Текст книги "Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Стив Лайонс,Уильям Кинг,Дэвид Эннендейл,Митчел Сканлон,Стив Паркер,Энди Хоар,Баррингтон Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 237 (всего у книги 247 страниц)

– Тогда зачем спрашивать?

– Я хочу услышать ваше мнение.

– Мое мнение ничего не значит, комиссар. Галактика такова, какая она есть. А считаю ли я, что Верховные Лорды правы или неправы, не имеет никакого значения. Как я могу со своего места судить об их положении? Они правят триллионами жизней, а под моим командованием лишь двадцать. То, что они делают, настолько непостижимо для меня, что с таким же успехом я могу просить солнце не всходить. Я лишь исполняю приказы, как и должны мы все, во славу Императора.

– Это правильный ответ, – сказал Сулибан.

– Значит, вы все-таки пытались поймать меня, сэр.

Сулибан фыркнул и отвернулся, глядя через борт. Поняв это как знак, что разговор с комиссаром окончен, Джонас поднялся на стрелковую ступень, откуда можно было смотреть вперед через крышу командной палубы. Один из членов экипажа сидел на краю люка, глядя на вал. Он молча кивнул Джонасу.

Инженерные танки «Атлас» закончили свою работу и отошли. В валу был проделан проход шириной в сотню метров. Это была отнюдь не скрытная работа, занявшая почти пятнадцать часов. Противник должен был заметить эту деятельность уже давно, но Джонас подумал, что это не имеет значения. Лобовая броня «Повелителя Бури» была несокрушима. Джонас достал магнокуляры, выкрутил увеличение на максимум и посмотрел сквозь проход в валу. Картинка была смазана. Должно быть, в магнокуляры снова затекла вода.

– Басдаки, – сказал он.

Бункер, взорванный его солдатами, был отремонтирован за ночь. Вся линия обороны была восстановлена. И как мятежники успели?

– Подготовьте своих людей, лейтенант, мы выдвигаемся, – сообщил Парригар по воксу малой дальности. Танкист на краю люка махнул рукой, указав на два других танка, и спустился в люк, с лязгом захлопнув крышку.

– Принято, – ответил Джонас. Поправив фуражку на голове, он проверил оружие. – Взвод, приготовиться!

Бозарейн развернул знамя.

Раздался оглушительный рев. Двигатель «Праведного Отмщения» под их ногами включился. Из выхлопных труб повалил черный дым. Двигатель вибрировал секунду-две, потом перешел на рычащий ритм, дым из труб стал синевато-белым. Танк встряхнуло. Бозарейн испуганно оглянулся.

– Сэр, двигатель прямо у нас под ногами! – воскликнул он. – Что будет, если он взорвется?

– Я бы на твоем месте об этом не думал, – сказал Джонас.

«Повелитель Бури» вздрогнул и двинулся вперед. Джонас спустился со стрелковой ступени и вместе со своими солдатами укрылся за надстройкой командной палубы.

– К брустверу! Начинаем! – приказал он.

Его люди уже спешили, выставляя лазганы на пластальные борта десантного отделения.

Атака началась.

Артиллерия поддерживала наступление 477-го Парагонского пехотного и 8-й Парагонской роты сверхтяжелых танков, пытаясь сковывать противника огнем как можно дольше. Земля сотрясалась от движения танков и артиллерийского обстрела. «Повелители Бури» двигались медленно, лишь немного быстрее бегущей пехоты. Солдаты 477-го следовали за ними, укрываясь за гигантскими машинами. Сначала 8-я рота не привлекала сильного вражеского огня, но когда танки вышли за низкую насыпь, оставшуюся от расчищенной центральной секции вала, ситуация изменилась.

Внезапно на них обрушился очень сильный огонь, воздух наполнился ураганом лазерных лучей и осколков металла. От промокшей земли взрывы поднимали фонтаны грязи. Осколки рикошетили от бортов, потоки воды и грязи обрушились на взвод Джонаса. Киллек, не обращая на это внимания, выпустил короткую очередь из левого стаббера, но увидел, что противник еще вне досягаемости.

Раздался хлопок перегретого воздуха. Ослепительный рубиновый луч лазерной пушки прочертил сияющую линию расплавленного металла на левом фальшборте «Праведного Отмщения». Один из солдат Джонаса закричал, схватившись за лицо – кусок расплавленной пластали прожег ему щеку.

