Текст книги "Тринадцать полнолуний"

Автор книги: Эра Рок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 65 страниц)

«Что-то я совсем распустил себя. Гарнидупс, слышишь, возьми себя в руки! Мне показали только одну жизнь, а ведь были ещё и другие и в них я мог встречаться с этими же людьми, но они могли играть в моей жизни разные роли. Здесь и сейчас, это надо принять и перестать копаться в судьбах моего окружения. Провидение знает лучше чем одарить своих избранных, какую дать им судьбу в очередном рождении. Эта хизнь и эти поступки – вот критерии отношения к людям».

В столовую стремительно вошёл молодой мужчина, оглядел присутствующих, мило улыбнулся и, шагнув к графине, поцеловал её руку.

– Прошу простить меня за опоздание, – его приятный грудной голосом совсем не вязался с хрупкой, почти женской фигурой.

– Для вас, молодых, ужин-всего навсего потребность в пище, а вот для меня – возможность пообщаться, – графиня махнула рукой, – Гарни, позвольте представить вам сына моего преданного друга.

Гарни поднялся из-за стола и шагнул навстречу вошедшему. Кивнув головами, они протянули друг другу руки для рукопожатия и назвали свои имена.

– Гарнидупс.

– Люциан.

Ладонь Люциана была слегка влажной, но рукопожатие оказалось вполне сильным. Гарнидупс отметил про себя, что сын дворецкого был само очарование. Он действительно, чувствовал себя здесь как дома и явно ценил материнскую любовь графини.

– Я рад знакомству с вами, Гарнидупс, ваше появление в этом доме – как глоток свежего воздуха для моей милой графини, она прямо помолодела, вернулась былая стать, – он повернулся и улыбнулся Выбровской, не выпуская руку Гарнидупса из своей, – а ваша сестра – самая очаровательная девушка, которую мне посчастливилось встретить в жизни. Хочу признаться, в ней столько нежности, здравого рассудка, а главное – чистоты, прекрасной девичей чистоты, которую, увы, почти утратили наши барышни. Надеюсь, наша встреча перерастёт в настоящую мужскую дружбу.

«Прямо сыплет комплиментами, графиня так и сияет, да и Альэра моя залилась румянцем смущения. Очевидно, что Люциан уже успел пообщаться с ней и она весьма довольна их общением. Да пожалуй, можно и больше сказать, видя как подрагивают её руки. Помоему, он вызвал в её сердце симпатию» эта мысль странно смутила Гарнидупса. Вечер прошёл в чудесной обстановке полного доверия и доброжелательности. Никаких подводных камней и тем более недомолвок ни с чьей стороны небыло, будто эти люди знали друг друга сотни лет и их связывало нечто большее, чем атмосфера этого дома. «Сколько мне отмерено в этой жизни? Что меня ждёт? Какие встречи предстоят мне? Но как прекрасно просто жить! Спасибо господу за это счастье!» засыпая, думал Гарни.

Он проснулся от тихого шороха, доносящегося от дверей его комнаты. повернув туда голову, Гарни увидел стоявшую в растерянности молодую девушку, которую раньше не видел, но черты её лица показались ему знакомыми. Девушка, заметив, что разбудили его, вздрогнула и стала сбивчиво оправдываться:

– Меня прислала графиня посмотреть, всё ли с вами впорядке, уже заполдень, а вы ещё не выходили из своей комнаты.

– Кто вы, милейшее создание? Как вас зовут?

– Я недавно здесь работаю, графиня очень добра, я не хотела вас будить.

– А имя у вас есть?

Девушка ещё больше смутилась, опустила голову и тихо прошептала:

– Ингрид.

– Какое прекрасное у вас имя, звонкое.

Гарни потянулся, скинув до середины одеяло и, сквозь прикрытые веки, наблюдал за девушкой. Он не надевал ночных рубашек, его обнажённый торс, рельефные мускулы явно заинтересовали её. А когда солнечный свет упал на кулон, лежавший на его груди, Ингрид прикрыла рот рукой, чтобы подавить тихий вскрик. Но быстро справившись с эмоциями, сделала книксен и дрожащим голосом произнесла:

– Пойду, доложу, что с вами всё впорядке.

