Текст книги "Телешоу «Научи меня любить» (СИ)"

Автор книги: Mr Abomination

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 71 страниц)

«Анжело, ты, главное, дыши…»

– Я, – продолжил тихо выговаривать Кьяре.

«Вдох-выдох, мы со всем справимся…»

– Сейчас…

«Вдох-выдох, говорю, вдох через нос, выдох через рот…»

– ПРИДУШУ ТЕБЯ СОБСТВЕННЫМИ КРИВЫМИ ГОЛЫМИ РУЧОНКАМИ! – Анжело не стал бросаться пустыми угрозами, тут же накинулся на оператора, сбил его с ног, навалился сверху и вцепился ему в шею. Конечно же, несильно. Но неприятно.

– Как ты мог забрать помпон Шута?! Как?! КАК????! И что теперь с нами будет? Божечки, что?! – пуще прежнего заорал парень, начиная тормошить Бэйна. – Нас же посадят! Точно посадят! Ты знаешь, что в тюрьмах делают с такими как я?! Знаешь?!

«Ты же говорил, что тюлень и огр и настолько уродлив, что никто…»

– Я ЖЕ КРАСАВЧИК, КАКИХ СВЕТ НЕ ВИДЫВАЛ! Я НЕ ПЕРЕЖИВУ!

– Значит помпон Ш-ш-шута, – чуть нахмурился Кот. – Не стоит вам лез-зть во все это, – протянул он меланхолично. – Это дело вам не по з-зубам.

– Еще как по зубам! – оставив шею Бэйна в покое, резко ответил Анжело. – Вот увидите! Как только вернете Мурзика, мы тут же ткнем ему в нос этот помпоном, найдем Шута, возьмем у него интервью и… Бэйн, немедленно вытаскивай помпон!

«Не могу…»

– И никаких отговорок! Ничего не желаю слышать!

«Не могу, говорю же…»

– Что за упрямый взгляд?!

Бэйн раздраженно скинул с себя Анжело, поднялся на ноги и вывернул карманы, намекая на то, что помпона у него нет. Он остался в квартире Козу.

Шут пребывал в великолепном расположении духа. Он успел позавтракать с королем И королем, подшутил над стражем, а теперь еще один пазл в его плане встал на свое законное место. Именно об этом он думал, сидя на корточках посреди комнаты, заставленной швейными машинками и заваленной различного рода тканями. Прямо перед ним на полу лежал его помпон. Тот самый, что был украден из злосчастного третьего хранилища.

– Ты сам понимаешь, что делаешь? – нахмурился Тэгион, появившийся за спиной Шута.

– Шут все понимает. Лучше, чем кто-либо другой.

– Ты делаешь одни и те же ошибки.

– Ты свихнулся, понимаешь?! – воскликнул Вайде, возникший прямо перед Шутом и повертевший пальцем у виска.

– Вы уверяете Шута в его безумстве лишь потому, что сами давно утонули в страхе и бесхребетности, – хмыкнула фигура, поднимаясь на ноги. Помпон остался на своем месте.

– Дело не в нашем страхе, а...

– Все повторяется, – улыбнулся Шут. – Разве вы не видите этого?

– У тебя паранойя!

– Нет. И Шут докажет это. Фигуры должны оказаться на определенных местах.

– Ты все разрушишь!

– Нечего разрушать. Люди давно сделали это за Шута.

====== ЧАСТЬ 6: Биотическая среда Глава 36. Должник и черный жемчуг ======

Опьяненный бессмертием времени,

Сверху преданный, снизу развенчанный,

Старый Шут из забытого племени

Прозябает в тени, изувеченный.

Прогибаясь под тяжестью бремени,

Голой правдой на теле отмеченный,

Он горит в обжигающем пламени,

От проклятья очеловеченный.

«…Сегодня я был плохим мальчиком. Я снова сделал нечто, что расстроило мамулю. У нас в классе есть хулиганы, мама их называет забияками. Она говорит, что они жалкие люди. Что они слабые и пугливые, и потому цепляются ко мне. Потому что боятся. Интересно, что именно их пугает? Мои запасы жира, быть может? Так вот, они постоянно надо мной насмехаются. Кидают в меня бумажные шарики, отнимают обеды и карманные деньги. Это продолжается уже довольно длительное время. Один раз меня сильно побили. Когда мама обнаружила синяки на моем теле, она пошла в школу и накричала на учителя за то, что он позволяет твориться подобному в нашем классе. Даже грозила судом, если это не прекратится. Теперь меня избегают учителя. Никто за меня не заступается. Никому меня не жалко. Только мамуле. И мне приходится надевать вещи с длинными рукавами даже в самые жаркие дни, чтобы скрыть от мамы все новые синяки на руках, потому что еще одной ее жалобы в школу я могу и не пережить.

