Текст книги "Осознание (СИ)"
Автор книги: thelordofthedark
сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 64 страниц)
– Были… Семен с Мику, – судорожно сглотнув, кивнул Электроник, – Мы хотели уехать отсюда на автобусе, но вместо этого пришли… эти… зомби… И мы… разделились… Я настолько испугался, что и шага сделать не мог… Так страшно было, а потом еще вы появились.
– Демон! – ругнулся Эдвард, – Значит, разминулись. Ладно, времени больше терять нельзя. Выдвигаемся сразу, как только договоришь. Рассказывай, что здесь произошло. Юля, посмотри на кухне, есть ли там кофе или что-нибудь еще стимулирующее, – кивнул он девушке, оглядываясь в сторону раздаточной, – Эл, а ты рассказывай, но только кратко.
Электроник кивнул и, продолжая стрелять глазами по углам, словно ожидая увидеть там появление новых Ульян, начал сбивчиво и торопливо рассказывать о том, что произошло. По его словам, начало смены было без каких-либо происшествий, очередная ничем не выдающаяся поездка в пионерский лагерь, и, как напомнил Эдвард, на последней неделе действительно приехал один опоздавший на смену мальчик, быстро влившийся в коллектив. Ничего беды не предвещало, но только до вчерашнего дня, когда новенький Семен вместе с Мику вроде как сошли с ума, неожиданно все забыв и не узнавая своих товарищей. Электроника все время называли Роутером, а Мику внезапно стала Машей. На такое можно было бы не обращать внимания, если бы не события последней ночи, когда большая часть лагеря неожиданно исчезла, не оставив после себя и следа. Выжившие, на тот момент их было пятеро, кроме самого Электроника, Семена и той уже непонятной Мику или Маши, собрались в домике вожатой, напуганные и не понимающие, что происходит. Посреди ночи пропала Алиса, и Семен обнаружил ее повешенной, от этого известия Эдвард до побеления костяшек пальцев сжал рукоятку пулемета, но все-таки промолчал, дав Электронику продолжить рассказ.
После этого все выжившие решили бежать, направившись к автобусной остановке в надежде поймать там автобус или любой другой попутный транспорт, но в результате угодили в западню, устроенную зомбированными Ульянами. Здесь Электроник окончательно растерялся и впал в ступор, а Семен, спасая девушек, ретировался, но куда именно, юный кибернетик не представлял.
К моменту окончания его рассказа вернулась Юля с чашкой чего-то, отдаленно напоминающее кофе, но при этом невероятно довольная собой. Судя по запаху, она просто вскипятила кофейные зерна, засыпав их в чайник, но, главное, в этом напитке была ударная доза кофеина, больше всего и требующаяся сейчас спасенному. Заставив его выпить всю чашку, Эдвард велел выдвигаться, надеясь на то, что Юля сможет почувствовать в этой мешанине психического безумия, творившегося в лагере, троих выживших, напуганных и где-то прячущихся. Постепенно у него даже начало вырабатываться нечто, похожее на план.
Демон играет с выжившими, и нет ничего удивительного в том, что он пока что оставил Семена и эту неожиданно появившуюся Машу, скорее всего, попаданцев, как и сам Эдвард, центральных персонажей лагеря, вокруг которых все и происходит. Со смертью Семена, скорее всего, лагерь обновится, и игру можно будет начинать по-новому, потому его гибель будет оттягивать как можно дальше, упиваясь эмоциями загнанных в угол жертв. Так что нет ничего проще, чем попробовать поймать эту тварь на живца, пока будет играться с пионерами.
«Ты же все равно чувствуешь меня, знаешь, чего я хочу и почему я здесь», мысленно обратился к демону Эдвард, поднимая взгляд на кроваво-красное небо, зная, что он, так или иначе, чувствует обо всех, кто все еще жив в этом лагере. «Ты знаешь, кто я, моя душа все равно принадлежит Бездне, но это не значит, что оставлю этих жертв тебе. Найди меня, пока я сам тебя не нашел».
