Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга вторая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 59 страниц)

Глава 12

Тайный советник.

Кевин никогда не бывал в Ёсском замке, но сейчас твёрдо знал, что находится именно в нём. Каменные стены и своды пропитывала магия, точнее они зиждились на магии, на хитром и непонятном колдовстве, до которого юному брату Смерти было ещё расти и расти. Подобную магию Кевин ощущал в Кероне, но там она чувствовалась тонко, полунамёком, а здесь была выпячена напоказ. "Наверное, потому, что магов в Камии раз-два и обчёлся, и прятать изобретённые заклинания нет смысла", – подумал юноша, украдкой оглядел пустой зал и поднял взгляд на очаровательную белокурую девочку, восседавшую на рубиновом троне. Её левая рука лежала на подлокотнике, а правая – покоилась на рукояти лёгкого меча, остриём упиравшегося в пол. Хрупкая фигурка была затянута в серую кожу. Похожую одежду носил Ричард, но в Камии военный инмарский костюм выглядел чуждо и необычно, особенно на женщине.

– Очнулся, наконец.

Кривая улыбка исказила нежные черты. Тонкие пальцы стиснули витую рукоять, в больших синих глазах загорелся хищный интерес. "Понятно, почему Артём выбрал её. Она под стать принцу Камии". Кевин нервно повёл плечами: он не знал, как обратиться к девчонке. Она была на пару лет младше него, но восседала на троне и… "Эх, была – не была!"

– Здравствуйте, Ваше высочество, – церемонно произнёс камиец и слегка поклонился.

– Привет, привет. Значит, ты и есть сын великого Олефира?

– И что?

Юноша напрягся: тон Вереники не предвещал ничего хорошего. "Эта-то за что отца ненавидит? За Тёму?" Но подумать Кевину не дали. Ника засмеялась, звонко и по-детски открыто, вспорхнула с трона и сбежала по ступенькам.

– Ты такой милый, Кевин, – остановившись рядом с юношей, проворковала она и кокетливо прищурилась. – У тебя такие же выразительные глаза, как у Димы.

Кевин растерялся. Не зная, что ответить, он просто таращился на развеселившуюся Веренику и хлопал ресницами. В девочке жила странная смесь наивности и зрелости, доброжелательности и властности. Камиец никогда не сталкивался с такими людьми и не знал, к чему готовиться.

Ника обошла вокруг юноши, придирчиво разглядывая его с головы до ног, остановилась и удовлетворённо хмыкнула:

– А ты ничего, в общем и целом. Осталось проверить тебя на вшивость!

– Зачем?

– Ты до сих пор не понял? – Большие наивные глаза наполнились издёвкой. – Неужели ты думаешь, что оказался здесь просто так?

– Меня прислал Дима, – помрачнев на глазах, ответил Кевин, и мысленно простонал: "Ну, почему он не взял меня с собой? Сходи теперь с ума от ожидания! А вдруг что-то пойдёт не так?!"

– Я с тобой разговариваю, Кеви! – рявкнула девочка, и камиец встрепенулся, сообразив, что прослушал, реплику принцессы.

– Что, прости? – От волнения юноша перешёл на ты, но исправлять оплошность не стал: – Ты что-то сказала?

Ника участливо заглянула ему в лицо:

– У тебя проблемы с головой?

– С головой у меня всё в порядке!

– Жаль… Для принца Камии это скорее минус, чем плюс.

– Стоп! Ты же не хочешь сказать, что…

Кевин осёкся и вытаращился на девчонку, как на умалишённую. Конечно, Валентин говорил, что он может претендовать на престол отца, но вступать в конфликт с временным магом… "Для этого точно нужно умом повредиться!" Юноша вздёрнул подбородок и твёрдо взглянул на Веренику:

– Принц Камии – Артём! Я не собираюсь оспаривать его права! Я говорил ему об этом!

– Глупый, милый Кеви, забудь о том, что было. С этой минуты для тебя начинается новая жизнь. И в этой жизни ты ничего не решаешь.

Девочка растянула губы в ироничной улыбке и погладила камийца по щеке. Кевин отшатнулся:

– Дима дал мне свободу!

– Дал свободу? Ты был рабом? Я не знала… – задумчиво протянула Вереника, а потом встряхнула длинными белокурыми локонами и вновь улыбнулась: – Это хорошо, возни с тобой меньше будет. Итак…

– Замолчи!

