Текст книги "Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Стив Лайонс,Уильям Кинг,Дэвид Эннендейл,Митчел Сканлон,Стив Паркер,Энди Хоар,Баррингтон Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 247 страниц)

ГЛАВА 13

УЖЕ в двадцать третий раз Костеллин просыпался под грохот взрывов в Иеронимус-сити. Сначала он даже почти не заметил их, давно успев привыкнуть к постоянному отдаленному грохоту. Он встал с походной койки, которую, из-за нехватки помещений в космопорту пришлось установить прямо в кабинете. В окно лился солнечный свет, и новобранцы СПО уже тренировались на плацу.

Через сорок минут, умывшись, побрившись и переодевшись в чистую форму, которую приготовил для него адъютант, он явился в кабинет полковника-186 для обычного утреннего совещания. Губернатор-генерал Хенрик тоже был тут, узнав об этих совещаниях две недели назад, и являясь на них без приглашения.

Полковник едва успевал принимать поток донесений от адъютантов по вокс-аппарату, и не сразу смог уделить внимание пришедшим офицерам, хотя к тому времени Костеллин уже многое услышал о событиях прошлой ночи.

– Я так понял, что перестрелка в северном районе города завершилась, – сказал он.

Полковник кивнул.

– Некроны отступили в 5:19, или, скорее…

– Или скорее они снова исчезли.

– Как бы то ни было, – сказал полковник, – потери некронов были тяжелыми, особенно в последний час боя. Я поздравил полковника-42 с выигранным сражением.

– А как у нас? – спросил Хенрик. – Какие потери мы понесли?

– Точные данные еще недоступны, – ответил полковник.

– По самым приблизительным оценкам? – спросил Костеллин.

– Мы потеряли около 1800 человек.

Костеллин присвистнул сквозь зубы.

– Больше трети оставшегося состава 42-го. Будем надеяться, что некроны не вернутся слишком скоро.

Полковник развернул хрупкую пожелтевшую карту города и разложил ее на столе.

– Генералы считают, что это маловероятно, – сказал он. – Эта группировка некронов была самой крупной, с которой мы сталкивались, и мы нанесли им решительное поражение. Мы должны были серьезно истощить их силы.

– Вы говорили то же самое после атаки некронов в восточном районе на прошлой неделе.

– Здесь важно то, что в каждом случае мы успешно удерживали позиции, отражая удары противника, который явно пытался прорвать их. Это подтверждает правильность нашей стратегии.

– Возможно, – признал Костеллин. – Вопрос в том, насколько могут некроны восполнить свои потери? Их маяк все еще функционирует, несмотря на усиленные попытки наших техножрецов блокировать сигнал.

– Возможно, вы забыли, комиссар Костеллин, – сказал полковник, – что наши собственные подкрепления должны прибыть в течение двух дней.

– Я не забыл, – ответил Костеллин. – Хотя нам придется пересмотреть запланированное распределение частей. Я полагаю, что после событий прошлой ночи генералы направят больше новых рекрутов в 42-й полк.

– У нас все еще есть СПО, – напомнил Хенрик. – Призыв и подготовка новобранцев идут хорошо. Я могу выделить 18, возможно 20 взводов. Можно быстро направить их на пополнение 42-го, а также начать призыв в других городах. Единственная проблема, как я уже говорил, это оружие и снаряжение для новых рекрутов. У нас недостаточно…

– Направьте ваших людей, – сказал полковник. – Квартирмейстеры 42-го постараются вооружить их.

– К сожалению, – заметил Костеллин, – гаусс-пушки некронов почти ничего не оставляют после себя. Когда мы теряем человека, мы теряем и все, что на нем было.

– Император поможет, – сказал полковник.

Костеллин не был в этом настолько уверен, но понимал, что на этих совещаниях его голос звучит все более пессимистично – и возможно, подумал он, что полковник был прав. Корпус Смерти добился значительных успехов за прошедшие недели, замкнув стальное кольцо вокруг города, и, хотя полк Костеллина еще не участвовал в боях, 42-й и 81-й полки добились впечатляющих побед. Он и думать не мог, что такое возможно, но казалось, некроны действительно принуждены перейти к обороне. Но все же он чувствовал, что кто-то на совещаниях должен призывать к осторожности. Кто-то должен напомнить, что они сейчас столкнулись, вероятно, с самой страшной угрозой, известной Империуму.

