Текст книги "Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Стив Лайонс,Уильям Кинг,Дэвид Эннендейл,Митчел Сканлон,Стив Паркер,Энди Хоар,Баррингтон Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 213 (всего у книги 247 страниц)

– Простите, я виноват, простите! – кричал Голлф.

– Васкиген!

Первый заряжающий, услышав голос Банника, отсалютовал, бросив Голлфа на пол. Потолок погреба был низким, и Васкигену приходилось стоять, согнув шею. Он яростно уставился на босовара, забившегося в угол.

Банник протолкнулся мимо здоровяка заряжающего и схватил дикаря – слишком резко, вымещая на несчастном босоваре свою злость. Голлф был плохо приспособлен к службе танкиста не только из-за прежней жизни. Заряжающие должны быть сильными и выносливыми. Голлф же был низкорослым, чуть выше полутора метров. К тому же у него был странный цвет лица – ярко-розовый; из-за этого он был еще больше похож на ребенка. Банник вполне понимал злость Васкигена, но командир должен быть выше этого. Немного ослабив захват, он вытащил Голлфа из проема между снарядными стеллажами.

Взяв дикаря за подбородок, он повернул его лицо туда-сюда. На щеке Голлфа виднелись синяки, с разбитых губ капала кровь. Взгляд Банника посуровел.

– Подними рубашку, – приказал он, его голос дрожал от злости.

Голлф снова съежился, умоляюще подняв руки.

– Сэр, спасибо, добрый сэр. Добрый, добрый сэр.

– Рубашку! – повторил Банник, указав на свою майку. Босовар, открыв рот, непонимающе посмотрел на него. Банник сам задрал его рубашку. Тело дикаря было усеяно старыми пожелтевшими синяками.

Банник обернулся к первому заряжающему.

– Васкиген!

– Сэр?

– Я не желаю, чтобы подобное повторялось, слышишь? Чтобы больше этого не было!

Лицо Васкигена напряглось.

– Сэр, – сказал он наконец. – Разрешите объяснить.

– Разрешаю.

Васкиген повернул голову, упиравшуюся в потолок, чтобы смотреть прямо на Банника.

– От этого существа никакой пользы в экипаже. Он не знает, с какого конца браться за лазган – что он может сделать в танке? Он не может таскать снаряды, не понимает машины, не знает ритуалов, не способен даже нормально говорить на басдаковом готике. Я здесь работаю за двоих, сэр, и могу с этим справиться. Я и раньше неплохо справлялся с обязанностями заряжающего, но не тогда, когда приходится еще и работать нянькой при этом… дикаре.

Он убийственно посмотрел на Голлфа, который снова забился в тень.

Банник смотрел на первого заряжающего, пока тот, наконец, не опустил взгляд.

– Васкиген… – Банник поднял руку, сжал ее и стукнул по переборке. – Это новый танк с новым экипажем. Ты знаешь, что это значит. У тебя хорошая репутация, Васкиген. Ты хороший солдат. Сам почетный капитан Ханник рекомендовал тебя.

– Сэр.

– Ты обучишь второго заряжающего до уровня, соответствующего «Гибельному Клинку». Ты меня понял?

– Сэр…

– Ты обучишь его! – заорал Банник.

Васкиген снова напрягся. Его рука дернулась.

– Да, сэр, – ответил он.

– Хорошо. Начинай прямо сейчас, потому что скоро он тебе понадобится. Как и нам всем.

Банник с отвращением стряхнул руки Голлфа, цеплявшиеся за его сапоги, и вышел из снарядного погреба.

Банник отдал необходимые приказы, велев экипажу готовиться к бою. Колиос вылез из своей ниши и начал проводить обряды для обеспечения надежной работы реактора в бою. Задержавшись у своего командирского кресла, Банник достал из-за его спинки китель и шинель, и надел их.

– Я хочу осмотреть наше поле боя. Эппералиант, вызови «Саламандру». Пусть Турраген подъедет сюда.

– Им приказано провести разведку в городе, сэр, – сказал Эппералиант. – Эскелиос приказал.

– Да, а я хочу их сопровождать. Мегген, хочешь размяться?

– Да, сэр, спасибо.

