Текст книги "Телешоу «Научи меня любить» (СИ)"

Автор книги: Mr Abomination

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 71 страниц)

– Есть... – от уверенности, с которой было произнесено это утверждение, парень вздрогнул, ведь он действительно не был богат и даже не обладал какими-либо накоплениями, так что же Шут мог знать о Найте, чего не знал он сам? – Но Ваши деньги мне без надобности. Я здесь дабы развеселить короля, но кто сказал, что этим королем являетесь Вы, мой господин? – улыбнулась фигура, начиная подбрасывать зеленое яблоко к потолку, а затем ловко его ловить.

– Тогда я совсем не понимаю...

– А будете понимать еще меньше, – не дав Найту договорить, пообещал Шут, в очередной раз поймал яблоко и внезапно метнул его в сторону парня. Подобный выпад был настолько внезапным, что шатен вряд ли бы увернулся от неожиданной фруктовой атаки, вот только яблоко до Найта так и не долетело, остановившись в паре сантиметров от его лица и зависнув в воздухе.

“Что за...” – внутреннему голосу подобный фокус не понравился. Найт хотел было прикоснуться к яблоку, чтобы лучше понять, как же оно могло застыть посреди его комнаты прямо в воздухе, когда осознал, что застыл не только фрукт, но и его цель.

– Читая ужас в Ваших глазах, не могу не отметить, как Вы в таком состоянии красивы. Страх удивительно меняет черты лица человека! Обостряет их, огрубляет. Разве это не чудесно? – продолжала вещать фигура, теперь медленно приближаясь к Найту, – Да, вы действительно... хороший кандидат, – ухмыльнулся Шут, прикасаясь к щеке шатена, медленно проводя пальцами с обломанными, покрытыми уже облупившимся черным лаком, ногтями по его скуле, губам, спускаясь ниже к шее, – Более чем, – почти прошептал он, – Кстати! Как Ваша рука? Все еще болит? – поинтересовался незнакомец, – По глазам вижу, что болит. Плохо спите? Кусок в горло не лезет? – улыбка Шута стала еще шире. Он поднялся на цыпочки и прошептал на самое ухо Найта:

– А ведь это только начало. Все самое интересное у Вас впереди! А пока… я бы хотел, чтобы Вы уделили внимание Вашей шее, ибо она явно в чем-то испачкана, – с этими словами Шут сначала запустил пальцы в волосы Найта, погладил затылок парня, затем его рука спустилась ниже к его шее и слегка царапнула кожу. После Шут без стеснения продемонстрировал свои пальцы, кончики которых испачкались в чем-то черном, – не похоже на кровь, так что же это может быть? – наигранно изумился Шут, явно зная ответ на этот вопрос и лишь дразня шатена.

– Ну, да не буду вас мучить, – сжалился гость, взял застывшее в воздухе яблоко и отгрыз от него большой кусок. Оцепенение, что не давало Найту пошевелиться, тут же исчезло. – Я буду наблюдать за вами и дальше, мой король, – поклонился Шут, после чего прогулочным шагом направился к выходу, – Да, и еще одно... – уже у дверей спохватился гость, – этот рыжий мальчишка Вам не пара… Хотя это лишь скромное мнение Шута, – злая усмешка поставила точку на странном разговоре, после которой фигура таки скрылась за дверью.

– Эй... Постой!!! – Найт пришел в себя далеко не сразу и кинулся за незнакомцем слишком поздно, поэтому когда парень выскочил из кухни, того уже и след простыл. Причем входная дверь все так же была заперта как на обычный замок, так и на секретный, из-за которого тот же Дэй из квартиры шатена выйти не смог. Подобные дверные секреты можно было активировать, лишь находясь внутри помещения, но никак не снаружи. И все же на всякий случай Найт вышел на лестничную площадку и огляделся. Лифт стоял, иначе пронумерованные лампочки, что одним сплошным рядом были установлены над его дверьми, загорались бы, потому что каждая из них зажигалась в тот момент, когда лифт проезжал соответствующий данной лампочке этаж. Не доносились до ушей Найта и гулкие шаги, которые бы наверняка услышал парень, если бы кто-нибудь спускался или поднимался по длинной лестнице.