Она быстро повернулась и почти выскачила из комнаты. «Она определённо напоминает мне кого-то. Светлые волосы, серые с голубым оттенком глаза, продолговатое лицо. Красавицей не назовёшь, но что-то знакомое в ней есть. Опять ты за своё, неужели так и будешь в каждом новом знакомом искать кого-то из прошлой жизни? Ведь посуди сам, на эту жизнь и времени не останется, если постоянно искать отголоски прошлого» пожурил сам себя Гарнидупс.

Он встал, быстро умылся и надел костюм, оставленный предусмотрительной графиней. «Какая милая женщина, заботлива, как мать. Хотя в этой жизни мне не удалось испытать любовь матери, но я слишком хорошо помню мать Генри. Детские воспоминания столь тёплые, вот только так мало выпало нам быть вместе с ней, рядом. Как страшно она распорядилась своей судьбой, моя бедная, добрая матушка. Опять я живу прошлым, прямо наваждение какое-то. Я самостоятельная личность, эта жизнь даст мне новые впечатления и новых знакомых, новые события. Ничего не происходит просто так ни в одном из миров, и в этом доме мы оказались неслучайно. Да сам факт нашего с Альэрой рождения вместе, в одном мире, неслучаен. Уже произошла встреча с Шалтиром, который воспитал меня. Дед Демьян, самый близкий человек, я до мельчайших подробностей помню моё детство. Но лучше, я буду называть его так, как уже привык за то короткое время пребывания в голубом мире. Его истинное имя Шалтир, значит, я так и должен его называть. Интересно, а он, когда нашёл нас в лесу, помнил о том, что я был Радужным Адептом. Ты сам себя слышышь, Гарнидупс? Говоришь какую-то чушь о том, кто является посвящённым в основы мироздания. Но он умер так рано и я остался совсем один во всём мире. Это было испытанием на прочность моей души и кажется, я выдержал его, если вспомнить, как я прожил в деревне довольной большой отрезок моей жизни. Теперь меня интересует следующее, как и когда я встречусь с Юлианом. Какой он в этом мире? Кто он? Как я узнаю его? Узнаю, неприменно узнаю, тем более, когда мы расставались, они обещали не тратить время попросту на то, чтобы я долго думал и анализировал. Я накануне великих событий, просто всем своим существом чувствую это. Но я счастлив, радостное предвкушение просто наполняет меня!»

Поправляя воротник рубашки, Гарнидупс выглянул в окно. По аллее огромного парка, поддерживаемая под руку Люцианом, шла Альэра. Он восторженно говорил ей что-то, она весело смеялась, запрокидывая голову. Душа Гарнидупса странно заныла и почему-то от приподнятого настроения не осталось и следа. «Какая-то глупость, я просто ревную её, но ведь это ерунда. Я не имею на это право. Всётаки отголоски воспоминаний так прочно засели во мне, что не дают покоя. Она моя сестра и я должен только радоваться за неё, раз общество Люциана ей так приятно. По-моему, он вполне приличный человек. Моё состояние ревности просто смехотворно, живя в иллюзорном мире эмоций я уже однажды совершил ошибку, не стоит её повторять, ведь мне дали понять – мой приход в этот мир должен стать подведением итогов всех моих рождений. Но как странно выглядят эти двое, познакомились только пару дней назад, а такое впечатление, что знают друг друга всю жизнь. Возможно, в других жизнях их что-то связывало? Надо присмотреться к Люциану, войти в состояние транса и просмотреть его ауру. На первый взгляд он добродушный и порядочный, прямоленеен, открыть, но именно эта открытость и странно настораживает меня».

– Друг мой, вы снова заставляете себя ждать, – послышался с улицы голос графини.

Она стояла под окном Гарнидупса и махала рукой: – Спускайтесь в сад, сегодня отличная погода, завтрак вы пропустили, но Ингрид готовит отличный чай, а пирожные так просто таят во рту.

– Я постоянно чувствую себя виноватым за опоздания, но что делать, раз вы поселили меня в такой комнате, где время совершенно теряет значение. Хотя я никогда не позволял себе роскошь забывать о времени.

