Текст книги "Ангел-стажёр (СИ)"

Автор книги: Ирина Буря

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 55 страниц)

– Стоять! – коротко скомандовал ему я, приближаясь.

– Ты сказал – всего на пару слов! – решительно заявил он мне.

Я задал ему свой единственный вопрос.

– Стас, мы оба учились! – снова затарахтел он, надеясь, наверно, утопить предполагаемый мной ответ в потоке слов. – Блокировать свои мысли. Мы ведь только разынвертирование договаривались им показать. Так вот – чтобы они больше ни до чего другого не докопались…

– Как блок ставить? – обратился я к Татьяне, старательно игнорируя этого словоблуда. Чтобы не перейти от разбора полетов к раздаче слонов.

– Нужно свои мысли кодировать, – с готовностью ответила мне она.

– Кодировать? – нахмурился я.

Как их мысленную связь? Это что – на самом деле темные научили меня мысленный блок ставить, а я собственными руками орудие его взлома им передал?

– Откуда узнали? – спросил я на этот раз Анатолия.

Они с Татьяной переглянулись. И тут до меня дошло.

– Макс, – ответил я за них.

Нет, если бы он не со мной эту операцию провернул, я бы ему мысленно аплодировал. Одним ударом отблагодарить Анатолия за ознакомление со стратегически важным открытием и сделать меня, как младенца. Ладно, эту битву он выиграл. Но не войну. В войне побеждают не мелкими уколами исподтишка. Тем более, что это его шило я сейчас притуплю.

– Стас, что случилось? – донеся до меня обеспокоенный голос Анатолия.

– Что случилось? – произнес я с удивившим даже меня самого спокойствием. – Слабое звено у нас случилось.

– В смысле? – нахмурился он.

– С противником в несанкционированные отношения вступает, – прищурился я, – переговоры с ними подпольные ведет, услуги от них принимает…

– Да говорю же тебе, – завопил Анатолий, – что более важные вещи скрыть от них нужно было!

– … в результате чего противник получает доступ к совершенно секретной информации.

Анатолий с Татьяной снова переглянулись, и он решительно покачал головой.

– Быть такого не может! – уверенно заявил он мне. – Я себе железобетонный блок поставил.

От такой наглости у меня в ушах зашумело.

– При чем здесь ты? – рявкнул я, не сдержавшись.

– Как при чем? – уставился он на меня. – Я думал, ты о нашем последнем открытии.

– Отключение невидимости? – мгновенно подобрался я.

Мелькала недавно мысль отлавливать пару-тройку рядовых сотрудников, чтобы развязать язык их руководству. С таким умением можно будет эту идею и на темных распространить. Чтобы ключи к коду вернули.

– Не совсем, – медленно, словно нехотя, ответил мне Анатолий. – Здесь только мы друг друга видели. Окажись кто-то рядом – и не заметил бы, и не почувствовал.

Еще лучше. Значит, во время захвата противника на земле можно не опасаться случайных человеческих свидетелей.

– Как ты это сделала? – спросил я Татьяну.

– А это не я, – удивленно глянула она на меня.

Не поверив своим ушам, я перевел взгляд на Анатолия. Он весь раздулся от гордости.

– Я же тебе уже полчаса талдычу! – напыщенно провозгласил он. – Татьяна пробила инвертацию, а я – невидимость.

У меня появилось сильное искушение снова не поверить своим ушам – этот его пафос отозвался в них не шумом, а уже звоном. Тем самым предупреждающим звоном.

Я боялся, что мелкому часть способностей Татьяны передастся, а у него оба родителя оказались напичканы талантами. И это только что видели темные. И не исключено, что об этом уже знают аналитики.

Мне, что, его теперь лично двадцать четыре часа в сутки охранять?

Глава 11. Углубление

После того как нас отправили обучаться в подразделения, моя жизнь пошла под знаком «почти».  Для начала она почти вернулась к моей прежней, земной.

Мы с моим ангелом все время проводили вместе. Почти все время. На земле мы тоже на работу ходили, каждый на свою – и здесь мой ангел регулярно отлучался, чтобы отчитаться, как он говорил, о прогрессе в данном ему задании.

