Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга вторая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 59 страниц)

– Магистр! – Временной маг пал на колени и заорал так, словно его резали на кусочки: – Помогите Диме! Я готов служить Вам всю оставшуюся жизнь, только спасите его, умоляю!..

– Заткнись! – рявкнул Олефир и чуть тише скомандовал: – Встань и стой тихо, я должен подумать, стоит ли помогать твоему бестолковому дружку, и если стоит, то как.

Артём птицей взлетел с пола и замер по стойке смирно. Шоколадные глаза, устремлённые на любимого магистра, светилась счастьем и уверенностью в том, что уж теперь-то всё будет хорошо, что наставник обязательно что-нибудь придумает, вызволит Диму, и они снова будут вместе. Навсегда. Олефир, с лёгкостью прочитавший мысли ученика, лишь горько вздохнул: он сомневался, что сумеет снять с племянника заклинание, и подозревал, что и смерть уништу мало что изменит. Но, прежде чем вынести окончательный вердикт, нужно было взглянуть на Диму, а сделать это было совсем не просто, ибо камера Артёма представляла собой идеальное убежище – этакий воздушный пузырёк в цельной глыбе мрамора…

Пока магистр искал способ разрушить щиты своего не в меру талантливого племянника, совершенно успокоившийся Артём думал о Диме. Он в красках представлял себе, как избавившись от уништу, они отправятся путешествовать по Вселенной. Яркие картины прекрасных миров, о которых он читал в книгах, вставали перед внутренним взором, и чем дольше думал Олефир, тем глубже погружался Тёма в фантазии. На его губах заиграла счастливая улыбка, шоколадные глаза засветились блаженством. В мечтах они с Димой брели по пустынному песчаному пляжу. Тёплые бирюзовые волны лизали босые ступни, лучи заходящего солнца падали на обнаженные спины, одаряя последними, самыми сладкими каплями тепла.

– Сделаем так, – громко сказал Олефир, и временной маг вздрогнул, соображая, откуда в этом прекрасном, очаровательно пустынном мире взялся магистр, и едва не заплакал от досады, увидев ненавистные стены камеры, в которую заключил его друг.

Разочарованный вздох и обрывки Тёминых фантазий и взбесили, и ошеломили Олефира. С одной стороны, переложив заботы на плечи учителя, Артём совершенно перестал думать о том, как помочь другу, а с другой – что не могло не льстить самолюбию – был на сто процентов уверен в том, что любимый магистр справится с кем угодно, хоть с уништу, хоть с самим создателем Вселенной. "Ребёнок! – мысленно простонал Олефир. – Как я ни старался, светлый, наивный мальчик Тёма выжил и, хуже того, так и норовит вырваться на первый план, интуитивно чувствуя, что именно эту сторону его души Дима обожает больше всего. Идиотизм! Где, чёрт возьми, принц Камии? Неужели придётся вести в бой капризного, бесхитростного мальчишку с задатками убийцы?! Ты был куда надёжнее сумасшедшим, Тёма. Но что уж теперь. Выбора нет…" Маг-путешественник сосредоточенно вздохнул, возвращая себе душевное спокойствие, и посмотрел на ученика.

Узрев во взгляде учителя недовольство и упрёк, Артём мгновенно подобрался, вытянулся в струну и громко отрапортовал:

– Я готов, магистр!

– Очень на это надеюсь. В противном случае ты вместе с другом окажешься не на песчаном пляже, а в безвоздушном пространстве в виде миллиардов мельчайших пылинок.

– Простите, магистр… – Временной маг потупил взор и покраснел, как майская роза. – Я больше так не буду.

"Детский сад!" – подумал Олефир, а вслух произнёс:

– Ты не будешь ломать щиты Димы. Ты пройдёшь сквозь них, как проходит сквозь масло горячий нож. – Он подошёл к Артёму, положил руку ему на плечо и скомандовал: – Приступай!

– Будет исполнено!

Приказы магистра временной маг привык исполнять беспрекословно. У него и мысли не возникло, что пройти сквозь Димины щиты – такая же невыполнимая задача, как и снять их. Решительно вскинув голову, он подошёл к двери, рывком распахнул её и вместе с Олефиром вышел из камеры.

– Как ты сумел? – огорошено вскрикнула Роксана.