– Не затыкай мне рот! – взъярилась Ника и залепила камийцу пощёчину.

Кевин отступил, схватился за щёку и часто-часто заморгал. Он не ожидал, что девчонка поднимет на него руку. Но самым страшным оказалась не оплеуха: стоило Веренике разозлиться, как внутри неё поднялась и вскипела сила. И только теперь юноша осознал, что перед ним боевой маг. "И что прикажете делать? Сражаться? Да Артём меня в порошок сотрёт!"

– Что тебе от меня надо, Ника? – стараясь говорить спокойно, поинтересовался Кевин.

– Много чего. Но для начала, ты объявишь себя принцем Камии.

– Ни за что!

– Не робей, дружок. Сделаешь, как велю, и неприятностей с Тёмой не будет. Обещаю! – Вереника указала на трон: – Садись!

– Нет! – замотал головой юноша. – Я не хочу быть принцем Камии.

– Снова-здорово! Разве я спрашивала твоё согласие?

В голосе девочки появились угрожающие нотки, и Кевин подобрался: он не желал повторения истории с Хранительницей. "Лучше умереть! – подумал он и мысленно воззвал к брату: – Дима! Дима! Мне нужна твоя помощь!" Отклика не последовало, впрочем, зная, что Смерти отправились на битву, он не особо рассчитывал услышать ответ.

– Что? Братец не бежит на помощь? Прискорбно, – с деланным сочувствием сказала Вереника и хотела схватить юношу за запястье, но Кевин отдернул руку:

– Не прикасайся ко мне!

– Трус!

Зло оскалившись, Ника молниеносно схватила камийца за шкирку, протащила по ступеням, словно тот ничего не весил, и усадила на трон. Кевин попытался дёрнуться, но девочка с силой надавила ему на плечи, заставив остаться на месте, и свирепо взглянула в ошарашенные голубые глаза:

– Не рыпайся или придётся сделать тебе больно!

Кевин лихорадочно сглотнул и, точно наяву увидел, как раскаленный прут опускается на его живот.

– Не надо…

– Тогда сиди тихо и не дёргайся. Сейчас я созову придворных и объявлю им волю Камии, а ты будешь поддакивать! Ясно?!

– Артём убьёт нас…

– Тёма не вернётся в Камию, – с затаённо грустью произнесла Вереника, тряхнула волосами, словно отгоняя нежеланное видение, и суровым тоном добавила: – Отныне повелитель этого мира – ты, а я буду твоей женой и рожу тебе множество замечательных, обладающих магическим даром сыновей и дочерей. И если мир останется доволен нами, мы состаримся и умрём в один день. Всё зависит от твоей покладистости, мальчик.

– Я не мальчик! Я старше тебя!

– Конечно, ты не мальчик, ты – принц Камии! Но поболтаем об этом в другой раз, сейчас мне необходимо сделать несколько официальных заявлений.

Вереника взмахнула рукой, и рядом с троном появилось кресло поменьше. Устроившись в нём и положив меч на колени, девочка расправила плечи, состроила холодное, надменное лицо и громко крикнула:

– Все сюда!

Усиленный магией голос громовым раскатом пронёсся по Ёсскому замку. Огромные двери распахнулись, зал стал наполняться перепуганными камийцами в богатых, отделанных золотом и серебром одеждах. Словно нашкодившие школьники, они выстраивались ровными рядами перед троном и утыкались взглядами в мраморный пол. Тревожная аура страха окутала зал, и Кевин робко взглянул на Веренику, не в силах понять, как девочка-подросток, пусть и боевой маг, могла довести людей до такого состояния. Юноша всегда гордился своим миром, уважал и чтил силу, но полный зал трясущихся от страха людей вызывал недоумение. Конечно, Ника была возлюбленной принца Камии, это многое объясняло, но далеко не всё. Камийцы ненавидели воинственных женщин, даже кайсару Сабиру терпели, скрипя зубами. Кевин служил в Бэрийском дворце и прекрасно знал, сколько раз правительницу пытались отравить или убить в поединке. А тут – хрупкая юная девочка, пусть маг… Но, как известно, существуют разные способы устранения неугодных людей и совсем не обязательно вступать в открытое противостояние. "Если только… – Кевин повернулся к Веренике и взглянул на неё совсем другими глазами. – Неужели она убийца?" Юноша представить не мог, что это дивное воздушное создание отнимает чью-то жизнь.

