355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Раэлана » Исправляя ошибки (СИ) » Текст книги (страница 43)
Исправляя ошибки (СИ)
  • Текст добавлен: 29 марта 2017, 16:00

Текст книги "Исправляя ошибки (СИ)"


Автор книги: Раэлана



сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 62 страниц)

«Я люблю тебя, малыш».

Неужели он и впрямь хотел услышать именно это? Неужели всерьез полагал, что мать, которая рискнула ради него всем, что было для нее важно (и рискнула бы большим, если бы он позволил), может не любить свое глупое потерянное дитя? Конечно же она любит его, этого бестолкового юнца. Отцеубийцу. Мальчишку, заплутавшего во тьме. Любит со всеми его недостатками, со всеми совершенными ошибками. Дерзкого, упрямого, капризного. Такого непохожего на других. Такого похожего на нее саму.

Какой невероятный, безжалостный урок! Как мало иногда требуется, чтобы разбить стену, преодолеть пропасть, образовавшуюся по каким-либо причинам между родными людьми. Но свой шанс она упустила.

Оставалось радоваться тому, что мать все же успела сказать, пусть и в последний момент, вдогонку, что любит его; и тому, что ее сын, похоже, несмотря ни на что, поверил ей, почувствовал, что она не лжет. Да и кто бы сейчас заподозрил ее во лжи?

Кайло продолжал глядеть на мать, не смея оторваться, и глаза его были красны. Удивительным образом ее слова задели в нем что-то важное. Заставили вспомнить давно позабытую мечту детства, противиться непостижимому волшебству которой он, взрослый уже мужчина, отчего-то по-прежнему не смел.

Так продолжалось несколько секунд, пока один человек из охраны не тронул пленника за плечо. Тогда юноша инстинктивно дернулся в сторону, желая отмахнуться от конвоира – и тот вдруг, сбитый с ног, упал на землю на расстоянии доброй пары шагов от того места, где стоял только что.

Во мгновение ока оставшиеся военные вскинули пистолеты, направляя дула прямо в голову заключенному. Тот оглянулся немного растерянно, как будто и сам не успел понять, что произошло.

Лея поторопилась было к ним, однако майор Диггон движением руки попросил ее оставаться на месте.

– Все в порядке, господа, – сказал он, многозначительно поглядывая на Бена: «Ведь так, Соло?»

Юноша вновь устремил взгляд к матери – и неторопливо кивнул.

Его, ухватив за руки, утащили прочь.

Лея осталась одна посреди платформы, открытая ветру, дрожащая и плачущая.

Комментарий к XXXI

Ну вот. Подозреваю, что этого момента ожидала, отчаянно ерзая на попе, не только я одна.)

========== XXXII ==========

Время показало, что первоначальные расчеты Рей были слишком оптимистичными. Вместо пары месяцев опасная и муторная дорога заняла почти три, а может, и больше трех. Точно судить было трудно; в зоне Ядра, как девушка вскоре поняла, даже время не подчиняется общеизвестным физическим законам.

Тей много рассказывал о распространенных здесь аномалиях – о точках разрыва пространственно-временного континуума, которые не всегда улавливаются бортовым компьютером. Из-за них большинство пилотов опасаются совершать перелеты иначе, как по устоявшимся маршрутам. А то сам не знаешь, где, а главное, когда можешь вдруг очутиться.

– Это из-за черной дыры, – пояснил рыцарь. – Она все сжимает, искажает – и пространство, и материю, и энергию, и время.

Рей и прежде приходилось слышать об этом, хотя представление ее было весьма расплывчатым. Составленное из упоминаний пилотов, бывающих на заставе Ниима, как и все ее представление о мире в целом, оно ограничивалось слухами и байками, зачастую рассказанными на пьяную голову. Девочка верила им, почему бы ей было не верить? Хотя как такое могло происходить, понимала смутно.

Чтобы нагляднее продемонстрировать девушке этот процесс, Тей сжал в кулак край собственной рубашки. Рядом с его рукой ткань собралась в складки.

