Текст книги "Осознание (СИ)"
Автор книги: thelordofthedark
сообщить о нарушении
Текущая страница: 56 (всего у книги 64 страниц)
– Ой, да не строй ты из меня такую, – и на этом месте Ульянка вдруг усмехнулась, – давай, я с тобой пойду. Заодно буду свидетельницей, что ты Алису бросать не собираешься.
– Я? Бросать Алису? – Он чуть не расхохотался, – Ульян, это настолько глупость, что даже озвучивать ее больше не стоит. Ладно. Пошли вместе, но только быстрее, пока нас вожатая не спохватилась.
Первая же тропинка снова вывела их к лагерю, к жилой части. Сейчас «Совенок» стоял словно вымерший, только в тех домиках, где жили младшие группы, кое-где еще горел свет, но на пустых аллеях и дорожках уже никого не было. Тишина успокаивала, настраивала на мирный лад, и Эдвард уже действительно начал задумываться, что переволновался после всего пережитого, и только лишний раз перестраховывался. Ульянка, кажется, была такого же мнения, но вслух, конечно, ничего не говорила, только весело скакала впереди, порой бросая в его сторону хитрые взгляды.
– Эд, можно вопрос? – где-то в районе площади Ульяна остановилась и подождала, пока подойдет совсем рядом.
– Если только не что-нибудь глупое, то можно, – Эдвард кивнул, – только я еще подумаю, стоит ли на него отвечать или нет.
– А что вы с Алисой будете делать после лагеря? – поинтересовалась мелкая, стараясь идти с ним шаг в шаг, но получалось это не очень удачно, все-таки сказывалась высота в росте.
– Что ты имеешь под этим в виду? – спросил он, вздохнув и попытавшись прикинуть, сколько раз за сегодняшний день уже слышал этот вопрос. Точно не в первый и даже не во второй. Такое внимание к его отношениям с рыжей девушкой уже начинало надоедать, будто снова оказался при королевском дворе, где большая часть досуга придворных посвящена именно обсуждению последних сплетен.
– Ну, вы поженитесь? – прямо в лоб спросила мелкая, видимо, по причине своего малого возраста не понимая, насколько серьезным может быть такой вопрос.
– Ульян, такие вопросы не задают в таком возрасте… – прокашлялся Эдвард, но в этот момент на коньке одного из пионерских домиков заметил знакомый силуэт. Едва освещенный светом уличного фонаря, сидел виденный раньше маленький совенок, сейчас нахохлившийся и внимательно наблюдающий за ним. Так и не закончив начатую фразу, он остановился, отлично помня, когда и при каких обстоятельствах его последний раз видел. Словно заметив, что на него так же смотрят, совенок несколько раз махнул крыльями, а потом совершенно беззвучно поднялся в воздух и полетел к пляжу. Эдвард уже знал, что в таких случаях лучше всего следовать за ним, – Уль, подожди, все потом. А сейчас надо поторопиться…
Почти сразу же он перешел на бег, не обращая внимания на возмущенный возглас мелкой девчонки, не способной за ним угнаться. На пляж он уже выскочил через несколько секунд, судорожно оглядываясь по сторонам в надежде все-таки увидеть здесь знакомый силуэт с длинными косами.
Только его не было, лишь пустой песчаный пляж, истоптанный пионерами и весь покрытый следами множества ног, да переливающаяся в лунном свете водная гладь реки, за которой уже начиналась темнота с малоразличимыми пейзажами.
– Славя! Ты здесь? – довольно громко позвал он, подходя ближе к воде, но ни девушки, ни того же совенка видно не было. И только у самой воды заметил аккуратно свернутую пионерскую форму и расстеленное полотенце. Сердце моментально забилось чаще, когда понял, что форма все-таки принадлежит Славе, но все-таки заставил себя успокоиться и начать мыслить рационально.
Здесь что-то произошло, и его первейшей задаче было понять, что именно. В то, что девушка могла просто утонуть в реке, Эдвард не верил, видев, как она умеет плавать. В спокойной, пусть даже и ночной воде есть нечего бояться, так что этот вариант можно отмести сразу.
