Текст книги "Ангел-стажёр (СИ)"
Автор книги: Ирина Буря
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 55 страниц)
– Рано еще! – Это слово, к которому он только что прицепился, меня словно кнутом хлестнуло.
Оно вертелось у меня в голове всю дорогу к павильону. Рано.
Рано успокаиваться, что мой порыв остался без последствий.
Рано радоваться, что я хоть кому-то здесь оказалась нужна.
Рано надеяться, что я сама буду решать свою судьбу.
Рано строить планы, рано гордиться своими успехами, рано верить в свои силы – пока рядом со мной находится мой всезнающий, всевидящий и, главное, все себе позволяющий ангел.
Разумеется, он и сейчас оказался прав – в павильон Стаса я пришла слишком рано. Но он был открыт, и я юркнула в свою обычную комнату и так и просидела там, глядя прямо перед собой и безжалостно давя любую появляющуюся мысль, пока не пришел очередной сотрудник Стаса.
Обучение в тот день шло хуже, чем даже в первый день. Мне явно не хватало металла в голосе. Да и откуда было ему взяться – инструктор мне на этот раз попался совсем молоденький, который еще ярче напомнил мне Игоря, его совсем недавний образ. Точно так же тушуясь при каждой неудаче, явно виня в ней себя и все же упрямо не сдаваясь перед ней.
Кое-как мы все же справились. Но когда этот мальчик поблагодарил меня, сияя, как новая копейка, и пошел к выходу, я поняла, что больше не могу.
– Подождите, – бросила я ему вслед, – скажите тем двоим, что с ними мы потренируемся завтра. Я … не очень хорошо себя чувствую.
– Каким двоим? – недоуменно глянул он на меня через плечо.
– Ну, тем, за дверью, – кивнула я в ту сторону. – Сегодня я не могу. Мне нужно уйти.
Он медленно повернулся, хлопая глазами, посмотрел на меня, потом на дверь, снова развернулся, быстро подошел к ней, открыл, потряс головой, негромко бросил несколько слов и снова обернулся ко мне, плотно прикрыв дверь за собой.
Образ сияющего ребенка передо мной исчез – на меня смотрел цепким взглядом весь подобравшийся охотник.
– Как Вы узнали, что их там двое? – отрывисто спросил он.
– Не знаю, я просто знаю, – коротко ответила я, чтобы побыстрее освободиться.
– А сейчас где они? – Он чуть подался вперед.
Я глянула в сторону двери.
– Один ушел, а другой вон туда переместился, – указала я глазами на стенку по другую сторону двери.
Сотрудник Стаса коротко присвистнул, снова глядя на меня с восхищением.
– Ну, так я пойду? – замямлила я от неловкости.
– Да, конечно, – встряхнулся он. – Отдыхайте, но завтра мы Вас ждем.
Я тут же ушла. Понятия не имея, куда идти. Не к себе в комнату. Там все еще слышны слова моего ангела. Правоту которых мне снова придется признать – их смысл, если не форму.
Я так увлеклась занятиями с сотрудниками Стаса, потому что подсознательно нашла в них замену Игорю. Я и в Тень-то вцепилась, потому что увидела в нем будущее воплощение нашего сына. И когда он оказался слишком похож на него своим недоверием и строптивостью, я с легкостью переключилась на тех, кто охотно подчинялся мне и взирал на меня с восторгом и чуть ли не преклонением.
Я отказалась от сына ради благоговения посторонних? Я забыла о нем, потому что не получала от него изъявлений благодарности? И кто я после этого?
Я не помню, где я бродила в тот день. Очнулась я в заросшем лесу. Когда заметила краем глаза нечто совершенно ему чуждое.
Повернув голову, я всмотрелась в редкие просветы в густой листве. Точно. Колеблющиеся очертание фигуры. Двигается медленно, но не скрытно. Иногда останавливаясь. Ищет, что ли, что-то?
