Текст книги "Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Аарон Дембски-Боуден,Гэв Торп,Стив Лайонс,Уильям Кинг,Дэвид Эннендейл,Митчел Сканлон,Стив Паркер,Энди Хоар,Баррингтон Бейли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 147 (всего у книги 247 страниц)

– У них все комнаты как наши? – спрашивает Таня, и мне не понятно, вопрос продиктован ее любопытством или ролью. – Это обычные комнаты или специально подготовленные для гостей с иных планет?

Мне кажется, она почти сказала "чужаков", но осознала, что чужаки тут тау, несмотря на то, что мы на их планете.

– Тут такой же дизайн, как в наших собственных жилищах, – информирует Вре'доран, ведя нас вдоль холла тускло синего цвета и украшенного на уровне наших голов тонкими фризами с надписями на тау.

– Если они вам не подходят, я распоряжусь подготовить специально обставленные комнаты. Мы не в достаточной степени осведомлены о нуждах людей.

Таня смотрит на Ориеля, тот пожимает плечами.

– Эти комнаты нам вполне подходят, спасибо, – любезно отвечает она тау.

Мы входим за чужаком на двигающуюся рампу, которая служит лестничным маршем и медленно вращается вокруг центральной колонны, что пронизывает все здание. Внутри здание полое, на всех двенадцати этажах есть круглые пролеты с мостками, которые уходят от траволатора, от него же лучами расходятся комнаты. Центральная колонна потрясает тем, что она из стекла или какого-то другого прозрачного материала, внутри нее постоянно переливающаяся смесь цветных жидкостей, которые постоянно то поднимаются, то опускаются.

Как и все лестницы тау, что я видел, у мобильной платформы нет перил, так что мы жмемся к центральной колонне из-за страха разбиться насмерть. Очевидно, что тау нелегко оступиться. И мне понятно почему. Они кажутся очень неторопливой расой, и я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь куда-то спешил, за исключением дронов. Как и все, что принадлежит тау, их жилища излучают спокойствие и уравновешенность.

Мы подъезжаем к пролету, который ведет в банкетный зал. Насколько я могу судить, он расположен вдоль стены всего здания, а внешней стеной служит непрерывное окно, за которым открывается потрясающий вид на весь город. Вдоль центра зала расставлены низенькие круглые столы, уходящие как влево, так и вправо, вокруг каждого уже хорошо знакомые подушки. Солнце Ме'лека только начинает садиться, и пока мы ждем прибытия остальных гостей, то стоим у окна и рассматриваем город, утопающий в розоватом свечении наступающих сумерек.

С наступлением темноты, впервые с тех пор как мы прибыли, город начинает оживать. Закат окутывает теплыми оттенками радикально белые здания, смягчает их белизну и за считанные секунды тысячи окон расцветают искусственным освещением. По всей длине дорог и мостиков загораются люминесцентные полоски, и когда солнце стремительно ныряет за горизонт, то меня поражает огромное множество мерцающих звезд и переливающихся радуг, что заменяют бесконечную белизну дневного города.

По дорогам движется постоянный поток желтых и синих огней машин, и вскоре их свет сливается практически в непрерывные цветные линии.

Взглянув вправо, мне виден космопорт на горе, сияющий маяками и посадочными направляющими огнями, чьи геометрические фигуры светятся красным, зеленым, синим и белым, создавая с этого угла обзора головокружительные узоры. Яркие посадочные реактивные струи какого-то космического корабля оживают, когда тот отрывается от площадки, и я наблюдаю, как белые искры возносят его к небесам, освещенным последними лучами уходящего дня.

– Это впечатляет, – небрежно говорит Стрелли, – ты можешь себе представить, сколько нужно энергии, чтобы все это было освещено?

– Всего лишь свет, побрякушки, – ворчит Морк отворачиваясь, – сияющие декорации, которые нагло затмевают звезды. Только раса, ослепленная непристойными технологиями, будет пытаться затмить красоту небес Императора.

– Во тьме живут монстры, – прагматически возражает Таня, пристально глядя на яркое множество источников света на земле, насколько мы можем судить.

