Текст книги "Ангел-стажёр (СИ)"
Автор книги: Ирина Буря
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 55 страниц)
Лицо моего ангела превратилось в бесстрастную маску. Я толкнула его локтем в бок – он снова крепко прижал мою руку к себе.
– Я слушаю Вас, – произнес он без какого-либо выражения.
– Не могли бы Вы указывать мне на мои ошибки в дальнейшем обучении? – продолжил Тень. – Вы ведь будете на нем присутствовать?
– У меня не может быть предпочтений, – сухо заметил мой ангел.
– Нет, я прошу Вас только привлекать мое внимание к ним, – быстро уточнил Тень. – Исправлять их я буду сам. Я твердо намерен стать достойным членом вашего сообщества. Изгоем я больше не буду.
– Отлично, – подхватила я, когда мой ангел не ответил, – мы с Вами посоревнуемся. Как только начнутся занятия.
– Они же завтра начнутся, – как-то странно глянул на меня Тень.
Надо было в комнату заглянуть, когда мой ангел меня во дворике оставил!
– Я именно это и имела в виду, – уверенно кивнула я.
Вот так и началось на следующий день наше с ним полу-соперничество или полу-сотрудничество.
Первый курс дальнейшего обучения мы проходили у хранителей. Кстати, оказалось, что на самом деле нас никуда не перевели – мы остались в своем здании, но на занятия не внутри него собирались, а отправлялись каждый день в тренировочные павильоны, которые располагались в глубине прозрачного леса. Павильон хранителей оказался ближе всех к нашему зданию – мы с моим ангелом несколько раз почти подходили к нему, гуляя.
Снаружи он казался довольно большим и продолговатым, но когда мы вошли внутрь, я с удивлением обнаружила довольно скромное помещение, чем-то напоминающее учебный зал в нашем здании. Там тоже стояли рабочие столы, также отдельно для каждого студента, и также полукругом – разве что располагались они на одном уровне.
В первый день нам прочитали обширную лекцию о целях и принципах работы ангела-хранителя, подготовительном этапе к заданию и его завершающей стадии. Честно говоря, слушала я эту лекцию вполуха – все это, и намного подробнее, я уже много лет назад от моего ангела на земле узнала.
Мне интереснее было за окружающими наблюдать. Столы были расположены так, что с любого из них были видны и все остальные студенты, и инструктор. Колибри все также лучились энтузиазмом, но перебивать нового преподавателя своими вопросами пока не решались. Тень сидел не со своим обычным бесстрастным, а даже со скучающим выражением на лице.
Время от времени я косилась направо, где устроился мой ангел. Он сел в стороне – ему даже отдельный стол поставили – и, в отличие от меня, совершенно открыто наблюдал за нашей группой. Его нам не представили, и первое время колибри нервно поглядывали в его сторону, особенно когда он делал какие-то пометки у себя в блокноте.
Я старательно изображала ровную заинтересованность, но каждая вторая фраза лектора вызывала у меня в памяти картину из нашего с моим ангелом начала. А с ней и улыбку на лице. Как же мне тогда хотелось попасть ко всемогущим ангелам и как же я сомневалась, что меня возьмут! Ну вот, взяли – и чуть не придавили меня своим всемогуществом. Улыбка сползла у меня с лица.
После лекции я пошла к себе. Сама – мы с моим ангелом еще до занятий договорились, что он догонит меня в комнате. Колибри все также держались своей стайкой, а Тень – особняком. Ну и ладно – мне тоже с ним говорить не хотелось. Эта лекция и дорога домой через лес очень живо напомнили мне первые прогулки с моим ангелом в нашем парке. Когда у нас был миллион вопросов и никого вокруг, чтобы помешать нам узнать друг друга.
Вот мог бы и пораньше меня догнать!
На опушке леса меня догнала волна жара. Я чуть было не припустила вперед – чтобы и от нее оторваться, и в комнату быстрее попасть – но мне же нужно видимость ровного спокойствия сохранять! Да что же он делает? Я постаралась удержать неторопливый шаг, но ко мне словно раскаленная лава сзади подползала. И чем быстрее я шла, тем быстрее она гнала меня вперед.