«Ты всего лишь жертва, как и все, запертые в этом лагере» ответил ему холодный и спокойный голос, ощущавшийся в голове так, словно оскверняет его разум только тем, что уже проникает в него, «Я знаю, кто ты на самом деле. Ты убийца и монстр, не так уж сильно и отличающийся от меня. Тебе нет места в этом лагере, нет места под солнцем. Хотя… зачем я вообще об этом говорю… ты знаешь это не хуже меня. Вернись к себе, прерви цикл и оставь «Совенок» тем, кто действительно его заслуживает. Ведь тебе нужно так мало, чтобы сбежать…» Демон радостно засмеялся, и хохот его, казалось, истекал тьмой, но все равно смог зацепить, правильно нащупав, нужную струнку в его сознании. Страх и одновременно желание покинуть «Совенок» сейчас было самым слабым местом Эдварда, действительно сильно привязавшемуся к нему за последние дни.
«Убей ее. Она же гибрид, выродок человеческого вида, ты раньше истреблял подобных без всякого сожаления, так почему же медлишь сейчас? Убей ее, и сможешь вернуться в свой истинный мир закончить начатое» нашептывал демон, и Эдвард даже оглянулся на Юлю, идущую следом за ним и поддерживавшую Электроника. Заметив, что сейчас на нее смотрят, девушка торчком подняла ушки и обнадеживающе улыбнулась, так что он сразу поспешил отвернуться.
«Ты ведь думаешь об этом сейчас? Думаешь, тебе не скрыть от меня свои мысли без своих систем ментальной защиты… Да, я знаю и про них… ты жаждешь уничтожить меня, наивный, но что тогда ты сам получишь взамен? Иллюзию, что растает как туман. Ее заберут у тебя, все твои усилия напрасны».
«Заткнись» рявкнул на него Эдвард, «если ты знаешь, кто я, то должен быть в курсе, что ты будешь не первым».
«Наивный и глупый смертный», усмехнулся голос, «признай, кто ты есть на самом деле, тогда, быть может, ты сможешь что-то противопоставить мне, но ты любишь, я чувствую это в тебе. А значит, ты слаб. Мне будет приятно наблюдать, как ты будешь страдать, когда я убью всех в этом лагере, а потом приду в твой. Я буду убивать твою Алису снова и снова, каждый раз рассказывая ей, что ты бросил ее, оставив мне на растерзание».
«Я с тобой не расквитался еще за смерть Алисы этого лагеря», прошипел Эдвард, остановившись на площади и оглянувшись на Юлю. Девушке явно было тяжело и страшно, но старалась держаться, и уверенно кивнув, показала рукой в сторону леса по направлению к старому корпусу. Он только улыбнулся, подумав, что где все началось, то там же и закончится, и голос в голове тоже довольно рассмеялся.
«Попытавшись их спасти, ты умрешь», спокойно заметил демон, явно скучавший по достойным соперникам, и увидел в Эдварде нечто больше, чем еще одна запуганная жертва, удостоив его своим вниманием, «куда делся прежний Эдвард Тристанский? Куда делся Гористарский Палач и Такийский герой? Ты отправлял миллионы на смерть, не задумываясь убивая невинных, не делая разницы между стариками и младенцами, женщинами и мужчинами, а сейчас готов пожертвовать своей жизнью ради двух незнакомых людей? Ты слаб! Ты ничтожен!»
«Ты будешь долго умирать», холодно ответил ему Эдвард, пропустив оскорбления мимо ушей, «спрошу с тебя за каждую смерть в этом лагере».
«Алису убил не я…» расхохотался демон, и следом покинул его сознание, оставив в сомнениях. Подобным тварям верить не стоило, их помыслы всегда полны обмана, но нередко, окончательно запутывая своих врагов, под маской лжи говорили правду, разыгрывая сложные комбинации, в которых запутывались даже самые искушенные в интригах и заговорах. Эдвард чуть задержался, так что Юля вместе с Электроником его нагнала, и в лес снова вошли, идя рядом.
– Ты ведь говорил с ним, да? – вдруг спросила Юля, – Я видела, как тьма клубилась вокруг тебя, а потом вдруг рассеялась. Даже здесь могу видеть такие вещи, – у нее снова встали уши торчком, – ты так похож на то, что здесь происходит, но при этом очень сильно отличаешься. Эта тьма тебя ненавидит гораздо сильнее всего остального, даже сильнее, чем меня и «Совенок». Что он тебе сказал?