– Никакой свет не спрячет тьму в душе чужаков, – глумится позади нас Морк.

Мы разворачиваемся, когда слышим, как входят другие. Четыре воина Огня, в полной броне и с оружием идут перед достаточно молодо выглядящем тау в тунике из нескольких различно окрашенных прослоек. В руках у него короткий жезл со сверкающей драгоценностью на конце. Они не обращают на нас внимания и исчезают за изгибом стен. Вскоре появляется посол Прохладный Ветер и направляет нас к столу, стоящему чуть дальше то двери, с видом на космопорт за окном. Проследив за нашими взглядами, он спрашивает:

– Великолепный вид, не так ли? – он слегка покачивает головой, – как вы видите, мы обожаем ночь. Наши пращуры жили в сухих и пустынных условиях Тау, поэтому проводили большую часть жаркого дня в убежищах. А ночь – самое время жить своими жизнями.

– Так вы ночная раса? – быстро спрашивает Квидлон.

– Только в культурном отношении, – отвечает Прохладный Ветер, – биологически мы, как и люди, способны как к дневной, так и ночной активности. В наших традициях огромное место играет ночь и удовольствия, что она несет.

– Кем был тау, который зашел до вас? – спрашивает Ориель, усаживаясь к столу и наблюдая, как подходят остальные. Я все забываю, что он вроде как почетный гость.

– Это был Аун'ла-Ши'ва-Ран'ал, – коротко отвечает посол.

– Член касты Эфирных? – спрашивает Ориель с внезапно проснувшимся интересом, глядя в направлении, куда ушел таинственный тау.

– Да, – коротко подтверждает Прохладный Ветер, явно не горя желанием обсуждать этот вопрос.

– А почему вдруг замолчали? – спрашиваю я его, положив локти на стол. Полковник одаривает меня суровым взглядом, и я убираю локти, осознав, что мои рукава откинулись назад, и обнажили шрамы и рубцы вокруг запястий, доставшиеся мне со времен заключения. Не знаю, будет ли интересно тау откуда они у меня, но полагаю, что лучше избегать вопросов.

– Мы не обсуждаем вопросы, затрагивающие аун, с посторонними, даже со своими союзниками, – строго отвечает посол.

– То есть он здесь не для того, чтобы поприветствовать меня? – удивленно спрашивает Ориель.

– Он находится в этом зале с вами, а это достаточная честь для гостей извне, – без смущения отвечает Прохладный Ветер. Посол поднимает взгляд и кивает приближающемуся тау, который выше и шире, чем все остальные, виденные мной. Его повадки выдают воина, говорю я сам себе, замечая его легкое самодовольство и твердый взгляд, которым он рассматривает нас, когда останавливается у стола.

– Это Шас'эл-Виор'ла-М'иенши-Элан, – Прохладный Ветер представляет нам вновь прибывшего, – а это командующий Империума его Святейшего Величества Императора Терры – Ориель.

Я собираюсь встать, но замечаю, что Прохладный Ветер сидит на месте. Явно, что тут это не знак уважения. Мне следовало запомнить по ужину с капитаном на борту космического корабля.

– Добро пожаловать на Ме'лек. Обращайтесь ко мне Шас'элан, командующий Ориель, – молвит воин Огня и кивает, выказывая уважение. Его голос гораздо глубже, чем у остальных тау, и более явственен акцент. И в данный момент, я конечно не эксперт в языке тела тау, но он вроде бы не очень-то жаждет находиться здесь. Он садится за противоположную от нас сторону стола, между Квидлоном и Таней.

– Шас'элан мой старый друг и высокопоставленный офицер в шас, здесь на Ме'леке, – объясняет Прохладный Ветер, явно не обращающий внимание на неудобство друга или просто игнорируя его. Мы сидим в несколько неловком молчании примерно с минуту, после чего речь заводит Полковник.

– Простите мое невежество, Шас'элан, но я мало что знаю о структуре ваших военных сил, – тихо говорит он, и я впервые слышу, чтобы он так вежливо разговаривал с кем-либо. И когда-либо.

