Текст книги "Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Стив Лайонс,Уильям Кинг,Дэвид Эннендейл,Митчел Сканлон,Стив Паркер,Энди Хоар,Баррингтон Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 202 (всего у книги 247 страниц)

ПРИГОТОВЛЕНИЯ ЗАНЯЛИ всего несколько мгновений. Лоунс и его люди пробежались из бункера и обратно, пригибаясь к земле как крабы. Другие принесли детонационный кабель который они протащили по земле от сгоревшей огневой базы. Комиссар Стрек наблюдал за этим, выражение его гранитного лица было угрюмым. В голове он проиграл различные возможные действия. Из глубин памяти, в которые он не проникал несколько лет, он вытянул фрагменты доктрины и обучения, и прецеденты. Восстание на Утаре III, кровавое безжалостное подавление, Милость Императора для тех чьи разумы были смертельно утомлены. Стрек сформулировал, предусмотрел и подготовил суждение, тёмные глаза ничего не сказали бы тем, кто посмеет взглянуть комиссару в лицо.

Только один человек смог. "Комиссар, мы уже готовы, благодарение Императору", – прокричал Лоунс из ненадёжной позиции на крыше бункера.

Стрек встал сзади. Катачанцы на скорую руку установили несколько гранат в слабых точках в грудах щебня около внешних стен бункера.

– В том конце обшивка имеет двойную толщину, – сказал Лоунс, указывая. – Все люди там.

– Что именно вы предлагаете нам сделать, лейтенант? – спросил Стрек с насмешкой.

– Мы установили взрывчатку снаружи. Этот бункер сейчас одна большая граната, – Даже Стрек слабо вздрогнул при этом сравнении. – Всё что нам нужно это выманить их и позволить ей взорваться.

– Как вы предлагаете нам сделать это?

– Сдайтесь, – усмехнулся Лоунс.

– Ксеносы еретики известны тем, что не берут пленных.

– Вот именно.

– Я НЕ ВИЖУ их приближения. – Джунгли безмолвствовали в ярком свете рассвета.

– Ты не заметишь их, пока они не подойдут достаточно близко чтобы убивать. – сказал Лоунс тихо. Он продолжил смотреть наружу из бункера, прицел лазгана следил за молодым гвардейцем. Маленькая фигура перемещалась вперёд к краю зоны, свободной от деревьев и кустарника, нервно оглядывая всё вокруг.

– Они быстрые, сэр.

– Я знаю, сынок. Именно поэтому я послал тебя туда. Твои рефлексы заставили бы Департамент Муниториум рассмотреть твое направление на специальные тренировки. – Лоунс тоже нервничал. Он не мог разобрать никакого движения в слабом свете пробуждающегося дня.

– Вы так думаете, сэр? – Гвардеец опустил свой белый флаг на мгновение, когда оглянулся через плечо.

– Смотри в оба, солдат.

– Итак? – прозвенел голос Стрека в бункере.

– Пока ничего, комиссар, – Лоунс резко тряхнул головой, пот пропитал бандану и начал стекать в глаза. – Напряжённо, не так ли?

– Вы должны быть уверены, что ваши люди готовы, а я позабочюсь о своих. – Стрек повернулся к нему спиной и зашагал к своей свите.

Лоунс двинул рукой и три оставшихся Бойца Джунглей поползли вперёд, пригибая головы. "У нас есть сюрприз, – прошептал Лоунс своим людям. – Может быть нас и превосходят численностью, но мы бывали в гораздо худших ситуациях и выжили. Пройдите через это и я попробую сделать так, чтобы нас направили в Сегментум Солар, поближе к дому".

Голос Стрека звенел в бункере, когда он шёл вдоль линии нервничающих имперских гвардейцев. "Страх – удел слабых и недостойных. Нет никакой славы для тех, кто побежал из битвы или не может поднять оружие в гневе. Те, кто придёт после вас, будут помнить этот день, если вы будете драться с доблестью. Нас превосходят численностью – этой планете предназначено быть взятой. Здесь слишком много непристойных врагов Императора и слишком мало его слуг, – Стрек вынул копию Имперских Законов из пальто. – Я твёрдый человек но я даю вам моё благословение потому что это того стоит. Для каждого потерявшего…"

– Лейтенант! Они идут! – прокричал гвардец снаружи, во весь опор мчась к бункеру.