Размышляя таким образом, пошел вдоль берега, внимательно вглядываясь в истоптанный песок и надеясь найти хоть что-то, что поможет найти ключ к разгадке. Почти сразу же нашел место, где девушка зашла в воду, небольшая рябь, накатывающаяся на пологий берег, слизала часть следов, но дорожка отпечатков маленьких ступней девушки четко прослеживалась.
Если рассуждать логически, то выйти из воды Славя тоже должна как можно ближе к оставленным на пляже вещам, поэтому остальные следы тоже следует искать где-то здесь. Он даже присел, пытаясь различить на песке сразу не замеченные моменты, когда Ульяна, запыхавшись, тоже прибежала на пляж.
– Эд! Почему ты меня не подождал?! Чего это так убежал?! Я никак тебя догнать не могла! – возмущенно прописклявила мелкая, но он остановил ее жестом руки.
– Здесь Славины вещи, но ее самой нет, – пояснил он, указывая на свернутую форму, – И где она сейчас, я не знаю. Так что будь любезна, сделай две вещи. Во-первых, говори тихо и спокойно, не мешая мне думать, а во-вторых, не ходи по пляжу, можешь следы затоптать. Договорились?
– А где тогда Славя? – удивленно открыла рот Ульяна, пытаясь усвоить сказанное Эдвардом, переводя взгляд с него на оставленные вещи и потом обратно, – Эд! То есть, ты думаешь, что…
– Я сейчас просто думаю! Не мешай! – снова остановил ее Эдвард, пройдясь вдоль пляжа по течению. И здесь снова остановился. Девушка не выходила из воды, ее вытащили, если верить обнаруженным здесь следам. Тяжелый и сырой песок раскидан в разные стороны, ударами ног, когда девушку выволакивали из воды, а так же тяжелые, глубоко ушедшие в песок следы еще одного человека, достаточно сильного, чтобы широко шагать, таща за собой упирающуюся Славю. Только из-за лишнего веса и сопротивления его следы даже слишком хорошо отпечатались в песке, и по ним можно было идти как по указателям.
– Ты что-то нашел? – Ульяна снова была рядом, непонимающе глядя на песок. Читать следы не умела, так что перед ней просто был перепаханный множеством ног пляж, – Так куда Славя делась?
– Когда ее уводили, то была еще жива, – холодным тоном пояснил Эдвард, – Ульяна, слушай меня внимательно. Сейчас забираешь ее вещи и идешь к себе домой. Понятно? – он обернулся к мелкой, но та уже окончательно утратила свою веселость и задор, глядя на него округлившимися от страха глазами, – Так, смотри на меня. Сейчас это очень важно. Успокойся… Вдохни и выдохни пять раз. Только медленно. Так, молодец, – кивнул он и постарался улыбнуться, когда девочка закончила это примитивное дыхательное упражнение, – Еще ничего не случилось. Просто забери ее вещи и иди к себе…
– Эд, а можно я с тобой пойду, – попросилась девочка, – Славя и мне подруга.
– Нет, ты будешь меня только задерживать. Прости, но это правда, – Ульяна сразу же осунулась, но Эдвард потрепал ее по голове, – кроме того, мне придется думать тогда не только о Славе, но еще и о тебе. Пойми, надо сосредотачиваться только на чем-то одном, – она все-таки кивнула, соглашаясь с такими доводами, и Эдвард улыбнулся, – вот и молодец. И никому об этом ни слова. Если я не вернусь до утра, тогда поднимай панику. Хорошо?
– Как до утра? – теперь она уже испугалась по-настоящему и крепко вцепилась ему в руку, – Эд! Ты опять на всю ночь исчезнешь? Не надо!
– Это крайний срок, – он освободил руку и отступил на шаг, – Я вернусь раньше, но если не вернусь, тогда и поднимай панику. До этого момента никому ни слова, договорились?
– Ладно, – Ульяна кивнула, только сейчас начиная понимать происходящее, – Эд, ты только возвращайся. И Славю приведи, хорошо?
– Попроси у Алисы, чтобы очень сильно меня не била, когда вернусь, ладно? – он улыбнулся, и мелкая вроде как приободрилась и кивнула.