Артём обернулся, с недоумением взглянул на воительницу, и в тот же миг воздух вокруг него взвился синими языками огня.

– Тёма!!! – неистовый крик Дмитрия прокатился по замку, врезался в смертоносное пламя, располосовав его на тонкие нити и скрутив в тугой остроносый кокон, подобно мастерице, ловко накручивающей пряжу на веретено.

Временной маг схватил приготовленный другом снаряд, развернулся и посмотрел в глаза отцу.

– Это тебе за маму!

– Госпожа! – завопил Арсений, но уништу и бровью не повела. Она равнодушно проследила, как синие остриё вонзилось в грудь наблюдателя, вспороло кожу, с хрустом разломило рёбра и взорвало лёгкие и сердце.

Карие глаза последний раз взглянули на неё с бесконечной мольбой и потухли навсегда.

– Мир праху твоему, Сеня, – хмыкнула Роксана и обратила горящий взор на Артёма и Олефира. – Рада видеть вас, господа. Особенно тебя, Фира! Ты воспитал уникального мага. Дима твой лучший эксперимент!

– Спасибо за комплимент, уништу, но ответного не жди. Терпеть не могу паразитов! Ищи друга, Тёма!

– Не слишком ли ты… – Начала было магичка, но осеклась: временной маг с воплем, полным ярости и боли, ринулся в комнату Станиславы.

Скинув руку магистра, Артём подскочил к столу, где лежал Дима, и вгляделся в бледное, восковое лицо: окровавленные губы, исполосованные рваными порезами щёки, помутневшие от нечеловеческой боли глаза.

– Кто посмел?!

Ноздри временного мага затрепетали, вынюхивая врага, из горла вырвался горестный вой, тело окутало чёрное облако, а секунду спустя из него выскочил огромный серебристый Волк.

– Не надо… – едва слышно прошептал Дмитрий, но запах крови привёл зверя в неистовство.

Шерсть на загривке вздыбилась, когтистая лапа пробороздила каменный пол, выбив фонтан искр, а черные, как южная ночь, глаза вонзились в прятавшуюся под столом женщину, которая прижимала к животу ведро с грязной, окровавленной тряпкой и безумным взглядом смотрела на Волка. Узнав в скрюченной, уродливой старухе Хранительницу, Олефир хотел остановить Артёма, но передумал. Зверь расплывчатой тенью метнулся к жертве и мёртвой хваткой вцепился в её горло. Раздался противный хруст, глухой рык, Волк отскочил, совершил немыслимый прыжок и оказался на столе, рядом с другом.

– Артём! – крикнул маг-путешественник, но зверь не услышал: скуля и плача, он зализывал раны друга, вливая в его тело жизненную силу.

Олефир осуждающе покачал головой, подошёл к племяннику и взял за руку, на которой сверкал перстень. В черной глубине камня пламенела первая буква имени хозяина Смерти. Олефир пристально смотрел на алую "Р", изучая свой исковерканный артефакт, и мрачнел с каждой секундой.

– Любуешься? – раздался за его спиной довольный голос уништу. – Твой перстень был замечательной магической вещицей, а побывав в моих руках, и вовсе превратился в совершенный, подчиняющий артефакт. Ты очень помог мне, Фира, подарив воспитаннику это кольцо. Кстати, волчонок очень вовремя подсуетился с твоим воскрешением, у меня возникло несколько жизненно важных вопросов, и ты ответишь на них. Для начала скажи: что такое магия Смерти? Она изначально присутствовала в твоих учениках, или тебе удалось трансформировать обычный магический дар?

– Какая любознательная уништу! Не думал, что ваше племя интересуется чем-то, кроме разрушения миров!

Роксана скривилась и обернулась на знакомый, ненавистный голос.

– Убирайся прочь, Витус! Ты прекрасно видишь, что проиграл, и благодари своего гномьего бога, за то, что остался жив!

– Договорились. Я уйду, но заберу с собой Фиру и временного мага, согласна?

– А Дима?

У стола, где лежали Волк и Смерть, появился Валентин. За его плечо цепко держался Ричард. Уништу с удивлением взглянула на полуголого инмарца, но прокомментировать его расхристанный вид не успела. Солнечный Друг гордо вскинул голову и голосом, не терпящим возражений, заявил:

– Дима наш друг! Без него я с места не двинусь!