На веранде, за на накрытым к чаю столом уже сидели Альэра и Люциан. Свободный стул был между графиней и Альэрой, получалось, что Гарнидупс и Люциан оказались напротив друг друга и встретились глазами. Люциан лучезарно улыбнулся и подмигнул Гарни, как давнишнему знакомому.

К столу подошла Ингрид, неся в руках молочник. Гарни поднял на неё глаза, поймав себя на мысли, что снова изучает черты её лица. Под пристальным взглядом Гарни девушка вздрогнула и выронила молочник. Он гулко стукнулся об пол и, чудо! Сосуд из тончайшего китайского фарфора не разбился, даже не треснул, но самое странное, не пролилось ни капли молока! Ингрид едва не лишилась чувств, округлившимися глазами глядя на Гарни. «Господи, да ведь она вылитая монахиня Маргарет!» он оцепенел от догадки. Девушка присела на корточки и дрожащими руками взяла совершенно целый молочник. Но отчего-то сил подняться у неё не было и Гарни подошёл помочь ей. Взяв девушку под локоть, он почувствовал исходящую от неё энергию огромной душевной боли. «Странно, что с ней? Что так сильно мучает?».

– Да не расстраивайтесь вы так, ведь ничего страшного не произошло, – успокаивал он её.

Ингрид вслипнула так громко, готовая разрыдаться в голос, что графиня была удивлена до крайности:

– Дитя моё, вы так напуганы, неужели вы думаете, что я уволю вас за такую мелочь? Что же я изверг что ли? Если бы вы знали, сколько посуды перебилось в этом доме, уму не постижимо. Мои маленькие детки были очень шаловливы.

На лице графини отразилась такая мука, что впору было успокаивать её, а не неловкую прислугу.

– Извините, – прошептала Ингрид и поставила молочник на стол.

Только двоих из присутствующих эта ситуация не коснулась. Люциан и Альэра были поглощены беседой. До Гарни донеслась лишь её концовка.

– Я настоятельно рекомендую вам прочесть Шекспира. Убеждён, его произведения не оставят вас, девушку с такой тонкой душой, равнодушной. «Отелло», «Король Лир», «Ромео и Джульетта» концовки этих шедевров весьма печальны, но именно в этом их поучительное влияние на умы наших современников. Читаются легко, на раз эти стихи, да, написанное в стихотворной форме чтиво весьма доступно для понимания. Если вы заинтересовались, у меня один из лучших переводов, я с удовольствием приглашаю вас в свою библиотеку. Не хвастаясь скажу, в неё собраны знаменитые писатели этого и предидушего времени. Уверен, скоро книги будут доступны не только высшим слоям общества, но и простым людям. Ведь что главное, то, как прожить свою жизнь, сколько понять и осмыслить. А вот книги и есть огромная помощь для ума.

– Ах молодость, молодость, завидую вашему оптимизму, – чуть грустно сказала графиня.

Люциан тут же повернулся к ней:

– Я, как джентельмен не по происхождению, а в душе, могу вам сказать, любезная графиня, внешний облик всего лишь оболочка, главное, что находиться внутри. Через 50 лет вам будет 20 и вы будете завидовать 40-м, умудрённым жизненным опытом.

– Я не понимаю вас, Люциан, – удивлённо сказала графиня.

– Я имею ввиду, сударыня, – Люциан мило улыбнулся ей, – познание и желание усовершенствовать своё сознание возраста не имеют.

Графиня отмахнулась и засмеялась:

– Вы так странно говорите порой, что приводите меня в замешательство, я чувствую себя прямо-таки бестолковой старой гусыней.

Люциан вскачил со стула и подобострастно прижался губами к руке Выбровской:

– Да господь с вами, столь разумной, прозорливой и умной женщины я не встречал. Вы молоды душой и умом, а это редкое сочетание. Не исключено, что когда-нибудь мы встретимся с вами при таких обстоятельствах, когда те, кто молоды сейчас, состарятся и будут учить вас, тех, кому сейчас за 60.

