Текст книги "Телешоу «Научи меня любить» (СИ)"

Автор книги: Mr Abomination

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 71 страниц)

– И на что вы рассчитывали, внедряя код ТехноБога в человека? Ген свихнувшегося бога?! Из-за вас пятьдесят процентов людей заканчивают свои жизни в психиатрических больницах!

– О, все-таки дошло? – усмехнулся Прэтти. – Идея, которую Май зародила в Роше, не предусматривала данного фактора. Ученые были уверены, что помогают человечеству. На самом же деле они его порабощали для Май. Ловко, правда?

– Какой смысл порабощать то, что затем все равно уничтожишь? Я понимаю, если бы таким образом она утягивала на свою сторону ТехноБогов, но на нас это никак не повлияло бы. Наше пламя выжгло бы ген Май еще в зародыше!

– Да, увы и ах, но это так, – Дориан, тем не менее, не выглядел расстроенным. – Когда появилась горстка людей, на которых ген никак не действовал, ученые весьма удивились. А после того, как они открыли, что им еще и фиолетовое пламя вреда не причиняет, интерес возрос с утроенной силой. Но знаешь, если бы общественность тогда прознала, что все эти люди – падшие ТехноБоги, человечество бы этого не пережило. Только подумай, сколько всего нам приходится скрывать от людей, чтобы они не сорвались с цепи, как бешенные псы. Взять хотя бы синдром Майбы, который с таким усердием связывают с погодными условиями Майбурга, не подозревая, что это всего лишь еще одна ТехноБожественная шутка. А чего мы хотели? Этот город построен на руинах старого Майбурга, в котором звенела Песнь Вечности. А он в свою очередь выстроился на поле битвы ТехноБогов. Не удивительно, что он буквально напичкан веердом, что улицы его полыхают фиолетовым пламенем, ведь пока мы выясняли отношения друг между другом, мы умудрились поубивать миллионы людей. Ах, славные были времена, – с мечтательным видом протянул Прэтти. – А синдром Майбы – лишь уловка. Дело не в давлении, не в болезненной акклиматизации, – продолжал бормотать он, поднявшись с пола и начиная блуждать вокруг Найта. – Обычные люди спокойно уезжают из этого города и бед не знают. Но лишь загляни сюда бывший ТехноБог – и его песенка спета, – воскликнул мужчина, вставая перед Дэем. – Капкан под названием Майбург захлопывается и сцапывает его себе. А кто тому виной? Нэй, – ткнул он пальцем в спящего брюнета. – Ведь именно она провозгласила, что ТехноБоги должны тянуться друг к другу. Вот и тянемся. Я даже не уверен, что остались счастливчики, которые ходят по земле и забот не знают, не неся бремени прошлого. Этот город за столько лет успел поглотить каждого, – понизил он голос. – И я жду не дождусь посмотреть, что же будет после того, как Май ополчит пораженных ее геномом людей на вас, – протянул он, внезапно ударяя только-только очухавшегося Дэя ногой прямо в нос. Рыжий в ответ захрипел и съехал по стене на пол, булькая кровью.

– Я же говорю. Мы подготовились. И больше никто не сможет нас остановить, – сказав это, он вновь с беспокойством бросил взгляд на лежавшего неподалеку Найта. Быть может ослушаться многовекового приказа любимой ТехноБогини и убить Нэй до того, как все начнётся? На всякий случай?

Он лишь успел подумать об этом, когда Май оказалась прямо перед ним, позвякивая тяжелыми на вид латами.

– Нэй моя. И убью ее только я, – прогудела она двойным неестественным голосом.

– Так сделайте это прямо сейчас, прошу вас! – почти взмолился Прэтти.

– Ты сомневаешься в моих силах? – ТехноБогиня зло сузила глаза.

– Что вы, моя госпожа! – испугавшись, Дориан кинулся девушке в ноги. – Я не сомневался в вас ни единого мгновения. Но… Вы же понимаете, что Нэй… Даже спящая Нэй опасна!

