Текст книги "Телешоу «Научи меня любить» (СИ)"

Автор книги: Mr Abomination

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 71 страниц)

Отражение смотрело на Анжело с осуждением.

– Разве не понимаешь, насколько это опасно?! Забыл, что было с твоими предыдущими любовниками?

– НО КАК ЖЕ СЕКС?!

– Озабоченный кретин! Готов пожертвовать его жизнью ради минутного экстаза?

– Я всего лишь хочу, чтобы он меня трахнул. Всего разок. Я что, многого прошу?! А Бэйн, между прочим, может за себя постоять! Ох, как может! У него ж такие руки! На мне бы эти руки, черт их дери!

– То, что он убивал людей, не делает из него суперчеловека. И если ему в спину воткнуть нож, он умрет, как любой другой!

– Но руки…

– Очнись, Анжело!

– Я трахаться хочу, внутренний голос, оставь меня в покое!

– Попроси Мартина уйти!

– Нет, ни за что, только через мой затраханный труп!

– Анжело, черт тебя дери, соберись!

– Секс.

– Ты приговариваешь Марти к смерти.

– Нет-нет-нет, мне надо успокоиться. Единственное, что мне действительно необходимо, это взять себя в руки, – выдохнул блондин, умываясь ледяной водой. – Все. Хватит бояться того, кого я и в глаза никогда не видел. Точно. Я взрослый мужик. Я хочу трахаться. И я буду трахаться. И какие-то сталкеры не помешают мне в кои-то веки нормально кончить! И видит Бог, если Марти меня сегодня не поимеет, я к хренам обольюсь бензином и чиркну спичкой! Но сперва сожгу Марти. Сталкера. И весь этот чертов мир!

– Я смогу это?

– Я смогу это!

Взбодрив себя столь оригинальным способом, Анжело вытер лицо полотенцем и решительно вышел из ванны. В квартире его стояла гробовая тишина, если исключить ритмичный тихий стук, природу которого Анжело поначалу не понял. Лишь зайдя в темную спалю и обнаружив Бэйна стоящим лицом к окну, парень понял, откуда доносится звук. Это Мартин правой ногой нервно барабанил по полу, явно размышляя о чем-то важном.

«Надеюсь, он думает о позе, в которой будет меня…» – невольно подумал Анжело и мотнул головой, чтобы отогнать лишние мысли.

– У тебя была возможность сбежать, – усмехнулся он, приближаясь к Бэйну ближе, но пока не решаясь на активные действия. – Последний шанс на спасение упущен, – проговорил он с толикой горечи, но улыбкой на устах. Бэйн не тропился оборачиваться. Ритмичное постукивание по полу чуть ускорилось. – Всю ночь теперь будешь в окно любоваться? Может, хоть свет включим? Или ты любишь в темноте? – при всей своей наглости, журналист чувствовал, что пусть и с запозданием, но на него начинает накатывать нервоз. В последний раз он оказывался с кем-то в постели очень давно и теперь вполне объяснимо боялся опростоволоситься.

Бэйн ничего не ответил на провокацию Анжело, лишь жестом подозвал парнишку к окну.

– Что там?

– За тобой следят, – спокойно выговорил Мартин.

– Где? – встрепенулся Анжело.

– Дом напротив. Видишь темное окно на четвертом этаже, – кивнул Бэйн.

– И?

– Блики от бинокля.

– Это еще ничего не значит, – Анжело сглотнул подкативший к горлу комок. – Мало ли за кем следят. В моем доме живут сотни людей.

– Нет, – покачал Бэйн головой. – Следят за тобой.

– Откуда такая уверенность?!

– Потому что следили и раньше. Я замечал, – с трудом выговорил оператор. Кажется, звук собственного голоса все еще был ему непривычен. – Ты ведь и сам знаешь о слежке, не так ли? Раньше я не лез в это, так как считал, что не имею право копаться в твоей жизни. Я в своих тайнах погряз, будто в болоте, и не хотел лезть еще и в чужие. Но теперь... Оказывается, что ты знаешь обо мне практически все. Не будет ли честным и меня сделать более осведомленным в отношении тебя?

– Знаешь, я терпеть не могу, когда нечто подобное происходит в книгах или фильмах! – вспылил Анжело.

– Что ты имеешь в виду? – удивился Бэйн.