Даже Хенрик во многом стал соглашаться с полковником. С тех пор, как погибла его племянница, он проявлял гораздо больше готовности принести в жертву своих подданных, которых когда-то так стремился защитить, ради победы в этой войне.

– Я жду, когда можно будет взглянуть на отчет полковника-42, – сказал полковник, – о тактике противника в последнем бою. Особенно мне интересны сведения о новой разновидности некронов и о том, что мы можем противопоставить их способностям.

Хенрик явно был не в курсе, и Костеллин объяснил ему:

– Они появились на поле боя прошлой ночью: похожи на половинки некронов, без нижней части тела, только позвоночник, но они могут парить как призраки, и становиться нематериальными, тоже как призраки – пока не подлетят достаточно близко, чтобы пустить в ход клинки, которые у них вместо рук. И вот тогда они становятся даже слишком материальными.

– Предлагаю пока закончить совещание, – сказал полковник-186, – и собраться снова, когда придет отчет.

НЕМНОГИМ более двух часов спустя Костеллин услышал знакомый стук в дверь, и в его кабинет вошел Хенрик.

– Я не помешал вам? – спросил губернатор-генерал, уже усаживаясь в кресло без приглашения.

– Я как раз собирался проехаться по позициям, – сказал Костеллин, – рассказать новости о нашей славной победе прошлой ночью. Полагаю, я собрал достаточно эпизодов о выдающемся героизме перед лицом превосходящих сил врага.

– Хм, да… именно об этом я и хотел поговорить с вами.

Костеллин вопросительно поднял бровь, приглашая Хенрика продолжать.

– Бой прошлой ночью. Я думал об атаке некронов, и задумался: почему там? Зачем пытаться прорваться из города к северу, когда полк на востоке, 81-й, все еще обескровлен после их предыдущей атаки? Полковник сам сказал, это была самая большая группировка некронов, с которой мы до сих пор сталкивались. Если бы они снова направили эти силы против 81-го, боюсь, вряд ли мы праздновали бы сейчас победу.

– У вас есть предположения? – спросил Костеллин.

– Конечно, может быть, это просто разведка некронов плохо сработала.

– Действительно. Они вполне могли предположить, что мы ожидаем еще одной атаки на востоке, и перебрасываем войска туда.

– Но я тут посмотрел кое-какие старые карты, и хотел бы узнать, что вы думаете об этом, прежде чем показать это полковнику.

Хенрик подал пленку с записью Костеллину, который загрузил ее в гололитический проектор на столе. Через секунду на столе между ними появилось нечеткое изображение: архитектурный план верхних скайвэев Иеронимус Сити. Хенрик прокрутил несколько таких снимков, пока не нашел нужный.

– Вот, – сказал он, проводя линию на снимке мясистым пальцем. – Настолько продвинулся 81-й полк, когда некроны атаковали их, а вот, – он переключился на другой снимок, – здесь они атаковали 42-й.

Он несколько раз переключился между двумя снимками, и спросил, не заметил ли комиссар в них чего-либо необычного. Костеллин покачал головой. Хенрик увеличил на первом снимке одно здание, и комиссар изумленно наклонился к голопроектору.

– Конечно, это может быть совпадение, – сказал Хенрик.

– Может, – согласился Костеллин, – но если нет… Думаю, вы правы, Хенрик. Следует сообщить эту информацию полковнику немедленно, потому что, я думаю… думаю, вы только что обнаружили уязвимое место некронов.

КАБИНЕТ полковника-186 был заполнен почти до отказа. Вокруг его стола толпились многочисленные адъютанты, четыре ротных командира и двое техножрецов. Хенрика тоже сопровождала небольшая группа офицеров СПО, и посреди всего этого стоял один молодой солдат, недавно призванный, судя по тому, как неловко на нем сидела алая с фиолетовым форма.

– Конечно, – говорил Хенрик, – его грудь раздувалась от важности, когда он держал речь, – как только электроэнергия отключилась, я послал солдат в главный генераторум.

– Никто из них туда не дошел, – сказал полковник. – До сих пор предполагалось, что вместе с множеством других подразделений СПО в городе они стали жертвами засад некронов. Но это предположение было поставлено под сомнение сегодня утром.

Хенрик принял комментарий, ему хотелось рассказать о своем важном открытии, пока полковник не потерял терпение и не перебил его снова.

– Похоже, – сказал губернатор, – что и 42-й и 81-й полки были атакованы, когда они подошли слишком близко к вспомогательным генераторумам города.