– Что если я убью тебя, то смогу вернуться в свой мир, – честно признался Эдвард, – И тогда уже ничто не помешает ему захватить остальные лагеря, сожрав их как этот, – с ненавистью посмотрел назад, на опустошенный «Совенок». Заметив немой вопрос в глазах девушки, только усмехнулся, – Помнишь, что я пообещал, когда мы сняли Алису? Эта тварь будет очень долго мучиться…
– Так вы знаете, кто все это устроил? – спросил Электроник, не понимавшей большей части того, о чем шел разговор, но уловивший его основную мысль,
– Вы поможете нам? Спасете Мику с Семеном?
– Я надеюсь, мы успеем, – кивнул Эдвард в ответ. Демон, кажется, больше не собирался им мешать, решив просто наслаждаться продолжавшейся игрой, и уже знакомая дорога через лес встретила их могильной тишиной и спокойствием. Сам лес стоял как вымерший, черные стволы деревьев с сухими кронами сходились по краям тропинки молчаливой стеной, и в темноте за ними уже клубился знакомый туман, продолжавший держаться на расстоянии, выпускать их, видимо, демон и не собирался.
Темные развалины старого корпуса словно неизменно сохранялись одинаковыми во всех лагерях, встречая их компанию разбитыми оконными стеклами и осыпающимися стенами. Жестом велел остальным держаться позади, Эдвард первым пошел вперед, готовый открыть огонь при первой же опасности, но развалины все так же не подавали ни единой признака жизни и движения. Присутствие демона здесь ощущалось буквально кожей, даже Электроника чуть ли не трясло от страха, но подходя ближе, Эдвард начал замечать разницу между этими местом и тем же самым, но только в его собственном лагере. Дверь была распахнута настежь, как и люк, ведущий вниз, а на запыленном полу хорошо отпечатались три пары следов, почти таких же, как и от его собственных пионерских босоножек, указывающих на прошедших здесь прежде выживших, причем совсем недавно.
Спустившись в тоннели, Эдвард, убедившись, что здесь тоже никто не поджидает, помог спустить Электронику и, убедившись, что Юля тоже спускается, двинулся вперед, в этот раз с самого начала включив фонарик пулемета, чтобы и остальные могли все видеть. Тоннели здесь ничем не отличались, ни по внешнему виду, ни по направлениям, за исключением только того, что даже у Электроника с Эдвардом здесь начинала болеть голова, а Юля и вовсе шла с трудом, цепляясь за Электроника и готовая в любую секунду упасть. У девушки даже носом кровь пошла, но она сейчас была нужна Эдварду как указатель, чтобы не плутать в этих одинаковых повторяющихся шахтовых проходах, где можно потерять слишком много времени и не успеть спасти пионеров.
– Ты только продержись, хорошо? – попросил Юлю, когда спускались уже в сами шахты, где все так же горели те же мутные светильники, – Это скоро закончится.
– Я никогда бы не подумала, что именно ты станешь спасать «Совенок», – вдруг улыбнулась Юля, – Я боялась, что ты попытаешь его уничтожить, но не спасти.
– Не думал, что когда-нибудь скажу это, – усмехнулся Эдвард, – но я тоже могу измениться. Хотя, не думай, что я такой уж добрый, разочаруешься только.
– Думаете, они тоже прошли здесь? – Электронику было явно не по себе глубоко под землей, выдавая свой страх всем своим внешним видом, но оставаться одному ему, кажется, было еще страшнее, – Я не думал, что у нас под лагерем есть что-то подобное… А тут какие-то шахты.
– Уверена, – улыбнулась Юля, но сразу же напряглась, – надо торопиться, мы можем опоздать. Вы ведь тоже должны это почувствовать… Эд… – она посмотрела с надеждой на Эдварда, но тот тоже напрягся, ощущая скопившееся в воздухе напряжение. Хотя, пытаясь разобраться в собственных эмоциях, понял, что это даже не совсем напряжение, ощущение было несколько другим, больше всего подходило другое название. Предвкушение. Демон жаждал нового зрелища, пролитой крови и страданий, что-то должно было произойти в самое ближайшее время.
