Текст книги "Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Стив Лайонс,Уильям Кинг,Дэвид Эннендейл,Митчел Сканлон,Стив Паркер,Энди Хоар,Баррингтон Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 140 (всего у книги 247 страниц)

– Движение, ложись! – кричит Таня и кидается на пол рядом со мной. Я падаю и перекатываюсь, замечая уголком глаз какое-то движение в дыму. Слышится резкий хлопок снайперской винтовки Страдински, за ним следует крик боли.

– Какого фрага? – я слышу крик Троста.

– С каких это пор наши цели начали кричать? – спрашивает находящийся сзади меня Квидлон. Я вскакиваю на ноги и низко пригибаясь, бегу вперед с Квидлоном по пятам.

Пока я бегу через дым, то замечаю что-то на полу, какое-то комковатое очертание. Подбегаю ближе и вижу, что это Строниберг, распростерт на полу, руки и ноги широко раскинуты. Под ним медленно растекается лужица крови. Согнувшись над ним, я замечаю в его левой щеке входное пулевое отверстие. Я разворачиваю его голову и вижу, что половина черепа раздроблена. Руками я ощущаю, как он слабо дергается. Он еще жив!

– Пппп…. по… помоги мне…, – умоляет Строниберг, его глаза широко раскрыты, а по щекам струятся слезы, смешиваясь с кровью. Он кашляет и сплевывает, пятнами крови на его тунику падают обломки зубов.

Квидлон становится на колени и возится с медпакетом, привязанным к левому бедру Строниберга.

– Все будет хорошо, Сшиватель, все будет хорошо, – говорит Квидлон, вытаскивая нож и срезая медпакет и рывком выдергивая громоздкий подсумок.

Я смотрю на другую сторону лица Строниберга, а если быть точнее, на окровавленные, изорванные останки и думаю о том, что было у него на уме, пока он стоял и наблюдал, как проклятый техножрец копается в моем мозгу своим скальпелем. Меня почти пригвоздила к месту пузырящаяся из раны кровь, и я нерешительно тянусь туда пальцем. Когда я почти дотрагиваюсь до мешанины серого мозгового вещества и темно-красной крови, кажется, Трост хватает меня за запястье и отталкивает в сторону.

– Какого фрага ты делаешь, Последний Шанс? – рычит он на меня, с ненавистью в глазах. – Да ты настоящий псих. Тебя нужно избавить от мучений!

Я отбиваю его руку и отталкиваю, резко выходя из транса. Поворачиваюсь к Стронибергу и склоняюсь над ним.

– Что нам делать, скажи, что нам делать, Сшиватель? – в отчаянье спрашивает Квидлон, рассыпая по полу бинты, шприцы, кровоостанавливающие жгуты и стиммы из медпакета. – Сшиватель, ты должен сказать мне, что делать, я даже не знаю для чего предназначены эти штуки…

– Зе… зеленый пузырек, – отвечает хирург, кровь стекает из уголка его рта, – мне нужно… выпить его…

Квидлон находит пузырек, выдергивает пробку и заливает содержимое в раскрытый рот Строниберга. Проглатывая, врач булькает и задыхается, вспененная кровь теперь так же течет из носа.

– Прокладка… и бинты, – задыхаясь, выдает дальше Строниберг, его рука хлопает по куче барахла на полу, пытаясь на ощупь найти то, о чем он говорит.

– У нас нет времени, – внезапно говорю я, встаю и оттаскиваю Квидлона.

– Что ты имеешь в виду? – хрипло бросает Трост, хватает меня за плечо и разворачивает к себе.

– У нас примерно пять минут до появления цели, – спокойно отвечаю я ему, – Квидлону нужно заблокировать поезда, а Тане нужно попасть в башню наблюдений для выстрела.

– Сшиватель умрет, если мы оставим его, – стонет Квидлон, оглядываясь на Строниберга, который пялится на меня стеклянными глазами.

– Тебе не спасти его, – говорю я, глядя на него в ответ, – пусть мясник подыхает.

Квидлон встает и замирает, Трост смотрит на меня так, словно я лично подстрелил Строниберга.

– Нам нужно прервать тренировку, – рычит он.