Выбровская с недоумением пожала плечами. Люциан говорил, глядя в глаза Гарнидупсу и не отпускал руку графини:

– Гарни, как вы думаете, моё предположение может стать правдой?

Гарнидупс услышал в голосе Люциана снисходительные нотки, словно учитель спрашивал нерадивого ученика, которому много раз объяснял предмет. «Он говорит так, будто знает наверняка. Но как? Что он за человек?».

– Господа, я вынужден оставить ваше прекрасное общество, у меня ещё масса дел сегодня. Надеюсь, моим визитам будут рады в этом доме, как и прежде.

Люциан обоятельно улыбнулся, поцеловал руки обоим дамам и лёгкой, пружинистой походкой спустился по лестнице вниз. В конце аллеи он оглянулся и помахал всем рукой. Графиня, с нежностью смотрела ему вслед.

– Люблю его как сына, он вырос на моих глазах. Только вот никак не хочет жениться. возле него такое огромное количество вполне приличных барышень, но он словно не замечает никого. Я много раз начинала с ним разговоры о женитьбе, а он всё отшучивается, что мол, если бы ему встретилась такая женщина, как я, то ни минуты не медлил бы. Каков хитрец! – графиня весело рассмеялась, – дитя моё, по-моему, он заинтересовал вас? Да и в его взгляде я вижу несвойственный ему азарт.

Выбровская посмотрела на Альэру. Девушка смутилась, на щеках вспыхнул румянец. Гарни заметил, как она потупила взор и понял, что от проницательного взгляда графини не ускользнуло то, о чём он уже сам начал догадываться.

Вечером Выбровская и дворецкий, по давней традиции, сидели возле камина и играли в какую-то карточную игру, потягивая лёгкое вино. Наконец-то Альэра и Гарни смогли остаться вдвоём. Они сидели в саду, на каменной скамье, слушая тишину ночи. Серп молодой луны рассеивал свой свет на дорожку сада. Нежный аромат цветов, стрёкот насекомых и шорох листьев навевал приятное ощущение расслабленности.

– Расскажи мне, где ты пропадал с этим странным стариком? – спросила Альэра.

Гарнидупсу очень хотелось рассказать Альэре о Шалтире, Юлиана, историю развалин старого дома и о той жизни, которую ему показали. Раздумывая с чего начать, он вдруг услышал внутри себя хорошо знакомый голос: «всё что ты видел и узнал – только для тебя. Тебе открыли тайну твоего прошлого для того, чтобы ты нашёл ключ к настоящему, а он откроет дверь в будущее, изменённое твоими и только твоими усилиями. Не ищи помощников и подсказчиков в тех, кто сам ещё не знает, для чего пришёл в этот мир». Гарнидупс был крайне удивлён нестолько услышанному, сколько самому голосу. «Невероятно, этот голос! Он знаком мне в той жизни и здесь он тоже есть! Значит, это небыло сном или плодом моего воображения!». Он повернулся к Альэре и увидел ожидание на её лице. Ещё никогда он не стоял перед таким выбором, никогда между ними не было тайн, а сейчас он не знал как поступить. Но ослушаться голос он тоже не мог, помня как тот выручал его в той, прошлой жизни. «Но ведь и она не рождена обычным способом, по крайней мере в этом мире, почему же я не могу рассказать ей всё что видел?» И снова голос дал ему ответ: «Кто знает, как может повернуться ход событий, если твоё знание опередит время».

Альэра тихонько сжала его руку, давая понять что ждёт повествование. Но Гарни уже решил не торопиться. – Ты можешь не поверить мне, но когда я поднялся на холм, старика уже не было. Он словно растворился в воздухе. Я бродил по окрестностям, вернулся к развалинам и, присев отдохнуть, банально уснул. Мне снился странный сон, обрывки которого я не могу связать.

«Сон длиною в жизнь» подумал про себя и обнял одной рукой Альэру.

– Странно, я думала, что с тобой должно произойти что-то очень необычное и загадочное, просто сердцем чувствовала. Этот старик был таким интересным и так туманно говорил, я была уверена, он много мог бы рассказать нам. А его глаза? Они прямо светились счастьем, он так разглядывал тебя. Неужели он так и исчез, без объяснений? А ведь в его словах слышалась определённая заинтересованность нашим появлением здесь. У меня мелькнула надежда, что он что-то знает о нашем рождении. Если бы ты видел, как он смотрел на тебя.