Инмарец согласно кивнул, и тут его взгляд упал на труп Хранительницы. Смерть развеяла злые чары, уничтожила раны от волчьих зубов и вернула Станиславе её прежний облик. Светлая бархатная кожа, маленькие изящные ножки в сафьяновых туфельках, зелёное платье с низким декольте, нежные руки с длинными, ровными пальцами, густые, рыжие волосы, неуместная улыбка на мёртвых губах и изумрудные глаза, устремлённые ввысь, к небу, сокрытому бесконечными этажами замка и серой тенью надвигающейся кончины мира.

– Стася… – прошептал Ричард, и его глаза заблестели: всё ещё пребывая под воздействием Валечкино заклинания, инмарец слишком остро реагировал на происходящее. В другое время он бы спросил, кто посмел убить Хранительницу, он горел бы желанием отомстить за неё, но сейчас всё казалось неважным. Сердце желало эту женщину, а она была безнадёжно мертва. Забыв о гордости и о том, где находится, Ричард бросился на колени перед хладной возлюбленной и, стиснув её в объятиях, зарыдал в голос.

– Придурок! – выплюнула уништу, оскалилась в презрительной улыбке, и Валентин не выдержал: метнулся вперёд, со словами: "Тварь бездушная!", со всего размаха залепил магичке пощёчину и отскочил, одновременно взмахнув рукой, отправляя инмарца обратно на Землю. Тащить его в Лайфгарм, где назревала разборка крутых магов, оказалось верхом глупости, и Валя был рад исправить досадную оплошность, а ещё он надеялся, что дорогая и обожаемая мамочка вправит мозги расклеившемуся воину-магу…

Выпад Солнечного Друга оказался настолько неожиданным и быстрым, что среагировать не успел никто, даже Дмитрий. Сама же уништу, схватившись за щеку, неверяще смотрела на землянина. Потом опомнилась и прошипела, брызжа слюной:

– Тебе не жить, подонок! Вам всем не жить! Дима!

– Артём! – одновременно с ней крикнул Олефир, и Смерти разом вскочили.

Дмитрий загородил собой хозяйку, а у ног путешественника уселся огромный серебристый Волк. В комнате повисла напряжённая тишина. Маги смотрели друг на друга и молчали, понимая, что первое же слово положит начало битве. А схватки не желал никто. Только уништу. "С этими мальчишками нельзя что-то планировать! – с досадой думала она, глядя в удивительно спокойные глаза Олефира. – Но пусть это не то, что я задумала, пусть ситуация вышла из-под контроля, в конечном итоге будет по-моему! Мальчишки подерутся, мир не выдержит и начнёт разрушаться! Добыча станет моей!"

Магичка вскинула голову и ликующе выкрикнула:

– Убей временного мага, Дима!

– Нет.

Взгляд Олефира метнулся к племяннику и замер на его лице, словно маг ожидал чего-то ещё, но Дмитрий стоял как изваяние и, казалось, даже не дышал. Он готовился к боли, к тому, что рот наполниться кровью, однако ничего не происходило. Более того, сгоравшая от ненависти и ярости уништу внезапно успокоилась и даже немного расслабилась. Это было настолько невероятно, что Дима едва не обернулся, чтобы посмотреть на хозяйку, но его остановил ровный голос:

– Как хочешь. Тогда я сама убью его.

"И ведь убьёт…" – ужаснулся маг и с растерянным видом замер, точно оказался в центре огромного лабиринта.

Укоризненно взглянул на Дмитрия, Валечка метнулся к Артёму и загородил его собой. Витус тоже придвинулся к сыну и временному магу и выстроил вокруг них защитное поле. Лишь Олефир не двинулся с места. Он насмешливо оглядел племянника с ног до головы и поинтересовался:

– Что делать-то будешь, герой? Для начала предлагаю включить мозги и перестать плясать под дудку уништу. А там, глядишь, и сам поймёшь, что к чему.

Дмитрий напрягся, пытаясь понять, что хочет от него учитель, и в этот момент Роксана нанесла удар. Огненный шквал врезался в щит целителя, вспорол его, как острый нож парусину, и, потеряв часть своей силы, обрушился на Валю и Артёма.

– Не позволю!