Тяжело вздохнув, шатен вернулся в квартиру и первым делом побежал в ванну. Шутил ли Шут, или с его шеей действительно было что-то не так? Подумав об этом, Найт прикоснулся к указанному странным гостем месту и почувствовал, что кожа там зашелушилась и стала влажной. Тогда Найт взял настольное зеркало и подошел к большому зеркалу в ванной, дабы с помощью двух зеркал увидеть, что же творилось под его затылком. На коже ярко выделялись четыре борозды, явно оставленные ногтями Шута. Вот только странно, они были черными и выглядели так, словно кровоточили чернилами. Найт, недолго думая, отбросил зеркало, вернулся на кухню, схватил нож и, чуть помедлив, порезал кончик своего пальца. Боли не было. На месте укола выступила капелька красной крови. Красной... Так почему же на шее она была черной? Быть может, Шут сам испачкал шею шатена? Эта мысль парня успокоила. Он набрал себе ванну, забрался в горячую воду, немного полежав и расслабившись, Найт взял мочалку и начал тереть шею, надеясь отмыться от чернил. Но чем больше парень натирал кожу, тем чернее становилась мочалка, да и вся вода в ванной. Закончилось все тихим истерическим смехом, когда Найт, вновь вооружившись двумя зеркалами, взглянул на шею и заметил проступающий сквозь кожу странный не то узор, не то знак. Пока он был не слишком заметен, но парень не сомневался в том, что со временем рисунок станет четче. Все зависело от Найта и его мочалки. Усугублять свое положение парень не стал. Вернувшись на кухню, насухо вытер шею, забинтовал ее, затем уделил внимание руке, которая все это время настырно ныла, перебинтовал и ее, а к концу экзекуции выпил пятьдесят грамм коньяка и отрубился.

Проснулся Найт под вечер от настырного звонка в дверь. Парень без охоты поднялся с кровати, доплелся до нее и лишь успел открыть, как рыжее чудо ввалилось в его квартиру и с порога кинулось в его объятья.

– Полегче… – растерялся он, чувствуя как рыжий цепляется за него с таким видом, будто тонет, – с чего вдруг такая... хм... активность, – немного подумав, подобрал нужное слово Найт.

– Я звонил тебе раз десять! А ты не брал трубку!

– Правда? Не слышал, извини, – честно признался Найт.

– Я испугался, что с тобой что-то произошло, или что ты обиделся на меня за что-то, поэтому приехал к тебе! Стучал минут двадцать! Уже успел передумать кучу несчастных случаев, которые с тобой могли произойти и...!!! – Дэй заревел и снова уткнулся носом в плечо Найта. Поначалу шатен хотел по-быстрому вышвырнуть его из квартиры и вернуться в спальню, но крокодиловые слезы Дэя его умилили и в какой-то степени даже успокоили.

– Сваришь мне сегодня картошки? – спросил он тихо.

– Угу, – всхлипывая, кивнул рыжий.

Дэя мучили многочисленные догадки по поводу того, какой идиот придумал “утро”, зато у парня не оставалось сомнений в том, что бы он с этим человеком или группой людей сделал. Когда как все нормальные люди в утро воскресенья нежились в своих (а иногда и чужих) кроватях, рыжий, умудрившийся всю ночь провести в ближайшем продуваемом всеми ветрами недострое, к утру больше походил на вконец замерзший труп. Дэю только и оставалось, что, вцепившись в бинокль окоченевшими пальцами, кутаться в свою тонкую курточку. После разговора со своими коллегами и нескольких часов сна парень вернулся на улицу Найта и нашел самое удобное место для наблюдения за квартирой шатена, а именно тот самый недострой. Следить за тем, как Найт спит, было не слишком интересно. Более того, злостно. Потому что Макк, сраная сволочь, сейчас нежился в теплой кровати под мягким одеялом, тогда как Дэй продолжал бдеть на тот случай, если Незнакомец решит вернуться к намеченной им цели. А он обязательно вернется! Он всегда возвращался. Если уж Дэй не смог предотвратить их первую встречу, то уж вторую – однозначно! Парень был в этом уверен на все сто процентов, но слегка переоценил свои силы. Замерзший и измотанный организм упорствовал, желая отдохнуть. Какое-то время Дэй героически с этим справлялся, но, в конце концов, усталость взяла свое. Под утро он не выдержал и заснул. Казалось, рыжий закрыл глаза всего на пару минут, но когда вновь открыл их и, зевая, вновь прильнул к биноклю, парень не поверил своим глазам. На кухне Найта стоял Он!