Банник поднялся по трапу в башню, где на месте наводчика, потягиваясь, сидел Мегген.

– Разрешите… – послышался голос в воксе, и прервался.

Банник, не зная, кто это был, попробовал угадать.

– Хувар?

– Да, сэр.

– Если есть вопросы, говори.

Банник пытался добавить в свой голос суровости, но они с Меггеном ухмылялись, глядя друг на друга.

– Разрешите сопровождать вас, сэр.

– Зачем?

– Я… мне любопытно, сэр.

– Причина не хуже любой другой. Хорошо, – сказал Банник.

– Разрешите и мне, сэр, – произнес вкрадчивый голос позади него.

Банник вздрогнул. Савларец поднялся по трапу в башню совершенно бесшумно. Подумав, Банник кивнул, помня, как он обошелся с Голлфом. Если он хочет, чтобы эта шайка сработалась хотя бы в некое подобие экипажа, следует быть более беспристрастным.

Он кивнул.

– Конечно. Водителю будет полезно взглянуть на местность.

Банник подумал, что принял правильное решение. Но почему ему не понравилась улыбка на лице савларца?

Банник, Мегген, Шоум и Хувар выбрались из башни. С башни танка открывался хороший обзор космопорта и города. Башня форта слева достигала в высоту сорока метров. Снаружи было заметно гораздо больше следов боя. На многих стенах виднелись следы попаданий стрелкового оружия, землю усеивали обломки машин, повсюду были пятна крови, а под ногами имперских солдат хрустели странные кристаллические осколки. Эскелиос уже занял форт своим гарнизоном. Сейчас его саперы устанавливали баррикады и укрытия из мешков с песком, оборудовали в космопорту опорные пункты и огневые точки, чтобы поймать ксеносов в их сектора обстрела.

– Трупов так и не нашли? – тихо спросил Мегген.

– Нет, насколько мне известно, – ответил Банник.

Поступали сообщения о новых обнаруженных следах боя, но никого из жителей шахтерской колонии или ее небольшого гарнизона так и не нашли.

Агрита не имела постоянного населения. Шахтеры работали здесь половину местного года. В остальное время орбита планеты проходила слишком близко к солнцу системы, и шахтеры возвращались на Бекер. Вторая обитаемая планета системы, Бекер являлся цивилизованным миром класса «ню», не представлявшим какой-либо стратегической ценности. Поэтому поселение на Агрите, незатейливо называемое Шахтерским Городком, было предельно утилитарным – безликое место, лишенное каких-либо украшений и удобств цивилизации. В поселении стояла мертвая тишина, не нарушаемая ни единым человеческим звуком. Банник подумал, что именно таким был этот мир в периоды перерывов в работе, когда громадное солнце заливало поверхность смертоносной радиацией – но сейчас на Агрите должен быть разгар рабочего сезона.

Три взвода Савларских Химопсов, включенных в состав экспедиции, направились к городку пешком и на «Химерах», а титаны патрулировали вокруг города – один «Боевой Пес» двигался по часовой стрелке, другой против – проверяя окружающие районы своими мощными блоками авгуров и сенсоров. Банник был очарован титанами; выросший в индустриальном мире, тесно связанном с Адептус Механикус, он всегда обожал чудеса технологии. Он наблюдал за титанами, пока они не скрылись за жилыми зданиями шахтерского городка.

– Сэр, сэр?

– Мегген?

– «Саламандра» подъезжает.

Приземистый силуэт разведывательной бронемашины остановился рядом с «Честью «Кортейна». «Саламандрой», одной из машин поддержки 7-й роты, командовал парагонец из клана Турраген, молодой и всегда оптимистично настроенный офицер.

– Желаете прокатиться, сэр? Прошу на борт. Буду рад подвезти вас куда пожелаете, Эскелиос не давал точных указаний.

Банник и его танкисты перебрались с башни на корму своего сверхтяжелого танка, по сравнению с которым «Саламандра» казалась крошечной, как детеныш грокса рядом со своей матерью. С кормы «Гибельного Клинка» они по трапам один за другим спустились на землю. Турраген и его связист протянули им руки, помогая забраться на борт «Саламандры».

– Все на борту? Поехали.