Глаза Димы взорвались холодным белым светом, который вмиг затушил гибельное пламя и селевым потоком хлынул к дверям, снёс их и понёсся прочь, сметая всё на своём пути. Стены комнаты задрожали и стали расплываться, теряя чёткость очертаний. С полок посыпались орудия пыток, с покосившихся подоконников рухнули на пол горшки с геранями, припорошив землёй мёртвое тело Хранительницы, до которого никому не было дела, ибо все маги разом почувствовали, что находятся в смертельной опасности. Мраморные плиты под ногами вздулись и запузырились, став похожими на покрытую ожогами кожу, стены истончились, открывая взорам чудовищную панику, царящую во дворе замка, а серые тучи за окном прошили бурые изломы.

Роксана затаила дыхание от восторга. Случилось то, чего она отчаянно и страстно желала веками. Лайфгарм разрушался, не сумев вынести ярость Смерти. Белым заревом пылали Золотые степи. Словно пьяные великаны валились друг на друга Инмарские горы и тотчас растворялись в раскалённых добела волнах лавы. Плодородные сады Лирии, густые леса Инмара разъедал едкий белёсый туман, реки, озёра и ручьи кипели в агонии, обнажая потрескавшееся пыльное чрево. Иссиня-черные скалы Годара крошились, выгорая изнутри, и, будто цемент сковывали воды Зеркального пролива. И только маленький остров в Южном море не затронуло всеобщее безумие, словно его припасли на десерт.

А Смерть стоял и смотрел на гибнущий Лайфгарм, на ликующую уништу, и сердце его обливалось кровью. Маг всеми фибрами души ненавидел свою госпожу. Он желал её смерти, и желание это оказалось настолько сильным, что материализовалось, да только убивало оно не Роксану, а принадлежащий ему мир.

– Что ты ждёшь, Фира?! – заорал Витус. – Прикажи Артёму убить Диму, иначе Лайфгарм погибнет, и уништу вырвется на свободу! Нужно запереть её! Это мир уже не спасти, но другие можно! Отдавай приказ, Фира! Действуй же, наконец!

– Только попробуй! – Валентин сжал кулаки и обернулся к Олефиру: – Я тебя голыми руками разорву!

Серебристый Волк сердито рыкнул на землянина, пригнулся, изготовившись к прыжку, но магистр погладил его по холке, наклонился и что-то шепнул на ухо. Зверь тотчас выпрямился, повернул голову и оскалился, словно извиняясь за свою горячность, а в следующую секунду скрылся в тёмном облаке и вышел из него принцем Камии, безжалостным и равнодушным ко всем и вся.

– Я готов играть, хозяин!

Артём хитро подмигнул уништу, взмахнул полами черного с серебром плаща, и маги с ужасом ощутили, как в воздух завибрировал, изнемогая от клокочущей в душе принца ярости.

– Что… – начал бы Витус, но его прервал испуганный вопль Вереники:

– Тёма! Что случилось, Тёма? Камия рушится! Она вышвырнула меня сюда, а здесь ещё страшнее!

Девушка бросилась на шею мужу, но тот резко оттолкнул её:

– Не мешай! – Ника застыла, как громом поражённая, а временной маг поморщился: – Ещё один. Достали! Откуда вас только…

Он не успел договорить – в комнате появился взлохмаченный Кевин. Взмахнув полами серебряно-чёрного, как у Артёма, плаща, он полубезумными глазами впился в лицо Дмитрия:

– Камия разрушается, Дима! Ёсский замок исчез! – И осёкся, увидев великого Олефира. Из горла юноши вырвался булькающий звук, словно он захлёбывался без воды, а ноги сами понесли его к Витусу: – Помогите, учитель!

А уништу с изумлением смотрела в Камию. Ускользающий мир действительно умирал, и картины его гибели походили на лайфгармские, с одной лишь разницей – среди пылающих, как дрова, песков, среди взрывающихся деревьев и осыпающихся гор с диким воем метались тысячи, сотни тысяч людей. "Что же за мага я пленила? – с внутренним трепетом подумала Роксана и перевела взгляд на Дмитрия. – Кто ты, мальчик, и что за силу внутри ты несёшь? Впрочем, у меня ещё будет время разобраться!" И встряхнув короткими волосами, уништу довольно расхохоталась:

– Прекрасная новость, господа маги! Сегодня я полакомлюсь не одним, а двумя мирами.