Обычно надо мной издеваются не больше часа, еще полчаса я трачу на то, чтобы успокоиться, и жду, когда сойдет краснота с глаз. Лишь затем плетусь домой. Но когда забиякам наскучивают стандартные издевательства и они придумывают что-то более изощренное, я не появляюсь дома до самой ночи, затрачиваю слишком много времени на то, чтобы прийти в себя после произошедшего. Мамуля думает, что у меня переходный возраст, будто я тусуюсь с друзьями по подворотням и пробую курить сигареты.

Вот только у меня нет друзей…

Я не пытаюсь разубедить ее, так как мне совсем не хочется признавать, что этим вечером по моему лицу размазывали собачьи какашки или заставляли залезать на дерево, после чего кидали в меня камни до тех пор, пока я не срывался с ветки. Я всегда терпел, терплю, и был уверен, что буду терпеть до самого конца обучения. Но сегодня они сотворили нечто из ряда вон выходящее. Я пережил самое кошмарное и унизительное издевательство, которое когда-либо выпадало на мою долю. Не буду рассказывать, в чем оно заключалось. Мне стыдно. Стыдно даже написать об этом в тетради, которую никогда и никто не прочитает. Когда они меня окружили, я очень испугался, а После – еще долго-долго плакал, запершись в кабинке туалета.

Плакал и считал до ста…

Вечером, когда я рискнул выбраться из сомнительного убежища, в пустом школьном коридоре я увидел одного из забияк: он писал фломастером на стене всякие гадости про некоторых учеников школы. Первым моим желанием было убежать обратно в туалет, но я взял себя в руки.

Один, два, три, четыре…

Увидев меня, зареванного и замученного, хулиган, конечно же, и не подумал прекратить марать стены. Но и нападать на меня не торопился.

Восемнадцать, девятнадцать, двадцать, двадцать один…

Лишь снисходительно улыбнулся и приписал к нехорошему слову мое имя. Его расслабленный высокомерный вид отчего-то ужасно меня разозлил.

Тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять…

Как никогда и ничто до этого.

Сорок шесть…

Почему они так со мной поступают?

Пятьдесят два…

Чем я заслужил?

Шестьдесят девять…

Вы не имеете права!

Семьдесят пять, семьдесят шесть…

Я как во сне подошел к хулигану, желая услышать извинения или хотя бы объяснения, почему именно на меня пал выбор злобной школьной своры. Но забияка лишь пожал плечами и назвал меня одним из тех обидных слов, которые вмиг уничтожат мою самооценку.

Восемьдесят семь, восемьдесят восемь…

Я же задыхался от слез, силясь сказать хоть что-нибудь.

Девяносто восемь, девяносто девять…

Но горло мое сдавило, потому кроме хрипа я так ничего и не издал.

Сто…

И я поступил иначе: в ответ ударил обидчика кулаком по лицу. Сильно. Что есть мочи. Он врезался в стену и сполз по ней, оставляя за собой кровавый след. Я испугался больше прежнего и, не оглядываясь, убежал домой. Позвонить в скорую не додумался, рассказал только маме. А в ночных новостях оповестили, что в школе нашли труп подростка.

Он умер. Мама, он умер.

– Ничего, сынок, – прошептала тогда мама, обнимая меня и прижимая к груди. – Ты ни при чем. Дело не в тебе. Во всем виноват зверь.

– Но мама, это же я…

– Нет! – резко оборвала она. – Ты весь в отца. Он мучился от такого же недуга. И тоже поначалу не умел контролировать своего зверя.

– А потом научился? – с надеждой спросил я.

– Да, сынок. Каждый раз, когда он чувствовал, что зверь вырывается наружу, он закрывал глаза и начинал считать до ста.