«Саламандра» на большой скорости рванулась вперед. Кристаллические осколки хрустели под ее гусеницами, рассыпаясь тонкой пылью, от которой щипало нос и слезились глаза. Дорога была неровной: и главная и вспомогательная посадочные площадки были сильно разрушены; по сведениям Сашеллы, их взорвали последние защитники Агриты.

Из космопорта выехали через восточные ворота, которыми обычно пользовались шахтеры, высадившиеся из челноков, чтобы добраться до своих казарм. Здесь повреждения зданий попадались часто, но были невелики.

– Если бы это место атаковала Гвардия, его бы сровняли с землей, – сказал Мегген. – С каким же врагом мы встретимся здесь?

– Материальный ущерб небольшой, нет трупов… Я видел пикт-снимки атаки форта. Быстрый удар и быстрое отступление. Типичные налетчики, – сказал Банник.

– Ксеносы, – Мегген покачал головой и сплюнул за борт, словно это все объясняло.

Когда они въехали в город, тени стали длиннее, солнце заходило за жилые дома шахтерского городка. Это было уродливое поселение, построенное по стандартным образцам из готовых блоков, сгруженных с орбиты.

По воксу пришли новые сообщения. Савларская легкая пехота обнаружила кое-кого из шахтеров и их защитников. Бесстрастный тон сообщения савларцев не подготовил парагонских танкистов к тому, что ожидало их на центральном бульваре городка.

Бульвар был таким же унылым, как и остальное поселение, но теперь к нему добавились новые «украшения». С каждого фонарного столба свисали изуродованные трупы людей. Прибитые за руки и ноги перекрученные тела и разорванная плоть говорили все об их страданиях. Исколотые, освежеванные, обожженные, раздавленные – все ужасы, казалось, обрушились на них. Груды внутренностей, почерневших от солнца, валялись на каждом перекрестке. Отрубленные конечности в большом количестве были аккуратно рассортированы по разновидностям, некоторые сложены в макабрические скульптуры из плоти и костей. Головы выложены вдоль бордюра, их глаза остекленели, рты раскрыты в безмолвном вопле.

Все в «Саламандре» потрясенно молчали. По воксу время от времени слышались сообщения савларцев, равнодушно подсчитывавших трупы.

– Трон Святой… – произнес Мегген. Молодой Хувар позеленел и периодически глотал слюну.

Они доехали до центра города – большой площади подчеркнуто сурового индустриального вида, сейчас покрытой изувеченной человеческой плотью. В это время года на Агрите было холодно и трупы не разлагались, но из канав поднималось зловоние скотобойни, и воздух был наполнен стойким запахом замороженного мяса.

Мегген снова сплюнул целый поток водянистой слюны.

– Что же сотворило такое?

– Ксеносская мразь, – ответил Банник.

– О нет, сэр, не просто мразь, – тихо сказал Шоум.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Банник.

Савларец, казалсь, абсолютно не был взволнован.

Взгляд Карлока Шоума скользнул из стороны в сторону, остановившись на Меггене, который свирепо смотрел на него в ответ, пока савларец не отвернулся. Шоум всегда был скрытным, на его лице появлялось затравленное выражение, даже когда он спал. Банник подумал бы, что савларец еще не освоился на новом месте службы, но иногда взгляд Шоума сосредотачивался на чем-то, становясь яростным и жестоким. Его глаза были глазами убийцы. Шоум вызывал у Банника тревогу, он был непредсказуем, как и все савларцы, и не в первый раз Банник задумывался, каким адом должен быть Савлар чтобы порождать таких людей.

Шооум поднял маску респиратора, с которым никогда не расставался, и поднес ее ко рту; раздался щелчок и шипение. Савларец вдохнул и опустил маску, у него, как и у всех химопсов, развилась зависимость от нитрохимического газа.

– Перевертыши, – прошипел он. – Вы разве не слышали историй о них? Легенд? Звездный народ из тьмы, они живут в пространствах между пространствами… Темные, крадущиеся во мраке… Они приходят из ночи, хватают тебя и уносят, чтобы заставить пожалеть, что ты родился на свет.

Мегген фыркнул.

– Сказочки, – усмехнулся он. – Чепуха, чтобы пугать детей.