Продолжать разговор дальше не было смысла, и быстро направился по следам дальше. Они довольно быстро ушли в сторону небольшого леска, растущего у берега, и здесь отслеживать их стало гораздо легче. Смятая трава, поломанные веточки и оборванные листочки были лучшими указателями, чем неровные ямки на песке. Нападавший тащил девушку в лес, но, надо отдать Славе должное, она сопротивлялась, пусть и была гораздо слабее своего противника. Как минимум дважды ей удавалось вырываться, и даже отбежать назад, но ее снова ловили и волокли дальше. Во второй раз, судя по смятым кустам и капелькам крови на обломанных ветках, ее повалили на землю и били. Здесь же, на одной из веток, висел лифчик купальника с разорванными бретельками. Эдвард оскалился, читая эти следы.
Славя была нужна живой, это понятно, и, кажется, он догадывался, что таким образом собирались выманить его самого. Это было скорее даже смутное ощущение, чем догадка, никаких оснований так думать не было, но и других веских причин, почему надо воровать девушку с пляжа и уводить так далеко от лагеря, придумать не мог. Ей сейчас было больно и страшно только из-за того, что Эдвард попал в лагерь, снова его вина в чужих страданиях, но в этот раз у него хотя бы еще остается шанс все исправить. И заставить пожалеть того, кто решил свести с ним счеты таким образом.
Примерно через полчаса следы вывели его на небольшую полянку, на дальнем конце которой он увидал эту несчастную девушку. Связанная, с ртом, заткнутым кляпом, и широко открытыми от ужаса глазами, она висела на толстом суку дерева, подвешенная за руки, и ноги ее покачивались сантиметрах в десяти от земли. Несчастная девушка была почти раздета и покрыта многочисленными царапинами от острых веток, но, по счастью, жива и без видимых серьезных ран.
– Славя! – он хотел было кинуться к ней на помощь, но в последнюю секунду остановился, вспомнив азы охоты на людей. Возьми одного, оставь мучиться на видном месте и жди, пока остальные придут к нему на помощь. Ловля на живца всегда была эффективна, и сейчас с ним пытались поступить таким же образом.
Оставаясь на месте, он внимательно оглядывался по сторонам, пытаясь найти того, кто устроил засаду. Он должен быть где-то здесь, наблюдая и ожидая, когда ловушка сработает. И так же необходимо понять, в чем заключается сама засада. Не может быть, что после того, как кто-то решился на столь бесчестный поступок, как украсть и выставить в качестве приманки несчастную девушку, этому же человеку хватит смелости на открытый поединок.
Девушка, услышав свое имя и увидев силуэт на другом конце поляны, задергалась и замычала, словно пыталась что-то сказать, и у Эдварда сердце кровью обливалось, что не может сразу же бросится к ней на помощь. Она жива только потому, что ловушка еще не сработала. Как только он в нее попадется, то и в пленнице нужда исчезнет.
– Славя! Ничего не бойся, все будет хорошо, – попытался он успокоить девушку, внимательно разглядывая траву на поляне. Что-то с ней было не так, выглядела слишком мятой и местами даже начинала увядать, будто на ней долго и упорно топтались, либо же наоборот, вырвали, бросили, а потом снова воткнули в землю. Он почти убедил себя, что идти здесь не стоит, и повернул влево, обходя поляну по краю, но вынужденный теперь уделять так же много внимания и лесу, за деревьями которого и мог прятаться противник.
– Эй! Стой на месте! Не двигайся! – нервный и дерганный голос окрикнул его с другой стороны поляны, и Эдвард тут же обернулся, успев заметить, как из-за деревьев позади Слави выходит Пионер, держащий в руках нож с узким лезвием. Его дерганные движения выдавали сильное нервное напряжение, что вполне объяснимо в данной ситуации, но куда больше Эдварда удивил факт его появления здесь. Слишком много вопросов сразу возникало.
– Значит, ты? –замер, глядя как Пионер подходит к Славе, сразу испуганно замычавшей и попытавшейся отступить от своего захватчика, пусть и будучи подвешенной на веревке. Он же, не скрывая ухмылки, провел тупой стороной ножа по ее животу, заставляя девушку задрожать от страха.