Он сказал:

– Вообрази, что мой кулак – это черная дыра, а ткань вокруг – это сама наша галактика. Видишь, чем ближе к дыре, тем больше сжатие. Больше бугорков, неровностей, асимметрии и хаоса. Таковой является вся зона Ядра, а тем более Глубокое Ядро – окрестная область, окружающая центр галактики. Само полотно пространства-времени в этом месте нестабильно. Где-то время может невозможно растягиваться, где-то – сжиматься, или даже накладывать разные временные точки друг на друга. Среди пилотов на Биссе ходит немало рассказов о том, как в разных частях Ядра пропадали звездные корабли. Некоторые из них – не все – потом находились. Годы спустя. В местах, выходящих далеко за зону поиска. И часто в таком виде, словно исчезли только вчера.

От таких слов у Рей по телу бежали мурашки. Естественная реакция человеческого духа: стойкий, леденящий душу страх перед непознанным.

Теперь ей казалось очевидным, почему гранд-адмирал и самопровозглашенный император Галлиус Рэкс, потерпев поражение при Джакку, решил скрыться именно в этих местах. Он хорошо понимал, какое выгодное положение обеспечивает ему контроль над Бисской дугой. Иным маршрутом враги не решились бы сюда сунуться.

– И что же нам делать? – спросила девушка, напряженно хмурясь.

– Молиться, – ответил рыцарь то ли в шутку, то ли всерьез. – Уповать на волю великой Силы и на собственные реакции.

За его увещеванием скрывался намек на то, что столкновения с этими разрывами им не избежать, так или иначе. Глубоко в центре галактики опасные зоны кишмя кишат. Оставалось лишь надеяться на чудо везения. Пусть те аномалии, что окажутся у них на пути, будут незначительными и не унесут «Ипсилон» далеко в будущее.

В течение всего пути Рей скрупулезно отмечала в памяти бортового компьютера, когда и какие точки на карте галактики они преодолели. Однако даже ее дотошности не всегда хватало, чтобы следить за течением времени, которое, если верить установленным на корабле показателям, и вправду то и дело сходило с ума. Случалось, что с утра бортовой компьютер, настроенный на общегалактическое исчисление, показывал вдруг ту же дату, что и вчера, или наоборот, «перепрыгивал» сразу на несколько дней вперед. Тогда Рей беззвучно ругалась, костеря, на чем свет стоит, почему-то давнего знакомого Ункара Платта со всей его кролутской родней.

Посему, три месяца, которые потребовались им с Теем, чтобы достигнуть Центральных миров, были довольно условны. Основанные лишь на субъективных ощущениях и путаных расчетах, они могли оказаться и обещанными двумя месяцами, и целым годом.

Командирский шаттл Кайло Рена оказался, сродни дорогому лэндспидеру, не только и не столько ловкой машиной, сколько сверкающей дорогой игрушкой, показателем статуса его владельца. Вероятно, сконструированный и изготовленный на заказ, этот корабль отличался новизной и удобством. Внутри находилось все что нужно для обеспечения комфорта во время длительного перелета, чему Рей, знакомая дотоле исключительно со ржавыми развалинами, приятно удивилась.

И в то же время, она быстро подметила, что в совокупности деталей и схем, скрытых в машинном отсеке – к слову, новых и весьма дорогостоящих, – отсутствует та рациональная составляющая, от которой она, мусорщица, с детства подрабатывавшая техником, привыкла отталкиваться в собственной работе над модификацией старых судов. Каждый раз сканируя системы корабля, она говорила себе, что сама сделала бы то-то и то-то не так, а эдак: «если бы линии зажигания установили здесь, это увеличило бы производительность двигателей»; «если бы стабилизаторы располагались немного правее, судно было бы маневреннее»… Все эти замечания она делала походя, стараясь не особо досадовать. И казалось, сама не замечала, что все больше разочаровывается, убеждаясь, что за помпезной красотой блестящего звездолета скрывается масса мелких недочетов.