– А то, что мы два взрослых мужика. Нет бы просто потрахаться! Куда там! Лучше, Анжело, давай полночи мы потратим на разговоры о твоем сумасшедшем сталкере!

– Сталкере? – переспросил Мартин, будто не веря ушам. – У тебя есть сталкер?!

– В наше время этим никого не удивить, – заметил Анжело мрачно.

– Насколько он опасен? – продолжал задавать вопросы Бэйн, игнорируя недовольство блондина.

– Чрезвычайно.

– Для тебя?

– Для всех, кто меня окружает. Меня он не трогал. Вроде. Пока.

– А других?

– Он... – Анжело стоило большого труда, чтобы произнести это вслух. – Он убил моего первого любовника.

– И ты не заявил на него в полицию? – удивился Бэйн.

– Заявил, вот только толку-то. Собрали улики, помусолили пару месяцев и забыли. На кого я не заявил, так это на тебя. Но если не прекратишь задавать мне дурацкие вопросы, я могу это исправить.

– От него следует избавиться, – пробормотал Мартин, с задумчивым видом касаясь пальцами холодной глади окна.

– Если бы это было так просто.

– Проще, чем тебе кажется, – вздохнул Бэйн. – У него есть вполне очевидное слабое место. Ты. Выманить его будет не трудно, если мы этим воспользуемся.

Оператор прошел к столу и включил настольную лампу. Мягкий пучок света лишь едва развеял мрак, сгустившийся в комнате. Но этого было более чем достаточно для того, что запланировал Бэйн.

– Мы выманим его, – сообщил парень, подходя к Анжело совсем близко и слегка поглаживая его щеку.

– И как же, скажи на милость, – Анжело знал ответ, но ему хотелось услышать его из уст Мартина.

– Мне придётся стать приманкой. Тяжелая задача, но я постараюсь справиться, – проговорил Бэйн с ухмылкой на губах. – Не беспокойся. Тебе понравится.

Чертов день. Чертов Этот. Чертов челкастый.

Ты наблюдаешь за квартирой Ангела из окон противоположного дома. Здесь обустроена твоя берлога. Пустая квартирка, которую ты снимаешь за полцены уже не первый год. Ты переехал сюда сразу за Ангелом. Сама судьба тебе благоволила. Очень хорошее место для наблюдения. Идеальное.

В квартире нет ни стиральной машины, ни обогревателя, ни дивана, ни телевизора. Здесь нет ничего, кроме своеобразного гнезда из одежды и мусора, которое ты вьешь вокруг себя, когда неотрывно наблюдаешь за Ангелом. Чертовы Дни. Чертовы месяцы. Чертовски длинные года. Наблюдаешь, как твой Ангел растет. Как он живет. Без тебя.

Тебе не нравится то, что ты не видишь Ангела с челкастым слишком долго. Они в комнате, которую он всегда держит запертой. Сколько бы раз ты ни проникал к нему в квартиру, попасть внутрь у тебя так и не вышло. А челкастый попал. Немыслимо!

Ты жадно всматриваешься в темные окна, желая поймать пусть даже мимолетное видение, но тьма скрывает от твоих глаз, что происходит внутри, а окна таинственной комнаты плотно заклеены.

Наконец, в спальне Ангела зажигается свет, и ты видишь, что он стоит у окна. Видимо, любуется городом. Но что это? Почему челкастый подходит к нему так близко? Почему он позволяет себе такую фривольность? Неужели в той комнате между ними что-то произошло? Что он делает?! ЧТО ОН СМЕЕТ ДЕЛАТЬ С ТВОИМ АНГЕЛОМ! НЕПРОСТИТЕЛЬНО!!!

Разворачивающаяся картина настолько грязная, что тебя тошнит. Ты на миг отрываешься от бинокля, и тебя выворачивает прямо на пол. Но ты не обращаешь на это внимание. Смахнув капли рвоты с потрескавшихся губ, ты хуже прежнего впиваешься пальцами в бинокль и смотришь-смотришь-смотришь, как этот чертов челкастый истязает твоего Ангела.

Он насилует его! Нет сомнений!

Ничего. Ты так просто все это не оставишь! Ты уничтожишь его! Смешаешь с грязью, как и тех, что были до него!