– Подавишься, – сквозь зубы процедил Валентин. Он по-прежнему загораживал собой Артёма и полными ненависти глазами смотрел на бешено хохочущую Роксану.

– Фира! – вновь заорал гном, машинально прижимая к себе Кевина. – Да, очнись же, Фира! Убей Диму, и у нас будет возможность спасти хотя бы Камию!

Услышав это заявление, Артём презрительно фыркнул и повертел пальцем у виска:

– Ты свихнулся, целитель? Мы с Димой лучшие творения магистра, и он никому не позволит убить нас! Он самый сильный! Сейчас он уничтожит эту тварь, и мы с Димой будем служить ему. Я правильно говорю, хозяин?

– Конечно, чародей!

Олефир искоса взглянул на оборвавшую смех воительницу, и тут в сердце Валентина вспыхнула искорка сумасшедшей надежды. Он крепко схватил Витуса за руку и прошептал:

– Не мешай им! Прошу!

– Не буду, – скривился гном, хотел добавить ещё что-то, но в этот момент Олефир громко и твёрдо приказал:

– Снимай заклятие, Дима!

Смерть прошиб холодный пот. Среди хаоса и круговерти последних часов, уверенный голос учителя показался спасательным кругом, за который он уцепился обеими руками. К горлу подступила кровь, но властный взгляд Олефира не позволил отступить, и маг начал стаскивать с пальца кольцо, мысленно уповая на то, что учитель рядом, и если эксперимент пойдёт неудачно, он сумеет спасти своего нерадивого ученика.

– Не смей!

Уништу вцепилась в плечи Дмитрия, и маг почувствовал, как в кожу пронзают острые стальные когти. Невыносимая боль расползлась по телу тысячами прожорливых муравьёв, по подбородку потекли кровавые нити слюны, а перед глазами вспыхнули бенгальские огни. Маг не сдался: он внушил себе, что первостепенная задача – выполнение приказа учителя, и сумел отрешиться от мук, снедающих телесную оболочку. Преодолевая миллиметр за миллиметром, кольцо сползало с пальца, и его натужное движение неумолимо высасывало из Димы жизнь. Ноги подкосились, маг опустился на колени, увлекая за собой Роксану, но даже злобное шипение и угрозы уништу не смогли отвлечь его от выполнения приказа.

А Олефир, кусая губы, смотрел на племянника, мысленно аплодировал его стойкости и выдержке и в то же время в глубине души шевелился червячок сомнения в удачном исходе дела. Слишком глубоко вросло заклятие во вторую ипостась Дмитрия, слишком велика была вероятность, что, уничтожив кольцо, он уничтожит Смерть.

Смерть почуял близкий конец. "Предатель!" – взвыл он, и холодный белый свет окутал коленопреклонённую фигуру. Маги зажмурились от ослепительно яркой вспышки, лишь Артём неотрывно смотрел на друга, и с его губ слетало:

– Я с тобой, Дима, я с тобой.

Кольцо достигло ногтевой складки, и Дмитрий не смог сдержать крик. Он согнулся, захлёбываясь кровью, а Роксана навалилась на него, придавив к полу, и прорычала в затылок:

– Прекрати, иначе сдохнешь раньше Лайфгарма!

"Мне всё равно!"

Услышав ответ, уништу зарычала от досады и попыталась перехватить Димины руки, однако маг извернулся, оттолкнул госпожу, рывком сорвал кольцо и сжал его в кулаке, пытаясь уничтожить. Олефир невольно подался вперёд, желая подбодрить ученика, а Роксана припала к полу, точно изготовившаяся к прыжку рысь, но ни тот, ни другая не успели ничего предпринять. Дмитрий изогнулся дугой, словно желая стать на "мостик", из его горла вырвался нечеловеческий стон, а потом со страшным треском грудь мага разверзлась, и в потолок ударил луч белого пламени.

– Дима! Нет!

Тёма кинулся было к другу, но наткнулся на прозрачный щит и отлетел к ногам Олефира. В шоколадных глазах мелькнуло удивление, а следом пришёл страх.

– Не умирай, Дима… – Временной маг мелко задрожал, выбивая зубами дробь и вжимаясь спиной в ноги магистра. – Сделайте что-нибудь, учитель. Не позволяйте ему уйти.

– Не паникуй, чародей! – Олефир схватил его за шкирку и вздёрнул на ноги: – Стой и молчи!