Однажды во время очередного прыжка, чтобы сбросить напряжение пространным разговором, Тей спросил у своей спутницы, где и как она научилась так поразительно управляться с техникой. Рей коротко поведала о том, как с малых лет по ночам копалась в старых судах, стоявших в порту Ниима рядом с лавкой Ункара Платта, изучая и запоминая их внутреннее устройство. Однажды кролут поймал ее за этим занятием и собрался наказать, решив, что маленькая негодяйка втихомолку ворует у него детали звездолетов. Но потом, убедившись, что ошибается, предложил девочке дополнительный заработок.

– Тебе это и вправду нравилось? – изумился мужчина, услыхав ее рассказ.

Рей смущенно пожала плечами. Трудно объяснить, как ребенок может видеть развлечение в том, что взрослые зачастую считают тяжелой работой.

Передатчик молчал. Включать его было по-прежнему крайне опасно, вражеские радары могли уловить подозрительный сигнал. Кроме того, это было бесполезно, поскольку сенсоры отличались чувствительностью к разного рода аномалиям. Так что Рей, пребывая в неведении, доведется ли ей еще увидеться с генералом Органой, записала голографическое сообщение, которое сбросила на инфодиск, тотчас убранный подальше с глаз, чтобы Тей ненароком не наткнулся на эту подозрительную вещь.

В сообщении Рей рассказала все, что считала себя обязанной рассказать друзьям из Сопротивления. Все, что касалось расположения резиденции Сноука, его планов и его личности. Если ей повезет, она сможет лично передать эту информацию Лее. Иначе, как только они преодолеют зону Ядра, ей придется выискать момент, когда темного рыцаря не будет поблизости, чтобы воспользоваться секретным каналом связи, который использовался для связи с «Радужным штормом» на «Тысячелетнем соколе».

***

В пути девушка досконально изучила маршрут Бисской дуги: сперва сам Бисс, затем Пракит, Большой Корос – а там рукой подать до Корусанта. Это – наиболее изученные и безопасные системы, однако вероятность повстречать истребители Первого Ордена была здесь высока. Поэтому экипаж «Ипсилона» быстро принял решение избегать известных точек гиперпространственного пути, уходя вправо, в сторону Кореллианского сектора.

Последнее безопасное место в этом направлении, отмеченное на звездной карте – это Тайтон. Планета, где, как сообщил Рей ее тайный учитель, находится один их самых древних в галактике джедайских храмов.

«Долгое время я и вовсе считал его древнейшим. Местом, где зародилась наша вера, – рассказывал магистр. – Пока мне не открылась истина о храмах на Ач-То, на Джеде и на Оссусе».

В те годы, когда ему многое приходилось изучать самому за отсутствием наставников, неся на своих – только на своих – плечах груз ответственности за будущее целого ордена. Находя собственные пути познания, отличные от любых других.

«Но тебе все же следует побывать там».

«Зачем?» – недоуменно осведомилась девушка.

«Чтобы учится, разумеется. Тайтон – одно из самых прославленных мест Силы. О нем ходят слухи, что даже камни там способны говорить».

«Но чему камни могут меня научить?»

«Иди туда – и узнаешь».

Следуя совету Скайуокера, Рей быстро утвердилась в своем решении сделать остановку на странной, одинокой планете. Она развернула корабль, совершив довольно крутой крен, чтобы выйти на орбиту Тайтона, тотчас, как только «Ипсилон» сбавил скорость до субсветовой.

Тей хотел избежать этой посадки, утверждая, что им нельзя задерживаться. Но его спутница настояла на своем.

– По крайней мере, нам не лишним будет пополнить запасы пресной воды, – заметила Рей.

Сразу за системой Тайтон их ожидали не меньше десятка парсеков неизученного, пустого и таинственного пространства Ядра; лабиринт, полный ловушек. Кто знает, попадется ли там что-то более занимательное, чем скопление астероидов или безжизненные каменные планетоиды, одиноко дрейфующие в космосе? Скорее всего, планет земного типа в том регионе нет вовсе. Слишком близко к центру галактики; черная дыра силой своего притяжения вносит помехи в гравитационное поле звезд, мешая формироваться стабильным звездным системам. К тому же, от нее идет мощное излучение.