– Продолжай махать флагом! – завопил Лоунс, показывая это действие жестами. Тонкий высокий силуэт, быстро перемещающийся среди деревьев, прицелился в молодого гвардейца. Лоунс потянулся и схватил бегущего солдата за отвороты, втянув его в безопасную зону. Дюжина сюрикенов вырвала белый флаг из руки гвардейца, кромсая его напротив толстой бетонной стены.

Отточенные рефлексы пришли в движение, один из Бойцов Джунглей поднял лазган и поразил чужого единственным выстрелом. Его обожжённая броня слабо пылала в свете рассвета, когда он упал в болото как срезанный бамбук. Катачанец отступил от открытой части бункера, производя точные выстрелы по атакующим эльдар, когда они пересекали участок земли, свободный от деревьев и кустарника.

"Всем отступать… и молитесь, чтобы это сработало", – Лоунс схватил маленькую контрольную панель, на которую было нанесено двадцать линий. Первая нечеловеческая фигура показалась в дверном проеме бункера.

"Ложись!"

"Император защитит нас!" – закричал Стрек, когда Лоунс хлопнул рукой по панели.

Поток воздуха, похожий на происходящий в глубоком космосе при внезапной разгерметизации воздушных замков, потянул имперских гвардейцев, собравшихся в бункере. Люди кричали и кровь взрывалась из барабанных перепонок, когда взрыв бушевал в ограниченном пространстве. Пламя помчалась к солдатам и подожгло нескольких. Лоунс схватил храброго молодого гвардейца и бросил его горящее тело на землю, накрывая его чтобы сбить пламя. Комиссар Стрек кричал молитвы Императору, когда огонь поднялся выше.

Затем наступила тишина.

СТРЕК ПЕРВЫМ открыл глаза. Глубокие прорехи в крыше бункера испускали лучи света в забитую пылью темноту. Страницы его священного писания лежали и горели вокруг его изнемогающего тела.

Комиссар поборолся со своими ногами и, шатаясь, вышел через пробитое отверстие в тёплый воздух рассвета. Он был заполнен резким металлическим запахом горящей стали, охватывающим края ноздрей. Дюжина эльдар лежала на земле, некоторые шевелились, другие лежали неподвижно. Стрек споткнулся об одного из чужаков, его ноги били прижаты к земле стальной балкой. Эльдар бесполезно трепыхался под балкой, кровь свободно бежала на землю, отсчитывая минуты его жизни. Стрек упал на колени и схватил шлем существа, раскачивая его из стороны в сторону, ослабляя его крепления. Эльдар слабо ударил Стрека, по-детски мягко пытаясь сбить его на землю. Стрек откинулся назад, когда шлем пошёл свободно, открывая бледную белую кожу ксеноса.

"Еретическая мразь, – задохнулся Стрек. – Лицо как у человека!" Стрек поднял болт-пистолет и поднёс его ко лбу эльдар. Чужой закрыл глаза и сидел, не двигаясь. Стрек, удерживая оружие, подтянул себя к его ногам, используя придавившую эльдар балку. Существо закричало глухим бездушным голосом. "Для тебя нет жалости, дегенерат".

"Комиссар, ложись!" – Лейтенант Лоунс внезапно появился из бункера, в каждой его руке был лазган. Стрек осмотрелся и увидел других эльдар, мчащихся из теней джунглей, рифлёное оружие было направлено на него.

Стрек упал назад и прикрылся телом эльдар как раз когда огненный вал вращающихся дисков ударил в то место, где он только что находился. Лоунс произвёл залпы обжигающего лазерного огня из обоих стволов. Они сжигали броню эльдар, проникая глубже в мягкую плоть под ней. Жужжащий сюрикен порезал руку Лоунса. Реагируя на язвительную боль, закалённый воин упал на живот, укрываясь.