“Подожди, мой ангел. Лишь чуть-чуть подожди! Я спасу тебя. Я отомщу за тебя!”

Анжело только выглядел ангелочком, но Бэйн всегда знал, какие черти водятся в тихом омуте журналиста. Но даже он был слегка обескуражен столь вызывающим поведением блондина. Кьярэ решил не ходить вокруг да около. После предложения Бэйна спровоцировать его сталкера, лишние объяснения ему не потребовались. Анжело просто подтолкнул оператора к окну и начал неистово целовать его губы, скулы, шею, а затем медленно пополз от груди к поясу парня.

– Может, не стоит так сразу… – было пробормотал Бэйн, но Анжело и не думал слушать оператора. Он вцепился в ремень Мартина зубами и резко дернул на себя, расстегивая его. С ширинкой оператора он также расправился при помощи рта, эффектно демонстрируя работу губ и зубов.

– Ого, я уже и забыл, какой он большой, – проговорил журналист, освобождая стояк Бэйна от ткани нижнего белья и хватая его обеими руками.

– Ты пытаешься меня смутить? – шутливо нахмурился Мартин.

– А у меня выходит? – Анжело игриво закусил нижнюю губу, смотря на оператора снизу вверх.

– Если уж собрался сосать, так соси, – Бэйн не собирался терять самообладание. Только не сейчас. Он намеревался показать все, на что способен в постели, чего бы это ему ни стоило.

– А где же романтика? Где розы? Почему я все еще не вижу кольца на пальце?! – наигранно возмутился журналист.

Бэйн сразу понял, чего добивается Анжело. Журналист злил оператора не просто так. Ему хотелось больше агрессии. Анжело нравилась грубость. Его это явно заводило. Что ж. Благо Бэйн отлично умел быть грубым.

Оператор схватил парнишку за волосы и сам с силой ткнулся стояком в его рот. Влажная головка проскользила по податливым губам и натолкнулась на зубы.

– Не стесняйся использовать язык, – посоветовал Мартин, постаравшись сказать это как можно надменнее. Не то чтобы Бэйн всегда вел себя так в постели, на самом деле он изо всех сил подавлял в себе беспокойство за Анжело и порывы обнять, позаботиться и зацеловать парнишку до полусмерти. С другой стороны, полностью доминировать над блондином ему с каждой минутой нравилось все больше. Означала ли уступчивость Анжело возможность Бэйна делать с ним все, что бы ему ни захотелось? Ведь и у Мартина был свой омут. И черти там водились отменные.

Журналист всем своим видом демонстрировал готовность беспрекословно выполнять любое указание оператора. Лишь Бэйн упомянул про язык, как Анжело взялся с откровенным аппетитом вылизывать ствол члена и обсасывать его головку. Он не пропустил ни единой вздувшейся венки, подойдя к делу со всей тщательностью и ответственностью. Анжело был настолько усерден, будто лизал не член, а, скажем, быстро тающее мороженое.

Бэйн позволил парнишке вдоволь нализаться, прежде чем без предупреждения вновь толкнулся стояком в его рот, на этот раз беспрепятственно проникая внутрь. Анжело фыркнул, задрожал, закашлялся, но не отпрянул. Привыкнув, он тут же начал планомерно сосать, параллельно с тем водя языком по чувствительной уздечке. Но как бы Анжело ни старался, минет он делал из ряда вон плохо. И это неимоверно раздражало распалившегося Бэйна, потому что слабые касания лишь дразнили его, не позволяя полностью насладиться процессом. Но журналист так постанывал от собственных действий, будто бы не он, а ему делали первоклассный минет. Прерывать его не хотелось. Поэтому пока Анжело был полностью поглощен процессом, разгоряченный Бэйн стянул с головы кепку, а затем стащил с себя рубашку и футболку. С каждым мгновением температура в комнате возрастала, и оставаться в одежде было просто невыносимо. Журналист, конечно, здорово старался, но его губ Бэйну катастрофически не хватало. Хотелось большего. Поэтому Мартин вновь запустил пальцы в волосы парня и сперва несколько раз с силой вбился в его рот, а затем резко отдернул парня от себя, заставив его выпустить изо рта свой член и воззриться на оператора. Обычно парни предпочитают не целовать того, кто секунду назад делал им минет. Вкус собственного члена мало кого интересовал или же возбуждал. Но глядя на блестящие, распухшие красные губы Анжело, Мартину так и хотелось провести по ним языком. Что он незамедлительно и сделал, наклонившись к безвольному блондину и все еще удерживая его за волосы. Правда, вылизывание быстро переросло в глубокий, грязный, страстный поцелуй, который продолжался без перерыва минут десять, пока губы у Бэйна не заныли от усталости, а стояк не потребовал внимания настойчивее прежнего.