Артём кивнул, но в следующий миг приказ учителя вылетел из головы: белый луч медленно превращался в сияющую плоскость, которая резала тело друга пополам. Этого Тёма вынести не смог. Взгляд затмило алое марево, а в голове осталась только одна мысль: "Дима умирает". Маг судорожно вздохнул и устремился к временному потоку.

– Не смей! – Олефир стиснул плечи ученика, но легче было остановить разогнавшийся локомотив, чем сорвавшегося временного мага: комната Хранительницы взорвалась, словно мыльный пузырь, и под эхо агонирующего крика друзей Тёма втащил магистра в беспросветную мглу Времени.

– Остановись!

Дорогу магам заступила призрачная фигура, в которой едва улавливались очертания Дмитрия. И только голубые, как ясное лайфгармское небо глаза были чёткими и до боли родными.

– Дима…

– Пусть всё закончится, Тёма, – тихо попросил Дмитрий, но временной маг отшатнулся и замотал головой:

– Я не дам тебе умереть!

– Остановись. Ради меня!

Артём смотрел в ласковые голубые глаза, чувствуя, как по щекам струятся горячие, жгучие слёзы, а магия друга, будто удав, опутывала его, заключая в прочный, стальной кокон. Внезапно он понял, что с последним витком потеряет власть над собственной магией, сольётся с Димой и перестанет существовать.

– Не хочу!

Временной маг рванулся с такой отчаянной яростью, что стальной кокон лопнул, как бумажный. Голубые глаза подёрнулись кроваво-чёрной пеленой.

– Я не хочу причинять тебе боль, Тёма.

– Я тоже люблю тебя, Дима, – срывающимся голосом прошептал Артём, бросил короткий взгляд на замершего соляным столбом Олефира и понёсся сквозь Время, стирая прожитые годы.

– Не позволю!

Белый слепящий луч метнулся следом, но едва он коснулся временного мага, шоколадные глаза взорвались ледяной серебряной вспышкой. Временной поток, спокойный и безмятежный, всколыхнулся, словно могучая полноводная река, вдруг решившая повернуть свои воды вспять, и, свернувшись серебряным смерчем, взорвался миллионами ослепительных брызг.

Нестерпимо яркие серебряные капли упали на кожу, и, закрыв лицо ладонями, Олефир закричал от нестерпимой муки. Магу казалось, что кровь в его венах превратилась в расплавленный металл, что глаза вот-вот взорвутся, как перезрелые дыни, а мозг станет куском пережаренного мяса. Но самым кошмарным было не это: в сознании звучали спокойные голоса его учеников. Словно не было временного безумия вокруг, словно не корчился от боли их любимый магистр.

– Хорошо. Пусть всё закончится, если ты настаиваешь!

– Ты знаешь: просто так не получится.

– Знаю.

– Нам нужно вернуться к правилам и…

– Нет!

– По-другому не будет!

– Хочешь поспорить?

– Опомнись! Даже сейчас ты…

– Я не сдамся!

– Отлично! Тогда я умываю руки.

– Карт-бланш? Как любезно с твоей стороны.

– Я хочу, чтобы ты понял…

– Я тоже. Но сначала крутанём Время назад.

– Стой! В этом нет необходимости.

– Я так не думаю. Я уже стёр пару лет.

– Вот и достаточно. Или ты собираешься начать всё сначала?

– Именно!

– Это уж слишком!

– Пусти!

– Нет!

– Да пусти же!..

Олефира подбросило, крутануло и понесло неизвестно куда. И вдруг всё замерло. Боль исчезла, в уши ударила тишина. Тяжело дыша, маг оторвал руки от лица, обвёл глазами знакомый кабинет и остановил взгляд на цветной фотографии красивой рыжеволосой девушки.

– Ну, что ж, отсюда, так отсюда, – пробормотал он, на негнущихся ногах добрёл до стеклянного столика, где стояли кувшин и бокалы, и плеснул себе сладкого лирийского вина. – Только вот теперь, ребятушки, веры вам нет. Так что, будем играть по-моему. Уж не обессудьте.

Маг залпом выпил вино, поставил бокал на стол и исчез.

Релиз Книжного трекера

Попаданцы, вселенцы, засланцы

Автор Vakloch

http://booktracker.org

http://http://booktracker.org/viewtopic.php?t=12657