Меня это вполне устраивало, поскольку задание это подразумевало наблюдение за процессом обучения моей группы и его результатами. Нетрудно догадаться, кто был основным объектом его наблюдения. Опять почти как на земле. С той лишь разницей, что на земле он просто за моими успехами в самосовершенствовании следил, а здесь постоянно вмешивался, заявляя, что со стороны ему виднее, в каком направлении мне лучше развиваться.

Из-за этого мы и ругались почти так же часто, как на земле. Там он все время мной командовать пытался, утверждая, что ангелы мудрее людей, и я думала, что когда мы уравняемся в статусе, он больше ко мне прислушиваться начнет. Не тут-то было! Сейчас он с не меньшим напором заявлял мне, что у него больше и знаний, и опыта.

Поэтому я с особым упорством старалась как можно скорее приобрести эти знания. Учиться мне всегда нравилось, и поскольку обучение в подразделениях было скорее индивидуальным, чем групповым, то все у меня получалось. Почти все.

Как показала практика, в каждом подразделении, в каждом их курсе был какой-то аспект, который не давался мне, что бы я ни делала. Мне кажется, это происходило из-за вернувшихся ко мне воспоминаний. Подсознательно я ассоциировала каждую сферу ангельской деятельности с какой-то стороной своей земной жизни. Оставалось всего лишь представить себе, что я просто продолжаю ее – и все у меня шло замечательно, пока я не упиралась в незначительное, но явное несоответствие.

Но как бы там ни было, в целом, одолевала я эту ангельскую науку быстрее и лучше всех остальных студентов. Почти всех. У Тени тоже далеко не сразу все получалось, но зато без исключений, и к концу каждого курса он часто немного опережал меня по результатам. У нас с ним обучение в такое себе соревнование превратилось: сначала я вперед вырывалась, потом он. К обоюдному удовольствию – лидирующие позиции все равно за нами оставались.

Общались мы с ним все это время очень тесно. Я имею в виду, мы с моим ангелом. Тень почти заполнил собой ту пустоту, которая образовалась у нас из-за невозможности общения с людьми из нашей человеческой жизни.

С Игорем мы разговаривали ежедневно, даже если на пару минут и пару слов – почти как дома, когда слишком много дел наваливалось или когда на него нелюдимое настроение накатывало. С Тошей, Мариной, Максом – чуть реже, но тоже регулярно. Снова почти как на земле. Там у нас тоже далеко не всегда получалось всем вместе собраться. И как и тогда, они рассказывали нам новости из жизни тех, с кем мы не могли увидеться: моих родителей, Светки с ее семьей, Гали. Это было, конечно, лучше, чем ничего, но как же хотелось с ними всеми встретиться! Отвлекались мы от этих мыслей только в обществе Тени – его острые вопросы и умозаключения даже моего ангела иногда в тупик ставили.

Сблизились мы с ним еще до начала обучения в подразделениях. И моими стараниями, между прочим. Черствости в моем ангеле никогда не было, но тогда он весь ушел в восстановление своего старшинства, особенно, когда мне удалось самой кое-чему научиться. Поэтому и пришлось мне … почти, совсем чуть-чуть, обмануть его.

Что бы там ни вообразил себе мой ангел, я вовсе не собиралась раскрывать Тени все секреты. Я просто решила дать ему прочитать нашу с моим ангелом историю. С Игорем, Дарой и Аленкой в ней. А там уж, как получится. Не узнает он в них себя – пусть хотя бы увидит сложность и многообразие человеческой жизни, а то уж из-за его нелюдимости слишком критический взгляд у него на человечество образовался.

А если узнает… Мне хотелось, чтобы он понял, что неприятие его людьми из их простого незнания произошло. Игоря тоже пытались клевать. И если для него мы сейчас ничего не можем сделать – уже и еще – то вот он, Тень, которому должен кто-то помочь разобраться с его местом в жизни. Желательно тот, кто уже побывал в такой ситуации.

