Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга вторая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 59 страниц)

– За мной, раб!

Стася ни разу не обернулась, зная, что Кевин послушно следует за ней. Она не думала, куда идёт. Голос указывал направление, женщина беспрекословно подчинялась. Прятаться от правды было бессмысленно: Станислава не желала умирать, и ради того, чтобы остаться в живых и отомстить, была готова на всё. Она знала, что от неё потребуется, и знала, что сделает это – через боль, через отвращение, через презрение к самой себе. "Это ты сделал меня такой, Дима! Будь ты проклят со своей любовью! Гореть тебя в аду за то, что ты совратил родную сестру! Никогда не прощу тебя!"

Жилые помещения остались позади. По длинной винтовой лестнице Хранительница спустилась в мрачное подземелье замка и, ступая атласными туфельками по обломкам камней, осколкам стекла и грязным лужам, побрела вперёд. Стася машинально зажигала факелы, скользила взглядом по серым, заросшим мхом стенам, и ждала очередной команды, чтобы тут же выполнить её.

"Здесь".

Хранительница остановилась перед массивно железной дверью, попыталась открыть, но та не поддалась.

– Кевин!

И они навалились вдвоём. Зловеще скрипнув, дверь распахнулась, и глазам открылась большая мрачная комната с низким сводчатым потолком. У дальней стены – грубо сложенный очаг, стены увешаны полками с какими-то железками. В центре возвышался дощатый стол, покрытый тёмными пятнами и разводами.

– Ложись.

Стася подтолкнула юношу в спину, и он на негнущихся ногах добрёл до стола. Разум отказывался воспринимать действительность. "Это не я. Это происходит не со мной, – отрешённо повторял Кевин, вытягиваясь на жуткой столешнице. – Я не вынесу пыток. Неужели провидица солгала?" С хлопком вспыхнуло пламя в очаге, и юноша повернул голову. Хранительница натянула на руки плотные кожаные рукавицы, взяла длинный железный прут и сунула его в огонь. Металл почернел, раскалился и стал оранжево-красным, как вулканическая лава. Кевин видел её на картинке в книжке, которую читал, когда был свободным. Он вдруг представил, как тонет в раскалённом море, и душу захлестнула паника. Вскрикнув, юноша вскочил и рванулся было к двери, но воздушная волна подхватила его, швырнула обратно на стол, скрутила руки и ноги так, что Кевину послышался хруст собственных костей. Он застонал от бессилия и боли, умоляюще взглянул на Хранительницу, но та лишь равнодушно пожала плечами:

– Ты тоже его жертва.

– Чья?

Кевин дрожал, как осиновый лист.

– Смерти, – оскалилась в улыбке Станислава и опустила раскалённый прут на живот брата.

Чудовищная боль пронзила тело. В ноздри ударил запах горящей одежды, палёного мяса, и камиец заорал, разрывая лёгкие и горло.

Стася отпустила прут, и он тут же скатился с живота жертвы. Чертыхнувшись, Хранительница подняла его, вернула на место и, не обращая внимания на истошные крики, прижала к телу брата. Закрепив прут с помощью магии, она неторопливо пошла вдоль полок, выбирая инструмент для следующей пытки – впереди, как сказал голос, ждал длинный рабочий день. "Я палач", – подумала Стася и ничего не почувствовала.

– И не почувствую, пока на этом столе не окажется Дима, – пробормотала она, покрутила в руках широкий зазубренный нож и, криво ухмыльнувшись, направилась к столу.

Глава 16.

Оргия.

Проснулся Артём поздно. Вылезать из-под тёплого одеяла не хотелось, и осторожно, чтобы не потревожить сладко сопящую Веренику, он закинул руки за голову и стал рассматривать узор на обоях. Тёмно-зелёные завиточки плавно перетекали в коричневые, причудливо изогнутые веточки, к которым лепились жёлтые, как яичный желток, цветы.

– И в этой убогой комнатёнке я провёл первую брачную ночь? – возмущённо пробормотал Артём и закрыл глаза, обдумывая, какой рисунок хотел бы видеть на обоях.