– Ах, мой дорогой, но очень глупый Сотте, – вздохнула Май, присаживаясь перед стоящим на коленях парнем и проводя тонким пальчиком по его подбородку. – Ты все еще думаешь, что моя первостепенная цель – это уничтожить мир, но… Есть этот мир или нет. Даже если не уничтожу его я, он это сделает и сам. Не сразу, но мир погибнет. Да, когда-то я хотела стереть его с лица земли. Но чем больше я пробуждалась, чем больше умирала, тем сильнее понимала, что на самом деле я хочу совсем не этого.

– Тогда чего? – хрипло выдохнул Дориан.

– Весь этот спектакль – лишь ширма. Единственное, чего я желаю, это… Пробудить Нэй и разрушить весь этот мир у нее на глазах. Я хочу причинить ей такую боль, которую не причинял никто и никогда. Я хочу, чтобы она мучилась целую вечность и несла на себе крест существа, из-за которого погибли миллиарды. Я желаю ей Ада, куда более страшного чем тот, что создала она сама. И именно поэтому мы все сегодня здесь, глупый Сотте. Люди, ТехноБоги, мир и война… Мне плевать на все это. Единственное, что действительно важно это…

– Месть? – подсказал Прэтти бледными пересохшими губами.

– Именно, – кивнула Май. – Весь этот грандиозный план только ради мести. А ты думал, мои действия более благородны и воздушны? – рассмеялась ТехноБогиня. – Геноцид ради геноцида? Это скучно. Геноцид ради одного единственного человека – совсем другое дело.

«Вот сука! Какая же сука! Сумасшедшая сука! СУКА! СУКА! СУКА!» – мысленно вопил Стэм, медленно приходя в себя. Мало того, что с грузом новых воспоминаний и под влиянием открывшийся правды голова шла кругом, так еще от удара о бетонные куски потолка в ушах стоял нестерпимый звон. Парень медленно приподнялся на локтях, глотая витающую вокруг пыль, и огляделся по сторонам в поисках Йота. Эгон едва ли был в лучшем состоянии, чем Тараби. Он растерянно сидел на полу с гримасой боли, отраженной на измождённом лице, на котором наливались свежие синяки.

– Вставай, – Стэму показалось, что он кричит, но из пересохшей глотки вырвался лишь тихий хрип. – Аммас, мать твою! – собравшись с силами, выговорил он громче. – Пошевеливайся!

– Я пытаюсь, – послышалось скрипучее со стороны Йота. – Тело не слушается. Ко мне возвращается сила, но… Она меня и убивает.

– Как и всегда, – фыркнул Стэм, кое-как поднимаясь на ноги. – Хорош сопли жевать. Когда это она нас не убивала? Когда мы переродились в людей в первый раз, помнишь, что было?

– Ты взорвался от переизбытка энергии, и твои кишки мне потом пришлось выковыривать из ушей.

– Скажи спасибо, что не ошметки члена.

– Ты тогда был девушкой.

– Тогда вагины! Какая, мать твою, разница! Мир рушится! А мы тут прохлаждаемся.

– Он каждый раз рушится, – справедливо заметил Эгон, все же заставляя себя принять вертикальное положение. – И это начинает надоедать.

– Еще на сторону Май переметнись, – рыкнул Стэм, раздраженный пульсирующей в теле силой, но в то же время приободрённый ею. В отличие от Полимоса, Аммас и Йипас использовали свои силы куда обдуманней, так что у них еще оставалось достаточно энергии для того, чтобы она сама возвращалась в их тела.

– Милые бранятся, только тешатся, – улыбнулся Роше, со скучающим видом прохаживаясь по полуразрушенному залу. – Аммас, не торопись. Полежи еще немного. Ты прав, спасать этот мир раз за разом – дело муторное и неблагодарное.

– Без тебя разберусь, Ценфа, – нахмурился Эгон, впиваясь взглядом в фигуру в черном костюме. – Тоже мне нашелся ТехноБог МетоЛюбви. И где ты, интересно, обнаружил любовь во всемирном геноциде?

– В данном случае я проявляю любовь к планете, которую люди уничтожают.

– Успокаивай себя этим и дальше! – Йот, ощутив новый прилив сил, сорвался с места и попытался ударить Роше кулаком в скулу, но тот легко уклонился от выпада и отскочил от Аммаса на пару шагов, не изменившись в лице.