– Ага, как же, – рычу я в ответ, – как будто мы сможем прервать задание во время настоящей миссии. Да вы до усрачки тупые. А теперь, возвращайся прикрывать вход, пока я не пустил пулю тебе в лоб! И пусть Снайпер двигает своей задницей сюда, нам нужно идти дальше.

– Ты, – я поворачиваюсь к Квидлону, – дуй в контрольную комнату и отключай подачу энергии на транспорт.

Они стоят как статуи.

– Да прокляни все Император, – ругаюсь я, бью Троста в челюсть, он падает на колени, – пусть мне поможет Император, но если ты сейчас же не уйдешь, я сломаю каждую косточку в твоем гребаном теле!

Он, спотыкаясь, уходит, ругаясь как матрос. Квидлон колеблется секунду, после чего видит мой взгляд. Он хватает оружие с пола и бежит к входу. Дымовая завеса начинает истончаться, и я вижу, что Трост склонился и разговаривает со Страдински, которая, судя по всему, сидит на земле. Я бегу к ним и слышу конец фразы Троста.

– …. убьет тебя, если не выдвинешься, – говорит он ей, тряся за плечо. Он видит, как я приближаюсь, и со всех ног кидается к входу, на бегу скидывая с плеча свой лазган.

Скрестив ноги, Таня сидит на жестком полу, смотрит прямо перед собой, ее оружие лежит рядом.

– Встать, Снайпер! – ору я на нее. – Хватай свое оружие и за мной!

Она не двигает ни одним мускулом, даже не моргает. Я хватаю ее винтовку и кидаю ей, но та просто падает на ее ладони, которые лежат на коленях. Зарычав, я хватаю ее за тунику и поднимаю на ноги. Она стоит, слегка шатаясь, а взгляд все еще расфокусирован.

– Возьми свою винтовку, Снайпер! – говорю я ей медленно и подчеркивая каждое слово. – Это приказ, солдат!

Она не двигается. Я смотрю на нее, прямо в глаза, мое лицо чуть ли не касается ее. В глазах абсолютно пусто, она просто смотрит сквозь меня куда-то вдаль, и я могу только подозревать, что она там видит.

– Забудь про меня, – мягко говорю я ей, одновременно с этим успокаиваясь, – если это увидит Полковник, он застрелит нас обоих. Тебе понятно? Тебе нужно поднять свою винтовку.

Я беру оружие и медленно вкладываю его в ее податливые руки, потом зажимаю вокруг ружейного ложа ее пальцы. Он стоит и не шевелится, ей абсолютно всё равно все происходящее вокруг. Оружие с грохотом падает на землю, когда я отпускаю ее руки.

– Прокляни тебя Император, да приди уже в себя! – я ору на нее, после тыльной стороной ладони отвешиваю ей пощечину, от чего ее верхняя губа трескается. Она пораженно отшатывается и берет себя в руки. Я снова вижу в ее глазах жизнь, но слишком поздно. Ее ботинок врезается мне между ног, и от этого удара я падаю на землю.

– Ублюдок! – орет она, пиная меня по животу, пока я катаюсь в пыли. Кажется, вместе с ударом я слышу треск ребер.

– Я больше не хочу ни в кого стрелять! Разве ты не понимаешь? Я не убийца, я не тот настоящий солдат, о котором ты говоришь. Я никогда больше не возьму в руки оружие.

Ты не превратишь меня в убийцу!

Сжимая ребра и вздрагивая, я сажусь. Медленно встаю на ноги. Мое лицо ничего не выражает, и я долго, очень долго смотрю на Страдински. С преднамеренной медлительностью я склоняюсь и поднимаю ее снайперскую винтовку. Она смотрит на нее с ненавистью, она едва может смотреть на оружие. Дергаю затвор, вылетает гильза.

– Почему ты не сказал нам, что у нас боевая амуниция? – медленно спрашивает она, глядя на упавшую гильзу.

– А чего ты ожидала? – спокойно спрашиваю я. – Мы тут не в какие-то игры играем. И мы делаем это не ради развлечения, Снайпер.

– Не называй меня так! – рявкает она, отскакивая от меня. – Я ненавижу это имя!