Уже почти на бегу, я чуть было не снесла палисадник, пролетела дворик, вскочила в комнату и захлопнула за собой стеклянную дверь, бросив через плечо: «На улице материализуйся!».
Когда я обернулась, он уже был там. С мягкой улыбкой на лице и с разошедшимися не на шутку херувимчиками в глазах. Весело ему, да? А если бы у меня тепловой удар случился?
Я широко открыла дверь и жестом пригласила его войти. Он пошел вперед, разведя в сторону руки. Я выставила свои ладонями вперед и посторонилась, пропуская его внутрь. Он остановился напротив меня и снова протянул ко мне руки. Я вскинула указательный палец к его подбородку и другой рукой закрыла дверь. Подергав ее для верности, я от всей души инвертировалась.
– Татьяна, прекрати! – тут же раздался вопль с другого конца комнаты.
– Вот только попробуй через ту дверь сбежать! – предупредила я его, и через пару мгновений вернулась в видимость.
Он забился в угол возле зеркала, сжавшись и обхватив себя руками. Я пошла на него, в точности скопировав его широко расставленные руки.
– За что? – коротко клацнул он зубами, когда я остановилась перед ним.
– За бессовестность, – ответила я. – Мы договаривались, что ты меня догонишь, а не вперед погонишь. Теперь мы квиты.
Его пришлось некоторое время отогревать – во всех смыслах – но зато потом, до самого конца дня, мы сравнивали свои ассоциации, вызванные той первой лекцией. И словно заживо переживали их – снова почти как на земле.
Ночью мне впервые – я имею в виду, после земли и осознанно – приснился сон. Мы снова были в прозрачном лесу, и мой ангел снова был в инвертированной невидимости. Я точно знала, что он там, но почему-то потеряла способность ощущать его. Словно солнце село в пустыне, и она из раскаленной превратилась в ледяную. И я бродила там, трясясь от холода и от мысли, что больше никогда не почувствую его обжигающее присутствие.
Когда я рассказала об этом сне моему ангелу, он довольно ухмыльнулся и заявил, что это меня совесть замучила за вчерашний холодный прием. Я пообещала ему впредь исключительно ровную приветливость.
Начиная со следующего дня, нас начали знакомить с особенностями работы ангела-хранителя: опасностями, грозящими хранимому человеку, и методами их устранения.
И опять все задания отнюдь не показались мне сложными. Всякий раз мне реальные ситуации из земной жизни вспоминались: мрачная отстраненность Игоря и его вспышки агрессии, самоуверенная независимость Дары, робость и нерешительность Аленки, сосредоточенность Гали на быте, чрезмерная напористость Марины, полная уверенность моих родителей в своей непогрешимости…
Нам также предлагали найти наиболее действенный способ избавить человека от этих опасностей. Я могла рассказать, как мы на самом деле разрешали такие ситуации на земле, но решила дать сначала другим студентам высказаться. Мне казалось, что универсальных решений не существует и в каждом случае нужно искать индивидуальный подход к человеку. Когда до меня дошла очередь, я так и сказала, и после этого наши групповые занятия закончились и с каждым из нас работал отдельный инструктор.
Затем нас начали обучать внушению как основному способу воздействия ангела-хранителя на человека. Разумеется, людей для тренировки у нас под рукой не было, и нас предупредили, что воздействовать на ангела – особенно, готового к внушению – будет сложнее. Что должно было подготовить нас к встрече с особо неподдающимися людьми. Внутренне усмехаясь, я время от времени косилась на моего ангела.
Именно поэтому я и заметила странный случай на одной из наших тренировок. В тот раз я попробовала внушать Тени – что его печальный опыт остался на земле, что сейчас перед ним открыта новая жизнь и что ему пора отбросить свою подозрительность и замкнутость. На него я, разумеется, не смотрела, чтобы не выдать направление своего внушения. Вдруг я заметила краем глаза, что мой ангел весь подобрался, напрягся и бросает на меня испепеляющие взгляды. Забыв о задании, я удивленно посмотрела на него – он моргнул пару раз, нахмурился и опустил глаза, сжав губы в тонкую ниточку.