– Я знал, что ты купишься! – громко сообщил Пионер, даже не поворачиваясь к Славе, – Хотел сначала пойти за Алиской, но почему-то на остров в этот раз кататься не стали. Оставалась наша любимая блондиночка, что так любит купаться по вечерам. Быстро ты ее спохватился! Я думал, она здесь до утра проболтается! Кстати, хочешь прикол? Она ведь звала тебя, когда тащил ее за чудесные косы через этот чертов лес! Прикольно, да?
– Зачем она тебе? – бросил Эдвард, сделав еще несколько шагов, но Пионер тут же снова прижал нож к животу девушки, заставляя его остановиться.
– Ни шагу! Иначе мы посмотрим, какого цвета у нее внутренности! – предупредил он, нервно рассмеявшись, – Чхать я хотел на эту тупую дуру, мне нужен ты! Точнее, чтобы ты сдохнул!
– И кому ты будешь расплачиваться моей жизнью? – поинтересовался Эдвард, – Тому, кто освободил тебя от печати, да?
– Догадался, да? – Пионер явно обрадовался, – Здесь ты прав, И он же мне рассказал, кто ты такой на самом деле, Эдвард Тристанский!
– Тебе дали материальное тело здесь, чтобы ты убил меня? – теперь уже Эдвард улыбнулся, – Что же так мелко работают? Не нашли другого расходного материала?
– Заткнись! – Пионер занервничал, – Они сами меня нашли! Сразу после того, как я перенес тебя обратно вместе с той девкой! Голоса в голове! Серьезно, гребанные голоса в моей проклятой голове! Они рассказали мне много интересного о том, кто же ты такой! Барон! Черт возьми, ты барон! Дворянин, значит, а еще предатель! Предатель и убийца! Тиран! Цареубийца! Мясник! Палач! Мне рассказали, что ты творил, даже показали! И после этого ты еще смеешь в чем-то меня обвинять! Да я за все время здесь не убил столько народа, сколько перебил ты в первой же войне! Только сейчас твоя жизнь меня устроит! Если ты сдохнешь до того, как цикл закончится, меня выпустят отсюда! Твоя жизнь в обмен на мое спасение… Меня вполне устраивает!
– Если ты знаешь, кто я такой на самом деле, – Эдвард оскалился и снова пошел по краю поляны к нему, – То тогда беги! Спасай свою жалкую шкуру и, быть может, я дам тебе пожить еще немного!
– Стой! Иначе я ее прирежу! – пообещал Пионер, даже сделав шаг назад, – Вывалю все ее внутренности наружу!
– Ну давай! – попросил Эдвард, не замедляя шаг, – Убей ее! Попробуй! Только после этого между тобой и мной не останется вообще ничего! А я при этом буду зол! Очень зол!
– Решим все вдвоем! – рявкнул Пионер, – Здесь! Выходи в центр поляны! Кто останется стоять, того и приз!
– Ты думаешь, я настолько дурак?! – теперь уже Эдвард рявкнул на него, так что Пионер дернулся, но быстро снова пришел в себя, приставив нож к ребрам девушки.
– Я сказал в центр! – ответил он, уже вполне заметно трясясь от нервного напряжения, – Или я убью ее! Я предупреждал! – в этот момент из леса неожиданно вылетел совенок, хлопая крыльями, бросившись в лицо Пионеру. От неожиданности такой атаки он отступил от своей жертвы и замахал руками, отгоняя птицу, но такой задержки Эдварду оказалось вполне достаточно. Он сорвался с места в бег так, что земля с рваной травой взлетели в воздух, буквально за три или четыре секунды преодолев оставшееся пространство.
Пионер успел отмахнуться от совенка и, увидев, что Эдвард уже совсем рядом, закричал и с размаху ударил Славю ножом. Замах подарил его противнику почти секунду дополнительно времени, и он все-таки успел подставить руку. Лезвие ножа насквозь пробило ладонь, выйдя с другой стороны, но даже не коснувшись Слави.
– Что, доволен? – прошипел Эдвард, сразу схватил пробитую руку еще свободной, с усилием отталкивая Пионера от девушки, – Первая кровь твоя. Что теперь будешь делать?