Но мама. Я тоже считал. И того хулигана это не спасло…»

– Кровавые детские слезки, одна, две, три, папироски, сжигают домишки, четыре, пять, шесть мертвых мишек бегут по дорожке, семь, восемь опушек, усыпанных потрохами, умишки девяти, десяти ненормальных людишек, одиннадцать недоносков, что делят кровавые детские слезки, одна, две, три… – повторял и повторял себе под нос Шут незатейливую считалочку, поочередно указывая пальцем на лежащие перед ним мобильные телефоны. Проговорив ее несколько раз, он остановился на мобильнике, что лежал посередине. – Вот значит как, – ухмыльнулся он, набирая номер полиции.

– Алло! Приезжайте скорее! – воскликнул он до противного высоким голосом. – Господи, какой кошмар здесь творится! Какой кошмар! – удивительно правдоподобно завизжал он.

– Ваше местонахождение?!

– Ужас! Просто ужас! Не могу в это поверить! Они убивают ее!

– Алло? Алло, вы слышите меня? Скажите, где вы находитесь!

– Бедняжка! Это женщина, которую показывали в ночных новостях! Ее имя… Как же ее имя?! Тэйрис, Мэйрис… Пэйрис! Точно, Пэйрис Макк, так ее зовут! Она кричит и мучается! И страдает!

– ГДЕ ВЫ! – сорвался на крик оператор, но Шут не спешил. Нет, первыми до Пэйрис должны добраться не полицейские. Не совсем полицейские.

– Ее крик до сих пор стоит у меня в ушах! – как завороженный зашептал Шут. – Но что я несу, боже мой, боже!!! Они идут сюда! Я оставлю телефон включенным! Прошу вас, найдите ее! Найдите меня! – всхлипнул Шут и отбросил телефон к центру крыши здания.

– Ловко, – хмыкнул Тэгион, скучающе разглядывая свои ногти.

– Хотя, по-моему, слегка наигранно, – усмехнулся Вайде, балансируя на перилах.

– Вашего мнения Шут не спрашивал, нет, – ухмыльнулся Шут, вскочил на перила и сиганул вниз.

– Ребята, ЧП! – вбежал в зал для переговоров невысокий полноватый парнишка с взлохмаченной головой, в помятой футболке и свежеиспачканных в кетчупе штанах. «Ребята» от неожиданности разом подскочили на месте и недовольно воззрились на нежданного гостя.

– Ты ебнулся так пугать?! – первым свое недовольство высказал извечно раздражительный Стэм.

– Вы не поверите! – проигнорировав обращенное в его адрес возмущение, воскликнул парень, потрясая пачкой исписанных листов.

– Энди, ты главное не нервничай, – посоветовала Ксин, привычно олицетворяя само спокойствие.

– Я прослушивал полицейскую сводку… – торопливо забормотал парень.

– Опять? Энди, сколько раз повторять, мы сами – часть полиции, а потому нам прослушивать сводку полицейских не обязательно. Мы не таинственные супергерои. Нам доложат, если произойдет нечто связанное с нашим делом.

– То есть вы уже знаете? – расстроенно выдохнул Энди, поникнув плечами. ГОРовцы переглянулись. Всего-то и стоило, что промолчать, чтобы раз и навсегда убедить парня в бестолковости его действий. Но любопытство как всегда взяло свое. Причем взяло свое оно все у той же вечно спокойной Ксин.

– Выкладывай уже, – выдохнула она, закатывая глаза.

– Поступил анонимный звонок! Звонивший утверждает, что видел, как издеваются над Пэйрис Макк, – выпалил парень и вздохнул с облегчением. Видимо держать информацию в себе ему было очень сложно. – А так же уверяет, что она умирает! Сейчас полиция пытается отследить звонок, тем более что сигнал все еще идет, но из-за чертового ледяного дождя, обрушившегося на город, слишком много помех, – развел парень руками. – Я списал номер, который пытаются отследить, – повертел Энди в руках помятый клочок бумаги. – Быть может, вы тоже решите поучаствовать в отслеживании звонка? Или для вас это слишком напряжно, да и зачем тратить лишние силы, когда вы и так Часть Полиции, верно? – выдохнул он и нарочито медленно направился к выходу.

– А НУ СТОЯТЬ! – хором выпалила добрая половина ГОРовцев, наперегонки ринувшись на толстячка.