Я озадаченно вернулась к своему внушению, и не успела толком сосредоточиться, как меня буквально ударило мысленным требованием прекратить делать то, что я делаю. Я отреагировала инстинктивно – так, как на земле поступала, когда мои родители уж слишком на меня наседали. Я не стала отбиваться, а просто ушла в себя, отгородившись от давления мысленной стеной. Но даже через нее ощущала яростные попытки вытащить меня наружу.
В тот день я сама почти бежала к себе. И осталась ждать моего ангела в дворике, притаившись у входа в него. И героически выдержала раскаленную волну, когда он вернулся. Хорошо, хоть он пулей влетел в него, материализовавшись через три прыжка.
– Ты зачем это сделал? – возмущенно бросила я ему в спину.
Замахав руками, он резко затормозил, круто развернулся и уставился на меня абсолютно ошалелыми глазами.
– Что сделал? – выдохнул он, потирая левую сторону груди.
– Сам знаешь, что! – окончательно рассвирепела я от его притворства. – Мало ты на земле на меня влиял? Решил под шумок навыки освежить?
Он нахмурился, недоверчиво ощупывая взглядом мое лицо.
– Вообще-то я хотел задать тебе тот же вопрос, – медленно проговорил он. – С какой стати ты решила на мне практиковаться? Да еще и таким варварским способом?
Настал мой черед хлопать глазами.
– Что значит – варварским? – спросила я, внимательно вслушиваясь в его интонацию – внимание, что ли, отвлекает?
– Внушение – это ювелирная работа, – все также хмурясь, объяснил он. – Если перестараться, можно в момент человеческую психику сломать. Или повредить так, что ни один целитель не справится. Нельзя вот так – асфальтным катком – наезжать. Я-то его отбил, но люди же беззащитны.
– А можно в следующий раз объяснять до демонстрации? – натянуто поинтересовалась я.
– Какой демонстрации? – вытаращил он на меня глаза.
– Наглядной, – съязвила я. – Насчет катка не знаю – меня скорее стенобитной бабой ударило.
Он вдруг выпрямился и впился в меня своим взглядом-крючком, раздувая ноздри.
– Татьяна, люди в тысячу раз восприимчивее к нашему воздействию, чем мы, – произнес он, откусывая слова. – Ты можешь вспомнить хоть один случай на земле, когда я насилие к тебе применял?
Ну, это смотря, что считать насилием. С другой стороны, он действительно всегда мне скорее зубы заговаривал, чем заставлял что-то делать.
– Так это кто-то из наших был? – прищурилась я.
– Вне всякого сомнения, – хмуро кивнул он. – И я этого слона в посудной лавке вычислю. Такой хранитель нам не нужен.
Больше нападений на меня, по крайней мере, не было, и впредь каждому из нас назначался объект внушения. Я заметила, что мой ангел изредка беседует то с одним, то с другим инструктором. И после занятий он начал задерживаться.
В один из таких дней по дороге в наше здание меня догнал Тень.
– Вы не возражаете, если я пройдусь с Вами? – нерешительно спросил он.
Я кивнула. Кто его знает, сколько еще моего ангела ждать, а так хоть поговорю с кем-то.
Какое-то время мы шли молча.
– Вы позволите мне называть Вас Татьяной? – снова подал он голос.
От удивления я споткнулась.
– Не на занятиях, конечно, – быстро добавил он.
Я внутренне поморщилась. На земле я не придавала особого значения своему имени, только его уменьшительные варианты на дух не переносила – но здесь оно стало для меня маркером, выделяющим друзей. Это он в них, что ли, набивается? Ну, тогда пусть потом не обижается – мы с друзьями привыкли очень активно в жизни друг друга участвовать.
– Хорошо, – согласилась я. – А как мне Вас тогда называть?
