Текст книги "Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Стив Лайонс,Уильям Кинг,Дэвид Эннендейл,Митчел Сканлон,Стив Паркер,Энди Хоар,Баррингтон Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 155 (всего у книги 247 страниц)

– Сержант! – закричал Гришен сквозь треск помех. – На связи КП батареи. Разрешите запросить подавление огневых средств противника?

– Отставить, Гришен. Они стреляют не лучше орков. Мы должны оставить хоть один шанс этим беднягам в модуле. Оцени расстояние до середины ничейной земли и жди дальнейших приказов.

На ничейной земле люки модуля открылись, извергнув толпу ошеломленных гвардейцев. Похоже, они остались без командира и не ожидали оказаться посреди боя. Они нерешительно столпились в тени модуля, безнадежно оглядываясь в поисках более подходящего укрытия. Хотя Челкар давно уже думал, что самые дикие нелепости этого города больше не могут его удивить, даже он был изумлен видом формы этих солдат.

– Должно быть, скрепки и презервативы у них закончились, – заметил Давир. – Теперь они посылают нам праздничных ягнят на мясо.

Они были похожи на игрушечных солдатиков. Несколько сотен гвардейцев, обреченно стоявших посреди ничейной земли, одетые в чудовищно нелепую форму бирюзового цвета, в изобилии украшенную золотым шитьем и эполетами, на головах у них были высокие кивера с плюмажами. Игрушечные солдатики, оказавшиеся на лишенном укрытий участке ничейной земли; посреди выжженной пустоши, которая им, должно быть, казалась адом. Челкар все же надеялся, что хотя бы бегать они умеют.

– По дальномеру расстояние шестьсот метров, сержант. Жду ваших приказаний.

– Поддерживай связь с КП батареи, Гришен. По моей команде сообщишь им расстояние и запросишь огневую поддержку всеми средствами. Как понял?

– Шестьсот метров, огневая поддержка всеми средствами, по команде.

– Рота, по моей команде огонь на подавление по позициям орков. Огонь!

Из всех траншей и окопов солдаты открыли огонь из лазганов, гранатометов и минометов. На таком расстоянии шансы во что-то попасть были весьма невелики, но Челкар хотел лишь заставить орков не высовываться достаточно долго, чтобы бедолаги из посадочного модуля успели добежать до имперских позиций. Единственной проблемой было то, что эти игрушечные солдатики пока никуда не бежали.

Снаряд с грохотом ударил в корпус модуля – орки, наконец, пристрелялись. Двух гвардейцев убило осколками, остальные, увидев это, кажется, все-таки поняли, что надо делать. Они побежали к позициям людей, ноги несли их со скоростью, порожденной отчаянием, а вдогонку им летели пули и снаряды. Шестьсот метров – и люди падали и умирали десятками, сраженные пулями и осколками, или просто разорванные взрывами в кровавые клочья. Четыреста метров – и уже больше половины было убито.

– Дайте дым! – закричал Челкар в комм-линк. – Дымовую завесу!

На ничейную землю обрушился шквал дымовых гранат и снарядов, и через несколько секунд Челкар видел перед собой лишь белую стену дыма. Отчаянное решение: если гвардейцы из модуля успеют добежать до дымовой завесы, возможно, они спасутся. Но тот же дым может послужить маскировкой для орков.

– Сержант, ауспекс засек движение на позициях орков. Они продвигаются на ничейную землю! КП батареи на связи, сержант, разрешите мне…

– Тебе приказано ждать, Гришен. Жди.

Вот. Наконец. Он видел силуэты людей, выскакивающих из дымовой завесы. Пять. Шесть. Восемь. Вероятно, не больше двух десятков человек, оставшихся от пары сотен, спрыгивали в относительную безопасность траншей.

– Сержант! На ауспексе крупные силы орков двигаются к нашим позициям! Вы должны отдать приказ! Там тысячи их…

Челкар собирался отдать приказ, его губы уже начали двигаться, когда он увидел нечто, заставившее его изумленно выругаться. Там, в дыму, он увидел силуэт последнего оставшегося солдата. Он отстал от своих, и, отвергнув возможность добраться до укрытия, повернулся и начал стрелять из лазерного пистолета по приближавшейся орде орков, скрытых где-то там в дыму. Глупец, несомненно, заслуживал ожидавшей его участи.