– Куда?! – бросил он Юле, понимая, что сейчас эти двое калек будут его только задерживать, но ответом ему стал полный страха крик, отраженный и усиленный эхом тоннелей. И, только кивнув девушке, бегом бросился на звук, на ходу ориентируясь, откуда именно кричали. Для необученного человека эхо везде звучит одинаково, но Эдвард мог по малейшим колебаниям различать, откуда шел звук и как, преломляясь, двигался по тоннелям. Он был способен по несколько часов идти, ориентируясь только на одно прошедшееся по коридорам эхо. Девушка неопределенно махнула вперед, но он уже бегом бросился вперед, надеясь только на то, что успеет.
Тоннели петляли и изворачивались, но бежал прямо по шпалам, огибая оставленные тележки и брошенный инвентарь, только на ходу отмечая, что почти сразу же на глаза стали попадаться нацарапанные на каждом повороте значки, указывающие, куда повернули прошедшие здесь раньше. Мысленно похвалив того, кто придумал это сделать, понял, что уже совсем близко.
Выбежав в коридор, заканчивавшийся тупиком, Эдвард обнаружил того самого Семена вместе с Машей, освещавших себе дорогу ручным фонарем. К его одновременному удивлению и страху, там же была еще и Лена с ножом в руке. И, в тот момент, когда Эдвард вбежал, громко стуча ногами по земляному полу, уже занесла его для удара, держа левой рукой парня за плечо.
– Стой! – его крик прервал схватку, и Лена обернулась на звук. Ее лицо не было похоже на ту девушку, что он помнил, слишком бледное, с пустыми впалыми глазами и жуткой, словно разорванной улыбкой, бывшей гораздо шире, чем предназначено по природе. Хотя, здесь можно было ожидать чего угодно, но о том, что демон может изуродовать даже самих пионерок, Эдвард почему-то не думал.
– Ты еще кто? – голос Лены был холоден как лед. Отпустив парня, повалившегося на пол, перехватила нож так, чтобы было удобнее его держать, – Тебя не должно здесь быть! Убирайся!
– Лена! Успокойся! Не заставляй меня стрелять! – крикнул Эдвард, прицелившись в девушку и переводя оружие на минимальный режим мощности, но даже при такой силе поражения пуля вполне способна оторвать ничем не защищенной девушке руку или ногу, – Брось нож! Брось!
– Тупица! Еще один слабак! – зашипела Лена, и тогда пришлось стрелять. Разорвав воздух пуля тонко свистнула и ударила в широкое лезвие ножа, переломив его и вырвав из руки девушки. Та отдернулась и с удивлением посмотрела на свои вывихнутые после того, как рукоятку выбило, пальцы, – Да, а в меня хватит сил выстрелить? А? – и снова посмотрела на Эдварда, встряхнув рукой и вправив пальцы обратно, – Хватит сил застрелить беззащитную пионерку, бедную и забитую, на которую никто не обращает внимания, а? – с этими словами пошла прямо на него, оскалившись в злобной усмешке, – Ты же такой же наивный идиот, как и все остальные! Я тебе кишки вытащу!
– Ты не Лена, – покачал Эдвард головой, когда девушка вдруг с места бросилась вперед, и короткая очередь пулемета отбросила ее назад. Девушка почти увернулась, уже кинувшись в сторону, но пули настигли ее все равно быстрее, разорвав тонкое тельце и бросив его к стене. Ни один человек не выжил бы после таких ранений. Торс и грудь пробило сразу в нескольких местах, оставляя дыры, куда без проблем можно просунуть кулак. Впечатанная в стену, девушка медленно сползла, оставляя после себя длинный кровавый след.
Только Эдвард не был уверен, что это та Лена, какую знал по своему лагерю, в ней было что-то другое, незнакомое прежде. Не отводя прицела, сделал несколько шагов вперед, встав прямо перед ней, все еще живой, несмотря на такие страшные ранения. Тяжело дыша, она даже не пыталась что-то сделать со своими ранами, просто безучастно смотрела на расплывающееся по полу пятно собственной крови. Выражение ее лица постепенно приобретало прежний облик, той вечно смущенной и пугливой девочки с очень серьезным восприятием мира. В глазах буквально читалась боль и страх перед собственной смертью.