Мартин заставил Анжело подняться с колен и поменялся с ним местами, прижав его лицом к холодной глади окна.

– Нервничаешь? – выдохнул Бэйн на самое ухо журналисту, стягивая с парня футболку и прижимаясь голым торсом к обнажённой спине парня. Голос Бэйна был для блондина в новинку, но однозначно ему нравился: низкий, глубокий, с легкой хрипотцой. Дурманящий.

– А похоже? – вяло выговорил Анжело, чувствуя руки Бэйна на своем животе, а его поцелуи, перемежавшиеся с болезненными укусами – на затылке и шее. После таких плотских утех на светлой коже журналиста грозили расплыться алые пятна, которые станут доказательством их всеобъемлющей страсти.

– Нет. Похож ты скорее на течную сучку, – заметил оператор, добираясь до левого уха блондина и слегка прикусывая его мочку.

– Спорим, я хуже, – с этими словами Анжело начал настойчиво опускать руки Бэйна ниже пояса, намекая на продолжение близости. Не переставая усыпать парня легкими поцелуями, оператор расстегнул джинсы журналиста и приспустил их до самых колен.

– Намного хуже, – согласился Бэйн, касаясь стояка парня и чувствуя, как журналист вздрагивает.

– Полегче, – почти взмолился Кьярэ. – Я ведь и кончить могу, – выдохнул он, шумно сглотнув.

– Ты что, подросток? – не смог сдержать улыбки Бэйн.

– У меня давно не было! – пожаловался Анжело, опустив голову и взирая, как длинные пальцы Бэйна ласкают его пах.

– И насколько Давно? – поинтересовался Мартин, заставляя Анжело тихо стонать от своих прикосновений.

– Пару... – “лет!” – месяцев, – еле выдавил журналист из себя.

– Месяцев?

– Месяцев.

– Пару?

– Пару.

– Ты уверен, что не ошибся в расчётах?

– Угу, – выдохнул Анжело, уже почти не контролируя себя.

– Как интересно, – в голосе Бэйна отчетливо отобразились ревнивые нотки, неимоверно удивившие Анжело. Привыкший читать язык тела оператора, Кьярэ всегда считал напарника достаточно спокойным и не способным на такие яркие эмоции, как ревность.

– Хорошо, пару лет, доволен? – поспешно выдохнул журналист в ответ на мучительные ласки Бэйна. – Прошу тебя, поторопись, я не смогу долго, – парень почти захлебнулся в новом стоне. В доказательство своего состояния, Анжело уперся руками в подоконник, а сам чуть нагнулся, во всей красе предлагая себя оператору.

– Ну раз ты так просишь, – каким же возбуждающим журналисту казался голос Бэйна. Прятать его было истинным преступлением!

– Смотри не перестарайся, ладно?

Бэйн лишь кивнул, нежно целуя Анжело в висок, вместе с тем прижимаясь к нему сильнее и проводя стояком между его ягодиц.

– Расслабься, и тогда, возможно, будет не больно, – не слишком убедительно пообещал Бэйн, аккуратно толкаясь в Анжело и, к своему удивлению, проникая в него легче, чем он рассчитывал.

– Полностью… Тебе доверяю, – процедил Анжело сквозь плотно стиснутые зубы, вцепившись в подоконник, – главное, больше не медли. По-моему, мы оба и так ждали слишком долго.

Положив руки на ягодицы журналиста, Бэйн начал резкими рывкообразными движениями проникать в Анжело, чувствуя, как напряжение его стремительно нарастает.

При каждом толчке Анжело невольно вжимался в холодное стекло сильнее прежнего, из-за чего оконные рамы недовольно скрипели, давая понять, что натиска Бэйна могут и не выдержать. И все это так возбуждало: звон стекла, легкий сквозняк сквозь старые рамы и оператор, грубо вбивавшийся в задницу журналиста.