– Давай, Гришен! – закричал Челкар, выскочив из траншеи и бросившись вперед, – Огонь на целеуказание!

Полдюжины шагов, и вдалеке уже послышался вой летящих снарядов. Еще десяток, два десятка шагов, вой становился все громче и громче. Добежав до гвардейца, Челкар схватил его за воротник, и для большей убедительности отвесил пинок по заду. Дотащив ошеломленного солдата обратно до бруствера, Челкар швырнул его в траншею, и прыгнул на него сверху, как раз в тот момент, когда вой первых падающих снарядов перешел в пронзительный визг. Визг, достигнув предельной громкости, внезапно оборвался в какофонии взрывов, сотрясших землю.

«Теперь», думал Челкар, вдавливая гвардейца в дно траншеи, «если артогня будет достаточно для отражения атаки, мы ее переживем. И если так, я с удовольствием пну этого кретина по заднице еще раз»

Обстрел продолжался несколько долгих минут, снаряды рвались достаточно близко, чтобы комья мерзлой земли сыпались в траншею. Целая вечность неровных ударов сердца и бьющегося пульса. Потом, внезапно, взрывы прекратились.

Через секунду Челкар был уже на ногах, оглядывая ничейную землю в поисках орков. Обстрел разорвал дымовую завесу, и он увидел, что обычно серый ландшафт окрашен темной кровью и усыпан кусками зеленых тел. Приятное разнообразие. Им повезло, огонь артиллерии отразил атаку.

– Сержант, это капрал Гришен, – сказал Давир, удерживая толстыми пальцами наушник комм-линка в ухе, и Челкар заметил, что свой наушник он потерял на ничейной земле. – Наблюдатели докладывают, что уцелевшие орки вернулись на свои позиции. Еще мы получили приказы из штаба сектора относительно новых солдат – они включены в состав нашей роты. И сержант? Гришен говорит, что согласно приказам из штаба, в их числе должен быть наш новый ротный командир – лейтенант Лораннус.

– Скажи Гришену спасибо за новости, Давир, – ответил Челкар. – Но пусть он сообщит командованию, что наш новый ротный командир, скорее всего, убит вместе с большинством своих людей.

– Вовсе нет, сержант, – послышался новый голос позади него. – Уверяю вас, ваш новый ротный командир вполне жив.

Обернувшись, Челкар увидел, что спасенный им гвардеец встал на ноги. Теперь Челкар разглядел золотую полоску на его воротнике. Знаки различия лейтенанта.

Похоже, что еще раз пнуть его по заднице не выйдет.

– ОДНА большая линия, сержант, – сказал лейтенант, ткнув пальцем в карту перед собой. – Это лучший способ защищать нашу позицию. Одна большая линия, и орки будут разбиваться о нее, как волны о скалу.

Прошло два дня, и Челкар с Гришеном и лейтенантом Лораннусом стояли в командирском блиндаже над картой позиций роты. За эти два дня грандиозные замыслы Лораннуса заставили Челкара изменить свое мнение о нем. Новый лейтенант был не просто глупцом, он был безумцем.

– Конечно, потребуется много работы, – продолжал Лораннус, – но недостатки нынешней системы – лабиринта траншей и окопов, в которых наши люди прячутся, словно крысы – эти недостатки очевидны. Если мы намерены сломать решимость орков, нам нужно продемонстрировать свою силу. Мы должны сосредоточить все наши силы в одной большой траншее вдоль всей протяженности сектора, защищенной минными полями и колючей проволокой.

Возможно, лейтенант был просто слабоумным. Это было единственное объяснение, которое Челкар мог придумать. Этих двух дней, что Лораннус командовал ротой, оказалось достаточно, чтобы изначальная неприязнь Челкара к нему переросла в глубокую ненависть. Лораннус был упрямым и придирчивым начальником, сторонником строгой дисциплины, но при этом Челкар был уверен, что лейтенант обмочил бы свою нарядную форму, только увидев орка. И еще эта его проклятая форма. Несмотря на все доводы, Лораннус упорно отказывался снять эту приманку для снайперов или хотя бы надеть сверху шинель.