"За Императора!" – воскликнул Лоунс из лежачего положения, размахивая рукой высоко в воздухе.

Оставшиеся имперские гвардейцы открыли огонь из разрушенного бункера, служащего слабым укрытием. Их выстрелы вспыхивали в перегретом воздухе, попадая в эльдар и в грязное болото. Из зарослей Бойцы Джунглей Лоунса вели огонь из всего, что у них было. Стрек не видел как они двигались через мангровые заросли чтобы отрезать путь отступления эльдар. Гранаты выбросили комки болотной грязи в воздух, опрокидывая эльдар.

Лоунс стремительно двинулся вперед, пряча один лазган и высвобождая цепной меч. Раненный эльдар двинулся на Лоунса из болота. Его цепной меч кружился близко к голове Лоунса, металлические зубья бросали грязь ему в лицо. Лоунс поднял собственный меч против меча эльдар. Существо провело быструю последовательность ударов по Катачанцу, Лоунс отражал каждый точным движением. Он отразил последний удар эльдар цепным мечом, подвёл свой лазган к груди чужого война и выстрелил. Сила выстрела отбросила эльдара назад в грязную воду, его цепной меч всё ещё вращался, когда он дёргался в смертельных конвульсиях.

Лоунс заметил грязную униформу комиссара среди мёртвых эльдар.

– Вы ещё живы, комиссар? – спросил Лоунс, оттаскивая тело эльдар от Стрека.

– Я не побегу. Помоги мне встать на ноги и позволь мне сражаться ради славы.

– У вас контузия. Вы сможете сражаться лишь через некоторое время.

– Дай мне сражаться, – пролепетал Стрек, кровь сочилась из его ушей и рта.

– Вы едва в состоянии стоять. Вы лучше послужите Императору если выберитесь отсюда живым, сэр. Мы должны отступить.

Лоунс поднял комиссара на плечо и начал, пошатываясь, идти по болотным кочкам, удаляясь от битвы. Стрек бесполезно стрелял из пистолета в направлении оставшихся сил эльдар.

– Отступаем к основной колонии, – перекричал Лоунс шум сражения.

– Нет! – закричал Стрек. – Мы удерживаем нашу позицию и бьёмся до последнего!

Нестройная толпа, увеличиваясь, двинулась из бункера, некоторые поддерживали других на плечах. Каждые несколько шагов люди должны были укрываться и вести ответный огонь в продвигающихся эльдар. Лоунс шёл в ногу с людьми, прорубаясь через виноградные лозы или большие ветви, которые замедляли их продвижение. После часового форсированного марша, когда ружья на каждом шагу поднимались в страхе перед другими эльдар, гвардейцы достигли основной колонии, ключевой Имперской оборонительной позиции в этом секторе Ольстар Прайм. Лоунс шёл вперёд, неся комиссара на спине, наконец он прошёл под тяжёлыми воротами к строению и упал на колени.

– Как ты смеешь бросать вызов комиссару! – закричал Стрек на Лоунса когда лейтенант встал на колени, пытаясь отдышаться на земле, его лицо побагровело. Комиссар поднялся на ноги, пошатнулся на мгновение и встал прямо. – Как долго мы были вне сражения?

– Всё кончено, Стрек.

– Кончено?

– Выжившие подразделения Пятого возвращаются, мои люди ведут их через джунгли пока мы говорим.

– Они знают путь назад! – отрывисто сказал Стрек.

– Они движутся альтернативным маршрутом.

– Ползя назад на животах как собаки!

– Таким путём мы остались в живых.

– Сегодня вы угрожали моему бессмертию, Лоунс. Я боролся со славой в каждом бою, в который вступал. Я никогда не показывал спину врагу. Я перенёс бесчисленные ранения и остался жив, чтобы сражаться снова за святость человека и честь Императора!