– Убью! – закричал тот, выдирая нож обратно, вышедший вместе с фонтанчиком крови из руки Эдварда, – Убью, сволочь!
Его удары были довольно просты и предсказуемы. Считая, что раз вооружен, то и сильнее, Пионер бил часто и наотмашь, стараясь полоснуть своего противника по рукам или груди, но Эдвард просчитывал все его движения на шаг вперед, настолько легко они читались. Уход, блок, переход, еще один выпад, снова блок. Контрвыпад. Заблокировав руку с ножом подставленным локтем, Эдвард быстро ударил второй рукой под ребра Пионеру, вложив в удар всю силу. Тот сразу же отшатнулся назад, с красными от бешенства глазами.
Снова выпад, широкий взмах и возвратное движение. Эдвард отклонился назад, пропустив лезвие перед собой, и ударил ногой слева, прежде чем Пионер успел справиться с инерцией собственного движения, угодив ему точно в лицо. Кажется, даже услышал, как ломается челюсть под этим ударом.
– Я придумал для тебя тысячу смертей, так что даже не знаю, с какой начать, – прошипел Эдвард, пока Пионер пытался подняться с земли, – Одно скажу, это не будет быстро. Вставай, я сказал! – новый удар ногой снова повалил Пионера на землю, но после он все-таки сумел перевернуться и снова подняться на ноги, сплевывая сочившуюся из разорванной щеки кровь и держа нож перед собой.
– Я просто хочу вырваться отсюда! – картавя из-за не вполне работающей челюсти, закричал Пионер и напал снова, но теперь уже Эдвард и не думал защищаться, перехватив первый же выпад раненной рукой. Даже если бы Пионер тренировался сражаться всю свою жизнь, у него все равно было бы меньше опыта, чем у его противника. Его движения казались слишком медленными и неуклюжими, и, кроме того, сейчас Эдвард больше не видел нужды в том, чтобы сохранять ему жизнь.
В следующую секунду резко вывернул руку с ножом, услышав знакомый хруст ломающихся суставов. Тут же ударил в локоть, и осколки кости вылезли наружу, прорывая кожу. Пионер закричал от боли, а нож упал на землю.
Теперь Эдвард уже не останавливался, удар следовал за ударом, а его соперник слишком сильно поражен болью и едва понимает, что происходит, не в силах защититься хотя бы от половины всех сыпавшихся на него атак. Эдвард не ставил удары на боксерских грушах и не тренировался на искусственных манекенах, вместо этого отрабатывая свои навыки на живых пленниках, доводя до отточенного мастерства под наблюдением преподавателей, способных превратить его в такую же живую грушу для следующего ученика, стоит допустить хотя бы одну, по их мнению, ошибку. Он учился причинять боль максимально сильно и эффективно, нанося удары по болевым точкам и самым чувствительным местам организма, за несколько секунд выводя противника из строя.
Пионер повалился на землю, когда Эдвард сломал ему ноги, не в силах даже кричать из-за перебитых ребер, глубоко впившихся осколками в легкие. Только тяжело дышал, плюясь кровью, со страхом смотря на своего противника, продолжавшего спокойно и ровно дышать.
– Хотя правы они были все-таки в одном, – Эдвард процедил сквозь зубы, подбирая с земли нож и подходя к Пионеру, – Ты отсюда вырвешься. Раз ты материален здесь, то больше не связан со своим лагерем… – не без удовольствия наступив Пионеру на сломанную ногу, заставив того взвыть от боли, – А значит, умерев здесь, воскреснуть уже не сможешь.
Подтянув Пионера за воротник, отработанным движением воткнул лезвие ему в небо, загоняя далеко в мозг. Тот даже захрипеть не смог, только мелко задергался, когда Эдвард чуть прокрутил рукоятку прежде, чем выдернуть обратно.
– Мы еще встретимся… на том берегу, – тихо пообещал, глядя в закатившиеся глаза. После этого, поднял тело двумя руками и швырнул в центр поляны. Тут же раздался треск ломающихся веток, и все рухнуло в яму примерно метровой глубины, утыканной заточенными ветками и кольями. Тут же забыв о Пионере, подобрал нож и кинулся к Славе. Одним движением перерезав удерживавшую ее веревку, подхватил на руки и принялся развязывать путы на руках и ногах.