– П... подожди, – запинаясь, остановил Мартина Анжело, чувствуя дрожь во всем теле. – Не очень удобно... – плаксиво простонал он с видом, будто от любого неверного движения тут же кончит. – Давай по-другому, – попросил он, полностью выгибаясь, а лбом упираясь в подоконник. Бэйну же открылся потрясающий вид на ровную спину журналиста с выпирающими лопатками и парой родинок, похожих на замысловатое созвездие. Мартин не смог отказать себе в удовольствии поцеловать каждую из них.

– Надеюсь, у моего любимого сталкера великолепный вид из окна, – пролепетал Анжело, то и дело вздрагивая. – И он видит, насколько мне хорошо с тобой, – пробормотал он, ощущая, как Бэйн вновь припадает к его шее и покрывает ее горячими засасывающими поцелуями. Пальцами же оператор нащупал взбухшие соски парня и начал едва касаться их, заставляя и без того перевозбудившегося Анжело трепетать под ним.

– Пожалуйста, – захныкал он, не в силах больше терпеть. – Прошу, двигайся.

И все-таки Бэйн был слишком большой. Несмотря на то, что Анжело действительно умел расслабляться, не обращая внимания на боль, из-за чего проникновение и проходило так гладко, не стоило и сомневаться, дискомфорт данное действие в любом случае приносило. Журналисту казалось, что внутри него все горит, будто еще чуть-чуть, и его порвут изнутри. Странное пугающее ощущение, которое, тем не менее, каким-то необъяснимым образом еще и заводило. По крайней мере, стояк у Анжело не спадал, а тело его буквально колотило от непередаваемых ощущений. Вот только оператор все еще продолжал издеваться над блондином, с интересом и тщательностью прощупывая его тело, но все еще не прикасаясь к самым чувствительным местам.

– Марти, ну же... – сквозь стон выдохнул Анжело, когда Бэйн в очередной раз провел пальцами по его животу, но не решился спуститься ниже. – Хватит меня мучить!

Бэйн в ответ торопливо зашептал Анжело что-то неразборчивое, наваливаясь на него ощутимей прежнего и наконец дотягиваясь до его возбужденного члена. Сильные пальцы сомкнулись у основания стояка журналиста плотным кольцом, которое медленно прошлось по всей длине, будто бы пытаясь выдавить из члена побольше выступающей прозрачной смазки, а затем чуть быстрее спустилось обратно к основанию, оттягивая крайнюю плоть и освобождая взбухшую головку. Анжело в ответ на это протяжно застонал, с готовностью подаваясь вперед навстречу касаниям Бэйна. Ритмичные движения рукой перемежались с порывистыми поцелуями и легкими укусами. Анжело не сразу сообразил, что сам начинает все активнее двигаться навстречу руке оператора, параллельно с этим то и дело насаживаясь на его член. Сочетание тянущей боли и ярких вспышек удовольствия и ощущение стремительно приближающегося завершения кружили голову.

– Бэйн! – начал тихо нашептывать Анжело, вцепившись пальцами в подоконник до побелевших костяшек, а лбом упершись в прохладное стекло. – Двигайся, черт тебя дери!

И Мартин наконец прислушался к просьбам любовника. Удерживая член Анжело в одной руке и давая ему возможность самоудовлетворяться с его помощью, Бэйн вновь переключил внимание на собственный мужской детородный, туго входящий в задницу Анжело. Толчки возобновились. Бэйн, и без того находившийся на пределе, ощущал, что вытерпит еще каких-то пару минут. Поэтому темп он ускорил, а руку, что держала член Анжело, сжал сильнее, тем самым заставляя не только себя, но и журналиста переживать череду впечатляющих ощущений.

– Марти, я почти... – срывающимся голосом заскулил Анжело.

“Я знаю. И чувствую то же самое!”

Два разгоряченных тела, слитые в едином удовольствии. Их тела содрогались от судорог наслаждения и экстаза, с губ срывались все более протяжные стоны, густое ощущение надвигающейся эйфории заставляло забыть обо всех бедах, недомолвках и ошибках. Весь их мир сузился до размера одной небольшой комнаты, быстро наполнившейся запахом секса. Каждое мгновение превращалось в вечность. Они уже не помнили себя, не заботились о наблюдавших за ними людях, не задумывались о стыде, что сперва тайно ощущали друг перед другом. В это самое мгновение, мгновение полного и неоспоримого удовольствия, они познавали друг друга, ощущали друг друга, любили друг друга.