Я оглянулась по сторонам. Чуть дальше, прямо передо мной, промелькнула еще одна фигура. И, по-моему, еще одна, – но совсем далеко – может, и показалось. Куда это я забрела? Мой ангел говорил, что где-то в этом лесу темные располагаются…
Испугаться я не успела. Вдобавок к видениям перед глазами, в нос мне ударил запах вареной картошки, а в ушах зазвенело отчаянное «Татьяна-Татьяна-Татьяна-Татьяна…».
Это меня, что ли, ищут? Сколько же времени я уже тут брожу? Это мой ангел панику поднял, не найдя меня после занятий, или ему доложили, что я раньше с них ушла? Я не хочу! Я не хочу, чтобы на меня облаву устраивали! Я не хочу, чтобы он на меня снова орал – еще и при посторонних. И инвертироваться уже не поможет. И по деревьям лазить я так и не научилась…
Поставив мысленный блок, я бросилась прочь от поисковой партии. И вскоре остановилась, обнаружив, что вообще не узнаю окружающую местность. Я всегда только в городе ориентироваться умела, и то, если с картой в руках, а в этих джунглях… Похоже, придется все же сигнал бедствия подавать – меня в жар бросило и в глазах все поплыло…
– А что это у вас такое происходит? – с любопытством поинтересовался огромный куст справа от меня.
Взвизгнув, я откинулась в другую сторону и, естественно, споткнулась. Замахав во все стороны руками, я зажмурилась в ожидании удара о землю – правая рука наткнулась на какое-то препятствие. Слава Богу, что здесь деревья так густо растут! Для верности я вцепилась в свою опору и другой рукой и открыла глаза.
Препятствием оказался Винни-Шарик. Чуть морщась, он осторожно отцепил от себя мои руки и крепко сжал их в своих.
– Вы знаете, – проникновенно произнес он, – каждая встреча с Вами скрашивает впоследствии не один мой день. Ну, почему Вы так редко сюда приходите?
– А мы где? – подозрительно поинтересовалась я.
– В лесу, – недоуменно вскинул он брови, стрельнув по сторонам глазами.
– В вашем или нашем? – уточнила я.
– А что, это ваши там границу проводят? – оживился он.
– Не думаю, – уверила я его.
– Жалко, – сокрушенно покачал он головой. – Было бы интересно на вашей охране маскировку посовершенствовать.
– Какую маскировку? – насторожилась я.
– Я знал! Я знал, что и с Вами получится! – Он восторженно потряс мои руки, все еще зажатые между его ладонями. – Вы же меня не заметили?
– Нет, – удивленно ответила я, вспоминая отсутствие каких-либо ощущений перед тем, как он заговорил со мной.
– Долг платежом красен, – склонил он голову к плечу. – Вы придумали, как проникнуть в инвертацию, а я – как ее замаскировать. С Вашим … Анатолием я в холодной воде спрятался. С Вами – приблизился, когда Вам от бега жарко стало. Но никак не могу общий принцип выработать. Давайте и Вы подключайтесь, – просительно заглянул он мне в глаза, – я Вам точно говорю, что из нас отличная команда получится.
– Хорошо, я подумаю, – кивнула я, – но сейчас мне пора возвращаться. Вам в какую сторону? – небрежно поинтересовалась я, намереваясь двигаться в прямо противоположную.
– Мне – туда, – ткнул он большим пальцем себе за спину, отпустив, наконец, мои руки, – а Вам – туда, – махнул он рукой вправо. – Может, Вас проводить?
– Нет, спасибо, я сама справлюсь, – решительно отказалась я, не имея ни малейшего желания наткнуться в его обществе на поисковую группу Стаса. Или, еще хуже, на моего ангела.
На краю леса я инвертировалась и пулей пролетела пустое пространство до своего дворика.
В нем никого не оказалось. В комнате тоже. Не возвращаясь в видимость, я рухнула на кровать.
Может, мой ангел меня не заметит. А к утру уже отойдет. А если заметит, то подойти не сможет. Вот нужно было учиться, как свое воображение под контролем держать. А если задумает со мной мысленно обниматься, так я притворюсь, что сплю…
Проснулась я от совсем не воображаемых объятий.