В воксе Джонас услышал голос Парригара:

– Подавить тяжелое оружие противника! Главный калибр – огонь по моей команде. Три, два…

Танк дернулся, поворачивая на десять градусов вправо, солдаты схватились за ремни на борта десантного отделения. К рычанию двигателей присоединился низкий гул, палуба десантного отделения завибрировала сильнее – спаренные установки мегаболтеров «Вулкан» начали вращаться. Гул перешел в вой, стволы раскручивались все быстрее.

.. один!

Мегаболтеры жутко загрохотали, так громко, что у Джонаса болезненно зазвенело в ушах. Из многочисленных стволов хлынул град тяжелых болтерных снарядов, лобовая броня танка осветилась словно победным фейерверком – заряды болтерных патронов вспыхивали, с воем посылая их во врага. Джонас рискнул выглянуть через борт и увидел, как участок укрепленной позиции превратился в тучу рокритовой пыли, на всем его протяжении гремели взрывы – снаряды мегаболтеров пробивали укрепления и разрывались. Участь расчетов лазерных пушек, прятавшихся за теми укреплениями, была решена, хотя отсюда этого и не было видно. По «Праведному Отмщению» с того направления больше не стреляли.

Танки набирали скорость, спускаясь по небольшому склону от осадного вала к болоту перед позициями внешнего обвода Дворцовой Цитадели.

Если мятежники надеялись, что танки увязнут в болоте, то они были жестоко разочарованы.

«Повелители Бури», не промедлив ни секунды, рванулись сквозь трясину, глубоко нырнув носами, и на одну ужасную секунду подставив десантные палубы вражескому огню. Они врезались в грязь, словно гроксы, идущие на водопой. Широкие гусеницы танков вспенивали болотную жижу. Огромные машины просели до спонсонов, так глубоко, что Джонас подумал, что сейчас они окончательно погрузятся в топь, но этого не произошло. Гусеницы наткнулись на твердую почву под грязью так резко, что все кости Джонаса встряхнуло. Танки двинулись вперед, словно неуклюжие корабли в море грязи. Перед ними взметнулись в небо фонтаны грязной воды. Они входили в зону огневого вала.

Снова раздался страшный грохот мегаболтеров. Огонь противника ослабел, но потом снова усилился, снаряды вражеских автопушек с громким «тунк-тунк-тунк» барабанили по лобовой броне «Повелителя Бури». Волна грязи обрушилась на десантную палубу – взорвался очередной тяжелый снаряд. В наушнике Джонаса звучала мешанина слов, искаженных помехами.

– Артиллерия! Прекратить огонь! Прекратить огонь!

Взрывы звучали реже и ближе, это был огонь противника, а не имперской артиллерии.

Болото стало более мелким, и танки вскоре оказались между внешними пунктами двух участков линии обороны. Анфиладный огонь велся с обеих сторон. Лазерные пушки на спонсонных башнях «Повелителя Бури» развернулись, отвечая огнем, их лучи оставляли ослепительный след на сетчатке глаз Джонаса, отчего он на мгновение зажмурился.

– 6-й взвод! Ответный огонь! – взревел он.

Лазганы его пехотинцев были игрушками по сравнению с вооружением танка, но все же они заставляли врага пригнуть головы за укреплениями, помогали в этом и тяжелые стабберы в десантном отделении «Повелителя Бури».

Джонас вытащил пистолет и оглянулся. Первый эшелон «Химер» уже форсировал болото вслед за сверхтяжелыми танками. Одна получила прямое попадание и разлетелась на куски, ее броня оказалась недостаточно прочной, чтобы выдержать мощь такого взрыва. Башня отлетела, горящий корпус опрокинулся, погружаясь в болото. Никто не выбрался.

Джонас прошептал быструю молитву за погибших, подумав, что на их месте легко мог оказаться он.

«Повелители Бури» выбрались из болота, вода стекала с их бортов.

– Приближаемся к позициям противника, – прокричал Парригар в вокс. – Всем держаться!

– Приготовиться! – заорал Джонас. – Держаться!