– Ты та, кто ты есть, – злобно отвечаю я, – или солдат или труп, как Строниберг.

– Ты имеешь в виду Сшивателя? – кисло спрашивает она.

– Пока он был жив, он был полезен, он был Сшивателем, – говорю я, глядя через плечо на остывающее тело, – а теперь он просто бесполезный, мертвый кусок мяса.

– Я не Снайпер, меня зовут Таня Страдински, – возражает она, – делай что хочешь, но я больше не выстрелю из этой винтовки.

Я швыряю оружие ей, и она с легкостью его ловит. Ее хватка тверда и уверенна, она привыкла держать оружие, даже не раздумывая. Она смотрит на винтовку и с грохотом роняет ее на пол. Я достаю из кобуры на ремне стабберный пистолет и подношу к ее лицу. Целюсь ей прямо между глаз и кладу палец на спусковой крючок.

– Возьми свое оружие, Снайпер, – предупреждаю я ее.

Она качает головой.

– Будь ты проклята, возьми его, я не хочу убивать тебя!

– Лучше сдохнуть, – дерзко отвечает она.

– Вот как? – спрашиваю я, спускаю с боевого взвода стаббер и запихиваю обратно в кобуру. Хватаю Таню и тащу через весь зал туда, где в темно-красной луже лежит Строниберг.

– Вот как ты будешь выглядеть, и это все, что останется от тебя, – рычу я на нее.

Со слезами на глазах она пытается отвести взгляд. Я хватаю ее за волосы и силком ставлю на колени перед Стронибергом. Она начинает хныкать, когда я снова достаю стаббер и приставляю его к затылку.

– Ты действительно этого хочешь? – требуя я ответа.

– Я не могу снова стрелять, – умоляет она, глядя через плечо на меня. По ее щекам струятся слезы.

– Я не прошу тебя стрелять, Таня, – мягко говорю я, убираю оружие, – мне нужно, чтобы ты только взяла ее.

Она мгновение колеблется, размазывает руками грязь по лицу, а затем встает на ноги. Она смотрит на меня, и я киваю на винтовку. Я следую за ней, пока она идет к оружию. Она наклоняется, ее руки почти прикасаются к винтовке.

– Просто возьми ее, – побуждаю я ее, мой голос спокоен. Она сжимает руками дуло и поднимает ее. Стоит так секунду, держа оружие в стороне от себя, словно это ядовитая змея или что-то в этом духе. С мучительным воплем она падает на колени и прижимает винтовку к своей груди.

– Что я наделала? – вопрошает она сквозь рыдания.

– Ты убила человека, – прямолинейно отвечаю я, отворачиваясь. От ее вида меня тошнит до глубины души. За все это гребаное дерьмо, я должен чертовски хорошо отплатить Полковнику.

– Ты убила человека, – повторяю я, – вот что мы делаем.

КАК Я И ОЖИДАЛ, Полковник недоволен событиями дня. Я в его кабинете, и комната выглядит удивительно похожей на ту, которая была у него на борту «Гордости Лота». Полагаю, что у него собственная мебель, и он привез ее с собой. На стенах панели из темно-красного дерева, за его спиной книжный шкаф со стеклянной дверцей, на верхней полке кучка книг. Его простой стол и стул стоят в центре комнаты, куча бумаг аккуратно сложена у одного из углов. Сам же Шеффер ходит туда-сюда перед столом, его руки сжаты в кулаки за спиной.

– Это было простое тренировочное упражнение, Кейдж, – рычит он, даже не глядя в моем направлении, его презрение изливается ко всей вселенной, – а теперь в моем отряде мертвый медик и снайпер, которая едва может держать себя в руках, чтобы взять винтовку.

В этот момент он поворачивается ко мне, и я вижу, что он действительно очень и очень зол. Его глаза, словно осколки блестящего льда, скулы напряжены, как и все тело.

– Ладно, без Строниберга я проживу, – злобно признается он, – но Страдински? Весь план крутится вокруг ее способности выстрелить. У нее будет только один шанс, только один. Ты обещал мне, что заставишь ее сделать этот выстрел. А в результате? Падаешь посреди тренировки и пытаешься убить себя? Что случилось с Кейджем, который был со мной на Ичаре-4? Где суровый убийца, что прикрывал меня на Ложной Надежде? Где отличный солдат, который был со мной в Коританоруме? А теперь прошло несколько недель, а я собираюсь информировать свое начальство, что вся миссия под угрозой срыва?