– Татьяна, прости меня, – раздалось прямо возле моего уха сдавленное бормотание.
Одним движением я повернулась лицом к нему.
– Нет, это ты меня прости, – с невероятным облегчением посыпались из меня слова. – Ты совершенно прав – я какой-то ерундой занялась, вместо того чтобы думать, как к Игорю вернуться.
– Нет, я не должен был тебе такое говорить, – как обычно, возразил он мне. – Ты умница, я тобой горжусь, а сам ничего путного сделать не могу. И на тебе срываться я права не имел…
Я оставила за ним последнее слово. И потом мы больше ни о чем не говорили.
На следующее утро, по дороге в павильон Стаса, я твердо решила в тот же день выяснить, сколько его сотрудников мне осталось обучить, максимально быстро покончить со своей индивидуальной программой и поставить на этом точку.
В моей обычной комнате, однако, меня ждал не очередной инструктор, а сам Стас.
– Ты в порядке? – резко спросил он, окидывая меня с ног до головы цепким взглядом.
– Да, что случилось? – ощетинилась я. Сейчас будет мне еще одна речь о дисциплине и прогулах.
– Как ты моих орлов за стенкой вычислила? – ответил он мне вопросом на вопрос.
– Не знаю, – перевела я дух. – Они, наверно, в видимости были.
– Ты нас в видимости определять можешь? – весь подобрался он.
– Ну да, – пожала я плечами. – Если только не вижу.
– В невидимости тебе тоже барьер нужен? – выстрелил он в меня следующим вопросом.
– Да нет, в невидимости я ангела просто вижу, – покачала я головой. – Я не пробовала, но думаю, что барьер только мешать будет.
Стас потряс головой, шумно выдохнул и вдруг исчез. Почти. На стуле остался его контур, в котором картинка комнаты пошла рябью, испуская волны тепла.
– Что видишь? – подал голос контур.
– Сидишь, – хмыкнула я. – Теперь наклонился … шнурки, что ли, завязываешь? … А вот одной рукой, наверно, неудобно, – не удержавшись, хихикнула я.
Он тут же появился, и под его взглядом смеяться мне сразу перехотелось.
– Так, включаем этот пункт в обучение, – не терпящим возражений тоном заявил он мне, и я чуть не откусила себе язык.
– Стас, я не смогу этому обучить! – взмолилась я. – Как в инвертацию проникнуть, я думала, и мы потом много тренировались – об этом я могу рассказать. А это умение само ко мне пришло, словно в нагрузку. Я не знаю, как я это делаю.
– Ладно, – помолчав, поморщился он, – возможно, это твое персональное свойство. Тогда давай так, – прихлопнул он ладонью по колену, – сегодня-завтра заканчивай с моими орлами, их всего четверо осталось, а потом подключайся к своим. Они сейчас самостоятельно взаимодействие в группе отрабатывают. В невидимости. Нужно понаблюдать, точно ли они инструкции выполняют.
– Да они же сразу поймут, что я не просто так там сижу! – воскликнула я. – И потом, мне, что, еще и комментировать их ошибки?
– Инвертируешься, – отмел он мои возражения. – И комментировать мысленно будешь. Установим тебе одну волну для всех моих орлов. Вот хотя бы, – Стас оглянулся вокруг, – через это помещение – ты здесь со всеми пересекалась. И в будущем такой контакт не помешает.
Я прошла, наконец, к своему обычному столу и устало опустилась на стул. Сложила перед собой на столе руки и сосредоточилась на них.
– Стас, пожалуйста, послушай меня и пойми, – обратилась я к своим рукам. – Я к тебе не пойду.
Ответом мне было молчание. Я подавила желание глянуть на выражение его лица – чтобы решимость не растерять.
– Я ничего плохого не хочу сказать, – продолжила я, – просто мне … нам нужно на землю вернуться.
– А ты не думала, – донесся до меня его спокойный голос, – что мой отряд может оказаться для вас последним шансом попасть туда?
