Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга вторая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 59 страниц)

Кохинор Анфиса, Кохинор Полина

Дурацкие игры магов. Книга вторая
Часть первая.
Глава 1.

Возвращение короля Годара.

Громадная пещера. Огненные знаки на потолке. Серебряные надписи на стенах. Диме смутно знаком этот язык. Маг смотрит на блестящие строки и бессмысленно улыбается, ритмично повторяя сладкозвучные, пьянящие слова. Перед глазами пляшут радужные точки, то сливаясь в блестящие всполохи, то взрываясь разноцветным фейерверком. "Какой приятный сон", – мелькает ленивая мысль.

"Всё правильно, мальчик. Взгляни на свой перстень", – звучит в голове вкрадчивый голос, и Дмитрий послушно смотрит на руку: металл плавится, впитываясь в кожу, камень выскальзывает из оправы, ударяется о плиты и, прощально сверкнув рубиновым светом, катится в темноту. Маг провожает его равнодушным взглядом и закрывает глаза…

Матёрый серебристый Волк тенью выскользнул из-за белоствольных деревьев, принюхался и стал подкрадываться к дому провидицы. Широкие лапы мягко и бесшумно ступали по росистой траве, чуткие уши ловили каждый подозрительный звук, шоколадные глаза блестели азартом. Подобравшись к крыльцу, зверь радостно оскалился, отряхнулся, и в тоже мгновенье входная дверь едва слышно скрипнула.

– Здравствуй, сынок. Я жду тебя.

Волк обиженно заскулил: "Всегда так! Хотел сделать сюрприз, но ты всё знаешь наперёд".

– Глупышка…

Провидица ласково погладила зверя по мягкой, влажной шерсти, и тот заурчал, жмурясь от удовольствия. На глазах Марфы выступили слёзы – с тех пор, как Артём вернулся из Камии, она, как ни старалась, не могла смотреть на него спокойно. Неизлечимое безумие сына разрывало сердце матери, да ещё провидческий дар нашёптывал, что исцелить страшный недуг способна только смерть. "Смерть…" – скорбно подумала магичка, и в душе шевельнулась безрассудная надежда – ночью у неё случилось видение. Короткое, но ясное и чёткое. Слёзы на глазах высохли, и Марфа потрепала разомлевшего от ласки Волка по загривку:

– Идём в дом, Тёма. Я напою тебя чаем. Или кофе?

– Кофе! – воскликнул Артём, мгновенно обернувшись человеком.

Почти бегом он влетел в гостиную, сбросил радужный плащ прямо на пол и плюхнулся в низкое кресло у камина. Марфа вошла следом, перед ней плыл серебряный поднос с тонкими фарфоровыми чашками и бронзовой изящной пепельницей. Провидица не любила запаха табака, но ей пришлось смириться с вредной привычкой сына. Артём одобрительно кивнул, взял с подноса чашку, а в пальцах задымилась длинная коричневая сигарета. Тонкие запахи дорого табака и кофе смешивались с тоскливым, пугающим ароматом безумия, и лишь огромным усилием воли женщина сдержала слёзы.

– Ты повзрослел, мой мальчик, – задумчиво проговорила она, обдумывая как начать разговор.

– А как же! – весело откликнулся временной маг. – Я стал искусным чародеем, правителем Лирии, а скоро ещё и женюсь. Пусть только Ника чуть-чуть подрастёт!

Артём глубоко затянулся, выпустил витиеватую струю дыма и растянул губы в радостной улыбке. Марфа со вздохом кивнула: сын улыбался, но его шоколадные глаза оставались скорбными и безжизненными.

– У меня было видение, Тёма, – тихо сказала магичка, словно боясь, что кто-то может подслушать.

Временной маг подобрался. Взмахом руки накрыл комнату защитным полем, наклонился вперёд, лихорадочно вглядываясь в лицо матери, и севшим от волнения голосом спросил:

– О Диме?

– Да. Он скоро вернётся, Тёма.

– Когда?

Артём нервно вертел в руках сигарету и смотрел в рот провидицы, точно опасался, что слова убегут, не достигнув его ушей.

– Я же сказала – скоро.

– Здорово! Где он появится?

– Ты слишком многого требуешь от меня, Тёма, – грустно улыбнулась Марфа. – Я видела только Диму. Он вернётся в Лайфгарм – это всё, что я могу сказать.