– Твою мать! – только и смог прошипеть Дэй, в сердцах отшвыривая от себя бинокль и вскакивая на ноги. Недострой был как раз напротив дома Найта, но спуск вниз, как и подъем к квартире все же занял некоторое время. Дэй так и не дождался лифта, так что подниматься ему пришлось на своих двоих. Когда рыжий буквально влетел на этаж Найта, перед нужной дверью его уже ждали.

– Опаздываете, друг мой, – усмехнулся Он, а в следующую секунду незнакомец, преодолев метры, что отделяли его от рыжего, оказался прямо перед Дэем.

В тот самый момент Найт вбежал в свой коридор вслед за своим нежданным гостем и начал размышлять о том, мог ли Шут пройти его дверь с секретом.

– Если с его головы упал хоть волос, – зашипел Дэй, сжимая ладони в кулаки и прожигая Шута взглядом.

– Об этих волосах говорите? – усмехнулся в ответ незнакомец, демонстрируя пучок волос, которые он выдернул с затылка Найта. Тот, естественно, ничего не почувствовал.

В голове у рыжего тут же запульсировала тупая боль, она появлялась каждый раз, когда адреналина в крови становилось слишком много. Бешеная ярость, зародившись где-то в глубине подсознания, быстро заполнила собой все мысли парня, отрубая большую часть его эмоций и чувств. Говорить в таком состоянии Дэй уже не мог, следуя инстинктам. Парень, не медля, развернулся и попытался ударить Шута ногой по голове. Тот блокировал удар рукой и отпрыгнул, чувствуя незримую опасность, исходящую от мальчишки.

– Говорят, что Рыжие – люди-факелы, не только внешне, но и по характеру. И смотрю, эти утверждения не безосновательны, – улыбнулся Шут. Дэй по-прежнему к беседе был не расположен, производя следующую атаку, но вновь получая отпор. Еще бы… Шут был не из тех слабаков, с которыми рыжему обычно приходилось махаться кулаками. Профессия Шута заставляла его быть гибким и выносливым.

Найт направился к входной двери.

Почувствовав это, Шут решил не тратить слишком много времени на бессмысленные драки. Пальцы его левой руки начали вытягиваться, превращаясь в кожистую лапу, которыми обычно скульпторы одаривали горгулий – охранников замков.

– Тебе не напугать меня своими детскими фокусами! – зло зарычал Дэй, упираясь рукой в перила и подскакивая, в надежде врезать своему Знакомому ногой в челюсть. Но Шут, легко увернувшись от удара, схватил Дэя за голову – благо размер его когтистой лапы позволял ему произвести подобный маневр – и одним ударом впечатал парня в стену дома.

Найт подошел к своей двери и начал ее открывать, дабы проверить, нет ли Шута на лестничной площадке.

– Нам ведь не нужны свидетели, верно? – улыбнулся Он, одним взмахом правой руки разрубая воздух и оставляя после себя толстую трещину, сквозь которую проглядывалась совсем иная, кардинально отличающаяся от этого города, местность, – поменяем декорации, – с этими словами Шут зашвырнул Дэя в трещину, и сам последовал за ним.

