Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга вторая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 59 страниц)

Хранительница легла на спину, раскинув руки, и уставилась в небо. Щёки горели, слёзы застилали глаза. Девушка тихо вздрагивала и всхлипывала, однако истерика отступала, и мысли понемногу прояснялись. "Пока его нет рядом, я могу жить так, как хочу", – вяло подумала Стася. Она не сомневалась, что рано или поздно Дмитрий отыщет её и заберёт в Керонский замок, где в дубовом шкафу висело подвенечное платье. И будет свадьба. А потом всю жизнь ей придётся ложиться в постель с братом. На секунду тело Хранительницы охватил жар: Смерть был великолепным любовником, изобретательным и неутомимым. "Но секс в браке не главное, – тут же одёрнула себя Станислава, – а всего остального Дима мне дать не может. Ему безразличны мои старания. Ему наплевать и на мой кулинарный талант, и на домашний уют! Как с ним тяжело…"

Хранительница вздохнула, села и потёрла ноющие виски. Стараясь не смотреть на трупы, она поднялась на ноги, подошла к коню и вдруг сообразила, что Вереника пропала.

– Артём меня убьёт! – испуганно вскрикнула Стася, повертела головой и закрыла глаза. – Ну, где же ты, где?

Женщина распахнула сознание и попыталась дотянуться до Вереники. Обшарив окрестности, она обнаружила одинокого всадника, который стремительно нёсся к Харшидской пустыне. Хранительница молниеносно догнала камийца и, вспомнив, как таскала вещи и снадобья из гольнурских лавок, сосредоточилась и выдернула Хавзу вместе с Никой из седла. Конь побежал дальше, а "добыча" плюхнулись на траву перед Станиславой.

– Спасибо! – воскликнула девочка и проворно отползла от похитителя.

А бедный Хавза остался лежать на земле, ошарашено хлопая глазами: "Сопротивляться бессмысленно. Против мага меч и кулаки, что комариный писк".

Стася помогла Веренике подняться, взглянула на ошарашенного камийца и нахмурилась:

– И зачем припёрся? Сидел бы в своём Гольнуре. Ну, что мне теперь с тобой делать?

– Да пусть катится, – отмахнулась девочка.

– Чтобы он трепал языком направо и налево? Да за нами потом вся Камия гоняться будет. А я хочу покоя!

Хранительница покосилась на мёртвых наёмников и скривилась от отвращения. Припомнив боевое заклинание, что так старательно вдалбливал ей Дмитрий, Стася вытянула руки, сконцентрировалась, и из её пальцев вырвались струи пламени. До предела раскрыв глаза, камиец проследил, как магический огонь охватывает тела, превращает их в пепел, и нервно сглотнул. А Станислава, убедившись, что от наёмников ничего не осталось, опустила руки и посмотрела на Веренику:

– Мы останемся здесь!

– В лесу?

– Да!

– А как же Дима и Тёма?

– Найдут! – категорично отрезала Стася и вцепилась в Ключ.

Вереника промолчала: слишком холодным и злым был взгляд Хранительницы. Она с сожалением наблюдала, как растворяются в воздухе мышастые кони, как раздвигаются деревья, образуя большую поляну, и как из земли вырастает огромный двухэтажный дом с широким крыльцом, арочными окнами и застеклённой верандой. "Нашла себе занятие, – мрачно подумала Вереника. – А мне что делать? Цветочки разводить?" Ника подошла к Хранительнице и осторожно коснулась её плеча:

– Может, всё-таки поедем дальше?

– Нет! Хватит с меня приключений! Хочу быть собой!

С этими словами Станислава сорвала личины с себя и подруги. Камиец вытаращился на волосы Хранительницы, облизал вмиг пересохшие губы и затравленно пролепетал:

– Рыжая Бестия…

Станислава резко повернулась и впилась взглядом в лицо гольнурца:

– Ты тоже остаёшься с нами, Хавза! Вставай и иди в дом!

