Текст книги "Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Стив Лайонс,Уильям Кинг,Дэвид Эннендейл,Митчел Сканлон,Стив Паркер,Энди Хоар,Баррингтон Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 184 (всего у книги 247 страниц)

Овальное красивое лицо аколитки появилось в переднем конце отсека:

– Что мне спеть, старшая сестра?

С едва заметной улыбкой Дессембра произнесла:

– «Круши врагов, Его блестящий молот».

Хорошо известная и любимая песня бронетанковых полков Кадии.

В то время, как чистый высокий голос Меллахд заполнял отсек, ободряя души солдат, Вульфе оцепенело следил за своим хронометром, завороженный неумолимым ходом стрелок, отсчитывающих минуту за минутой.

58000 км от Пальмероса, система Даррос-3, сегментум Соляр, 11:31 по корабельному времени (0 ч 0 мин до уничтожения планеты)

Огромный имперский военный корабль «Рука Света» отворачивал от Пальмероса, битком набитый спасёнными людьми и техникой. Большинство столпилось у огромных окон галерей, где все вместе они стали свидетелями смерти имперского мира. Для некоторых подобная наводящая ужас жестокая красота была слишком сильным переживанием. Десятками люди падали в обморок.

Вульфе предпочёл не смотреть, в отличие от остального экипажа.

Когда первый из проклятых астероидов Гхазгкулла Траки пробил дыру в поверхности планеты и зажёг глобальную огненную бурю, Вульфе в одиночестве стоял на коленях на холодной деревянной скамье в одной из множества небольших часовен корабля, и молился Императору за души погибших.

Он молился за Коля, за Штрайбера и за экипажи их танков. За Янса Гарвера, который погиб, верно служа Золотому Трону. И за Дольфуса Боршта – водителя и друга, который умер ещё днём на больничной койке.

Мурашки пробежали у Вульфе по спине, когда он вспомнил прочитанное свидетельство о смерти Боршта. Время смерти его старого друга почти до минуты совпало с его необъяснимым появлением в каньоне.

Вульфе предпочёл не упоминать о жутком призраке в рапорте. Люди, которые рассказывали о подобных вещах, обычно пропадали безо всяких объяснений.

Наконец, он молился за капитана Вальтура Курдхайма, замученного и принесённого в жертву ради продления жизни своего могущественного и равнодушного отца. Операция «Милосердие», как назвала её Дессембра. Больше похоже на садистскую шутку. Вульфе надеялся, что душа молодого офицера обрела покой подле бессмертного Императора.

Он поднялся с колен и сел на церковную скамью, обратив мысли в будущее. 18-я группа армий была уже на пути к очередному театру военных действий. Верховное командование говорило о крупной операции на планете Г. Название планеты держалось в секрете до тех пор, пока «Рука Света» не прибудет в систему назначения на рандеву с остальным флотом, но ходили слухи, что к этому имеет какое-то отношение комиссар Яррик. Что означало орков.

«Сражения, убийства, потери, – думал Вульфе. – Бесконечная война».

Несмотря на меланхолическое настроение, на лице его проглядывала чуть заметная улыбка.

«Прощальная молитва-2», как ему сказали, будет ждать его, когда они доберутся до места.

Уильям Кинг
Чёртовы мародёры

– Они идут, – сказал Ниппер, вглядываясь в лес. Даже с ноктоскопом, установленным на максимальный уровень чувствительности, он не мог ничего разглядеть, но мог сказать, что что-то не так. В джунглях было слишком тихо, слишком спокойно. Ниппер прислушался к ощущениям между лопатками. Эти ощущения помогали ему выжить в течение почти шести месяцев в испарениях древесных выделений Х’тра.

– Я ничего не вижу, – сказал Борски. Ниппер повернулся, чтобы посмотреть на него. В лунном свете, падающем сверху, комиссар походил на скелет еще больше, чем обычно. «Удивительно, как ему удалось сохранить свою форму такой чистой?» – подумал Ниппер. Все остальные выглядели так, будто искупались в бассейне, наполненном потом, но не Борски.

Его шинель выглядела безупречно, а серебряные черепа-пуговицы сверкали в лунном свете. Его молодое лицо – лицо фанатика – виднелось из-под фуражки через прозрачную маску-респиратор.