Он взял нашу историю – неохотно, вглядываясь мне в лицо в поисках подвоха – и на этом наш разговор и закончился. Я решила подождать, пока он сам захочет к нему вернуться. Если захочет.

А потом вокруг моего случайного открытия несусветный ажиотаж поднялся. И им заинтересовались темные. И выяснилось, что они умеют в мысли собеседника проникать.

Я сама собиралась все рассказать моему ангелу – я и на земле тайны от него держала только в случае крайней необходимости и исключительно до ее завершения. А сейчас, если темные по каким-то своим причинам захотят эти секреты на белый свет вытащить, мой ангел только этот мой … даже почти не обман среди них и увидит.

Да, Макс научил нас кодировать свои мысли, но я не до конца была уверена ни в себе, ни в этой маскировке. Из своего земного общения с ангелами я твердо запомнила, что все их тщательно подготовленные планы ломаются ничуть не реже, чем человеческие. А у меня еще и никакого опыта в ангельских приемах не было – в этом мне пришлось с моим ангелом согласиться.

Лучше было признаться ему до этой встречи. Но сначала нужно было узнать, есть ли мне в чем признаваться. Если наша история осталась для Тени всего лишь занимательным – или не очень – чтением, то тогда мой ангел получит возможность распыхтеться, что я опять совершенно бесполезную авантюру затеяла. А чтобы выяснить, бесполезной или нет она оказалась, мне нужно было его отсутствие.

И как и прежде – как всегда – у него вдруг не оказалось абсолютно никаких дел где-то в другом месте. Он всегда исчезал исключительно в те моменты, когда был совершенно, жизненно необходим мне рядом! Пришлось пойти на еще один обман, но он при ближайшем рассмотрении таковым почти не оказался. Я не просто так моего ангела спровадила, а для проверки крепости его мысленного блока. Если с ним все в порядке окажется, сосредоточусь во время встречи на своем. Мой ангел только рад будет бразды правления получить – и я с удовольствием дам ему покомандовать, чтобы он о коротком моменте своего неведения забыл.

Когда мой ангел удалился, я задумалась, как мне к Тени подступиться. Снова врываться к нему в комнату мне не хотелось – даже если мне крайне необходимо выяснить его мнение о прочитанном, ему об этом знать не обязательно. Все это время я даже краем глаза его не видела, но мы ведь с моим ангелом наружу всегда только вместе выбирались…

Я порылась в памяти – вроде, на этот раз мой ангел не брал с меня обещания не выходить из комнаты. Оставалось надеяться, что Тень все еще продолжает восстанавливать физическую форму.

Выбравшись из своего дворика, я пошла, не спеша, вдоль палисадника. И уже через несколько шагов учуяла его. Причем, я откуда-то точно знала, что он не в комнате, а упражняется на свежем воздухе – я буквально видела, сквозь непроницаемую листву, его перемещения.

А ведь он не в невидимости, вдруг подумала я. Получается, я ощущаю ангелов в любом состоянии – достаточно лишь, чтобы я их не видела? Нужно будет приберечь эту новость на тот случай, если мой ангел уж слишком раскричится после моего признания.

Задумавшись, я прошла мимо дворика Тени. Судя по ощущениям, ритм его подтягиваний не сбился ни на мгновенье – похоже, он меня не заметил. И что теперь? В дверь хоть постучать можно было. Не здороваться же мне с ним через кустарник, вроде я подглядываю.

Пройдя еще немного вперед, я развернулась и еще медленнее пошла назад, изобразив на подходе к заросшему входу во дворик Тени приступ кашля. О, остановился наконец-то!

– Здравствуйте, – послышалось из-за палисадника.

Я старательно подпрыгнула.

– Ну, Вы меня и напугали! – охнула я, остановившись и шумно выдохнув.

– Извините, – произнес он, приближаясь к входу. – Вы не торопитесь? У Вас есть пара минут?

Интересно, а зачем я здесь хожу туда-сюда?

– Ну, разве что пара, – неуверенно проговорила я.

– Одну минуту, – быстро отозвался он, – только возьму Вашу…

– Не надо, – еще быстрее перебила его я, – у меня действительно не много времени.