– Мы полагали, – продолжал Хенрик, – что утечка энергии – это акт саботажа, направленный на то, чтобы посеять панику среди гражданского населения и затруднить эвакуацию, но что если это нечто большее? Что если некроны используют нашу электроэнергию в определенных целях?

– Каждый раз, когда мы сталкивались в бою с некронами, – сказал полковник, – их численность росла. Мы не знаем, просыпаются ли это новые некроны из этой гробницы, или они получают подкрепления откуда-то издалека. В любом случае…

– В любом случае, – сказал Хенрик, – они могут использовать для этих целей нашу энергию. Что если без нее они не смогут пробуждать новых солдат? Или… их маяк не сможет функционировать без нее?

– Что касается этого, – сказал один из техножрецов, – на всех нас произвела впечатление способность некронов восстанавливаться после самых тяжелых повреждений. Возможно, что энергия для этого не вырабатывается в их гробнице, а также берется из внешних источников.

Полковник включил на голопроекторе карту города, которую Хенрик показывал Костеллину.

– В городе три генераторума, – сказал он, показывая на карту указкой.

– И, учитывая те разрушения, которые произвели некроны, – заметил Костеллин, – тот факт, что все три по-прежнему невредимы, подтверждает наши предположения.

– При текущих темпах продвижения 103-й полк должен уничтожить генераторум в южном районе – вот этот – примерно через три с половиной дня. Наш полк достигнет северного генераторума чуть более чем через два дня. Остается центральный – самый крупный генераторум, расположенный здесь, – полковник указал на здание в глубине города.

– Могу я предположить, сэр, – высказался один из ротных командиров, – что вы намереваетесь направить диверсионную группу для уничтожения генераторума? Если так, я с моей ротой вызываемся добровольцами на это задание.

– Благодарю вас, майор Альфа, – сказал полковник. – Да, это действительно план командования, и генералы доверили его исполнение нашему полку. Однако нашей главной целью по-прежнему остается поддержание блокады города, и мне понадобятся все мои старшие офицеры для отражения предполагаемой атаки некронов, когда мы приблизимся к северному генераторуму.

– Полагаю, в этом есть и хорошая сторона, – задумчиво сказал Костеллин, – главные силы армии некронов будут заняты. Но даже тогда будет трудно провести к генераторуму более-менее крупный отряд. Некроны уже сбили большую часть флаеров Хенрика.

– Вот, – сказал Хенрик с некоторым самодовольством, – зачем здесь солдат Сорисон.

Взгляды всех обратились к молодому солдату, который явно чувствовал себя неловко от такого внимания.

– Взвод гренадеров, переданный полковником в мое распоряжение, вывез Сорисона из города три недели назад. Он сражался с некронами в одиночку. Разумеется, мы сразу же приняли его в СПО. Но до того как все это началось, мистер Сорисон был управляющим на руднике.

– Иеронимус-сити, – сказал полковник, – стоит на обширной сети шахт и туннелей. Солдат Сорисон может провести нашу диверсионную группу по ним.

– Прямо под ногами некронов, – одобрительно кивнул Костеллин. – Будем лишь надеяться, что, когда их гробница поднялась на поверхность, никого из некронов не осталось под землей.

– Вход в рудники менее чем в двух кварталах от основного генераторума, сэр, – сказал Сорисон. – Если мы сможем добраться туда…

– К сожалению, – сказал Хенрик, – у нас сейчас нет новых карт туннелей. Вся эти данные были потеряны при эвакуации. Но, как вы только что слышали, солдат Сорисон знает эти туннели как свои пять пальцев.

Однако, Сорисон, казалось, был куда менее уверен в этом, чем губернатор-генерал.

– Не все туннели соединены, – сказал он. – Чтобы добраться до входа в рудник, нам придется пробить две или три стены.

– Тонкие стены, – быстро добавил Хенрик. – Мы вели добычу в этих рудниках несколько поколений. Даже там, где туннели не сообщаются, они проходят достаточно близко один от другого.

– Полагаю, сэр, у нас осталась старая туннельная машина на борту «Мементо Мори», – напомнил второй техножрец.

– «Термит», – вспомнил Костеллин. – Но его двигатели очень шумны. Если эти туннели проходят так близко один от другого, как говорит губернатор-генерал, разумнее было бы использовать небольшое количество подрывных зарядов.