Насчет пищи Рей была спокойна. Запаса пайков, найденного на борту «Ипсилона», должно хватить без преувеличения на целый год. Тем более что девушка имела немалый опыт, как экономить запасы провизии, довольствуясь малым. Но вода… для нее, пустынницы, не было ничего важнее. Признаться, Рей предпочла бы остаться без еды, нежели без питья.

– К тому же, – добавила девушка с робкой улыбкой, – лично я хочу размять ноги.

Они опустились на одном из каменистых горных хребтов вблизи устья реки Тайтос (название местных географических достопримечательностей Рей опять-таки узнала от Скайуокера). Здесь, по словам Люка, скопление великой энергии было наиболее сильным, и Рей тотчас ощутила это, едва они с Теем покинули звездолет. Казалось, ее рывком окунуло в прохладу хрустального горного ручья – так у нее захватило дух.

Они без промедления занялись заправкой основной цистерны. Рей старалась собраться с мыслями, не отвлекаясь на свои ощущения. Не замечая, как взволнованно и счастливо стучит сердце в груди.

Тей снова и снова повторял, что пока их корабль здесь, они у врага словно на ладони. «Нужно поскорее уходить», – твердил он так навязчиво, что девушка поневоле задумалась, только ли в опасности Первого Ордена заключается причина его особой спешки? Быть может, темный рыцарь ощущает дискомфорт, находясь вблизи джедайского святилища, точно так же, как адепт Светлой стороны тяготится близостью точки скопления Тьмы? Все же служители ордена Рен отдавали предпочтение темным техникам и даже не таили этого.

Покончив с самым важным и утомительным делом, Рей оставила своего спутника, поручив ему проверить работу двигателей, а сама, покинув корабль, спустилась сначала к реке, а затем направилась берегом дальше на север, к небольшому смешанному лесу, раскинувшемуся у подножья широкого каменистого холма.

Девушка не переставала изумляться и наслаждаться видом зелени, свободно растущей то тут, то там, и воды, которая течет и весело журчит прямо под ногами. Ее грудь широко вздымалась. Рей радовалась свежему воздуху и ощущению легкости, которое она приписывала необъяснимому влиянию Силы. Лучи солнца, отмеченного на карте как «звезда Тайтос», осыпали мягким теплом ее обнаженные плечи. В журчании воды Рей чудилась чарующая мелодия лета. Как-то раз она мимоходом заметила пару ящериц, пригревшихся на широком камне…

Эта планета казалось ей ласковой колыбелью бытия, оплотом счастья и надежности. В таком месте она хотела бы прожить до старости.

Рей сняла обувь, чтобы пройтись немного, погрузив ступни в речной поток. Пальцы ее ног игриво перебирали прибрежную гальку. Кожу ласкало течение, и изредка приятно покусывали мальки, обитающие на мелководье, которые нет-нет да и ухитрялись присосаться к пяткам, или к боковой кости, вызывая у девушки какую-то игривую досаду. «Наверняка, эти кажущиеся невинными твари скоро вырастут в каких-нибудь экзотических монстров с ядовитыми клыками и шипами», – с улыбкой рассуждала она.

Рей не сразу догадалась, что прогуливается не просто так. Какая-то цель, смутно теребившая сознание девушки, манила ее и вела в конкретном направлении. Так прежде было с нею на Ач-То во время поисков Люка Скайуокера; так происходило и теперь, и Рей, хотя она и не понимала причину этого необъяснимого, на ее взгляд, поведения Силы, тем не менее твердо знала, что противиться не стоит.

Берег реки понемногу становился уже, пока от него не осталась совсем маленькая полоска, усыпанная мелкими камнями. Чуть дальше слева начинался лес. Неведомое чутье подсказало Рей, что надо двигаться именно туда.