После вполне привычных для сотрудников ГОР боев за первенство, сокровищем завладел извечный победитель Тараби. Вскочив на один из рабочих столов и держа клочок над головой таким образом, чтобы остальные жаждущие заполучить номер, не дотянулись до него и не смогли рассмотреть, блондин быстро пробежал взглядом по корявой строчке цифр, после чего запихнул драгоценность в рот, быстро прожевал и проглотил.

– Ну что, хуи, видали? – хихикнул он, демонстрируя язык.

– Жест, достойный мужчины, который в следующем году разменяет четвертый десяток, – не преминула съязвить Ксин.

– То есть Маслоу в его пятьдесят шесть можно играть в хоррор-бродилки и вопить каждый раз, когда за его спиной в игре появляется привидение, а мне в мои всего лишь двадцать девять жрать клочки бумаги запрещается?! – возмутился блондин.

– С тобой разговаривать бесполезно, – вздохнула девушка, усиленно изображая, что все ее внимание приковано к экрану монитора.

– С тебя, между прочим, уже целая горсть монет, – тряхнул банкой для сквернословов Эгон – один из немногих, кто не ломанулся с дикими глазами к клочку бумаги.

Энди, что с помощью толпы сместился от двери к углу комнаты, взлохмаченный и помятый больше прежнего, успел пожалеть о том, что нагрянул к этим психопатам. Хотя он каждый раз жалел и все равно возвращался, пусть и не являлся членом ГОР-овцев. В их компании толстяку почему-то было куда уютнее, чем среди правильных и слишком вежливых сослуживцев. Вот в ГОР всегда все проходило просто. Если толстяк набирал вес, все и каждый в ГОРе тут же замечали это и спешили оповестить фразой вроде «Хрена ты разожрался, пузо яйца чесать не мешает?» Если же Энди забывал принимать душ, что бывало частенько, в отделе его встречали воплями «Фу! Свинья! Помойся, от тебя воняет!!!». Когда же Энди, разъевшийся или грязный, приходил в свой отдел, подобными выводами сослуживцы делились только друг с другом, тихо посмеиваясь и поглядывая на работника, когда как в лицо говорили лишь «Ах, Энди, ты как всегда выглядишь таким свежим! Делаешь маску для лица или что?» Слушать противно.

– Засунь себе эту банку знаешь куда? – огрызнулся Стэм резче обычного.

– И не обязательно сразу грубить, – нахмурился Йот.

– Вы посмотрите, какая принцесса! Ему грубят. Охохохо, иди мамочке пожалуйся, – с этими словами Тараби изобразил на лице нечто наподобие скорби.

– А ты… А ты! – побагровев, забубнил лысый. – Иди к черту! – наконец выдавил он. Эгон явно был сыт по горло постоянными перепалками с Тараби, но поделать ничего не мог. Словесно побороть парня возможности у него не было, а физически… Совсем нонсенс.

– Шеф! Меня к вам посылают! – в ответ проорал Стэм на все помещение.

– Тараби, кинь чертовы монеты в чертову банку, а затем отправляйся к нашему чертовому изобретателю на крышу, чтобы отследить чертов номер! Все понял? – пробасил в ответ Серж, который обладал вполне себе неплохим слухом.

– Один? – немного растерялся Тараби. – Под ледяной дождь?

– Посмотрите, какая принцесса! Растаешь ты что ли под ледяным дождичком? Может, тебе и в сортире компания необходима?! – выдохнул мужчина, заставив Стэма поморщиться. «Ну и хер с вами!» прочиталось на лице парня. Схватив куртку и кинув полный негодования взгляд в сторону каждого присутствующего, блондин пробормотал под нос нечто мало-разборчивое, но явно некультурное, и решительно вышел за дверь.

– Жаль нет примерных координат, это бы здорово уменьшило время поиска, – пробормотал Энди, прилизывая к голове грязные волосы.

– Да-а-а, жаль, – задумчиво протянула Ксин и вдруг вздрогнула. – Ах, ты ж гребаный гений! – воскликнула она, внезапно вскакивая со стула и начиная ворошить документы у себя на столе.

– Спасибо конечно, – опасливо пробормотал Энди, – но я не совсем понимаю, к чему ты это.