– Теряешь сноровку. Стареешь, – сдержанно улыбнулся он, тем не менее, следя за каждым движением ТехноБога ТетоВремени.

– ПервоБоги, вроде меня не стареют, никчёмное создание Май, – в тон ему ответил Эгон, стараясь сконцентрироваться на эпицентрах боли в своем теле. От переизбытка энергии она пульсировала в висках, локтях, груди и коленях. Стоило как можно скорее дать ей волю, иначе бы это грозило Йоту если не смертью, то как минимум членовредительством. Зная о последствиях не понаслышке, парень постарался на мгновение абстрагироваться от окружающей действительности, и все свое внимание сосредоточил на невидимом потоке силы, мерно вливавшемся в человеческое тело. Следовало обуздать его, взять над ним контроль. Аммас медленно выдохнул и вместе с тем позволил переизбытку энергии выплеснуться в окружающую среду. Результатом стали черные горячие латы, покрывшие его тело. Татуировка на голове парня приобрела неоново-синий цвет и проявилась даже сквозь отросшие до поясницы черные волосы. Карие глаза потемнели. Кожа приобрела неестественно бледный оттенок, резко контрастируя с угольными матовыми латами. На нагруднике появилась символика ТехноБога Времени – песочные часы, в которых без остановки сыпался ядовито-синий мерцающий порошок. Последним на Эгоне материализовался черный шлем с длинным синим металлическим хвостом, отдаленно напоминавшим скорпионий.

– С пробуждением, – без особой радости поприветствовал его Роше, мгновенно призывая и свою латную форму – светло-золотистую броню с символом человеческого сердца, утыканного стрелами, на нагруднике. В остальном его доспехи мало чем отличались от доспехов Аммаса. Разве что вместо шлема на его голове материализовался золотой венок с кроваво-красными цветами.

– Столько времени прошло, а твое самодовольство остается таким же раздражающим, – прогудел Эгон раздвоенным голосом, медленно двигаясь по периметру зала и не сводя глаз с противника. Силы продолжали пребывать, пульсируя в Эгоне, словно живой организм, голова Йота шла кругом от все новых воспоминаний, сердце стучало, как отбойный молоток, но парень давно не ощущал себя настолько… живым.

– А ты так и не научился держать свое мнение при себе, – зло выплюнул Роше, с хрустом сжимая кулаки и концентрируя в них энергию, из-за чего костяшки его замерцали золотом.

– Что? И даже оружие свое не призовёшь? – изобразил Эгон удивление. – Ах да, я и забыл, оно же тебе не подчиняется. Ведь это ты выполняешь все его приказы, как гребанная собачонка, – Йот и сам не совсем понимал, зачем говорит все это. Казалось, кидал язвительные комментарии вовсе не он, а бушевавший внутри ТехноБог, у которого накопилась куча претензий к данному субъекту.

– У меня оно хотя бы есть – это самое оружие. Чего нельзя сказать о тебе.

Аммас лишь криво усмехнулся. ТехноБожественного оружия у него действительно не было, но верный меч, самый обыкновенный, из стали, все еще покоился в ножнах, что материализовались вслед за латами.

– Мы не в детском саду и не игрушками меряемся. То, что у тебя есть нечто, чего нет у меня, еще не говорит о твоей особенности или избранности или что ты там вбил в свою пустую башку. Зачем мне Технобожественно оружие, когда я могу повергнуть тебя обычным, Ценфа? Да и оружие под стать тебе. Арбалет? Серьезно? Пустить стрелу в спину или в голову, находясь на безопасном от врага расстоянии? Оружие труса. Хотя другого от тебя никто и не ожидал.

– Ты поплатишься за эти слова, – процедил Роше сквозь зубы, явно теряя над собой контроль. Этого Аммас и добивался. ТехноБог МетоЛюбви ударил кулак о кулак, вызвав сноп искр, после чего ринулся на Йота, стремясь произвести лобовую атаку.