– Ты так считаешь? Знаешь, здоровяк, а ты храбрец. Скажи мне тогда, кто же сотворил такое с этими несчастными жителями? – Шоум указал на трупы, скорчившиеся в предсмертной агонии, на отрубленные головы, на горы внутренностей. – Кто выпотрошил их, выдавил глаза, вырвал ногти, языки и зубы? Кто заставил их так кричать, а, храбрец?

Хувар явно был напуган словами савларца. В глазах молодого парагонца мелькнул ужас.

– Хватит, Шоум, – сказал Банник.

– Как думаешь, почему эти рудокопы взорвали посадочную площадку? Чтобы помешать тем, из мрака? – Шоум покачал головой и мрачно усмехнулся. – Нет, они взорвали ее, чтобы сюда больше не привозили людей, чтобы их землякам не выпала та же судьба. Вот почему, парагонец, вот почему.

– Шоум! – крикнул Банник. – Молчать!

Шоум поднял испачканные в машинном масле руки и склонил голову.

– Простите, сэр, я только хотел помочь моему товарищу прояснить обстановку. Урок окончен, Шоум повинуется.

– Ни слова больше, – приказал Банник. Оглядев площадь, он посмотрел на изувеченных мертвецов, залитых золотистым вечерним светом.

– Скоро ночь, – сказал он. – Мне уже надоел этот трупный запах. Турраген, стандартный разведывательный маршрут, проверим это место и едем отсюда.

Они отмечали особенности местности насколько возможно профессионально, упорно стараясь не обращать внимания на трупы, и вернулись к «Чести Кортейна» когда уже начало смеркаться.

Вскоре наступила ночь. Агрита была маленькой планетой, ее атмосфера разреженной. Вечер прошел быстро, словно убегая от наступавшей темноты.

Экипаж «Чести Кортейна» ждал на боевых постах, освещенных тусклым сиянием тактических экранов. Нигде в космопорту или городе не было видно ни огонька. Звезды взирали на мир, такой же темный как до прихода сюда человека. Местность приобрела вид черных силуэтов зданий на фоне темно-синего неба. В тишине солдаты ждали – в крепости, в складских постройках космопорта, в городе; приманка и ловушка одновременно.

Шли часы. Банник задремал и видел во сне Парагон, «разукрашенный» трупами. Он закричал, когда Эппералиант встряхнул его, чтобы разбудить.

– Сэр, – сказал лейтенант. – Снаружи… Там что-то происходит.

– Где?

Эппералиант указал сквозь смотровой прибор в небо.

В ночи возникло сияние, почти прямо над городом-призраком. Сначала казалось, что это кружатся звезды – огоньки в небе вспыхивали и гасли. Потом они замедлили движение, их вспыхивало все больше и больше, и они стали сливаться вместе, образуя золотую щель в синем бархате ночи.

– Только посмотрите, – произнес Хувар. – Вот это красота…

– Тихо там, – приказал Эппералиант.

– Сэр.

Банник вернулся на свое место и смотрел на расплывчатую пикт-съемку, транслируемую на командирский пост с авгуров танка. Не только Хувар был заворожен зрелищем. В воксе слышались переговоры и приказы сохранять спокойствие. Свет становился все ярче, щель на небе расширялась, заливая пикт-экраны белым сиянием.

Со звуком, похожим на треск разрываемого шелка, небо раскрылось, и в нем засиял свет ярче, чем солнце системы Агритон. Экипаж «Чести Кортейна» содрогнулся, пикт-экраны были перегружены.

Сияние померкло. В небе висел круглый портал, похожий на светящуюся луну.

И вдруг воздух заполонили машины ксеносов.

Элегантные гравимашины вырывались из разлома в небе, направляясь прямо к крепости; открытые транспорты с грациозными воинами ксеносов на борту, одноместные скайборды и ощетинивишиеся стабилизаторами гравициклы.

– Император… – выдохнул Леонат. – Как их много…

– Тем больше мы их убьем, – бесстрастно ответил Колиос.

– Нам понадобится все легкое вооружение, мы не сможем попасть в них из пушек, – сказал Эппералиант.

– Согласен, – ответил Банник.

– Перенаправляю добавочную энергию на системы дополнительного вооружения, – доложил Колиос.