– Не густо, но всё равно спасибо, – проворчал временной маг, снял щит и поднялся: – Пойду, прогуляюсь.

Он подхватил с пола радужный плащ, накинул его на плечи и, не оглядываясь, покинул гостиную. Лёгким движением Марфа уничтожила поднос, чашки, пепельницу, перенеслась на балкон и вцепилась пальцами в деревянные перила: по дорожке стремительно нёсся огромный серебристый Волк. Теперь, когда сын ушёл, можно было не сдерживаться, и по щекам потекли слёзы. С каждым днём Артёму становилось хуже. Его всё чаще охватывали приступы бессильной ярости, и только Белолесье могло успокоить своего любимца.

Марфа смотрела, как, подвывая и мотая лохматой головой, Волк катается по мокрой траве, и пыталась убедить себя, что возвращение короля Годара принесёт сыну исцеление…

Ранним утром длинная вереница гномьих повозок выехала из крепости Краст и вдоль каменных склонов Инмарских гор направилась в Рогул. Торговцы пребывали в приподнятом настроении: они выгодно продали товары в Илисе, Вирэли и Литте и возвращались домой с приличным кушем. Мохноногие лошадки неторопливо ступали по пыльной дороге, полупустые телеги мерно поскрипывали, а гномы слажено распевали песни о родном Герминдаме.

Неожиданно песня оборвалась, возницы натянули поводья: из-за поворота показался худой высокий человек в ветхой, заношенной до дыр одежде. Длинные, давно не мытые волосы походили на стог полусгнившей соломы, свалявшаяся клокастая борода грязным комком била по тощему животу. Оборванец брёл по середине дороги, как чумной, и не собирался сворачивать в сторону.

Гномы недовольно загалдели, и Яков ван Дрейк, старшина обоза, поднял руку. Повинуясь молчаливому приказу, с головной повозки соскочил возница и ходко направился к бродяге.

– Эй, дед, сойди на обочину, нам нужно проехать!

Но оборванец никак не отреагировал на слова гнома, он продолжал идти, пока не наткнулся на лошадь, впряжённую в первую телегу. Ткнувшись в морду животного, бродяга застыл, похлопал глазами, попытался сделать шаг, однако, вновь столкнувшись с препятствием, замер и тупо уставился перед собой.

– Да ты пьян, приятель, – насмешливо воскликнул гном, но путник не ответил.

Мотнувшись из стороны в сторону, он сел в дорожную пыль у ног лошади и закрыл глаза.

– Здрасте, приехали, – с досадой проворчал возница и брезгливо коснулся тощего плеча: – Эй, вставай! Ты меня слышишь?

Бродяга покачнулся и, точно подрубленный куст, завалился на землю. Гном недобрым словом помянул всех его родственников и, склонившись, принюхался. Вопреки ожиданиям, вином от мужика не пахло.

– Больной, видать!

Ворча и переругиваясь, гномы слезли с повозок, столпились вокруг оборванца и вопросительно уставились на старшину. Яков ван Дрейк оглядел костлявую фигуру бродяги, почесал густую бороду и сокрушённо вздохнул.

– Не гоже оставлять больного старика на дороге. Грузите! Довезём до ближайшего постоялого двора и оставим на попечение хозяина.

Гномы перенесли босяка в повозку, подложили ему под голову скатанный плащ и прикрыли одеялами. Однако бедняга не хотел лежать спокойно. Он стонал и ворочался, порываясь встать, так что герминдамцам стоило большого труда удержать его на месте. Яков отвязал от пояса флягу, влил в болезненно кривящийся рот крепкого инмарского вина, и только после этого бродяга затих.

– Лежи спокойно, мы тебя не обидим, – мягко сказал ему старшина, забрался в повозку и устроился рядом с больным. "Главное, чтобы не заразный!" Яков ещё раз взглянул на измождённое лицо незнакомца и велел трогаться.

Колёса натружено скрипнули, и караван пополз по извилистой торной дороге. Возницы больше не пели. Появление больного немощного старика притушило веселье, и гномы молчали, словно опасаясь потревожить его сон. Тишина сморила ван Дрейка, и он начал клевать носом. И вдруг, на грани яви и сна, услышал тихое бормотанье. Сначала гном не понял, что слышит голос бродяги, а потом встрепенулся, навострил уши и разочарованно скривился: мужчина бормотал на неизвестном ван Дрейку языке.