Но в голову, как назло, лезли образы багрово-чёрных роз, грязно-фиолетовых ирисов и хищных лесных орхидей угрюмых коричневых оттенков. Ни один из этих цветков не подходил для украшения супружеской спальни. Артём нахмурился, попытался представить чудесные цветы Белолесья, и перед внутренним взором возник цветущий луг. Яркие, радужные краски подняли настроение, но, увы, ненадолго. Посреди луга проступило тёмное, мрачное пятно. Оно росло и разливалось, словно из благословенной земли волшебного леса вдруг забил грязный, маслянистый источник. Жирные ручейки жадными щупальцами расползались по лугу, губя его многоцветную красоту.

– Хватит! – забыв про спящую рядом жену, выкрикнул временной маг, распахнул глаза и помотал головой, чтобы окончательно избавиться от неприятных видений. – Белолесье не позволит уничтожить себя! И нечего меня пугать!

Вереника что-то недовольно пробормотала во сне, заворочалась, и Артём успокаивающе погладил её по голове.

– Спи, радость моя! – прошептал он и выскользнул из-под одеяла.

Сев на край постели, маг подобрал с пола небрежно брошенные брюки и начал одеваться. Картина гибели белолеской поляны привела его в дурное настроение. Артёму нестерпимо захотелось увидеть Диму, рассказать о жутком видении, услышать его логичные, правильные объяснения и успокоиться. Он накинул на плечи чёрный плащ, подошёл к зеркалу, провёл пятернёй по растрёпанным волосам. На причёску это нисколько не повлияло, но Артём счёл утренний туалет законченным и направился было к двери, однако капризно-сонный голосок остановил его:

– Куда ты собрался, Тёма? Мы женаты меньше суток, а ты уже бежишь от меня?

– Я думал, что ты захочешь поспать подольше… – стал неумело оправдываться молодой муж. Он повернулся к Нике и виновато потупился: – Я хотел приготовить завтрак и подать тебе в постель…

– Не смеши меня, Тёма! Приготовить завтрак ты мог бы, не вылезая из кровати. Так куда ты собрался?

– К Диме и остальным. Хотел посмотреть…

– А меня, значит, бросил?! – Голубые глазки наполнились слезами. – Я твоя жена, я хочу всё время быть рядом, а ты…

Девочка горько всхлипнула, уткнулась в подушку и заплакала. Несколько секунд Артём смотрел на неё, размышляя, что сделал не так, но разумного объяснения слезам жены не нашёл. "Я же не собирался её бросать! Попил бы кофе с друзьями и вернулся. Что здесь такого?"

Маг приблизился к кровати, прямо в одежде забрался на неё и обнял девочку:

– Почему ты плачешь, радость моя? Я люблю тебя и сделаю принцессой Камии, как обещал! Хочешь, мы сейчас же отправимся в Ёсс?

– Хочу, – шмыгнула носом Ника. – Только позавтракаем сначала.

Она быстро чмокнула Артёма в щёку, выскользнула из его объятий и мгновенно оказалась возле зеркала. Выбор платья не занял много времени, всего-то минут пятнадцать-двадцать! И хотя Артёму нравилась наблюдать за тем, как переодевается Вереника, в душе он порадовался, что женился на магичке. Сколько времени занял бы туалет, одевайся она, как обычная женщина?..

– Готово! – Вереника притопнула атласной туфелькой и радостно улыбнулась мужу: – Идём, Тёма, есть, ужас, как хочется!

– Сейчас всё будет! – хихикнул Артём, и они оказались в столовой.

– Не фига себе!..