– Приготовиться атаковать противника, – приказал Банник. – Огонь по моей команде.

Аппараты ксеносов были темного цвета, трудно различимые на фоне неба. Дефлекторы и таинственные технологии защищали их от обнаружения сенсорами танка, укрывая оболочкой черной, как ночь, энергии и электромагнитного излучения. Машины чужаков можно было заметить лишь по видимому свету, и Баннику приходилось смотреть то на экраны, то в смотровые приборы, пытаясь обнаружить призраков под сводом ночного неба.

– Воздух! – раздался крик в воксе, и ночь осветилась огнями выстрелов.

Пара истребителей вылетела из не-пространства разрыва в небе, обогнав другие машины ксеносов и мгновенно скрывшись из золотого света в ночь Агриты. Эскадрон «Гидр», развернутый в имперском укрепленном пункте, открыл зенитный огонь, среди звезд расцвели вспышки взрывов. Огонь отражался на корпусах кораблей ксеносов, пикировавших, стремительно, словно ястребы, бросившиеся на добычу. С их крыльев срывались лучи не-света, выцеливая бронетехнику людей, укрывшуюся среди складских зданий. Там, куда они попадали, танки погибали. С грохотом взорвалась «Гидра», вражеские истребители с воем промчались над имперской крепостью, рубиново-красные лучи лазерных пушек мелькнули во тьме им вслед.

Каллиген, управлявший дополнительным вооружением, вдруг закричал.

– Джемерон, доложить! – приказал Банник.

– Мои глаза, к басдаку! Мои чертовы глаза!

На экране пикт-камеры с поста Каллигена Банник увидел, как второй наводчик вытирает слезы, льющиеся по лицу.

Банник выругался про себя. Теоретически заряжающий каждой системы вооружения должен уметь заменить наводчика, если тот будет убит или выведен из строя, но это означало допустить идиота Голлфа к пушке «Разрушитель» и носовой болтерной башне. Он мог бы направить туда Васкигена, но Меггену нужен был кто-то, способный заряжать орудие главного калибра. Голлф годился только на то, чтобы таскать снаряды в подъемник и подвозить снарядную тележку к пушке «Разрушитель»; во всем остальном он был помехой.

– Джемерон? Каллиген? Ты можешь видеть?

– Уже легче. Ох, но еще больно! – Второй наводчик моргнул. На нечетком изображении на экране Банник видел, как Каллиген трет глаза и моргает. – Да, да, я могу видеть достаточно, чтобы стрелять. Я справлюсь, сэр.

– Ему повезло, его защитили авгуры. Не смотрите на лучи ксеносов, – мрачно заметил техно-аспирант Колиос, глядя на панель приборов. – Если посмотрите на них без защиты даров Омниссии, повреждения сетчатки неминуемы.

– Эппералиант, Колиос, – приказал Банник. – Настройте подходящие фильтры для авгуров.

– Да, сэр, – второй лейтенант передвинул свое кресло по рельсам, тянувшимся вдоль его длинного стола с аппаратурой, переключая по пути выключатели.

– Мы нашли решение, – доложил Колиос. Пикт-экраны мигнули, приняв другой оттенок. Через фильтр было хуже видно, но лучше так, чем ослепнуть.

Банник нажал переключатель внешней связи.

– Капитан Эскелиос, прием. Капитан, будут дополнительные приказы?

В воксе раздался треск.

– Удерживать позиции, – ответил Эскелиос. – Сосредоточить огонь по фронту. – Встретим эту упадочную мразь стеной огня и осколков.

– Да, сэр, – подтвердил Банник.

– Обстановка может измениться, – сказал он своему экипажу. – Колиос, увеличить мощность реактора, пусть у нас будет резерв энергии. Я хочу, чтобы мы были готовы в любой момент сменить позицию. Силовую установку держать в готовности дать полный ход. Шоум, держи руки на рычагах и жди моего приказа.

– Как пожелаете, – прошипел в воксе змеиный голос савларца.

– Да, сэр, – ответил Колиос.

Леонат, слишком нетерпеливый, выпустил очередь из тяжелого болтера по мчащемуся гравициклу, похожему на призрак. Каждый шестой болтерный снаряд ярко светился магнием; все прошли мимо.