– Я знаю, где надо искать! Третий этаж Майбурга – научный! – воскликнула девушка, вытягивая из-под высокой стопки старых книг мятую папку и начиная ее лихорадочно листать. Книжная башня угрожающе пошатнулась, но устояла.

– Откуда такие познания?

– Я не раз натыкалась на упоминание о нем, пока расследовала дело о Шуте.

– Но разве сам же Шут не стер у тебя воспоминания о нем? – удивился Эгон.

– В том-то и дело! Стер о себе, но не о заказчиках! А как мы уже поняли, Шут не просто выбирал себе жертв, он на кого-то работал! Третий этаж! Я уверена! – возбужденно заявила Ксин, скачивая карту этажа и тут же ее распечатывая. – Эгон, отнеси это Тараби, – протянула она свернутый в трубочку лист бумаги татуированному лысику.

– Я? – не поверил ушам Йот. – Почему опять я?!

– Потому что ты ладишь с Тараби лучше, чем кто бы то ни был другой, – вмешался в разговор Маслоу.

– Но… Но это нечестно, – как маленький, заныл Эгон. Йот редко позволял себе перечить Сержу. Если уж на то пошло, он Никогда себе этого не позволял, потому его тихое «Но» вызвало у Маслоу искреннее недоумение. Мужчина даже выкатился на стуле на колесиках из своего кабинета и воззрился на парня кристально-чистыми голубыми глазами:

– Неужели ты действительно хочешь оставить все лавры по спасению Пэйрис Макк нашему горячо всем отделом любимому Тараби? – спокойно проговорил он.

– Но… Я…

– К тому же ты явно беспокоишься о нем. Так что дерзай.

– Что? Я? Нет, вы не так поняли! – разнервничался Йот.

– Иди уже, обалдуй, – отмахнулся Серж.

– Да говорю же, все не так! Я не бесп…

– Эгон Йот! Собери чертову волю в чертов кулак, возьми у девчонки чертову карту и следуй за чертовым Тараби на чертову крышу! Все понял?! – рявкнул Маслоу. Эгона и след простыл.

– Чего? – нахмурился мужчина, поймав на себе удивленные взгляды. – Молодежь. Приходится подталкивать, раз сами не решаются, – пробурчал он, откатываясь обратно в кабинет.

– Стэм и Эгон? Да вы шутите. Они ж терпеть друг друга не могут! – воскликнул кто-то из ГОРовцев.

– Не могут, но терпят же, – заметил Серж и окончательно закатился в кабинет.

За последние десять минут Дэни попыталась связаться с реальностью восемь раз, и каждая из попыток не увенчалась успехом. Девушка металась от одной телефонной будки к другой, гневно жала на все кнопки без разбора и швыряла трубки с такой яростью, что на них оставались толстые трещины.

– Эй, красоточка, к чему такие нер…

– НАХУЙ ПОШЕЛ! – прорычала Дэни, готовая избить говорившего независимо от того, является ли он второстепенным игроком телешоу или и вовсе созданной проекцией.

– Такая красивая и такая гру… – обиженно забормотал некто, но девушка его уже не слушала. Встав как вкопанная, она взирала широко распахнутыми блекло-зелеными глазами на большой стенд, что возвышался над ларьками с живыми цветами. На нем красовалась схематичная карта проекционного города, на которой яркими лампочками отмечали кинотеатры, гостиницы, рестораны и торговые центры. Дэни уже проходила мимо него, но до того никакого интереса стенд у нее не вызвал. Теперь же красовавшаяся в самой середине карты корона из светодиодов показалась рыжей куда более значимой.

– Эй, ты, да-да, ты там, дебил, которому не нравятся грубые девушки, – обернулась Дэни на дохлого парнишку с залегшими синяками, пересохшими губами и выразительными точками на месте сгибов рук.

– Не то, чтобы не нравятся, просто я считаю… – пробормотал парень, робко приближаясь к Дэни нетвердой походкой.

– Кто ты? – в лоб спросил детектив.

– Кто я? Тебе имя, расу или чего?

– Ты проекция или игрок? – будь парень действительно проекцией, он бы удивился, принял Дэни за ненормальную и поспешил по внезапно всплывшим важным делам. Но парень не сдвинулся с места.