Камиец покорно поднялся и на негнущихся ногах поплёлся к дому. Вереника с жалостью посмотрела ему вслед, перевела глаза на Хранительницу и осуждающе покачала головой:

– Зачем ты так? Он ни в чём не виноват.

– Он виноват уже в том, что мне придётся терпеть его присутствие! И я не собираюсь делать вид, что его общество мне приятно!

– Ясно, – пробормотала Вереника, поджала губы и направилась к дому.

Станислава раздражённо смотрела ей вслед: "Может, в Лайфгарме ты и царица, но здесь – обычная девчонка! И я научу тебя хорошим манерам! Так и знай!"

Глава 14.

Наместница Смерти.

– Спасибо, Жеврон. Вы потрудились на славу. – Розалия ободряюще улыбнулась инмарскому маршалу и обратилась к хмурому молодому человеку в свободных домотканых штанах, льняной рубашке и кожаной жилетке: – Перенеси господина Жеврона, куда он скажет, Парамон, и всё время оставайся рядом. Восстания в Литте и Заре должны начаться одновременно. А мысли о том, кто лучше – маги или воины – оставь до мирных времён. Сейчас вы союзники, понятно?

– Да, мадам Розалия, – нехотя ответил маг и повернулся к Жеврону: – Идёмте, господин маршал.

Инмарец и лириец исчезли, а Витус, сняв заклинание невидимости, уселся на стул перед землянкой.

– Парамон один из лучших выпускников УЛИТа, и, невзирая на свои убеждения, сделает всё, что от него требуется, – уверенно сказал он, взглянув в озабоченное лицо Розалии. – Тем более что с недавнего времени, он Корнея терпеть не может. Наш похотливый учитель пытался совратить его невесту, фрейлину Ладу, и юноша не выдержал: он в прямом смысле вырвал девушку из рук царя и спрятал в доме своей матери. Корней рвал и метал, однако найти Ладу не смог: Парамон умеет заметать следы, как никто.

– Это очень интересная и поучительная история, Витус, – с сарказмом произнесла Розалия, и гном, недовольно хмыкнув, достал из кармана трубку и кисет. – Да только мне слабо верится, что ты забыл, как мы вместе наблюдали за его виртуозными перемещениями. Именно за эти таланты мы и взяли юного Парамона на службу. Так что, мой дорогой, приступай сразу к делу, а не ходи вокруг да около. Какие у нас проблемы?

Витус закончил набивать трубку, затем раскурил её и, выпустив сизый клуб дыма, сказал:

– Я волнуюсь за тебя, Роза. Разговор с миром не так безопасен, как тебе кажется. Отправляясь к Источнику, ты рискуешь жизнью!

– Почему ты говоришь, что опасность угрожает только мне? Разве ты не пойдёшь со мной? – хитро прищурилась наместница, и гном вздохнул:

– Конечно я буду рядом, Роза. Но я не уверен, что смогу защитить тебя, если мир разозлиться и решит покончить с дерзкой землянкой.

– Сделай-ка мне своего фирменного чаю, Витус, – внезапно попросила Розалия, и перед ней тотчас появилась тонкая фарфоровая чашка. Глотнув горячего душистого напитка, землянка блаженно зажмурилась и произнесла: – Лайфгарм любопытен, как ребёнок. Уверена, он захочет посмотреть, чем закончится моя авантюра. И поэтому мне ничего не грозит.

Розалия улыбнулась гному, не торопясь допила чай и поднялась из-за стола:

– Идём!

– Куда? – опешил Витус.

– В гости к миру, конечно.

– На ночь глядя?

– Переворот начнётся завтра на рассвете, так что, дальше тянуть некуда. Пора сообщить Лайфгарму о моих планах.

Гном укоризненно покачал головой, выбил трубку в глубокую бронзовую пепельницу и поднялся:

– Держись поближе ко мне, Роза, и, прошу, постарайся не злить мир специально.

