сообщить о нарушении
Текущая страница: 45 (всего у книги 69 страниц)
– А? Да! – с готовностью согласился Николай Николаевич, даже не заметив добродушной насмешки. – Когда я готов был уже уйти, я оглянулся и вдруг увидел… Они просвечивали сквозь друг друга… Я бы назвал их миры утешения. Конечно, я не удержался! Мне захотелось все их исследовать. Познакомиться с обитателями… Те, кто живут там, настолько самоотверженны и добры! Буквально один их взгляд исцеляет любую душевную муку. Они с радостью приняли меня, показали, как работают. Единственное, что их печалит – достучаться до сознания большинства людей практически невозможно. И они могут помочь лишь тем, кто достаточно открыт. Но им так горько от того, что бесчисленное количество душ варятся в котле самых низких и жестоких страстей, терзаются и не догадываются обратить свой взор в нужную сторону… Поверь мне, Вики, оторваться от общения с ними практически невозможно. И я сам не заметил, как включился в работу. Когда видишь, как вокруг человека медленно сгущается тьма, обступает его плотным кольцом, отрезает малейший проблеск разума и света – единственное желание в этот момент – вмешаться и уничтожить эту жестокую иллюзию, освободить, помочь. Прогнать тех мерзких сущностей, которые уже облепили его и нашёптывают в уши «иди, иди, сделай»… Как вспомню, меня просто трясти начинает… Мне удалось помочь одному пареньку. Он был уже на грани. Возможно, ещё мгновение, и он совершил бы непоправимое. С любезного разрешения хозяев я поднял его в тот мир, где недавно «воспитывали» меня самого, показал ему море.
– Я всегда говорил, что ты – Ангел, – подал голос Викентий Сигизмундович. – Этот парень будет считать, что видел своего Ангела-Хранителя.
Николай Николаевич смутился и с улыбкой накрыл ладонью его руку.
– Если вспомнит что-нибудь на утро, – грустно усмехнулся он. И добавил встревожено, – Вик, я теперь переживаю за него. Нельзя сказать, что он наш. Но он очень близко подошёл к порогу. Так хочется ему помочь… Может, мы не случайно встретились? Да ещё в такой критический момент его жизни…
– Мы обязательно найдём его, Коленька. Обещаю, – великодушно заверил Радзинский.
– Спасибо, Кеш. За твоё большое, горячее сердце. И за то, что не дал мне в очередной раз окончательно оторваться от почвы.
Викентий Сигизмундович довольно усмехнулся и пошевелил указательным пальцем, на который была намотана яркая пульсирующая голубая нить.
– Я подозревал, что в таком состоянии тебя может занести очень далеко, и принял меры…
– Кеша! – растрогался Николай Николаевич и крепко сжал узловатые пальцы Радзинского. – У меня просто нет слов! Спасибо. И как только ты меня терпишь?.. – Натолкнувшись на суровый взгляд Викентия Сигизмундовича, он прервал свои причитания на полуслове и, счастливо улыбаясь, продолжил. – Оттуда я сразу же отправился к нашим друзьям, и они любезно показали мне, в каком состоянии дела у нашего подопечного. Вики, я даже не предполагал, что за последние несколько дней он так продвинулся! Короче, Кир не теряет времени даром… – При упоминании имени Бергера на лицо Аверина набежала тень, но он заставил себя встряхнуться, и широко улыбнулся. – Викентий, я боюсь, что нам придётся вмешаться. То, что задумал наш юный чернокнижник необыкновенно грандиозно – вполне в его духе – но ужасно опасно. Вик, я вынужден согласиться с тобой – он талантливый парень! У меня волосы начинают почтительно шевелиться на голове, когда я вижу, какие невообразимые вещи он в состоянии делать! Если бы его не сдерживала Карта – никаких сомнений: мы не смогли бы его остановить! А ещё я подумал, что он постоянно чувствует что-то вроде фантомной боли, потому и психует. Представь: иметь такие колоссальные возможности и самого себя их лишить – запихнуть себя в тёмный чулан без окон – с ума сойдёшь! Сейчас, когда способности потихоньку к нему возвращаются, он стал заметно великодушней…
Николай Николаевич всё говорил и говорил. Уже вся кухня была полна фиолетового огня с розовыми, синими и зелёными проблесками. Викентий Сигизмундович не удержался: подцепил мизинцем сияющее волоконце, незаметно скатал в клубочек и сунул себе в нагрудный карман рубашки. Горячая пульсация, которую он ощущал теперь сквозь ткань, заставила его почувствовать себя бесконечно счастливым и довольным жизнью. Он лукаво прищуривал свои янтарные глаза и, похоже, готов был замурлыкать, как объевшийся сметаны кот. Блаженно вздыхая, он с умилением взирал на Аверина – мол, чем бы дитя ни тешилось…
Небо незаметно очистилось от облаков, и чистейшая ясная лазурь внезапно разлилась за окном. Золотые, филигранной работы листья берёз зазвенели в небесной синеве, как драгоценные игрушки.
