Текст книги "Ангел-стажёр (СИ)"
Автор книги: Ирина Буря
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 55 страниц)
Я терпеливо выслушала его и вновь увела своими вопросами от людей к его собаке. Как она выглядела? Как встречала его? Где спала? Что на улице делала? Проказничала? Выпрашивала угощение, умильно сводя брови домиком?
Через час с небольшим в моих вопросах уже не было надобности – черты лица его разгладились, глаза потеплели и на губах даже улыбка иногда мелькала. И говорил он без умолку – в памяти его оказался бесконечный запас забавных и трогательных историй.
Вот бы Игоря тогда так легко растормошить было – правду говорят, что близких ни лечить, ни учить нельзя.
– До завтра? – неожиданно спросил этот пациент, когда мы с целителем уходили.
Я улыбнулась ему и сказала, что постараюсь.
– Пожалуй, Вам уже можно некоторые случаи доверить, – одобрительно заметила целитель в коридоре. – В нашей работе главное – терпение, и в этом смысле у Вас неплохой потенциал.
Ну, конечно, я ведь всю свою земную жизнь терпеливо и внимательно всех вокруг выслушивала – Светка с Мариной меня даже «Большим Ухом» прозвали!
К этому пациенту я еще два дня приходила, и в конечном итоге мы сошлись на том, что в любом окружении и в любых обстоятельствах собака – лучший друг человека. Рядом с которым уходят в тень злобные гримасы внешнего мира.
На следующей пятиминутке мое воздействие на этого пациента было выставлено, в качестве примера, на всеобщее обозрение – от смущения я не знала, куда глаза девать. И после этого другие целители стали сами мне предлагать попробовать свои силы в их случаях.
Получалось у меня не всегда, но все же довольно часто. Главное было удивить пациента, разорвать замкнутый круг его злокачественных мыслей и вывести его оттуда куда-то. А потом показать, сколько позитива можно найти за пределами этого круга. И представить эти поиски в виде увлекательной охоты за сокровищами.
Мой ангел решительно заявил мне, что он просто обязан уделить особое внимание в своем отчете столь ярким способностям, и с тех пор таскался за мной из палаты в палату. Сначала мне было неловко, но я заставила себя не обращать на него внимания, полностью сосредотачиваясь на очередном пациенте.
Мой ангел, естественно, тут же надулся.
– Тебе нравится эта работа? – спросил он меня однажды вечером в нашей комнате.
– Да не то, чтобы нравилась, – усмехнулась я, – просто получается как-то. Ты же помнишь, мне и на земле все выговаривались.
– Так что – ее и выберешь? – поинтересовался он небрежным тоном, но его выдала внезапно напрягшаяся шея.
Я поняла, к чему он клонит. Но мне совершенно не хотелось говорить сейчас о своем будущем выборе ангельской профессии – придется ведь передавать ему слова Стаса о том, что его, скорее всего, назад в хранители не возьмут. А вот если я учебу с отличием закончу, можно будет попробовать с их начальством договориться, чтобы для моего ангела такое же исключение, как для Кисы, сделали – если потребуется, я им прямо скажу, что о прецеденте знаю.
– Не знаю, – так же небрежно ответила я. – Возможно, если других альтернатив не будет. Ты же не хочешь, чтобы один только Стас на меня охотился? – пошутила я, чтобы рассеять невидимое напряжение.
– Вот лучше бы на тебя никто не охотился! – буркнул он себе под нос.
– А ты не уделяй в отчете особое внимание всяким ярким способностям, – подначила я его.
Не вышло. Что бы там ни писал мой ангел в своем отчете, последний к нашим результатам прилагался. Когда нам их огласили, оказалось, что я существенно опередила всех своих соучеников. По всем показателям, которые носили такие мудреные названия, что я даже под угрозой лишения вечной жизни не смогла бы их повторить, у меня были максимальные баллы.
Кроме одного – из чего я сделала вывод, что это была чистка памяти.
У Тени результаты были прямо противоположными: по чистке памяти у него был максимальный балл, все остальные показатели – на среднем уровне или чуть выше него. И все же мы с ним опять выбились в лидеры – для большинства наших соучеников этот курс оказался практически провальным.
Распрощалась я с целителями душевно – выслушав много комплиментов – но ни один из них и словом не обмолвился о каких-то особых видах на меня. Я немного успокоилась, но все же заставила моего ангела несколько раз повторить, что он приложит все возможные и невозможные усилия (раз уж с ним доверительные беседы ведут), чтобы затушевать мои «яркие способности».