– Ну, сержант? Ваше мнение?

– Мы больше не используем мины, сэр. Это только побуждает орков брать пленных и гнать их на минные поля. Если у них нет пленных, они используют для разминирования гретчинов. Так или иначе, минные поля себя не оправдывают.

– Тогда будем использовать ямы-ловушки с кольями. Это лишь детали. Тут важна общая идея.

– Да, сэр. С вашего разрешения, лейтенант, думаю, капралу Гришену пора идти проверить, не получили ли связисты новые сообщения.

Лораннус помолчал, внимательно посмотрев на обветренное лицо Челкара. Потом, кивнув, он отпустил Гришена, подождал, пока капрал отойдет подальше и сказал:

– Итак, сержант. Мы одни. Что вы хотели сказать?

– Разрешите говорить начистоту, сэр? – спросил Челкар.

Дождавшись кивка Лораннуса, он продолжил, осторожно выбирая слова:

– Со всем уважением, сэр, не было бы благоразумнее, если бы вы подождали и привыкли к условиям службы здесь, прежде чем вносить столь масштабные изменения в нашу систему обороны?

– Я полагаю, что уже полностью привык к условиям, как вы выразились, сержант, – сказал Лораннус, глядя Челкару прямо в глаза. – И считаю, что эти изменения должны быть проведены без дальнейших отлагательств. Я так понимаю, вы нашли некие недостатки в моем плане?

– Да, сэр. Наши траншеи и окопы расположены так отнюдь не случайно, как и во всех прочих секторах обороны. Это сделано с целью создать многочисленные сектора обстрела, и расстреливать орков, прежде чем они успеют подойти ближе. Кроме того, когда оборона опирается не на одну-единственную позицию, при угрозе захвата траншеи солдаты могут отступить из нее, не боясь, что рухнет вся линия обороны.

– Вы говорите о преднамеренной сдаче позиции противнику?

– Мы не сдаем им ничего, лейтенант. Мы оставляем траншею на время, достаточное для того, чтобы солдаты из других траншей расстреляли орков. Потом мы снова занимаем ее.

– Не важно, как вы это называете, сержант, это отступление. А отступление пахнет трусостью.

– Можете называть это как угодно, лейтенант. Это Брушерок, и война здесь не похожа на то, что описывали вам в схолариуме.

– Я хорошо знаком с реалиями войны, сержант, – сказал Лораннус, покраснев и сжав губы. – Моя родина обладает многовековыми военными традициями. И многие поколения моей семьи отдавали своих сыновей на службу Императору.

– А лично вы имеете опыт боев с орками, сэр?

– Не вижу, как это относится к делу, – произнес Лораннус. В его голосе появился опасный оттенок, но вопрос был слишком важным для Челкара, чтобы уступить.

– Вы говорили о «демонстрации силы» и о том, чтобы «сломать решимость орков», лейтенант? Мне известен только один способ сломать решимость орка – это убить его. А что касается «демонстрации силы», то поверьте мне: они сильнее нас. Вы точно не захотите схватиться врукопашную с орком. Пусть они стреляют в вас хоть целый день – скорее всего, они будут мазать. Но если дело дойдет до рукопашной – вы умрете, глядя на собственные потроха. Вот о чем речь, лейтенант. Поместите наших людей в «одну большую траншею» без множественных секторов обстрела и без путей к отступлению, и тем самым дадите оркам возможность подойти близко, благодаря их численному превосходству. А сделав это, вы фактически вручаете оркам ключи от города.

– Вы говорите так, словно боитесь орков, сержант, – сказал Лораннус, помрачнев.

– Да, лейтенант, я всегда боюсь противника, которого в 500 раз больше, чем нас.