Когда Найт открыл дверь и огляделся, он вышел на площадку и подошел к тому месту, где как раз и была трещина. Но он ничего не заметил. Он ничего не понял. И стена, в которую только что впечатывали рыжего, была цела и невредима.

Часы Дэя показывали десять утра, но это не вязалось с ночным небом, что чернело над головой парня. Весь небосвод был усыпан миллионами разноцветных больших и поменьше мерцающих звездочек. В этом месте не было Луны, зато все небо разрезали три четкие, яркие, светящиеся дугообразные радуги.

От последнего удара со стороны Шута Дэй влетел в стену какого-то дома, пробив ее насквозь. Свидание со стеной оказалось менее ощутимым, чем предполагал рыжий. Возможно, это было от того, что и дом, в который его бросили, был не совсем обычен. Он полностью состоял из пустых коробок. Огромного количества коробок.

Выбравшись из-под завала, который был вызван Дэем, парень огляделся по сторонам и понял, что буквально окружен коробковыми небоскребами, крыши которых терялись в небесной дымке. Коробки здесь были самые различные, начиная от упаковок из-под холодильника и заканчивая маленькими коробочками от презервативов.

– Что за… – только и смог пробормотать парень, выходя на одну из улиц и не видя вокруг себя ничего, кроме все тех же коробок. Коробки… Много коробок. Небоскребы коробок. Кварталы коробок. Целый, мать вашу, город драных коробок!!! Деревья, стволы которых были из коробок из-под бейсбольных бит, были усыпаны листьями-коробками из-под телефонов, компьютерных мышек и плееров. Присутствовали и коробковые кусты, коробковые фонари, коробковые лавочки.

– Писец…

– Не писец, – резонно заметил некто за спиной Дэя, – а коробки. Добро пожаловать в мой идеальный мир! – развел Он руками, широко улыбаясь. Дэй напрягся, готовясь к возобновлению драки, но Шут, заметив это, сделал пару шагов назад:

– Нет-нет, мой король, рукоприкладство – не мой стиль, не в этом, таком утонченном и хрупком, мире! – поспешно забормотал незнакомец, рука которого уже вновь из звериной трансформировалась обратно в человеческую.

– Да что ты говоришь! – тут же зло зашипел Дэй. – Скажи это тем, кого ты мучил сутками!

– Оу… я знаю, что Шуту не положено говорить подобное, но Вы заблуждаетесь, мой король. Я лишь говорю о том, что Драки – это слишком пошло. Но муки, когда твой «партнер» не может пошевелить и пальцем и способен в полной мере насладиться всей гаммой боли, ох, это так прекрасно!

– Ты психопат!

– Нет-нет, и здесь вы не правы, – чуть наклонил голову Шут, из-за чего хвосты его капюшона переползли на один бок. – Это Вы, мои Короли, Психопаты, раз подобное Вас развлекает, я же всего лишь исполняю желания.

– Чьи?!

– Этот вопрос не корректен, вы же понимаете, что я на него не отвечу, – хмыкнул Шут, складывая руки на груди.

– Ах ты… – Дэй кинулся было к незнакомцу, но чем больше он делал шагов к фигуре, тем дальше она от него удалялась.

– Это бесполезно, – наконец решил объяснить незнакомец, – это место – моё, а значит все здесь по-моему. И вообще… зачем мы говорим о таких глупостях?

– Глупостях?! Восемнадцать человек! Ты виновник…

– … давайте лучше поговорим об этом месте. Ведь оно крайне символично! – Шут не слушал Дэя, продолжая и продолжая говорить. – Почему коробки? Вы наверняка задавались этим вопросом! Задавались же? Почему коробки… А ведь именно они сопровождают нас всю жизнь! Любая ценная вещь запакована в коробку. Что зародыш скрыт в матке своей матери, что прах мертвого убирают в урну, что новенький пылесос или обручальное кольцо. Все это находится в коробках! Даже у нас, здесь, – Шут постучал по виску, – черепная коробка. Мир коробок! – воскликнул Он и начал бегать по широкой коробочной улице, – Вы понимаете, насколько он прекрасен, а главное, идеален! Люди – тоже коробки. Пустые! Вы, король, пусты!