Если бы я еще знала, насколько не много его у меня! Лучше не рисковать, тем более, что на этом открытом пространстве мой ангел увидит меня раньше, чем я его учую.

Тень вынырнул из-под кустарника прямо передо мной и уставился на меня во все глаза.

– Я Вас слушаю, – сказала я, чувствуя себя крайне неуютно под его взглядом.

– Я прочитал, – бросил мне он.

Замечательно! И что дальше?

– Надеюсь, Вам было не очень скучно, – как можно жизнерадостнее улыбнулась я.

– Это Ваша история? – не ответил он на мою улыбку.

– Да. – Я тоже отбросила ангельские манеры.

– А тот, кого мы встретили, – кивнул он в сторону леса, – Ваш хранитель?

– Да, – также коротко ответила я.

Он вдруг явно расслабился.

– Похоже, Вам повезло, – чуть усмехнулся он. – Мой хранитель не много сделал, чтобы облегчить мне жизнь.

Он ничего не понял! Да что же это такое – опять мне выбирать, что дальше делать! Можно поставить на этом точку – мой ангел наверняка был бы мной доволен. Но я опять вспомнила Игоря – его сейчас поддерживают, даже без нас.

– Мне очень повезло, – согласно кивнула я. – Не скажу, что мой ан… Анатолий существенно облегчил мне жизнь, но он сделал ее чрезвычайно наполненной.

– А зачем Вы мне дали Вашу историю? – вдруг прищурился Тень.

– У меня сложилось впечатление, что Вы не любите людей, – решила я дать ему еще один шанс. – Но как видите, ангелы и люди могут прекрасно уживаться. И не только ангелы и люди.

– Почему тогда Вы так сюда рвались? – пропустил он мой намек мимо ушей. – Подальше от людей?

– Нет, – начала злиться я, уязвленная такой трактовкой моего поступка. – Я хотела прекратить преследование своего сына со стороны наблюдателей.

– Ну, полукровки у всех неприязнь вызывают, – рассеянно бросил он, напряженно хмурясь. – Судя по всему, Ваше сосуществование с ангелами было крайне нетипично, поэтому Вам и стерли память о нем. А вот я совершенно не помню свой конец. А также приемную комиссию, о которой в Вашей повести упоминается.

Полукровки? Кто бы говорил! Да еще таким презрительным тоном. Ну, вот он и решил проблему моего выбора.

– Может, Ваш конец тоже был нетипичным? – сдержанно поинтересовалась я.

– Вполне допускаю, – согласился он с неприятной усмешкой. – Возможно, окружающие меня люди не захотели больше мириться с моим существованием. Хотя я предпочел бы знать точно.

– Вам обязательно нужно поговорить с моим ангелом, – предложила ему я.

– Благодарю Вас, – скривился он, – но психологов я видел более чем достаточно.

– Он на земле психолог, – окончательно разозлилась я, и бросилась, как в омут с обрыва. – А здесь он – ангел. Хранитель. И у него есть сведения, касающиеся Вашей земной жизни. Которые Вы, кажется, хотели бы знать.

– Это он послал Вас ко мне? – снова подозрительно прищурился Тень.

– Он ничего о наших последних разговорах не знает, – ответила ему я. – И вряд ли бы их одобрил. Это мне эти ангельские тайны претят – особенно после того, как я вспомнила, к чему они приводят.

В конце концов, я выдавила из Тени обещание, что он присоединится к нам, когда мы с моим ангелом выйдем прогуляться по его возвращении. После чего, почти физически чувствуя, как истекают последние минуты моей самостоятельности, сломя голову бросилась к себе в комнату. В кои-то веки предчувствие меня не обмануло – там я едва успела отдышаться, как вернулся мой ангел. И слава Богу – у меня времени не осталось, чтобы обдумывать неожиданную реакцию Тени на нашу историю и представлять себе, чем теперь все это кончится.

И еще больше слава Богу, что мой ангел сразу раскричался – я опять себя почти как дома почувствовала. На земле с его криком я столько раз сталкивалась, что могла отвечать ему, снова не думая.