– Все в порядке, ничего больше не бойся… все хорошо, – только и повторял, разматывая веревки, пока девушка смотрела на него круглыми от страха глазами. Только сейчас она уже боялась не Пионера, это видно по ее взгляду, и он ранил, гораздо сильнее, чем любой нож. Сняв с себя рубашку, сразу же повесил ее на плечи девушки, – Надень хотя бы это…
Девушка была не в себе, пребывая в состоянии шока после произошедшего, с трудом реагируя на происходящее вокруг. И в этом Эдвард сейчас винил себя, ведь только из-за него приходилось страдать людям вокруг, которые сами ни в чем не провинились.
– Эд… – наконец, тихим голосом спросила Славя, пока возился с ней, растирая затекшие руки и восстанавливая в них кровообращение, – Эд… Ты убил его?
– Да, – спокойно кивнул он в ответ, – Ты же все видела, зачем еще об этом спрашивать? Он угрожал тебе, а этого вполне достаточно, на мой взгляд, чтобы с ним покончить, – он улыбнулся, видя, как Славя неуверенно пытается застегнуть пуговицы затекшими руками, и сам принялся ей в этом помогать, – Прости, что пришлось это увидеть… Я испугался за тебя…
– А вот это… Вот это, что он про тебя говорил… – девушка уже себя не контролировала, просто срываясь в рыдания, – Вот это все, что говорил про тебя, тоже правда? Ты убил человека, но так спокоен при этом… Я не знаю…
– Все хорошо, – он обнял девушку и прижал к себе, пока она содрогалась в истерическом плаче, одетая только в его рубашку, – Просто не думай об этом…
– Было так страшно, – сквозь всхлипы призналась Славя, – Он… он…
– Не вспоминай об этом, – попросил девушку, гладя ее по волосам, – Просто не вспоминай. Все это закончилось…
– Он говорил о тебе, – добавила Славя спустя некоторое время, – Эд, ты действительно такой? Убийца?
– Да, – Эдвард кивнул и посмотрел девушке в заплаканные глаза, – Он не знал и сотой части того, что было со мной, но он не врал. Я такой, какой есть… И… прости за то, что оказалась втянута во все этого. Не хотел, чтобы вас это хоть как-то коснулось…
– Но почему? Ты же не злой… Не такой, – девушка испуганно смотрела на него, сейчас мелко трясясь от нервного перенапряжения. И все же, не стала сопротивляться, когда снова взял ее на руки. Сил даже для того, чтобы просто стоять на ногах, у нее не оставалось, не говоря уже о том, чтобы самостоятельно идти.
– Долгая история, – покачал головой, поднимаясь на ноги и пытаясь понять, как здесь можно быстрее всего пройти обратно в лагерь, – Не думаю, что ты захочешь ее выслушивать, да и мне не очень хочется ее рассказывать. Слишком много там было плохого… и, вообще, тебе лучше сейчас отдохнуть.
– Эд, спасибо большое, – она обняла его за шею двумя руками и крепо прижалась к плечу, – Ты… ты все равно пошел за мной… я так боялась, что никто не придет… очень… очень страшно было…
– Думала, что я мог поступить иначе? – он покачал головой, – не в моих правилах.
– А кто он? – девушка казалась совсем легкой, пока они шли по лесу в поисках тропинки, – И кто ты тогда?
– Кто я? – Эдвард усмехнулся, переступая через лежавшее на земле бревно, – Я уже говорил. Вы меня сильно изменили за эти две недели… А он… С ним у меня даже больше общего, чем с кем-либо еще…
– Но… – начала было девушка и тут же остановилась, увидев взгляд Эдварда.
– Завтра, – твердо сказал в ответ, – Обо всем поговорим завтра. Сейчас тебе надо просто успокоиться.
====== Осознание. Глава 34. ======
Глава 34.