Его солдаты поспешно брали лазганы на плечо и изо всех сил вцеплялись в ремни. «Праведное Отмщение» врезался в участок стены. Танк встал на дыбы, его гусеницы вцепились в рокрит. Огромный вес и инерция танка заставили секцию стены отвалиться от фундамента и податься назад. Танк резко качнулся влево. Солдат Джонаса стряхнуло с ремней и швырнуло через все десантное отделение. Потом танк снова выровнялся, высоко задрав нос. Джонас на секунду увидел тыл вражеских позиций, мятежников, в панике бегущих от металлических чудовищ, штурмовавших их укрепления. Подъем «Праведного Отмщения» достиг высшей точки, и танк резко опустился. Зубы Джонаса болезненно лязгнули, он почувствовал вкус крови во рту от прикушенного языка.

– К бортам, к бортам! – закричал он. Борта танка сейчас никто не защищал.

Его солдаты бросились по местам, теперь их оружие могло пригодиться. Раздались пронзительные вопли – тяжелые огнеметы танка превращали широкие участки вражеских позиций в прометиевый ад. Один из солдат Джонаса упал, схватившись за горло, другой стонал на полу, держась за раздробленную руку. Это был пандемониум – град огня со всех сторон, враги, бросавшиеся на «Праведное Отмщение», и все время ужасный рев мегаболтеров. Машины противника мчались по равнине от дворца, чтобы усилить оборону цитадели, но потрясающая огневая мощь мегаболтеров разрывала их в металлические клочья.

Джонас стоял вместе со своими солдатами, выпуская выстрел за выстрелом из лазерного пистолета, уже неприятно раскалившегося в руке. Он попал в мятежника, и его жертва сразу же упала. Мгновение назад жив – а в следующую секунду уже мертв. Человек, как и сам Джонас, одетый в форму, не столь уж непохожую. Это не были гнусные ксеносы, не было заметно у них и нечестивых икон и идолов. Это были просто отчаявшиеся люди, в страданиях взывавшие к тем, кто ими правил, умоляя, чтобы их грабили не столь жестоко.

Джонас выбросил эти колебания из головы. Он не должен испытывать сомнений.

– Противник! – крикнул Бозарейн. – Истребители танков на девять часов!

Отделение хорошо вооруженных и защищенных мятежников, появившись в пятидесяти метрах слева от «Праведного Отмщения», направлялось к «Святому Иосифу». Они приближались к танку, не попадая в зону прямой видимости пехотинцев в десантном отделении и избегая секторов обстрела огнеметов в спонсонах.

– Проследите, чтобы они и нас не взяли на прицел, – приказал Джонас Киллеку, Лорригару, Дженилеку и Кордену. Кивнув, они выглянули за борт над двигателем, чтобы получить лучший обзор. Лорригар мгновенно был убит. Остальные заколебались, но рядом внезапно оказался комиссар Сулибан, стоя в полный рост, с болт-пистолетом в руке, и они собрались с духом.

– Почетный капитан? Почетный капитан? – крикнул Джонас в вокс, но Парригар или не слышал его, или не слушал. Придется разбираться самим.

– 3-е отделение, уничтожить противника. Не позволить им приблизиться к тому танку, – приказал Джонас.

Рубиновые лучи прочертили задымленный воздух. Злобно загрохотал стаббер Киллека. Трое мятежников из противотанкового отделения упали. Слишком мало. Они уже взялись за гранаты…

– Они атакуют десантное отделение! Стреляйте! Стреляйте! – голос Джонаса сорвался на визг. В другом танке были люди Биндариана.

Еще двое мятежников убиты, но слишком поздно. Четыре гранаты перелетели через борт десантного отделения «Святого Иосифа». Джонасу показалось, что он слышит встревоженные крики сквозь шум боя, но наверняка он сказать не мог.

Когда гранаты взорвались, высоко в воздух взлетели куски тел. Из дренажных желобов в бортах танка хлынула кровь. Огонь из десантного отделения прекратился. Раздались вопли.

«Святой Иосиф» продолжал двигаться вперед.

– Сэр!

Бозарейн указал вперед. Они приближались к зенитной батарее – два эскадрона «Гидр», по три машины в каждом, укрытые за земляными валами у подножия Дворцовой Цитадели. Их дополнительно защищала небольшая сеть усиленных рокритом траншей, примыкавших непосредственно к укреплениям цитадели. В каждом тупике были размещены орудийные окопы с тяжелыми болтерами, по всей линии траншей возвышались брустверы из мешков с песком. Платформы «Гидр» были едва заметны за валами.

Словно почувствовав приближение врага, лазер ПКО выстрелил в небо. Грохот быстро расширявшегося перегретого воздуха был оглушительным.

Мятежники из расчетов «Гидр» указывали на танки, встревоженно махая руками. Счетверенные стволы каждой установки начали разворачиваться к приближавшимся танкам.

Но прежде чем они успели открыть огонь, заговорили мегаболтеры «Праведного Отмщения». «Гидры» были хорошо окопаны, но мегаболтеры «Вулкан» обрушили на них такой шквал огня, что укрепления их не спасли. Одна «Гидра» застыла неподвижно, останки ее расчета свисали с механизмов, словно рваные тряпки, другая ЗСУ была просто разбита вдребезги.

– Всем лечь! – заорал Джонас.

Остальные четыре «Гидры» открыли огонь. Их снаряды ударили по броне «Повелителей Бури». Джонаса окатила волна раскаленного воздуха. Взрывы заглушили все остальные звуки. Град осколков наполнил воздух. «Праведное Отмщение» продолжал идти вперед, стреляя из всех орудий, и разнес на куски еще две «Гидры». Теперь они были уже на самом краю сети траншей.

Взревела сирена.

– Пошли! Пошли! Пошли! – закричал Джонас, подталкивая солдат к лестницам. «Повелитель Бури» развернулся, пытаясь прикрыть своим корпусом высаживавшихся пехотинцев, и одновременно не упускать из прицела батарею «Гидр».

Джонас высадился вместе с первыми из своих солдат. Жестами он приказал им развернуться в цепь, оставив с собой только командное отделение. Теперь под его командованием оставалось лишь семнадцать боеспособных солдат. Уцелевших бойцов из отделения тяжелого оружия Джонас направил укрыться за кучей опрокинутых мешков с песком, а остатки потрепанных пехотных отделений повел к воронке от снаряда. Его люди бросились в укрытие. Дженилек, бежавший с остатками пехотного отделения, получил попадание в грудь и упал. Последний уцелевший сержант его взвода, Кесло, пробежал мимо не останавливаясь. Должно быть, Дженилек был мертв.

Джонас не думал, что это возможно, но после высадки с танка стало еще хуже. Земля была трясиной, в которой куски тел и кровь были повсюду перемешаны с грязью. Над землей была растянута металлическая сетка, чтобы было легче ходить по грязи, но теперь сетка была изорвана и могла служить только ловушкой.

Укрывшись за грудой дымящихся развалин, Джонас огляделся. Рядом с ним было его командное отделение и Сулибан. Лейтенант пересчитал людей. Бозарейна не было. Джонас оглянулся на танк, уже отползавший от них.

В воксе раздался голос, искаженный болью. Бозарейн.

– Сэр… ранен…

– Ждать здесь! – крикнул Джонас и вскочил.

Он побежал по изрытой воронками земле, согнувшись почти вдвое, воздух вокруг потрескивал от лазерных лучей, выпущенных с бастиона наверху. Вдалеке справа «Закаленный Войной» получил попадание и потерял гусеницу. Танк не мог развернуться и навести свои мегаболтеры на толпу вражеских пехотинцев, атаковавших его с тыла. 14-й взвод отчаянно отбивался из десантного отделения, пытаясь отразить атаку мятежников, хотя их обстреливали и с бастиона.

Джонас нашел Бозарейна, лежавшего в воронке неподалеку от того места, где они высадились. «Праведное Отмщение», высадив пехотинцев, продолжал атаку, ведя огонь на подавление по вражеским тыловым позициям.

– Знаменосец!

К облегчению Джонаса Бозарейн отозвался.

– Сэр? Простите, сэр, я тут немного застрял.

Знаменосец указал на свою ногу. Страшный кусок металлической сетки вонзился в его лодыжку. Кровь пропитала ткань брюк.

– Я вытащу тебя оттуда, прикрой меня, – Джонас передал лазерный пистолет знаменосцу и присел у его застрявшей ноги.

Лейтенант вздрогнул, когда случайный лазерный выстрел обжег воздух рядом с ним. Освободить Бозарейна из сетки будет нелегко.

– Будет больно. Извини.

Бозарейн закусил губу и кивнул.

Джонас схватился за сетку и с силой дернул. Она была пружинистой, и понадобилось два мучительных рывка, чтобы освободить ногу. Бозарейн сдержал крик.

– Сомневаюсь, что сможешь идти. Опирайся на меня.

Обернув руку знаменосца вокруг своей шеи, Джонас поднял его на ноги.

– Подождите! Знамя, знамя взвода! – указал Бозарейн. Знамя лежало на земле, свернутое вдвое и измазанное грязью. Джонас наклонился, чтобы Бозарейн смог дотянуться и вытащить знамя из грязи.

– Пошли!

Хромая, они вернулись к остальному взводу. Солдаты прятались в воронках и развалинах, как приказал им Джонас, иногда постреливая в мятежников, попадавшихся в прицел.

Сулибан стоял в полный рост, заложив одну руку за спину, не обращая внимания на пули и лазерные лучи, мелькавшие вокруг. В другой руке комиссар держал болт-пистолет, и ствол был направлен прямо на Джонаса.

– Я не могу бросить моего знаменосца и знамя, – тяжело дыша, выпалил Джонас. – Такого позора я не допущу.

Медик Коасс Ло Турнерик принял Бозарейна у лейтенанта и усадил его за обломком рокрита.

– Как я и думал. Вы вернулись, – произнес Сулибан.

– А зачем ствол? – спросил Джонас, указывая на болт-пистолет в руке комиссара.

– На случай если я ошибался, – комиссар спрятал оружие в кобуру.

– А вы когда-нибудь ошибались?

– Нет. Поэтому я и не расстрелял вас.

Взвод Джонаса двигался в обход, пока не зашел в тыл позиций «Гидр». Валы, защищавшие зенитные установки, сейчас служили защитой атаковавшим гвардейцам. Теперь, высадившись с танка, им не приходилось беспокоиться об огне счетверенных установок. Но зато приходилось беспокоиться о двух огневых точках с тяжелыми болтерами, защищавших укрепление, и о бойницах бастиона наверху. К счастью, защитники крепости, казалось, были сейчас заняты обездвиженным «Закаленным Войной».

Джонас вел своих бойцов от укрытия к укрытию, заходя во фланг позиции. «Праведное Отмщение» отошел немного подальше, скашивая огнем всех приближавшихся мятежников и не позволяя противнику доставить в этот сектор подкрепления, а солдаты на борту «Закаленного Войной» также отвлекали внимание врага от обескровленного взвода Джонаса.

Они укрылись в разбитом бункере, разрушенном огнем мегаболтеров. Стараясь не обращать внимания на кровавое месиво – все, что осталось от прежних обитателей бункера – они внимательно рассматривали позиции батарей «Гидр». Шум боя громче всего грохотал в двух пунктах – вокруг «Закаленного Войной» и у передовых позиций мятежников, сквозь которые они прорвались.

– Похоже, их зажали на плацдарме, – сказал Мич. – Нас бросили на произвол судьбы.

Джонас глянул в смотровую щель бункера, потом в дверь, выходившую на Дворцовую Цитадель.

– Нет, у нас есть шанс. Как только мы уничтожим «Гидры», коммандос высадятся, взорвут лазер, и вся эта война кончится. Мы можем отсиживаться здесь и ждать, как повернется бой, или можем повлиять на его исход прямо сейчас.

Его солдаты, перемазанные грязью и кровью, смотрели на него. Ему не нужно было их согласие, но он все равно ждал его. Они кивнули.

Джонас оставил Бозарейна в бункере с медиком, а последних уцелевших трех солдат из отделения тяжелого оружия расположил на крыше бункера. Остальных пехотинцев разделил на две группы, в каждой по шесть солдат, вторую группу возглавил комиссар. Подождав, пока вторая группа доберется до другого конца траншеи, Джонас приказал гранатометчикам на крыше открыть огонь.

Они выпустили осколочную ракету по орудийному окопу с тяжелым болтером в ближнем конце траншеи. Не имело значения, убили они расчет болтера или нет, главное было заставить его укрыться. Сулибан, кивнув Джонасу, повел свою группу к другому краю системы траншей. Джонас подождал, пока они скроются.

– Пошли! – крикнул он. Сам Джонас, остатки его командного отделения и половина уцелевших солдат взвода бросились по открытому пространству к окопу с болтером. Его гранатометчики продолжали вести огонь. Сверкнули выстрелы лазганов, рядовой Стэн упал, но к счастью, болтерного огня не было. Его группа тяжелого оружия успешно прижимала огнем расчет болтера. Перескочив низкий бруствер, Джонас прыгнул в траншею и, выстрелив мятежнику в грудь, выхватил меч. Они добрались до врага.

Они пробивались вдоль линии траншей, защищавших батареи «Гидр», до некоторой степени укрывшись от боя снаружи. Джонас жестом приказал огневой группе из трех человек идти к следующей секции траншей. Он, Мич и Табор, несущий знамя Бозарейна и вокс-аппарат дальнего действия, бежали следом за ними. Киллек и сержант Кесло зачищали траншею за ними, докалывая штыками убитых мятежников и бросая гранаты в блиндажи – в этой работе у Кесло был большой опыт, а у Киллека просто прирожденный талант.

Они достигли первого болтерного окопа. Один из двух солдат болтерного расчета был мертв – убит осколочной ракетой. Второй мятежник трясущейся рукой поднял пистолет. Джонас мгновенно застрелил его.

– Чисто!

В траншеях было мало вражеских солдат. Им встречались группы максимум из трех мятежников. С другого края сети траншей слышались выстрелы и крики – вторая группа гвардейцев под командованием Сулибана пробивалась к ним.

Бойцы Джонаса застрелили бежавшего мятежника, бросившего лазган. Они достигли пункта, где траншея поднималась на пять ступеней, туда, где располагались батареи «Гидр».

От одной из двух машин, разбитых огнем «Праведного Отмщения», шел густой дым. Зловоние горящего мяса оскверняло воздух.

Пригнувшись, они подбежали к первой подбитой «Гидре».

– Слишком тихо, – произнес Джонас.

– Четыре «Гидры» еще исправны, сэр. Но я не вижу расчетов, – заметил Мич.

Джонас осмотрел местность.

– Они разбежались. Разделиться на огневые группы и уничтожать «Гидры» по одной, но будьте осторожны.

Сержанта Кесло он направил прикрывать выход из траншеи. Остальные парагонцы разделились на две группы, в одной Мич, Табор и сам Джонас, в другой Киллек и Корден. Табор нес знамя взвода.

Вскоре, как только группа Джонаса попыталась перебежать от одной подбитой «Гидры» к следующей, они попали под сильный огонь. Джонас заметил только что возведенную баррикаду недалеко от подножия цитадели, построенную прямо между двумя ЗСУ.

– Басдаки ждали нас, – сказал Табор.

– Ну, мы и пришли сюда не слишком тихо, – ответил Джонас. – Наверху, в цитадели, тоже тревога.

Жестом он просигналил Киллеку и Кордену, прятавшимся за «Гидрой», покинутой экипажем. Они заложили подрывные заряды на платформу ЗСУ и убежали к дальнему краю батареи. Джонасу нужно было обойти баррикаду. Он медленно полз вперед, но попал под огонь с второй позиции.

– Проклятье! Там, в редуте. Они заметили нас.

Табор включил вокс.

– Это 6-й взвод, это 6-й взвод. Нас прижали огнем, срочно нужна помощь…

С тыла донеслись звуки боя.

– Они идут по траншеям, сэр! – воскликнул Мич.

Джонас секунду размышлял.

– Будем надеяться, что сержант Кесло задержит их. У него хорошая позиция. Свяжись с бункером. Пусть гранатометчики ведут огонь на подавление по выходу из траншеи, не позволяя никому войти.

– Должно быть, «Повелитель Бури» уничтожен, сэр, – сказал Мич. – Они хорошо сдерживали врага, и никто бы не прорвался сюда, если бы он был еще здесь.

– Сейчас это уже не наше дело, – ответил Джонас. – Пошли. Мы можем зайти в тыл баррикаде и надеюсь, что комиссар Сулибан пройдет мимо второго болтера и поддержит нас.

Они втроем побежали, их преследовал лазерный огонь сверху. Мич, не сбавляя шага, метнул гранату. Она полетела к баррикаде, пролетев над разбитой «Гидрой», за которой они только что прятались.

– Святой Трон! Это бесполезно! – крикнул Табор.