"Откуда ты? Из какого мира занесла тебя судьба?" – хмуро подумал Яков, и тут незнакомец совершенно отчётливо произнёс:

– Стася…

Старшина вздрогнул и озадаченно взглянул на бродягу: лишь одна женщина в Лайфгарме носила это имя.

– Стася… – вновь прошептал оборванец и чуть громче повторил: – Стася…

Яков заволновался: "Неужели я накликал на нас неприятности?" Гном склонился над бродягой и пристально всмотрелся в грязное желтоватое лицо, постаравшись представить его без бороды и всклокоченных сальных волос.

– Вот те раз…

Ван Дрейк распрямился, опасливо глянул по сторонам, будто ждал, что из-за деревьев появятся бандиты, и закричал:

– Разворачивайтесь! Мы возвращаемся в Литту!

Странный приказ Якова застал гномов врасплох, но, непреклонная решимость в голосе, заставила безропотно развернуть повозки…

Три дня спустя гномий обоз достиг главных ворот Литты. В столице хорошо знали ван Дрейка, и его неожиданное возвращение вызвало множество недоумённых взглядов. Однако старшина их не замечал. Он решал сложную задачу: как лучше поступить – ехать прямиком во дворец или прежде схоронить ценный груз в укромном месте. Осторожность победила, и Яков велел гномам ехать в "Приют Мефодия", маленькую гостиницу на окраине Литты, хозяин которой был его старинным приятелем. А, главное, надёжным и неболтливым магом. Яков поручил помощнику устроить больного со всеми удобствами, а сам слез с повозки и зашагал к центру города.

Во дворце ван Дрейка приняли любезно, но на просьбу об аудиенции у правителя лишь развели руками: Артёма второй день не было в столице, и, зная его сумасбродную натуру, никто не мог с уверенностью сказать, когда именно он вернётся. Заручившись обещанием управляющего, немедленно сообщить о прибытии временного мага, Яков вернулся в гостиницу и стал ждать.

Артём появился во дворце вечером следующего дня, о чём управляющий немедленно известил старшину гномов, однако пробиться к правителю Яков не смог: временной маг провёл несколько дней с Ричардом и Валечкой, и ему требовалось время, чтобы прийти в себя. Но гном не отступил. Утром он вновь напомнил о себе, и, как оказалось, не зря. Проспавшегося Артёма заинтриговала настырность ван Дрейка, и в полдень он принял его в малом тронном зале.

– Что случилось, любезный ван Дрейк? Мы виделись неделю назад, и мне показалось, что вы остались довольны посещением Лирии, – позёвывая, поинтересовался маг, и Яков порадовался тому, что у переменчивого как ветер Артёма хорошее настроение.

"Есть шанс договориться!" – обрадовался гном и со степенной размеренностью, присущей всем жителям Содружества, ответил:

– Дело в том, что, возвращаясь в Герминдам, мы нашли то, на что Вам необходимо взглянуть. Окажите нам честь, правитель, посетите гостиницу "Приют Мефодия".

Артём плюхнулся в кресло рядом с троном Вереники, которое год назад установили специально для него, и закинул ногу на ногу:

– Что-то я не пойму, к чему столько таинственности, Яков. Почему вы не принесли это что-то во дворец?

– Слишком велика ноша, да и к чему привлекать внимание, – многозначительно ответил гном, но временной маг не уловил намёка.

К тому же мысль о том, что придётся куда-то идти, претила Артёму, и он мгновенно потерял интерес к посетителю.

– Ладно, – отмахнулся маг и встал, – зайду как-нибудь. Может, завтра, а ещё лучше, послезавтра.

Яков ван Дрейк раздражённо поморщился и, собрав мужество в кулак, металлическим голосом произнёс:

– Дело не терпит отлагательства, правитель. Если Вы не пойдёте со мной сейчас, мы незамедлительно покинем Литту. Думаю, в Инмаре или Годаре к нашей находке отнесутся более серьёзно.

Шоколадные глаза наполнились изумлением: ещё никто из лайфгармцев не решался ставить временному магу ультиматум.