– Ты… ты убил меня… – плюясь кровью при каждом вздохе, Лена подняла на него свои глаза, – Теперь я умру… страшно умирать…
– Я не хотел, правда, – он бросил беглый взгляд на выживших, где Мику, все еще напуганная до полусмерти, сумела привести своего приятеля в чувство, которому от Лены порядком досталось. Чуть придя в себя, сразу же попытался собой закрыть девушку, но быстро сообразил, что ситуация не совсем обычная, теперь сам с не меньшим страхом глядя на появившегося непонятно откуда вооруженного пионера. Снова повернувшись к Лене, он спросил, – Это ведь не ты пыталась их убить. Кто?
– Эд! – закричала Юля, тоже поворачивая в тоннель, и увидев происходящее здесь, – Эд! Я… – девушка остановилась на полуслове, поскольку Лена, тоже увидев приближение девушки с хвостом, внезапно преобразилась. Оскалившись, неожиданно быстро и резко кинулась на Эдварда, метя зубами в горло. Если бы не его рефлексы, то, скорее всего, прокусила бы ему кадык, но вместо этого получила прикладом в лицо и повалилась на землю, бешено зашипев.
– Вот именно это мне и нужно было, – злорадно добавил Эдвард, прижимая девушку ногой к земле, – Ты не Лена, так ведь? – переключив оружие на режим стрельбы одиночными, прострелил ей позвоночник, оставив в теле еще одну дыру, и Лена завопила от боли, – Что? Не нравится иридий?
– Ты что делаешь? – подал голос Семен, все еще закрывавший собой Мику, – Это же Лена! Не мучай ее! – наверное, это все, на что у него хватило храбрости, поскольку сам сжался, получив ледяной взгляд от Эдварда.
– Это не Лена! – прошипел он, прижимая тварь еще крепче к земле, – И никогда Леной не было! Оно сожрало несчастную и забрало ее облик, но… Это не Лена!
====== Осознание. Глава 31. ======
Глава 31.
Говорят, что дикое животное приручить нельзя. Можно подобрать его усталым, испуганным и израненным, пригреть и приласкать, накормить и залечить раны, но оно все равно останется диким и опасным. Истинные, воспитанные самим образом его жизни, инстинкты этого животного пробудятся сами, и все то внешне доброе и спокойное, что уже успело появиться, исчезнет моментально, открывая истинную сущность этого зверя.
Эдвард перехватил пулемет и с силой ударил Лену в голову, впечатывая ее в землю. Вопль бешенства прервался почти сразу же, одновременно со сломанной челюстью. Отложив оружие в сторону, взял пионерку за шиворот, и, подняв с пола, приложил о ближайшую стену, не обращая внимания на ее новые вопли, равно как и на возмущение остальных, не понимающих причину такой жестокости. Перевернув Лену, схватил за шею и снова прижал к стене, одно рукой удерживая в нескольких сантиметрах над полом.
– Сбрось свой облик! – прошипел он сквозь зубы, пристально глядя в черные бездонные глаза этого существа, окончательно утратившие то немногое человеческое, что в них было прежде. Ни один человек не мог выжить после таких ранений, но оно даже попыталось усмехнуться разбитыми губами.
– Эд! Осторожно! – предупредила его Юля, зашипев на то, что сейчас скрывалось под обликом Лены, – Это не человек! Он... Оно такое же!
– Да что здесь происходит?! – Семен, если это был действительно он, закрывая своей спиной Мику, попытался вмешаться, – Вы кто такие? Что с Леной? Что вообще здесь происходит?
– Заткнись, – бросил ему Эдвард, даже не оборачиваясь, – Мы вам не враги, пока что этого достаточно. А вот эта тварь… – он сжал шею Лены еще крепче, но та лишь попыталась засмеяться, перхая кровью и разбитыми зубами. Оскалившись, обратился уже к ней, – Что? Знаешь, в чем преимущество легких зарядов в оружии такого типа?
– Я ничего не понимаю, что здесь происходит! – Семен несколько осмелел, оглядываясь на остальных, – Роутер! Ты живой! – наконец-то заметил шатающегося Электроника, не менее удивленно на них смотревшего, – Кто они?