Огонь усилился. Им пришлось укрыться под защитой стены из мешков с песком. С другой стороны, куда попадали лазерные лучи, доносился горячий запах расплавленного песка. Джонас подумал, сколько еще продержатся мешки с песком, прежде чем рассыпаться под огнем. Парагонцы рискнули высунуться и сделать пару ответных выстрелов, целясь в бойницу в стене бастиона, освещенную вспышками лазерных лучей. Табор, попытавшись выстрелить еще раз, получил попадание в лицо. Он умер еще прежде чем упал на землю.

Мич вцепился в погибшего друга.

– Убит! Мы в ловушке!

Ответом ему был рев двигателей. «Повелитель Бури» переехал траншею, словно ее и не было, давя мешки с песком и рокрит. Его огромный корпус прикрыл их от бойниц бастиона. Джонас схватил Мича за плечо.

– Пошли! – приказал он, подхватив упавшее знамя.

Они стремительно бросились к борту «Праведного Отмщения» и взобрались в десантное отделение. Танк стрелял по уцелевшим «Гидрам», разнося их на куски огнем мегаболтеров, медленно разворачиваясь, чтобы прицелиться в каждую. Взрывы сотрясли землю. Джонас и Мич слетели с лестницы и покатились по измазанной кровью и грязью палубе десантного отделения. Слишком поздно, мятежники в бастионе уже поняли, что парагонцы взобрались на танк. Противники с обеих сторон бросились к бойнице. Еще секунда, и танк развернется, отъедет от бастиона, и они окажутся под прицелом. Секунда – все, что им было нужно.

– Поджарь этих басдаков, рядовой!

– С удовольствием, сэр, – мрачно ответил Мич.

Он сунул ствол огнемета в бойницу и нажал спуск. Раздались вопли, наружу вырвалась вспышка огня. Мич и Джонас вовремя спаслись от падения, отпрыгнув назад, когда танк отъезжал от высоких стен редута. На этой высоте было еще три бойницы. Парагонцы настороженно следили за ними, но оттуда никто больше не стрелял.

Джонас рискнул выглянуть за надстройку. Комиссар Сулибан и его группа разделались с баррикадой. Похоже, он потерял одного солдата, но на таком расстоянии Джонас не мог разглядеть, кого именно. Большинство мятежников были убиты. Остальные бежали. Джонас не видел Кордена, но Киллек бегал туда-сюда, перемазанный кровью, и, рыча как маньяк, колотил убегающих мятежников прикладом лазгана. Сулибан с болт-пистолетом стоял над мятежником, умолявшим о пощаде. Джонас отвернулся, не став смотреть, как Сулибан казнит мятежника.

«Гидры» горели, в них взрывались боеприпасы. Шум боя становился все громче; сквозь дым Джонас видел, как мятежники бегут с позиций, преследуемые «Химерами» и парагонской пехотой. За позициями «Гидр» «Святой Иосиф» подошел к «Закаленному Войной» и открыл огонь, выкашивая вражеских солдат, пытавшихся захватить поврежденный сверхтяжелый танк. Из десантного отделения «Закаленного Войной» Джонас услышал хриплые крики ликования.

Сжав в трясущихся руках окровавленное знамя взвода, Джонас поднял его и развернул на сыром ветру. Включив вокс-передатчик малой дальности, он надеялся, что кто-то поблизости сможет передать его сообщение в общую сеть.

– Это лейтенант Джонас Фор Артем Ло Банник. Вражеские «Гидры» уничтожены, повторяю, путь открыт.

Пять ударов сердца спустя он услышал ответ, искаженный передачей:

– Принято, лейтенант. «Блистательный Гнев» вылетает.

Почти сразу же в воздухе над лагерем, в шести километрах позади, появились три точки. Они быстро увеличивались в размерах, пролетая над осадными позициями. С воем двигателей они промчались над бегущими мятежниками, уклоняясь от беспорядочного огня с Дворцовой Цитадели и быстро взмыли вверх сквозь моросящий дождь и дым. Взрыв – и одна «Валькирия» резко отвернула, дымя подбитым двигателем. Остальные две исчезли из виду, перелетев через укрепления цитадели. Вскоре сверху раздались взрывы и шум перестрелки.