– У вас звание шас'эль, верно?

– Да, я – шас'эль, – с гордостью отвечает тот.

– Сколькими воинами вы командуете? – продолжает Полковник, почесывая свое ухо самым беззаботным образом.

– Я командую одним… одним… – он смотрит на Прохладного Ветра в поисках помощи, тот отвечает на тау.

– Я командую одним кадром воинов. В настоящий момент их пятьдесят шесть.

– А ваш начальник? – вклинивается Ориель, все еще выражая всем своим видом безразличие.

– Шас'о-Виор'ла-Монт'ир-Ши'монт'ка, – через секунду размышлений выдает Шас'элан, – Шас'о командуют всеми шас на Ме'леке.

Некоторое время мы перевариваем полученную информацию и ждем ужина.

Когда еду подают, то она оказывается восхитительным ассортиментом блюд. Их разносят дроны, загруженные овощами, фруктам, ароматным рисом и печеньями с толстой коркой, далее следуют хрустящие бисквиты, которые так понравились мне на корабле, плюс кувшины с соками медовых и темно-фиолетовых оттенков. Кое-что мне знакомо по ужину с капитаном, но большая часть яств для нас в новинку.

В отличие от полок на корабле, здесь вроде бы нет официального порядка, так что мы все накидываемся на еду, включая Прохладного Ветра и Шас'элана. Когда мы начинаем есть, они оба, кажется, успокаиваются, и предлагают нам попробовать различные блюда, комментируя названия на тау, Прохладный Ветер периодически переводит нам слова Шас'элана.

Пару раз мне приходиться напоминать себе, что Шас'элан не участвует в заговоре, и останавливать себя, чтобы не ляпнуть что-нибудь, что выдаст мою военную подготовку. Могу сказать, что Полковнику тоже неймется выведать у военачальника все о том, как дерутся тау, но он сдерживается. Несмотря на неестественное, но приятное окружение, я быстро теряю аппетит и вскоре просто из вежливости отламываю маленькие кусочки.

Пока мы едим, я вижу, как восходят двойные луны Ме'лека, и ночной город снова меняется. Большая часть огней затемняется, и здания начинаются светиться разными цветами, некоторые выглядят серебряными или золотыми, другие жемчужными, а некоторые до сих пор покрыты пятнами сияющего синего и пурпурного.

– Наши города спланированы и построены так, чтобы взаимодействовать с движением небесных светил, перенимать расположение лун и звезд, – говорит нам Прохладный Ветер, проследив за моим взглядом. – На ваших планетах такие же виды?

Я бросаю взгляд на Полковника, он пожимает плечами и кивает. Полагаю им можно ответить правдиво, по моей родной планете Шас'элан никоим образом не сможет догадаться, что я не писчий.

– Я родился в городе, который на три километра возносится к небесам Олимпа, – говорю тау, стараясь, насколько могу, чтобы это звучало впечатляюще. Нечего им думать, что только они могут строить причудливые города.

– Нижние уровни примерно на такое же расстояние уходят под землю. В одном таком городе живет около миллиарда людей, а на моей планете таких городов тринадцать.

– Не может такого быть, – возражает Шас'элан, – на одной планете больше людей, чем тау во всем этом септе!

– Мы называем их миры-ульи, в честь гнезд трудолюбивых насекомых, – объясняет Квидлон, – по всему Империуму множество таких миров, но есть миры и других типов.

– Так много планет с таким количеством людей? – Шас'элан выглядит шокированным и обвиняюще смотрит на Прохладного Ветра, после чего произносит что-то на тау. Прохладный Ветер резко что-то отвечает, во всяком случае, насколько я могу судить.

Остальная часть ужина проходит в неприятном молчании.

* * *

Следующим утром нас встречает Прохладный Ветер. День только начинается, когда наземная машина проскальзывает на одну из воздушных дорог. В этот раз поездке я уделяю больше внимания, наблюдаю, как по встречному направлению проносятся другие машины: парящие как наша, длинные составные транспортники, маленькие, похожие на коконы, треволаторы везут тау по одному. Я так же замечаю как тут много дронов. Кажется они повсюду: мелькают по дорогам, влетают и вылетают из зданий, несутся по мостикам и проходам.