– Я тоже так подумал, но ничего не произошло. Не расстраивайся, наши знаки неприменно приведут нас к тому, кто откроет тайну нашего рождения.

– А может дело было именно в твоём сновидении, что ты, по каким-то причинам не запомнил его?

– Может быть.

Альэра прижалась к Гарни и ему передалась лёгкая дрожь её тела.

– Тебе холодно, дорогая?

«Почему-то слово „дорогая“ теперь прозвучало как-то иначе, так же искренне, но всё-таки иначе» подумал Гарни. До сегодняшнего дня они были единым целым, но странные, новые отношения уже начали зарождаться где-то в глубине их сущностей. Оба чувствовали это, но не решались сказать друг другу.

– Мне сняться странные, порой пугающие сны, – тихо прошептала Альэра, – а как тебе показался Люциан? Кстати, хочу тебе сказать, странное чувство, что он очень знаком мне. В нём есть что-то такое, какой-то стерженёк.

– Знаешь, мне гораздо интересней услышать твои сны, чем говорить о том, кого мы знаем всего пару дней. Он не так прост, как хочет показаться. В его жизни присутствует череда запутанных историй и предумышленных везений.

– О снах чуть позже, я боюсь озвучивать их, чтобы, не дай бог они не превратились в реальность. Мне кажется, ты не прав на счёт Люциана, просто его одарили земная удача. А мне он понравился, он приятен в общении и вряд ли в его поступках есть корыстные цели. Веки тяжелеют, ты не хочешь спать? А я так прямо готова заснуть здесь, на лавочке. Пойду к себе. Спокойной ночи. Альэра поцеловала Гарни в щёку и пошла к дому. Между ними, первый раз за всё время, появилась недосказанность. Гарнидупс остро почувствовал это и стало не по себе. Но ему не удалось даже начать размышлять на эту волнующую тему, он услышал шорох за спиной. Он знал кто-то.

– Ингрид, не смущайтесь.

Из-за большого куста, усыпанного цветами, вышла молодая служанка.

– Я не помешаю вам? – тихо спросила она.

Гарни чувствовал эту девушку на расстоянии. Определённо, духовная связь установилась между ними с первой минуты знакомства. Он был готов помочь ей, о чём бы та не попросила и жестом пригласил девушку присеть рядом с ним на скамью.

– Простите, что я так бесцеремонно нарушаю ваше уединение и отнимаю время. Но со мной произошёл случай, от которого я не могу просто так отмахнуться. Всё было так, как предсказал мне старый садовник, живущий в соседней усадьбе.

– Говорите всё, что вас мучает, чем смогу, тем помогу.

Девушка вздохнула и начала рассказывать:

– Три года назад пропал мой отец. ушёл из дома, сказав, что нашёл хороший заработок. Мы очень бедствовали и нищенское существование уже вошло в привычку. Мы никогда не ели досыта. Мама и я смирились с долей, выпавшей нам, но три маленьких брата, разве им объянишь это. Они постоянно болели и засыпали с мыслями о еде. А тут такая удача! За две недели до этого отец принёс в дом много еды, да такой, которую мы никогда не видели. Принёс одежду, не новую, но вполне сносную. Мне шёл пятнадцатый год и сами понимаете, одежда была для меня одним из важных факторов. В моих лохмотьях нельзя было даже на люди выйти, не то что в церковь. Но теперь я была просто счастлива, теперь я смогу с поднятой головой пойти в храм и возблагодарить господа за его милость. А ещё отец принёс матери удивительное украшение – янтарные бусы с подвеской, в которую был вставленный крупный чёрный камень. Красивый, но что-то странное в нём, какой-то он страшный был, словно глаз чей-то, смотришь на него, а он будто в самую глубину твоей души заглядывает, аж мороз по коже пробегал. Спросила мать у отца, откуда и за что богатство такое. Он ответил, что-де помог богатым людям, а они его отблагодарили да ещё сказали, что в скором времени его помощь понадобиться.