– Игрок, – вздохнул он, почесывая голову, – правда, не самый лучший. Из разряда уборщиков, – признался он, имея в виду персонажей, на которых возлагалась миссия вызывать у основных игроков негативные эмоции. Кроме того, они зашивали проекции в местах, где те прохудились, и восполняли пустые места искусственного города до появления главных героев.

– Отлично, значит, ты знаешь локацию в совершенстве?

– Куда ж без этого, – пожал парень плечами, – иначе бы я не смог с ней работать.

– Тогда для начала скажи мне, что это? – без лишних раздумий ткнула девушка когтистым пальчиком в сторону короны.

– О, так это же королевский замок.

– Замок, значит, – хмыкнул детектив, впервые пожалев о том, что не читал мануалы по игровым локациям, которые ему подсовывала Ксин еще до начала операции по выманиванию Шута.

– Ну да, ты же главный игрок и не знаешь основ мира? – будто насыпая соль на рану, ахнул парень.

– А тронный зал там есть? – игнорируя благородные порывы наркомана узнать рыжеволосую девушку поближе, продолжила опрос Дэни.

– Должен быть. Иначе где бы еще располагаться королевскому трону, – пожал парень плечами и тут же задумался. – А действительно, где.

– Неважно, – детектив не собирался становиться милее даже для пародии на наркомана, от которой можно было извлечь определенную пользу. – Знаешь, как туда попасть? – не стал ходить вокруг да около детектив.

– Знаю, – удивленно кивнул наркоман.

– Веди, – приказала Дэни.

– Но я же… – хотел было возразить парень, когда девушка в пару шагов преодолела расстояние от себя до него, схватила незнакомца за растянутую серую толстовку и потащила за собой.

– Ладно-ладно, я покажу, только отпусти! – воскликнул он, двигаясь за Дэни, будто на буксире.

– Так-то лучше, – фыркнула рыжая, освобождая парня от мертвой хватки и взирая на него исподлобья. – Так куда?

Наркоман съежился под грозным взглядом противной девицы и посеменил в необходимом направлении.

– Нам потребуется слишком много времени, чтобы дойти туда пешком. Быть может, лучше поймаем карету? – осторожно поинтересовался он, останавливаясь у сквозной арки, служившей своего рода остановкой. Так как время было позднее, общественный транспорт уже не работал, потому по улицам разъезжали лишь разного рода кареты, в которые запрягали железных коней. Из их ноздрей периодически вырывался густой пар, а глаза подсвечивал огонь, бушевавший внутри их мощных стальных тел и двигающий их вперед.

Новый знакомый Дэни простоял у дороги минут десять, отчаянно махая рукой в попытке поймать карету, но ни одна так и не остановилась. Больно не нравился кучерам дохлый парнишка, явно находящийся под кайфом. Пришлось Дэни применить свое очарование. Девушка, немного помявшись, поправила рыжую шевелюру, встала как можно более эффектно (по крайней мере Дэни казалось, что она эффектна), подняла руку и проследила, как три кареты одна за другой пронеслись мимо нее, даже не притормозив. Лишь кучер четвертой кареты приостановил железную тройку и, нагло осклабившись, поинтересовался «Сколько?». Дэни, не сразу понявшая, чего именно от нее хотят, пожала острыми плечиками и бодро заявила «Два», имея в виду двоих пассажиров: её саму и дохлого паренька.

– Дешевка, – хмыкнул кучер и был таков.

– Кто дешевка? Я дешевка? Эй, постойте-ка! – запоздало дошел до полицейского смысл сказанного.

– Кажется, нам все же придется идти пешком, – вздохнул наркоман, поникая плечами.

– И сколько времени это займет? – на всякий случай спросила рыжая.

– Часа два, думаю. Здесь в некоторых местах проекцию разъело, так сразу не увидеть. Кони-то чувствовали бы это инстинктивно и объезжали, не теряя времени, а вот мы…

У Найта двух часов не было, и Дэй прекрасно это понимал.

– Не хочу пешком! Хочу карету! – заявила Дэни, топнув ножкой и надув губки. – Сами напросились, – бросила она, хрустя кулаками уже менее женственно. Кучеру следующей кареты, рискнувшей спросить у рыжеволосой девушки ее стоимость, повезло меньше. Ударом ноги его отправили в ближайшую мусорную яму. Детектив ловко взобрался на место кучера и бегло осмотрел панель управления.