– Вики! Пойдём, погуляем! – восторженно выдохнул Николай Николаевич, который сидел к окну лицом и первым заметил, каким невероятно роскошным вдруг сделался прежде серый, пасмурный день.
Радзинский удивлённо обернулся через плечо и великодушно пробасил:
– Пойдём, Николенька, погуляем…
========== Глава 78. Коса на камень - будет искра ==========
В рудневском кабинете была неприметная дверь – практически неразличимая между книжными шкафами, сделанными из того же дерева. За этой дверью находилась ещё одна комната. Разумеется, Роман знал о ней: они с боссом иногда проводили там ритуалы, требующие особой сосредоточенности, а значит определённого уровня изоляции от внешнего мира. Маленькое помещение выглядело на редкость мрачно: там всегда было темно – окна надёжно закрывали чёрные рулонные шторы и сверх того они было плотно занавешены тяжёлыми бархатными гардинами бардового цвета. Все детали интерьера в комнате были выдержаны в кроваво-красных, багровых, тёмных тонах. Неожиданно свежим для такого закупоренного помещения был воздух, поскольку там неслышно работал кондиционер. Теперь это укромное убежище превратилось в классную комнату, где Руднев делился опытом с подрастающим поколением.
– У меня такое ощущение, что я сам себе рою могилу, – прищурился Андрей Константинович, препарируя взглядом сидящего напротив Кирилла. На круглом, инкрустированном деревом столе между ними были разбросаны листы с пентаграммами и прочими волнующими воображение символами, изображениями которых господин адвокат сопровождал свои «лекции».
Бергер в ответ одарил романова босса очаровательной белозубой улыбкой, но рассеивать его опасения не стал – к чему лукавить? Роман же только тихонько кашлянул и принялся складывать «наглядный материал» аккуратной стопкой.
– Всё привык делать на совесть? – Андрей Константинович искривил губы в подобии улыбки, всё также пристально глядя на Кирилла. – А почему тогда не отличник?
– Я в музыкальной школе отличником был, – прилежно отчитался Кирилл, сверкая в полутьме своими сапфировыми глазами.
– Да ну?! – Андрей Константинович, недобро усмехаясь, поднялся со своего места и, обойдя стол кругом, встал у Бергера за спиной. – Ну-ка, сел прямо – где твоя осанка? – Он легонько постучал ребром ладони между кирилловых лопаток. – Руки на клавиатуру… – Бергер послушно выполнял все его команды. – Сыграй что-нибудь! – Кирилл пробежал пальцами по столешнице, старательно имитируя нажатие клавиш. – Стоп-стоп-стоп-стоп!.. – поморщился Руднев. – А дыхание? Нет, мой милый! Я так подозреваю, что пятёрки тебе ставили исключительно за красивые глаза!