Главное было напомнить ему, что я сделала именно то, что и он собирался. И с той же целью. И показать ему, что для достижения этой цели нам нужен Тень. Которого его выдающиеся психологические способности непременно привлекут на нашу сторону. И быстро отойти после этого в сторону. Чтобы не отвлекать его от поисков наиболее действенного тона в разговоре с трудным клиентом.

Я знала, что могу не сомневаться в моем ангеле, и оказалась права. Судя по всему, он сумел-таки найти самые правильные слова, чтобы достучаться до Тени – тот уходил к себе после их разговора с совершенно потрясенным лицом и даже со мной не попрощался. Но и в отношении трудного клиента я, похоже, не ошиблась – мой ангел до самого конца дня со мной не разговаривал. Только буркнул, что спать пора, а то завтра день трудный. Я ему и словом не возразила.

На следующее утро словоохотливость к нему вернулась. На некоторое время и в некотором роде. Не терпящим возражений тоном он заявил мне, что моя задача на встрече – продемонстрировать проникновение через инвертацию. И ничего больше. В разговоры не вступать, инициативу не проявлять, на возможные провокации не поддаваться. Я снова с готовностью согласилась – мне блок контролировать нужно было. У моего ангела глаз почему-то задергался.

Мы инвертировались прямо в комнате, и я думала, что он сразу обнимет меня, чтобы мы друг друга не зажарили/заморозили. Но он просто взял меня за руку. Несмотря на облегчение от того, что жар немедленно исчез, я обиделась – по-моему, я ему уже достаточно времени дала покричать и покомандовать, можно было бы уже и отойти. Очень хорошо, я тоже дуться умею.

Мы молча вышли из комнаты и из дворика. В лесу, чуть в стороне от нашего пути, ощутилось присутствие наших соглядатаев. Мой ангел вдруг резко развернулся и потащил меня в их сторону.

Когда стало совсем жарко, я задергала его за рукав. Он тут же остановился, крепче сжал мою руку – и я вдруг увидела между деревьями, прямо перед собой, расслабленную фигуру, небрежно привалившуюся к стволу и лениво осматривающую окрестности. Раскаленное дыхание, только что исходящее от нее, исчезло.

Я вздрогнула и метнулась было за дерево, но мой ангел притянул меня назад, покачав головой. Я покрутила пальцем у виска – он уверенно выставил мне перед носом ладонь. И потащил меня еще ближе к этой фигуре.

Мы прошли прямо перед нашим охранником, и он продолжать водить по сторонам глазами, глядя сквозь нас. Мой ангел еще и раскланялся с ним, проходя мимо. И после этого разулыбался наконец. Я вопросительно вскинула голову – он ответил мне одними губами: «Потом». Я вырвала свою руку из его, чтобы его удаль немного остудить – и тут же снова вцепилась в нее, когда с меня пот градом покатился.

Когда мы добрались до места встречи, я попыталась от всего отключиться, чтобы меньше мыслей кодировать. Именно поэтому чуть не опозорилась. И мой ангел хорош, нечего сказать: сначала «ни в какие разговоры не вступать», а потом сам просит единственного неизвестного мне назвать.

Когда я увидела его, приткнувшегося на ветке дерева и затем плавно слетевшего с нее, у меня мгновенно само собой родилось: «Шарик». Но не могла же я незнакомого ангела, да еще и из противоположного лагеря, назвать именем дворняжки, прибившейся однажды к Светке на даче! Пришлось лихорадочно придумывать что-то более приемлемое, да еще и все это кодировать.

Похоже, получилось. Мой новый знакомый вслух признал, что мои мысли ему недоступны, и, судя по выражению лица, не соврал.

Не успела я расслабиться, как он изрек, что мое место – среди темных. Ну, зачем мой ангел Стасу похвастался? Зачем мы вообще сюда пришли? Говорила же я ему, что ничего хорошего из этой встречи не выйдет! Откуда я знаю, как у ангелов распределение происходит?

Мой ангел уже раскричался и весь затрясся. Меня в жар бросило. И только через мгновенье я поняла, что бессознательно спряталась у него за спиной, выдернув руку из его руки. Ничего, я потерплю – если они сейчас сцепятся, моему ангелу обе руки понадобятся, чтобы уравнять силы.