– Третий наводчик, прекратить огонь! – крикнул Банник. – Не трать зря боеприпасы. Подожди, пока будешь уверен в попадании, они же рассчитывают, что мы запаникуем. Жди, пусть подойдут ближе!

Долго ждать не пришлось. За эльдарскими истребителями хлынула целая туча стремительных катеров и одноместных боевых аппаратов. Банник внимательно проверил показания приборов, но было невозможно точно сказать, сколько их здесь, или даже все ли они видны на сенсорах танка.

Первыми мчались скайборды, такие быстрые, что их едва можно было разглядеть, на каждом летел воин-ксенос. Результаты их атаки было легко видеть: людей подцепляли на длинные шипастые цепи и вздергивали в воздух, как рыбу на крючке. Сорвавшись, люди падали на своих товарищей, дико вопя, или их уносили в ночь. Вся имперская линия обороны осветилась вспышками выстрелов и лазерными лучами. За скайбордами следовали гравициклы, стреляя из подвешенных на корпусах орудий. От криков людей в воксе кровь стыла в жилах.

– Все орудия, огонь! – приказал Банник.

«Честь Кортейна» извергла свою ярость на ксеносов. Три установки сдвоенных тяжелых болтеров, две лазерные пушки, главное орудие и пушка «Разрушитель» открыли огонь одновременно. Танк содрогнулся от залпа, заглушившего весь прочий шум, кроме того, что Банник слышал в наушниках.

Град масс-реактивных снарядов устремился в небо перед «Гибельным Клинком». Леонат удовлетворенно выдохнул, когда его лазерная пушка прожгла насквозь небольшой транспорт, разрезав его пополам. Трупы эльдар посыпались с неба, падая на разрушенную посадочную площадку. Но ксеносы были быстры; большинство их машин, замаскированных ночной тьмой и таинственными чужацкими технологиями, проскользнули между потоками имперского огня. Катера и гравициклы разделились, пропуская сквозь строй снаряд пушки Меггена. От его падения в покинутом городе полыхнула бурлящая вспышка огня, взметнув в небо град обломков.

Банник больше чувствовал, чем слышал сервомоторы башни, усиливавшие вибрацию механизмов танка, когда Мегген поворачивал пушку туда-сюда. Трассирующие выстрелы из соосной автопушки подтвердили, что добиться попадания невозможно.

– Они басдаковски быстры! – прорычал Мегген.

– Прекратить огонь, Мегген! – приказал Банник. – И ты, Ганлик. Переключайся на болтерную башенку. Иначе мы представляем больше опасности для наших в городе, чем для ксеносов. Использовать только противопехотное оружие.

– Тогда я поднимусь к стабберу. Разрешите? – спросил Мегген.

– Разрешаю. Только осторожнее, первый наводчик.

Зенитный огонь двух уцелевших «Гидр» пробил бреши в строю летящих эльдарских машин, но прорвавшихся сквозь огонь аппаратов было куда больше, чем сбитых. Катера нырнули вниз, зависнув прямо над стенами крепости, и с них стали высаживаться отряды облаченных в черную броню убийц, спускаясь по канатам или просто грациозно спрыгивая через поручни. Падая с невероятной высоты, они приземлялись уверенно, как кошки, сразу вскакивая на ноги и открывая огонь.

Три транспорта ксеносов перелетели стены форта. Корабли эльдар казались на вид хрупкими, но выглядели смертоносно. Воины на их палубах открыли огонь по гвардейцам на стенах, выбивая расчеты тяжелого оружия, а через стены перелетали меньшие транспорты, и с них спрыгивали эльдарские воины. Еще больше эльдар высаживалось в космопорту, их транспорты, скользя в нескольких сантиметрах над землей, мчались по улицам между складскими зданиями.

Огонь из крепости сосредоточился на катере, зависшем над центром линии обороны. Взрывы вспыхнули по всей длине его корпуса, начинаясь с центра и распространяясь к носу и корме. Киль разломился, гравитационные двигатели отключились, катер заскользил вниз, задев стену форта – и врезался в посадочную площадку. Остальные транспорты, даже паря над стенами, сумели совершить маневры уклонения, избежав ответного огня Имперской Гвардии. Через пару секунд все воины с них были высажены, и хрупкие корабли поспешили прочь.