– Если Ниппер говорит, что там что-то есть, я склонен верить ему, сэр, – сказал сержант Краск, запинаясь.

Борски посмотрел на сержанта так, будто был способен оценить преданность Краска Императору одним лишь взглядом.

– Хорошо, солдаты, приготовиться к бою! Огрин, Император хочет, чтобы ты подготовил гранатомет к стрельбе.

– Будет сделано, сэр, – сказал Трак с нотками благоговения в голосе, – Трак готов угостить их.

Ниппер увидел, как огромный огрин поднимает тяжёлое оружие, словно игрушку. Трак улыбнулся ему. Он выглядел так, будто всё это доставляло ему удовольствие. Трудно было поверить, что он был последним выжившим из ротного отделения огринов. Ниппер вспомнил товарищей, которых они потеряли в трёх последних ночных боях, и это не прибавило ему настроение.

Он вернулся к наблюдению за джунглями, стараясь не обращать внимания на стоны лейтенанта Микалса. Маленькие пиявки ползали по куртке Ниппера, и он прихлопнул их одним ударом жилистой руки. Затем, вытерев ладонь о бедро, он поправил левой рукой свою маску-респиратор.

«Надо бы поскорее заменить фильтр, – подумал он. – Что со мной такое? Почему я так волнуюсь?»

– Это не древесные прыгуны, – сказала Сал. Ниппер посмотрел на маленького санкционированного псайкера. Она подползла к тому месту, где он находился, и легла на живот рядом с ним. Ниппер отметил, что у неё было довольно милое личико и гибкое тело. Также он заметил, что ее глаза и зубы обесцвечены из-за пристрастия к багровым ведьминым спорам. «Странная красота», – подумал он.

– Спасибо, – сказала Сал. У Ниппера на щеках проступил румянец. Талант Сал был непостоянен, но этой ночью её способность читать мысли была невероятно острой. Она приняла большую дозу ведьминых спор, чтобы выслеживать повстанцев, и это значительно усилило её способности.

– Сержант, это точно не обезьяны, – он указал наверх, пытаясь разглядеть движения сквозь облака спор, плавающих в лунном свете.

– Вот именно, – сказал Борски, выхватывая пистолет. – Приготовиться к обороне, солдаты. За Императора!

– Комиссар, я чувствую неподалеку несколько ментальных оболочек. Люди, но странно искажены. Похоже, что это мятежники.

Сал выглядела не на шутку встревоженной. Она сказала, что в сознаниях врагов есть что-то, что ее пугает. Ниппер понял: копание в сознаниях еретиков оставляет свои отпечатки на психике.

Тридцать или около того выживших из роты «А» заняли свои позиции. Все они устали после трех дней дневных окопных перестрелок и ночных боёв. Они получили приказ удерживать эту позицию как можно дольше, прежде чем их отбросят назад. До сих пор они останавливали наступления мятежников, но сегодня Ниппер не сомневался в том, что еретики все-таки прорвутся.

Вокруг виднелись зеленые огоньки, означавшие, что солдаты сделали окончательную проверку оружия и теперь готовы к стрельбе. Знакомые литании Подготовки к стрельбе наполняли воздух.

– Император, защити! – пробормотал Ниппер беспокойным голосом. Его нервы были на пределе из-за трех длинных дней боевых действий. Кажется, из-за этого он стал объектом пристального внимания со стороны Борски.

– Император поможет вам тогда и только тогда, когда вы будете храбро сражаться! – прогремел голос комиссара. – И демоны ада пожрут тех, кто струсит! Я лично прослежу за этим.

Пламенная речь Борски привела Ниппера в трепет. Комиссар поднялся во весь рост перед своими людьми, не обращая внимание на отсутствие укрытия. Ниппер был восхищен мужеством этого человека. Если Император защищает смелых, то он, несомненно, оберегает Борски.

Частичка уверенности комиссара в собственной праведности передалась и Нипперу. Он начал молча молиться Императору. Остальные солдаты, казалось, тоже были под впечатлением. Нытьё и болтовня прекратились.