– Тут кнопок больше, чем на моей клавиатуре, – фыркнула Дэни, дергая за все рычаги без разбора. – Чего встал? Забирайся! – гаркнула она наркоману, что как раз пытался слиться с остановочной аркой.

– Быть может, теперь ты и без меня обойдёшься? – пискнул он, явно не пребывая в свинячьем восторге от подобного предложения.

– Если бы меня подвезли куда надо, я бы от тебя отстал. Но я не знаю, куда ехать, так что вперед и с песней, – девушка настойчиво ткнула пальцем на место рядом с собой.

– Но почему именно я? – захныкал было парень.

– Можешь считать себя избранным, – саркастически хмыкнула девушка.

– И что мне за это будет? – тут же обнаглел парень, усаживаясь рядом с детективом.

– Лучше спроси, что тебе Не будет, – хмыкнула Дэни. – Переломов рук и ног Не будет, выбитых зубов Не будет и даже кишечник останется в целости и сохранности. Как тебе такое предложение?

– Сойдет, – мрачно вздохнул парень. – Если ты вообще сможешь сдвинуть коней с места. Знаешь ли, кучера в этой локации учатся управлять каретами годами. Набирают с малых лет и… – наркоман наверняка сказал бы еще что-нибудь, если бы детектив-таки не нажал на красную кнопку и тлеющие внутри коней угли не вспыхнули желто-красным пламенем. Искусственные животные заржали на всю улицу, выпустили густые струи обжигающего дыма и сорвались с места.

– Убавь скорость! – тут же завопил наркоман, при этом вцепляясь в Дэни, как руками, так и ногами, и звучно хныкая в ухо опьяненной ужасающей скоростью девушки.

– Не дрейфь! Дорога прямая! – воскликнул рыжая, весело встряхивая волосами. Вот только через пятнадцать минут сквозной гонки через весь город впереди замаячил дом.

– Направо! Поворачивай направо! Нет! Не прямо, а направо, говорю же! ТОРМОЗИ! – завопил наркоман хуже прежнего.

– Да знал бы я еще, как тормозить! – не хуже наркомана завопила и Дэни, натягивая пластичную узду. Но кони будто и не думали останавливаться, с ужасающей скоростью надвигаясь на маленький магазинчик бижутерии.

– Скажи ему кодовое слово!

– Какое еще йоптвоюмать кодовое слово?! – до побелевших костяшек вцепившись в узду, зарычала Дэни. Она все еще пыталась остановить коней старым добрым способом – физической силой. Для этого она оперлась ногами в панель управления и теперь со всей дури тянула узду на себя. Кажется, кони поумерили пыл, вот только магазинчик это уже не спасло. Железные имитации сорвали запертые на замок двери с петель, будто те держались на честном слове, проехались по не слишком просторному от и до увешанному украшениями помещению и вылетели на улицу, той же прытью сорвав с петель еще и дверь черного хода.

– Мать моя женщина, мы сделали это!!! – воскликнула Дэни, не сразу замечая из-за скрывшей глаза роскошной шевелюры, что вслед за первым препятствием стремительно вырисовывается второе, уже менее преодолимое: высокий кирпичный дом. Сквозь него проезжать совсем не хотелось.

– Да хватит тянуть узду! Останови разогрев углей в корпусе! – впервые наркоман произнес нечто полезное.

– Остановить? – процедила сквозь зубы вцепившаяся в узду девушка. – Да легко, – саркастически фыркнула она и начала бить одной ногой по панели.

– Ты сдурела так управлять столь сложным механизмом?!

«Сложному механизму» тоже не слишком понравилось подобное обращение. Кони остановились настолько внезапно, что карета, наткнувшись на них, взмыла в воздух, проделала сальто и каким-то чудом приземлилась на колеса. В руках Дэни остался кусок порванной узды, тогда как наркоман умудрился оказаться «попой к небу, головой к земле».

– Мягкая посадочка, – выдохнул он, пытаясь принять более удобное положение.

– Угу, – выдохнул детектив, все еще упираясь спиной в карету, а ногами в панель управления, и именно потому при кувырке не поменявший положения. – Все-таки лучше пешочком, наверное, – прохрипела девушка, тяжело вываливаясь из своеобразного транспорта и вставая на дрожащие ноги. Только теперь рыжая заметила, что половина украшений из магазина бижутерии осталась на ней. На груди блестел не один десяток разноцветных ниток бус. Наркоман, все же умудрившийся принять вертикальное положение, мало чем отличался от попутчицы, так же ненароком прихватив с собой пару неуместных украшений.