– Но Вы же, как будто, уже придумали мне имя? – заговорщически улыбнулся он.
Я чуть смутилась, но в его тоне не было никакой натянутости. И в первый раз он сказал, что это случайно родившееся у меня имя ему понравилось. Хоть кто-то мое воображение ценит – не то, что мой ангел, который свое имя признал только после того, как полдня в Интернете его значение изучал.
– Татьяна, я должен извиниться перед Вами, – прервал мои размышления Тень.
– За что? – приготовилась я к разговору о его реакции на нашу историю.
– Несколько дней назад я пробовал внушать Вам и, похоже, не рассчитал свои силы, – сокрушенно покачал он головой.
– Так это Вы были? – ахнула я.
– Виноват и еще раз прощу прощения, – искательно заглянул он мне в лицо.
– Да со мной-то ничего не случилось, но с людьми нельзя таким тараном действовать, – вспомнила я слова моего ангела. – Нельзя на них давить.
– В свое оправдание могу только сказать, – смиренно произнес он, – что с тех пор учусь контролировать свое воздействие. Но Вы знаете, – добавил он, помолчав, – я пробовал внушать всем нашим соученикам, и везде встречал сопротивление. Кроме Вас.
Меня так и подмывало спросить его, зачем он моему ангелу внушал, но я передумала. Еще решит, что я, чуть что, жаловаться бегаю.
– Ваше противодействие показалось мне самым эффективным, – продолжил Тень, не дождавшись от меня ответа. – Как Вы заблокировали внушение?
– А это у меня с земли привычка, – рассмеялась я, – в себя уходить при чрезмерном давлении.
– А как тогда Ваш Анатолий воздействовал на Вас? – загорелись у Тени глаза жгучим интересом.
– А это Вы у него спросите! – снова прыснула я, вспомнив какие индейские пляски устраивал вокруг меня мой ангел, когда я замолкала.
В тот вечер он задержался дольше обычного, и меня терзало искушение снова принять обет молчания. Не удержалась – рассказала ему о признании Тени и его раскаянии. Подчеркнув, что некоторые не считают зазорным извиниться, если даже случайно понервничать заставили.
– Да? – рассеянно отозвался мой ангел. – Это хорошо, что он умеет свои ошибки признавать. Слушай, – добавил он живее, – вы с завтрашнего дня к практическим навыкам приступаете, так ты в невидимость сразу не переходи, ладно?
Вот это его полное отсутствие интереса к моим словам очень помогло мне на следующий день изобразить трудности в овладении невидимостью. Я представила себе, как удираю от него, когда он пытается меня обнять, и надо признать, побегал он за мной долго и не раз, прежде чем я начала стабильно переходить в невидимость.
Впрочем, другим студентам это умение давалось с еще большим трудом. Не знаю, что они себе представляли, но большинство исчезало на какие-то секунды и не всегда целиком. Я ощущала их как короткие вспышки солнечного тепла, постоянно перекрываемого быстро бегущими облаками.
Первым после меня в уверенную невидимость перешел Тень, и меня словно софитом с его стороны подсветили. Слава Богу, нас, передовиков, тут же отправили на физическую подготовку в другую часть павильона.
И вот тут-то и начались мои неприятности. Физкультуру я и на земле не любила, и в спортзал никогда не ходила, даже простыми пробежками не занималась – а здесь от меня начали требовать совершенно немыслимые подвиги. И Тень начал уверенно опережать меня – сказались, видно, его усилия на восстановлению физической формы.
Мой ангел расстраивался по этому поводу намного больше меня. Я себя успокаивала тем, что на земле совершенно не обязательно одних непосед хранить и исключительно в невидимости. Но мой ангел только мрачнел, стоило мне об этом заикнуться. И, в конце концов, заявил мне, что мне абсолютно необходимы дополнительные тренировки. Под его руководством, естественно.
– А как насчет отсутствия предпочтений? – подначила я его.
Он только глянул на меня и рявкнул: «Пошли!».