– Вера – наш щит! – сказал Борски. – Мы – оружие в руках Императора, и мы будем достойны этой великой чести. Мы сокрушим неверных!

Ниппер обернулся, чтобы рассмотреть движение в ветвях далеких деревьев-полисов.

– Чай закончился, – сказал Трак.

Казалось, джунгли вокруг него запылали. Сверху прилетела очередь ослепляющих лазерных вспышек, когда повстанческие джетбайки пролетели под кронами деревьев. Ниппер поднял винтовку и выстрелил. Он поразил пилота байка прямо в лицо. Застреленный пилот повалился на приборную панель, а байк стал заваливаться вперед. Ниппер видел, как стрелок пытается спастись, выпрыгнув из падающего джетбайка, и стал следить за его падением, готовый пристрелить выживших. Джетбайк проделал рваную дыру в ковре мха и исчез из виду. Ниппер услышал долгий крик, а затем – всплеск. Он невольно поёжился. Существа, жившие внизу, в вечной темноте под мокрыми корнями деревьев-полисов, были существами из кошмаров.

– Ниппер, ложись! – раздался крик Борски.

Не думая, Ниппер бросился на травянистую землю. Поток огня из болт-пистолета прошел там, где он только что стоял. Ниппер посмотрел туда, откуда вёлся огонь, и увидел высокого худого воина в камуфляжной форме повстанцев. Он обернулся, чтобы поблагодарить комиссара, но тот уже занял другую позицию, укрывшись за поросшим каким-то грибком деревом. Лазерный огонь бросил сухой мох к его ногам.

Ниппер перекатился и начал искать стрелка. Он увидел огромные темные фигуры в тени ближайших деревьев. Он взял на изготовку свою лазерную винтовку и открыл шквальный огонь цели. Сверкающий белый огонь играл вокруг ствола. «Гори, еретик!» – подумал Ниппер.

Он почувствовал страх и дрожь, когда понял, что фигура не намерена падать замертво. Его палец замер на спусковом крючке. Он увидел, как повстанцы направились к нему. Сердце Ниппера замерло. Это был робот-убийца, модифицированный для того, чтобы прорубить себе путь сквозь заросли: в одной руке у него находился цепной меч, а в другой – тяжелый болтер, который сам Ниппер ни за что бы не смог поднять.

Он услышал визг сервомоторов, когда рука робота пришла в движение. Тяжелый пласталевый панцирь расплавился и побежал там, куда попали лазерные заряды, выпущенные Ниппером. Броня робота была расписана странными и пугающими рунами. Ниппер отскочил, как только робот открыл огонь. Разрывные болты вспороли ковер мха в том месте, где мгновением раньше находился Ниппер. Он бросил взгляд в сторону ближайшего укрытия. «Слишком далеко, – подумал он, – я никогда не смогу сделать этого». Он усмехнулся, когда почувствовал, как адреналин растекается по его телу. Его чувства обострились. Он обернулся и разглядел крошечный узор гравировки на броне робота, услышал треск стрелкового оружия и крики умирающих. Он мог слышать, как бьется его сердце, мог почувствовать каждую свою мышцу.

Перед лицом смерти Ниппер почувствовал себя по-настоящему живым.

Он перекатился на другую сторону, и рука робота, казалось, движется в замедленном темпе. Он поднял свое оружие и потянулся к подствольному гранатомету.

«Лишь один шанс, – сказал он сам себе. – Только бы не промахнуться».

Чуть помедлив, он выстрелил гранатой. Она полетела к ногам робота и взорвалась. Ниппер почувствовал силу взрыва сквозь рябь мохового ковра. Он посмотрел на робота – тот по-прежнему стоял на месте. «Ну все, теперь мне конец», – пронеслась мысль в голове Ниппера.

Но затем робот, казалось, начал медленно исчезать. Он пропал из поля зрения и упал вниз. Как и намеревался Ниппер, граната ослабила мох под роботом.

Ниппер сделал глубокий вдох. Было хорошо чувствовать себя живым. Он заметил, что множество повстанцев движется среди деревьев. Их респираторы, полностью закрывающие лицо, и выпуклые очки делали их похожими на каких-то ужасных насекомых. Он видел те же странные руны на их груди там, где должны были быть знаки боевой доблести.