Яростный бой разгорелся по всей длине центральной стены, в основном это были перестрелки, хотя по данным с пикт-камер и авгуров форта Банник видел, как гибкие силуэты ксеносов там и здесь устремляются врукопашную, ловко уклоняясь от лазерных лучей.

– Застали врасплох, называется, – проворчал Банник. – Экипаж, быть начеку, противник уже близко.

По вокс-каналу Меггена он услышал, как загрохотал тяжелый стаббер.

Вспышки выстрелов засверкали по всей высоте жилых комплексов, когда савларцы открыли огонь. Все имперские войска на поверхности планеты вступили в бой. Воины-ксеносы скачками мчались вперед, стреляя очередями из своих странных ружей, а когда на них обрушивался ответный огонь, их там уже не было. Гравициклы с воем двигателей проносились над головой, поливая огнем посадочную площадку и укрепленные пункты вокруг нее. Воины на скайбордах пикировали на обезумевших людей, разрубая их пополам своими клинками или зацепляя их страшными крюками и отрывая от земли.

Это очень отличалось от боев с ордами орков на Калидаре, атака этих ксеносов была такой быстрой, что человеческий разум с трудом реагировал на нее. Банник беспомощно наблюдал, как его люди снова и снова не могли попасть по врагу из тяжелых орудий танка.

Капитан Эскелиос сражался плечом к плечу со своими солдатами, как это принято у атраксианцев. Атраксианская тяжелая пехота была элитой – его элитой, ветераны войны на Калидаре и полудюжины других кампаний. Облаченные в панцирную броню, с вооружением, превосходящим оружие других полков, они успешно сражались с мятежниками, говашарами и орками.

А теперь они погибали.

В их ряды ворвались ксеносы-женщины с лицами, искаженными ненавистью, так легко защищенные, что Эскелиосу это показалось смехотворным, пока они не начали прорубать бреши в строю его пехотинцев. Воины в темной броне, заняв позицию на крыше одной из башен, стали расстреливать людей на стене. Боеприпасы, которыми они стреляли, не обладали большой пробивной силой, раскалываясь при попаданиях в камнебетон и пласталь, но малейшие порезы от их осколков вызывали невероятно мучительную боль. Люди Эскелиоса падали, сраженные царапинами. Не мертвые, но выведенные из строя, они корчились в страшных муках на залитом кровью валу, их броня оказалась почти бесполезна.

Пятеро свирепых ксеносов на скайбордах, сделав вираж, набросились на атраксианцев, раскручивая над головами свое клинковое оружие.

Эскелиос оглянулся в поисках солдат, не связанных рукопашным боем.

– Второе отделение! Второе отделение! Огонь по моей цели! – прокричал он в вокс.

Следуя его указанию, атраксианцы нацелили свои лазганы – слабое оружие само по себе, но при массовом применении их залпы были опустошительны.

– Огонь! – приказал Эскелиос, его командное отделение открыло огонь вместе с вторым. Ксеносы совершали маневры уклонения, но лучи лазганов повсюду пересекали их путь, превращая открытое пространство в сгусток смертоносного света, и вражеские воины, кувыркаясь, летели вниз.

– Они быстры, но их можно убить! – воскликнул Эскелиос. – Офицеры, направлять огонь соответствующим образом.

С облегчением он заметил, что вопящие женщины-ксеносы заблокированы в дальнем углу стены, оказавшись в ловушке больше из-за своего желания вырезать всех людей, чем благодаря сопротивлению гвардейцев. Их кровожадность подвела их, и теперь они оказались на открытом пространстве, и взвод лейтенанта Эфелиуса выкашивал их огнем. Тяжелое оружие с дальней башни было направлено на вторую башню, заставив эльдар, стрелявших с ее крыши, искать укрытие. Вскоре гвардейцы, занимавшие осажденную башню, прорвались на крышу.

Эльдар в броне, украшенной лезвиями, с воплем пролетел мимо позиции Эскелиоса.

– Задержите их! Не подпускайте их к стенам!