– Зато ты у нас полон! Полон дерьма! – фыркнул Дэй, хватая первую попавшуюся коробку и зашвыривая ее в незнакомца. Фигура не увернулась от «подарка», и коробка попала тому прямо по голове. Но Шут не особенно этому расстроился. Наоборот, лишь рассмеялся еще больше.

– Ваше чувство юмора прекрасно, – оценил Он, – жаль, что вы входите в состав ищеек. А я, увы, охочусь лишь на дичь.

– Как ты узнал? – Дэй решил взять себя в руки и подумать о том, что делать дальше.

– Разве не очевидно? – удивился незнакомец, ловя один из хвостиков, заканчивающихся помпоном, и начиная им играться, – у Вас слишком обычная жизнь, слишком стабильная психика, слишком слабый опыт. Вы не могли попасть Сюда своими силами, потому что… скучны. Найт – другое дело. Его разум, его жизнь, наполненная сладкой безнадегой! – Шут обнял себя и издал что-то вроде стона, – это так возбуждает!

– Больной! – Дэй попытался было вновь приблизиться к незнакомцу, но это ни к какому результату так и не привело.

– Как некультурно, – хмыкнул Шут, – впрочем… Вам, королям, можно всё! – вздохнул Он. – Я бы с удовольствием составил Вам компанию в дальнейшем постижении данного мира, но увы, мне уже пора. Да не беспокойтесь Вы так, оставлять Вас в этом месте на слишком долгое время у меня намеренья нет. Ведь если Они заметят Ваше отсутствие, всему придет конец! Но и возвращать вас в Тот мир я не буду. Вы сами найдете выход! Я вам даже дам подсказку, где именно он находится! Около горшочка с золотом! Удачи! – и прежде чем Дэй успел сказать еще хоть слово, Шут взмахом руки разрубил пространство и скрылся в созданной им щели.

– Ах ты…! – щель затянулась быстрее, чем рыжий успел до нее добежать, – Срань! – простонал парень, нервно оглядываясь по сторонам.

Какой еще горшочек с золотом?

Какая, нахер, сладкая безнадега?

Дэй взглянул на свои ручные часы и постучал пальцами по тонкому дисплею. Механизм не работал. Значит, связи здесь не было.

«Великолепно!» – мысленно простонал парень, вглядываясь в ряд радуг и думая о том, что их можно было бы назвать даже красивыми, будь они настоящими.

«Радуга… Радуга!!!» – внезапно осенило Дэя, – «Лепреконы прятали свои горшочки с золотом, и найти их можно было там, где заканчивалась радуга!»

Дэй поспешно проследил взглядом, куда вели все три разноцветные полосы. Один конец каждой из них утопал в небесной дымке, а вот второй уходил далеко в город. В ту сторону парень и побежал. Правда, хватило его ненадолго. Минут через пятнадцать Дэй выдохся и присел отдохнуть прямо на коробковый асфальт. К тому времени он добрался до «жилой» части города, по улицам которой были расставлены люди-коробки. У одного из них, между прочим, был самый настоящий – не коробковый – велосипед! Не веря своему счастью, Дэй отнял у человека-коробки чудо-механизм, забрался на него и продолжил свое путешествие к концу радуги уже на колесах. Коробковый город оказался даже обширнее, чем предполагал рыжий. Здесь присутствовали и обычные не коробковые вещи, но в большинстве своем они были искореженные и в странном виде. К примеру, Дэй проехал мимо автомобильной стоянки, все автомобили на которой стояли на своих крышах вверх тормашками. Посреди одной улицы нашелся старый фонтан, который, вместо того чтобы выпускать струи воды, наоборот засасывал жидкость. Хотя Дэю и хотелось пить, воды он попробовать не решился, предпочтя продолжить свой путь. Коробковым небоскребам, казалось, не было ни конца ни края. Искусственных же угловатых людей становилось все больше, из-за чего продвигаться по дорогам становилось тяжелее и тяжелее. Дэй не знал, сколько прошло времени, прежде чем он, наконец, буквально вырвался из плена коробок. Город закончился очень резко, выкинув парня на абсолютно невзрачный пустырь. Дальше пришлось снова идти пешком, так как от велосипеда толка больше не было: его колеса увязали в слишком мягкой земле. Все тело заныло, жажда стала почти невыносимой, но рыжий внимания на это не обращал, зная, что почти добрался до цели. Действительно, рыжий уже Видел конец радуги. Последнюю сотню метров он снова пробежал и, не заметив стены, на полной скорости врезался в нее. Естественно. Весь этот мир был закрыт в одной большой коробке, стенки которой расписали так искусно, что небо было неотличимо от настоящего.