– Они меня спасли… – пожал тот плечами в ответ, – И сразу за вами побежали…
– Вы все равно умрете! – прошипела Лена, тщетно пытаясь высвободиться из захвата Эдварда, – Все умрете, отсюда никто и никогда не выберется! – ее голос прервался, когда он ударил свободной рукой под изломанные ребра, заставив снова завыть от боли.
– Я сказал, сбрось свой облик! – потребовал Эдвард у этого существа, – Ты все равно не сможешь толком затянуть раны! А вот издыхать будешь долго, могу тебе это гарантировать. Легкие заряды распадаются до молекулярного уровня и оседают на ране, попадая в кровь и внутренности. В тебе сейчас не меньше десятой доли грамма иридия, чувствуешь его? – существо зашипело от бешенства, попытавшись ударить Эдварда руками, но он быстро перехватил одну и резко дернул в сторону, услышав знакомый хруст. Лена снова заревела от боли, вцепившись в руку Эдварда той, что еще работала, но он просто еще дважды приложил ее об стену.
– Сбрось свой облик! – снова потребовал у существа, но оно лишь рассмеялось.
– Ты сказал, что она не Лена? – спросил Семен, со страхом наблюдая за хохочущей Леной, продолжавшей истекать кровью, – тогда кто?
– Не кто, а что, – поправил Эдвард, внимательно глядя на Лену, – Не думал, что увижу здесь подобную мерзость. Это перевертыш, гадкая и противная тварь, какие обычно крутятся вокруг кого-то более серьезного. Так ведь? – еще один удар вызвал новые стоны существа, все еще упорно цепляющегося за облик Лены, – Только перевертыш может скопировать облик жертвы всего лишь одним способом. Сожрав ее, так? Хотя достаточно одной иридиевой пули, чтобы сразу обнаружить разницу. Любое другое ранение они затянут моментально, но иридий прерывает эти процессы. Как кислота…
– То есть, Лена… ее… – протянул Электроник, и Эдвард мрачно кивнул, не дав договорить, но то, что сейчас изображало из себя Лену, вдруг злобно расхохоталось, чему не мешали даже разорванные легкие.
– Она кричала! – зашипела тварь, оглядывая всех остальных, – Она кричала, пока я не выгрыз ей связки. Это ведь весьма больно, когда тебя поедают заживо! У нее очень хороший вкус был… – Мику за спиной Семена от этих слов заплакала, а его самого едва остановила Юля, уже было бросившегося к Эдварду забить этой твари сказанные слова обратно в глотку. Перевертыш, лишенный возможности регенерировать и все еще крепко удерживаемый Эдвардом, продолжать играть у них на нервах, – Здесь так мило! Вкусные пионеры, не понимающие, что происходит. Та белобрысая шалава с косами все просила меня отпустить ее, пока тащил в лес за эти самые косы. Продолжала просить, когда я отрывал ей руки…
– Заткнись! – закричал Семен, – Заткнись, монстр! – сейчас Эдвард был склонен с ним согласиться, но перевертыш мог выболтать и более важную информацию, так что пока давал ему говорить.
– Это ведь ты убил Алису, так? – с самым спокойным тоном, на какой был только способен, спросил он демона, пускающего кровь и слюни изо рта, – Отвечай!
– Конечно, – рассмеялся тот, – Она так до конца ничего и не поняла, все кричала, зачем я это делаю. Да, Эдвард Тристанский, ты это хотел от меня услышать? Я знаю, кто ты такой… – демон попытался изобразить что-то вроде улыбки на своем лице, но из-за сломанной челюсти получился какой-то безумный оскал, – Я вижу тебя насквозь. Ты слаб и ничтожен. Смертный, решивший, что сможет победить судьбу, но теперь ты здесь, как и тысячи до тебя. Мой хозяин прав, ты мог бы стать великим, прими ты свой истинный путь, но вместо пошел путем слабых. Ты любишь… Ты любишь и боишься за тех, кто дорог тебе. Это тебе вернул этот лагерь, да? Человечность? Да?