Он прерывает свою тираду и делает глубокий вдох, после чего отворачивается от меня. Я просто стою вытянувшись и жду продолжения. Мне как-то не по себе, потому что я не знаю, что он будет делать дальше. Он на самом деле собирается отменить ликвидацию? Это его решение, или кого-то другого? А если отменит, что будет со мной и штрафниками Последнего Шанса? Что будет с ним? Все эти мысли вертятся у меня в голове, когда он разворачивается ко мне.

– Я очень разочарован в тебе, Кейдж, – торжественно произносит он, качая головой, – на самом деле сильно разочарован.

Его слова пронзают меня сильнее, чем любой нож, и все, что я могу – опустить голову от стыда, потому что у него есть право на разочарование. Я потерпел неудачу.

– ЗАБИРАЙСЯ БЫСТРЕЕ! – я ору на Страдински, стоя у основания командной башни транспорта в макете боевого купола. На моих глазах она мучительно медленно поднимается по веревке сбоку здания.

– У тебя только тридцать секунд на подъем, с самого низа и до верха. Забирайся быстрее!

Она смотрит на меня сверху вниз через плечо, после чего возобновляет свои усилия, ее усталые руки медленно тянут ее вверх, метр за метром к комнате наблюдений.

– Не понимаю, зачем это нужно, Последний Шанс, учитывая, что внутри башни есть лестницы, – говорит Квидлон, стоя рядом со мной и глядя вверх, – может быть, это подразумевается как какое-то наказание?

– Нет, это не наказание, Мозги, – отвечаю я, по-прежнему смотря на Таню, – это называется предосторожность. Если что-то пойдет не так, и ты не сможешь по какой-то причине открыть дверь в башню, я хочу иметь на этот случай запасной план. Снайпер должна быть на позиции, чтобы ни случилось со всеми остальными.

Таня всего в паре метров от верха, но серьезно замедлилась. Все что ей нужно – финальный рывок, и она уже там, но, уставшая, она просто висит на месте. Ладно, это уже ее десятый подъем за последний час, но ей нужно натренировать необходимые мышцы. С другой стороны от меня стоит Морк, который пристально смотрит на карабкающуюся фигуру.

– Она упадет, – просто констатирует он, глядя на меня уголком глаз, – мне кажется потерять снайпера в данный момент, будет очень плохо.

Он прав, веревка дико раскачивается и кажется, что у нее хватает сил только висеть на ней, без какого либо продвижения вверх.

– Подбодри ее, – говорю я Морку, скрестив руки на груди. Он достает свой лазерный пистолет и готовит его, оружие испускает короткий и высокочастотный визг пока прогреваются энергетические батареи.

– Снайпер, слушай! – орет он, оглушая меня. Да его голос может перекричать залп артиллерии в грозу!

– Я собираюсь досчитать до трех, и после чего стреляю в тебя, если ты все еще будешь болтаться там!

Она снова смотрит вниз и видит, что он повернулся к ней и поднял пистолет, приняв дуэльную позу и вытянув руку. Он стоит как скала, его внимание приковано к старающейся изо всех сил женщине.

– Один! – орет он. На последних глубинных резервах энергии Таня снова начинает мучительно подтягивать себя.

– Два! – продолжает он, оставаясь недвижимым, только целится чуть выше. Таня одной рукой хватается за край вершины здания, затем другой. Она потягивает себя к краю, а затем переваливается через него и исчезает из виду. Я разворачиваюсь к Морку и признательно киваю. Таня высовывает голову обратно из-за края и до нас доносятся ее ругательства, она злобно показывает нам кулак.

– А ты думал, что это я жестокий инструктор, – комментирую я, обращаясь к Квидлону, закидываю на плечо автоган и направляюсь к двери в башню.

– Разница в том, что я бы не выстрелил, – орет мне вслед Морк, – в отличие от вас.

Я останавливаюсь и разворачиваюсь к ним, смотрю на Квидлона, затем на Морка.