– Как думаешь, он видел? – вяло выдохнул Анжело, сидя на полу и опершись спиной на стену.

– Думаю, видел весь дом, – усмехнулся Мартин, сидя рядом с журналистом и будто бы смотря в одну точку.

– И он придет?

– Однозначно придет.

– Фух… Надеюсь. Не зря же мы так старались! – сонно зевнул Анжело. Ему казалось, будто бы он целую неделю разгружал вагоны или делал какую-нибудь другую не менее тяжелую работу. Непреодолимая усталость заставляла парня сползти по стене к Бэйну и уложить голову ему на колени.

– Знаешь… – оператор нежно погладил Анжело по голове.

– М? – апатично отреагировал журналист, тем не менее, найдя в себе силы взглянуть на Мартина.

– Я люблю тебя, – тихо выговорил Бэйн, ощущая невероятный прилив нежности к блондину.

– Наконец-то, – усмехнулся Анжело. – Я уже думал, ты никогда не произнесешь это вслух.

====== Глава 46. Маячок и удар ======

«…В мире мрака, боли и отчаянья,

В мире самой смерти

Нэй вырастила собственное дерево

Сродни тем, что росли в Сэнтовском саду,

Принадлежавшем прекрасной Май.

Только ветви дерева были черными,

Будто ночь.

Листья острые,

Будто смертоносные клинки.

Сок красный,

Будто кровь.

А плоды его на вкус были

Будто пепел.

Этот плод Нэй подложила Полимосу,

Чтобы отравить его и убрать со своей дороги,

С пути по завоеванию сердца

Безупречной Май.

Нэй не знала, что собственными руками

Вырастила удушающий плод

ТехноИстины.

Полимос употребил его,

И истина проникла в душу его,

Глазам его предстала разрушительная правда.

И его бесконечная любовь к Май

Угасла

Мгновенно…»

Цитата из потерянной МетоБиблии, глава 55: «ТехноИстина», отрывок 21: «Угасание»

– Бьюсь об заклад, как только Макк увидит ребенка, в нем тотчас взыграют братские инстинкты, и он сразу узнает маленького братишку! Тут же! Точно тебе говорю! – утверждал, помнится, Стэм, при этом театрально взирая на Найта полными восхищения глазами. – То есть, он узнает его из тысячи! Только вдумайся, какая власть в твоих руках! Родственные узы, как суперсила! – восклицал он, размахивая руками. – А значит, вам совершенно без надобности таскаться с переделанным Миком браслетом. Только лишний груз! Я прав? – слова его звучали убедительно. – Поэтому браслет мы с Эгоном забираем, а вам оставляем безупречную интуицию Макка! – предложение казалось более чем щедрым. – Ну а тот факт, что нам стоит разделиться, вообще не обсуждается. Какой толк блуждать по огромному этажу вчетвером? Может, нам еще за ручки взяться? Или поссать, придерживая друг другу члены? Мы что, школьники? – справедливое замечание, пусть Дэй и не имел понятия, что школьники вытворяют подобные непотребства. Все, что говорил Стэм, казалось логичным и правильным. До тех самых пор, пока Бренди не осознал, что остался посреди незнакомого аристократического этажа без карты и браслета с одним лишь недовольным Макком за спиной, который упорно не включал свою интуицию и направление, в котором должна была находиться родная кровь, не указывал.

– Сосредоточься! – кричал Дэй.

– Иди в жопу, – фыркал в ответ Найт.

Первая попытка Макка использовать свои таинственные способности, основанные на родственных узах, привела парней к аристократическому секс-шопу, где Дэй приглядел Найту анальную пробку в виде жирафа, тут же предложил ее брюнету, за что получил мощную оплеуху. Вторая попытка увенчалась походом в пусть и аристократический, но все же туалет, где подозрительным оказалась разве что розовая туалетная бумага с изображенными на ней лицами с высунутыми языками. Бумага видимо была настолько мягкой, что тем, кто ей пользовался, казалось, будто их вылизывают. Рекламный момент показался Найту странным, Дэй же решил, что ни в жизнь не использовал бы подобное «изобретение», даже будучи пьяным.