«Твой стиль не меняется, глупый ТехноБог глупой любви», – снисходительно вздохнул Йот, ловко уклонившись от череды немного нелепых на взгляд Эгона выпадов и нанося ответный удар мечом Эдмону прямо в корпус. Меч не разрубил лат, но погнул их. Отдача заставила Ценфу оторваться от пола, пролететь пару метров и с ужасающим грохотом рухнуть на пол, рассыпав вокруг себя красные цветочные лепестки, выпавшие из венка.

– Ты похож на консервную банку с дохлой селедкой внутри, – рассмеялся Технобог в Эгоне. – Всегда удивлялся, как настойчиво ты пытаешься произвести впечатление того, кем не являешься. Не надоело строить из себя само воплощение силы? Май держит тебя рядом с собой только ради твоего прыткого оружия… – Эгон прервал насмехательство, отразив новую атаку от успевшего подняться на ноги Ценфы. Тот, пару раз попав кулаками по мечу, в третий умудрился уловить в защите Эгона брешь и мгновенно этим воспользовался, ударив Йота в левое плечо. По поврежденному, пусть и защищенному латами, месту, тут же распространилась тягучая боль. Вся левая рука онемела и повисла плетью.

«Глупое слишком слабое человеческое тело!» – сокрушенно подумал Аммас, тем не менее, лишь крепче сжав рукоять меча правой рукой.

– Ну и что ты скажешь теперь? – торжествующе воскликнул Ценфа, теряя маску флегматичного Роше и все больше походя по безумным огонькам в глазах на сумасшедшую Май.

– Скажу, что удивлен милосердию нашей великой спятевшей ТехноБогини. Она давно могла бы уговорить тебя добровольно отдаться смерти от рук Сотте. Это решило бы многие ее проблемы.

Ценфа, вспылив хуже прежнего, подскочил на месте, взмыл в небо на пару метров и попытался произвести один из самых сильных своих ударов, нацелив покрытые золотом кулаки Эгону прямо в голову. Но Йот предполагал подобный исход задолго до того, как Роше решился на него. Пригнувшись в последний момент, он резко развернул меч лезвием вверх и Ценфа, подчиняясь гравитации, сам напоролся на него горлом. Зазубренный конец меча, обагрённый кровью, выскользнул из затылка Роше на добрую половину от своей общей длины, оросив все вокруг кровавыми брызгами.

– Уб… лю… док, – выдохнул Ценфа, выплевывая сгустки крови. Меч в горле, конечно же, не убил бы его. Пока. Слишком много Технобожественной силы переполняло его тело. Но для того, чтобы остановить мужчину на какое-то время, этого было более чем достаточно.

– Отдохни пару минуток, пока взрослые разговаривают, – кинул Эгон, с выразительным чавканьем вытаскивая меч из горла Ценфы, одним хлестким взмахом избавляя лезвие от большей части налипшей крови и пряча его обратно в ножны.

– Слишком много сил потратил на пешку, – неодобрительно покачал головой Стэм, уже полностью перевоплотившись в первостепенный ТехноБожественный вид. Его темно-зеленые латы мерцали в полумраке, на нагруднике красовался символ ТехноБога Парадокса – невозможная фигура, которую люди называли треугольником Пэнроуза. К массивным резным наплечникам полупрозрачными зелеными камнями крепился черный длинный плащ. Его длинный капюшон почти полностью скрыл блондинистые волосы Стэма, предав мужчине более тяжелый и мрачный вид.

– Потратил бы меньше, если бы ты мне помог, – заметил Аммас. – Но ты предпочел наблюдать.

– Я «просыпался»!

– Но не слишком быстро, не так ли? Действительно, куда торопиться?!

– Не время для глупых споров, – прервал брата ТехноБог Парадокса, вглядываясь в провал в потолке. – Обменяться привычными любезностями мы сможем и после того, как сотрем эту сумасшедшую суку в порошок.

– Ах, мой милый Йипас, – голос Май прозвучал до отвращения близко. Настолько, что Стэм вздрогнул и резко обернулся, но за спиной своей никого не обнаружил. – Ты всегда отличался несдержанностью. А кому из-за этого приходилось каждый раз страдать? Не тебе ли, Аммас? Не надоело защищать его? Быть может ему пора наподдать? Отомстить за все невзгоды, на которые он тебя обрек? – шептала и шептала Май, тенью прохаживаясь за спиной Эгона. Ее шепот был необычным. Он внедрялся в глубины сознания, мутил разум, рисуя новые заманчивые картины, о которых до того ее жертвы могли и не подозревать.