– Звучит, как угроза, – заинтригованно усмехнулся Артём и почесал затылок: "Интересно, из-за чего весь сыр-бор? Может, и правда глянуть?"

Почувствовав близкую победу, Яков ван Дрейк приосанился и с напором добавил:

– Простите, правитель, но сейчас от Вас зависит судьба Лайфгарма. Вы должны пойти со мной!

Временной маг помялся, вновь почесал затылок, прикинув в уме, во что выльется убийство старшины гномьего обоза, и неохотно кивнул:

– Хорошо, посмотрим, что вы там притащили.

И вялость, словно дождём смыло – Артём бодро вскочил на ноги и понёсся к дверям.

– Скорее, Яков! – нетерпеливо воскликнул он, остановился и, чертыхнувшись, вместе с ван Дрейком переместился в "Приют Мефодия".

Небольшой, но уютный общий зал был забит до отказа, вокруг царили несусветный гам и суета. Но шум тотчас смолк – ремесленники и торговцы, купцы и вояки огорошено застыли при виде радужного плаща Смерти.

Временной маг насмешливо фыркнул и обратил вопросительный взгляд на ван Дрейка.

– На второй этаж, правитель, – с поклоном вымолвил старшина и указал на узкую обшарпанную лестницу.

– Как тебя угораздило забраться в такую дыру? – Артём поморщился и зашагал по скрипучим, истёртым сотнями ног ступеням. – Клоповник какой-то!

Яков ван Дрейк проигнорировал ворчанье мага. Он прошёл по слабо освещённому коридору, распахнул неприметную дверь и отступил в сторону. Временной маг с кислым видом заглянул в комнату: шкаф, два колченогих табурета, простая деревянная кровать. На кровати лежал странный, невообразимо обросший человек. Артём недоумённо покосился на Якова.

– Я говорил про него, – кивнул гном, и, мысленно выругавшись, маг шагнул в комнату.

Приблизившись к кровати, он взглянул на грязного, оборванного мужчину и едва не упал. Ухватившись за решётчатую спинку, задрожал как осиновый лист и непослушными губами вымолвил:

– Дима… – Маг накрыл комнату щитом и схватил друга за руку. – Дима!!!

Но Дмитрий не отреагировал на зов, он спал неестественным тяжёлым сном. Артём присел на край кровати, вгляделся в родное, с трудом узнаваемое лицо: желтоватая кожа, впалые щёки, бледные сухие губы: "Что с тобой, Дима?" И вздрогнул, услышав печальный голос ван Дрейка.

– Мы пытались лечить короля, но ничего не вышло.

– Спасибо вам, – с искренней признательностью прошептал временной маг и положил ладонь на лоб друга.

"Это я. Позволь мне помочь".

Артём не был уверен, что друг услышит, но к его огромной радости Дмитрий распахнул сознание. Увиденное ошеломило: Диму изводила беспрестанная жгучая боль, а сон был защитой, помогающей магу не сойти с ума. "Я вырву сердце тому, кто сделал это с тобой", – прошептал временной маг и попытался заглушить боль, но единственное, чего добился, вернул другу привычный вид. Артём всхлипнул от досады и хотел встать, но тут Дима открыл глаза и прохрипел:

– Больно.

– Знаю. Я хочу помочь, но у меня ничего не получается.

– Попробуй ещё.

Артём послушно сосредоточился, надеясь отыскать источник боли и устранить его, но никакого источника не было. А боль была.

– Я не понимаю, – жалобно протянул временной маг и, сметая собственный щит, заорал: – Валентин!

Солнечный Друг появился мгновенно.

– Вот чёрт! – выпалил он и, взглянув в искажённое мукой лицо друга, присвистнул: – Какая сволочь посмела сделать тебя наркоманом, Дима?

– Наркотики? – опешил Артём. – Что за бред? Ты уверен?

– Я – Целитель! И, вообще, не мешай, Тёма!

Поджав губы, временной маг пересел в изножье кровати и стал терпеливо ждать, когда Валечка закончит лечение. Ждать пришлось долго: Солнечный Друг несколько часов убирал наркотическую ломку, а когда закончил, плюхнулся рядом с Артёмом и, устало отдуваясь, проворчал:

– Ну, ты даёшь, Дима. Как тебя угораздило пристраститься к этой мерзости?