Обошлось. Этот Винни-Шарик, похоже, лучше меня соотношение сил оценил и тут же переметнулся на нашу сторону. Судя по реакции остальных, это его предложение почему-то оказалось не лучше первого. Я от всей души с ними согласилась. От одной мысли, что придется постоянно мысли кодировать, мне не по себе стало.

Одним словом, когда Макс с Винни-Шариком ушли, лично я вздохнула с облегчением. И была только благодарна моему ангелу, когда он домой заторопился.

До него, видно, тоже уже дошло, что как-то слишком он вошел в роль ведущего собрания, и что одно дело – мной командовать, а совсем другое – Стасом. Я впервые слышала, как Стас кого-то на место ставит, и лишний раз убедилась, что спокойной, размеренной речью намного проще собеседника к порядку призвать. Пожалуй, нужно будет на вооружение взять.

А в целом, Стаса интересовали совершенно конкретные вопросы по проведению встречи, и я совершенно не понимала, из-за чего мой ангел так раскипятился. В конце концов, эти вопросы дали ему возможность похвастаться Стасу и своими достижениями. Мне тоже было интересно, расскажет ли он Стасу, что обнимался с ним, или опять врать начнет.

Глядя на потрясенное лицо Стаса, когда мой ангел рассказал ему о воображаемом физическом контакте и поклялся, что это было крепкое рукопожатие, я поняла, что правды не узнаю никогда.

На обратном пути в наше здание я все же не выдержала.

– А ты, правда, им всем руки пожимал? – спросила я, словно между прочим.

– Руку они мне пожимали, – рассеянно ответил мой ангел.

– А ты что делал? – еще небрежнее спросила я.

Мой ангел встряхнулся и искоса глянул на меня.

– У меня к каждому индивидуальный подход, – загадочно обронил он.

Я предпочла сделать вывод, что его метод вывода меня в видимость также остался строго индивидуальным.

– Ты мне лучше другое скажи, – вдруг обратился он ко мне. – Ты всех инвертированных одинаково ощущаешь?

Я удивленно повернула к нему голову. Как-то некогда мне сегодня было свои ощущения анализировать, но как можно отличить одну печку от другой?

– Что ты имеешь в виду? – решила я уточнить для верности.

– Ну, помнишь, мы заметили, что внештатники не так интенсивно на нас воздействуют? – тоже ответил он мне вопросом на вопрос. – А от темных и Стаса ощущение не только слабее было, но вообще разное.

– Какое? – уже взбрыкнуло мое любопытство.

– Трудно объяснить, – пожал он плечами. – Или, вернее, так: помнишь, ты мне говорила, почему летом сначала холодный кран открываешь, а зимой горячий? Так вот – это как холодная вода: летом приятно, а зимой до костей пробирает.

– И от кого же тебе самые приятные ощущения приходят? – усмехнулась я.

Сейчас скажет, что от меня – на земле он тоже всегда любил первым мириться. Нужно было только повод ему дать.

– Странно, но от темных, – услышала я его задумчивый голос.

Вот этого еще не хватало! Хотя меня тоже к ним пригласили – в случае чего, вдвоем перекрасимся, подумала я. И тут же содрогнулась от той легкости, с которой мне представился переход на сторону врага человечества. Я вспомнила то время, когда Марина якобы сделала то же самое, и какую ярость во мне это вызвало. Но она осталась с нами. И даже помогла уличить темного. И после этого прекрасно общалась с ним. До сих пор. И мы все с Максом как-то притерлись друг к другу. И этот Винни-Шарик мне в целом понравился…

Я решительно отбросила все эти мысли, чтобы окончательно не запутаться. На земле у нас не раз и не два все перемешалось – где свои, где чужие – и здесь, похоже, не лучше. Макс что там, что здесь явно не чужой, а внештатники, вроде, свои, но зачем тогда они следят за нами, как за преступниками?