– Оставьте свои проповеди, – сказал Катачанец, качая головой. – Я служу Императору так же, как и вы, но я предпочитаю сражаться, а не умирать как последний дурак, атакуя сотню врагов. Если я найду способ выбирать, я буду, но я не буду умирать в каком-то забытом болоте из-за одной только славы.

– Слава зарабатывается в смерти.

– Слава это то, что она для меня значит.

Комиссар Стрек посмотрел на Бойца Джунглей. Они оба стояли тихо, Лоунс опустил глаза в землю.

– Я собираюсь найти своих людей, – Лоунс повернулся и вышел из строения.

ОН СТОЯЛ, ВОЗВЫШАЯСЬ среди возвращающихся имперских гвардейцев. Битва закончилась, некоторые шли прямо, обессиленные. Даже люди без ранений шли как будто со смертным приговором, их глаза смотрели в землю, тела были почти парализованы страшным решением. При слабых приветствиях прибыли Катачанские Бойцы Джунглей, ведущие гвардейцев через массивные баррикадные ворота. Души Катачана, планеты крайних обитателей, поклоняющиеся Императору, пренебрегая жизнями, были изнурены непристойным преследованием. Для Стрека эти войны были хуже варваров снаружи. Они не сражались ни в каком формировании, не носили настоящей униформы, неправильно использовали оружие и не показали чести в битве. Они не стояли и сражались, а кусали пятки врага как собаки.

Лоунс возглавлял возвращающихся людей, его лицо было строгим, несмотря на проявленный на поле битвы героизм. Его губы не выразили приветствия, улыбка не появилась на лице. Мертвые и живые проходили через ворота. Тела на носилках, накрытые тканями, вскоре были отделены от живых людей, подобно тому как брёвна выбрасывается из моря волнами, они были направлены к моргу и крематорию.

Над всем висел постоянный рёв, когда торговые суда – не связанные иллюзорными понятиями долга и чести – поднимались на орбиту из задушенных беженцами земных портов, заполненных теми, кто мог позволить себе запрашиваемую сегодня цену.

Стрек последовал за Бойцами Джунглей через комплекс. Люди отчаянно носились, как муравьи, нагруженные связками оборудования и провианта. Многие гражданские строения были разобраны, гвардейцы защищали военные установки. Стрек не был удивлён направлением Катачанцев, когда они наконец открыли грубые металлические двери последнего работающего салуна. Женщина, в тусклом свете лишающая себя одежды, выдавала их мотивы.

Так скоро после славы битвы! Стреку было больно от мысли, на что действительно походили эти люди. Едва их тела сделали славную работу Императора, как их слабые души привели их в объятия плоти и алкоголя.

Не понимая по-настоящему, что же он делает, комиссар вошёл через заднюю дверь салуна, сжимая священное писание в руке. Покрытое оспинами лицо бармена побелело, когда агент закона Императора вошёл. Стрек сел среди шума и дыма и начал наблюдать. Он никогда не был в салун раньше; военные дела никогда не давали ему повода для этого.

Женщина двигалась вяло. Стрек предположил, что она отгораживалась от отчаянных, обречённых лица вокруг неё, напоминающих ей собственную судьбу. Катачанцы были более угрюмыми чем раньше. Они пили и смотрели на танец женщины злыми глазами. Стрек посмотрел на их лица. Покрытые шрамами, с глубокими морщинами, они выглядели темноглазыми в очках. Губы двигались в грубых движениях, произнося слова так, что Стрек мог читать по губам даже в грязном тяжёлом воздухе.

Очки. Стрек до сих пор не понимал. Все солдаты пили, кроме одного. Лейтенант Лоунс просто смотрел на стол, в темноту. Стрек рассматривал его. Он опозорил столь многих, ведя их в отступление из битвы. Возможно он осознал свои действия, почувствовал вину трусости. Стрек вновь подумал о ценности трибунала. Это конечно послужило бы прецедентом, но люди, носящие такие же высокие ранги как Лоунс не были освобождены от казни.