Бергер похлопал своими «красивыми» глазами и улыбнулся Андрею Константиновичу ещё лучезарнее, чем прежде.
– Я бы хотел Вас послушать, – мечтательно вздохнул Кирилл.
– Вот как проводник достанем, так я и сыграю – траурный марш для всей нашей компании, – любезно заверил его господин адвокат. – Что скажешь, Роман Аркадьич? Писать нам завещание, или всё обойдётся? – Роман только дёрнул плечом. – Чтобы на следующее занятие каждый принёс две нераспечатанные колоды карт! – строго объявил Руднев. – Обычные и Таро, разумеется. Надоело мне понарошку делать порчу на смерть и теоретизировать по поводу Помощников и забирания жизненной энергии у глупцов и простачков. Домашнего задания не будет – ибо какое же домашнее задание, если стараниями Кирилла Александровича обо всём можно только говорить, но ничего нельзя делать? – ласково склонился к Бергеру Андрей Константинович. – Чай пить будем, Кирилл Александрович? Специально для Вашего очаровательного Высочества я велел Надюше купить пирожных.
– Спасибо! – просиял Бергер. – Но Вам не надо было так беспокоиться!
– Не стоит благодарности, мой хороший! Знал бы ты, какое удовольствие я получаю, наблюдая, как Роман Аркадьич давится в твоей компании чаем…
Кирилл прыснул от смеха, понимающе глядя в насмешливые рудневские глаза.
– Я вам не мешаю? – сердито кашлянул выжидательно застывший в дверях Роман.
– М-м-м! Роман Аркадьич ревнует! – проворковал, распрямляясь, Руднев. – А как ты думаешь, Кирюша, кого именно он ревнует? – скользнув острым взглядом по лицу Романа, задумчиво спросил он.
– Вас, конечно! – не раздумывая, ответил Кирилл. – Раньше ему ни с кем не приходилось Вас делить.
– А вот и нет, – усмехнулся Андрей Константинович. – У него прям давление подскакивает, когда я к тебе приближаюсь. И он сразу пытается меня оттолкнуть – довольно чувствительно, между прочим. Вот интересно – почему?
– Давайте вы не будете так беззастенчиво меня обсуждать в моём же присутствии! – раздражённо процедил Роман, решительным шагом подходя к боссу.
– Извини, Рома! – Кирилл вскочил со стула и виновато взял Романа за руку. – Мы тебя обидели своими дурацкими шутками? Не сердись, Рома, пожалуйста! Пойдём. – И он буквально потащил приятеля за собой. Роман при этом не отрывал от Руднева горящего взгляда, из-за чего чуть не свернул себе шею.
Когда Андрей Константинович вслед за ними покинул их общее тайное убежище и вернулся в кабинет, оба его подопечных сидели рядом на диване и смотрели в разные стороны. При этом яростным взглядом Романа можно было поджигать самолёты, а щёки Бергера отчаянно пылали – в общем, ситуация взрывоопасная.
– Вы распорядились насчёт чая? – невозмутимо поинтересовался господин адвокат.
Бергер сразу же с готовностью вскочил:
– Я сейчас! – и поспешно скрылся за дверью.
– Прекратите к нему цепляться! – тут же не хуже разъярённого змея зашипел Роман, перегнувшись к Рудневу через стол. – Я уже сказал Вам: ОН МНЕ НУЖЕН! И не пытайтесь понять – зачем! Если по Вашей вине, хотя бы волос упадёт с его головы, я задушу Вас голыми руками!!!
– Ты сам его ко мне привёл, – резонно заметил Андрей Константинович. – Я тебя об этом не просил и не обещал внезапно сделаться пацифистом.