– Не знаю.

В голове мелькали неясные обрывочные картины, но связать их воедино маг не мог.

– Где ты был целый год? – встрял Артём.

– Год? Этого не может быть…

– Ещё как может! Ты пропал сразу после нашей беседы с Лайфгармом. Сказал, что идёшь к Стасе, и не дошёл!

Яков ван Дрейк деликатно кашлянул.

– Простите, господа, но теперь, когда мы передали короля Годара в руки друзей, наша миссия завершена. Думаю, нам лучше как можно скорее покинуть Литту и вернуться в Герминдам.

Дмитрий повернул голову, и голубые глаза с надеждой впились в лицо гнома:

– Так это вы нашли меня? Где?

– На дороге между Крастом и Рогулом. Я не сразу узнал Вас, Ваше величество, но когда понял, кто передо мной, решил, что лучше всего доставить Вас в Литту. Разумеется, соблюдая все предосторожности… У Вас появились могущественные враги, Ваше величество, и я подумал, что Вы выглядите чересчур слабым, чтобы встречаться с ними сейчас.

– Спасибо, уважаемый ван Дрейк, – тепло улыбнулся маг. – Как я могу отблагодарить Вас?

– Содружество гномов многим обязано Годару, а мы не забываем добра.

– И всё же.

– Заезжайте иногда в Герминдам, Ваше величество. Ваше внимание к Содружеству – лучший подарок для нас.

– Хитрец, – фыркнул Валентин, а Дмитрий твёрдо сказал:

– Я приеду в Герминдам, только не знаю, когда.

– Мы будем ждать, – снова поклонился Яков ван Дрейк и покинул комнату.

Едва дверь за гномом закрылась, Валечка склонился над другом и хмурым шепотом поинтересовался:

– Так где ты всё-таки был, Дима?

– Не помню. Я спал, и мне снился удивительный сон. Мне показалось, что прошло всего несколько минут… – Внезапно маг вздрогнул и напряжённо взглянул на Артёма. – Где Стася?

– В Кероне, где ж ещё. Когда ты исчез, я пытался проследить твой путь по Времени, но ты словно растворился во Вселенной. Я боялся, что Лайфгарм, разозлившись, убил тебя, Дима, но мама упрямо твердила, что ты жив. И я ждал.

– Спасибо, Тёма.

– Я весь извёлся, а ты ничего не хочешь объяснять!

– Хотел бы, но ничего не помню.

– Совсем ничего? – уточнил Валентин.

– Только сон, да и то смутно… – Дмитрий задумчиво посмотрел на свою руку. – Теперь я уверен, что это был не сон… Происходит что-то странное, Тёма, и я не понимаю, что… Я был в пещере с огненными знаками на стенах… Я читал странные письмена… Мне было хорошо… Потом я услышал голос… – через силу выдавливая слова, проговорил маг: он тяжело дышал, на лбу блестели капельки пота.

– Ты весь дрожишь! – испуганно вскрикнул Артём.

– Кто-то не хочет, чтобы ты рассказывал всё это, – одновременно с ним произнёс Валентин, и Дмитрий скрипнул зубами:

– Я разберусь. Не рассказывайте Стасе о том, что видели. Не хочу пугать её.

– Может быть, это Лайфгарм?

– Не знаю, Тёма. Но, кто бы это ни был, я найду и убью его! Но сначала – Стася!

Дмитрий улыбнулся и перенёс друзей в Керонский замок, прямо в покои Хранительницы. Станислава сидела в кресле, спиной к зашторенному окну, и с отрешённым видом листала книгу. В мягком свете магического светильника лицо женщины выглядело бледным и утомлённым, а прекрасные изумрудные глаза – тусклыми и больными. Дима шагнул к сестре, и, вскинув голову, Стася уставилась на него как на приведение. Книга упала на пол. Хранительница встала, снова повалилась в кресло, потом вскочила и, обливаясь слезами, кинулась на шею брату:

– Дима!!! Как ты мог? Слава Богу, ты вернулся! Где ты был?