Лоунс встал, попрощался со своими людьми и вышел из салуна. Двигаясь за ним, Стрек проталкивался через забитое людьми помещение, все глаза неловко отворачивались за мгновение до его приближения. Стреку было знакомо это поведение – стыд; те, кто хорошо служит Императору знали, что их действия верны и заслуживают только похвалы.

ТРОПИЧЕСКАЯ ЖАРА нахлынула на Ольстар Прайм, высасывая жидкость из каждой поры. Стрек последовал за Лоунсом через строение: Лоунс шагал вперёд, гигантская электростанция, движимая волнами боевых наркотиков, которые всё ещё вызывали дрожь его конечностей, Стрек худой, высокий, идущий в ногу. Лоунс вернулся к спокойному течению мёртвых через ворота колонии. Он ходил среди них, приподнимая каждое покрывало.

Стрек висел сзади и наблюдал, пытаясь проникнуть в побуждения этого человека. Отчёты описывали его как неукротимое орудие, но неоднократно хвалили за по меньшей мере тридцать успешных боевых операций. Он сам видел как Боец Джунглей вёл своих людей и тех, кто присоединился к ним волей судьбы. Он произносил слова верующего и не показывал признаков ереси – но он бросил вызов вышестоящему офицеру и отказался выполнять приказ комиссара. Эти преступления карались смертью, но всё же Стрек был в нерешительности.

Лоунс шёл по "Пути Мёртвых", который колонисты прозвали так за то, что он вёл к установкам мортариума. Помещение, которое могло бы когда-нибудь содержать и его тело, и если не это, то наверняка другая покойницкая в ином тёмном месте галактики. Стрек давно заметил, что посадочные модули имперской гвардии часто содержат морги, как если бы смерть была просто ещё одним элементом сражения, о котором нужно заботиться. Лоунс вошёл и приблизился к линии тел, постепенно двигающихся к печи.

Стрек смотрел как Лоунс продолжал свой мрачный поиск. В конце концов он обнаружил пять укрытых тел, красные банданы были наброшены на них. Лоунс стоял рядом с ними во влажном холоде хранилища. Лоунс достал боевой нож и вытянул левое предплечье, стальные мускулы вздрагивали, когда он наносил пять длинных глубоких порезов на него. Помещая каждый похоронный мешок в крематорий, Лоунс сжигал их. Когда они были поглощены, он втёр часть пепла, произведённого печью, в раны. Ритуал скарификации. Грубый, но не без чести, подумал Стрек.

Стальная кровать в блоке-бараке была следующим пунктом назначения Лоунса. Часть барака, выделенная Катачанцам, была покрыта многими военными трофеями и цветными знамёнами. Это сильно отличалось от той спартанской опрятности, к которой Стрек призывал в своих осмотрах частей Имперской Гвардии. Отвращение Стрека к Катачанским Бойцам никогда не приводило его в эту часть барака. Сейчас он всматривался через окно как вор.

В тишине сумерек Лоунс взял свой лазган и начал разбирать его быстрыми, отрывистыми движениями, каждая рука выполняла собственную задачу. Стрек смотрел, как Лоунс прошёл этот ритуал снова и снова, загипнотизированный симфонией сборки и разборки. Раны солдата ещё кровоточили, но он игнорировал боль.

Стрек наблюдал довольно долго. Он знал, что форма должна быть достаточно податливой, чтобы отливки получались разнообразными. В те дни правосудия Император проверял и перепроверял его действия, каждое особенное, достаточное, чтобы сдержать предателей и еретиков, угрожающих чистоте человечества. Он полагал, что если бы не поступал так, то ход его мыслей стал бы очевидным, а его военные стратегии – бесполезными. Стрек по-прежнему верил, что его навыки следует отточить. Возможно он должен научиться немного большей гибкости в стратегии и в суждении. Должен позволить Лоунсу быть человеком, которым он должен быть, подумал Стрек, позволить ему выбрать форму для отливки, немного грубую по краям. Возможно это было испытание, посланное Императором, испытание его способности рассуждать с верой, смелости использовать для побуждения все священные писания, а не только Знания Наказания и Возмездия. В конце концов разве Лоунс не служил Императору хорошо? Возможно Катачанец не должен быть столь резко осуждён за свои действия.