Теперь я на него глянула – и увидела какое-то странное сожаление в его глазах. И вдруг вспомнила, что когда мы с моим ангелом ругались из-за попыток Стаса заманить меня к себе, как мой ангел выразился, он ни разу не упомянул ни о какой альтернативе.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я. – Мы всегда собирались работать вместе у хранителей.
– Анатолий ушел от них, – отчеканил Стас. – По собственному желанию. Кто тебе сказал, что его назад возьмут?
– А Киса? – вовремя вспомнила я Марининого хранителя.
– К Марине нужно было кого-то приставить, – покачал он головой. – И она об этом знала, и ни на кого другого не соглашалась. Тот случай на самом верху решался, под грифом, рядовые хранители о нем даже не знали.
– Но есть же еще целители, – решила я блеснуть своими познаниями в ангельской иерархии.
– Татьяна, я давить на тебя не собираюсь, – решительно встал Стас. – В каждом отряде требуются узко специфические навыки, и только у меня можно все их разнообразие реализовать. Лично мне будет жаль, если ты свои таланты в землю, прости за каламбур, закопаешь.
– Да какие таланты! – смутилась я. – С инвертацией случайно получилось, во всем остальном у меня не всегда лучшие показатели, с физической подготовкой вообще никак не складывается…
– А видеть ангелов в невидимости? – вскинул он брови, нависая надо мной. – А моим орлам языки развязать? А как ты думаешь, почему тебе, простому новобранцу, удалось так быстро их обучить? – Я пожала плечами, и он хмыкнул: – Молва о твоих способностях к внушению уже и до меня дошла.
Я растерянно захлопала глазами. У хранителей у меня по внушению высший балл получился, но здесь же я никому ничего не внушала! Я просто находила для каждого из его сотрудников свой подход к инвертации и предлагала его попробовать. Они потом сами все делали!
– Короче, слушай сюда, – прервал мои недоуменные размышления Стас. – Хочешь себя в других отрядах попробовать – поможешь нам побыстрее закончить с работой над ошибками этих балбесов.
Эта мысль Стаса мне так понравилась, что я в тот же день закончила обучение проникновения в инвертацию.
Затем я невидимо присутствовала на занятиях моих соучеников, слушая поставленную им задачу и наблюдая за их выполнением ее.
К моему огромному удивлению, моего ангела очередная идея Стаса привела в бурный восторг. Он сообщил мне, посмеиваясь, что – наконец-то! – может не просто исполнять свои наблюдательские обязанности в отношении всех студентов, а еще и обниматься со мной в рабочее время, чтобы я его не заморозила.
Наблюдая за своими соучениками в действии, я опять не смогла удержаться от сравнения и анализа – у каждого из них были свои как слабые, так и сильные стороны. Однажды я нерешительно предложила одному из инструкторов свои соображения о том, какие задачи лучше поручать каждому из тренируемой им группы. Он отмахнулся от меня – я попросила его попробовать. Проворчав, что некрасиво пользоваться тем, что он мне отказать не может, он перераспределил задачи – и работа над ошибками в тот день существенно сократилась.
Сотрудники Стаса действительно оказались жуткими сплетниками – все из них потом сами спрашивали мое мнение перед постановкой задач моим соученикам. И обзывали меня потом «головой».
В конечном счете, когда нам сообщили результаты этого курса, напротив физической подготовки у меня стоял, конечно, прочерк, но зато только у меня оказалась графа «Тактика», оцененная максимальным баллом.
– Вас этому отдельно обучали? – повернулся ко мне сидящий рядом Тень после оглашения наших результатов.
– Да нет! – старательно рассмеялась я. – Со мной же физкультурой заниматься бесполезно, вот меня и отправили навести порядок в их документах. Сказали, что у них самих все руки не доходят. Ну, я им там все рассортировала, перекрестную картотеку завела, сгруппировала по задачам и результатам – вот они меня в знак благодарности и премировали.
Тень согласно кивал, но все с тем же недоверчивым прищуром. До меня вдруг дошло, что он уже очень давно перестал набиваться нам с моим ангелом в компанию. Очевидно, мое индивидуальное обучение свою роль в его отчуждении сыграло, да и возвращались мы с моим ангелом домой зачастую позже остальных студентов.