– Не тебе решать, кем мне быть, – прошипел Эдвард, пока все остальные, замерев, вслушивались в слова демона, обращенные к этому странному и непонятному пионеру, ворвавшемуся с оружием в руках. Даже Юля, замерев и опустив уши, слышала этого демона, пытающегося задеть Эдварда, все равно больше не способного на нечто более серьезное. Демон повел головой, поправляя мешавшийся обломок сломанной челюсти, теперь торчавший из щеки.
– Любовь столь прекрасное чувство. Оно делает вас, смертных, такими уязвимыми. Так приятно видеть, как вы страдаете, пораженные ей как заразой. Помнишь, что с тобой было, когда ты ее потерял? Ты был тряпкой и ничтожеством! Грязью! А когда отказался от любви, достиг столь многого. А сейчас передо мной снова бесхребетное ничтожество… Ты ведь любишь ее? – демон издевательски зашипел, – Эту рыжую шалаву, которую я подвесил на ветвях? Она не сломала шею сразу, и медленно задыхалась, смешно дергая ногами. Знаешь, как она звала на помощь? А тебя рядом не было…
– Я пообещал, что тот, кто ее убьет, будет долго умирать, – ответил Эдвард, – Долго и мучительно.
– Давай, убей меня, – демон даже задергался, – убей меня и изгони обратно в Бездну! А потом я вернусь сюда! И буду убивать каждое живое существо в этом лагере. Я буду разрывать твою Алису на части снова и снова! Отрывать от нее маленькие кусочки и у нее же на глазах поедать. И рассказывать, что именно ты обрек ее на это! Я найду именно тот лагерь, где она помнит тебя…
Эдвард ударил демона по лицу, прервав его, но получил в ответ только новые взрывы хохота.
– Юля! Уведи их всех, – приказал он встрепенувшейся девушке, – Никто не должен ни слышать, ни видеть того, что сейчас произойдет! Уходите прямо сейчас!
Семен упирался больше остальных, но, встретившись с холодным взглядом Эдварда, пока демон продолжал хохотать и издеваться над их чувствами, все-таки кивнул и, поддерживая с трудом глотающую слезу Мику, вышел из этого тупика, оставив Эдварда в темноте наедине с этой тварью.
– Ты сдохнешь здесь, – прошипел Эдвард, как только убедился, что никто больше их не видит и не слышит. Только не том языке, на котором и разговаривал последние дни, выученный непонятно каким образом, а вытаскивая из глубокой памяти те проклятые руны и слова, какие не должны произноситься вслух ни в одной из реальностей. Даже одной короткой фразы хватило, чтобы рот наполнился кровью, выступившей из десен, а сердце стало биться на порядок чаще.
Перевертыша словно током ударило, смертные не могли разговаривать на этом языке, что выворачивал душу, стоило только его услышать. Язык Бездны, впервые прозвучавший в этом мире, был единственным, что действительно могло испугать подобное существо. Зашипев от бессильной ярости, он попытался вырваться, но Эдвард и не думал ослаблять хватку.
– Скольких ты тут убил? Скольких заставил страдать? – продолжил он, сплюнув накопившуюся во рту кровь, и чувствуя, как связки горят от каждого произнесенного слова. Перевертыш зашипел еще сильнее, и Эдвард с мрачным удовольствием отметил про себя, что чувствует его страх.
– Слишком многих, чтобы ты мог отомстить за всех, – прошипела тварь в ответ, теряя прежний облик и проявляя свою истинную сущность. Покрытая нарывами и струпьями серая кожа, разбухшая словно от гноя, лицо, состоявшее из одних челюстей с острыми зубами, похожими на кинжалы. Даже столь малая доза иридия, попавшая в его тело, сжигала его изнутри, и сейчас на нем были заметны черневшие пятна ожогов, медленно сжигавшие его материальную сущность.
– Твой хозяин бросил тебя, – заметил Эдвард, – и не идет на помощь. Так ведь? Значит, теперь ты будешь принадлежать мне…
– Нет! Смертный не может… – зашипел демон, но Эдвард прервал его всего лишь одним словом, состоящим из одних только шипящих звуков, заставив демона заверещать от боли. Каждый из них имеет истинное имя, ту самую ментальную опору, что существует в Бездне, и к которой снова и снова возвращается, изгоняемый из материальных миров. Эту связь можно нарушить правильно подобранными словами их родного языка, доставив демону страдания, эхом отзывающиеся не только в его материальном теле, но и в его истинной природе. Тварь заверещала, цепляясь за державшую его руку Эдварда своими когтями, но он не обращал на подобное внимание. Кровь у него шла не только изо рта, но и из носа и, кажется, начала капать из ушей. Это еще было терпимо, сейчас важнее было сосредоточиться на другом.