Стрек давно научился никогда не ослаблять бдительность. Два года назад три имперских гвардейца попытались поднять мятеж, пока он был занят в битве с ренегатом Космическим Десантником. Их бегство было навсегда выжжено у него в уме.

Шелест в кустах около бараков привлёк его внимание. Стрек заметил человека, вбегающего в барак. Неожиданная атака? Приготовив болт-пистолет, он снова посмотрел в комнату. В темноте он увидел две фигуры – Лоунс и вторая, женщина. Стрек вгляделся сильнее, но смог рассмотреть только силуэты. Вспышка света изнутри на мгновение позволила Стреку видеть всё. Торс Лоунса был обнажён, глубокие разрезы и раны были влажными от крови. Сильные оранжевые вспышки исходили от прижигающего устройства, которое применяла женщина.

Когда его раны были обработаны, Лоунс наклонился, чтобы вытянуть рюкзак из-под его кровати. Он носил его через все сражения. Стрек не обратил на это внимания, думая, что внутри рационы или ремонтное оборудование – он знал рассказы о самостоятельности Катачанцев.

Боец Джунглей открыл сумку и подержал её открытой для женщины. Теперь, когда она оценивающе смотрела на содержание сумки, Стрек мог видеть её должным образом. Она выглядела необычно, коротко стриженные волосы в стиле уроженца Катачана, длинный шрам, сбегающий вниз по одной щеке до конца острого подбородка. Парашютное обмундирование и бронежилет показывали, что она не была солдатом, значок торговой гильдии, висящий на её груди – вот всё, что обозначало её принадлежность.

Женщина взяла сумку и начала исследовать её содержимое, тело Лоунса загораживало её от взгляда Стрека. Комиссар быстро тихо обошёл полуоткрытую дверь и обнаружил, что он может полностью видеть комнату.

– Ты поможешь мне и моим людям покинуть это место? – спросил Лоунс.

– Лоунс, как долго ты меня знаешь? – ответила торговец, тщательно рассматривая сумку.

– Долго… с тех пор, когда мы были молоды. Но я знал, что это всего лишь бизнес. Этого хватит для заключительной платы?

– У меня нет времени, чтобы торговаться с тобой, поэтому я соглашусь – но только потому, что знаю тебя, Лоунс.

– И пропуска для всех них.

– У нас достаточно помещений, – повернулась торговец.

Наконец-то Стрек увидел, чем торговал Лоунс: оружие эльдар!

– Лейтенант! – комиссар ворвался в комнату, болт-пистолет был у него в руке.

– Стрек! – Полусобранный лазган лежал на кровати около Лоунса. Он бросился к нему, но его части загремели на стальной пол, проваливаясь через ячейки решётки.

– Лейтенант Лоунс, вы обвиняетесь в дезертирстве и владении еретическим оружием!

– Что?

– Эта отговорка, эти планы сбежать – не работа война. Вы опорочили свое тело как машину Императора. Император дал вам жизнь и вы, в свою очередь, отдаёте ему вашу. Это зона военных действий, и вы запятнали себя незаконной сделкой, – Стрек высказал всё взбешённым речитативом. – Как чемпион Императора вы предаёте всех нас.

Лоунс встал между Стреком и торговцем. – Я делаю то, что лучше для моих людей, как всегда.

– Ваши люди – слуги Императора. Вы – слуга Императора. Обладание таким оружием это ересь, которая наказывается смертью – но стремление сбежать с праведной войны стирает всю честь с вашего имени после смерти. Ваш дух испорчен, вы не можете исправиться. Верьте в Императора, не в объятия женщины! – Стрек поднял пистолет.

– Поберегите силы, Стрек, – сказал Лоунс более спокойно. – Он не заряжен. Я разрядил обойму, когда вы были без сознания.

Стрек всё равно нажал на курок. Ничего не случилось.