– Хорошо, – серьёзно кивнула наместница, обошла стол, взяла Витуса за руку и шепнула: – Волков бояться – в лес не ходить. Всё будет хорошо, дорогой!

Витус неуверенно кивнул, и кабинет наместницы опустел.

Затерянный в водах Южного моря остров встретил землянку и гнома гробовой тишиной. Когда же они подошли к Источнику, рубиновая чаша засветилась, и волшебная вода запузырилась и вспенилась, как шампанское. Витус сжал руку Розалии, готовясь в любой момент уйти из Лайфгарма, но вода успокоились, превратившись в зеркальную гладь, а потом взметнулась ввысь тысячами тонких струй.

– Здравствуй, Лайфгарм, – вежливо произнесла Розалия, и в её голове сейчас же раздался ехидный голос мира:

"Наше Вам с кисточкой, мадам. Решили развлечь меня напоследок?"

– А ты умирать собрался?

"Грубиянка! Вот передумаю смотреть твою буффонаду и вышвырну на Землю, как персидскую княжну!"

– Значит, ты согласен, на перемену власти?

"Конечно, – хихикнул мир. – Во-первых, я разочаровался в своих высших магов – таких глупцов я не видел с начала времён! А во-вторых, ты очень перспективный игрок, землянка – никак не ожидал, что лишённая магии особа может быть такой сильной!"

– Спасибо, за комплимент, Лайфгарм, и пока!

Землянка чуть сжала руку гнома, и они оказались в покоях наместницы.

– Ты очаровала мир, Роза. Он был удивительно покладист. Интересно, какие планы строит Лайфгарм на твой счёт?

– Думаю, больше всего его интересует, как я буду разбираться с Димой.

– Возможно, – согласился гном. Глаза его лукаво блеснули, и он решительно шагнул к Розалии. – Теперь, когда ты разобралась с миром, у тебя, наконец, найдётся время для меня?

– До утра я совершенно свободна, – улыбнулась землянка и ласково погладила Витуса по щеке.

Тонкая ночная рубашка приятно холодила тело, ночной колпак грел макушку, а пушистые шерстяные носки – пятки. Корней давно проснулся, но вставать не хотелось, и он нежился в мягкой постели, с ленивым удовлетворением разглядывая бывшую спальню Геласия и Павлины. От нечего делать, маг поменял цвет тёмно-розовых гардин на красный, потом на фиалковый, потом на сине-зелёный…

Важный дизайнерский эксперимент был грубо прерван министром внутренних дел, который без стука ворвался в спальню и с порога заорал:

– Ваше величество, вставайте! В Лирии восстание! Дворец блокирован, а ещё во всех крупных городах…

– Молчать! – Корней подскочил, и фланелевый колпак слетел с макушки. – Как ты смеешь беспокоить меня в такую рань? Не мог дождаться утренней аудиенции?

– Но, Ваше величество, на дворцовой площади собрались горожане, в основном, маги, они требуют Вашего отречения и избрания нового наместника.

– В самом деле?

Царь ухмыльнулся, откинул одеяло и едва уловимым движением руки облачился в царские одежды: брюки из тонкого льна, травянистого цвета рубашку с воротником стойкой и коричневую кожаную жилетку с тиснёным узором. Он притопнул мягкими замшевыми сапогами, поправил золотой венец – корону Лирии, придирчиво оглядел себя в огромном напольном зеркале и перевёл глаза на нетерпеливо топчущегося у дверей министра:

– Лирийцы всегда казались мне туповатым и недальновидным народом. И сегодняшние события подтверждают мои догадки. Это ж надо было додуматься! Взбунтоваться против ставленника мира. На что они надеются, Нил?

– Не знаю, – буркнул министр и распахнул двери перед царём.

Корней с важным видом переступил порог, и Нил зло посмотрел ему в спину: мнение высшего мага о лирийцах обидело его до глубины души: "Зачем нам царь, который собственный народ не уважает?" – раздражённо подумал он, скрывая крамольные мысли щитом.