Она вышла из воды и вновь обулась. Затем принялась оглядываться, как будто искала что-то. Наконец, обнаружив кое-что подходящее, девушка сделала пару шагов вверх и, достигнув нужного места, подняла с земли толстую шершавую корягу, которую намерена была использовать вместо утерянного на Ач-То своего посоха – общеизвестная хитрость, позволяющая не уставать при ходьбе.

Вооруженная новым «помощником», Рей углубилась в чащу.

Вскоре она достигла небольшого перелеска, где деревья росли не так часто и плотно, уступая простор вездесущей траве, которая доставала девушке почти до пояса.

Она вновь пытливо огляделась, искренне недоумевая, отчего так остро ощущает Силу в этом месте: «Сюда? Сила хотела, чтобы я пришла именно сюда? Но почему?»

«Приглядись-ка повнимательней», – неожиданно посоветовал ей мастер Скайуокер.

Высокие, крепкие стебли травы мешали заметить неровные каменные руины, торчащие из земли, подобно гнилым зубам во рту у старухи. Цветом они почти сливались с почвой и успели кое-где покрыться мхом. Вероятно, Рей так и не увидела бы их, если бы, сделав несколько шагов, вдруг не наткнулась на один из зубцов. Девушка споткнулась и едва не упала. Ее ладони уперлись в землю, потонув в море травы.

Рей слабо выдохнула и беззвучно выругалась, почему-то стесняясь давать волю крепким словечкам, привычным для воров и мусорщиков. Но тут же встав и всмотревшись в вероломный кусок камня, поняла, что неожиданная находка стоила бы, пожалуй, даже набитой шишки.

Это и есть храм. Остатки храма. Рей боялась даже предположить, что за сила могла уничтожить священное здание, оставив от него лишь убогие обломки – была ли это неумолимая стихия или злая человеческая воля.

Разумеется, она тут же вспомнила о том, что власти Империи разыскивали заброшенные джедайские храмы, чтобы уничтожить их, а знания, что там хранятся, забрать себе. Об этом как-то поведал адмирал Статура. На это намекал и Кайло Рен, говоря об имперских архивах, где содержатся данные о древних святилищах погибшего ордена. Но ушедшие в землю, заросшие травой развалины, представшие взгляду Рей, образовались гораздо раньше – когда еще не существовало ни Галактической Империи, ни, возможно, даже ордена ситхов. На вид им было никак не меньше тысячи лет.

«Даже камни умеют говорить…»

«Если найдется тот, кто способен их услышать», – эта мысль пришла в голову Рей спонтанно, словно кто-то шепнул подсказку на ухо.

Она присела на корточки и несмело потрогала обломок подушечками пальцев. Как будто боялась, что этот камень в самом деле способен пробудиться от одного прикосновения, или того хлеще – от одного ее присутствия. Впрочем, секунду спустя эта мысль уже не показалась Рей такой несусветной чушью, как поначалу.

Она старательно боролась с неуверенностью и страхом, и скоро перешла от одних пальцев ко всей ладони, которая, поглаживая шершавую поверхность каменного осколка, похожего на древнее надгробие, все явственнее ощущала поток Силы, проходящий здесь. Рей казалось, словно она видит струйки легкого золотистого сияния, сплетения таинственной, могучей энергии – легче воздуха; легче человеческой мысли, – которые задевают ее руку, и камень, и траву.

Лицо девушки озарила улыбка умиротворения и счастья. Сквозь ее рот, восторженно приоткрытый, вырывалось горячее дыхание.

«Нет волнения – есть покой».

Рей сама не понимала, отчего ей в голову пришли эти слова из древнего кодекса джедаев, которые не раз цитировал для нее мастер Люк.

Но следом за первой строчкой в памяти воскресла и вторая:

«Нет невежества – есть знания».

Девушка решительно поднялась на ноги.

– Я здесь, – твердо произнесла она, обращаясь неведомо к кому. Однако твердо зная, что ее услышат. – Мое имя Кира Дэррис. Я пришла, чтобы учиться.

Внезапный порыв ветра заставил ее слегка поежиться. В этот миг Рей показалось, что невидимый поток своим прикосновением отозвался на ее призыв. Сила ответила ей.