– Все назад! Отступаем! – кричал Борски. В его голосе были заметны нотки горечи. Комиссар не любил отступать.

Ниппер побежал к своим. Каждый шаг, казалось, занимал целую вечность. Он чувствовал лёгкость, будто шел по луне. Лазерные лучи плясали вокруг его головы, почти ослепляя его. Чудом ни один из них не попал в Ниппера. В тени парящих джетбайков он достиг укрытия в виде небольшого куста. Знакомая фигура ютилась позади него, с лазпистолетом в руке.

– Оставь меня, – сказала Сал, – лучше спасайся сам.

Её раны выглядели ужасно, даже хуже, чем были на самом деле. Длинные липкие листья растения-вампира словно ласкали их, ища кровь. Ниппер выглянул из своего укрытия. Сотни вражеских солдат двигались перебежками от одного дерева к другому, а сверху их прикрывал огонь десятков сильно измененных джетбайков. Противник прорвал оборону.

Ниппер проверил фильтр в респираторе Сал – фильтр был в порядке. Хорошо. Он взял немного медплазмы из своей аптечки и обработал ей ранены Сал.

– Это должно убить все споры, – пробормотал Ниппер, глядя, как искусственная плоть начала затвердевать. Он надеялся, что дезинфекция и фунгицид подействуют, иначе Сал ждет мучительная смерть.

– Я серьёзно, Ниппер, беги! Если ты всё ещё будешь здесь, когда придут повстанцы, они…

– Я не могу оставить тебя здесь, Сал, – сказал он. – Ты знаешь код.

Она посмотрела на него и, несмотря на боль, улыбнулась.

– Ах да, Мародёры заботятся о своих. Ниппер, мы вряд ли вернемся на Транкс, и это не уличный бой.

Он пожал плечами.

– Если мы сами не будем заботиться друг о друге, то никто не будет о нас заботиться.

Вдруг лицо Сал обмякло. Ниппер понял, что она ушла в транс. Секунду спустя она снова пришла в себя.

– Борски и Краск находятся в двухстах метрах позади нас. Они собираются у старых ангаров. Пойдем туда сразу, как только я скажу. Думаю, мы не встретим никаких проблем на пути туда.

Ниппер кивнул.

– Ты можешь бежать, Сал?

– Придется постараться.

Прежде чем они побежали, она обернулась и посмотрела на наступающих врагов. На её лице отразился ужас.

– Во имя Императора, они так нас ненавидят! – сказала она.

Сал и Ниппер побежали. Сзади послышалась беспорядочная стрельба – это повстанцы начали зачистку позиций оборонявшихся.

– Теперь мы сами по себе, – сказал Борски с каким-то мрачным удовлетворением. Комиссар был похож на человека, который нашёл подходящее испытание для своей веры. Он оборвал связь со штабом. Лейтенант Микалс кричал и бился в агонии. «Великолепно!» – подумал Ниппер, обводя взглядом стоящие вокруг кабины комбайнов, и увидел, что какой-то мертвый тех-адепт был преобразован коммуникационный узел. Вид механизмов напомнил ему о доме. Он вырос в окружении машин, а не гигантских растений. На мгновение Ниппер почувствовал тоску по тому месту, которое было ему домом, и которое осталось очень далеко, дальше, чем он мог себе представить.

Он присел на жесткую скамью. Он устал от этой короткой перестрелки и от ночного марш-броска, последовавшего за ней. Ниппер не хотел даже думать о том, какой кошмарный путь сквозь эти заросли ему пришлось преодолеть. Иногда ему приходилось нести Сал, не забывая при этом отслеживать любые угрозы, которые могли появится из леса. Однажды он чуть не попал в паутину паука-фантазма. Несколько раз он едва не упал сквозь моховой ковер в болото, находящееся в тридцати метрах внизу. Два раза им приходилось прятаться, замерев от страха, когда вражеские разведчики обследовали лес. Казалось, что для того, чтобы достигнуть своих позиций, им понадобилась целая вечность.