Метаться по комнате и дворику, как в прошлый раз, мне не хотелось – и я вновь схватилась за телефон. Без малейшего угрызения совести применив только что полученные навыки ко всем своим собеседникам – чтобы они разговор не скомкали, оставив меня наедине с моими тревогами.
Больше всего я в тот день узнала о Даре – и от Игоря, и от Тоши – но и Марину мне удалось на воспоминания о нашей юности сбить.
Тоша мне еще и об Аленке рассказал, и о Светке с Сергеем – оказалось, что их Олег с Аленкой не разлей вода сделались.
А Марина, впервые после возвращения моей памяти, о Максе заговорила – он направлял все изыскания Дары по юриспруденции и даже Игоря воспринимать начал, когда тот провел корреляцию между социальной защищенностью человека и самодостаточностью его личности.
Одним словом, то ли я действительно многому у целителей научилась, то ли мой ангел еще быстрее на этот раз справился, но разговор с Тошей пришлось мне сворачивать. Особенно после того, как я увидела лицо моего вернувшегося ангела.
– Что случилось? – испуганно спросила я его, прервав Тошу на полуслове и торопливо попрощавшись.
– Ничего, – глухо ответил мой ангел, рухнув на кровать рядом со мной.
– Что ничего? – вскочила я. – Что ничего, я спрашиваю? Я же вижу, что что-то случилось! Давай рассказывай.
Мой ангел поставил локти на колени и закрыл лицо руками. Я судорожно принялась отдирать их от его лица, чтобы хоть по нему попытаться оценить масштабы явно произошедшей катастрофы.
Мой ангел перехватил мои руки, крепко сжал их, поднял на меня страдальческий взгляд … и громко расхохотался.
– Все отлично! – заявил он мне, выпустив на волю своих херувимчиков в глазах.
– Отпусти, – потребовала я, удерживаясь на ослабевших ногах одним только усилием воли.
– Чтобы ты меня стукнула? – хитро прищурился он.
– Все равно стукну, – твердо пообещала ему я. – Лучше сразу.
Он отпустил одну мою руку, но не успела я размахнуться, как он подсек меня под колени, усадил на свои, прижался щекой к моему плечу и довольно заурчал.
– Не подлизывайся, – отдернула я его голову от своего плеча за волосы. – Рассказывай.
– Да нечего рассказывать! – Он обиженно поморщился и потер затылок. – Даже ничего придумывать не пришлось – их интересовало только одно: по какой дисциплине у каждого из вас максимальный балл.
– О Боже! – схватилась теперь я за свою голову. – У меня же почти везде максимальные баллы!
– Были, – коротко заметил мой ангел.
– Что значит были? – обиделась я.
– По дороге немного растерялись, – ответил он извиняющимся тоном. – Только один остался.
– Ты, что, наши результаты подделал? – шепотом спросила я.
– Ну, как ты могла такое подумать? – оскорбленно выпрямился он. – Дорога была длинная и вся в ухабах, а я торопился – вот и не досмотрел. Но ты не переживай – от каждой оценки всего по одному баллу отвалилось – так что ты все равно отличница.
Я только головой качала, вспомнив, как еще на заре нашего знакомства он как-то проболтался мне, что хранители жульничают, выставляя своего человека перед контрольной комиссией в лучшем свете.
Так, ну, теперь только администраторы остались, – изловчился мой ангел довольно потереть руки, все еще держа меня за талию, – а там – час Х. Так что, идем в хранители?
Я согласно кивнула, дав себе торжественную клятву, что мы туда попадем – даже если придется шантажировать хранительное начальство разглашением возвращения Кисы.
***
Об администраторах я была наслышана давно – раньше, чем о каком-либо другом ангельском подразделении. И всякий раз, упоминая о них, мой ангел морщился, вздымал глаза к небу и цокал языком, всем своим видом изображая несусветную скуку. Поэтому я настроилась перетерпеть этот курс как неизбежную тоскливую рутину.
Каково же было мое удивление, когда и в павильоне администраторов на меня сразу же повеяло чем-то до боли знакомым, почти родным.
Сначала мне на память пришла учебная аудитория в нашем здании – этот павильон тоже представлял из себя одно огромное помещение. В котором тоже везде столы стояли, но не стройными рядами, а где-то углом, где-то буквой Т.
В отличие от нашей аудитории все столы были заняты, и никакой торжественной тишины, в которой каждое слово эхом отдается, и в помине не было. Здесь царила атмосфера кипучей деятельности – прямо как в моем земном офисе в горячий период.