– Как глупо пытаться подчинить меня своей воле столь убогим способом! – прошипел Аммас, разворачиваясь и одновременно с тем выхватывая меч из ножен. Но разрубить ему удалось лишь воздух. Май, оставаясь в тени, расхохоталась на весь зал, и истерические нотки в ее голосе отразились от завалов, исказились и превратились в безумную какофонию.

– На этот раз я придумала для вас более интересное дело, чем попытки убить меня, – весело сообщила она, наконец, появляясь в центре залы. – Знаете что это? – кивнула она на свою правую руку, облаченную в черную перчатку с символом пифагорейской звезды, вышитой серебристой нитью.

– Ты поглотила Мону? ТехноБогиню ТетоУправления?! – тут же узнал аксессуар Эгон.

– Верно, – кивнула Май. – А знаешь для чего? Все ради вас, сладкая парочка, – хихикнула она, подскакивая к потрескавшемуся окну и стуча пальцем по хрупкому стеклу. – Ты внимательно смотришь, Аммас? Ведь этот аттракцион для тебя, – оповестила она, а затем протянула руку в сторону плавающих по небу этажей Майбурга, щелкнула пальцами и тихо выдохнула: – Спите.

Фиолетовое пламя в забытых технологиях, что поддерживало этажи в небесах и создавало свою собственную гравитацию, погасло. И пластины камнем полетели вниз на основной город.

====== Глава 59. Рычаги и Панац ======

«…Аммас являлся одним из самых сильных ТехноБогов,

Что обитали в Сэнтовском саду.

Некоторые подозревали,

Что мощью своей,

Силой управлять временем,

Способностью останавливать его,

Перематывать вперед

И проворачивать вспять,

Он превосходит саму Май.

А затем ТехноБогиня Жизни заключила Йипаса,

Брата ТехноБога ТетоВремени,

В песочные часы Аммаса,

Наказав первого за провинность,

А второго за необдуманность.

И Аммас, дабы не засыпать Йипаса песком своих часов,

Остановил время в себе самом, тем самым

Утратив былую силу.

Не знал он только того,

Что сама Май спровоцировала ТехноБога Парадокса

Совершить неминуемое,

Ибо боялась ТехноБогиня мощи,

Что таил в себе Аммас.

Ибо желала она отнять у него силы,

И сделала это…»

Цитата из потерянной МетоБиблии, глава 29: «МетоВойна», отрывок 15: «Провокация»