Ниппер оглядел немногих выживших из своей роты. Здесь был комиссар Борски, сержант, лейтенант Микалс и Трак. Также он разглядел несколько знакомых лиц из давно минувших дней, когда «Чёртовы Мародёры» были простой уличной бандой в мире-улье Транкс. Это было еще до Призыва, когда они были жестокими и отчаянными, как раз такими, какие требуются для набора в Имперскую Гвардию. Во имя Императора, тогда их было около сотни! А сейчас остались лишь Сал, Хант, Глин, Мак, Колкин да сам Ниппер. Его друзья изменились. Хотя они по-прежнему носили цвета своей банды, но теперь они были одеты в униформу Гвардии. Единственным напоминанием о прошлом служила огромная голова чёрта на спинах их кителей. На их лицах по-прежнему были старые татуировки, но сами лица были уставшими, исхудавшими и исполосованными шрамами. У Ханта был аугментический глаз, видневшийся сейчас из-под лицевого щитка его маски. Рука Мака была заменена на протез из пластали и сервомоторов.

Осязаемый дух деморализации расплывался по комнате. «Все остальные убиты или находятся в плену повстанцев», – подумал Ниппер, но не мог сказать, что из этого было худшим исходом. Микалс опять застонал.

– Ну что, теперь нам никто не поможет? – спросил Краск.

«Сержант выглядит очень уставшим, – подумал Ниппер. – Похоже, ему пришлось всю ночь таскать тяжело раненного Микалса на себе».

– Никто, – сурово ответил Борски. – Еретики начали массированное наступление прямо через Синюю Зону. Но слуги Императора всё равно одержат победу! Не позднее, чем через один стандартный день «Божественное Возмездие» очистит всю эту зону орбитальной бомбардировкой. Мы получили приказ отступать.

– Чего?! – Краск выглядел испуганным и растерянным.

Ниппер немного задумался, но эти слова вернули его в реальный мир. Он никогда не видел на лице сержанта что-нибудь кроме лаконичного спокойствия. Видимо, это было чем-то по-настоящему серьёзным, раз смогло напугать Краска.

– Это безумие, – пробормотал Краск. – Нашей первоочередной задачей было выбить повстанцев губернатора Демиана из джунглей, не повредив при этом плантации ведьминых спор.

– Это было еще до полномасштабного восстания, – сказал комиссар. – Тогда мы еще не предполагали, что ересь проникла так глубоко. Против нас не только восставшие гарнизоны СПО, но и местные племена. Они вооружены и заключили союз с чем-то темным и ужасным. Они носят метки этих темных сил.

Впервые Ниппер заметил в голосе комиссара то, что можно было принять за страх. Он вспомнил странные руны, которые видел на броне робота. Он слышал рассказы о демонах, живущих во тьме между мирами и стремящихся уничтожить дела рук праведников. Ниппер всегда считал эти истории лишь сказками для запугивания детишек. Рядом с ним заговорила Сал:

– Это чувствуется. Что может быть лучшим местом для удара, чем плантации ведьминых спор? Множество скрытых псайкеров могут проявить свои способности благодаря этому месту.

Ниппер удивился. Он знал, что псайкеры были опасны. Жрецы Имперского Культа рассказывали об этом всем и каждому. Только те, кто был связан с самим Императором, или те, кто выдержал ужасное обучение, чтобы стать санкционированными псайкерами, могли остаться в живых. Возможно, кто-то из несанкционированных псайкеров послужил неким видом врат для врагов Императора?

Ниппер почувствовал, как Сал толкнула его локтем в бок и бросила на него предостерегающий взгляд.

– Ты встаёшь на опасный путь, – прошептала она. – Лучше не размышляй об этих тайнах.

Ниппер вспомнил о более насущной проблеме и обратился к комиссару:

– Сэр, если наши войска собираются зачистить эту местность в ближайшие 24 часа орбитальной бомбардировкой, то что будет с нами?

– Нам приказано отступать к Янтарной зоне.

Микалс умоляюще поднял руку, глаза его были полны боли.

– Комиссар, я ранен. Я буду лишь обузой во время марш-броска. Я подвёл Императора. Я хочу избавления.

Борски посмотрел на него сверху вниз холодными глазами и кивнул.