Прошло несколько дней и на гнедом рысаке прискакал к нашей лачуге странный человек, в чёрном плаще закутанный по самые глаза и сказал отцу, чтобы пришёл к тому дому, в котором он уже был. Ещё сказал, что работа займёт один день. Отец быстро собрался и ушёл, больше мы его не видели. День за днём мать ходила по городу в поисках отца, но он словно в воду канул, никто его не встречал. Припасы продуктов и деньги, что отец дал, кончились. Опять начались голод и безнадёжность. Я в церковь каждый день ходила, милостыню просить стыдно было до слёз, но другого выхода у меня небыло. И вот однажды я потеряла сознание от голода и наш пастор, когда привёл меня в чувство, посоветовал обратиться к садовнику, что жил недалеко от храма. Садовник выслушал мой рассказ и сказал прийти через три дня. Так я и оказалась в этом доме. Год назад моя мама слегла, заболела так тяжело, что и подниматься нет сил. Графиня, добрая душа, послала к нам своего доктора. Осмотрев маму, он сказал, что симптомы как при укусе ядовитого насекомого, наступил паралич и скоро она умрёт. Он был очень удивлён, откуда здесь могло появиться такое насекомое, но факт был на лицо и никто в подробности не вдавался. Если бы вы знали, что творилось в моей душе, когда я шла обратно в усадьбу графини! Как жить?! Куда моих младших братьев девать, ведь они до возраста работников ещё не доросли. Шла по улице и света белого не видела. Кто-то заговаривал со мной, кто-то спрашивал, что случилось, но я словно онемела и ослепла. Мысли разбежались, как муравьи и только одна, родилась где-то в затылке и словно юркая змейка начала метаться от виска к виску. Она свила себе гнездо в темечке и стала медленно выпускать свой яд. Я решила уйти из жизни, чтобы не видеть, как умрёт мать, как от голода и болезней начнут умирать братья.

– Легче всего сбросить с себя груз ответственности, чем найти силы бороться и жить.

– Да понимаю я всё, прекрасно понимаю! Но на меня напал такой страх, что вроде и я сама была готова сжаться в комок. И тут, словно в солнечном луче, передо мной появился тот садовник, взял за плечи и встряхнул. Он будто прочитал мои мысли и отругал так, как даже отец никогда не ругал. За руку привёл меня в свой домик и долго-долго рассказывал удивительные вещи. Слова его запали мне в душу и стало легче. Я испугалась своим мыслям и так на себя рассердилась, готова была бить себя по щекам. А этот садовник выращивал не только цветы и деревья, в этом саду, с разрешения хозяев, растил он разные лечебные травы. Он мне дал большой пучок и рассказал, как заваривать и поить матушку, чтобы поддержать до определённого момента. А ещё он мне сказал следующее, через время я встречу человека, наделённого талантом врача от бога и мне будет знак – молочник упадёт, не разобьётся и молоко не разольётся. А на груди у этого человека будет талисман-подвеска, в точности, как на вас. Ошибки не может быть, всё произошло, как он сказал. Вы поможете мне? – Я сделаю всё, что будет в моих силах. Завтра, вернее уже сегодня пойдём к твоей матушке а потом ты отведёшь меня к этому садовнику, хочу с ним познакомиться.

– Я так вам благодарна, вы прекрасный человек.

Ингрид быстро схватила руку Гарни, прижала к своим губам и побежала к дому. Опешив от неожиданности, Гарнидупс посмотрел ей вслед, но его мысли были уже далеко. С замиранием сердца, он думал об этом садовнике, который с точностью описал талисман. «Кто это, Юлиан или Шалтир? Но в этом мире Шалтир был Демьяном, разве он мог уже переродиться? Ведь так не бывает! Хотя, разве я могу знать наверняка закономерность? Завтра посмотрим».

Он вернулся в дом и, пройдя по коридору тихонько постучал в дверь комнаты Альэры. Она открыла сразу и удивлённо посмотрела на него.

– Что случилось? Я почти уснула.