Сколько фильмов и книг люди посвятили такой животрепещущей теме, как Конец Света. Города тонули в вышедших из берегов морях и океанах, содрогались и разваливались на куски из-за масштабных землетрясений, горели, покрываясь толстым слоем сажи при извержении вулкана, и стирались с лица Земли атомными бомбами. Порабощались инопланетянами, становились безлюдными из-за страшных вирусов или были атакованы зомби. Так что искушенная зрелищами публика считала, что ее ничем не удивить, и при столкновении с настоящим Концом Света, люди, скорее всего, лишь скучающе пожали бы плечами и кинули что-нибудь вроде: «Не оригинально и неправдоподобно. Спецэффекты говно. Все понятно с вашим апокалипсисом, давайте следующий». Но к тому, что сейчас происходило в Майбурге, не был готов никто. Так уж повелось, что в забытых технологиях никто и никогда не сомневался и даже боялся предположить, что в один прекрасный день какой-то из таинственных механизмов выйдет из строя. И уж тем более не были готовы к тому, что сломаются сразу несколько из них. Потому, когда ядра этажей начали потухать, город оказался бессилен. Не было предусмотрено ни эвакуационных планов, ни спасательных подушек или страхующих тросов. Не было ровным счетом ничего. И огромные пластины, напичканные постройками, как с верхней стороны, так и с нижней, с оглушительным треском полетели вниз, увлекая за собой дороги в виде лент Мёбиуса, разрушая струны лифтов, что соединяли их с землей, и неотвратимо надвигаясь на первый этаж. Все, что располагалось на нижних ярусах этажей, лишившись искусственной гравитации, посыпалось на землю, словно мусорный ливень: машины, люди, лавки, урны, животные – стремительно двигались навстречу домам и асфальту первого этажа без надежды на спасение. Город в одночасье превратился бы в руины, если бы не Аммас. Управление временем оставалось одной из сильнейших способностей, которой когда-либо обладали ТехноБоги. Но былые возможности Эгона давно канули в лету. Остановить время ему бы не удалось даже во всем городе, что уж говорить о планете. Потому Технобог, рухнув на колени, ударил ладонями об пол и схватился за видимые только ему нитевые рычаги времени, резко замедляя падение этажей и всех тех предметов и живых существ, что посыпались с них словно песок. Полностью остановить время вокруг них сил бы у него не хватило, потому Аммас постарался замедлить его настолько, насколько только мог, старательно превращая секунды сперва в часы, затем в года, а потом и столетия. Один этаж. Второй. Десятый. Силы, что ранее от переизбытка рвались наружу, теперь молниеносно утекали. От натуги Эгон тихо запыхтел, захватывая все больше рычагов все большего количества этажей. Сконцентрировавшись на них, он забыл об одном маленьком нюансе: о том, что и он сам находился не на земле. Напомнил ему об этом сперва жуткий оглушительный скрежет, а затем быстро меняющееся давление, когда небоскреб задрожал и начал падать вслед за пластиной, на которой его построили. Аммас попробовал захватить и этот рычаг времени, когда понял, что лимит его энергии закончился. Если бы он ухватился за еще одну временную нить, то неотвратимо выпустил бы остальные.

«Неужели мы погибнем так глупо? Так никчемно проиграем?!» – взвыл Йот в отчаянье, когда холодные ладони Стэма легли поверх его собственных.

– Я помогу, – прошептал он, и вслед за тем Аммас почувствовал, как в его тело вливается мощь ТехноБога Парадокса. Последний этаж замедлил свое падение. Пластины так и застыли в воздухе, накренившись в разные стороны. Нет, они продолжали снижаться, но настолько медленно, что человеческий глаз не смог бы этого разглядеть.

«У меня не получится удерживать их время слишком долго!» – с ужасом осознал ТехноБог ТетоВремени.

– Кажется, с Май придется разбираться остальным, – проговорил он с натугой, замечая не попавшего под его силу человека, с душераздирающим воплем летевшего вниз с соседнего этажа. Эгон попытался подхватить и его временную нить, но не успел. Вместо мужчины, отца своих детей, сына своих родителей, возможно офисного работника или же бунтаря осталось лишь кровавое месиво на крыше жилого здания. Аммас раздосадовано поморщился, но времени на самобичевание у ТехноБога Времени, как бы смешно это не звучало, не было. – Мы не сможем сдвинуться с места, – просипел Йот, дрожа от напряжения. – Я даже дышу с натугой, – почти взвыл он, шумно сглатывая.

– Не поверишь, мое положение ничуть не лучше, – выдохнул Стэм, невольно усаживаясь на пол рядом с Эгоном и лишь каким-то чудом удерживая себя в вертикальном положении, потому что напряжение оказалось настолько ужасающим, что все его тело свело жуткой судорогой. – Нам придется поверить в остальных. Нам придется поверить в Нэй.

– Минус двое, – удовлетворенно кивнула Май, с нескрываемым презрением наблюдая за потугами Аммаса и Йипаса спасти город, но не пытаясь им помешать. Глупые никчемные идиоты до последнего надеялись сохранить то, что априори было обречено на гибель. Чисто людская черта – цепляться за то, что потеряло всякий смысл. Быть может, поэтому они так и не смогли стать ее верными соратниками? Из-за эмоций, которые ТехноБоги испытывать не имели права? Из-за того, что сохранили в себе слишком много человеческого? Май считала любые людские чувства грязью, которую следовало смыть с себя любой ценой, будь то обжигающее фиолетовое пламя или горячая кровь.