– Я хочу стать джедаем.

Этого она прежде не говорила никому. Даже магистру Скайуокеру. Она, урожденная дочь темного рыцаря, хотела примкнуть к утраченному ордену рыцарей-миротворцев, как цветок, что едва пробился из тьмы почвы, тянется все выше, к свету бытия. Она, при встрече с последним джедаем еще не знавшая наверняка, желает ли изучать пути Силы, однако питавшая стойкую уверенность, что не собирается примыкать к адептам Тьмы и учиться коварству, властолюбию и корысти у Кайло Рена (тем более, сознавая в глубине души, что из порывистого, несдержанного Бена выйдет так себе наставник). Она – несведущее дитя, со слепой готовностью идущая на поводу у обстоятельств. Она, рожденная от запретной любви и сохранившая любовь в своем сердце, пронеся ее – если приглядится, тоже запретную, ибо это свойство ее натуры было невообразимо чуждым, можно сказать, преступно чуждым тем суровым условиям, в которых она выросла, – через все мыслимые невзгоды.

Как было ей не тянуться к Свету? Рей тянулась к нему вопреки всем оговоркам, и уповала на него, видя, что способна обрести в вере джедаев нечто большее, чем надежду; большее, чем поддержку и религию. Она желала обрести дом – быть может, не в прямом значении этого слова, но по сути: пристанище, уверенность, ощущение собственной важности.

Таково было ее осознанное решение, сделанное после всех тягот и соблазнов, которые Рей преодолела на Биссе. Ей хотелось верить, что оно, это решение, и вправду отвечает истинным стремлениям ее души. Девушка надеялась, что Свет поможет ей совладать с чем-то невиданным и мрачно-могущественным, сидевшим внутри нее. С тем, что позволило ей одолеть Кайло Рена, а позднее и самого Сноука. Но именно эта темная сущность делала ее опасной для других одаренных, обрекая на одиночество и нескончаемый поиск ответов.

По сути, она просила у Светлой стороны Силы помощи. Предлагая взамен свою верность.

Потому она стояла посреди леса, вытянувшись в струнку и широко расставив руки в стороны, прикрыв глаза, и, повинуясь важности момента, беззвучно плакала, омывая слезами свою душу, чтобы затем без сожаления посвятить ее тому великому и могущественному явлению, которое совершенно неожиданно стало ее частью, хотя еще пару месяцев назад Рей искренне верила, что рассказы о великой Силе и легенды джедаев – всего лишь сказки, иносказание. И в этом положении ее тела, как и в ее стремлении, несомненно, было нечто от акта искренней жертвенности, от простого и прекрасного ритуала, подразумевающего доверительность и бескорыстие. Она еще не могла открыться и отдаться полностью – срок для этого еще не настал. Однако Рей стремилась к этому; стремилась так искренне, с такой нежной решительностью и убежденностью, что напоминала невесту – символ драгоценной, ревностно оберегаемой чистоты, которая готова вот-вот священно отдаться тому, кто, по ее мнению, наиболее этого достоин; отдаться с тем же чувством сладкой и горькой прелести. Ибо чистота эта существует лишь для того, чтобы погибнуть ради торжества жизни, сама же по себе она не стоит ничего.

Вселенская энергия говорила с нею языком образов и видений.

С закрытыми веками Рей созерцала тех, кого утратила: Хан Соло, в последний миг своей жизни с состраданием касающийся лица сына – того, кому еще предстоит жить, день за днем неся на себе груз преступления, совершенного против любви; товарищ Хана Чубакка, дикарь с Кашиика, великан с золотым сердцем, павший жертвой суровой и безликой карательной машины Первого Ордена; R2, которого Рей так и не сумела вызволить из рук врагов; Финн, безжизненно лежащий в медицинском саркофаге. А чуть глубже еще две фигуры, объятые глубоким сумраком, стоящие одна подле другой, так что поначалу можно вовсе принять их за одного человека: первая – это отец, подвергнутый пыткам и казненный в цитадели Сноука; вторая – загадочный принц, который теперь то ли жив, то ли нет, но если Бен Соло все же умер, его смерть была, без сомнения, куда более ужасной, чем все перечисленные ранее. Эти два образа принадлежали тем, кого Тей назвал «рабами» и «тенями самих себя».