Лазер ПКО выстрелил еще раз – последний раз – и грохот выстрела разнесся по болотистым равнинам вокруг дворца, прежде чем замолчать навсегда. Прошло еще несколько секунд. Сирена «Праведного Отмщения» прозвучала дважды. Ожил вокс-передатчик:

– Отступать, отступать! Коммандос докладывают, подрывные заряды установлены. Очистить район!

Комиссар Сулибан и уцелевшие солдаты взобрались по лестнице в десантное отделение танка, и «Праведное Отмщение», развернувшись, направился прочь от бастиона. Взвыли турбины – две «Валькирии» поднялись в воздух. Люди и машины быстро удалялись от цитадели.

Раздался глухой взрыв где-то в глубине крепости. Из бойниц укреплений полыхнул огонь, огромная вспышка вырвалась из крыши трехэтажного здания. Повсюду на землю посыпались куски металла и рокрита. Сложный шпиль лазера ПКО рухнул, с грохотом свалившись с вершины цитадели, и упал на болотистую землю.

Задание было выполнено. Лазер ПКО уничтожен.

«Праведное Отмщение» остановился у разрушенных оборонительных позиций. Мимо, заложив руки за головы, шагали ряды пленных мятежников под бдительным наблюдением парагонцев. Джонас сидел в углу десантного отделения на ящике из-под патронов, держа в руке фляжку с глисом, которую откуда-то достал Мич. Вокруг собрались последние бойцы его взвода, которые еще могли ходить и держать лазган. Медик Ло Турнерик суетился вокруг, перевязывая легкие раны и раздавая медикаменты. В живых осталось шестнадцать, из них лишь девять еще могли сражаться. Джонас ожидал, что список погибших будет больше, когда Курильо, Корден и Стэн умрут от ран. Десантное отделение, в котором раньше было тесно, теперь, когда их осталось так мало, казалось просторным, и Джонас, вероятно, чувствовал бы себя уязвимым, если бы не так чертовски устал.

Над бортом танка появилась высокая фуражка комиссара Сулибана. Сулибан перебрался через борт, сияющие сапоги щелкнули каблуками по металлической палубе.

– Пьете на службе, лейтенант?

Джонас покачал головой.

– Официально у нас внеслужебное время, сэр. Мы возвращаемся на базу. Кроме того, вы должны простить меня. За последние недели двадцать пять моих людей убиты или покалечены, и скоро к ним присоединятся еще. Я чувствую себя не лучшим образом. И это помогает, – он поднял фляжку в шутовском тосте и нарочито сделал глоток. Вкус напитка был резким, не таким гладким, каким должен быть хороший глис, но сейчас этот вкус казался превосходным.

– Не оправдывайтесь, лейтенант. Если время внеслужебное, то вы, как офицер, имеете право выпить. Император позволяет своим верным воинам маленькие радости.

– Вот как, Сулибан? И никаких поучений, никаких игр словами чтобы позволить мне почувствовать себя героем?

Комиссар некоторое время молча смотрел на него, не реагируя на дерзость Джонаса.

– Эта война окончена. Вы выполнили приказ и заслужили отдых, даже от меня.

– И вы даже не скажете мне, что я стал мужчиной, комиссар?

Сулибан почти улыбнулся. Почти.

– Я видел многих офицеров, лейтенант, и видел, как иные из них становились мужчинами в сходных обстоятельствах, но вы стали мужчиной еще до того.

– Ваше здоровье, сэр, – Джонас еще раз выпил.

Сулибан, заложив руки за спину, смотрел на болотистый ландшафт.

– Радуйтесь, пока можете, лейтенант. Ваши способности мало что значат в великих замыслах Императора. Оружие. Оружие и тела, держащие его – вот главное в нашей битве за выживание. В этом бою важно то, что вы выжили, чтобы сражаться в другой раз, и вы будете сражаться.

Комиссар Сулибан четко отсалютовал – Джонас устало ответил на приветствие – и ушел.

Джонас допивал глис – последний на Галлене, насколько он знал, и, вполне возможно, последний в его жизни. Смакуя напиток, он наблюдал, как огонь лэнс-орудий обрушился на крепость с орбиты. Уже темнело, и первый пустотный щит зрелищно вспыхнул, отражая лазерные лучи. Щит разгорался ярче и ярче, пока внезапно не погас. Лучи били снова и снова. Рухнул следующий щит, потом следующий…