Я попыталась было возмутиться, что его инструктором никто не назначал, но он инвертировался, и мое возмущение мгновенно испарилось, как роса в пустыне. Я инвертироваться не успела – он ухватил меня за руку и потащил к выходу из комнаты, бросив через плечо: «Двигайся естественно!».
Надеюсь, я естественно переставляла ноги до самого леса. Там он материализовался, отпустил мою руку – и я от всей души ткнула его кулаком в бок. Вернее, попыталась – он уклонился. Я пнула его ногой – он отскочил. Я потянулась, чтобы ему в волосы вцепиться – он нырнул мне под руку и тут же оказался позади меня.
– Вот примерно так нужно действовать, – послышалось у меня из-за спины.
Где-то через час я была твердо уверена, что он мне врал – тогда, на земле – что ада не существует. Очень даже существует – и, как и положено противоположностям, в полном единении с раем. Чтобы понять, что я ощущала, представьте себе золотой пляж где-нибудь на Гавайях, на котором вас заставили копать канаву, причем на время и подгоняя, при малейшем замедлении темпа, болезненными тычками.
Меня мой ангел заставил дергаться и метаться, называя это бросками, группировкой и удерживанием равновесия. Мое тело категорически отказывалось выполнять все его требования одновременно. В броске нижняя его часть отставала от верхней, группировалось оно лучше всего вокруг поддерживающей руки моего ангела, а равновесие держало – надежно распластавшись на земле.
Наконец, послав меня в очередной кульбит, он едва успел подхватить меня перед тем, как моя голова врезалась в дерево. И, судя по его бледному, как полотно, лицу, под довольно неприятным углом.
– Что ты делаешь? – выдохнул он, едва шевеля помертвевшими губами.
Я просто стояла и дышала. И вдруг замерла. Мне уже давно было жарко, но со всеми этими потугами на акробатику я даже не задумывалась об источнике этого ощущения. Сейчас же краем глаза я уловила движение шагах в десяти слева от себя.
Покосившись в те сторону, я увидела очертания идущей рябью фигуры. Которая делала тот самый кульбит. Весьма успешно.
– Не поворачивай голову, – едва слышно сказала я моему ангелу. – Слева от меня. В невидимости. Кувыркается.
Мой ангел словно окаменел.
– На сегодня хватит, – громко произнес он через пару мгновений. – Давай, домой провожу.
Он довел меня до входа в мой дворик, попросил не выходить из комнаты и пошел назад, открыто инвертировавшись через какой-нибудь десяток шагов. Я быстро ретировалась, отметив про себя, что никаких подобных миражу фигур в обозримом пространстве не наблюдалось.
Вернулся мой ангел через добрых полчаса.
– Все еще упражняется, – сообщил он мне с порога, хмурясь. – Надо бы маску со шпиона сорвать. Давай-ка мысленный контакт устанавливать.
– Так ты же говорил, что мысленная связь прослушивается! – удивилась я.
– Это если она легальная, – хитро ухмыльнулся он. – И мой руководитель, и Стас мне официально канал выделили. И частота оператора в открытом доступе. А вот если мы никому не известную найдем…
– Как? – проснулось мое любопытство.
– Это должно быть что-то такое, что известно только нам, – сосредоточенно наморщил он лоб. – Как говорят: «Быть на одной волне». Давай попробуем вспомнить самое счастливое событие нашей жизни.
– Что-то я сомневаюсь, что это будет одно и то же событие, – скептически заметила я.
Мой ангел громко крякнул.
– Хорошо, давай вспоминать все самые счастливые моменты. – В его голосе проворчал отдаленный раскат грома. – Должен же у нас хоть один совпасть…
У меня этот момент возник в памяти мгновенно. Рождение Игоря. Я прислушалась к своим ощущениям, не зная, чего ожидать. Вроде, ничего. Перед моими глазами все также стояло крохотное личико нашего сына. Ладно, тогда, наверно, наша свадьба. Перед моим мысленным взором прошла целая вереница картин – мой ангел с растрепанным букетом в руках, монотонная церемония в ЗАГСе, ресторан, где Галин искуситель впервые появился… И опять никакого отклика.
Я задумалась. Что же у нас было счастливее этих моментов? Разве что в самом начале… Ну, если это не сработает, я вообще не знаю, в чем он счастье видит.
Я вспомнила возвращение моего ангела, когда его в первый раз наверх вызвали. Я тогда даже не знала, отпустят ли его вообще назад, а он вернулся с разрешением начать человеческую жизнь. Как он тогда ужин уплетал!
Вдруг я увидела в этой картине себя. Вернее, даже не совсем в этой картине. Я увидела, как стою в своей кухне, нахмурившись и методично тыча пальцем в моего ангела. Так вот, что он счастливым моментом считает! Я эту часть абсолютно не помнила, но если ему так понравилось, я с удовольствием каждый день эту сцену воссоздавать буду.
Коротко глянув на моего ангела, я увидела, что он смотрит куда-то вдаль с влажным блеском в глазах. Вот же странный, не мог раньше сказать, чего ему не хватает?
Мы опробовали мысленный контакт прямо на следующий день. На тренировке я была особо неуклюжа – после дополнительных занятий с моим ангелом у меня каждая мышца ныла и стонала – и, в конце концов, инструктор отправил меня посидеть у стены. Это была первая команда, которой я подчинилась с восторгом.
Сидя в стороне, я вернулась к любимому занятию – наблюдению. Большей частью, за Тенью. К тому времени к нам двоим уже присоединились некоторые другие студенты, освоившие наконец-то невидимость, и на их фоне Тень был особенно хорош. У него, казалось, вообще костей не было – его тело словно перетекало из одного положения в другое. Я заметила, что мой ангел тоже внимательно следит за ним.
Через некоторое время к нему подошел инструктор и что-то сказал ему. Мой ангел нахмурился и принялся с жаром что-то доказывать ему, но тот только отрицательно качал головой. Когда он отошел, мой ангел остался сидеть, глядя прямо перед собой ничего не видящими глазами. А потом и вовсе прикрыл их рукой.
Я не на шутку испугалась – мой ангел всегда умел себя в руках держать. Это со мной он мог разбушеваться, Ну ладно, и с Мариной. И с Игорем пару раз. Но когда появлялась какая-то внешняя опасность, он всегда был собран и уверен в себе. Я поняла, что не дождусь конца занятия. Особенно сейчас, когда я знаю, как ему настроение улучшить.
Сосредоточившись, я мысленно ткнула пальцем ему в плечо. Он дернулся, как от электрического разряда, и отнял руки от ожившего лица. На котором проступила столь знакомая мне непреклонная решимость. Получилось!
– Что случилось? – спросила все же я мысленно.
– Ничего, – отрезал он. – После тренировки задержись, пожалуйста, сразу в лесу останемся.
Я мысленно застонала. То ли он услышал, то ли сам увидел на тренировке, что от меня в тот день вообще никакого толка не было, но в лесу он не стал гонять меня, а наоборот – сам показывал мне всевозможные трюки. И скоро я поняла, почему.
Не прошло и получаса, как я заметила между деревьями наш шпионский мираж. Мой ангел как раз взвился в воздух в сальто – пришлось ждать, чтобы оно в мортале не превратилось. Как только он приземлился, я мысленно ткнула его для разнообразия в спину и сообщила о прибытии зрителя.
– Что делает? – спросил мой ангел, поводя плечами.
– Стоит, – ответила я. – По-моему, просто смотрит.
– Так, описывай мне каждое его движение, – раскомандовался он, – и в привязке к местности.
Едва договорив, он бросился кружить между деревьями, переворачиваясь с ног на руки, на спину, на голову, на колени… У меня голова закружилась.
Опустившись на всякий случай на землю и даже к дереву для верности привалившись, я принялась изображать спортивного комментатора. С трудом – даже скороговоркой я едва успевала за движениями неясной фигуры, повторяющей кувыркание моего ангела. По крайней мере, его отдельные части.
После очередного кульбита, мой ангел замер, отдуваясь и явно вслушиваясь в мой репортаж, и вдруг пошел колесом в сторону миража, как раз завершающего его предыдущий трюк.
Столкнулись они в воздухе. Мой ангел явно был к этому готов и приземлился на ноги. Неясная фигура грохнулась на землю, громко охнув. Мой ангел бросился на источник звука, придавив его коленом и наощупь схватив его за что-то – я не разглядела, за что.
– В видимость! Быстро! – рявкнул мой ангел вслух.
Это был Тень. Честно говоря, я еще накануне о нем подумала, но очень не хотелось верить, что он за нами подглядывает. Зачем – он ведь и так уже лучшим по физической подготовке в нашей группе стал?
Именно об этом и спросил его мой ангел.
– Я хочу всему научиться, – ответил Тень, глядя себе под ноги. – Я знаю, что могу больше, чем там, в павильоне, дают.
– Почему в невидимости? – снова рявкнул мой ангел.
– У Вас не может быть предпочтений, – поднял на него глаза Тень. – Татьяна не в счет, я знаю, что она – особый случай. А так я мог и у профессионала поучиться, и не подвести его.
Мой ангел хмыкнул.
– А ну, покажите мне, чему Вы научились, – прищурился он.
Тень закрыл глаза, набрал воздух и шумно выдохнул. Оттолкнувшись, он прямо с места кувыркнулся в воздухе, перекатился по земле, плавно вскочил и пошел повторять другие трюки моего ангела. Иногда неловко, иногда теряя равновесие – но мой ангел следил за его движениями с внезапным интересом.
– Пойдем-ка прогуляемся, – сказал он, когда Тень остановился, тяжело дыша. – Есть здесь более подходящие места. Татьяна, может, домой пойдешь?
Я отчаянно замотала головой. Это же опять почти, как на земле, когда мой ангел на старом дубе в парке вертелся, а я наблюдала за ним. А тут, похоже, целое соревнование намечается, и мне в нем, слава Богу, только роль публики отведена. Или еще лучше – группы поддержки сразу всех участников. Да меня все небесное начальство не заставит пропустить такое зрелище!
Мы пошли в густой лес, на то место, где с Максом встречались. Там мой ангел принялся гонять Тень вокруг, через и под всевозможные препятствия, но не долго – Тень оказался намного более благодарным учеником, чем я.
Потом они кружили на месте, стараясь захватить другого и не дать захватить себя.
Потом они начали отрабатывать способы устранения физических угроз, которые могут встретиться в жизни человека. У Тени оказался неиссякаемый запас примеров таких угроз.
А потом мы приходили на это место каждый день после тренировок в павильоне, и мой ангел постоянно пребывал в наилучшем расположении духа. И от меня отстал. И инструкторы тоже.
Одним словом, окончание курса обучения у хранителей прошло в атмосфере всеобщего благодушия и довольства. По его результатам выяснилось, что я опередила Тень в ментальной подготовке, а он меня, естественно, в физической. В целом он тоже обошел меня, но совсем чуть-чуть – и, как я постоянно себе напоминала, исключительно благодаря моему ангелу.
Перед следующим курсом нам дали два дня передышки. Один из них я готовилась просто пережить как первое испытание в нашей ангельской жизни, а он обернулся сплошными сюрпризами.
Моему ангелу нужно было отчитаться о первом этапе нашего обучения. Я знала, что он должен лично предоставить свой отчет в их …не знаю, центральный офис, что ли, и было мне очень тревожно – я его отлучки всегда очень тяжело переносила. С другой стороны, теперь он уже не в какое-то не знакомое мне место отправляется. По крайней мере, будет где-то рядом. По крайней мере, точно вернется. По крайней мере, я предпочитала так думать.
Мой ангел, естественно, сделал все возможное, чтобы развеять в пух и прах все мои попытки успокоиться. Накануне нашего первого расставания он – совершенно безапелляционным тоном – дал мне миллион инструкций, что делать и, главное, не делать в его отсутствие. Прямо опять землей повеяло – очень нервно.