– Сегодня вечером мы должны улетать, – внезапно говорит Прохладный Ветер, привлекая мое внимание к себе, – я получил весточку, что О'вар очень скоро покинет Эс'тау. Если мы не сделаем все быстро, то упустим возможность.

– Вы сказали "мы", а это значит, что вы летите с нами? – спрашиваю я, глядя на Полковника.

– Я встречусь там с вами, – спокойно отвечает он, – О'вар собирает множество наемников для усиления собственных воинов Огня, и под видом солдат удачи вы прибудете на Эс'тау и найметесь к О'вару. Я все уже подготовил, но должен прилететь к О'вару, чтобы удостовериться, что все необходимые записи никоим образом не смогу связать вас со мной.

– Подчищаешь хвосты? – ржет Трост. – Ты вроде как должен доверять нам, что мы не раскроем твой секретик.

– Если вы проговоритесь, записи будут поддержкой для моей защиты, что такого заговора не существует, – спокойно и без смущения отвечает посол, – вы так же ничего не выиграете от таких откровений, так как общественное мнение будет больше заинтересованно получением компенсации от Империума, чем моей сомнительной ролью в этом деле.

– Никто ничего не расскажет, – сурово произносит Ориель, одаривая каждого из нас тяжелым взглядом, после чего разворачивается к Прохладному Ветру. – Наш корабль уже прибыл?

– Несколько дней тому назад судно, что вы описали мне, достигло орбиты, – кивком подтверждает посол, – я так же устроил, что к внешним границам системы вас транспортирует лихтер, чтобы вы как можно быстрее могли войти в варп.

– Что вы имеете в виду "транспортирует"? – с подозрением спрашивает Шеффер.

– Не волнуйтесь, это стандартная процедура, – уверяет нас Прохладный Ветер, – имея дело с инопланетными кораблями, мы используем превосходящую скорость наших собственных кораблей, чтобы придать им, так сказать, ускорение.

– Сколько, по вашему мнению, мы будем лететь к Эс'тау? – с конца машины спрашивает Стрелли.

– Честно говоря, это будет короткое путешествие. Я бы сказал – примерно три, может быть четыре рот'аа, – после секундного размышления выдает посол.

– Это примерно два дня? – спрашивает у Прохладного Ветра Ориель, и тот кивает в ответ.

– Совсем не много. Используем это время для окончательной подготовки.

– Хорошо, значит все идет по плану, – посол кажется доволен.

Остаток дня мы проводим обговаривая дальнейшую часть плана. Посол посвящает нас в детали, пока возит вокруг различных местных достопримечательностей. Мы близко проезжаем мимо дворца эфирных. Это возвышающееся здание с десятком скайвеев, расходящихся от центрального шпиля. Впервые видим настоящий боевой купол воинов Огня – огромное сооружение, способное вместить под своей сводчатой крышей тысячи бойцов. Прохладный Ветер особенно оживляется во время тура по району касты Воды, представляющего собой примерно десяток куполов и башен, полных администраторами, сопоставляющими информацию со всей планеты и ближайших миров.

Так как беседа протекает в режиме старт-стоп, то мы очень часто возвращаемся к сказанному, дабы все всё четко понимали. В конце концов, мне кажется, что даже я уловил все нюансы. На орбите стоит списанный флотский транспортник, маленькое судно, едва способное путешествовать в варпе, оно и отвезет нас на Эс'тау к Пресветлому Мечу. Мы приземляемся, записываемся в армию Меча, затем затаиваемся и выжидаем подходящее время для удара. Когда командир тау будет проводить свою окончательную проверку перед вторжением, мы быстро и жестоко атакуем, стреляем ублюдку в голову и затем делаем ноги.