– Если забыть о попытке суицида с твоей стороны, мы почти на месте, – выдохнул парень, кивая в сторону дальнего проулка. – Идти недолго, минут пятнадцать максимум.

– Прекрасно, – пробубнила рыжая, стаскивая с шеи часть бус и безжалостно выкидывая их в мусорную яму, которых на каждой улице было в избытке. Железные кони, заметив, что их новый кучер уходит, жалостливо заржали, будто обвиняли Дэни в том, что она их бросает.

– Цыц, животные, – погрозила девушка пальцем. – Скоро до вас доберется ваш настоящий хозяин. Думаю, мы оставили для него отличный след из «хлебных крошек», – пробормотала она себе под нос.

– Цыпа, тебе всего-то и надо, что пройти через проулок и там завернуть направо, так и выйдешь к замку. А мне пора.

– Цыпа, – передразнивая наркомана, проворковала Дэни. – Ты же не бросишь беззащитную слабую женщину посреди темной улицы, обрекая ее ходить по темным подворотням в полном одиночестве?

– Нет?

– Нет, – уже более угрожающе нахмурился детектив. – Так что вперед и с песней, – выдохнула рыжеволосая, скрывая за грубостью то, насколько она нервничает. И все-таки надо было читать мануалы! Надо было! Тогда бы Дэни не понадобилась помощь со стороны!

Наркоман неуверенно поплелся в темный проулок, рыжая поспешила за ним. Пройдя небольшой лабиринт из улиц, который наверняка вверг бы детектива в легкое замешательство, они вышли к большой площади, за которой возвышался самый настоящий замок.

– Вот это бандура, – не смогла сдержать восхищения Дэни.

– Короли же, – пожал плечами наркоман. – Теперь я могу идти? – уже тише спросил он.

– Конечно, нет, – ядовито улыбнулась девушка. – Сперва помоги мне проникнуть внутрь.

– Но… там же… стража, – плаксиво выдохнул парень.

– Вот и покажешь мне, кого бить.

– Бить? Голыми руками? С королевской стражей тебе не справиться, – отрицательно покачал головой парень.

– Ты же можешь внедряться в проекции. Отруби их! Измени! Или…

– Ты ведь совсем не понимаешь основ миров Телешоу, да? – снисходительно хмыкнул наркоман. – То, о чем ты говоришь, сделать невозможно.

В любое другое время Дэй обязательно бы выпытал, что же именно он не понимает, но время и так поджимало.

– Значит, возвращаемся к варианту применения грубой силы. Я умею больше, чем ты думаешь. К тому же, кто сказал, что я попадусь им на глаза? Перемахну через забор, а там дело за малым, – подмигнула девушка, подходя к высокому забору с толстыми прутьями и касаясь одного из них. Несильный разряд тока быстро разубедил рыжую в состоятельности ее незатейливого плана.

– Ты слишком беспечна!

– А ты мудак. Мог бы и предупредить! – хмыкнула девушка, дуя на пострадавшую руку.

– Ну вот, теперь нам точно несдобровать, – заикаясь, выговорил парень и попятился.

К воротам, среагировав на сигнал незамысловатого проникновения, приближались три человеческие имитации, созданные явно по тому же принципу, что и кони, которыми запрягали кареты. Тела их походили на пустые латы, внутри которых разгоралось рыже-красное пламя. От спин отходили широкие трубки, уходящие к самому замку, из забрал валил черный дым.

– К этому меня в полицейской академии не готовили, – простонала Дэни, невольно пятясь от приближающихся фигур. Они задержались перед толстыми прутьями всего на секунду, после чего без проблем прошли прямо сквозь них и продолжили движение по направлению к детективу.

– Ты это видел! – возмущенно воскликнула Дэни. – Они же прошли сквозь забор! СКВОЗЬ!

– Не, – отмахнулся наркоман, явно приглядывающий ближайшие кусты, в которых можно укрыться. – Они прошли сквозь обманку.

– То есть, на самом деле прутьев там нет?

– Нет и не было, на самом деле замок окружает силовое поле.