– Тихо, – предупредил Эдвард, услышав посторонний шум и сразу же отходя в сторону, скрываясь за ближайшим деревом. Лес, как уже успел заметить, во многом похож на дикие пустоши, пусть и не столь опасный и жестокий. Он никогда не спит. Даже ночью в нем что-то происходит, и сотни различных звуков, от шелеста листвы до пения ночных птиц, сопровождают ритм лесной жизни. Его нужно только уметь чувствовать и воспринимать, чтобы получать всю нужную информацию о происходящем вокруг. Любой посторонний объект тут же вносит изменения в звучание леса, и его появление сразу становится известно всем, кто умеет слушать и понимать. Эдвард понимал лес, это было даже проще, чем выживать в диких пустошах его родного мира, куда более опасных и смертоносных. И сейчас он услышал, что в лесу есть кто-то посторонний, кого здесь быть не должно, продирающийся сквозь заросли с шумом и грохотом зеленого новичка, не понимающего, что так только выдает себя.
– Кто это? – Славя спросила совсем тихо, только еще крепче прижалась к нему. Эдвард не стал ей отвечать, заметив луч фонаря, а потом к нему присоединился еще один, как-то непонятно осматривающий окрестности, то вдруг возвращаясь к самой земле, а то вдруг уходя куда-то в небо, словно сигналы посылая. Больше всего похоже на местных пионеров, у них столь же безалаберное отношение к лесным прогулкам, но после пережитого считал, что лучше всего перестраховаться.
– Эдвард!!! – громкий голос разорвал лесную тишину, и он с удивлением узнал в нем Алису. Оставалось только выругаться, поскольку все сразу стало на свои места.
– Матерь Земная! Вы тут что забыли? – вышел он из своего укрытия в нескольких метрах от девушек. Так и есть, Алиса вместе со своей реактивной соседкой, забравшаяся в лес, явно рассчитывая обнаружить здесь заплутавшего Эдварда. Ульяна тоже была с фонарем, сейчас направленным вертикально вверх, нет ничего удивительного, что вечно мельтешащий луч света принадлежал именно ей.
– Эд! Нашелся! – его рыжая красавица обрадовалась появлению своего любимого, но тут же остановилась, увидев, кто у него на руках, – Славя? Ты ее нашел?
– Да, и потому не хочу здесь задерживаться… Ей нужна помощь…
– Нашлась! – радостно взвизгнула Ульяна и бросилась к Эдварду, – Что случилось? Куда ты пропала, мы испугались!
– Все потом, – велел Эдвард, возвращаясь на дорожку, ведущую к лагерю, – Вернемся, тогда уже и можно будет разговаривать, – А сейчас никаких вопросов.
– Да все со мной в порядке, – Славя улыбнулась, но лица у остальных девушек все равно были очень встревоженные, – Я…
– Все в лагере, – еще раз сказал Эдвард, задавая быстрый темп движения, а заодно судорожно соображая, что делать дальше и что рассказывать о произошедшем. Славя сейчас не в том состоянии, чтобы давать ей какие-либо указания по поводу ее похищения, Пионера и того, что тот говорил. С одной стороны, она все еще слишком взволнована, чтобы все правильно запомнить и согласиться с таким подходом, а с другой стороны, слишком умная, чтобы такие просьбы не вызвали только еще большее количество вопросов, на какие придется отвечать, лишь бы сохранить с ней хорошие отношения. И не известно, что расскажет сейчас, но вряд ли можно надеяться на спокойное отношение вожатой к убийце в ее собственном отряде, даже если это сделано было ради защиты девушки.
Хорошо только, что рыжие согласились с его предложением рассказать все в лагере и не лезли с лишними вопросами, только мешались своими включенными фонарями. Ночное зрение Эдварда позволяло легко ориентироваться в лесу и без всяких дополнительных источников света, но девушки об этом не подозревали, а потому были уверены, что только помогают, светя своими фонариками в разные стороны. И просить их выключить тоже не получится, в отличие от него самого, им свет в ночном лесу был как раз нужен.
В лагерь вернулись со стороны спортивной площадки, и здесь Эдвард почувствовал, как Славя крепче к нему прижалась, боясь, что сейчас всю их странную компанию может кто-нибудь увидеть в подобном виде, но лагерь спал, на аллеях никого не было, и короткий переход до домика Алисы так и остался никем не замеченным. Только там, зайдя внутрь, все облегченно вздохнули.