– Отдай мне свое имя, – потребовал Эдвард, заставив тварь дергаться еще сильнее, – Оно должно принадлежать мне.
– Ты будешь проклят! – захрипел демон, – Проклят! Тебе уже не вернуться!
– Я уже проклят, – сказал он, продолжая давить, – Твой хозяин не сказал? И вот что еще, пока ты можешь меня слышать… Те, кого ты так стремишься мучить, действительно вернули мне душу, и этим я им обязан. Обязан защитить, от таких, как ты. А для этого можно ее испоганить снова, мне не в первой...
Губы растрескались, тут же покрываясь кровью, когда договорил последнюю фразу. Каждый, кто пользовался подобными силами, обязан был заплатить свою цену за подобное. Всего лишь раз в своей жизни он вступал в прямой контакт с порождениями Бездны, коснувшись тех темных энергий, что их питала, коснувшись той силы, что им была дарована, и чудом оставшись жив, но здесь он должен был повторить подобное. Единственная короткая фраза вскрыла сущность демона словно острым ножом, и Эдвард принял ее, вырвавшуюся наружу в поисках нового тела.
Душа действительно всего лишь разменная монета, когда речь заходила о той цели, ради которой ее можно пожертвовать. Тот человек, что когда-то пришел в этот лагерь, очнувшись в пустом салоне автобуса, это отлично понимал. И если ее нужно потратить ради данной клятвы, то не стоит отступать в последний момент. Боль пройдет, как проходила прежде, а к этой черной пустоте, что останется на этом месте, вполне можно привыкнуть снова.
Эдвард принял сущность этой твари, узнав его истинное имя. А узнав, смог и разрушить. Последний ментальный вопль стал прощанием твари, убившую его рыжую красавицу и наслаждавшуюся его мучениями, как и мучениями остальных ни в чем не повинных обитателей «Совенка». Ни в материальном мире, ни в Бездне этого демона больше не существовало, осталось лишь выжженное место на том месте, где прежде «Совенок» разжег новый слабый огонь.
Он тяжело вздохнул. За те несколько секунд, пока был един с демоном, увидел мир его глазами. Десятки миллиардов лагерей, нитями тянущиеся ко всем реальностям этой Вселенной, дающие надежду тем, кто в них так нуждался. Они были созданы при ее рождении по желанию Демиургов, чтобы помогать их созданиям, направлять на истинный путь, открывать светлые стороны в каждом из тех, кто попал в лагерь. Как яркий луч, этот разделенный на одинаковые копии мир проходил сквозь все реальности, сквозь все измерения, поддерживая слабых и утешая обиженных.
А потом Демиурги ушли, и на их место пришла Тьма. Как и везде, она пыталась погасить все яркое и светлое, утопить в бесконечном холоде и вернуть в первозданную пустоту, но обожглась и отступила. Хранители, созданные защищать это место, своим существованием надежно закрывали замки лагеря, не давая темным силам войти. Такие же, как и Юля, сотни Хранителей связывали лагеря друг с другом в единую сеть и между собой, и со всеми остальными реальностями.
И тогда из Тьмы пришли демоны. Они могли проникнуть в лагеря, вселяясь в души их обитателей, разрушая и оскверняя их. Всех Хранители спасти не могли, будучи лишь слабым дыханием Демиургов, когда-то давших им жизнь, в то время как демонов питала сама Бездна, вознамерившаяся погасить этот огонек надежды. Часть лагерей пала, и Хранителям пришлось огородиться от таких, чтобы защитить уцелевшие. Совсем молодые, как, например, Юля даже не помнили этого, бессознательно продолжая выполнять свое истинное назначение, но демоны постоянно и непрерывно продолжали подтачивать рамки реальности, надеясь пройти дальше. И такие места, вроде того, что Эдвард обнаружил в тоннелях, были теми прорывами, где им это почти удалось.