Секунду, явно пытаясь сдержать свой гнев, Лораннус молчал. Но Челкар знал, что это лишь затишье перед бурей. Лораннус в любой момент может устроить ему разнос или просто велит заткнуться и выполнять приказы. Хуже того, он может вызвать Гришена обратно и приказать арестовать Челкара за неподчинение. Как бы то ни было, лейтенант добьется своего. Их система обороны будет переделана в одну большую линию, и, в лучшем случае, к концу дня все в этом секторе будут мертвы. И все потому, что командование посадило им на шею сумасшедшего. Но, как бы ни были безумны его планы, Лораннус офицер, а Челкар всего лишь сержант. Лейтенант может послать всю роту голыми скакать перед позициями орков, и никто его не остановит. Если только…

– Сержант! Лейтенант! Скорее сюда! На позициях орков что-то происходит!

Это был Гришен, его голос в комм-линке звучал на грани паники. Ничего хорошего это не обещало, но сейчас Челкар был готов воспользоваться любой возможностью.

– Похоже, мы нужны в другом месте, сержант, – сказал Лораннус, надевая свой кивер и застегивая подбородочный ремень. – Пока придется отложить этот разговор. Но знайте: он еще не закончен.

– Как скажете, сэр, – ответил Челкар, взяв дробовик и зарядив его. – Значит, не закончен.

Лораннус, отвернувшись, направился к выходу из блиндажа, в двух шагах позади него следовал Челкар. Когда они вышли наружу, Челкар увидел нечто, лишь подтвердившее его сомнения насчет вменяемости лейтенанта. Невероятно, но вместо того, чтобы быстро пробежать или пригнуться, Лораннус маршировал по открытому пространству к траншеям строевым шагом, как на плацу.

«Мало того, что он нацепил эту приманку для снайперов», подумал Челкар. «У кретина не хватает ума даже пригнуть голову».

Челкара не слишком волновало, если какому-нибудь гретчину-снайперу посчастливится разнести тупую башку лейтенанта. Но была опасность, что чертов зеленокожий промахнется и попадет в кого-то другого…

– ВЫ слышали? – голос Гришена звучал сухим шепотом. – Этот шум с позиций орков. Машины.

Звук был слышен четко, доносясь через ничейную землю с той стороны орочьих заграждений. Усиливавшаяся какофония рычания моторов на полном газу, скрежета механизмов и грохота выхлопных труб. Шум машин. А это могло означать лишь одно. Бронетехника.

– Я не понимаю, – сказал Лораннус, глядя в сторону шума в полном смятении. – По данным разведки точно известно, что орки давно израсходовали последние резервы горючего.

– Возможно, они нашли старый склад прометия, – сказал Челкар. – Сейчас это уже не важно. Данные разведки оказались неверны, лейтенант. И, судя по звуку, у нас не так много времени, чтобы успеть подготовиться.

– Да, – сказал Лораннус. – Конечно, вы правы, сержант. Нужно срочно подготовиться.

Посмотрев в глаза лейтенанта, Челкар понял, что Лораннус не имеет ни малейшего представления о том, что надо делать. Столкнувшись с непредвиденной ситуацией лейтенант растерялся.

– Артиллерия, лейтенант, – подсказал Челкар.

– Конечно, – сказал Лораннус, его властная манера внезапно вернулась, словно ее включили переключателем. – Артиллерийский огонь. Гришен, свяжись с батареей и скажи, чтобы срочно обстреляли район прямо перед позициями орков.

Когда Гришен побежал к блиндажу связи, лейтенант снова повернулся к Челкару.

– Не сомневаюсь, что, как и я, вы предпочитаете командовать прямо с передовой. Предлагаю вам принять командование над восточным участком позиции, а я пойду на западный. Было бы прискорбно, если бы кто-то из нас случайно попал в «сектор обстрела» другого.

Челкар молча повернулся и побежал к передовой траншее на его участке обороны. В траншее Давир и Булавен уже готовились к отражению атаки; здоровяк проверял клапаны тяжелого огнемета, а Давир, сняв лазган с предохранителя, смотрел в прицел на ничейную землю.

– Рад объявить, что наше предприятие открылось, сержант, – сказал Давир, оглянувшись через плечо на Челкара, прыгнувшего в траншею. – И, похоже, как раз вовремя. Судя по звукам, нам предстоит нескучный день.