– Славя! А у меня твоя форма! – радостно сообщила Ульяна, уже готовая взорваться от переполнявших ее эмоций, но честно сдержавшая обещание ничего не говорить, пока не вернутся, – Я ее с пляжа принесла, Эдвард так сказал!
– Спасибо, – Славя неловко села на кровати мелкой, куда он ее опустил, и сейчас совсем растерявшаяся. Здесь, на свету, гораздо лучше видны все ее многочисленные царапины и порезы, оставшиеся после того, как ее тащили по лесу и били. Хорошо только то, что ни один из них не был достаточно серьезным, чтобы стать угрозой для жизни, в большинстве своем мелкие царапины, уже закрывшиеся, но два или три еще кровоточили. Девушка пыталась натянуть рубашку как можно ниже, но хлопковая ткань все-таки имела свои пределы растяжения и отказывалась сползать еще ниже, чтобы закрыть бедра.
– Тебе надо обработать царапины, – сказал Эдвард, оглядываясь по сторонам, – как минимум, надо их все промыть.
– Может, медсестру позвать? – сразу же предложила Ульяна, – Я ее разбужу, она должна помочь. Да и в медпункте наверняка есть все нужное!
– Не надо никакой медсестры, – сразу же встряла Славя, собрав остатки твердости в своем голосе в кулачок, – И ничего вообще не надо, со мной все в порядке. До домика только своего дойду…
– Сиди, никакой инициативы, – предупредил ее Эдвард, но все-таки едва заметным движением головы благодарно кивнул ей в ответ. Медсестра сейчас могла оказаться совсем некстати, потребовав ответов на свои вопросы, какие обязательно возникнут. Пришлось бы рассказывать слишком много лишнего, способного бросить на него серьезную тень. В последний день в лагере ему не хватало только расследования о преступлениях. Славя все-таки тоже это поняла и даже приняла его сторону, за что нельзя не быть благодарным. Эдвард снова взял инициативу в свои руки, – Славя, тебе сейчас, во-первых, необходимо переодеться, а потом промыть все царапины. Я сейчас схожу за чистой водой…
– Я с тобой схожу, – сказала Алиса твердым голосом, – а Ульянка пока поможет Славе переодеться. Все равно вдвоем быстрее вернемся, – в руках у нее была та же самая пластиковая бутылка, которой он когда-то уже воспользовался, чтобы привести в порядок ее саму после своей ошибки с путешествием между лагерями.
– Хорошо, – кивнул он и посмотрел на Ульянку, – Мы скоро вернемся. И не донимай Славю расспросами.
– Да не надо ничего, – еще раз девушка попыталась отказаться от помощи, но он только приложил палец к губам, велев ей замолчать. Девушка закрыла свои голубые глаза и лишь послушно кивнула, не смея больше спорить, а он с Алисой все-таки вышел наружу, оставив ее переодеваться в собственную форму. Девушка только добавила, – подожди снаружи… я… рубашку верну.
Дверь только успела закрыться за ними, как Эдвард схлопотал пощечину. Точнее, мог бы схлопотать, если бы не нервное состояние и вновь взвинченные инстинкты рукопашного боя после недавней схватки. Не успел даже полностью понять, что именно происходит, как на автомате выставил блок против направленной в его сторону руки. Ладонь Алисы остановилась всего лишь в паре сантиметров от его лица, на котором сейчас же проявилось выражение изумления и непонимания ситуации, поскольку девушка выглядела одновременно расстроенной и разозленной.
– Дурак! – бросила ему в лицо, и тут же, не отказавшись от собственных намерений, ударила с другой стороны, но в этот раз он уже не стал защищаться, контролируя и себя, и ситуацию. Правую щеку словно обожгло от удара ладонью, – Куда ты опять поперся! Почему ты опять меня бросил?! Совсем обо мне не думаешь, что ли?! – девушка долго сдерживалась, пока шли по лагерю, но сейчас никаких свидетелей больше не было, и потому не считала нужным сдерживаться, – Опять в лесу заблудиться решил? Чего ты за этой блондинкой поперся?! – и еще один удар, теперь уже левая щека вспыхнула.