– Мне плевать!!! – многострадальный столик снова полетел в сторону. Роман шагнул к боссу и склонился над ним, опираясь рукой о спинку кресла за его головой. – Запомни, Руднев, Бергер – табу, – произнёс он неожиданно спокойным, холодным голосом. – Если ему угодно развлекаться, делая вид, что он изучает чёрную магию, ты тоже будешь убедительно изображать, что ведёшь его. Но не смей докапываться до него. Займись лучше своей личной жизнью…
Руднев онемел. Он с ужасом и отвращением смотрел на Романа, который сам, казалось, потерялся в пространстве: взгляд его медленно остывал, обретая прежнюю осмысленность, а хищно скрюченные возле рудневского горла пальцы, подрагивая, медленно опускались вниз. Наконец, он шагнул назад и без сил повалился на диван. Вошедший в этот момент с подносом в руках Кирилл увидел, что Роман, прикрыв глаза ладонью, медленно и глубоко дышит, как будто решил прямо тут заняться дыхательной гимнастикой.
– Руднев, я тебя вспомнил, – чётко сказал тот. – Мне очень жаль... Правда – жаль…
========== Глава 79. Я вернулся ==========
– Послушай меня, – внушал Рудневу Роман. – Нам просто нужен проводник. И тогда я смогу тебе помочь. Я хотел использовать его для себя, но теперь я считаю, что будет справедливо позаботиться вначале о тебе…
Роман сидел на подлокотнике кресла, в котором располагался Андрей Константинович, и, покровительственно обняв его одной рукой за плечи, разговаривал с боссом так, как будто это он здесь – старший, он – взрослый, а Руднев – его несмышлёный и беспомощный подопечный. Андрея Константиновича эта ситуация, судя по всему, заставляла переживать нечеловеческие муки. Он закрыл глаза и страдальчески скривил губы, как будто уговаривал себя, что происходящее не имеет ничего общего с реальностью, что сейчас он проснётся и всё будет по-прежнему. Но непривычно спокойный, уверенный в себе Роман никуда исчезать не собирался. В нём не осталось ничего от истеричного подростка. Даже интонации – такие знакомые с детства – просто до боли – внушали невольное почтение и вызывали рефлекторный порыв слушаться.
– Я освобождаю тебя ото всех обязательств передо мной. Только верни проводник, – терпеливо уговаривал Андрея Константиновича Роман. – Ну же, Руднев, скажи, где он. Я чувствую его. Я могу найти его и без тебя. Но мы должны извлечь его по возможности легальным путём. Без лишнего шума.
– Он в банке. В банковской ячейке. Ключа у меня нет. – Руднев выпалил это на одном дыхании и открыл глаза, пустым, застывшим взглядом уставившись в пространство.
– Рома, он говорит правду. Оставь его, – с болью в голосе попросил Бергер. Чайной ложкой он кромсал лежащее перед ним на тарелке пирожное, превращая его в непонятное, малоаппетитное месиво.
Роман, вздохнув, похлопал Руднева по плечу и убрал свою руку. Пройдясь по кабинету, он подсел на диван к едва приметно дрогнувшему при этом Бергеру и принялся задумчиво изучать его профиль.
– Ты не рад видеть меня прежним, – произнёс он пару минут спустя обвиняющим тоном.
– Тебя это волнует? – тоскливо выдавил из себя Кирилл и с досадой бросил ложку на блюдечко.
– Конечно. Я умею быть благодарным, …Кирилл, – вкладывая в свои слова максимум искреннего чувства, заверил его Роман.
– Я уже заметил, – пробормотал Бергер, косясь на Руднева, который, расстегнув воротничок, дрожащей рукой пытался налить себе воды. Его чёрные волосы уже не блестели и не струились, как шёлк, они прилипли ко лбу безжизненной, тусклой, рваной бахромой.
– Ты об этом? – Роман не стал обращать внимание на его красноречивый взгляд. Он взял руку Кирилла и перевернул ладонью вверх, разглядывая шрам. – Прости это несчастное тупое чудовище, – усмехнулся он. – Ему было сложно разобраться в нюансах. Ты встречал его как врага, и он обращался с тобой соответствующе. Но я в состоянии оценить то, что ты для меня сделал, – взгляд Романа потеплел, и он бережно обнял Кирилла обеими руками.