По общему результату Тень снова оказался разделил со мной первое место, из чего я сделала вывод, что он научился обходиться без помощи моего ангела. Или инструкторы Стаса давали ему вполне достаточную нагрузку.
Кстати, во время своих наблюдений в конце курса я отметила, что в составе любой группы Тень лучше всего оперирует в качестве ее лидера. Инструкторы Стаса начали после моего замечания пристально приглядываться к нему, а вот мой ангел буркнул нечто нечленораздельное, но явно не одобрительное.
Слава Богу, мысленно усмехнулась я, жизнь возвращается в привычные рамки!
Но, честно говоря, меня в то время намного больше беспокоила неотвратимо приближающаяся сдача отчета моего ангела. Приятно, конечно, получить высокую оценку умения, не обнаруженного ни у кого из других студентов, но что, если и их ангельское начальство обратит на это внимание? И начнет настойчиво рекомендовать мне подразделение Стаса. А тот еще и свои пять копеек о полном раскрытии талантов вставит…
Одним словом, когда мой ангел ушел, я места себе не находила. Схватилась за телефон, чтобы отвлечься, но долгих разговоров не получилось.
Игорь сразу сообщил мне, что долго говорить не может – много работы. Я спросила было, что это за работа и не идет ли она в ущерб учебе, он отмахнулся от меня – так, всякое-разное – точь-в-точь как его отец. Сказал мне, что у моих родителей все в порядке, он с Дарой всегда на выходные к ним наведывается – и торопливо попрощался.
Марина ни с того ни с сего начала расспрашивать меня о моих успехах у Стаса и как вообще у него обучение происходит. И знакомая инквизиторская нотка в отношении ангелов куда-то из ее голоса подевалась. Хвастаться мне было неудобно, да и потом, мне вдруг показалось, что зайди речь о работе у Стаса, Марина вряд ли у меня в союзниках окажется. Я выдала ей ту же версию, что и Тени, и она фыркнула – не увлекайся, мол, чтобы до конца вечности за бумажки не посадили.
Тоша сделал мне полный доклад – и о работе, и о Гале, и о своих девочках. Но я вдруг заметила, что слушаю о новых заказах, партнерах (выяснилось, что Франсуа уже отошел от дел) и проблемах в офисе из чистой вежливости – в этой части моей бывшей жизни мне уже места не было. Галя полностью сосредоточилась на Аленке, а Дара – так же, как и Игорь – нашла себе дополнительное занятие, но – в отличие от него – тесно связанное с учебой. Тоша пошутил, что она, похоже, задалась целью изучить все законодательные системы, существующие на земле.
Одним словом, все были погружены в какие-то новые занятия, и у меня сердце екнуло – еще немного, и нам с моим ангелом будет некуда возвращаться. Наше с ним место в жизни наших близких окажется занято чем-то или кем-то другим. Хоть бы мой ангел побыстрее вернулся и сказал, что мне вечно всякая ерунда в голову лезет!
Я вышла во дворик и неуверенно подошла к палисаднику. На этот раз мой ангел не брал с меня слова не выходить наружу, но мне и самой не хотелось. Во-первых, мы с ним только что помирились, а во-вторых, этот наш лес сделался в последнее время уж как-то слишком обитаемым.
Или Тень опять за мной увяжется, чтобы я с ним поделилась тем, чему меня «обучали».
Или Стас может кого-то из своих подослать, чтобы они снова меня агитировали поставить мои способности на службу исключительно их подразделению.
Или, еще лучше, тот темный ангел мне опять на голову свалится, чтобы поинтересоваться, не придумала ли я уже, как перечеркнуть свое собственное изобретение. Для него, по-моему, вообще не существует никакого понятия о границах, во всех смыслах.
И вот можно не сомневаться, что на этот раз, когда я тут честно сижу и жду моего ангела, он задержится!
Я вытянула шею, всматриваясь сквозь палисадник в сторону редких массивных деревьев. По-моему, там, в глубине, что-то мелькнуло… Неужели уже возвращается? Нет, на месте стоит. Да еще и не один. С кем это он там болтает, пока я тут места себе не нахожу?