– Прекрати на меня пялиться! – сквозь зубы прошипела Ника. – Держись спокойно и отстранённо. Понял?

Кевин кивнул, перевёл глаза на придворных и сразу же наткнулся на пристальный взгляд высокого темноволосого мужчины в строгом чёрном камзоле. Он да ещё молодой харшидец в парчовом красном халате были единственными, кто стоял с поднятой головой. "Интересно, что это за люди?" – подумал юноша и вздрогнул: Вереника подалась вперёд и громко заговорила:

– Я, законная принцесса Камии, говорю от имени мира! Принц Артём отрёкся от престола в пользу своего младшего брата Кевина! Да здравствует Кевин, сын великого Олефира!

Придворные в едином порыве разразились приветственными криками, а когда в зале вновь воцарилась тишина, черноволосый мужчина нахмурился и хладнокровно поинтересовался:

– Извините за вольность, Ваше высочество, но мне хотелось бы знать: почему Артём сам не объявил об этом?

– Сомневаешься в моих полномочиях, Бастиар?

Вереника поднялась с трона и шагнула к графу. "Это неправильно! Он всего лишь спросил!" – ужаснулся Кевин и вмиг оказался на ногах:

– Стой, Ника! Не убивай его!

Вереника обернулась и с вызовом посмотрела на юношу:

– Граф оскорбил принцессу Камии и должен умереть!

Снисходительный взгляд скользнул по лицу Кевина, а потом девочка отвернулась и стала медленно поднимать руку. Она напомнила камийцу кого-то очень знакомого, но юноша не дал себе время на раздумья. Сжав кулаки и внутренне содрогаясь от собственной смелости, он расправил плечи и на одном дыхании выпалил:

– Я – принц Камии! Я запрещаю убивать его!

Вереника развернулась к Кевину, победно сверкнула глазами и чуть склонила голову, будто покоряясь воле правителя:

– Как прикажете, Ваше высочество.

Юноша содрогнулся, осознав, что на него с благоговением взирают десятки придворных, без сил опустился на трон и еле слышно выдохнул:

– Ты поймала меня, Ника.

Грациозно приблизившись к новоиспечённому правителю, девушка склонилась к его уху и сладким голосом прошептала:

– Я спасла тебя, дурачок. Провозгласив себя принцем Камии, ты избежал давления мира. Возможно, ты даже не сойдёшь с ума. Видишь, как я люблю тебя, Кевин?

Юноша отодвинулся, насколько позволяла ширина кресла, и сморщился от досады:

– Просто тебе не хочется иметь дело с очередным сумасшедшим.

– Мне не хочется тебя ломать.

– "Спасибо" ты не дождёшься, – буркнул Кевин и со вздохом попросил: – Прикажи им уйти. Надо поговорить.

– Как скажешь, дорогой. – Вереника хихикнула, развернулась и сердито рыкнула: – Пошли вон!

Придворные опрометью бросились прочь. Кевин, затаив дыхание, смотрел, как они проскакивают в двери. Каждую секунду он ждал, что сейчас кто-нибудь споткнётся, возникнет давка и без потерь не обойдётся, но, видимо, камийцы привыкли к выкрутасам принцессы, ибо действовали быстро и слаженно. Вскоре зал опустел, и юноша немного расслабился: Правда, ненадолго. Стоило взглянуть на Веренику, по коже пробежал холодок: девушка смотрела на него как удав на кролика.

– Терпеть не могу, когда на меня глазеют, – пробормотал камиец и опустил голову.

– Привыкнешь. – Ника присела на подлокотник трона, ехидно хмыкнула и обняла юношу за плечи. – Сейчас будем учиться убивать. Камийцы должны видеть в тебе истинного принца Камии, тогда эти трусы взгляда от пола не оторвут.

– Убивать?

Голос юноши сорвался.

– Да что ж ты, как маленький! Жажда убийства – отличительная черта принца Камии. А ты должен стать лучше Артёма!

– Я не маньяк и не сумасшедший. Я не буду убивать просто так.

– Ерунда! Начнешь и понравится. По себе знаю! – Вереника прижалась к юноше всем телом и горячо заговорила: – Тебе повезло, что Олефир не занимался твоим воспитанием. Я буду более снисходительна, но тебе всё равно придётся стать жестоким и беспощадным!

– Я подумаю…

– А что тут думать? Идём!