– Я люблю тебя, – обнимая возлюбленную, тихо произнёс Дмитрий и обернулся к Артёму и Валентину: – Поговорим позднее…

Король Годара не сдержал обещания – ни в этот, ни на следующий день он не поговорил с друзьями. Вернувшись из плена, маг с головой окунулся в годарские дела: подолгу сидел в кабинете с Розалией, устраивал длительные совещания с министрами и просто бродил по замку, вступая в разговоры со слугами, гвардейцами и вельможами. Убедившись, что Годар живёт и процветает, Дима отправился в Литту. Он появился во дворце во время утреннего приёма и сейчас же пожалел об этом. Вереника, вопреки протоколу и этикету, ликующе завопила и, сорвавшись с трона, бросилась ему на шею:

– Дима! Как же я соскучилась!

– Я тоже.

Маг поднял девочку на руки, усадил на трон, осторожно поправил голубой бант в белокурых волосах, и тот превратился в царский венец. Корней, присутствовавший на утреннем приёме, поморщился: в глазах многочисленных придворных и просителей поступок Димы выглядел символично – Смерть собственноручно усадил Веренику на престол и короновал, признав таким образом её власть над Лирией. По залу пронёсся восторженный шепот, на нестареющих лицах дам засияли улыбки, а головы мужчины склонились перед царицей.

Дмитрий повернулся к Корнею:

– Почему Совет до сих пор не признал права Вереники на лирийский престол? За целый год можно было выкроить время и провести официальную церемонию. Неужели, вы не понимаете, что двусмысленное положение правителя пагубно для спокойствия страны!

– Дело в том, Ваше величество, что ситуация в Лирии не так проста, как видится на первый взгляд. Мы были готовы немедленно возвести Веренику на престол, но принцесса потребовала, чтобы вместе с ней короновался Артём, а это никак не возможно.

– Отчего же?

– Мы всесторонне изучили этот вопрос и пришли к выводу, что временной маг не может занять царский трон, поскольку его статус в Лайфгарме не определён.

Дима приподнял брови, но тут же сдвинул их к переносице, и в глубине голубых зрачков загорелись белые холодные огоньки:

– Так давайте определим его статус, господин Корней.

Маг-учитель вздрогнул, но взгляда не отвёл:

– Это невозможно. Маги не должны править людьми! Совет намерен возродить старые, испокон веков существовавшие законы. Между прочим, лирийская принцесса тоже не самая подходящая кандидатура на роль царицы. Она слишком сильный маг, чтобы править страной.

– Даже так… – протянул Дмитрий и вдруг улыбнулся, отчего Корней опасливо попятился. В бело-голубых глазах запрыгали лукавые чёртики, а в голосе зазвучало неподдельное веселье: – Стоило мне ненадолго отлучиться, и высшие маги вознамерились посадить на троны марионеток, чтобы Совету было удобнее и проще управлять Лайфгармом!

– Как ты смеешь оскорблять Совет, выскочка?! Ты ответишь за это!

Корней яростно сверкнул глазами и пропал, а Дима обратился к замершим в почтительном страхе придворным:

– Вереника ваша царица, по праву рождения, Артём её жених, а Совет – давно отжившая и не раз скомпрометировавшая себя организация. Так что, мы вполне обойдёмся без благословения высших магов. Тёма!

Временной маг появился перед троном, сияя, как начищенный медный таз, лучезарно улыбнулся притихшим лирийцам и склонил голову перед другом:

– Ты был великолепен, хозяин! Позволь мне уничтожить высших магов прямо сейчас! Надоели! Болтаются под ногами, как… – Артём запнулся, не найдя походящего к случаю сравнения, а потом, ни чуть не смутившись, спросил: – Так я пошёл?

– Подожди, – усмехнулся Дима. – Настоящий правитель должен быть милосердным. Дадим им шанс исправиться, Тёма.

– Согласен. Пусть попробуют. А потом я их убью.

Временной маг громко расхохотался, и по спинам лирийцев прокатился холодок – смех Артёма внушал первобытный, неконтролируемый ужас.

– Уймись! – Дмитрий погрозил другу пальцем. – Не пугай своих верных поданных.

– Как можно?! – оскорбился временной маг и, раскинув руки, с придыханием произнёс: – Я обожаю вас, господа!

Вереника счастливо хихикала, наблюдая за разыгравшимися магами. Однако представление пора было заканчивать, и, поднявшись с трона, девочка мило улыбнулась Артёму и Дмитрию, а потом звонко произнесла:

– Спасибо за внимание, господа! До завтра!