Однако Корней ничего не заметил, да и не хотел замечать: о чём думают мелкие сошки, вроде Нила, его не интересовало. Высший маг считал, что раз мир даровал ему Лирию, то он может делать с этой страной всё, что угодно, и, воцарившись в Литтийском дворце, он попытался изменить лирийский уклад жизни по своему усмотрению. Но ничего хорошего из этого не вышло, да и утомительно было целыми днями проводить совещания, составлять указы и распоряжения, мотаться по стране с проверками. И Корней, махнув рукой на реформы, а, заодно и обязанности правителя, на всю катушку стал наслаждаться царскими правами и привилегиями. Вот и сейчас он шёл по Лирийскому дворцу, вяло поглядывал по сторонам и размышлял о праздничном меню – маг был уверен, что стоит ему выйти к лирийцам и приказать разойтись, они тут же послушаются его. Но вместо балкона, выходящего на площадь, ноги принесли мага в зал для аудиенций. По обе стороны малахитовой ковровой дорожки, несмотря на ранний час, стояли придворные и министры. Корней пробежал взглядом по их бледным лицам, презрительно скривился и уселся в мягкое кресло с высокой спинкой и широкими подлокотниками.

– С беспорядками в городе будет вот-вот покончено, господа, – безапелляционно заявил он и посмотрел на маршала Крейна: – Сейчас я прикажу лирийцам разойтись, и пусть солдаты проследят за точным выполнением моего приказа. Если найдутся непонятливые, хватайте и тащите в тюрьму! Посидят месячишко на голодном пайке – одумаются.

Не сказав ни слова, маршал поклонился и растворился в воздухе, а Корней зевнул, кисло посмотрел на подданных и повернулся к Нилу:

– Пойдёшь со мной!

– Как угодно Вашему величеству, – склонил голову министр: с каждой минутой царь раздражал его всё больше, и он от всей души пожелал мятежникам удачи.

Внезапно двери распахнулись, и по ковровой дорожке стрелой пронёсся гвардеец. Остановившись перед креслом царя, он перевёл дыхание и доложил:

– Лидеры восставших требуют аудиенции, Ваше величество!

Едва он произнёс эти слова, из коридора послышались шум и крики, двери слетели с петель, и в зал ворвались пятеро лирийцев. Корней криво ухмыльнулся: главари мятежников уступали ему в силе.

– Что у вас за проблемы, господа? – вальяжно развалившись в кресле, спросил высший маг и улыбнулся так, как обычно улыбался не в меру расшалившимся ученикам старших классов УЛИТа.

Однако улыбка, прекрасно успокаивавшая магов-подростков, не произвела впечатления на мятежников. Вперёд выступил Пафнутий, известный на весь Лайфгарм торговец магическими артефактами:

– Я говорю от лица лирийцев, собравшихся на площадях и улицах городов и сёл. Мы требуем Вашего немедленного отречения, господин маг. Если Вы добровольно откажетесь от лирийского венца, мы позволим Вам вернуться в УЛИТ и продолжить обучение магов, если нет, мы будем вынуждены арестовать Вас и заключить в тюрьму. Выбор за Вами, господин маг.

– Да как ты смеешь, несчастный купчишка, выдвигать мне, царю Лирии и высшему магу Лайфгарма, какие-то требования?! – возмутился Корней. – Стоит мне пошевелить мизинцем, твой наглый язык отсохнет! Крейн! Арестуй этого завравшегося купчишку, и остальных тоже!

Возле кресла царя тотчас же появился маршал:

– К Вашему сожалению, я не могу арестовать господина Пафнутия, поскольку, поддерживаю его требования, и скорее арестую Вас, господин высший маг.

Корней побагровел, как свёкла, и вскочил:

– Вы все арестованы за измену! Стража! Взять их!

В зал вбежали гвардейцы, но Крейн поднял руку, и они замерли у дверей.

– Спрашиваю последний раз, господин маг. Вы готовы вернуться в УЛИТ?

– Нет! – отрезал Корней, и губы его зашевелились.