Уже привычным движением я поднырнула под палисадник и шагнула вперед. И тут же остановилась. На открытом пространстве, без кустарника, перекрывающего мне обзор, я сразу увидела, что в лесу находится вовсе не мой ангел.
Одна из фигур определенно принадлежала Тени. Он стоял лицом ко мне, и не узнать его невзрачную внешность было невозможно. Вторую фигуру я видела только со спины, но стройностью и гибкостью она напомнила мне того совсем молоденького инструктора Стаса.
Там вот в ком Тень замену моему ангелу нашел! Видно, так и не успокоился, что меня чему-то обучали, а его нет! Более опытные сотрудники ему, наверно, отказали, а этот по молодости отделаться от него не смог.
Я инвертировалась и мысленно обратилась к инструктору с вопросом, что происходит. Никакой реакции. Я добавила металла в голос, напомнив ему, что курс обучения у них в павильоне уже закончился. Он снова не отозвался, но они с Тенью тут же расстались: инструктор быстро пошел вглубь леса. Вот то-то же! Хотя я и не думала, что во время наших тренировок так его напугала.
Еще постояв там немного, Тень медленно двинулся к краю леса и оттуда, через открытое пространство, к своему дворику. Я все отчетливее видела выражение его лица. Разочарования на нем не было. Скорее, оно выражало глубокую сосредоточенность, как будто он сложную задачу со многими переменными в уме решал. И успешно – судя по тому, что, когда он добрался до своего дворика, на лице его проступило выражение полного торжества.
Неужели он все-таки выдавил что-то из того мальчика? Я заволновалась – тот ведь мог по неопытности и проболтаться о том, чем мы на самом деле на моих индивидуальных занятиях занимались.
Не успев подумать, я бросилась к дворику Тени – он-то меня не распознает, а я, может, что-то выведаю. И естественно! Как только я вышла наружу, как только у меня появилось, чем заняться, как только мне понадобилось время – вернулся мой ангел. Еще и раньше, чем в прошлый раз!
Хорошо хоть, торопливо направляясь в сторону Тени, я одним глазом на лес косилась – опыт общения с моим ангелом сработал.
Увидев, как он выскочил из леса и уже семимильными шагами мчится к нашему зданию, я без раздумий рванула назад – и впервые в жизни выиграла у него состязание в беге.
До комнаты, правда, времени добраться не хватило – только и успела в дворике на шезлонг рухнуть и рукой лицо прикрыть, чтобы отдышаться незаметно.
– Соскучилась? – прозвучало через мгновенье прямо у меня над головой.
– Ты уже вернулся? – Я отняла руку от лица и зевнула, чтобы воздух в легкие набрать.
– Я летел, – сделал он мне знак рукой подвинуться.
– Нет, идем в комнату, – села я на шезлонге. Пока никаких обниманий – мне нужно от бега остыть. – Расскажи, как все прошло.
Судя по словоохотливости моего ангела, сдача этого отчета прошла намного лучше, чем первого. Его никогда нельзя было остановить, если ему было, чем хвастаться. Он туманно намекнул мне на глубокую, содержательную беседу с руководством и на живой интерес последнего к его мнению.
Меня же больше интересовало, не направило ли вышеуказанное руководство свое внимание на некоторые аспекты конкретно моего обучения. Мой ангел хитро подмигнул мне и сообщил, что в отчете был указан лишь общий рейтинг студентов нашей группы, а в своих заключениях он искусно оставил меня в тени.
Я шумно выдохнула – мой ангел довольно расхохотался.
До самого вечера меня не оставляло ощущение, что настроение моего ангела неуклонно улучшается с каждой минутой нашего отдаления от подготовительного курса у Стаса. И хотя на отдых перед следующим, у целителей, нам дали всего один день, утром мой ангел все также был полон воодушевления и оптимизма.
***
Павильон целителей располагался в стороне от всех остальных, и его внутреннее устройство пронзительно напомнило мне земные больницы – прямо как та, в которой мы Марину после аварии навещали. Там были одни сплошные коридоры с комнатами-палатами по обе стороны. Правда, в отличие от земных палаты эти были одноместными.
Помещение для врачей … нет, целителей располагалось прямо у входа в павильон, и там-то мы и прослушали вступительную лекцию.
И слушали ее потом каждое утро, перед тем как к пациентам направляться – прямо как знаменитые пятиминутки в земных больницах, которые иногда на добрый час растягиваются.
Каждый раз нам рассказывали о новых случаях, с которыми нам предстояло в тот день познакомиться, и предписанных действиях целителей. Принцип их работы, однако, отличался от земного: если главный постулат человеческих врачей гласит «Не навреди», то эти руководствовались идеей «Действуй во Благо». Меня так и подмывало спросить, кто определяет это Благо, но я не решилась.
Пациентами их были, конечно, не люди – я за каждой стенкой ангела ощущала – но роли свои они играли очень убедительно. Нас ознакомили со случаями депрессии, мизантропии, зависти, подозрительности, агрессивного дружелюбия, нетерпимости, самоуничижения, мании величия… Некоторые из них казались мне утрированными – я в жизни на земле таких сгустков ненависти не встречала – но, с другой стороны, я только лишний раз убедилась, насколько счастливой была моя человеческая жизнь.
Сначала нас всех вместе водили из палаты в палату, давая возможность издалека ознакомиться с работой целителей. И слава Богу, что с этого началось – иначе я бы точно сразу заблудилась в лабиринте коридоров.
Мой ангел сиял, как самовар начищенный – снова вся наша группа, включая меня, собралась в поле его зрения. Я тоже постоянно отвлекалась, сбиваясь на свои недавние наблюдения за соучениками.
Что меня поразило, так это выражение неприязни и даже брезгливости на лицах некоторых из них. Доходило до того, что они круто разворачивались и выходили из палаты или даже вообще отказывались войти в нее.
Со мной такое случилось лишь однажды – когда нас завели в более просторное помещение, которое показалось мне некой смесью операционной и места казни.
Пациент там также был один, но он сидел с закрытыми глазами в ужасно неудобном с виду кресле, и руки его были привязаны к подлокотникам, а ноги – к ножкам. Вокруг него собралось четыре целителя, которые воздействовали на него, казалось, по очереди, перебрасываясь негромкими короткими фразами.
Этому пациента чистили память.
У меня пол поплыл под ногами. Мучительно было даже представлять себя на его месте в столь недавнем прошлом, но ведь это же был ангел, а целители явно трудились над ним не понарошку.
Глядя только себе под ноги, чтобы не споткнуться, я деревянными шагами вышла их этого кабинета вивисекции и без сил привались к стене. Возле меня тут же оказался мой ангел.
– Ты как? – коротко спросил он, раздувая ноздри.
– Нормально, – выдавила я из себя, и добавила, помолчав: – Ты говорил, с тобой тоже такое делали? После заданий?
– Да, – поморщился он. – Но ты знаешь, тогда я ничего не имел против.
– Почему? – прищурилась я.
Мимо нас пронеслись, выскочив из палаты, двое моих соучеников, зажимающих рты руками.
– Наверно, вспоминать нечего было, – хмуро ответил мой ангел, проводив их взглядом. – Люди ведь тоже только основные вехи из прошлого помнят, а подробности в их памяти теряются.
– Теряются, а не уничтожаются, – со злостью заметила я. – Это не «во Благо», это – садизм.
Наверно, я сказала это слишком громко – уже выходящие из палаты студенты нервно зыркнули на меня. Я отметила, что лица у них были бледными, у некоторых – с зеленоватым отливом.
Последним из палаты вышел Тень. Трудно было сказать, произвела ли на него впечатление чистка памяти, но держался он вполне обычно. Нам с моим ангелом не оставалось ничего другого, как последовать за остальной группой вместе с ним.
– Странно, – вдруг произнес Тень, ни к кому конкретно не обращаясь, – мне казалось, что эта процедура вызовет у Вас особый интерес.
– Это еще почему? – спросила я, также глядя прямо перед собой.
– Чтобы понять, что с Вами случилось … что с Вами сделали, – быстро поправился он, когда я зашипела. – Чтобы понять, где они не доработали, каким образом лазейку Вам оставили для возвращения памяти.
– Нет уж, спасибо, – ядовито усмехнулась я. – Я этих живодеров видеть не хочу.
– Я бы их скорее хирургами назвал, – невозмутимо ответил мне Тень. – Эти отрицательные, разрушительные эмоции, они ведь как раковая опухоль – если ее не удалить, она весь организм уничтожит.
– Давайте еще про лоботомию вспомните, – предложила я ему с яростью.
– А почему нет? – искренне, казалось, удивился Тень. – Если у маньяка удалены центры агрессии, это может спасти немало жизней. Так и здесь. Кто может спокойно жить рядом с таким эмоциональным насильником, включая его самого?
Я вдруг обратила внимание, что мой ангел никак не участвует в этом разговоре. Я скосила на него глаза и увидела, что он идет, глядя себе под ноги и сосредоточенно сведя брови на переносице, словно каждое услышанное слово запоминает. Он эту галиматью еще и запоминает? Про преимущества лоботомии людей?
– Хорошо, – тряхнула я головой, – а как насчет этого ангела, там? – Я махнула рукой себе за спину. – Вы же не думаете, что специально для нас пациента с земли доставили?
– А вот это действительно странно, – задумчиво произнес Тень. – Я думал, что ангелы в состоянии сами от ненужного балласта избавляться.
– Давайте подождем, пока Вы таким ангелом станете, – подал наконец голос мой ангел, поднимая на Тень прохладный взгляд. – Возможно, однажды мы придем к Вам на тренинг.
– Сочту за честь, – склонил голову Тень на пороге павильона, и добавил, что хочет немного прогуляться.
По-моему, мы с моим ангелом восприняли его слова с одинаковым облегчением.
– Ну, и как тебе это нравится? – воскликнула я, как только мы отошли на достаточное, с моей точки зрения, расстояние.
– Он очень логичен, – медленно и раздельно произнес мой ангел.
– Логичен? – задохнулась я. – Значит, если где-то заболело – резать? Закололо – опять резать? И так раз за разом, пока от человека один безмозглый обрубок не останется?
– Интересное сравнение, – загадочно бросил мой ангел, и внезапно встряхнулся. – Ладно, давай лучше о тебе. Может, мне поговорить с их инструкторами, чтобы тебя больше на чистку памяти не посылали?
Не пришлось. Похоже, все эти групповые визиты к пациентам имели также целью определить границы наших возможностей.
Прямо на следующий день, с самого утра, каждого из нас приставили к отдельному целителю. Мне такая перемена понравилась: и видно все вблизи лучше было, и целитель многие свои действия комментировал, и вопросы мне всегда легче задавать было без толпы вокруг.
Мой ангел снова надулся.
Но ненадолго. Однажды я наблюдала за работой целителя над случаем полного противопоставления себя злобному миру и ответной агрессии. Пациент подозрительно зыркал на целителя, отвечал на вопросы резко, даже грубо, или вообще угрюмо молчал.
Я словно воочию увидела Игоря – в тот его период, когда он начал воевать со своим наблюдателем, а заодно и со всем миром, включая нас с моим ангелом. И в конце концов, как тот ни злился, именно мой подход к нашему сыну оказался верным.
– Можно, я попробую? – неожиданно вырвалось у меня.
Я спросила у пациента, были ли у него когда-нибудь домашние животные. Он хлопнул глазами и злобно скривился. Да, у него была собака. Которую отравили – специально выследили, где они гуляют, и яд подсыпали.
Я сочувственно покивала и попросила его рассказать, как она к нему попала, какой у нее был характер и как они ладили. Он буркнул, что нашел ее – какие-то мерзавцы выбросили ее на улицу в преддверии зимних холодов. И характер у нее был лучше, чем у большинства людей. И ладили они отлично – соседи только постоянно скандалы из-за ее лая устраивали.