Чтобы отвлечься, я рассказала моему ангелу, что могу ощущать ангелов и в видимости, если нас какой-то барьер разделяет. Он окончательно пришел в отличное расположение духа и мечтательно уставился куда-то в даль, подергивая бровями и надувая щеки.

Убедившись в безоблачности горизонта, я решилась на более важные расспросы.

– Да, кстати, – широко раскрыла я глаза, – а чем с Тенью закончилось?

Мой ангел вздрогнул, и на лице у него показались предвестники солидного урагана. Главное – не отводить глаза, сложить брови домиком и, если и моргать, то хлопая ресницами.

– Ну. давай – постреляй мне еще глазками, – прищурился мой ангел. – Я, тоже кстати, хотел бы узнать – пользуясь случаем – какую это главную часть дела ты сделала и что именно твой тенистый стал иначе видеть?

Вот – самое время вспомнить рассудительно спокойный тон Стаса.

– Я провела всю подготовительную работу, – с достоинством ответила я. – Создала тебе поле деятельности и оставила полную свободу маневра.

– И что открылось объекту маневра на этом поле? – склонил мой ангел голову к плечу.

– Я надеюсь, новые горизонты, – с непоколебимой уверенностью ответила я, и сбилась: – Тебе трудно сказать, до чего вы договорились?

– Да вот ни до чего, – хмыкнул мой ангел. – Я даже не уверен, что он мне поверил в отношении того, кто он. Больше всего его интересовало, не приставили ли меня лично за ним шпионить. По-моему, он любую неожиданность воспринимает как выпад против своей персоны.

– И все? – разочарованно протянула я.

– А ты что думала? – насмешливо спросил мой ангел.

– Не знаю, – удрученно призналась я. – Может, узнав о нашем опыте общения с Игорем, он захотел бы довериться нам. А мы смогли бы ход его мыслей в позитивное русло направить, чтобы он самое лучшее впечатление оставлял. Тебе же и за ним наблюдать нужно? Вот и создали бы вместе самый позитивный образ ангельских детей.

– Татьяна, – выслушав меня, произнес мой ангел, – счастливые истории не вызывают у тех, у кого их не было, никакого расположения. Они только подчеркивают – на контрасте – их собственную печальную действительность. Я вообще не удивлюсь, если этот твой тенистый больше не захочет даже…

– Подожди, – перебила я его, прислушиваясь к своим ощущениям.

Мы уже почти дошли до нашего здания, не выходя, на всякий случай, из полной маскировки. Вдруг впереди, среди стройных стволов деревьев, ощутилось чье-то присутствие. Не наших соглядатаев – их мы уже миновали, обойдя стороной. Я никого не видела в полной прозрачности этой части леса, но за одним из деревьев шагах в двадцати перед нами кто-то был. В видимости – судя по недоуменному взгляду моего ангела.

Я молча вытянула руку в ту сторону. Мой ангел вопросительно дернул головой. Я пожала плечами.

Мы осторожно прошли вперед и вскоре увидели Тень, притаившегося за деревом и не отрывающего глаз от нашего здания. Проследив за его взглядом, я уперлась своим во вход в мой дворик.

Мой ангел дернул меня за руку, кивнул в ту же сторону и, даже не дождавшись от меня ответа, потащил меня туда.

Где-то посередине пустого пространства между нашим зданием и лесом я решила, что можно уже рискнуть прервать молчание.

– По-моему, он нас поджидает, – негромко проговорила я.

– Или следит за нами, – тоже вполголоса ответил мой ангел. – Посиди в комнате, пожалуйста – я сделаю вид, что к тебе направляюсь. Если он нас ждет, то подойдет.

– Еще чего! – шепотом возмутилась я. – Мы сделаем вид, что мы идем навстречу друг другу, и если он захочет, то подойдет к нам.

– Татьяна, главную часть дела ты уже сделала, – ворчливо напомнил мне мой ангел.

– Судя по тому, что он от тебя сбежал, – не осталась в долгу я, – то даже еще не начинала.

– Татьяна, я просил без самодеятельности! – рявкнул он.