Ника вскочила и, не дав камийцу опомниться, схватила его за руку и потащила за собой. Ударом изящного сапожка, она распахнула дверную створу, выволокла юношу в коридор, и гвардейцы у дверей зала стали её первыми жертвами.

– Зачем?

– Для затравки! – бешено расхохоталась Вереника и потянула его дальше.

Кевин то и дело оборачивался, растеряно глядя на обугленные трупы гвардейцев, но только до той поры, пока девочка не убила вновь. На этот раз её жертвами стали две молоденькие рабыни и поджарый аристократ в золотистом камзоле. За долю секунды они раздулись и лопнули, как мыльные пузыри, забрызгав пол и стены кровавыми ошмётками.

А принцесса шла и шла вперёд. Кевин сбился со счёта, скольких людей испепелила и взорвала принцесса. В какой-то момент он выпал из реальности – машинально передвигал ноги и тупо таращился на трупы. И не заметил, как Вереника распахнула дверь и втолкнула его в светлую гостиную с огромными диванами и золотыми шторами на окнах. Кевин по инерции сделал несколько шагов вперёд, повалился на колени и зашёлся в приступе рвоты.

Презрительно поджав губки, Ника обошла юношу и остановилась, наблюдая, как он корчится от спазмов.

– Какой ты, однако, впечатлительный, Кеви.

Судорожно утерев рот, камиец поднялся на ноги и умоляюще посмотрел на девочку:

– Хватит, Ника, я больше не могу.

– Сядь. – Вереника толкнула юношу в кресло, уселась к нему на колени и ласково провела по щеке изящными пальчиками: – Не расстраивайся, милый, у Тёмы тоже не сразу получилось.

– Я не хочу быть принцем Камии.

– Ты уже стал им!

Кевин застонал и закрыл глаза. Вереника изогнулась, прильнула к нему и начала поглаживать шею и плечи.

– Успокойся, лапушка, я помогу тебе расслабиться. Я два года провела в ускользающем мире и знаю, как доставить удовольствие мужчине.

Мягкие касания заворожили камийца. В паху стало нестерпимо жарко, а руки сами потянулись к маленьким упругим грудям, затянутым в тонкую серую кожу. Но тут перед внутренним взором предстал язвительно улыбающийся Артём, и, вздрогнув, Кевин отдёрнул ладони. Вереника зло зашипела и попыталась обнять юношу, но тот задрожал, словно в припадке, и с силой оттолкнул её. Вскрикнув, девочка упала на ковёр и раздражённо осведомилась:

– В чём дело, Кеви? Ты девственник?

– Не твоё дело!

– Как раз моё!

– Думай, что хочешь, но я не буду спать с тобой, Ника!

– Это почему же?

– Ты мне не нравишься!

Глаза Вереники полыхнули ненавистью, но она тут же взяла себя в руки и улыбнулась.

– Что ж, раз удовольствия тебя не интересуют, будем практиковаться в боевой магии, – певуче проговорила она, поднялась с пола и столь непреклонно посмотрела на юношу, что того охватило отчаяние:

– Ты не заставишь меня убивать!

– Поспорим?!

Вереника вскинула голову и, со злорадством глядя на Кевина, хлопнула в ладоши. Лицо камийца исказилось от страха. Он перевёл испуганный взгляд на двери, мысленно умоляя великого Олефира, чтобы в комнату никто не вошёл, и едва не зарыдал, когда позолоченная ручка шевельнулась, и в гостиную проскользнул совсем юный раб, по виду ровесник Алекса. Стараясь держаться с достоинством, мальчишка приблизился к повелителям мира, низко поклонился и обратился к Кевину:

– Что Вам угодно, Ваше высочество?

Юноша открыл рот, чтобы отправить раба восвояси, но обнаружил, что не может вымолвить ни слова. "Ника!" Кевин ошеломлённо взглянул на девочку, но та лишь презрительно фыркнула.

– Болтовня отвлекает, мой дорогой. Начинай! Я хочу посмотреть, на что ты способен. Убей его!

Кевин отрицательно замотал головой, его мысли лихорадочно заметались, отыскивая способ справиться с заклятьем, а мальчишка-раб громко икнул и рухнул на колени, затравленно глядя то на принца, то на принцессу. В расширенных от ужаса глазах читалось желание убежать, но он не посмел даже шевельнуться, так и сидел, ожидая расправы.