Сила показывала девушке эти образы минувших дней один за другим, вновь и вновь болезненно теребя в ней ощущение потери, чтобы та отчетливо увидела и дала себе ответ, действительно ли она сама и ее чувства чисты перед Светом. Любовь – краеугольный камень в философии джедаев, однако чувство собственности граничит со страстью, которую лучше всего охарактеризовать, как страсть обладания, и с Темной стороной.

– Нет страсти – есть безмятежность, – сквозь слезы повторила Рей очередную часть кодекса, словно некий заговор. – Нет хаоса – есть гармония…

Завершающую строку девушка не решилась произнести вслух, поскольку та обладала, на ее взгляд, особым смыслом применительно к нынешней ситуации и к ней самой: «Нет смерти – есть Сила».

Ей пора смириться, что она не может вернуть Хана или своего отца, перестать оплакивать потерю, уступив место в сердце светлой грусти и вечной памяти. Те, кто был дорог ей и кто уже не с нею – ведь они не исчезли, не растворились в Бездне; они слились с Силой и преобразились в Силу, став частью ее бесконечного потока. Быть может, прямо сейчас они наблюдают за жизнью других, не способные говорить с живыми напрямую – это умение дается лишь величайшим одаренным, – но способные по-прежнему видеть и слышать происходящее в мире и даже опосредованно влиять на события. Так, по крайней мере, Сила успокаивала рану в душе девушки.

Что касается Бена – единственного, кто действительно еще мог вернуться, сколь бы невероятным это ни казалось, – Рей твердила себе, что она, по крайней мере, вырвала его у смерти в последний момент и передала матери то, что осталось от его души, от его личности.

Сила шептала ей, что она не такая, как другие одаренные. Особенная. Хотя Рей не понравилось это определение, как и Лее; она, как и Лея, решила, что так говорят о неполноценных. В ней есть нечто непостижимое; то, что притягивает мидихлорианы, увеличивая ее мощь, особенно перед лицом опасности. Этого довольно для ситха, или воина Рен – бледного подобия ситха; однако недостаточно для джедая, чья философия – это философия бескорыстной щедрости и всесторонней отзывчивости: «не забирать, а отдавать».

Способна ли она делиться энергией, а не только впитывать ее? Рей этого не знала. Она хотела; безусловно, хотела – но это не одно и то же. Впрочем, она поняла кое-что особенно важное: есть техники, которые могут помочь ей управлять своим даром.

– Что для этого необходимо? – вопросила она.

Ей ответили: «Научиться существовать для другого. Думать о нем больше, чем о себе и о своей жажде любви».

Тогда она научится не только губить, но и исцелять. Не только забирать силы, но и отдавать их.

Пока Рей является слишком легкой мишенью для Тьмы и ее адептов. Она ступает по тонкой грани, рискуя сорваться. Она открыта страстям, подвержена гневу и стремлению к мести.

Помнит ли она еще о том, кого едва не опустошила, лишив всего, что было для него важным, и оставила в руках врагов? Во всяком случае, тех, кого он мыслит врагами.

Рей замерла на миг, боясь признать, что она помнит о Кайло и думает о нем куда больше, чем ей бы того хотелось. Что она угнала его корабль и взяла его одежду; что сердце ее поневоле полнится нелепой и неуместной жалостью к убийце; той самой непростой, полной противоречий жалостью, которая граничит не то с ненавистью, не то с другим, трепетным и робким чувством. А там, где существует противоречие, есть и страдание.

Ей предстоит вновь повстречаться с Кайло. Сила сообщила ей об этом, затронув и заставив всколыхнуться в душе девушки ее ставшее уже давним желание видеть своего врага, отнюдь не ушедшее после побега с Бисса и после их подсознательного столкновения.