Нас явно ждали, но, как выяснилось, отнюдь не для вступительных инструкций. Как только последний из нас вошел в павильон, строгого вида женщина-ангел, встретившая нас на его пороге, взглядом пересчитала нас по головам, удовлетворенно кивнула каким-то своим мыслям, заученной скороговоркой сообщила нам, что основу работы администраторов составляют учет и снабжение, и повела нас между столов, оставляя то у одного, то у другого по одному студенту.
У моего ангела затравленно заметался взгляд – объекты его наблюдений рассредоточились в пространстве в совершенно хаотичном с виду порядке. Когда женщина-распорядитель указала мне место моей стажировки, он замешкался, но все же пошел за остальными студентами.
Моим инструктором оказалась женщина, одетая в строгое черное платье и с волосами, стянутыми в тугой узел на затылке. Впрочем, инструктором я окрестила ее по привычке – с самой первой минуты я не услышала от нее ничего, кроме коротких, отрывистых команд.
– Найдите, пожалуйста, вон там заявку на весеннюю форму женской одежды, – произнесла она, кивком ответив на мое приветствие.
Понятно, у администраторов принята практическая форма обучения. Я окинула взглядом ее стол. Он был весь завален стопками бумаг и толстенными гроссбухами – за исключением двух отверстий, похожих на те, которыми были снабжены столы в нашей учебной аудитории.
Взяв указанную мне стопку, я принялась перебирать сваленные в нее листы бумаги. Каждый из них представлял собой одинаковую заполненную форму, но на этом сходство между ними заканчивалось. А, да, в первой строке каждой формы стояло К4, но в следующих были указаны разные даты, названия каких-то мест, ангельских подразделений, затем во многих заявках была пустая строка, и затем самая большая графа – собственно для заявки, как я тут же поняла. Под ней находилась еще одна пустая строка.
Найдя требуемую заявку, я протянула ее моему администратору. Она все также молча кивнула мне и принялась сосредоточенно вчитываться в нее, постукивая ручкой по столу.
Вдруг я услышала короткий приглушенный сигнал, и из отверстия в левой части стола выплыла еще одна бумага. Администратор скользнула по ней взглядом, поморщилась и положила ее под ту, которую я только что ей передала.
– Сектор К4, повторная заявка, – раздался через мгновенье громкий голоc, разнесшийся по всему помещению. – Ускорьте, пожалуйста, ее рассмотрение.
Мой администратор снова досадливо поморщилась, устало помассировала пальцами переносицу и снова обратилась ко мне, не поворачивая головы.
– Посмотрите, пожалуйста, – указала она рукой на один из гроссбухов, – последнюю дату заявки от того же источника.
Я пододвинула к себе книгу и начала листать ее. Стопку заявок пришлось оставить на коленях – свободного места на столе уже не было, а положи я ее поверх других, они, чего доброго, со стола свалятся.
В каждой строке в книге был указан номер заявки, ее источник, суть и наложенная резолюция. Вносились эти данные, как я сразу поняла, без какой-либо системы, и уже через несколько страниц у меня в глазах зарябило.
Потряся головой, я пролистала книгу и, найдя последнюю запись, начала просматривать их в обратном порядке, сверяясь с переданной мне заявкой. Ага, вот что-то похожее – только вместо юбки джинсы и джемпер к ним вместо блузки.
– Вот, по-моему, – показала я администратору запись двухнедельной давности.
– Я так и знала! – удовлетворенно кивнула она, быстро написала что-то внизу заявки и опустила ее в отверстие справа.
– Внесите, пожалуйста, отказ по этой заявке в книгу, – бросила она мне, беря из ближайшей стопки следующий документ.
– А почему отказ? – не сдержала я любопытства.
– Две недели назад заявка была удовлетворена, износиться одежда за это время не могла, – сухо ответила мне администратор, не отрываясь от следующей бумаги.
– Но это же женщина! – удивилась я.
– Это не женщина, – отрезала администратор, – а ангел-хранитель. Которому не положено привлекать к себе внимание. В частности, разнообразием нарядов.
Я вспомнила моего ангела в начале нашего знакомства – он всегда переходил в видимость в одних и тех же джинсах и свитере. То-то у него глаза разбежались, когда мы в первый раз одежду ему покупать пошли! Интересно, а как он деньги тогда на это выпросил?
В просмотренной мной стопке лежали вперемешку заявки на все подряд: одежда, украшения, финансовое обеспечение, средства транспорта… Я вновь принялась просматривать их, автоматически группируя. На земле, у Сан Саныча в офисе, когда новая коллекция приходила, я всегда первым делом рассортировывала ее на предмет сочетаемости с уже имеющимися у нас моделями. Потом совершенно естественно было разложить заявки одного типа в хронологическом порядке…
– Что Вы делаете? – раздалось у меня над ухом.
Нервно вскинув голову, я наконец-то увидела своего администратора в анфас.
– Группирую заявки, – смущенно пробормотала я. – По-моему, их так легче искать будет.
Она взяла у меня из рук одну из тонких пачек, пролистала ее, хмыкнула и впервые глянула на меня с явным интересом.
– Вот те, пожалуйста, тоже, – указала она кивком головы на остальные стопки на столе.
– Вам удобнее будет по темам, источникам или датам? – уточнила я.
– По датам, – ответила она без колебаний.
– Тогда у Вас есть цветные карандаши? – спросила я.
Она вопросительно вскинула бровь.
– Можно источники и темы разными цветами помечать, – объяснила я, – чтобы не вчитываться, если что-то найти быстро нужно.
– Завтра будут, – не задумываясь, уверила она меня.
Весь первый день я структурировала ее заявки и отчеты источников и даже не заметила, как он прошел. На земле я всегда документы в порядке держала – это только дома у меня все вещи где попало валялись.
На следующий день я предложила так же упорядочить книги учета моего администратора. Когда я разбиралась с имеющимися в распоряжении средствами передвижения, пришла заявка на машину. Заглянув в мои записи, администратор немедленно поставила в заявке отказ.
– Но у нас же есть одна машина! – удивилась я.
– Всегда должен быть резерв, – пояснила она. – Никогда не угадаешь, что и когда внешней охране понадобится.
Я вспомнила, как возмущался Стас во время своих визитов на землю элитностью подразделения наблюдателей.
– Сектор С1, – вновь разнесся громкий голос по всему помещению, – у вас зафиксирован темный.
– Ну, все, – усмехнулась мой администратор, – пару дней там одни отказы будут.
– А кто такой темный? – сделала большие глаза.
– Об этом Вам попозже расскажут, – мгновенно согнав улыбку с лица, ответила администратор тоном, абсолютно не располагающим к продолжению беседы.
На третий день женщина-распорядитель остановила меня прямо на входе.
– Сегодня у нас поспокойнее, – сказала она мне, – ознакомьте со своей системой остальных, чтобы они внедрили ее у всех моих сотрудников.
Нас загнали в дальний угол павильона, и я рассказала своим соученикам, чем занималась два последних дня. Часть из них встретили мой рассказ стонами, другие начали вопросы задавать и даже предложения выдвигать, как улучшить мою систему ведения документации.
Тень слушал меня молча, чуть склонив голову к плечу и с острым интересом в прищуренных глазах. Я только плечами пожала – еще мне один ревнивец своей исключительности. Вот самое место ему у Стаса!
Но больше всего удивила меня реакция моего ангела. Два дня он бродил по павильону администраторов, как неприкаянный – от одного объекта наблюдения к другому – а теперь, когда мы все в одном месте собрались, он вообще мрачнее тучи сделался.
Спросить его, что случилось, я смогла только вечером – после того как я познакомила остальных студентов со своей системой, нас всех тут же отправили ее внедрять.
– Татьяна, только не администраторы! – простонал мой ангел в ответ.
– Да мы же договорились – хранители, – оторопела я.
– Так что же ты творишь? – взорвался он. – Это тебе не Стас, чтобы тебя уговаривать. Администраторы всю нашу жизнь регламентируют – решат, что ты им нужна, сами себе на тебя заявку выпишут, сами же на нее положительную резолюцию и наложат.
– А как же свобода выбора? – возмутилась я.
– Свобода выбора закончится, – мрачно отчеканил мой ангел, – когда зайдет речь о служении на благо всего нашего сообщества.
Я похолодела.
– А может, ты как-то мои результаты … подправишь? – просительно заглянула я ему в лицо.
– Да? – саркастически усмехнулся он. – Мои отчеты с твоими результатами не к ним идут, они у себя сами все фиксируют. И теперь – по улучшенной тобой системе, – съязвил он напоследок.
У администраторов по снабжению я уже ничего исправить не могла, но когда через несколько дней меня перевели в группу учета, я решила вести себя тише воды и ниже травы.
Меня посадили наносить на карту – обычную земную карту, но помещенную на прозрачную панель – местонахождение людей, являющихся потенциальными клиентами хранителей. Мой ангел когда-то рассказывал мне, что прежде чем направить к человеку хранителя, первого изучают, оценивают его потенциал. Вот изменения оценки этого потенциала я и вносила. По отчетам поискового подразделения. Хотя я бы их охотниками за душами назвала.
Несколько дней прошли тихо и мирно. Я работала, как робот, не поднимая головы и не издавая ни звука. Мой ангел периодически появлялся рядом, сверля меня взглядом – я отвечала ему кроткой полу-улыбкой.
Потом мне в руки попался отчет, в котором речь шла не о человеке, а об исполине. Я нахмурилась – это слово явно было мне знакомо, но я никак не могла припомнить, откуда. Еще раз пробежав глазами документ, я наткнулась в самом его верху на указание источника: Отдел наблюдателей.
У меня сердце ухнуло вниз. Точно, эти чертовы наблюдатели так наших детей называют! Если здесь и их отчеты рассматриваются, то я просто не могу упустить возможность узнать, какие интриги наш цербер продолжает против Игоря плести!
– А как исполинов наносить? – подошла я к администратору, выделившему мне этот участок работы.
Он нахмурился, взял у меня из рук отчет, пробежал его глазами и досадливо цокнул языком.
– Это к нам случайно попало, – ткнул он пальцем во вторую строку в документе, – видите, указано «Аналитический отдел». Отправьте назад.
С выражением максимального равнодушия я кивнула, вернулась к своему столу и опустила отчет в исходящее отверстие. Но весь день потом брала в руки каждый следующий лист бумаги с замиранием сердца – может, опять ошибка случится, может, попадется мне отчет наблюдателя моего сына?
Когда я вечером рассказала об этом моему ангелу, он ничего не сказал – просто подошел ко мне, обнял и начал раскачивать из стороны в сторону.
– Ничего-ничего, – пробормотал он наконец то ли мне, то ли себе самому, – уже совсем немного осталось.
Как выяснилось, до конца этого последнего курса нам действительно оставалось всего несколько дней, но они показались мне воистину вечными. Работая монотонно и механически, чтобы не привлекать к себе внимания, я почти поверила в слова моего ангела, что ни здесь, ни на земле нет ничего скучнее работы в подразделении администраторов.
Мой энтузиазм в группе снабжения сказался, конечно, на моих результатах, но не так значительно, как я боялась. Мы с Тенью сравнялись в среднем балле (у него оказался максимальный по учету), а также еще с одним из наших соучеников, да и от остальных не слишком оторвались. Слава Богу, подумала я, что не все разделяют точку зрения моего ангела на администраторов – вот пусть эти желающие к ним и идут.
Я проводила моего ангела сдавать последний отчет с легким сердцем. И даже не стала никому звонить. Мне нужно было подумать, как провести с ним разговор, когда он вернется. Или хоть начать его. Для принятия решения о своей будущей ангельской профессии нам дали целую неделю, так что можно было не форсировать события.
Как сообщить ему, что путь назад в хранители ему закрыт? По крайней мере, без моей помощи. Разорется ведь и больше ничего слушать не захочет. Или еще хуже – замолчит.
Как заставить его устроить мне встречу с его начальством? Придется на его самоуверенности сыграть, наверно. Или еще лучше – намекнуть, что если у него не получится, можно к Стасу с этой просьбой обратиться.
Как убедить его начальство, что моменты сомнения у всех бывают, а хорошими сотрудниками нельзя разбрасываться? Ну, это мы уже проходили! Я список его профессиональных достоинств составила, еще когда его в первый раз с земли отозвали, и с тех пор он только удлинялся.
Перед глазами у меня замелькали одна за другой сцены нашей земной жизни, когда мой ангел был не мужем, не отцом, не другом и не психологом, а настоящим хранителем. И не только моим. Я прокручивала их в памяти не по одному разу – улыбаясь и уже не сомневаясь, что и на этот раз все у нас будет хорошо…
– Татьяна, ты только не заводись, – ворвался в мой экскурс в прошлое мысленный голос моего ангела, – мне тут задержаться придется.
Я чуть с шезлонга не свалилась – вызвала я его, что ли, случайно? И что это еще за новости – я тут всю нашу жизнь перелопачиваю, чтобы найти ему способ вернуться к любимому делу, а он именно сегодня задержаться решил? У Стаса, небось?
– Когда тебя ожидать? – сдержанно поинтересовалась я.
– Пока не могу сказать, – еще быстрее затараторил он. – Меня тут немножко … арестовали.