– Не хочу, чтобы меня поймали за сношением с туалетной бумагой! – заявил он, унося из туалета всю бумагу, которую полицейский успел найти.

– Тогда зачем ты забрал рулоны?

– Я их не забрал. Я их конфисковал! Понимаешь разницу? – возмутился рыжий, пряча добычу в рюкзак.

Третий рейд Найтарусса Макка к силам космоса окончился походом в аристократический притон, после которого они окончательно заблудились.

– Поднапрягись! – настаивал детектив, испытующе взирая на Найта. – Наверняка, как только мы ступили на поверхность этажа, ты тут же ощутил что-то особенное!

– Ничего подобного.

– Ощутил!

– Нет.

– Ощутил, собака!

– Я знаю, что я ощущаю. И это явно не то, на что ты рассчитываешь.

– И что же ты ощущаешь?

– Странное, но приятное желание.

– Найт! Не сейчас!

– Ты меня не так понял. Я говорю о желании убивать. Тебя. Медленно.

– Если у тебя ничего не выходит, не вымещай злость на мне, – обиделся Дэй. – Кроме того, я все равно верю в твои силы. Пытайся лучше – и у тебя обязательно все получится! – настойчиво заявил он, хватая Найта за плечи и начиная его слегка встряхивать, окончательно выводя Макка из состояния напускного покоя.

«Пытайтесь лучше… Мой король…» – послышалось шелестение где-то сзади. Найт резко обернулся, но никого не увидел. Причудилось?

– Я понятия не имею, чего ты от меня хочешь, – прорычал он раздраженней прежнего. Воспоминания о Шуте радости ему не принесли.

– Направление, в котором нам следует двигаться! – настаивал Дэй.

– Я уже указал целую тучу направлений. И все они оказались неверными!

– Так покажи верное!

«Покажите верное, мой король!» – Найт вновь вздрогнул и начал нервно оглядываться по сторонам, невольно сжав кулаки и напрягшись всем телом.

– Ну… Предположим… Там, – брюнет в очередной раз ткнул пальцем явно от балды, но Рыжий зацепился за возможность двинуться хоть куда-то, кинулся в указанный Найтом проулок, чтобы через пять минут наткнуться на тупик, заканчивавшийся горой тлеющего мусора. Найт поспешил за Брэнди, не желая оставаться в одиночестве на пустых улицах аристократического «острова». Все в этом месте казалось слишком чопорным, слишком высокомерным. Даже угловатые высотки из серого камня будто бы смотрели на прохожих свысока.

«Кто вы и что здесь делаете?» – шептали улочки.

«Убирайтесь!» – раздавалось из-за каждого поворота.

«Вы здесь лишние…» – приносил с собой ветер.

Дэй отчасти был прав. Найт действительно кое-что ощутил, лишь поднявшись на аристократический этаж. Но это были вовсе не родственные узы. Лишь тревога, старые ужасающие воспоминания и желание поскорее убраться из этого места.

– Ты ошибся! – возмутился Дэй. – Опять!

– Быть не может! – наигранно всплеснул Найт руками. – А ведь был уверен, что направление верное!

– Может то, что мы ищем, таится за стеной? – спохватился доверчивый детектив, пытаясь с разбега забраться на преграду. Дэй отошел от стены на пару шагов, разбежался, взметнулся на стену, зацепился за ее край пальцами, но не смог удержаться и шлепнулся на костлявую задницу. Любой другой нормальный человек на месте рыжего проклял бы все, начиная от Найта и заканчивая асфальтом, на который упал, после чего моментально прекратил бы всякие попытки одолеть преграду. Но Брэнди скакал около стены минут десять, упорно не замечая двери сбоку. Макк наблюдал за терзаниями рыжего с неким удовлетворением, не торопясь открывать ему глаза на ситуацию.

– Пусть помучается еще немного, – знакомый шепот раздался совсем близко. Но на этот раз Найт не смог оглянуться. Ощутив руки, которыми некто обнял его со спины за торс, он онемел, не в силах сделать и лишнего вдоха. – Шут так скучает, мой король. Так скучает по королю, – зашептал некто сзади, и Найт, почувствовав, как фигура уперлась ему лбом в лопатки, только теперь осознал, что маньяк ниже него почти на голову. Так странно…

– Мне все равно, – внутри у Найта все будто бы переворачивалось. Животный страх, вспыхнув единожды, начал растекаться по телу непроницаемым холодом, но брюнет упорно держал себя в руках, не позволяя организму выдать его истинные чувства.