Шахтерский городок осветился вспышками выстрелов. Оба титана, сияя пустотными щитами, вышли из города, сдвоенные лучи их плазменных орудий осветили поле боя. Эскелиос рискнул выглянуть за бруствер, чтобы посмотреть на космопорт. Там шел бой на широких проездах между складскими зданиями. Гравитационные катера ксеносов мелькали мимо. Один из пяти «Леман Руссов» горел, остальные танки медленно разворачивались, не успевая за слишком быстрым противником. Сопротивление людей здесь тоже становилось более упорным. Солдаты под командованием лейтенантов Сокраниса и Буцефалиона оставили наиболее уязвимые позиции и перегруппировывались под защитой танков. Продвигаясь под прикрытием этих мобильных пластальных крепостей, атраксианцы смогли отбросить эльдар на открытое пространство перед укреплениями. Поле боя усеивали разбитые транспорты и гравициклы ксеносов. Эльдары были быстры, но слабо защищены, и численное превосходство людей начало сказываться.

– Отбросить их! Отбросить их! – закричал Экзертраксис. – Воины Атраксии, держитесь!

Бой на стенах стал затихать, а потом вовсе прекратился. Люди снова нацелили оружие за стены. Число эльдарских машин, обстреливавших их позиции, уменьшалось, уцелевшие эльдары отступали из-под обстрела, утаскивая с собой невезучих гвардейцев.

Эскелиос воспользовался затишьем, чтобы подсчитать потери. Имперский гарнизон форта, еще вечером насчитывавший около двухсот гвардейцев, сейчас уменьшился до девяноста боеспособных солдат. Вопли тех, кто был ранен кристаллическими осколками боеприпасов эльдарского оружия, деморализующе действовали на уцелевших солдат, и медики ничего не могли сделать, чтобы облегчить страдания раненых.

– Гарнизон космопорта, доложить обстановку! – приказал Эскелиос, выпив воды из фляги, протянутой санитаром, пока поступали сообщения. Несмотря на холодную ночь, капитан сильно вспотел. Один взвод был почти полностью уничтожен, другой захвачен боевыми машинами ксеносов. В двух остальных взводах обстановка была лучше, но ненамного – до половины солдат убито, выведено из строя или захвачено эльдарами. Савларцы, укрывшиеся в городе, пострадали меньше.

Но даже если и так… Атраксианцам приходилось и хуже. Эскелиос посмотрел в небо, думая, куда подевалась инквизитор Сашелла и ее штурмовики.

– Ну давай же, давай, – процедил он сквозь зубы. – Сейчас самое время ударить.

– Не видно ни черта, – проворчал Банник, вглядываясь в смотровые приборы по периметру командной палубы. – Эппералиант?

– Похоже, бой затихает, сэр.

Шум уменьшился до приемлемого уровня, тяжелые болтеры время от времени стреляли по обнаруженным неплановым целям. Большую часть работы выполняли второй наводчик Ганлик и третий наводчик Леонат со своим заряжающим. Из башни доносился приглушенный треск тяжелого стаббера – Мегген стрелял неприцельными очередями.

– Что-то тут не так, – медленно произнес Эппералиант.

Леонат фыркнул.

– Мы побеждаем, чего тут не так?

– Лейтенант? – спросил Банник.

Эппералиант быстро оглянулся из-за консоли связиста.

– Эти ксеносы похитили население целой колонии и, насколько я могу сказать, не понесли при этом больших потерь.

– Это им не пришлось иметь дело с атраксианцами! – заявил Леонат.

– Да, не пришлось. Но местная милиция все же должна была оказать сопротивление, – сказал Эппералиант.

– И что ты предполагаешь? – спросил Банник.

– Не знаю, сэр, просто мне это не нравится.

Банник посмотрел в ближайший смотровой прибор.

– Портал. Он становится ярче. Эппералиант, что видит «Честь Кортейна»?

– Трудно читать показания приборов, когда дело касается этой басдаковой скверны ксеносов. Колиос? – спросил Эппералиант.

– Нечестивые технологии чужаков недостойны даже презрения Омниссии, – отозвался техноадепт-аспирант, явно не в силах чем-то помочь.

Портал светился гораздо ярче, чем раньше. Баннику даже пришлось прикрыть глаза рукой.