Рей смиренно кивнула, стараясь не замечать того, каким стыдом и восторгом вдруг запылали ее щеки; каким трепетом испуга и невыносимого ожидания наполнилось сердце. Когда придет время, она возвратит ему то, что украла. Вопрос лишь в том, как к этому сроку изменится он сам.

Откровение Силы, постигшее ее на месте погибшего храма, имело, прежде всего, значение исповеди, которая помогла девушке снять груз с души. Когда Рей по окончании своего духовного приключения говорила с Люком, ее глаза все еще были влажны. То были священные слезы, знаменующие очищение. Преломляя солнечные лучи, они блестели на ее лице, словно бриллианты.

Как же она была благодарна Скайуокеру за то, что тот настоял на путешествии сюда!

Рей вдруг сделала потрясающее открытие, и хотела, чтобы наставник поскорее подтвердил или опроверг ее теорию:

«Мидихлорианы обладают разумом?»

То, что они живые и постоянно находятся в движении; даже то, что эти существа способны так же, как все живое, рождаться и умирать – в этом Рей уже не сомневалась. Но являются ли их действия осознанными? И осознанно ли они выбирают своих носителей?

«Разумеется, – Скайуокер был как будто несколько обескуражен, почему эта простая вроде бы истина открылась его ученице только теперь. – Проводники Силы наделены и разумом, и собственной волей».

В некоторых голокронах, что ему удалось обнаружить, говорилось даже о цивилизации, основанной мидихлорианами в недрах их родной планеты, которую джедаи называли Планетой Силы, и которую – воистину! – и не назовешь никак иначе.

«Тогда почему они не скажут напрямую, что со мной происходит?!» – Рей на миг закрыла лицо ладонями.

«Сила никогда не дает прямых ответов. Она позволяет нам самим отыскать их. И лучше познать самих себя».

Рей уловила мысли Скайуокера – печально-снисходительные. И то, о чем он думал, вводило ее в замешательство. Люк в который раз отмечал себе, как же похожа эта девочка на Бена – на той самой грани своего ученичества, которую юный Соло не сумел преодолеть, скатившись во Тьму. Такая же дерзкая, решительная, импульсивная. Такая же отчаянно одинокая. Столь же горячо стремящаяся узнать, что же с нею не в порядке.

Девушка лишена присущего Бену тщеславия отпрыска известных родителей и любимца своего учителя – вот и вся разница.

При взгляде на нее, как и на него, у Люка разрывалось сердце. Быть может этой странной общностью судеб и объясняется их поражающе крепкая связь в Силе? И возможно, девочка эта не зря попала к нему в тот час, когда невероятно приблизилась к Темной стороне, позволяя старому олуху, доживавшему свой век на краю Вселенной, продолжить с того самого отрезка пути, на котором он некогда застопорился, чтобы пройти до конца и, быть может, исправить былую ошибку?

«Что же мне теперь делать?» – спросила Рей немного растерянно.

«Продолжать учение. Медитации, тренировки».

Нежная головка девушки разочарованно поникла. Рей ожидала совсем не такого ответа.

«Я понимаю, – сказал ей Люк, – ты желаешь узнать, что тебе делать с тем чудовищем, которое скрыто у тебя внутри. Но этот путь не так прост, как ты думаешь. Ты хочешь отправиться на Малакор?»

Последний вопрос учителя прозвучал настолько неожиданно и так откровенно задел ее за живое, что девушка вздрогнула всем телом.

Скайуокер продолжал:

«Малакорский храм – вместилище Темной стороны, Кира. Некогда Рэкс поселил там новорожденный орден приверженцев Единой Силы, и воспитал из них убийц и злодеев. Тот молокосос, что сопровождает тебя – вовсе не исключение. Неужто ты еще не поняла, что он всего-навсего метит на место Бена? Он хочет манипулировать тобой, чтобы получить власть над орденом».

Рей действительно знала это. Однако Тей как-никак спас ее на Биссе. Кроме того, он был ей нужен, чтобы выбраться из зоны Ядра. И возможно, ответить на вопросы, которые ее волнуют.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю