустим… И что я тебе ещё… говорил? – как можно небрежнее спросил Роман.
Кирилл ответил не сразу. Поулыбался.
– Да всё больше ругался.
Роман не нашёлся, что на это ответить, но почему-то поверил и поэтому промолчал.
– Пойдём? На урок. – Прервал молчание Бергер.
– А может, продолжим наш интересный разговор? По-моему, нам есть о чём побеседовать.
– Ты что?! Уроки я прогуливать не стану!
– Что ж ты такой… правильный?
Кирилл не ответил и спокойно ждал продолжения.
– Ладно, значит, ты запрещаешь мне прогуливать урок?
– Не запрещаю, а советую…
– Хорошо. Я последую твоему «совету». Но после уроков ты расскажешь мне всё, о чём я тебя спрошу.
– Прямо всё-всё?
– О себе и об Аверине.
– Хорошо, обещаю, что после уроков я расскажу тебе всё, что ты захочешь узнать по заявленной проблеме.
– Что ж, – вздохнул Роман, сознавая, что вряд ли после такого потрясения сумеет сосредоточиться на алгебре, – тогда пойдём. Кстати, ты по математике тоже «не очень», как я понимаю? Хорошо бы знать заранее.
– Пожалуй.
– Гуманитарий… – презрительно бросил Князев.
– Ты можно подумать энциклопедист…
– Я, между прочим, отличник!
– Знаю я, за счёт чего ты отличник…
Роман притормозил:
– А тебе не кажется, что это опасно для жизни – так много знать?
– Только сунься!
– И что ты мне сделаешь?
– Превращу тебя в крысу…
========== Глава 19. Контакт ==========
Сразу после уроков пообщаться не получилось. Бергер Романа просто кинул. Виновато глядя на него своими ясными глазами, сказал, что дал своё обещание, не подумав, и если он задержится после занятий в школе, то мама очень рассердится. Так и сказал почтительно – «рассердится», вызвав этим в душе Романа бурю невнятных эмоций от изумления до возмущения. А поскольку идти им нужно было в разные стороны, даже по дороге домой поговорить они не могли. Не провожать же Бергера, как девицу!
Роман очень разозлился. Хотел гордо уйти, предварительно пнув что-нибудь из школьного имущества, однако чудовищным усилием воли сдержался и любезно спросил, не пожалует ли господин Бергер к нему в гости ближе к вечеру. На что получил честный ответ: «Постараюсь». На том и расстались.
В ожидании звонка от своего благонамеренного одноклассника Роман так волновался, что не мог ни есть, ни пить, ни тем более делать домашнее задание. Столько лет почти каждый день он проходил мимо возможности пообщаться с себе подобным и – подумать только! – не замечал этого! Это просто не умещается в голове. Прости, Бергер! И приходи, пожалуйста, побыстрее!