Взобравшись на самую вершину бетонной горы в центре зала, а оттуда с легкостью пушинки взмыв в небо, ТехноБогиня окинула взглядом развернувшийся под ее ногами город. В ее глазах он был подобен несвежему трупу, раздувшемуся от многочисленных построек, искромсанному многоэтажными дорогами, сверкающему неестественным болезненным электрическим светом и наводненным мерзкими личинками, пожиравшими гниющую городскую плоть – людьми. Впрочем, и от личинок можно было получить выгоду. Следовало их лишь подчинить своей воле. Именно это Май сделать и собиралась. Воздев руки к небесам, к самому центру черной воронки, что все интенсивнее закручивалась к середине облачного круговорота, продолжая сверкать молниями и оглушать все вокруг раскатистым гулким громом, ТехноБогиня прошептала одно единственное слово:

– Подчинитесь, – и небесная воронка, будто услышав зов ТехноБогини, разверзлась, превратившись в огромную зияющую дыру, сквозь которую проглядывалось черное небо, усыпанное до того неизвестными местным астрономам звездами. Три яркие радуги пересекали отдающие холодом недра неизвестного небосвода, сверкая в кромешной тьме своего мира ядовитыми оттенками. И если бы люди подняли в этот момент головы и взглянули в эту дыру, их бы наверняка охватил необъяснимый животных страх. Если бы только…

Но ТехноБогиня сказала подчиниться, и все, кто претерпел улучшения посредством внедрения супер-инъекции Роше (девяносто восемь процентов населения города), услышали ее и начали видоизменяться, дабы выполнить приказ. А затем и последующие указания Май.

Вообще-то Гера планировала сводить Бывшую в какое-нибудь миленькое заведение в розовых тонах, усыпанное цветами и бантиками, ленточками и рюшками: благо подобных кафешек в Майбурге можно было отыскать в каждом втором переулке. Но странный, необъяснимый нарастающий общественный истеризм, который мгновенно передался весьма впечатлительной Мисси, заставил Геру почти доволочь ее до первого попавшегося бара.

– Странно все это, – бормотала девушка, то и дело ероша светлую обычно уложенную волосок к волоску челку. – Как думаешь, что там произошло и что за люди шли к тому зданию?

– Не знаю, – вяло отозвалась Гера, жестом показывая бармену, чтобы тот плеснул в стакан ее взволнованной собеседнице новую порцию ликёра. Сама она предпочитала медленно потягивать лимонад, нутром чувствуя, что пьяной сейчас быть исключительно неуместно. – Думаю, тебе не стоит заострять на этом внимание. Разберутся, – глухо выдала она, видя, как данная тема будоражит Мисси, и пытаясь всячески отвлечь ее от этого. Но выходило тяжело хотя бы потому, что весь бар гудел от нервных смешков и перешептываний по поводу небосвода и заминированного офисного здания в центре бизнес-этажа.

– А если реально рванет? – послышалось где-то за спиной. – Всего в паре кварталов от нас. Как бы не зацепило!

Несмотря на вполне логичные выводы никто из завсегдатаев бара даже с места не сдвинулся, видимо полагая, что если и умирать, то делать это надо красиво с пинтой пива в крови и парой стаканов этой же жидкости в руках.

– Боже, одно дело смотреть обо всех этих террористических актах по телевизору, и совсем другое… – Мисси внезапно замолчала. Нет, не Мисси, весь бар резко окунулся в гнетущую тишину. Замолкла даже журналистка, что вела репортаж в прямом эфире.

– Что «совсем другое»? – осторожно поинтересовалась Гера, посмотрев на девушку, застывшую со стаканом, так и не доведенным до рта. Всех вокруг включая Мисси будто парализовало, заставив до того жевавшего неподалеку мужчину так и остаться с надкусанным бутербродом, а бармена замереть с тряпкой в руках, которой он до того ритмично протирал стол.

– Че за хрень?! – воскликнул единственный человек, который остался в движении, за исключением Геры. Это оказался парнишка в растянутых трениках и со здоровым фингалом под левым глазом. – Эй, мужики, вы че, заснули? – помотал он бутылкой перед глазами своих приятелей, которые, как и остальные обитатели бара, застыли, словно живые статуи.

– Ты… Не такой как мы. Это неправильно, – наконец подал голос один из них, уставившись на парнишку невидящим взглядом поблекших глаз, в которых появился неестественный фиолетовый оттенок.