Лирийцы потянулись к дверям, а друзья переместились в покои царицы.

– Значит, высшие маги не угомонились, – проворчал Дима, усаживаясь в кресло и извлекая из воздуха сигарету.

– Былое величие пытаются возродить. Прицепились к нам с Никой, как репей, и нудят, нудят, нудят…

Артём махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху, и тоже плюхнулся в кресло.

– Да только мы внимания на них не обращаем, – вступила в разговор Вереника. – Правим себе Лирией и правим. Совет бухтит, но против Тёмочки он ничто!

Девочка бросила на жениха влюблённый взгляд, забралась к нему на колени и поцеловала в щёку. Артём потёрся о белокурые волнистые волосы и посмотрел в глаза Диме:

– Как ты?

– Нормально. Лучше о Лирии поговорим. У Вас точно всё в порядке?

– Неужели мадам Розалия промолчала? Это ж благодаря её стараниям мы с Никой, как сыр в масле катаемся!

– Ага, – энергично закивала Ника. – Розалия Степановна просто чудо! Явилась в Литту и – не поверишь! – за неделю порядок навела. Старый кабинет министров полностью в отставку отправила. Новых назначила, да так удачно, что мы с Тёмой только диву дались. Каждый – будто родился со своим портфелем! Вот они-то Лирией и правят. А мы с Тёмой учимся, ну и, верховную власть изображаем. – Вереника хихикнула, толкнула жениха бок и доверительно сообщила Диме: – А ещё Тёма иногда проверки устраивает, так мадам Розалия велела. После этого наши министры особенно хорошо работают.

Артём скромно потупился, а Дмитрий улыбнулся, представив друга в роли ревизора, и поднялся:

– Мне пора.

– Даже на обед не останешься? А то бы поели, повесились…

– Не сегодня, Тёма. Меня Стася ждёт. Я обещал не задерживаться, да ещё у Розалии ко мне разговор, – опустив глаза, начал оправдываться король Годара, и временной маг поморщился:

– Ладно уж, иди к сестричке.

Артём демонстративно отвернулся от друга и преувеличенно весело обратился к Веренике:

– Пожуём, любовь моя?..

Дмитрий вернулся в Керон расстроенным. Отношение друзей к Станиславе становилось всё хуже, но, если посмотреть правде в глаза, она это заслужила. После его внезапного исчезновения Стася впала в глубокую депрессию – жила как во сне и просыпаться решительно не желала. "Я здесь никто!" – истерично заявила она бывшей свекрови и заперлась в своих покоях, объявив, что будет скорбеть о брате. Положение пришлось спасать Розалии: землянка стукнула кулаком по столу и принцесса Маргарет стала королевой Годара. Правда править отказалась наотрез. Подписала всего один указ – о назначении мадам Розалии своей наместницей – и удалилась от дел.

Едва власть в Годаре перешла в руки землянки, новоиспечённый маг Валентин поспешно бежал с Острова Синих Скал, во всеуслышание возвестив, что намерен серьёзно заняться изучением магии. Однако, в приватной беседе со старым приятелем Донатом, по секрету сообщил, что мамочка взялась за него всерьёз: женить решила! "Она у меня женщина целеустремлённая! – потрясая бокалом, говорил он капитану керонской стражи. – Только и я не лыком шит! Все эти "девушки из хороших семей" у меня в печенках сидят! Так что, adieu, мой друг! Сматываюсь!" И Валентин укрылся от матери в Белолесье. Там он перехватил несколько уроков у Марфы и Арсения, а потом переместился в УЛИТ.

Корней не жаловал Солнечного Друга и наотрез отказался учить его. Высший маг считал землянина никчемным пьяницей, на чём и погорел: Валечка, не иже сомневаясь, применил все три заклинания, которым обучил его Арсений, и, вопреки желанию, Корней начал преподавать великовозрастному ученику основы лайфгармской магии. Впрочем, простенькие заклинания быстро наскучили землянину, и, бросив УЛИТ, он отправился в Зару. Валентин намеревался попрактиковаться в боевом магическом искусстве под руководством воительницы, однако договориться с ней не сумел. Роксана вышвырнула Солнечного Друга из своих покоев, а вновь сунуться к грозной магичке Валя не решился. Но уходить из Зары, не солоно хлебавши, не хотелось, и Валентин подбил Михаила на пьянку, а когда высший маг набрался до бровей, перекинулся с ним в картишки и выиграл желание. И пришлось миротворцу, скрипя зубами от злости, обучать ушлого землянина искусству ведения переговоров.