– Не трусь, Кевин. Убей его или мне придётся заставить тебя! – теряя терпение, пригрозила Вереника, и юноша отвернулся, не в силах смотреть в её плотоядно оскалившееся лицо.

Взгляд упал на обречённо сжавшегося мальчишку, и внутри что-то оборвалось – Кевин представил на его месте Алекса. Маленького смелого керонца, не побоявшегося под носом у Хранительницы пронести для него зелье Витуса. "Учитель сказал, что главное для меня сохранить рассудок. Теперь я понимаю: он знал, что Камия захочет сделать меня своим принцем! Сумасшедшим…" Ярость, приправленная отчаянием, захлестнула юношу и, сам не зная как, он одним ударом смёл заклинание Вереники:

– Хватит! Я – принц Камии, и буду править, как считаю нужным!

– Рохля! Да тебя отравят через пару дней, если не будут бояться!

– Пусть попробуют! Защищаться я буду, а убивать просто так – ни за что!

– Ты нарываешься на неприятности, Кевин, – озлобленно выплюнула Ника. – Убей раба! Немедленно!

– Обойдёшься!

– Последний раз приказываю – убей!

– Нет!

– Тогда я сама.

Вереника взмахнула рукой, и мальчик упал, залив кровью роскошный сунитский ковёр.

– Дрянь! – взвыл Кевин и набросился на принцессу с кулаками.

Гортанно рассмеявшись, Ника одним броском уложила камийца прямо в лужу крови и упёрлась коленом в грудь.

– Очень хорошо, Кеви. Ты оказался вспыльчивым, значит, не всё потерянно.

– Я убью тебя!

– Умница! Продолжай в том же духе и скоро я буду гордиться тобой.

"Ничто её не берёт!" – мысленно прокричал камиец, прикрыл глаза и застонал от бессилья.

– Мы будем замечательной парой, милый. – Вереника отпустила юношу, перебралась на кушетку, заляпав светлую обивку кровью, и похлопала ладонью рядом с собой: – Иди ко мне.

– Да лучше я сдохну! – в сердцах выпалил Кевин и, вскочив на ноги, метнулся к дверям.

В коридоре было пусто: попрятавшись, кто куда, камийцы пережидали опасность. Правда, трупы всё же убрали, и о побоище напоминали лишь кровавые пятна и разводы на стенах. Кевин добежал до красивой мраморной лестницы с массивными широкими перилами и остановился в нерешительности. Куда податься он не знал, поэтому несколько раз вздохнул, собираясь с силами, и зашагал вниз. Вереника не преследовала его: возможно потому, что знала – деваться юноше некуда, а, может, замышляла новую каверзу. Думать об этом не хотелось, и, понурив голову, Кевин шагал вперёд, ни на что не надеясь, а просто радуясь передышке. В замке было мертвенно-тихо, словно на дне пропасти. Ступеньки сменялись квадратными площадками с большими арочными окнами, за которыми виднелись город и лес. Дома и улицы Ёсса напомнили юноше родной Харт, и сердце болезненно кольнуло: "Ну, почему в моей жизни столько боли? Неужели я ошибся? Неужели, вместо того, чтобы следовать за братом, нужно было падать в ноги Витусу и умолять забрать меня с собой? Только с ним я чувствовал себя настоящим! Ни принцем, ни рабом – нормальным человеком. Нет! Так думать нельзя! Это трусость!" Кевин звучно шмыгнул носом и замер, наткнувшись на протянутую руку с белым батистовым платком. Тончайшее полотно, лёгкие, воздушные кружева и витые, точно переплетённые в танце буквы – "Б" и "К". Юноша поднял голову и встретился с внимательным взглядом тёмных, почти чёрных глаз.

– Что Вам угодно?

Мужчина взял Кевина за руку, вложил платок в холодную напряжённую ладонь и спокойно сказал:

– У Вас кровь на щеке, Ваше высочество.

Юноша машинально провёл платком по лицу и вздрогнул, поняв, в каком виде расхаживает по замку. Кровь убитого Никой раба пропитала одежду, склеила волосы и неприятной коркой застыла на шее. Пальцы стиснули батист, щёки залились предательским румянцем.

– Вы не подскажете, где бы я мог умыться?

– Конечно, Ваше высочество. – Мужчина кивнул и сделал приглашающий жест: – Соблаговолите последовать за мной.