– Встреча уже закончилась, – твердо заявила ему я. – Сидеть в комнате ты меня не заставишь, там меня привязывать нечем. Слово я тебе давать не буду. Так что вопрос только в том, выйду ли я в явном виде или инвертируюсь – выбор за тобой.

Он рывком сунул мне левую руку под нос. Я отшатнулась – он дернул меня назад.

– Часы сними, – снова рыкнул он.

– Зачем? – подозрительно глянула я на него.

– Выйдешь через пятнадцать минут, – объяснил он.

– Это еще с какой стати? – снова возмутилась я.

– Татьяна, джинсами свяжу! – очень убедительно пообещал он.

Я решила, что нужно уметь довольствоваться небольшими победами – джинсами еще ладно, а если он меня любимой шелковой блузкой связывать начнет, а та порвется?

Эти пятнадцать минут я провела у входа в мой дворик, как заключенный на самом пороге освобождения – постоянно водя глазами между часами и просветами в кустарнике. Ничего не видно! Значит, Тень к нему подошел. Или он к Тени подкрался? Это что теперь – все за всеми следят? Ну, должен же кто-то в этой компании быть умнее и подать пример открытости и доверия. И если на часы под таким углом глянуть, то стрелка уже давно пятнадцать минут отсчитала…

Материализовавшись, я выскочила из своего дворика и, сдерживаясь изо всех сил, направилась к нему неспешным, прогулочным шагом.

Я увидела их издалека. Беседуют, по-моему. Хорошо – значит, контакт как-то установили, но что я пропустила? Опять молчать, пока не пойму, что именно?

Тень заметил меня первым и приветливо кивнул мне. При виде лица моего ангела, когда он повернулся в мою сторону, я принялась лихорадочно соображать, чем его задержать, чтобы вернуться в комнату первой и спрятать всю любимую одежду.

– Здравствуйте! – произнесла я с самой жизнерадостной улыбкой, подходя к ним. – Очень рада вас видеть.

Тень еще раз кивнул, мой ангел прищурился.

– Замечательная погода, вы не находите? – продолжила я, переводя взгляд с одного на другого. – Просто идеальная для прогулки. Не составите мне компанию?

– Татьяна, ты сегодня доиграешься, – негромко произнес мой ангел.

Тень глянул на меня с непонятным ожиданием.

– Вы играете? – широко раскрыла я глаза. – А мне можно с вами?

Не дав им опомниться, я подхватила обоих под руку и двинулась вперед. Мой ангел стоически последовал за мной, крепко прижав локтем мою руку к своему боку. Тень дернулся было в сторону – я вцепилась ему в рукав куртки, чуть не сдернув ее с его плеча.

– Не вырывайтесь – хуже будет, – небрежно бросил ему мой ангел.

– Спасибо, милый! – искренне поблагодарила его я, и предложила им продолжить разговор на ходу.

Оказалось, что мой ангел расспрашивал его о наиболее ярких моментах его земной жизни. В случае Тени, это были неприятно яркие моменты. Чтобы разговорить его, мой ангел внимательно выслушивал его воспоминания и потом давал краткий комментарий. Большей частью по очевидном вмешательству наблюдателя и отсутствию хранителя. С примерами, как бы поступил последний в каждой из описываемых ситуаций.

Скоро и я включилась в разговор. Делая, главным образом, замечания о людях в его воспоминаниях. О том, что людей пугает все непонятное. Особенно, если это непонятное их затмевает. Я, кстати, похоже, поняла причину невзрачной внешности Тени – он просто не захотел здесь выделяться, как на земле. А получилось наоборот.

Тень прислушивался к ремаркам моего ангела куда внимательнее, чем к моим, но я не сдавалась. Кому многое дано, хотела внушить ему я, с того много и спрашивается. И принадлежность к двум мирам вовсе не означает отторжения обоими – наоборот, дает шанс соединить их.

И, похоже, у меня – или у нас – получилось хоть немного приручить его. Когда мы решили возвращаться, он вдруг обратился к моему ангелу.

– Благодарю Вас! – прочувственно произнес он. – Жаль, что мне не встретился некто, подобный Вам, на земле. Я могу попросить у Вас помощи здесь?