– Да, Давир. Но пока я хочу, чтобы вы набросили камуфляжную сетку на огнемет и не высовывались.

– Со всем уважением, сержант, – сказал Давир, а Булавен просто непонимающе уставился на Челкара, – но по моему опыту, орки, увы, нечасто дохнут сами по себе. Сначала приходится в них пострелять.

– Возможно, если ты так хорошо знаешь орков, ты, наверное, заметил, что они столь же нечасто проводят разведку перед атакой, – ответил Челкар. – Если мы не начнем стрелять, они подумают, что передовая траншея пуста, и продолжат атаку. А когда они подойдут поближе, мы устроим им сюрприз.

– Какой-то хилый сюрприз получается, сержант, – сказал Давир, хищно оскалив кривые грязные зубы. – Всего трое с дробовиком, лазганом и огнеметом. Но, если орки подойдут близко, Булавен может попытаться запердить их до смерти.

В небе раздался вой летящих снарядов. Гришен запросил огневую поддержку; взрывы и осколки превращали пространство перед позициями орков в болото. Но этого было недостаточно, чтобы остановить наступление орков. Артиллерийский огонь мог лишь уменьшить их число.

– Подтверждения со всех наблюдательных постов, – сообщил Гришен, – орки наступают!

Это было невозможно не заметить. Шум моторов с позиций орков достиг предельной громкости, на секунду заглушив даже разрывы снарядов, десятки орочьих машин, давя собственные баррикады, рванулись на ничейную землю. Целая механизированная армия разнообразных машин и багги, рыча моторами, с грохотом катилась к имперским позициям по мерзлой грязи. Через несколько секунд они вышли из района обстрела, до трети машин осталось горящими обломками на ничейной земле. Третья часть их сил была потеряна, но для орков это ничего не значило. Оставшиеся две трети продолжали двигаться вперед.

– Рота, по моей команде, – приказал Лораннус совершенно спокойным голосом по комм-линку. – Огонь!

Залп ракет, лазерных лучей и минометных снарядов ударил по ничейной земле. Некоторые выстрелы попали в цель, и еще больше машин взорвалось. Но многие лучи лазганов не пробивали броню, ракеты летели мимо, минометные снаряды падали с недолетом. Моторизованная орда надвигалась.

С мрачным удовлетворением Челкар видел, что большинство машин направляется в его сторону.

– Ждите, – приказал он. – Пусть подойдут ближе.

Другие гвардейцы продолжали стрелять, и потери орков росли. Но уцелевшие продолжали наступать в безумном порыве первыми начать резню. Сто метров. Восемьдесят. Пятьдесят. Двадцать пять метров. Двадцать…

– Пора, – сказал Челкар.

Едва он успел отдать приказ, Булавен вскочил на ноги. Двигаясь со скоростью, удивительной для своих размеров, он отбросил камуфляжную сетку, его палец уже был на спусковой кнопке огнемета. Он выстрелил, и приближавшаяся гусеничная машина внезапно исчезла в расширявшейся волне пламени. Машина взорвалась, но Булавен уже атаковал следующую цель. А потом еще одну, и еще… Одна за другой, машины орков превращались в огненные ловушки для их экипажей, вопящие орки выскакивали из них, повсюду вокруг падали и горели их товарищи. Булавен продолжал стрелять из огнемета, струя огня превращала одну машину за другой в пылающий ад. А рядом с ним Челкар и Давир стреляли как безумные, стремясь восполнить недостаток численности интенсивностью огня. Вскоре Челкар видел перед траншеей лишь поднимавшуюся стену пламени, слышал лишь дикие вопли сгорающих орков, чувствовал лишь вонь горелого мяса.

Он продолжал стрелять.

– Перезаряжаю! – крикнул Булавен, когда огнемет внезапно фыркнул и погас. Его могучие руки уже прикрепляли шланг к другому резервуару. С машинной четкостью, порожденной многолетним боевым опытом, Челкар и Давир бросили полдюжины осколочных гранат в стену огня, чтобы выиграть для Булавена необходимые ему секунды.