Помешкав, Кевин пошёл за незнакомцем, тщетно стараясь вспомнить его имя и титул. И, словно прочитав его мысли, мужчина замедлил шаг и обернулся:

– Граф Бастиар Каруйский.

– Вы маг?

– Ну, что Вы, Ваше высочество. В Камии магия прерогатива правителей, разве Вы не знали?

– Знал.

Кевин стушевался под цепким взглядом графа и, чтобы не мучить мальчишку, Бастиар отвернулся и продолжил путь. Они поднялись на один пролёт и свернули в прохладный полутёмный коридор.

– Это крыло уже год как нежилое. Думаю, здесь Вас не потревожат.

– А почему оно нежилое? – растерянно поинтересовался юноша, разглядывая высокие стены, обитые золотистым шёлком, картины в тяжёлых рамах и расписанные фривольными сюжетами фарфоровые вазы.

– Здесь произошло убийство.

– Ну и что?

– Ничего, если не считать, что убитая девушка была наложницей принца Артёма и возлюбленной князя Дмитрия.

Бастиар распахнул тёмные двери и отступил в сторону, пропуская Кевина в просторную комнату, обставленную в светлых тонах. Юноша скользнул задумчивым взглядом по шкафам со стеклянными дверцами, за которыми ровными рядами выстроились книги, по столикам, диванам и креслам и, обернувшись, посмотрел на графа.

– Как её звали?

– Милена Маквелл.

Бастиар немного подождал, но юноша больше ни о чём не спросил, и, отвесив лёгкий поклон, граф повёл его в ванную комнату. Кевин послушно дождался, пока мужчина наполнит кувшин, и с удовольствием умылся. Отвернувшись от фаянсового тазика с грязно-розовой водой, он принял из рук графа полотенце, вытер лицо и поражённо застыл, услышав:

– А почему Вы не колдуете, Ваше высочество?

– Не знаю. – Кевин бросил полотенце рядом с кувшином, мигом привёл в порядок волосы и одежду и поднял смущённые глаза на Бастиара. – Похоже, я перенервничал.

Граф помолчал, с интересом разглядывая покрасневшего юношу, а потом требовательно спросил:

– Кто ты?

Кевин вздрогнул:

– Принц Камии.

– А кем ты был раньше?

– Ну…

– Ты действительно брат Артёма?

Юноша хотел отвернуться и не смог оторвать взгляд от пронзительно-чёрных глаз, которые приковали его к себе крепче стальных оков. Сначала Кевина охватила паника, но почти сразу прошла, оставив лёгкий налёт беспокойства и странное желание честно ответить на все вопросы. "Это неправильно!" – подумал маг и тут же произнёс:

– Нет. Я сын Олефира и двоюродный брат Дмитрия.

– Ого! Звучит, как музыка. Но почему Дима и Артём никогда не упоминали о тебе?

– Да лучше бы они никогда не узнали обо мне! Лучше б мне умереть рабом, чем стать принцем! – прокричал Кевин, и слова хлынули сплошным потоком: – Это всё Камия! Теперь я понимаю: это она подсунула меня Диме, чтобы он выкинул меня в Лайфгарм! Она хотела, чтобы я спятил и стал настоящим принцем Камии! Думаю, это она заставили Хранительницу издеваться надо мной! Но Дима не позволил! Он остановил сестру! Но Камия всё равно победила! Дима думал, что здесь безопасно, и выбросил меня в Ёсс, а сам, вместе с Артёмом, отправился в битву! И мир поймал меня! И заставит убивать! До тех пор, пока я не сойду с ума, потому что принц Камии должен быть психом! А я не хочу сбрендить! И мужем Вереники тоже быть не хочу! Артём убьёт меня, если узнает, что я спал с ней!

– Погоди, не тараторь! – Бастиар сжал плечо юноши, заставив замолчать, и с нажимом произнёс: – Слишком много информации сразу. Рассказывай по порядку. Откуда ты родом?

– Из Харта.

– Значит, ты…

– Внук Фабиана. Но на деле, я с самого раннего детства был его рабом! А потом, когда деда убили, меня продали в Бэрис, во дворец кайсары.

– И там ты встретил Дмитрия.

– Да, он выбросил меня в Лайфгарм, где я стал учеником Витуса.

– Этого мага я не знаю.

– Он муж матери целителя по прозвищу Солнечный Друг.

– Интересно. Что было дальше?

– Ничего!