– Хорошо. Солдаты, сбор на снаружи, готовимся выдвигаться.

Гвардейцы покинули хижину. Внутри не прозвучало ни единого выстрела, но комиссар вышел один.

– Теперь мы должны идти, – объявил он. – До Янтарной зоны пятьдесят километров.

– Мы не успеем до начала бомбардировки, – пробормотал Ниппер. Борски одарил его прохладной улыбкой.

– Тогда мы умрем в радости, зная, что хорошо служили Императору.

Усталые выжившие гвардейцы двинулись в путь вглубь леса. Рассвело, через кроны деревьев вниз падал зеленоватый свет. Ниппер наблюдал за бесконечными волнами колышущихся спор, поднимаемых разогревающимся воздухом. Яркий драконий мотылёк, длинный, как человеческая рука, преследовал стайки блестящих мошек. Иногда на их путь выкатывались шары-дымовики, а Трак пинал их и идиотски смеялся, когда они взрывались. Похоже, что только огрина не беспокоил тот факт, что через двадцать часов их накроет плазмой орбитальной бомбардировки. Ниппер удивился тому, что это место ему начинало нравится. Шесть месяцев назад всё казалось таким свежим и удивительным для него: весь континент заполняла буйная растительность. От двухсотметровой высоты деревьев-полисов до третьего яруса леса – всё казалось удивительным человеку, выросшему в стальных коридорах мира-улья Транкс.

Его поразили различия в ярусах этого леса. Его восхищало, как верхний ярус, с его мартышками и ярким солнечным светом, отличается от среднего, а ведь еще ниже были болота с дьяволопитонами. Он прекрасно помнил, как в первый раз побывал в верхнем ярусе: бесконечные цветочные сады виднелись сквозь бронированное стекло аэромобиля. Также он хорошо помнил ужас первого патруля, охоты на налетчиков в вечном мраке гумусных болот под корнями деревьев, помнил странное восхищение, когда они проходили по трясине в мокроступах, а какие-то бледные звери убегали от огня их фонарей. Но средний – зелёный – ярус нравился ему больше всего. Его восхищало, как ветви больших деревьев могли сплестись так плотно, что между ними смог вырасти и сформировать твёрдую поверхность ковер мха, способный выдержать вес человека. Конечно, это казалось чудом, но вся эта конструкция поддерживалась снизу прочными как сталь сетями ткачей. Всё это великолепие казалось таким совершенным, будто было сделано богом. Даже сейчас, когда первые впечатления схлынули, уничтожение всего этого с орбиты, которое должно было вскоре последовать, казалось Нипперу кощунством.

Он посмотрел вверх, на своды стволов, возвышавшихся над ним, и тряхнул головой, как будто он мог отделаться от чувства восхищения так же, как мокрая собака стряхивает воду с шерсти. Но он не мог. Это место всех делало карликами: и его товарищей, и даже здоровяка Трака.

– Ты прав, – сказала идущая рядом с ним Сал. Она смотрела на него со странным выражением лица, словно видела его впервые. – Нам здесь не место.

– Мы немного выбиваемся из этой картины, не так ли? – ответил Ниппер. – Здесь везде есть симметрия, всё составляет единую картину. Даже повстанцы научились сливаться с окружающей природой. Вот почему они смогли победить нас.

– Симметрия тут благодаря тому, что этот мир был спроектирован био-адептами во времена Тёмной Эры Технологий. Об этом говорят записи. Я влезла в сознание чиновника, который передавал отчет назад на место высадки.

Тут Сал замолчала. Ниппер посмотрел на нее сверху вниз. Она была бледной и напряженной. На её лице были боль и усталость. Сал споткнулась и чуть не упала, но Ниппер вовремя поддержал её. Но она, несмотря на всё это, ни разу не просила об отдыхе. Ниппер догадывался, что она, как и остальные, знала, чем может обернуться потеря времени.

На шестом часу похода они нашли тело. Похоже, это был человек. Он висел на блестящей паутине паука-фантазма. На нём не было маски-респиратора, и грибок пророс через его нос, рот и другие отверстия. Ниппер признал, что это была ужасная смерть – грибок-паразит заполнял дыхательные пути и съедал внутренности. Тем не менее, человек улыбался. Видимо, наркотик, содержащийся в паутине, сделал свое дело. Ниппер заметил паука, ретировавшегося при приближении группы людей.