Но они и были сейчас машинами: машинами, предназначенными для убийства орков.

Огнемет еще раз фыркнул, и снова изрыгнул огонь, отправляя вопивших орков к их богам. И даже сквозь дым боя, Челкар видел, что его план работает. Сосредоточив свой удар здесь, орки создали пробку. Их атака на других участках уже ослабевала, и гвардейцы из других траншей могли поддержать огнем Челкара и Давира. Это была самая старая тактика в Брушероке: покажи оркам открытую дверь, а потом захлопни ее у них перед носом. И каждый раз эта тактика работала.

Но только Челкар начал думать, что у них есть шансы пережить этот бой, он услышал по комм-линку сообщение, заставившее признать, что орки все же не столь глупы.

– Лейтенант! – раздался голос Гришена сквозь треск помех. – Наблюдательные посты докладывают: крупные силы орков продвигаются к нашим позициям в пешем порядке. Император милосердный, их техника была только первой волной!

Секунду в эфире стояла тишина, потом Челкар услышал, как Лораннус отдал приказ, в котором сквозило чистейшее, неприкрытое безумие:

– Солдаты, примкнуть штыки и вперед на ничейную землю! Вы слышите меня? Вперед, за Императора!

В траншее никто не двинулся. Челкар, Давир и Булавен стояли, изумленно глядя друг на друга. Оглянувшись на другие траншеи, Челкар увидел, что они не одиноки. Из всей роты только один человек покинул траншею. Единственный человек, бросившийся в одиночку навстречу армии орков, скрывавшейся где-то в дыму. Единственный человек, последовавший приказу, был тот, кто отдал его.

Лейтенант Лораннус.

В одиночку, пока солдаты, которыми он командовал, смотрели на него в полнейшем непонимании, Лораннус выскочил из траншеи и бросился на ничейную землю, под пули. Подбежав к горящей гусеничной машине, он вскочил на ее корпус, отшвырнув труп гретчина, схватился за сдвоенные стабберы, которыми была вооружена машина, и, развернув их, открыл огонь по орде приближающихся орков. Один человек, словно одержимый каким-то неведомым демоном в самоубийственном безумии.

Это была самая отчаянная смелость, которую когда-либо видел Челкар.

– Чего вы ждете? – услышал Челкар собственный крик в наушнике. – Вы бросите его сражаться с орками в одиночку? Это же ваш ротный командир! В атаку!

Прежде чем он сам понял, что делает, Челкар вскочил, за ним последовали Давир и Булавен. Вместе они, стреляя, бросились на ничейную землю, а за ними поднялись в атаку все солдаты роты. Сто человек, одержимых тем же безумием, что и их командир, бросились навстречу неминуемой смерти.

А потом, второй раз за день, Челкар увидел нечто невероятное.

Орки не выдержали и побежали.

Едва веря тому, что они еще живы, Челкар и другие солдаты остановились, ошеломленно глядя на спины убегающих орков. Раздался один голос, потом к нему присоединились еще и еще, и вскоре все солдаты, в том числе и Челкар, кричали имя лейтенанта Лораннуса. Со своего возвышения, стоя на корпусе орочьей машины, Лораннус улыбнулся и поднял над головой лазерный пистолет в триумфальном салюте.

Потом в него попала пуля.

Прятавшийся где-то на ничейной земле гретчин-снайпер нашел свою цель. Пуля сбросила Лораннуса с машины, с правой стороны груди брызнула струя крови. Челкар мгновенно подскочил к нему, отчаянно пытаясь остановить кровотечение и вызывая медика.

– Скажите им… – прохрипел Лораннус, кровь пузырилась на его губах с каждым мучительным вздохом, – Скажите им… это ошибка… моя семья… мы были верны… скажите…

– Вы сами скажете им это, лейтенант, – ответил Челкар, не осознавая, что он кричит. – И покажете им медаль, которую получите за этот бой. И не посмертно, лейтенант! Слышите меня? Это всего лишь царапина – через пару недель вы будете козырять, когда вам на грудь повесят медаль! Слышите, лейтенант?