Резкий надменный голос Вереники прервал разговор. Кевин дёрнулся, точно его ударили, оторвал взгляд от лица графа и посмотрел на девочку:

– Зачем ты пришла?

– Продолжить урок! – Чуть покачивая бёдрами, Ника пересекла гостиную, свысока кивнула графу и остановилась в двух шагах от юноши. – Ты так и не выполнил своё первое задание, милый. Придётся повторить.

– Нет… – прошептал Кевин, попятился и охнул, натолкнувшись на Бастиара.

– Если ты действительно брат Димы, то должен бороться, – шепнул ему граф.

Юноша нервно всхлипнул и замотал головой:

– Я плохой маг…

– Дима справлялся и без магии.

– Он не Дима! – холодно заявила Вереника. – Отойди, Бастиар, иначе умрёшь!

Граф невозмутимо взглянул на принцессу и скрестил руки на груди:

– Хочешь меня напугать? Не получится. Я слишком долго был другом Артёма, чтобы бояться смерти!

Девочка несколько мгновений смотрела в чёрные цепкие глаза, а потом усмехнулась:

– Опять гипноз? Со мной эти штучки не пройдут, Басти! Но, так и быть, живи пока.

Ни один мускул не дрогнул на лице каруйского графа, однако Кевин стоял к нему слишком близко и услышал короткий облегчённый выдох. "Он боится её! Все боятся! – холодея, подумал юноша и тут же одёрнул себя: – Но в одном граф прав: я единственный маг в замке, и кому, как не мне, противостоять этой маленькой фурии!" И, пользуясь тем, что внимание Вереники сосредоточенно на Бастиаре, Кевин стал собирать силу для удара.

– Ты мне нравишься, Басти, – меж тем проворковала Вереника. – Дара ни капли, а смелости на десяток магов хватит. Посмотри на него, принц! Вот с кого нужно брать пример!

– Уходи, Ника! Не желаю тебя видеть.

– А придётся! Повторяю, для особо смышлёных: мы не закончили урок.

– Я не буду убивать! – Кевин сжал кулаки. – Пошла вон, дрянь!

– Браво! – искристо рассмеялась Вереника и подмигнула Бастиару: – Чувствуется порода, не так ли?

Каруйский граф неопределённо пожал плечами, а принц подался вперёд и заорал:

– Я не сойду с ума! Слышишь?!

– Никто и не собирается сводить тебя с ума, милый. Просто начни убивать и всё образуется само собой.

– Ты понимаешь, что говоришь?! – взревел юноша и в последней, отчаянной попытке достучаться до Вереники проговорил: – Пойми, для меня начать убивать всё равно, что сойти с ума!

– Ошибаешься, Кеви. Убивать легко и приятно. Ты поймёшь это, когда сделаешь первый шаг, а вот если будешь сопротивляться – точно рехнёшься.

– Не дождёшься! – сквозь зубы процедил юноша, попытался ускользнуть, но камийская магия не сработала.

Вереника злорадно рассмеялась:

– Ты – пленник Камии и навеки останешься её принцем!

– Нет! Я вырвусь! Лучше умереть, чем снова стать рабом!

– Да что ты можешь, недоучка? Делай, что тебе говорят! – Вереника залепила юноше оплеуху: – Трус и ничтожество!

Магический удар откинул Кевина в угол и впечатал в стену. Охнув от боли, он сполз на пол и горящим ненавистью взглядом посмотрел на ожесточённое лицо Ники. "Игры кончились. Сейчас она возьмётся за меня всерьёз", – подумал он, и в душе поднялась дикая, необузданная волна протеста.

– Нет!

Юноша вскочил на ноги. Ярость и бешенство захлестнули его, избавив от сомнений и страха. Яркие искры закружились вокруг стройной, худощавой фигуры, тёмно-русые волосы встали дыбом.

– Ты не можешь сопротивляться мне! Камия блокирует твою магию! – испуганно вскрикнула Ника и попятилась, вызвав у принца торжествующую улыбку.

– Я полукровка! – Секундная слабость принцессы воодушевила, и, вложив в голос всю доступную магическую силу, он рявкнул: – Прочь!!!

Ника взвизгнула и исчезла, а Бастиар с уважением посмотрел на мага:

– Впечатляет. Куда ты забросил её, Кевин?