Краск осмотрел тело, и по его лицу было видно, что находка его заинтересовала.

– Что-то не так? – спросил Борски.

– Посмотрите на его форму, сэр. На нём древесно-зелёный камуфляж, и у него есть мешок для сбора спор. Это один из лояльных разведчиков.

– И?

До Ниппера дошло.

– Это значит, что он хорошо знал этот лес. Вряд ли он сам попал пауку на обед.

– Значит, кто-то ему помог… – сказал Борски и задумался.

– Повстанцы либо местные племена. Туземцы верят, что паутиной паука-фантазма можно поймать душу. По их представлениям, это наихудшая из смертей. Прошлой весной мы потеряли человека около Пугающей Горы. Его постигла та же участь, что и этого разведчика.

– Значит, передовые части еретиков преодолели нашу оборону во время большого прорыва, – констатировал комиссар. – Оружие на изготовку. Остерегайтесь засады!

Без особого энтузиазма гвардейцы перевели оружие в боевой режим и осторожно обошли паутину. Спустя некоторое время, что он и Сал хромали по тропе, Ниппер почувствовал себя спокойнее покойника, а восторженные глаза смотрели ему в спину.

Ниппер со страхом вглядывался в окружающий лес, ища признаки присутствия повстанцев. Он знал, что если они угодят в засаду, то наверняка погибнут. Туземцы носили плащи-хамелеоны и умели очень хорошо сливаться с землей. Ниппер ненадолго остановился и вставил в приемник своей маски инжектор стимуляторов. Почувствовав, как респиратор начал подавать газообразные вещества, он глубоко задышал. Неестественная энергия хлынула в его тело, и внезапно он почувствовал себя сильным и до того сконцентрированным, что мог бы сосчитать все листья на окружающих его деревьях. Ниппер знал, что действие стимулятора не будет долгим, и что за ним последует сильный упадок сил, но сейчас ему было необходима поддержка, чтобы двигаться дальше. Он предложил инжектор Сал, но та лишь покачала головой. «Возможно, это притупляет её способности» – решил для себя Ниппер.

– Ты почти прав, – ответила Сал. – Я могу сойти с ума, если смешаю это с ведьмиными спорами. Мне хватает того, что все время приходится помогать вам, а под стимуляторами все станет очень громким и болезненным.

Ниппер посмотрел на неё. Раньше он не думал, что её дар может быть проклятием. Ему всегда казалось, что забавно слышать чужие мысли, что это может принести новые возможности, что такая сила позволяет почувствовать себя чуть ли не богом. Но ему не приходило в голову, что у этого дара могут быть и негативные стороны. Сал хитро улыбнулась ему. Он почувствовал вспышку негодования. «Проклятый шпион», – пронеслось в голове. Она покачала головой и отвернулась. Он сразу же извинился за это, ведь она была ему хорошим другом. Просто раньше он не видел, чтоб её дар был так силён. Казалось, что она постоянно читает его мысли. Похоже, что из-за той смертельной опасности, которой они сейчас подвергались, в голове Сал сработал какой-то переключатель, поднявший её способности до максимума. Это беспокоило Ниппера, но он решил, что так даже лучше. Он потрогал её за плечо.

– Извини, – сказал он, но Сал не ответила. Её глаза были закрыты – она снова была в трансе. Вдруг она резко открыла их, и в этих глазах был страх.

– Они там, – выговорила она. – Восток и запад, около двадцати человек. Движутся параллельно с нами.

Беспрестанно шелестевшие ветви деревьев прекратили своё движение. Куда-то исчезли все древесные прыгуны.

– Комиссар, может стоит остановиться? – спросил Краск.

– Да, стоит, – Борски повернулся и начал что-то высматривать в джунглях взглядом фанатика.

– Чего же они ждут? – проговорил Краск, пожимая плечами. – Возможно, ждут пока мы устанем или устроим привал. Или впереди что-то есть, о чем мы не догадываемся. В любом случае, стоит быть настороже.