Они оба подпрыгнули разом. Стрек бросил пустую обойму из пистолета на землю, выхватывая новую из пояса и вставляя ее в оружие. Лоунс одновременно бросил содержимое сумки на кровать и взял пистолет эльдар, нацелив его на комиссара.

– Это безумие! – закричала торговец, изо всех сил пытаясь встать между ними, но рука Лоунса не пускала её. – Взгляните, комиссар. Я могу взять вас на борт, бесплатно. Я вытащу вас отсюда прежде, чем всё это исчезнет. Это сделка всей жизни.

– Позвольте моим людям уйти, Стрек. Вы никогда не услышите о нас снова, – умолял Лоунс.

– Вы будете приговорены к смерти, – ответил Стрек сквозь сжатые зубы.

– Мой палец на спусковом крючке. Я выстрелю тогда же, когда и вы.

– Моя цель благородна, – комиссар твёрдо держал оружие.

– Также как и моя. Посмотрите, это безумие. Мы оба можем жить.

– И для каждого, показавшего спину в сражении, да будет смерть. Поскольку они уже мертвы…

"Наступают!" – закричал голос снаружи. Металлическая обшивка разорвалась и пол покрылся трещинами, когда массивный взрыв сотряс строение. В бараке, тем не менее, никто не двигался несмотря на дрожащий пол.

"Эльдар! Они идут!" – прокричал другой голос от ворот.

Стрек сделал паузу на мгновение. Лоунс смотрел ему прямо в глаза, женщина-торговец наблюдала в ужасе.

Внезапно один из людей Лоунса показался в дверях: "Сэр, оно большое. Они нарушили – лейтенант?"

Другие Бойцы Джунглей появились позади него, безоружные и окровавленные. Ни Стрек, ни Лоунс не двигались.

– Поскольку они уже мертвы… – начал Стрек.

– У нас достаточно времени, чтобы убежать. Нам не победить, комиссар! – настаивал Лоунс. – Эта планета потеряна, но мы можем жить – возможно и преступники, но живые! Давайте!

Стрек прервал литанию и посмотрел на Лоунса стальными глазами. – О да. Мы можем бежать, – проворчал он. – Ещё одна планета падёт, наводнённая чужими дегенератами, намеренными уничтожить человечество. Существа, движимые такой отчаянной местью, что они будут сражаться, пока последний из нас не будет уничтожен. Однако мы можем остаться непокорными, сражаясь вопреки этому безумию. Встать лицом к лицу перед начатой работой и сделать выбор. Смерть каждого врага в этом последнем противостоянии сократит число врагов, с которыми предстоит сражаться в будущем. У каждого человека есть выбор: "Быть оружием Императора или быть потерянным для его залов славы!" – Стрек закончил, его голос выровнялся с непоколебимой верой.

Лоунс посмотрел на твёрдое выражение лица комиссара, его разум метался в беспорядке.

Произошёл оглушительный рёв, и ударная волна обрушилась напротив бараков, посылая людей и части постройки в полёт. Штукатурка и кирпичи влетели в помещение, оставив несколько отверстий в стене.

"Они внутри…" – закричал кто-то, их голоса прекратились, когда линия снарядов разрезала помещение как коса. Женщину-торговца отбросило назад, в угол. Лоунс, поднявшись с пола, начал переворачивать её, но он уже знал, что она мертва.

Он посмотрел на Стрека, который каким-то образом оставался стоять во время всей бомбардировки, затем опустил оружие эльдар. Он бросил его, как если бы оно было заразно, затем оглянулся назад на комиссара, в лицо. – Очень хорошо. Давайте сделаем это. Давайте сделаем выбор. Дайте мне лазган.

– Спасибо вам, лейтенант Лоунс, – спокойно сказал Стрек, передавая оружие. – За Императора!

– За Императора!

Через несколько мгновений контрастирующие силуэты Катачанского лейтенанта и комиссара появились в неровном освещённом дверном проёме барака. Затем оба они бросились вперёд, оружие сверкало в заполненном металлом воздухе белой жаркой ночи.