– Такой жестокий, – прошептала фигура на самое ухо короля, явно встав для этого на носочки. – Жестокие – самые желанные, – добавил маньяк, усиливая объятья.

– Не помню, чтобы я разрешал тебе прикасаться ко мне, – выдохнул Найт стальным голосом. Объятья тут же исчезли. Брюнет медленно повернул голову, готовый увидеть знакомую маньячную ухмылку, но за его спиной никого не оказалось. Все еще находясь в тихом ужасе, он вновь сконцентрировал внимание на Дэе, таким образом пытаясь избавиться от приступа нарастающей паники.

– Я же говорил не всерьез, – выкрикнул брюнет, наблюдая за тем, как Дэй с идиотским упорством пыхтит и корячится, пытаясь залезть на злосчастную стену.

– Не всерьез? – возмутился Бренди, смахивая выступивший на лбу пот. Дурак даже не заметил, что еще мгновение назад в переулке они были не одни. – Что значит не всерьез?! Мы ищем твоего брата! Неужели для тебя все это лишь игра? Глупое развлечение? Ты хоть осознаешь всю ответственность за…

– А ты? – начал злиться и Найт. – Ты осознаешь эту самую ответственность? Почему ты позволил Тараби уйти с единственным предметом, который хоть как-то помог бы нам в поисках? Почему теперь уверяешь, что это я должен посредствам какой-то там Интуиции показать тебе, куда двигаться дальше?! Ты правда такой идиот? Или только притворяешься?

– Притворяюсь, – буркнул детектив, хмуро поглядывая на Найта. – Хорошо, ты прав, возможно, я слегка погорячился, когда решил, будто бы мы справимся вдвоем, но… – Дэй не договорил, заметив, как с лица Макка внезапно сходит краска. Парень, бледный как мел, смотрел на нечто, что, видимо, творилось за спиной детектива.

– Что… что-то не так? – осторожно осведомился он, не торопясь оборачиваться. Ведь еще секунду назад за спиной Дэя была стена, а значит, ничего страшного там быть не могло. В таком случае, почему Найт выглядит таким испуганным?

– Смотря что вы подразумеваете под «чем-то», господин детектив, – Шут сидел на стене, беспечно мотая ногами и раскачиваясь из стороны в сторону. На губах его играла весьма неприятная ухмылка, которую он без зазрения совести демонстрировал всем вокруг. К счастью, зрителей было не так уж и много. Всего двое.

Дэй резко обернулся и уставился на маньяка, чьи ноги оказались в каком-то метре над головой рыжего.

– Ты! – завопил он что есть мочи.

– Шут, – подтвердил Шут, в явном ожидании активных действий со стороны рыжего. Благо, долго ждать не пришлось. Дэй, взобравшись повыше на гору мусора, начал подпрыгивать, пытаясь достать до ног маньяка. Это зрелище со стороны выглядело бы весьма забавно, если бы не казалось настолько пугающим. Беспечность Дэя в отношении убийцы моментально вывела Найта из себя.

– Что ты делаешь?! – почти взревел он. – Застрели его! – воскликнул брюнет, сжимая кулаки.

– Он нужен нам живым! – возразил было Дэй.

– На кой черт?! Представь, сколько проблем мы решим, убив его!

– Кучу проблем, – подтвердил Шут, спрыгивая со стены и оказываясь прямо напротив Дэя. – Но Шут здесь не для этого. Верите или нет, но Шут здесь, чтобы помочь Королю, – заявил он, легко уклоняясь от кулака Дэя и отпрыгивая от него на пару метров с нечеловеческим проворством.

– Помочь в чем? Сойти с ума? – выдохнул Дэй, неосознанно вставая между Найтом и Шутом в явном намеренье защищать брюнета до последнего вздоха.

– В этом помогать Шуту не надо. Король справится с этим и без того. Конечно, не так хорошо, как вы, мистер детектив. Представителю третьего поколения лучше вообще не произносить слов вроде «безумия». Кто знает, как на это отреагирует ваше больное подсознание, – заулыбался он, вновь оказываясь на стене.