Прохладный Ветер уверяет нас, что в разгроме и замешательстве мы без особых проблем сможем добраться до орбиты. Но я в этом сомневаюсь. В Коританоруме была та же самая проблема – трудно было попасть внутрь, а вот выбраться обратно почти что стоило мне жизни. Примерно в середине дня Прохладный Ветер возвращает нас в наши покои и говорит, что у нас есть несколько часов перед отлетом.

Этим же вечером, когда солнце нырнуло за высокие купола строений, Прохладный Ветер снова приезжает к нам на своей парящей машине и везет нас в космопорт.

– Я вот тут подумала, – говорит Таня, когда мы плавно обгоняем длинный танкер, – что будет с вами, Прохладный Ветер, когда все произойдет? Я имею в виду, вы же не сможете полностью отрицать связь с нами.

– Ваша легенда гласит, что вы – отступники, действуете без разрешения властей, – спокойно говорит тау, – при прискорбных обстоятельствах, если я вдруг каким-нибудь образом буду вовлечен, я, конечно же, поддержу эту легенду. Я буду выглядеть скорее глупо, что доверился злобным людям, а О'вар заплатил за это.

– Значит, вы будете выглядеть просто некомпетентным дипломатом, а не предателем? – грубо смеюсь я, – для карьеры это не очень-то хорошо.

– Если все пройдет как надо, я наверняка потеряю репутацию и должность, – кивком соглашается Прохладный ветер, все еще кажущийся расслабленным, – однако моя личность и карьера вторичны перед нуждами тау'ва.

– И вы рискуете разрушить свою жизнь ради этого? – спрашивает Таня, наклоняясь вперед. – Это тау'ва для вас очень много значит.

– Это правда. Я действительно многим рискую во имя тау'ва, – медленно отвечает Прохладный Ветер, – однако спросите себя. Почему вы рискуете собой еще сильнее, чем я, ради своего далекого Императора?

Мы задумываемся об этом, но никто не отвечает. У меня есть готовый ответ, хотя некоторые могут сказать, что он своего рода уход от вопроса. Я рискую всем за Императора и за человечество, потому что это лучше, чем любые другие варианты. Помню, как однажды в фабрики улья пришел проповедник и собрал огромную толпу. Он хотел помирить различные торговые дома через поклонение Императору. Это не сработало, собрание переросло в бунт, затем в сражение, затем в полномасштабную торговую войну. Кажется, его случайно подстрелили, хотя никто по правде не желал причинить ему зла. В любом случае, этот проповедник расхваливал нам прелести работы во благо Императора, и сражений за Его же имя. Он цитировал "Литании Веры", или какую-то другую священную книгу, я на самом деле не помню, ведь в то время я был очень молод.

Он говорил, что есть два типа людей. Есть те, кто работают и сражаются за человечество и Императора. Кто посвящает себя высоким идеалам. Вот именно такие люди будут удостоены посмертия, когда Император призовет их к себе. А есть и другие. Он называл их пиявками, вытягивающими из остальных жизнь и кровь. У них нет целей, и когда они умрут, их с радостью поприветствует Бездна Хаоса. Должно быть, это произвело на меня большое впечатление, хотя я не осознавал этого, пока не очутился в 13-ом Легионе.

МЫ ВСЕ от шока забываем свои мысли, когда нос с правой стороны нашей машины взрывается, разбрасывая во всех направлениях серебристые осколки. Машина пропахивает дорогу, почти что переворачивается, и раскидывает нас в разные стороны. Я не помню, чтобы видел энергетический разряд или ракету, но догадываюсь, что в нас кто-то стрелял.

– Какого фрага?! – ору я, вскакивая на ноги.

Слышу, как по корпусу барабанят заряды ручного оружия. Мы все выскакиваем из пассажирского отделения и укрываемся за громадой машины. Проверяю каждого – все ли целы, но обитые сидения и пол позволили всем отделаться всего лишь синяками.

– Откуда стреляли? – орет Таня, рассматривая здания вокруг нас. Среди изящной паутины дорог и мостиков стоит одинокая башня-шпиль, которую мы только что проехали. Позади комплекс связанных куполов вокруг центрального сферического здания, но там нет окон. Дальше по дороге стоит все еще строящееся здание. Над ним парят грави-краны, которые поднимают огромные бруски материала, что используют тау.