Отметив успехи в учёбе трёхдневной пьянкой с Ричардом, довольный собой Валентин разыскал Витуса. И уже на следующий день твёрдо знал: его истинное призвание – целительство. Гном не стал скрывать от землянина, что питает к его мамочке нежные чувства, и вскоре между учителем и учеником сложились прекрасные отношения. Остаток года, Валя провёл с целителем, не подозревая, что все его метания от одного высшего мага к другому были тщательно спланированы Витусом и Розалией.

После возвращения Дмитрия Солнечный Друг вновь перебрался в Керон. Розалия попыталась намекнуть сыну о продолжении рода, но Валя резонно возразил, что сначала нужно закончить образование, а уж потом думать о семье. Их долгий спор закончился победой Валентина: воспользовавшись знаниями, полученными от Михаила, он сумел-таки убедить мамочку в правильности своего решения. Роза сдалась и оставила сына в покое, и Валя тотчас переключился на Диму. Он внимательно наблюдал за другом, вовлекал в разговоры, но ничего стоящего не узнал. "Кто начал новую игру?" – спрашивал себя землянин, отбрасывая одну кандидатуру за другой. А уж когда Дмитрий начал обучать сестру навыкам боевой магии, из кожи вон вылез, но набился в ученики, и после нескольких уроков отправился в Зару – советоваться с Ричардом.

Валя нашел друга на тренировочном поле, где инмарец помогал жене осваивать новую технику боя на мечах. Маг остановился возле низкой ограды и несколько минут наблюдал за женщиной, которая упорно повторяла один и тот же приём, доводя его до совершенства. Когда же у неё получилось, Маруся победно вскрикнула, и кинжал, который она держала в левой руке, вонзился точно в сердце тряпичного манекена. Воины, упражнявшиеся на соседней площадке, оценили бросок королевы, и под их приветственные крики женщина кинулась на шею мужу:

– У меня получилось!

"Это точно! – подумал Валентин. – У тебя получилось. Кто бы мог подумать, что из вежливой, женственной секретарши получится настоящая боевая львица. Ну и повезло же Ричарду! Да и Инмару тоже".

Землянин вспомнил, как год назад торжествовала Зара, радуясь возвращению обожаемого короля, который не только вернулся из боевого похода живым и здоровым, а ещё привёз воинственную красавицу-невесту. В кожаном костюме воина Маруся, наравне с женихом, участвовала во всех военных учениях и турнирах, так любимых в этой милитаристской стране, и скоро стала своей, словно родилась в Инмаре. Народ ликовал, когда спустя полгода Маруся стала их королевой.

Вот и сейчас инмарские воины так бурно радовались мастерскому броску землянки, что Ричард даже заревновал.

– Хватит на сегодня, Маша!

Маруся бросила лукавый взгляд на озабоченное лицо Солнечного Друга, приветливо кивнула ему и, шепнув мужу: "Не напивайтесь, как сапожник, Ваше величество", грациозно удалилась, а Ричард передал меч оруженосцу, подошёл к землянину и хмуро поинтересовался:

– Он сказал, где был?

– Отчасти, – уклончиво сообщил Валентин, покосился на инмарских воинов и тихо сказал: – Не здесь, Ричи.

– Тогда в тронный зал.

Валечка согласно кивнул, и друзья оказались на ступенях перед троном. Отработанным движением, Солнечный Друг вынул из-под трона бурдюк, и Ричард угрюмо вздохнул:

– Всё настолько плохо?

– Он учит Стасю сражаться.

Землянин плюхнулся на ступени и сотворил бокалы.

– С кем, чёрт возьми, он собрался воевать?

– Боюсь, он сам не знает. – Валя попробовал вино, кивнул и, наполнив бокалы, добавил: – Похоже, Дима здорово влип.

– Где же он был целый год? – сквозь зубы процедил инмарец, присаживаясь рядом. – Не думаю, что он по доброй воле покинул Лайфгарм накануне собственной свадьбы.