– Сомневаюсь, что мы сможем организовать им сюрприз, – сказал Борски. – Думаю, пока стоит по-прежнему идти на юг, и как можно быстрее. У нас есть приказ.

– Комиссар, Трак хочет драться! Трак будет ждать врага. Прикрывать остальных!

Борски посмотрел на него.

– Император оценит твою храбрость, огрин. Но сейчас это не нужно.

– Мы заметим их сразу же, как только они решат подойти к нам, – пробормотал Мак.

Ниппер внимательно всматривался в лес, но не мог разглядеть врага, как ни пытался. Это его беспокоило. Он видел человека, который прошел в двух метрах от вражеских разведчиков, которые затем прикончили его. Вряд ли он заметил своих убийц. Ниппер перевел тревожный взгляд на небо. Там была еще одна невидимая угроза, не менее смертоносная. В этот момент «Божественное возмездие» находилось в полной боевой готовности, и его команда ожидала лишь приказа начать бомбардировку. Он посмотрел на свой хрон. Осталось десять часов.

Глин умер первым. Град ускоренных магнитами сюрикенов просто разорвал его тело. Ниппер увидел, как дюжина ран появилась на теле Трака. Огрин в недоумении огляделся, как будто совсем не чувствуя боли, и попытался найти место, откуда по нему стреляли. Ниппер толкнул Сал в сторону, а сам прыгнул в углубление ствола ближайшего дерева. Он пытался разглядеть противников, но ничего не вышло. Сюрикеновые катапульты прекрасно подходили для боевых действий в условиях джунглей. Они разгоняли свои бритвенно острые снаряды до скорости, при которой те легко прорезали броню. Они были скорострельными и бесшумными. И все повстанческие разведчики были вооружены ими.

Ниппер лежал тихо, чувствуя, как мурашки бегают по его телу, ожидая, что в любую секунду его невидимые враги могут нашинковать его на мелкие кусочки.

– Ниппер, – раздался голос Сал. – Раздвоенное дерево в пятидесяти метрах на юго-запад, высота около пяти метров.

Он посмотрел туда, куда указала Сал. Ему показалось, что он услышал крик Ханта. Этот крик оборвал ужасный булькающий звук, когда кровь заполнила горло несчастного.

Теперь Ниппер смог разглядеть человекоподобную фигуру. Она была почти невидимой – костюм-хамелеон хорошо сливался с окружающей зеленью.

Капли пота катились по лицу Ниппера. Он заставил себя осторожно прицелиться, борясь с боязнью того, что повстанцы могут обнаружить его позицию. Ниппер открыл огонь, молясь Императору о точном выстреле. Лазерные импульсы воспламенили ветви в том месте, куда он целился. Послышался крик невыносимой боли. Казалось, само дерево кричало. Затем что-то выпало из ветвей и упало на ковер мха внизу. Там зеленое тело было хорошо заметно – мох был был коричневым – но в ветвях камуфляж выполнял свою задачу на отлично. Ниппер посмотрел на Сал.

– Где остальные?

Она сконцентрировалась.

– Они находятся за пределом моих возможностей. Похоже, этот снайпер был один. Хант и Глин мертвы. Я почувствовала их смерть.

Её лицо было бледным, и она, казалось, вот-вот заплачет. Сейчас Ниппер был очень рад тому, что он не псайкер. Он знал, что тяжело смотреть, как твои товарищи погибают, но чувствовать это внутри себя, должно быть, и вовсе ужасно. Это породило в нем пустоту, почти вакуум, ведь он знал этих парней большую часть своей жизни. Теперь их не стало.

Ниппер потряс головой, чтобы отогнать эти мысли, и наткнулся на опущенный взгляд Сал. Нервный тик сильно свёл её челюсти. Её глаза дико бегали туда-сюда. Он подумал, долго ли она ещё сможет выдерживать такое. Усталый взгляд был переведён на хрон. Осталось восемь с половиной часов.

– Не волнуйтесь, мы сделаем это! – сказал Ниппер, хотя и сомневался, что это прозвучало убедительно.

«Одну ногу вперёд, другую назад, – подгонял себя Ниппер. – Ещё разок. И ещё».