– Стройка! – бросаю я одновременно с Таней, и показываю. Она примерно в трехстах метрах, там достаточно укрытий и достаточно путей отступления. Снова вскакиваю на ноги и уже готовлюсь рвануть к зданию, когда Ориель хватается за мою робу и фактически швыряет на землю.

– Ты писчий, тупой болван! – шипит он. – А не хренов космодесантник.

– Извините, забыл… – извиняюсь я, а в это время в дорогу впиваются пули. Оглядываюсь, кажется, ни в кого не попало. Мое сердце бешено колотится, внезапная атака подстегнула тело к действию. Приходиться тяжело сражаться с сильным желанием схватить оружие и начать защищаться.

– Кто атаковал нас? – орет Полковник Прохладному Ветру.

– Есть фундаменталисты, которые считают, что мы слишком терпимы к другим видам, особенно к людям, – отвечает посол, укрываясь за разбитым остовом наземной машины.

– Когда могут, шас отслеживают их, но всегда найдется один-два недовольных, которые отказываются видеть мудрость нашей политики.

Именно в этот момент шас, воины Огня, делают свой ход. Судя по скорости, с которой они оказались здесь, я полагаю, они следовали за нами весь день. Не то чтобы это было неожиданностью, учитывая, что Ориель вроде как важная персона. Не знаю, откуда они появились, но внезапно на дорогу перед нами, с визгом направленных вниз прыжковых ранцев, приземляются пять боевых скафандров. Когда они падают на дорогу, то оставляют на ее поверхности дырки, а их коленные суставы и ноги мягко пружинят, амортизируя удар о землю. Как только они обретают устойчивость, то тут же открывают огонь. Парящие краны сами разлетаются с линии огня, когда из установок на двух скафандрах шарахает ракетный залп. Другие три прыгают вперед и с шипящим свистом несутся по воздуху, их многочисленное вооружение выплевывает пули и плазменные заряды в наполовину построенное здание. Что-то взрывается над нашими головами и меж наступающих боевых скафандров проплывает огромный энергетический заряд. Его взрыв поднимает в воздух кучу обломков. Нас накрывает тень, и я поднимаю взгляд.

Это танк тау, парящий над дорогой. Здоровый, намного больше, чем любой грави-транспорт, что я видел, хотя честно говоря, видел я их не много. Как и у космического корабля, на котором мы путешествовали, его нос широкий и сглаженный, напоминающий молот. На расширениях размещены две орудийные башенки, по одной на каждую сторону и чуть впереди надстройки, похожей на кабину. На башенках те же многоствольные пушки, что я заметил на боевых скафандрах. Ища цель, они поворачиваются то влево, то вправо. Задняя часть, обрамленная тяжелыми двигателями, – они слегка наклонены вниз, чтобы медленно толкать вперед эту громадину, – более основательная, наверху стоит башня с защитным орудием. Сама по себе пушка огромна, массивный ствол около трех-четырех метров в длину. Когда туша проплывает мимо нас, от визга двигателей в ушах звенит. Танк снова открывает огонь, выплевывая энергетический шар в сторону цели. Они видимо слегка подправили прицел после предыдущего выстрела.

– Кажется, нужно убираться отсюда, – бормочет Стрелли, рассматривая дорогу. Сзади нас потихоньку начинается неразбериха из машин, многие опускаются на землю, предоставляя дорогу наступающему танку и обеспечивая нас укрытием для отступления. Вижу, как тау бросают свои машины и убегают от сражения.

Так же поблизости замечаю купол касты Воздуха и очертания корабля, поднимающегося в воздух неподалеку.

– Космопорт в пешей доступности. Нам нужно валить сразу в шаттл! – говорю я остальным, и Ориель кивает.

– Да, раз уж мы тут, Прохладный Ветер может дать нам разрешение улететь, и мы можем исчезнуть без суеты, – соглашается инквизитор.