Ника присвистнула и, разинув рот, стала рассматривать комнату, ещё вчера уютную и чистую, а сегодня…

Столовая напоминала поле боя и городскую помойку одновременно. Глиняные горшки с красно-белыми геранями – сброшены на пол, нежные цветы умирали среди пыли и черепков. Фикусы, гордость Хранительницы, как раненые солдаты лежали на боку, а высыпавшаяся из вазонов земля ровным слоем устилала пол. На светлых обоях тёмнели мокрые грязные пятна. Натюрморты еле держались на стене, каждую секунду рискуя свалиться на пол. Овальный стол, лишённый искусно вышитой скатерти, выглядел так, как выглядит стол в затрапезной таверне после дикой, безудержной попойки взвода солдат: пустые бутылки, осколки стекла, остатки еды на тарелках. Правда, относительно чистый кусочек на столе всё же имелся. На нём стояла длинная керамическая бутылка и четыре бокала с остатками коричневатого, густого напитка. Дополняли натюрморт рассыпанная веером колода и прозрачная шариковая ручка. Но больше всего молодожёнов поразил не разгром столовой, а виновники этого безобразия. Ричард с громким "И-го-го!" носился по грязному полу на четвереньках, катая на спине пьяного и счастливого Хавзу. Причём одеты всадник и его конь были весьма странно. На инмарском воине красовались широкие синие шаровары и просторная рубаха, сияющая золотыми солнышками, а голый торс камийца прикрывал короткий чёрный плащ с красным подбоем.

Артём с трудом оторвал взгляд от чёрной, струящейся ткани, перевёл глаза на Дмитрия и сжал руку жены так, что Ника вскрикнула. Выдернув ладонь, девочка укоризненно взглянула на мужа и направилась к столу. Артём же как вкопанный застыл на пороге столовой и, не мигая, смотрел на Диму – его гордый и невозмутимый друг, преклонив колено и опираясь на меч Ричарда, вдохновенно и страстно признавался в любви Валентину. Костюм инмарского воина, в который был облечён Дмитрий, придавал сцене некую торжественность и возвышенность, подпорченную, правда, внешним видом Солнечного Друга, одетого в затрапезный вельветовый костюм. Зато вёл себя Валентин, как томная, избалованная всеобщим вниманием девица: с благосклонно-усталой улыбкой внимал "кавалеру" и время от времени подносил к носу алую розу.

– Ч-что эт-то значит? – выдавил Артём, но его никто не услышал: Ричард с Хавзой продолжали скакать по комнате, а из уст Димы сыпались горячие, цветистые слова. – Прекратите!!! – во всю мощь лёгких заорал принц Камии, топнул ногой, и со стен посыпались натюрморты.

Дикий вопль достиг ушей разгулявшихся приятелей. Ричард резко остановился, и Хавза, перелетев через его голову, шлёпнулся лицом в пол и замер. Валентин недовольно фыркнул, а Дима, прервав речь на полуслове, осоловело воззрился на друга.

– Тёма! – Губы мага расплылись в счастливой улыбке. Он выронил меч и радостно промурлыкал: – Как я рад тебя видеть! Присоединяйся! Будем веселиться вместе!

– Веселиться?! – Возмущению Артёма не было предела. – Как ты предлагаешь веселиться, предатель?! – Принц Камии переместился к другу, схватил его за шиворот, вздёрнул с колен и залепил пощёчину: – Ты опять предал меня! Какого чёрта ты признаёшься в любви этому прохиндею?! Он тебе дороже, чем я? Впрочем, я всегда это знал! Ты запал на него ещё у Источника, а меня сбагрил в Камию, что б под ногами не болтался! Ненавижу тебя!

Артём оттолкнул друга и сел на пол, словно ноги вдруг отказались служить ему. По щекам потекли слёзы, уголки губ печально поникли, а руки безвольно опустились.

– Почему ты дерёшься, Тёма?.. – Дмитрий потёр красную от удара щёку, плюхнулся рядом и всем телом навалился на друга. – Скажи, кто тебя обидел, и я набью ему морду! Не… лучше голову отрублю! Пусть знает!

– Да что ты несёшь?!– всхлипнул принц, морщась от стойкого запаха перегара. – Какая голова?

– Вражеская! – Солнечный Друг сотворил лорнет и поднёс его к глазам. – Никак Тёма пришёл! И плачет? Не порядок. – Он уничтожил лорнет и, вскочив на стул, скомандовал: – Дима! Шашки наголо! Мы идём на войну!

– Есть! – Дмитрий вскочил, вытянулся по стойке смирно и провозгласил: – Отомстим за Тёму!

– Кому вы собираетесь мстить? – захныкал временной маг. – Меня Дима обидел!

– Вот ему и будем! – важно кивнул Валентин и спрыгнул со стула. Пошатнувшись, он шагнул к Дмитрию и хлопнул его по плечу: – Отличная выправка, друг мой! Враг будет повержен! В бой! За Тёму!

– Я тоже хочу драться за Тёму! – воскликнул инмарец, неверной походкой приблизился к Диме и навытяжку замер рядом с ним. – Где мой меч, Валя?

– А я почём знаю? Я всякой магической дребеденью бросаться буду. Шары там всякие, диски, спиральки…

– К чёрту спиральки! Меч гони! – Инмарец схватил Валентина за плечи, оторвал от пола, потряс и поставил на место. – Куда ты его дел?

– А тебе какое дело? – пьяно улыбнулся землянин, вырвался из рук друга и попятился. – Мой меч, куда хочу туда и деваю!

– С каких это пор он твоим стал? – Ричард, сжав кулаки, двинулся на землянина: – Отдавай!

– Ни за что! Это мой меч!

Друзья зло уставились друг на друга, и тут раздался весёлый смех Вереники. Девочка хохотала, указывая пальцем на меч инмарца, преспокойно лежащий у ног Дмитрия. Ричард и Валентин одновременно бросились к оружию, наткнулись на Диму, и все трое рухнули на Артёма, который с обалделым видом сидел на полу. Оказавшись под кучей сплетённых тел, временной маг взвыл, как кот, которому наступили на хвост, и закрутился, пытаясь выбраться. Но не тут-то было: Валя непристойно ругался и бешено сучил ногами и руками, Дима и Ричард толкались и пинались, обвиняя друг друга в краже меча. Куча-мала шевелилась и орала, Вереника хохотала как сумасшедшая, а очухавшийся от падения Хавза обижено наблюдал за приятелями, которые без него затеяли новую игру. Первым из кучи выбрался Валентин. Он отряхнул вельветовый костюм и строго взглянул на Веренику:

– Ты ведёшь себя отвратительно! Сейчас же прекрати ржать! Невоспитанная девчонка!

– Между прочим, я вчера замуж вышла!

– Правда? Поздравляю! – Взгляд Солнечного Друга потеплел. – Назови мне своего избранника, дорогая. Я должен немедленно выпить с ним!

Продолжая хихикать, Ника указала на барахтающихся и матерящихся мужчин.

– Который из трёх? – развязно уточнил Валентин. – Не могу же я пить со всеми подряд! Указывай точнее!

– За Тёму! – выпалила Вереника, давясь от хохота. – Только кажется мне, что ты уже и без того пьян в доску!

– Фигня! – Валентин отмахнулся и гаркнул: – Тёма!

Голос, усиленный магией, ураганом пронёсся по столовой. Со стола посыпалась посуда и пустые бутылки. Колода карт взметнулась к потолку и разлетелась по всей комнате. Куча-мала распалась. Артём поднялся на ноги, а Дима с Ричардом, решив не тратить драгоценные силы на подъём собственных тел, поудобнее устроились на полу.

– Протрезви их, Тёма, – попросила Вереника. – А то либо дом разнесут, либо кости друг другу переломают!

– Точно! – Артём хлопнул себя по лбу. – Как же я сразу не догадался? Молодец, Ника! Что бы я без тебя делал?

– А зачем нас… Тьфу! – Валентин с укоризной взглянул на Артёма. – Мы всю ночь старались! И пожалуйста – пришёл Тёма и все труды коту под хвост!

– Замолчи, пьяница! А то в морду получишь! – взъярился принц Камии. – Мало того, что чуть дом не разнесли, так ты ещё моего Диму соблазнил! Какого чёрта он тебе в любви признавался, а? – Артём набычился и вперил взгляд в довольное лицо Валечки: – Отвечай сейчас же, а то котлету из тебя сделаю!

– Послушай, Тёма…

Дмитрий поднялся с пола, шагнул к другу, но тот отпрыгнул от него, как заяц:

– Не подходи! Убью! И слушать тебя не буду! Ты опять соврёшь!

Артём шлёпнулся на стул, закрыл лицо руками, и его плечи задрожали от рыданий. Друзья тревожно переглянулись, а Ника показала Валентину кулак.

– Прости меня, Тёма, и позволь объяснить… – опять начал Дима, но Артём замотал головой и сквозь слёзы проговорил:

– Не надо! Я всё видел и слышал! Ты опять променял меня на Валю. Тебе всегда было наплевать на меня! Ты всегда находил кого-нибудь, кто нуждается в твоей любви больше, чем я! Сначала Хранительница, потом Валя… Кто следующий? – Он отвёл руки от лица и ткнул пальцем в замшевый костюм воина. – Ричард? Да? Теперь его любить будешь?

– Не пори ерунды, Артём! – взорвался инмарец. – Мы просто в карты на раздевание играли!

– Ещё и на раздевание? – всхлипнул принц и запричитал: – Как это на раздевание?! Вы оргию здесь устроили, да? И без меня?.. Га-а-ды!!!

Валентин расхохотался, а Дима страдальчески поднял глаза к потолку, покачал головой и шагнул к другу:

– Ради тебя, Тёма, мы готовы повторить нашу хм… оргию.

– С самого начала? – Принц Камии поднял заплаканные глаза на друга: – И ты будешь признаваться мне в любви?

– Ну, это как карта ляжет, – лукаво ухмыльнулся Валентин. – Если Дима проиграет…

– Хватит болтать! – Артём обвёл сумасшедшим взглядом столовую, и та мгновенно приобрела первозданный вид. Затем он вернул друзьям "родную" одежду, удовлетворённо хмыкнул и приказал: – Садитесь скорее за стол! Позавтракаем и начнём. Во что вы играли, в преферанс, да?

– Сначала в преферанс на деньги, потом в дурака на раздевание, потом в пикового туза на желание, – перечислил Валентин, налил себе полчашки кофе и добавил столько же коньяка. Однако, понюхав напиток, скорчил брезгливую гримасу.

– Коньяка переборщил? – участливо поинтересовалась Ника.

– Не… кофе много бухнул. И пить не хочется, и выливать жалко.

– Дай попробовать!

Вереника протянула руку, и землянин передал ей чашку:

– Пей на здоровье, нечего добру пропадать. – Себе же он сотворил пузатый бокал, доверху наполненный коньяком, и, сделав глоток, расплылся в улыбке: – Вот это то, что надо!

Тем временем Ника глотнула кофе, закашлялась и раскрыла рот, дыша, как собака на жаре.

– Ну и что ты творишь, Валя?! – возмутился Дмитрий. – Ты ещё сигарету ей предложи! Мамочки на тебя нет! Подумай, что она сказала бы, увидев, как ты ребёнка спаиваешь.

– Да, ладно, тебе! Тридцать граммов коньяка никому во вред не пойдут. А пользы – море!

– Вот-вот, – поддержала приятеля Ника, зажмурилась и залпом опустошила чашку. – К тому же, я не ребёнок, а замужняя женщина. Правда, Тёма?

– Конечно, – машинально кивнул Артём. Он жевал бутерброд и напряженно о чём-то размышлял. – Ты замужняя женщина, и… – Принц Камии повернулся к Нике, взглянул ей в глаза и удивлённо спросил: – А когда ты напиться успела?

– Валечка меня коньячком угостил, – задорно улыбнулась девочка и перебралась на колени к мужу. – Было очень вкусно, а Дима опять недоволен! Сказал, что я маленькая, и Валиной маме пожаловаться обещал! Разве это правильно? – Вереника прижалась к Артёму, поцеловала его в губы и принялась стягивать с плеч плащ. – Пойдём в спальню, милый… Пусть они тут играют в свои карты, а мы будем любить друг друга. Вчера ночью ты был таким… таким нежным и ласковым, прямо как ручной тигр. Ты не представляешь, как мне понравилось. И я снова тебя хочу…

– Подожди. – Артём погладил Нику по голове и беспомощно посмотрел на Диму. – Я не хочу в спальню, я хочу в карты на раздевание играть.

– А что делать? – с напускным участием произнёс Дмитрий. – Суток не прошло, как ты женился, и не выполнить сейчас желание Ники – преступление! Придётся тебе отложить оргию и отправиться выполнять супружеский долг.

– Но… – Временной маг едва не плакал: обижать Нику он не желал ни в коем случае, но и уйти с ней не мог. Уж очень ему хотелось услышать любовное признание друга. Артём гладил жену по мягким белокурым волосам и неотрывно смотрел на Диму: – Я хочу остаться с тобой…

Хавза шумно вздохнул. "Если хотя бы один из моих наложников посмотрел на меня так, я бы пустыню для него перекопал! Ни в чём бы отказать не смог!" – с завистью подумал он, и острый локоток Валентина тотчас врезался ему в бок, а в голове прозвучало: "Возьми себя в руки, Хавза! А то накаркаешь. Все желания сбываются. Рано или поздно. Так или иначе".

"Ну и что плохого в моём желании?" – рискнул спросить камиец, но Валя проигнорировал его вопрос. Он улыбнулся и спокойно сказал:

– Эх, молодёжь… Пять капель коньяка, и уже спят мертвецким сном. Вот я бывало, в студенческие годы, сутками не просыхал и всё на ногах. Да и учиться как-то ухитрялся, сам не понимаю как.

– Да ты и сейчас пьёшь как лошадь, – пожал плечами Ричард. – Мелкий, хлипкий как кузнечик – придавишь, не заметишь, а вино хлещешь, словно воду! Давно хотел спросить: как это у тебя выходит, Валя?!

– Да кто меня знает! Метаболизм, наверное, хороший!

– Что?

– Проехали! – Валентин хихикнул и подмигнул Артёму: – Предлагаю переложить Нику на диван, укрыть одеялом потеплее да щитом понадёжнее, и пусть себе спит. Не доросла она ещё до оргий.

– Что?

Дима и Артём одновременно посмотрели на землянина.

– Так ты специально Нику напоил? – изумился Дмитрий. – Ну, хитрец!

Валя скромно потупился, глотнул коньяка и кивком указал на широкий диван, возникший в дальнем углу столовой.

– Давай, Тёма, укладывай жену спать, и начнём веселиться!

– Ага, – радостно пискнул временной маг.

Никто и глазом не успел моргнуть, а Ника, закутанная в пуховое одеяло, уже сладко посапывала на диване. Принц же сидел во главе стола и с восторгом наблюдал за руками землянина, которые ловко тасовал колоду.

– Пульку для начала распишем или как? – небрежно поинтересовался Валентин.

– Или как! – энергично закивал принц Камии. – Кому нужны эти деньги? Лучше сразу на раздевание! Только я в дурака не умею, придумай что-нибудь попроще.

– Тогда "Пиковый туз". Проще не бывает! Раздаём карты по кругу, кому туз пик выпадет, тот снимает одну шмотку. Ясно, Тёма?

– Конечно. Начинай, Валя! Да не тяни, мне не терпится посмотреть на вас в неглиже. – Артём с азартом потёр руки и гаденьким голоском проворковал: – А потом Дима будет мне в любви признаваться!

Валентин приосанился и хорошо поставленным голосом объявил:

– Заседание клуба "Голубая устрица" объявляю открытым! – Дмитрий с подозрением взглянул в слишком уж невозмутимое лицо землянина, и тот осведомился: – Что-то не так, князь? Название не нравится?

Но Дима лишь пожал плечами и поднёс к губам сигарету, зато любознательный Хавза поинтересовался:

– Что такое устрица, Валя?

Землянин улыбнулся во весь рот, словно всю жизнь ждал его вопроса.

– Я знал, что насчёт "голубой" возражений не будет! – с ехидным злорадством заявил он. – А устрица это такой съедобный моллюск. Только не говори, что не знаешь что такое моллюск!

– Не знаю. – Камиец бросил взгляд на принца и поспешно добавил: – Но спрашивать не буду.

– Вот и славно! – Артём нетерпеливо похлопал ладонями по столу. – Начинай же, наконец, Валя! А то я умру от ожидания.

– Как угодно Вашему высочеству, – склонил рыжую голову Валентин, и к игрокам полетели карты.

Тёма с замиранием сердца следил за ними, а когда туз пик не выпал ни в первом, ни во втором, ни в третьем круге, начал нервно елозить на стуле. Четвёртый круг принёс ему даму пик, а пятый…

– Туз… пик… – прошептал маг, разглядывая чёрное сердечко с треугольничком. – Не верю!

– Игра есть игра, – едва сдерживая улыбку, проговорил Валентин. – Раздевайся, Тёма!

Артём обвёл растерянным взглядом лица партнёров и хлюпнул носом:

– Ладно, плащ я сниму, только пусть теперь Ричард карты раздаёт. А то знаю я Валю! Небось, специально мне туза подсунул! А Ричи – честный, мухлевать не будет, как некоторые.

– Будем считать, Тёма, что твои гнусные инсинуации я пропустил мимо ушей, – с кривой усмешкой заметил Валечка и передал колоду инмарцу: – Работай, честь и совесть нашей эпохи!

Ричард серьёзно кивнул, тщательно перетасовал карты и стал не спеша раскладывать их перед друзьями. На этот раз пиковый туз достался Диме.

– Ура! – возликовал Артём. – Есть в жизни справедливость! Продолжай в том же духе, Ричи, и мы в два счета разденем его!

Дмитрий весело улыбнулся другу, скинул чёрный с красным подбоем плащ и поднял бокал:

– За тебя, Тёма!

К нему присоединились и остальные. Валентин хлебнул изрядный глоток коньяка, лениво развалился на стуле и поймал себя на мысли, что эта карточная игра напоминает ему игру четырёх умудрённых опытом гувернёров со своим высокопоставленным, капризным воспитанником лет, скажем, четырнадцати. Он с отеческой нежностью взглянул на Артёма, и ещё раз похвалил себя за правильные ассоциации – лицо "воспитанника" светилось от воистину детского восторга и любопытства. "Милое, любознательное дитя – иначе не скажешь, – подумал Валя и тут же поёжился, вспомнив о кровавых и жестоких легендах про принца Камии. – Исчадие ада с ангельским личиком. Или такая странная форма шизофрении?" Валентин перевернул карту и под весёлый смех временного мага стал стягивать солнечный балахон.

В следующую раздачу пиковый туз вновь достался Артёму.

– Так нечестно, Ричи! – тотчас завопил он. – Ты поддался влиянию Вали и наколдовал мне его!

– Я уже в мага превратился? – Инмарец картинно схватился за голову: – Что скажут мои подданные? Король-маг! Что может быть оскорбительнее? О горе мне, несчастному!

Но выступление Ричарда не произвело на Артёма впечатления.

– Всё равно ты смухлевал! Подтасовать карты можно без магии! По моим расчётам пиковый туз должен был достаться Диме!

– По каким-таким расчётам, Тёма? – язвительно осведомился Солнечный Друг. – Колдуешь потихоньку? А ну-ка, дай сюда карты, Ричи!

– Ничего я не колдую! – заверещал принц Камии. – Это, как её, теория вероятностей! Вот!

– Не мудри!

Валентин потянулся к колоде, но она мгновенно рассыпалась в прах.

– Некогда мне тут с вами в игры играть! – Артём вскочил. – Я правитель Камии, меня дела ждут! Мне надо срочно… э… – Он почесал затылок. – Отчёты проверить. Вот! Поехали в Ёсс!

Принц махнул рукой, разрушая щит, и вдруг побледнел, затравленно взглянул на Диму, плюхнулся обратно на стул и забормотал:

– Ёсс подождёт. Это невежливо – игру прерывать. Надо уметь проигрывать. И всё такое…

Артём начал расстёгивать рубашку, но жемчужно-чёрные пуговицы выскальзывали из дрожащих пальцев, и маг резко рванул ворот. Стук пуговиц об пол прозвучал в тишине столовой зловещей барабанной дробью.

– Что случилось в Ёссе, Артём? – металлическим голосом спросил Дима. – Отвечай!

– Нет!

В глазах принца Камии стоял панический, животный страх, но Дмитрий не отступил. Он медленно поднялся, подошёл к другу, сжавшемуся в комок, и, вздёрнув его на ноги, повторил:

– Что случилось в Ёссе? Отвечай!

– Н-ничего, – заикаясь, выдавил Артём и безвольно обмяк в руках друга. – Делай со мной что хочешь, Дима, только в Ёсс не ходи!

– Почему?

Принц не ответил. Закусив губу и закрыв глаза, он упрямо мотал головой и молчал. Дмитрий тяжело вздохнул, усадил друга на стул, повернулся к Валентину и невольно вздрогнул – таким бледным он не видел землянина никогда.

– Ты тоже видел?

Валя моргнул, перевёл глаза на Ричарда и кивком указал на Нику. Бесшумной походкой инмарец подошёл к девочке, взял её на руки, а Валентин снова посмотрел на Диму.

– Крепись, друг, – прошептал он и положил ладонь на его плечо.

И Дима понял, что случилось в Ёссе. Он хотел оттолкнуть землянина, закричать, но не смог издать ни звука, точно ледяная рука сжала горло и потянулась к неистово бьющемуся сердцу. Переноса маг не почувствовал, просто краем сознания отметил, что одна комната сменилась другой. Чувства и желания застыли, словно Смерть вырвался из-за барьера и подчинил его.

"Этого не может быть…" – отстранённо подумал Дима, глядя на огромную кровать, на окровавленные простыни и покрывала, на бездыханное тело женщины, которую он любил:

– Маша…

Имя, произнесённое тихим, срывающимся голосом, заставило Артёма очнуться. Распахнул руки, он ринулся к другу:

– Дима!!! Не-ет! Не смотри!!!

Дмитрий уклонился от Тёминых объятий, метнулся к кровати и впился глазами в лицо Маруси. Бледно-серая кожа, приоткрытые губы, застывшие навеки черты… Дима посмотрел на витую рукоять, торчащую из груди женщины, протянул к ней руку и вдруг пошатнулся. В ушах прозвучал ликующий радостный хохот. Маг увидел светловолосого юношу, распластанного на дощатом столе, и оскалившуюся в улыбке Стасю с оранжево-алым прутом в руке. Сестра склонилась над пленником и ровным тоном, от которого Дима похолодел, произнесла:

– Ты тоже его жертва.

– Чья?

– Смерти.

Стася опустила раскалённый прут на живот юноши. Голубые глаза распахнулись от ужаса и боли, и Кевин заорал так, что у Димы зашевелились волосы: "Я погубил Машу. Я позволил Тёме сойти с ума. Я предал сестру и обрёк ребёнка на медленную, мучительную смерть".

Рядом что-то кричали Артём и Валентин, но Дмитрий не понимал слов. Вытянув руку, он смотрел, как из ладони растёт меч, и ощущал знакомое покалывание в глазах – Смерть, сломив сопротивление, зловещими ручейками вытекал из-за барьера, навстречу свободе.

Кевин закатил глаза, забился в магических путах, и Дима потянулся к нему.

– Я помогу, – прошептал он, шагнул в Керон и рухнул в серебряную бездну.