Бергер вполне предсказуемо всхлипнул и ткнулся носом в романово плечо, крепко обнимая его в ответ.
– Ром, оставь эту затею, – жалобно шепнул он. – Не нужна тебе эта железка: ни одна, ни вторая.
– Ты ведь что-то недоговариваешь… – Роман, усмехаясь, легонько похлопал его по спине. – Ну – признавайся – почему не нужна?
Кирилл напрягся и Роман, разумеется, очень хорошо это почувствовал.
– Ну же, Бергер, давай. Ты ведь не умеешь врать. Совсем. – Он взял его за плечи и, отстранив от себя, снизу заглянул ему в лицо.
– Просто не нужна – и всё, – упрямо ответил Кирилл, не поднимая взгляда.
– А в глаза мне посмотреть? – ухмыльнулся Роман.
– Не хочу. И, вообще, я устал, и мне пора домой.
– Ки-и-ра, ну что за детский сад! Ты ведь понимаешь, что если ты сейчас же не расскажешь мне, почему я должен оставить нашего друга в покое, домой мы все не попадём очень долго. Андрей Константинович, объясни ты ему!
Руднев со стоном закрыл лицо руками и сложился пополам, склонившись к самым своим коленям.
– Очень убедительно, – удовлетворённо хмыкнул Роман.
– Если я скажу… – Бергер взял себя в руки и твёрдо взглянул Роману в глаза, – ты обещаешь, что из второго проводника ты сделаешь Карту для Андрея Константиновича?
– Я должен поклясться? – с лёгкой иронией в голосе уточнил тот.
– Нет. Просто пообещай.
– Обещаю, – не моргнув глазом, тотчас подтвердил Роман.
– Хорошо, – Кирилл кивнул и прищурился задумчиво. – Я вижу, узелок завязался… Тогда слушай: тебе не нужен больше диск, потому что проводник – он. – Бергер недвусмысленно указал на господина адвоката. – Во время последней встречи с ним ваш патрон, оценив обстановку, возложил миссию проводника на Андрея Константиновича – благо тот медиум. Знаешь ты или нет, но завершая твоё обучение, он обязан был показать тебе все те миры, куда в своё время водили его самого. Это он может сделать для тебя в любой момент, и ему ничего для этого не нужно. Но если ты захочешь использовать его для той конкретной цели, с какой создавался диск, Андрею Константиновичу придётся выполнить твоё пожелание ценой собственной жизни. Учитывая условие необходимой жертвы и твой решительный отказ использовать для этой цели меня, патрон замкнул его энергетические волокна таким образом, что, перенося тебя к источнику силы, он автоматически запускал бы программу самоуничтожения. Поэтому Андрей Константинович и пришёл к Радзинскому, который мог защитить его в этой ситуации.
– Ч-чёрт! – Роман вскочил, как ошпаренный. – То есть теперь у меня богатый выбор: убить тебя или убить его?!!
– Ты можешь просто продолжать идти по Пути, в конце которого тебя гарантированно ждёт результат…
– Меня не устраивают эти черепашьи темпы!..
– Рома, ты сам придумал рисунок Карты – ты забыл? Я думаю, ты знал, что делал. Почему бы тебе не довериться своему собственному выбору и просто не следовать ему?
– Э-эх, Руднев! – Роман с досадой рубанул рукой воздух. – Ну почему с тобой вечно одни проблемы?!
Андрей Константинович поморщился и выдавил устало:
– Пожалуйста, Роман Аркадьич, избавь меня от подобного панибратства! И давайте уже, решите относительно меня что-нибудь! Я уже узнал массу интересного, но так и не понял, нужен вам теперь диск, или всё-таки не нужен?