– Ты не такой… – забубнили за первым, остальные, все как один устремляя взгляды одинаковых жутких глаз на беднягу.

– Ты не такая как мы, – донесся до Геры голос Мисси. Она резко повернулась к ней и столкнулась взглядом с подернутыми фиолетовой дымкой глазами девушки. – Это неправильно, – выдохнула блондинка, сжимая стакан с ликером с такой силой, что он разлетелся у нее в руке на куски.

– Ты спятила?! – воскликнул Гера, попытавшись было тут же убрать осколки и посмотреть, серьезную ли травму получила ее Бывшая, но та лишь молча ударила Геру в плечо. Не слишком сильно, но ощутимо.

– Ты не такая… – продолжала она шептать одну и ту же фразу, как заведенная.

– Богиня сказала, что всех, кто не такой как мы, необходимо стереть, – загудел бар. – Ты не такая. Тебя необходимо стереть. Ты не такая.

В глубине темной комнаты послышался вопль парнишки, на которого набросились его собственные друзья, сбили с ног и теперь с чувством молотили его кулаками, несмотря на жалобные крики. Гера не знала, что происходит, но сразу поняла – если она немедленно не уберется отсюда, ее ждет та же участь.

– Ты не…

– Да заглохни уже, – выплюнула девушка, со всего размаха ударяя Мисси кулаком по лицу и чувствуя неописуемое удовлетворение от этого действа.

«Господи, и почему я не сделала этого раньше?!» – недоуменно уставилась она на съехавшую по барной стойке Мисси. Один удар и столько обид мгновенно стерлись из памяти Геры, приободрив и вдохновив девушку. Дорино с удовольствием насладилась бы этим неповторимым ощущением подольше. Вот только остальные посетители бара не считали нужным ждать, пока она проникнется моментом, медленно окружая ее со всех сторон и не прекращая свое нудное: «Ты не такая».

– Это вы все не такие! А я самая что ни на есть Такая! – выдохнула девушка, вскакивая на барную стойку и легко пробегая по ней почти до самого выхода. От окончания прилавка до двери оставался какой-то метр, и Гера надеялась преодолеть его в один прыжок, но в последнее мгновение дорогу ей преградил амбал, который работал охранником в данном питейном заведение.

– Не думай, что твои мускулы тебе по… – Гера не успела закончить свой боевой клич, так как мужчина одним прицельным хлестким ударом сбил ее с барной стойки. Девушка с грохотом рухнула на пол и уже приготовилась к многочисленным побоям, наблюдая, как матерый детина надвигается на нее, будто скала, но мужчина резко замер, затем задрожал в конвульсиях и свалился в шаге от нее. За спиной у абмала оказался Нил Хоуни, вооруженный шокером.

– И все же не зря я встроил в твой телефон отслеживающее устройство! – спокойно заявил он, скорее говоря это себе, чем Гере.

– В смысле? – секундная радость от спасения мгновенно сменилась лютым раздражением. – Вы встроили в мой телефон маячок?! – завопила она. – Вы ахренели?!

– Нет, деточка моя, между прочим, прямо сейчас я спасаю тебе жизнь. Так что скажи спасибо моей прозорливости. Поднимайся, пока все эти милые люди не порезали нас на гирлянды, – улыбнулся он во все лицо, протягивая Гере руку, чтобы помочь ей подняться. Девушка, проигнорировав джентльменский жест со стороны босса, вскочила на ноги и первая выскользнула из бара подальше от надвигавшихся в ее сторону посетителей заведения. Нил, сперва растерявшись из-за прыти помощницы, ринулся за девушкой и лишь успел увидеть, как она юркнула в старый джип, за рулем которого сидел Серж Маслоу.

– И как ты догадалась, что тебе сюда?! – обескураженно воскликнул Нил, садясь на переднее пассажирское сидение.

– За рулем же Серж, – фыркнула Гера, все еще раздраженная тем фактом, что все это время босс отслеживал ее местоположение. Значило ли это, что он знал о ее подработках в банде Кота? И если да, то… Почему он ни разу об этом не упомянул?