Юноша не ответил: Вереника могла вернуться в любую минуту, и, воспользовавшись лайфгармской частью дара, он выстроил защитное поле. Невидимый купол накрыл замок, отрезав его от остального мира, но Кевину этого показалось мало. Он считал, что Вереника сильнее его, а, значит, защита должна быть максимальной. Не долго думая, камиец потянулся к стенам Ёсса и слил их магию с магией своего купола. Эффект получился неожиданным: купол остался невидимым, но стал настолько прочным, что не только Ника, но и Камия, всей мощью обрушившаяся на него, не смогла добраться до строптивого принца.

Бастиар с трудом, но удерживал на лице непроницаемое выражение. Граф не хотел, чтобы юный сын Олефира догадался, что он маг и видит происходящее. "Почему-то кажется мне, что обычному человеку мальчик сейчас доверится охотнее, – думал он, рассматривая удивлённого принца, который никак не мог прийти в себя от собственного колдовства. – Нужно разговорить его и узнать, что случилось с Артёмом".

Граф громко кашлянул, привлекая внимание принца, а, когда тот обернулся, спросил:

– С Вами всё в порядке, Ваше высочество? Вы вдруг замолчали и не ответили на мой вопрос.

– Теперь нормально, – устало пробормотал юноша и хотел опуститься в кресло, но, посмотрев в тёмные глаза Бастиара, замер, точно увидевший хищника заяц. Только, в отличие от зайца, дать стрекоча Кевин не мог: взгляд каруйского графа поймал его и пригвоздил к месту, заставляя то нервничать, то расслабляться.

"Осторожно, – напомнил себе Бастиар. – Он и без того напуган до полусмерти". Граф уже уяснил, что перед ним весьма необычный маг, но отступать не собирался. В конце концов, за спиной Кевина не стоял мир, и, если б мальчик почувствовал вмешательство в сознание, Бастиар использовал бы своё врождённое красноречие. "Я сумею отболтаться", – решил он и усилил давление на принца.

Опасался граф зря: юноша мгновенно успокоился, уселся в кресло и с готовностью посмотрел ему в глаза:

– Вы хотите что-то спросить?

– Да, но сразу предупрежу: этот разговор должен остаться между нами.

Кевин согласно кивнул и накрыл комнату щитом.

– Всё правильно, – улыбнулся Бастиар, присаживаясь напротив. – В Ёссее полным-полно любопытных ушей и чем меньше камийцы будут знать о тебе, тем лучше.

– Так о чём Вы хотели поговорить?

– Конечно, об Артёме. В силу некоторых обстоятельств, меня он волнует больше всех. – Бастиар помолчал, обдумывая вопрос, и не стал ходить вокруг да около: – Как его состояние?

– Насколько я понял, Священный Лабиринт излечил его. По крайней мере, запах безумия пропал.

– Значит, с временным магом всё нормально, – облегчённо вздохнул граф. – Но тогда почему он не вернулся? Ты что-то говорил о битве.

– Ну да. – Кевин потёр ладонями колени и нерешительно предложил: – Может быть, мне рассказать Вам с самого начала?

– Это идеальный вариант, но есть ли у нас время?

– Есть! Мой щит может вечно стоять над Ёссом! – Внезапно юноша сник и покаянно опустил голову: – Правда, как его снять, я не знаю.

– Об этом подумаешь позже.

– Хорошо, – покладисто согласился принц и начал рассказ: – В день, когда мы с Димой встретились, кайсара была не в духе…

Несколько часов Бастиар слушал подробную и содержательную исповедь Кевина и, постепенно, всё больше и больше проникался к нему сочувствием. "Ненавязчивая опека – идеальный способ общения с этим побитым жизнью подростком", – определил для себя каруйский граф и, когда принц замолчал, мягко произнёс:

– Я помогу Вам справиться с камийцами, Ваше высочество. Я долгое время был тайным советником Артёма и, если Вы позволите…

– Да! – Кевин просиял. Он надеяться не смел, что кто-то поддержит его и поможет справиться с неожиданно свалившейся на голову властью. А тут такая удача! – Спасибо Вам! – радостно воскликнул юноша, и граф невольно улыбнулся: давненько он не встречал такой искренности.

"Хотя нет, я уже видел подобное год назад. Ника!.." Бастиар смотрел на счастливо лопочущего мальчишку, не слишком прислушиваясь к тому, что именно он говорит. Мысли унесли его на несколько месяцев назад, в день, когда в разгар дружеской пирушки из покоев Артёма исчез Валентин.