– Прости, моя хорошая, но это очень важно, – улыбнулся Гарни, – утром нам надо отправиться в дом к Ингрид и помочь её матери, наш талисман надо объеденить.

Альэра кивнула головой.

– Спокойной ночи, дорогая моя, – Гарни поцеловал Альэру в шёку и пошёл в свою комнату.

Утром, едва солнце понялось над горизонтом, Ганри быстро оделся, постучал в дверь Альэры и спустился в гостиную. В доме было тихо, только с кухни доносился звон посуды. Гарни направился туда. Две кухарки готовили завтрак, а Ингрид натирала посуду.

– Ингрид, я готов, – улыбаясь, сказал Гарни.

– Да-да, но мне надо предупредить хозяйку.

– Я сам вчера ей всё сказал, она отпустила тебя без всяких разговоров. Так что, идём скорее.

Они остановились на пороге и Ингрид с удивлением посмотрела на Гарни.

– Мы возьмём с собой Альэру, у неё есть кое-какой опыт.

Альэра не заставила себя долго ждать и выбежала из дома, на ходу застёгивая лёгкую накидку. Гарни взял её под руку и кивнул Ингрид. Дорога к дому девушки заняла какое-то время, Гарни чувствовал знакомые ощущения в руках, как те, когда в деревне он исцелял больных. «Значит, всё у меня получится» думал он.

Убогость жилья поразила его и Альэру до крайности. «Господи, разве так могут жить люди? Почему, господь, почему? Какие грехи совершили эти несчастные, за что расплачиваются?». На сколоченной из досок лежанке, под ветхим, но чистеньким покрывалом, лежала больная. Измождённое худое лицо, на котором выделялись огромные глаза. Полное безразличие к происходящему, лишь задрожавшие при появлении дочери пальцы, искривлённые недугом, да слеза из глаза, говорили о том, что разум не покинул эту женщину. Гарни и Альэра переглянулись.

– Книга судеб написана давно той силой, которая руководит нашими жизнями. Вы не смотрите на мой молодой возраст, моя душа довольно зрелая и если вы видите смерть моей матери, не смущайтесь, говорите прямо, чтобы я могла подготовить её к этому испытанию.

Гарнидупс был приятно удвилён, услышав от юной девушки такие зрелые речи. «Да, сколь извилист путь судьбы. Своим смирением она так напоминает мне сестру Маргарет. Но если это она, то почему ей опять выпало испытание и довольно тяжёлое. Неужели служением богу в той жизни, она не заслужила снисхождение от Высших сил? Хотя о чём я говорю, ведь проследить судьбы невозможно. Кто может уверенно говорить о том, кто и что заслуживает? И я опять за своё, смешиваю образы и ищу сходство! Глупость, бесполезная трата времени».

– Я готова ко всему, пусть силы небесные будут вам в помощь, – шопотом сказала Ингрид.

– Я ничего не могу вам обещать, но сделаю всё, что возможно, – Гарни сжал руку девушки, – а теперь принесите мне воды. Скажите, здесь где-нибудь можно найти колодезную воду?

– Когда-то, очень давно, отец услышал от одного старика, что прямо под нашим домом есть родник. Он долгое время искал его, перекопал весь двор, даже до соседнего добрался, но так ничего не смог найти. Соседи смеялись над ним, называли чудаком, ведь вы видели, что в наших трущобах нет ни одного деревца? Отец отчаялся и отказался от своих поисков. А после того, как он пропал, я случайно обнаружили в углу дома мокрое место в полу. Раскапала чуть землю и мне прямо в лицо ударила тонкая струйка воды. Я побоялась копать дальше, ведь наше ветхое жильё и так, наверно, только на моих молитвах держится.

– Очень интересную историю вы мне рассказали и уверен, вода в вашем доме обнаружилась неспроста. Это хороший знак. Мы с вами позже займёмся этим, откроем источник для многих людей и уверяю вас, ваш дом не разрушиться. Но это позже, а пока добудем воды столько, сколько нам понадобиться. Не бойтесь, раскопайте побольше и наберите воды… вот в этот сосуд.