– Да, вскоре за вами пошлют еще одну машину, – кивает Прохладный Ветер, – будет мудрее избежать дальнейшей эскалации. Пристальное внимание к вашему присутствию было бы нежелательным.

– Мы не сможем унести весь багаж, – указывает Стрелли, кивая на груду сумок и сундуков, которые рассыпались из багажного отделения искореженной машины.

– Нам он больше не нужен, – возражаю я, – как только мы уберемся отсюда, наша легенда меняется и нам все равно придется это выкинуть.

– Очень хорошо, путаем следы. Чем меньше внимания официальных властей привлечем, тем лучше, – быстро произносит Ориель, и пригнувшись, пробегает мимо нас. Между собой и атакующими он держит дымящиеся останки наземной машины. Мы стремительно несемся за ним, и через несколько минут выходим из зоны поражения, теперь мы сами по себе. Прячемся в тени туго натянутого синего тента, который простирается на несколько сотен метров от одной из сторон ближайшего купола.

– Должен извиниться за это нападение, – говорит нам Прохладный Ветер, пока мы переводим дыхание. Видно, что он снова восстановил свое самообладание, – надеюсь, это сверх меры не скомпрометирует миссию.

– Просто отведи нас в космопорт к нашему кораблю, – отрезает Ориель, пробираясь вперед.

МЫ НАПРАВЛЯЕМСЯ к шаттлу, в этот раз следуя пешком за Прохладным Ветром по достаточно пустым подворотням. Несколько тау, что замечают нас, смотрят несколько странно, но мы пытаемся выглядеть так, будто прогуливаемся, а не бежим, спасая свои жизни. Но большинство из них просто бросают на нас взгляд и спешат прочь. В космопорте Прохладный Ветер пользуется своей должностью и проводит через охрану воинов Огня без вопросов, но, только оказавшись в шаттле, направляющимся на орбиту, мы немного расслабляемся.

Прохладный Ветер не полетел с нами, мы позже встретимся с ним на Эс'тау. Посол полетит на собственном транспорте, так как будет очень подозрительно, если он прибудет туда на корабле наемников, так что мы можем совершенно спокойно обсуждать его личность.

– Что ж, тау стремительно отреагировали и кинулись спасать нас, – говорит Стрелли, комфортно развалившись в своем кожаном кресле.

– А мне бы хотелось знать, откуда они узнали, где мы окажемся? – спрашивает Морк, глядя на Ориеля. – А если знали, то что еще раскопали насчет нас?

– Имперский командующий Ориель был под защитой воинов Огня с тех пор как приземлился, – пренебрежительно отвечает Полковник, – если бы ты был более внимателен, то заметил бы, что за нами последние два дня тенью следовал транспортник, в нескольких сотнях метров над нами и примерно в километре позади. Но ты был слишком занят рассматриванием зданий и тау.

– Я раньше вообще ничего не слышал о тау-диссидентах, – утверждает Ориель, погрузившись в размышления, – если существуют такие радикалы, тогда вся эта легенда для устранения Пресветлого Меча вообще не нужна была бы. Нет, Прохладный Ветер врал нам, я это чувствую. Я так же думаю, что Прохладный Ветер ожидал нападения. Он не казался таким уж напуганным, каким полагается быть гражданскому.

– Может быть, он самый смелый в своей касте? – предполагает Таня, но в ответ получает язвительный взгляд Ориеля.

– Нет, тут происходит что-то другое, помимо нашего договора, – медленно произносит инквизитор, – машина была подбита первым выстрелом, но так, что никто из нас не пострадал. Но после этого меткость стрельбы оставила желать лучшего. Словно вообще стреляли не прицельно. А вообще кто-нибудь видел вспышку выстрела, ракету или снаряд?

Мы качаем головами.

– Нет, все это кажется мне срежиссированным, – продолжает инквизитор, – посол или считает нас такими идиотами, во что я ни на секунду не верю, или играет в какую-то игру, которую я еще не понимаю.

– Может быть, это часть его собственной легенды? Чтобы он мог объяснить такую поспешность отлета? – бормочет Таня, и мы все в изумлении смотрим на нее. Ее объяснение достаточно разумно.

– Да ладно, я знаю все о ложных следах, увертках и отвлечении внимания, и не нужно так смотреть на меня. Быть снайпером – это не только хорошо целиться, – нахально произносит она и отворачивается к иллюминатору шаттла.

– Что ж, что бы это ни было, оно нам на руку. Не знаю, во что играет Прохладный Ветер, или какой цели служит атака, – говорит Ориель, расстегивая свои ремни безопасности и вставая, – но с этого момента приглядывайте за нашим дружелюбным послом.

Инквизитор уходит к носу, а за ним следует Полковник.

– Да я с первого взгляда не доверял этому скользкому кретину, – с усмешкой соглашается Трост.

– Не существует чужаков, заслуживающих доверия, – решительно заявляет Морк. Мы все согласно киваем.

В ЗАГРОМОЖДЕННОМ грузовом отсеке стоял постоянный грохот и скрежет – рядом располагались пульсирующие двигатели. С беспорядочным гудением и мерцанием ожили светополосы, окутав кучу ящиков и металлических контейнеров желтым светом. Ориель широкими шагами прошел в открытый вход, и перед тем как закрыть дверь, быстро оглянулся. Он быстро проходит лабиринт из сваленных грузов и выходит на достаточно свободное пространство примерно в центре грузового отсека.

– Ты где? – спросил он почти что шепотом.

– Я молюсь, инквизитор, – из тьмы пророкотал глубокий низкий голос.

– Это мой последний шанс поговорить с тобой. Выходи, чтобы я видел тебя, – говорит он скрывающейся фигуре.

– Инквизитор, у вас совсем нет уважения к моим традициям? – отвечает глубокий голос.

– Во время этого путешествия кроме молитв у тебя больше не будет дел, Дионис, так что я уверен, Император простит тебя, если ты ненадолго отвлечешься, – спокойно отвечает Ориель, усаживаясь на маленький ящик.

Из теней появляется высокая и широкая фигура, закутанная в распахнутую спереди и лишенную рукавов тунику. Его лицо сокрыто капюшоном. Мужчина огромен и возвышается над инквизитором. У него огромные мускулистые руки и плечи, под темно-коричневой кожей пульсируют вены, похожие на трубки. На широких грудных мышцах бесчисленные ниточки шрамов рассекают изящную татуировку двуглавого орла с распростертыми крыльями. Лицо под покровом такое же широкое, с квадратной челюстью, губы сжаты в тонкую линию.

– И что ты хочешь сказать мне еще, инквизитор? – спрашивает мужчина, в его голосе нет и намека на уважение.

– Мы продолжаем по плану и направляемся на Эс'тау для финальной стадии задания, – говорит ему Ориель, поднимая взгляд на гиганта.

– Я это уже заметил, инквизитор, – коротко отвечает тот.

– Я так и думал, – тихо произносит Ориель, – хотел в последний раз удостовериться, что все воспринято верно.

– Успокойтесь, инквизитор, – отвечает Дионис Ориелю, скрестив огромные руки на груди, – я знаю, что должен действовать только по вашему приказу. Я знаю, что должен оставаться в убежище, пока не придет это время, или пока мы не вернемся во владения Императора, если мое мастерство не понадобится. Я так же знаю, что ты играешь в опасную игру, и скорее всего я буду призван сражаться.

– Понимаю, что это не самый достойный и прославленный метод войны, к которому ты привык, и благодарю тебя за терпение, Дионис, – вежливо отвечает Ориель, – и вижу, что ты понимаешь, почему мне необходимо, чтобы все было именно так.

– Я понял это, когда принес свою клятву повиновения, – подтверждает Дионис, – я начну свои молитвы сражений и ритуалы чести. Так же помолюсь за вас, инквизитор, чтобы я не понадобился вам, несмотря на то, что я буду молить о сражении, ради которого был рожден.

– Помолись за нас всех, Дионис, – шепчет Ориель, отворачиваясь, – помолись за нас всех.