– Выгрузите «Термит» с борта транспорта, – приказал полковник адъютанту. – На всякий случай. А пока, генерал Хенрик, не могли бы вы найти мне несколько подрывных зарядов, и с помощью солдата Сорисона скорректировать самые новые карты этих туннелей, которые есть в нашем распоряжении… Майор Альфа, думаю, следует взять на это задание один взвод гренадеров из вашей роты и еще один – из роты «Гамма», а командование ими примет…

Костеллин напрягся, увидев, что взгляд полковника остановился на нем.

– Комиссар, я знаю, что не могу приказать вам идти на это задание, но после наших потерь на Даске вы – самый опытный офицер в полку.

Едва ли эта просьба могла считаться беспрецедентной, и Костеллин определенно был не из тех, кто отсиживается в кабинете за столом, когда идет бой. Однако он привык сам выбирать, в каком бою сражаться, и уделял значительно больше внимания возможности выжить и сразиться в другой раз, чем офицеры Корпуса Смерти. И никогда до этого он не сражался с некронами.

На секунду он подумал, что полковник делает это преднамеренно, чтобы избавиться от комиссара, готового оспаривать каждое его слово. Казалось, он особо выделил слово «опытный», словно намекая на долгий срок службы Костеллина, намекая, что более храбрый человек давно бы уже был убит.

– И, само собой разумеется, – сказал полковник, – вы не откажетесь сослужить важную службу Императору.

– Ну, если вы так ставите вопрос, – произнес Костеллин, сжав губы и со злостью чувствуя почти осязаемое ожидание офицеров вокруг, – то как я могу отказаться?

СОВЕЩАНИЕ на следующее утро было напряженным. По крайней мере, так показалось Костеллину.

Они обсуждали расчет времени на операцию, и решили – или, точнее, решил полковник-186 – что приступить к выполнению следует через два дня, когда некроны, как ожидалось, будут заняты защитой генераторума на юге от артиллерии 103-го полка. Диверсионная группа Костеллина должна проникнуть в туннели насколько возможно глубоко и ждать сигнала полковника.

Их атака должна была проводиться одновременно с бомбардировкой западного генераторума. Костеллин должен был признаться себе: полковник сделал все возможное для успеха операции. С милостью Императора у них может получиться войти в город и выйти из него, не встретив ни одного некрона.

«Возможно», подумал Костеллин, «но крайне маловероятно».

В конце концов, они решили взять «Термит». У Хенрика еще не было обновленной карты туннелей, и Хенрик неохотно признался в том, что Костеллин подозревал с самого начала: память бывшего управляющего рудником не столь надежна, как хвастался губернатор-генерал. «Термит» должен предоставить им больше возможностей, если они вдруг повернут не в тот туннель, хотя в машину могли поместиться не больше десяти солдат, и большинству гренадеров придется следовать за «Термитом» пешком.

Сопровождать комиссара на это задание должны были два взвода гренадеров, и полковник назначил на вечер предварительный инструктаж. Костеллин провел большую часть послеполуденного времени, размышляя над вдохновляющей речью, которая, как он знал, вряд ли понадобится, разбирая и смазывая цепной меч и плазменный пистолет и произнося необходимые литании, чтобы успокоить машинных духов.

Следующим утром он стоял в космопорту, приготовившись встречать прибывших новобранцев с Крига. Они четким строем маршировали по трапам из отсеков десантных кораблей, превосходно обученные, неотличимые в своих шинелях и противогазах от любого из ветеранов Корпуса Смерти, с которыми служил Костеллин. Как всегда, когда в космопорту приземлялся корабль, начались беспорядки среди беженцев в лагере на холме, вспыхивавшие из-за подозрения, что лорды и высокопоставленные чиновники опять будут эвакуироваться прежде всех остальных. Однако новые криговские рекруты пришли на помощь с трудом справлявшимся полицейским, и беспорядки были быстро и жестоко подавлены.

– Они великолепны, не правда ли? – сказал комиссар Мангейм, подойдя к Костеллину.

– Да, иного я и не ожидал, – согласился Костеллин. – Если не думать, через что они прошли, чтобы оказаться здесь.

– Прошу прощения? – удивленно произнес Мангейм, но Костеллин не ответил. Он вспоминал свой единственный визит на Криг девятнадцать лет назад. Тогда он думал, что это хорошая мысль, возможность лучше понять своих подчиненных. Надев противогаз, он сошел с трапа на выжженную мерзлую землю Крига, враждебную всем формам жизни. И все-таки жизнь существовала здесь.