– Это правда, – соглашаюсь я и беспечно пожимаю плечами.

СТРЕЛЛИ делает ножом выпад в мою сторону, тыкая в живот. Быстрая атака снизу, но я умудряюсь отступить, использую правую руку, чтобы отбить, потом делаю шаг к нему и тыкаю пальцами в горло. Он отшатывается, удар чуть-чуть недостает, и пытается подрубить мое запястье левой рукой. Я проворачиваю запястье и хватаю его за руку, и дергаю в сторону своего поднятого колена, но он прыгает в последнюю секунду, кувыркается вперед и перекатывается на ноги.

С осторожностью глядя друг на друга, пару секунд мы стоим и пыхтим.

– Хорошо, так пойдет, – говорю я ему, отшагивая в сторону и стирая пот со лба рукавом своей туники. – Квидлон и Айл, вы следующие.

Они кружат друг против друга, ножи держат сзади, подальше от противника, пока не будут готовы ударить. Айл делает выпад влево и резко уходит вправо, но Квидлон не попадается на уловку и ловит его движение, низко пригибается и бьет ногой в левую ногу Айла. Скаут запинается, но быстро приходит в себя, чтобы отпрыгнуть в сторону, когда Квидлон кидается в его сторону. Айл впечатывает кулак в поясницу Квидлона. Удар посылает того вперед, но он превращает падение в кувырок, вскакивает на ноги и плавно делает разворот на месте. Его лицо искажено от боли. Механик перекидывает нож в левую руку и делает взмах в сторону Айла, и тот вынужден отступить на пару шагов. Квидлон немедленно следует за ним, снова перекидывая нож. Айл пытается вернуть инициативу и неуклюже тыкает ножом. Квидлон с легкостью избегает, ловит руку Айла с ножом напротив груди, после чего толкает того на свое же лезвие. Айл изумленно вскрикивает и валится в сторону, выдергивая нож из рук Квидлона. Выставив ноги перед собой, он сидит на мате, кровь стекает по его животу и заливает колени.

– Хороший удар, Мозги, а теперь прикончи его, – говорю я тихим голосом. Квидлон смотрит на меня, и на его лице смущение. Айл вытаскивает из себя нож, и скользкие от крови пальцы роняют оружие на пол.

– Последний Шанс? – спрашивает Квидлон, делая шаг в мою сторону. Я кидаю ему свой нож, который он с легкостью ловит, после чего указываю на Айла.

– Прикончи его, – говорю я и слегка киваю в сторону раненного. Все еще зажимая живот, Айл бросает на меня полный страха взгляд. Он пытается что-то сказать, но только хрипло каркает, глядя то на меня, то на Квидлона. Я вижу, что к нему пришло понимание, и в его взгляде появилась решимость.

– Вперед, Мозги, – шипит слева от меня Трост, которого обуяла жажда крови.

– Оставь его в покое! – возражает с другой стороны Таня, бросая на меня убийственный взгляд, – Не делай этого, Мозги!

– Он не сделает, – слышу, как бормочет Стрелли, его руки небрежно скрещены на груди, – у него духу не хватит.

Квидлон все еще смотрит на меня, хмурится. Он бросает взгляд на Айла, затем снова на меня. Я просто киваю. Он отворачивается и делает шаг к Айлу.

– Да я заставлю тебя сожрать эту гребаную штуку! – задыхается Айл, пытаясь встать на ноги. Надо отдать ему должное – хорошая попытка, но с такой раной он далеко не уедет. Квидлон делает быстрый шаг и пинает Айла в лицо, опрокидывая его на спину. Затем заскакивает сверху и начинает впечатывать свои массивные кулаки в нос скаута. Запыхавшийся и ошеломленный Айл ничего не может поделать, когда Квидлон с силой прижимает его голову к земле и подносит лезвие к подбородку. Квидлон закрывает ему глаза и толкает лезвие, оно проскальзывает через рот Айла и входит в мозг. Так же медленно, он достает его обратно и встает, не глядя на меня. Окровавленный клинок все еще сжат в его руке.

– Да я не верю собственным глазам, – восклицает в изумлении Стрелли, – может быть, у него есть не только Мозги.