А потом он взял мою руку и положил в нее телефон.
– Нет, тебе он нужнее, – запротестовала я.
– Это тебе, – мрачно произнес он. – Подарок.
– Какой подарок? – опешила я.
– Не знаю, – мотнул он головой. – На Восьмое марта.
– А сегодня Восьмое марта? – вскинулась я.
– Понятия не имею, – чуть улыбнулся, наконец, он. – Наверно. Или уже было. Или скоро будет. Не важно. Главное – это самый надежный здесь канал связи. Мысленную оставим на крайний случай.
Мы проверили мой телефон, и, дав мне напоследок указание постоянно держать его при себе, мой ангел удалился. Вот честное слово, он землю никогда с таким похоронным видом не покидал!
Оставшись одна, я принялась разбираться с телефоном. Функций в нем было видимо-невидимо, не все из них были мне понятны, а некоторые вообще не работали – здесь, наверно. Но когда я, в целом, с ним освоилась, грех было подарок моего ангела на опробовать.
И, естественно, первый звонок я сделала Игорю. В отсутствие моего ангела мы с ним от души поговорили и о его делах, и о Дариных, и о моих родителях. Меня очень обрадовало, что он и учебу не забрасывал, и все больше увлекался работой у Марины, и Марина была им довольна.
Один раз нам пришлось прерваться – мой ангел позвонил, чтобы узнать, как у меня дела.
Потом было совершенно логично позвонить Марине, чтобы выслушать ее мнение об Игоре. И все новости из жизни Светки. И, в очередной раз, Маринину точку зрения на небожителей, «возомнивших себя вершителями человеческих судеб». И все ее вопросы: не подвергают ли меня дискриминации, не пытаются ли использовать, не настраивают ли против людей…
С Мариной нам пришлось прерваться дважды – в первый раз я опрометчиво сообщила моему ангелу, с кем разговариваю.
Ну, а потом уже было просто неудобно не позвонить и Тоше. Чтобы и о Гале с девочками справиться, и узнать, как обстоят дела у нас в офисе. Когда Тоша сообщил мне, что на мое место уже нового человека взяли, у меня сердце защемило.
Мой ангел снова позвонил именно в этот момент, и я довольно резко поинтересовалась у него, что может случиться со мной в моей комнате.
Больше он не звонил. И мне звонить больше было некому. До меня вдруг дошло, сколько тесных связей было у меня на земле, а сейчас от них остались только эти три тонкие ниточки. Ну, и мой ангел, конечно. Хоть бы он поскорее возвращался – больше мне не с кем всеми новостями поделиться. Мог бы, между прочим, побыстрее свои дела заканчивать, вместо того чтобы мне по поводу и без повода трезвонить.
Я вдруг заметила, что хожу по комнате из угла в угол – точно так, как на земле, когда его с нее на ковер вызывали. Но тогда у меня не было доступа к этому ковру, а сейчас он где-то рядом…
Я, конечно, обещала моему ангелу не выходить, но я же только в лес, где все тропинки по сотне раз исхожены, даже к павильону хранителей. А дальше я не пойду. По крайней мере, сразу. И, между прочим, через день нам придется в следующий павильон идти – отчего же не разведать дорогу? А если я моего ангела там встречу и он сразу орать начнет, я тут же инвертируюсь.
Так далеко я не зашла. Не успела я выйти из комнаты и направиться к лесу, как меня догнал Тень. Представив себе реакцию моего ангела на мою вылазку на неизведанную территорию, да еще и в компании (доказывай ему потом, что это не я Тень на это подбила!), я решила прогуливаться исключительно вдоль опушки.
– Вам тоже взаперти не сидится? – спросил меня Тень, поздоровавшись.
– Да нет, – пожала я плечами. – Просто как-то непривычно ничего не делать.
– Да уж, – понимающе кивнул Тень, – лучше бы нам перерыв не делали. Следующее подразделение должно быть интересным.
– А какое следующее? – наморщила я лоб, пытаясь вспомнить расписание, валяющееся у меня на столе.