Костеллин знал, что война на Криге давно закончилась, и ожидал, что экосистема как-то начнет восстанавливаться. Но когда он путешествовал по Кригу под нейтральным флагом, лица в противогазах смотрели на него из траншей, протянувшихся, словно кровавые шрамы, по всей поверхности планеты. Взрывы снарядов выбивали новые воронки в истерзанной земле, поднимая огромные тучи пепла в воздух, и так загрязненный до предела.

Люди Крига продолжали сражаться, но теперь не для того, чтобы решить свои идеологические разногласия. Теперь каждый из них стремился доказать, что он достоин умереть за Императора.

– Вы должны были видеть их прошлой ночью, – восторженно заявил Мангейм. – Я имею в виду, мой полк, 42-й. Как ни бросались на них некроны, они продолжали держаться. Они были несгибаемы. Даже я… когда я увидел этих вурдалаков, мне стало страшно, признаюсь вам, но Корпус Смерти… они ни разу не дрогнули, не поколебались…

– И 1800 солдат было убито, – заметил Костеллин.

– Ну… да. Но по нашим оценкам…

– Вы ожидали потерять больше. Вы думали, что потери составят три-четыре тысячи, но и это было бы приемлемо в случае победы. Приемлемые потери. Это происходит скорее, чем вы думаете, не так ли? Я иногда и сам поступаю так же.

– Что?

– Начинаю видеть в них только цифры. Разделяю то равнодушие, которое люди Крига испытывают к собственной жизни. Видит Император, так легче.

– Я об этом не думаю, – сказал Мангейм. – Некроны – угроза не только для этого мира, но и для всего Империума. С ними надо бороться.

– Посмотрите на них, Мангейм. Посмотрите на этих солдат, попытайтесь заглянуть за их маски. Они только что с Крига, вы знаете, что это значит? Что им по 14–15 лет, и почти все, что они видели – это война.

– То же самое на многих планетах, – возразил Мангейм. – Конечно, на Криге условия более суровые, чем на большинстве других миров, и это порождает определенный тип личности.

– Нет, – тихо сказал Костеллин. – Это мы делаем их такими.

Первый и самый небольшой контингент криговских новобранцев, судя по шинелям более светло-серого оттенка, предназначенных для 103-го полка, построился на площадке, и офицеры повели их в полк.

– Может быть, вам стоит сделать то же, что сделал я, – сказал Костеллин. – Посетить Криг и увидеть все самому. Вы увидите, что эти люди не бесчеловечны, просто их такими сделали.

– Не уверен, что вижу разницу, – ответил Мангейм, но мысли Костеллина снова ушли далеко в прошлое, вернувшись к кирпичным туннелям и духоте бесконечно переработанного воздуха. Ни до того, ни после он не видел, чтобы столько людей обитали в таком тесном пространстве. В основном это были женщины, большинство из них – с детьми, и все они проводили жизнь в химическом ступоре. В этих подземных лабиринтах не было необходимости носить маски, но граждане Крига все равно носили их.

– Возможно, – вздохнул он, – если бы я высказался… И тогда, как и сейчас, я был уверен в том, что никто не захотел бы слушать меня. Я говорил вам, Мангейм, еще тогда, на корабле, что Корпус Смерти Крига – ценный ресурс для Империума, идеальные солдаты. Вопрос в том, сколь многим мы готовы пожертвовать ради этого идеала? Сколько еще ужасов мы должны не замечать?

– Я уверен, нам не следует задавать такие вопросы, – напряженно сказал Мангейм.

– Но если не мы, то кто? Кто скажет, что все зашло слишком далеко?

– Мне не нравится, куда вы клоните, Костеллин. Я знаю, вы не хотели увязнуть в этой войне, но какая была альтернатива? Если бы мы сделали, как вы хотели, если бы уничтожили планету, миллиарды людей погибли бы. Мы все равно бы не успели провести эвакуацию.

– Я знаю, Мангейм, – тихо сказал Костеллин. – Я лишь иногда беспокоюсь о нас. О том, что мы становимся такими же обесчеловеченными, как они, тоже привыкаем к «приемлемым потерям», к цифрам. Мы забываем, что за каждой из этих цифр – жизнь. Безрадостная, измученная, но все-таки жизнь. Придет день, и такой цифрой окажется наша жизнь – и кто тогда позаботится о нас?