Гарни оглядел комнату и увидел в дальнем углу красивую вазу. Это было, можно сказать, произведение искусства! Сосуд из глины был вылеплен талантливым человеком, настоящим мастером. Росписанная красками всевозможных цветов и оттенков, она будто светилась изнутри каким-то странным, невероятным светом. На фоне убогости жилья, она была просто чудесным гостем из далёкого прошлого или таинственного будущего. – Ингрид, откуда у вас эта ваза? – удивлённо спросил Гарни.

– А я не знаю что вам ответить, сколько себя помню, она всегда стояла в том углу.

– Я думаю, ваша матушка сможет нам ответить, потом, когда поправиться, – Гарни ободряюще улыбнулся, – и вот ещё что, у вас есть свеча?

– Да, конечно, мать всегда готовилась к рождеству и покупала свечу. В праздник мы зажигали её, садились всей семьёй и молились господу, чтобы в следущем году нам жилось легче. Может, мы молились не слишком искренне, а может господь нас не слушал? Странно, но под такой дырявой крышей, как у нас, должно быть видно всё, – печально усмехнулась Ингрид.

– Господь слышит и видит всех, кто знает, что грядёт завтра, поэтому, никогда нельзя терять надежду и веру. А теперь, оставь нас, вот, возьми деньги и накорми братьев. Когда вернёшься, не входи, пока я сам не выйду на улицу.

Гарнидупс протянул девушке несколько монет и, подождав пока она выйдет, повернулся к Альэре со словами:

– Сними свою половину медальона и дай мне, его нужно соеденить, чтобы получить энергетический поток.

Альэра быстро сняла медальон и протянула его Гарни. Тот замешкался, осматривая больную, а Альэра уже выпустила медальон из рук, мысль опередила действие. Половинка медальона Альэры выскользнула из её руки и кулон с тихим звоном, почти стоном, упал на земляной пол нищенского жилья.

– Дорогая, не волнуйся, всё хорошо, я чувствую, наших сил хватит, чтобы помочь этим людям.

Альэра улыбнулась, но ничего не ответила. Гарнидупс, чувствуя невероятный прилив сил и энергии, сразу взялся за дело. Соеденив медальон в единое целое, он приложил его ко лбу женщины, а другую руку положил на её грудь в области сердца. Буквально несколько секунд и перед ним встала картина, теперь он понял, что за странный недуг поселился в этом теле. Это была лишь память веков, память одного из рождений, которая вдруг овладела сознанием женщины и довела её до такого состояния. Несколько минут он провёл у кровати больной, делясь с ней энергией, которую, словно губка впитывал через себя, открыв тайный вселенский портал путём молитвенного кода. Ловил себя на мысли, что в точности повторяет всё, как видел в той жизни, когда был Генри. Как Генри в лазарете, в Индии, он чувствовал себя проводником живительной силы. Руки больной женщины в его руках начали источать тепло жизни. Он остро почувствовал это и понял, старания непарасны, она будет жить!

Он страшно устал, встал на ноги и, пошатываясь, вышел на улицу, на свежий воздух, Альэра осталась с женщиной. Ингрид уже сидела возле дома, прямо на земле и, покачиваясь из стороны в сторону, тихо шептала что-то. Услышав шаги за спиной, она повернулась. Ничего не спрашивая, она давала ему отдохнуть. Гарни сел прямо на землю, уткнулся лбом в колени и долго сидел так, не произнося ни слова. Когда напряжение спало, он повернулся и улыбнулся девушке.

– Теперь я спокоен, ваша матушка пойдёт на поправку. Не так сразу, как хотелось бы, нужно время, чтобы организм восстановился. Наберитесь терпения, вам его не занимать. Поверьте, я сделал всё, что было в моих силах, а теперь дело за природой и благостью божьей. Молитесь и верьте в милость господа. А теперь мы можем войти и посмотреть, как чувствует себя ваша матушка.

Войдя в лачугу, они оба остановились на пороге. Альэра сидела на краю лежанки и что-то говорила, держа женщину за руку. На измождённом лице больной блуждало выражение долгожданного облегчения. Повернувшись к вошедшим, женщина протянула к ним худые, дрожащие руки.