Я смотрю на труп Айла и киваю сам себе. Он умер как настоящий солдат. Он погиб сражаясь за свою жизнь, а не умоляя пощадить его. Я это уважаю.

– Ты только что убил Глаза, подонок! – Таня вопит на Квидлона, отворачиваясь с отвращением.

– Нет, – медленно отвечает Квидлон и смотрит на нас. На его лице брызги крови. Его голос спокоен, а выражение лица нейтральное.

– Я просто подчинился приказу.

– Добро пожаловать в настоящие солдаты, Мозги, – говорю я ему, делаю шаг вперед и хлопаю по плечу.

– ЭТО, КАЖЕТСЯ, чертовски дурной способ угробить кучу людей. Простите, что я так откровенно говорю, господин, – заявляет капитан Имперской Гвардии. Он стоит вместе с инквизитором в рясе в ангаре для шаттлов транспортника Империи «Гордость Лота». Его круглая голова и широкие плечи придают ему зверский вид, но его мягкое шипение и бегающие глазки выдают тот факт, что он намного умнее, чем выглядит. Облаченный в простую униформу серо-черного камуфляжа, капитан Дестриен обладал высокой, производящей впечатление фигурой. И все же пожилой человек, с которым он говорил, казалось, обладает большим авторитетом. Черная ряса несла на себе печать Адептус Терра, духовенства Земли, но этим Дестриена было не обмануть. Он не бюрократ Администратума.

Ни один из адептов Терры не ведет себя с такой уверенностью и властностью, но без намека на помпезность или гордыню.

Нет, хотя он и предпочел другую личину, капитан всецело понимал, что разговаривает с инквизитором. Инквизитор тоже это знал.

– Я согласен, что ваш приказ в высшей степени необычный, капитан, даже можно сказать неординарный, – с улыбкой произнес инквизитор, тяжело облокотившись на свою трость, – но как бы то ни было, это ваш приказ и он был подписан вашими старшими офицерами, включая лично магистра войны Бейна.

Дестриен напрягся при упоминании Бейна, магистра войны и главнокомандующего всеми Имперскими силами в области Саркассы. Этот инквизитор не ходит вокруг да около. Он все тщательно организовал, начиная с самого верха.

– Вы правы, таковы мои приказы, и я подчинюсь, но не думайте, что мне это нравится, – пожаловался Дестриен, зная, что любой спор бесполезен, но в тоже время, желая хоть как-то выразить свой протест.

– Мы будем здесь, по меньшей мере, еще неделю. Нам нужно пополнить запасы.

– А мне кажется, что даже сейчас, уже несколько лихтеров ожидают в доке, – возразил инквизитор, лице которого играла все еще та же вежливая улыбка, – я подумал, что будет необходимо решить этот вопрос как можно быстрее, и использовал некоторые свои… связи в Департаменто Муниторум, ради вашей же пользы. Полагаю, что новая униформа и оборудование, указанное в вашем приказе, уже на борту. Проследите, чтобы во время путешествия ее раздали вашим бойцам.

– Ставлю на то, что вы и облако прибьете гвоздями к стене, а, господин? – сварливо отвечал Дестриен. Его всецело и полностью загнали в угол. Он надеялся использовать эту неделю, дабы связаться с магистром войны Бейном и попытаться спихнуть это назначение на кого-то другого, но инквизитор повсюду был на шаг впереди него.

– Да, а так же на цыпочках пройтись по нитям паутины, капитан, – ответил инквизитор, и его голос внезапно стал злобным и хриплым, а от предыдущей улыбки не осталось и следа. Он ткнул своей тростью в сторону Дестриена.

– И помните, вы не имеете права обсуждать детали своего назначения ни с кем, вообще ни с кем, пока будете на пути к цели. Как только прибудете туда, вы откроете второй конверт опечатанных приказов и выполните их буквально. Это полностью ясно?

– Буквально, господин, – тяжело повторил Дестриен.

– Хорошо, – улыбка инквизитора вернулась на его лицо с такой же легкостью, как исчезла, – а теперь, вы уже должны быть в пути. Желаю вам попутного ветра от Императора и удачи, капитан.