Но в ответ лейтенант лишь загадочно улыбнулся окровавленными губами.

Лораннус был уже мертв.

ОН ожидал вопросов или новых побоев, но, когда Челкар закончил свой рассказ, снова наступило молчание. Внимание комиссара опять вернулось к инфопланшету. Шли минуты, единственным звуком в комнате было жужжание вокс-рекордера и скрип стилуса, когда комиссар писал что-то на экране инфопланшета. Или, возможно, шли часы: Челкар не мог сказать точно. Он мог лишь сидеть и думать. Конечно, в этом деле должно быть что-то еще, нечто большее? Если комиссар хотел лишь узнать о героизме Лораннуса, зачем было все это? Арест? Избиение? Зачем вообще было приводить его сюда?

Валк выключил записывающее устройство, внезапный щелчок выключателя прозвучал в тишине как выстрел.

– Можешь идти, сержант, – сказал комиссар.

Видя, что Челкар непонимающе смотрит на него, комиссар добавил:

– Прочитав твой доклад о последнем бое, я, разумеется, был обеспокоен тем, что ты представил к награде предателя. Но услышав твой рассказ из первых рук, я понял, что ты сделал это без злого умысла. Это была всего лишь прискорбная ошибка. Я убедился, что твоей вины в этом деле нет. Как я сказал, можешь идти.

Челкар потрясенно встал и повернулся, чтобы уйти, в любой момент ожидая, что охранники снова схватят его. Когда он дошел до двери, то не выдержал и снова оглянулся на комиссара, сидевшего за столом.

– Что-то еще, сержант?

– Простите, комиссар, но когда вы сказали «предатель», вы имели в виду лейтенанта Лораннуса?

– Да. Несколько месяцев назад один из членов семьи лейтенанта – кузен, кажется – был обвинен в измене Империуму. Разумеется, как обычно в таких случаях, были казнены и его родственники. Все, за исключением вашего лейтенанта. Очевидно, некая административная ошибка привела к тому, что приказ о его казни задержался, и это позволило изменнику укрыться среди солдат, направленных на эту планету. Несомненно, он надеялся сеять ересь и смуту здесь, но, похоже, орки помогли нам в этом деле. По крайней мере, они сэкономили нам пулю…

ЕМУ вернули его обмундирование и оружие. Но все равно, когда Челкар шел обратно к передовой, он отнюдь не испытывал ликования. Даже обмануть смерть – не великая победа здесь. Это Брушерок. В лучшем случае, он выжил, чтобы умереть в другой раз.

И все же, ему повезло больше, чем лейтенанту Лораннусу. Казалось удивительным, как быстро ненависть, которую он испытывал к лейтенанту переросла в уважение. А теперь ему сказали, что Лораннус предатель? Челкар слишком устал, чтобы думать об этом. Возможно, он обдумает это завтра.

Почувствовав знакомую вонь на ветру, Челкар понял, что он снова подошел к кострам, где сжигались трупы орков. На секунду он задумался о том, чтобы обойти это место подальше, но все его тело ныло от боли, а обход добавил бы лишних два километра к его пути. Кроме того, сейчас костры уже почти прогорели, и от большинства их остались лишь тлеющие кучи пепла. Конечно, уже складывались новые курганы из мертвых тел: в Брушероке трупов всегда хватало. Но сейчас дыма и вони было меньше.

Когда Челкар проходил мимо только что сложенного кургана из еще не сгоревших трупов, он заметил кое-что. Проблеск золотого с синим, мелькнувший среди горы зеленой плоти. Спустя долю секунды оно исчезло – гвардеец в противогазе поднес факел, и весь курган скрылся в алой пелене огня. Но Челкар уже знал что это было: золотой эполет на смешной бирюзовой форме лейтенанта Лораннуса. Она должна сгореть вместе с владельцем, несомненно, по приказу комиссара Валка. Не имело значения, что лейтенант пожертвовал жизнью, защищая город. Брушерок был святой землей. Святая земля не может стать местом упокоения человека, осужденного за измену. Не будет ему похорон, достойных героя.

Только красная награда.