Маг-учитель решился наконец использовать боевые заклинания и испепелить наглых бунтовщиков, но не успел: Пафнутий выбросил руку вперёд, и к нему метнулась белая змейка. Она обвилась вокруг шеи высшего мага и замерла, превратившись в матовый белый ошейник.

– Ларнит? – Корней рухнул в кресло и простонал: – Да пропади пропадом этот проклятый мир-предатель! И я вместе с ним!

– Отведите его в тюрьму, – скомандовал Крейн.

Гвардейцы подбежали к низложенному царю Лирии, подхватили под руки и потащили вон из зала. Придворные и министры проводили Корнея злорадными взглядами и, облегчённо выдохнув, посмотрели на маршала Крейна.

– Я возьму на себя обязанности наместника до возвращения царицы Вереники, – торжественно объявил маршал.

– А почему именно ты? – ехидно поинтересовался министр сельского хозяйства. – На роль наместника может претендовать любой из нас! Я предлагаю созвать совет министров и избрать наместника путём тайного голосования.

И в зале для аудиенций начал разгораться спор. Слово за словом, реплика за репликой, и вот уже придворные и министры орут, как резанные, пытаясь доказать собеседнику свою правоту. Увлечённые ссорой лирийцы не заметили, как в зале появилась Розалия. Она уселась в кресло с высокой спинкой, кивнула Крейну и Пафнутию, которые не принимали участия в словесной баталии, и тихо забарабанила пальцами по широким подлокотникам. Министр сельского хозяйства, стоявший ближе всех к трону, услышал негромкий стук и обернулся. Его оппонент, не получивший ответа на свою реплику, проследил за взглядом министра и замер. Следом за ним стали поворачиваться остальные лирийцы. Постепенно шум смолк, и когда в зале наступила полная тишина, Розалия заговорила:

– Я не допущу, чтобы Лирия погрязла в подковёрных интригах и бессмысленном дележе власти. Именем короля Годара я объявляю маршала Крейна наместником Лирии. Мы должны сохранить страну до возвращения законной королевы!

Некоторое время в зале было тихо, а потом раздался неуверенный голос министра сельского хозяйства:

– Но почему именно Крейн?

– В своё время Дмитрий назначил его своим наместником, и я не вижу смысла искать новую кандидатуру. А, если вы недовольны выбором Смерти, у вас остаётся право сообщить об этом непосредственно ему. Уверяю, Дмитрий вернётся и со вниманием выслушает вас, господа. Ещё вопросы имеются?

– Нет, – пробежав взглядом по обескураженным лицам придворных и министров, ответил Нил. – Мы признаём маршала Крейна наместником Лирии.

– Вот и славно. – Розалия улыбнулась и поднялась из кресла. – До свидания, господа!

Наместница короля Годара исчезла, а Пафнутий покачал головой и пробормотал себе под нос:

– Валя был прав. Его мамочка, даже не обладая даром, может править миром.

– Пожалуй, – согласился отличавшийся острым слухом Крейн, опустился в кресло, и размеренно заговорил: – Начнём с некоторых перестановок в правительственном кабинете, господа. Я отстраняю от должности, всех назначенных Корнеем министров и возвращаю портфели их предшественникам…

– С Лирией прошло как по писаному, – констатировала Розалия, усевшись в кресло перед камином, в котором светился волшебный экран Витуса. – Что в Инмаре?

– В отличие от Корнея, Михаил сопротивляется довольно успешно. Впрочем, смотри сама.

В камине вспыхнул магический экран, и в гостиной годарской наместницы зазвучал визгливый голос миротворца.

– Выметайтесь из моего дворца, иначе от вас мокрого места не останется! – вертя над головой огненный меч, орал он. – Я запомнил вас всех, смутьяны! Карающая длань коснётся каждого! Вы сдохнете, а я буду править вашей страной, и добьюсь того, что вы добровольно сдадите мечи на переплавку и займётесь мирным сельским трудом!

Изо рта высшего мага летели капельки слюны, и Розалия поморщилась:

– Он успел воспользоваться боевыми заклинаниями?

– Конечно. Наш миротворец быстро разобрался, что к чему. И без боя Инмар не отдаст.

– Потери есть?

– Тяжелораненых пока двое, у десятка – переломы и ожоги, царапины и ушибы я не считаю. Целители пока справляются без меня, так что жду распоряжений, Роза. Загнанный в угол зверь смертельно опасен.

– Предлагаешь убить его?

Розалия Степановна посмотрела на экран, где Михаил продолжал размахивать мечом и орать:

– А тебя, Жеврон, я лишаю звания маршала и приговариваю к смертной казни!

Высший маг направил на руководителя заговорщиков огненный меч. Язык пламени рванулся к маршалу, но лизнул лишь каменную плиту, где тот стоял мгновеньем раньше.

– Молодец, Парамон! – усмехнулся Витус и тотчас нахмурился: – Но против Михаила он долго не продержится. Так что, если хочешь сохранить жизнь своему протеже, мне волей-неволей придётся вмешаться.

Розалия оторвала недовольный взгляд от экрана, где Парамон непрерывно перемещал несчастного маршала с места на место, спасая от огненного меча миротворца, и вздохнула:

– Ты прав, Витус. Без тебя нам не обойтись. Только не убивай его, а обездвижь. Я хочу, чтобы судьбу миротворца решил Дмитрий. В конце концов, это его мир.

– Как скажешь, – кивнул гном, шагнул прямо в камин и возник на экране.

– Ещё один предатель явился! – зло воскликнул Михаил. – Твоя ушлая бабёнка ещё поплатится за свои мерзкие деяния! Лайфгарм не допустит, чтобы на его земле воцарилась иномирянка! А тебя я убью!

Огненный язык метнулся к гному, ударился о защитное поле, зашипел, потух, и меч в руке миротворца рассыпался в пыль. Михаил с недоумением взглянул на испачканную золой ладонь, но мгновенно опомнился, и в Витуса полетели багровые молнии.

– Ну, ты и развоевался, – с насмешкой покачал головой гном и, не обращая внимания на врезающиеся в щит молнии, направился к миротворцу. – Не дорос ты ещё с целителем драться, а за оскорбление моей женщины отдельно ответишь!

Витус приблизился к Михаилу, и тот, опустив руки, в страхе попятился: гном вдруг стал выше ростом, а его сжатая в кулак ладонь напомнила руку могучего силача.

– Э-эт-т… – испуганно проблеял миротворец, хотел сказать что-то ещё, но пудовый кулак врезался в его лицо.

Обливаясь кровью, Михаил рухнул на ступени перед троном.

– Вы убили его? – мрачно поинтересовался Жеврон.

– Я целитель, а не палач, – ядовито ухмыльнулся гном, защёлкнул на запястьях бывшего короля наручники из белого металла и приказал: – Тащите его в камеру, а когда очнётся, местный лекарь подлатает ему физиономию. Михаил должен предстать перед вашим законным королём в приличном виде!

Внезапно гном обернулся и посмотрел перед собой.

– Или ты хотела поговорить с ним, Роза?

– Незачем, – передёрнула плечами наместница. – Пусть ждёт возвращения Дмитрия. А вот сказать пару ласковых Жеврону – не откажусь!

Розалия шагнула в камин и оказалась перед маршалом. Скрестив руки на груди, она молча смотрела на него, и Жеврон почувствовал себя провинившимся школяром.

– Дело в том, мадам, – начал оправдываться он, – что мы не ожидали от господина мага столь решительных действий. Михаил всегда производил впечатления человека трусоватого и нерешительного…

– Вам было приказано застать его врасплох. Вы должны были захватить миротворца в спальне, а не ждать утренней аудиенции!

– Но мы думали, что так будет эффектнее…

– Вы что, спектакль поставить решили вместо переворота? Так вот, представление не удалось! И ты, наместник, из своего кармана оплатишь лечение раненых и восстановление тронного зала! Ясно?

– Да, мадам Розалия! – Маршал поклонился и подобострастно взглянул на землянку: – Будут ещё указания?

– Пока всё. Через неделю жду в Кероне! Надеюсь, что хоть здесь ты меня не подведёшь, и я услышу об успехах, а не провалах! Ладно, хватит болтать. Начинай работать!

– Есть! – отрапортовал инмарец, но Розалии уже не было в зале.

Витус с сочувствием посмотрел на вспотевший лоб маршала, хмыкнул и пропал, а Жеврон облегчённо вздохнул и попросил:

– Перенеси меня на дворцовую площадь, Парамон. Надо сообщить инмарцам о смене власти…

В покоях правительницы Годара Витус появился с букетом васильков и ромашек. Розалия удивлённо вскинула брови:

– Я никогда не говорила тебе, что это мои любимые цветы.

– Однако когда я дарил тебе розы и прочие изысканные букеты, в твоём сознании мелькал образ именно этих полевых цветов, и я решил, что подарю их тебе, когда буду делать предложение.

Гном протянул Розалии букет, поцеловал руку и сел в соседнее кресло. Землянка выжидающе смотрела на Витуса, но он молчал. Пауза затягивалась. На лице Розалии проступило недоумение: она ждала от любовника слов или каких-то полагающихся случаю действий, однако гном достал из кармана трубку и начал тщательно набивать её табаком. Терпения землянке было не занимать, и она молчала, ожидая продолжения столь странно высказанного предложения руки и сердца.

Витус раскурил трубку, выпустил клуб дыма и глубоко вдохнул, будто собирался нырнуть в омут:

– Сначала я должен рассказать тебе кое-что, Роза. А потом, если ты не отвернёшься от меня, я попрошу твоей руки, как полагается.

И, не дожидаясь согласия землянки, гном начал говорить. Розалия слушала его, не перебивая и ни о чём не спрашивая, лишь однажды она побледнела и, закусив губу, с горечью взглянула на гнома. В этот момент Витус готов был провалиться сквозь землю. Он замолчал, собираясь уйти по первому знаку, но землянка покачала головой и кивком велела ему продолжать. Розалия выслушала историю жениха до конца, и когда, трепеща от волнения, Витус спросил, согласна ли она стать его женой, твёрдо ответила:

– Да!

– Правда? – хлопнув глазами, переспросил гном: чем дальше он рассказывал, тем слабее становилась надежда на утвердительный ответ возлюбленной.

Розалия мягко улыбнулась ему:

– Я люблю тебя, Витус, и знаю, что ты тоже любишь меня. А прошлого не изменишь. Остаётся либо принять его, либо нет. Я принимаю, и проживу с тобой остаток своих дней.

– Спасибо, Роза. Ты лучшее, что было и есть в моей жизни. – С этими словами гном поднялся, подошёл к землянке и надел ей на палец перстень с изумрудом. – Когда мы сыграем свадьбу?

– Да хоть завтра! – Розалия с любовью посмотрела на жениха, и тот счастливо рассмеялся.

– Я люблю тебя, дорогая. Ты самая необычная женщина во Вселенной, и ради тебя я готов…

– Тс-с… – Роза приложила палец к его губам, взяла за руку и повела к дверям спальни. – Лучше отдохнём немного, сегодня у нас выдалось на редкость суматошное утро.

Известие о свадьбе высшего мага-целителя и годарской наместницы потрясло лайфгармцев. Хотя Витус и Розалия не скрывали свою дружбу, никто не ожидал, что она закончится свадьбой. Высшие маги, как правило, не вступали в брак, а уж представить землянку чей бы то ни было женой, лайфгармцы и вовсе были не в силах.

С "хоть завтра" Розалия, конечно, погорячилась, но и тянуть особо не стала, назначив свадьбу на ближайший выходной. Из Керона разлетелись приглашения по всему миру, в том числе оставшимся на свободе высшим магам, и в назначенный день Арсений, Марфа и Роксана пришли в Керон, признав тем самым Розалию наместницей Смерти в Лайфгарме. Вместе с остальными гостями они стояли в парадном зале Керонского замка, ожидая молодых. И вот золотые двери распахнулись, и на тёмно-красную ковровую дорожку вступили жених и невеста. Розалия Степановна не стала наряжаться в традиционно пышный наряд невесты, выбрав для торжественного дня костюм деловой женщины своего мира. Кремовая юбка чуть ниже колен, прямой жакет на оттенок светлее, на ногах телесного цвета чулки и туфли на высоких узких каблуках. Темно-каштановые волосы, уложенные в причёску, украшали изящные золотые гребни с бриллиантами. Витус же решил следовать обычаям Содружества – его свадебный костюм был точной копией парадного облачения гнома-воина: тонкая кожаная рубашка, лёгкая кольчуга из золотистых колечек, остроконечный золотой шлем. Мягкие замшевые брюки заправлены в короткие чёрные остроносые сапоги, сверкающие полосками стали. На поясе гнома висел до блеска отполированный боевой топор.

Жених и невеста, взявшись за руки, шли по красной дорожке, а лайфгармцы во все глаза смотрели на них – более странную парочку было трудно представить. И первые шаги землянка и гном сделали под изумлённое молчание зала. Но вот раздалось робкое приветствие, за ним второе, третье… И спустя несколько секунд на Розалию и Витуса обрушился шквал здравиц и пожеланий.

Диковинная парочка поднялась на покрытый багровой тканью помост и стала лицом к гостям. Крики мгновенно стихли. Приглашённым было ужасно интересно, как будет проходить церемония бракосочетания, ведь маг-миротворец, по обычаю скреплявший супружеские союзы между высокопоставленными особами, находился в зарийской тюрьме.

– Мир благословляет наш союз! – прозвучал в выжидательной тишине голос Витуса, и перед новобрачными возникла миниатюрная копия чаши Источника.

Землянка поднесла рубиновую чашу к губам, сделала глоток и передала её гному. Он пригубил чашу, разжал руки и, вспыхнув багровым светом, копия Источника растворилась в воздухе.

– Свершилось! – провозгласил возникший на помосте церемониймейстер.

Он взмахнул резным посохом, и зал вновь разразился приветственными криками и рукоплесканиями.

Под гром аплодисментов и поздравлений, молодожены спустились в зал и двинулись к выходу. Гости осыпали новобрачных зерном и лепестками белых роз; под потолком кружились разноцветные диковинные птицы, расцветали необыкновенной красоты цветы, плавали яркие радужные облака.

Новобрачные и гости проследовали в трапезный зал, и грянул пир. Молодожёны сидели во главе огромного стола, выслушивали поздравления, принимали подарки, а когда гости устали есть и начался бал, исполнили первый танец. Арсений взглянул на счастливую, раскрасневшуюся от быстрого танца Розалию, склонился к уху Марфы и тихо заметил:

– Хотя наместница Годара не маг, она необычна по сути, раз Витус обратил на неё внимание. Ты видишь её судьбу, дорогая?

Голубые, словно весеннее небо, глаза провидицы затуманились, она оторвала взгляд от костюма Розалии и с грустью посмотрела на мужа.

– Будущее землянки скрывает тьма, или провидение не желает открывать мне её судьбу. – Марфа печально вздохнула и едва слышно прошептала. – С тех пор, как Тёма осознал свой временной дар, видения редкие гости в моём сознании. Порой мне кажется, что дар навеки покинул меня… вместе с Тёмой. – Провидица сглотнула и сквозь слёзы улыбнулась: – Может быть, если он вернётся я снова буду видеть как прежде.

– Возможно, – пробормотал наблюдатель и пристально посмотрел на сияющего от удовольствия гнома – вопрос, почему Витус женился на обычной женщине, не давал ему покоя.