Не теряя времени, Дэй упал на колени перед стеной, на которой была изображена одна из радуг, и начал рыть землю. Поиски результатов не дали. Тогда Дэй подполз ко второй радуге. Под ней нашелся люк. Парень потянул кольцо люка на себя, распахнул дверцу и заглянул в проход. Голова Дэя тут же стала тяжелой, а перед глазами все поплыло. Дело в том, что любой люк, который был сделан в полу, по сути вел в комнату, для которой данный проход был проделан в потолке. Но Этот люк вел из пола… в пол. Резкая перемена притяжения вызвала тошноту, но рыжий, стараясь игнорировать неприятные ощущения, забрался на чердак, куда и вела дверца, захлопнул за собой люк и повалился на пол. Выбрался.

Следующие минут десять Дэй просто лежал на животе, уткнувшись носом в пыль и засохший голубиный помет. У него после такого марш-броска не было сил даже просто пошевелить пальцем. Когда же силы его немного восстановились, парень заставил себя перейти из положения «лежа», в положение «сидя, привалившись спиной к стене», дрожащими руками вытащил из кармана сотовый телефон и позвонил Найту. Позвонил ему восемь раз, но тот трубку так и не взял.

– Черт… – выдохнул рыжий, у которого не было сил даже нормально разозлиться.

Окончательно придя в себя, парень доковылял до окошка на чердаке, дабы убедиться, что он Вернулся, и оценить свое местонахождение. Чердак принадлежал одному из жилых домов в самом центре города. От дома Найта он был очень далеко. Ну, конечно же… Шут явно тянул время, как мог.

Когда Дэй вновь открыл чердачный люк, он, как парень и предполагал, уже вел не в странный радужный мир, а на обыкновенную лестничную площадку. Выйдя из дома, Дэй добрался до автобусной остановки, терпеливо дождался нужной маршрутки, и лишь сев в уютное кресло и стараясь не замечать любопытных взглядов зевак, что к покрытому веснушками Дэю тянулись как мухи на что-то не слишком лицеприятное, парень вспомнил про Проверку. Костяшками пальцев рыжий слегка постучал по стенкам маршрутки. Ничего не произошло. Значит все стабильно. Хоть одна хорошая новость.

Когда парень добрался до дома Найта, он уже успел передумать сотню причин того, почему шатен не взял трубку телефона. Лишь в двух из двадцати трех предположений Найт был еще жив. Как назло, шатен далеко не сразу открыл дверь, поэтому Дэю пришлось настойчиво трезвонить, успев похоронить Найта окончательно. Когда же дверь-таки открылась, рыжий сам удивился своему поведению, но увидев Макка живым и почти здоровым, не удержался и кинулся ему в объятья. А дабы все это выглядело во вкусе Найта, как обычно вспомнил про давно умершего попугайчика (беспроигрышный метод!) и разревелся в голос. Найт в ответ, эгоистичная сволочь, попросил сделать ему картошки, и Дэй, недовольный, но обрадованный тем, что шатен жив, сделал попрошенное блюдо. Вот только когда картошка была готова, Найт уже спал у себя в спальне. Будить парня Дэй не стал. Хотел уйти вовсе, но, поддавшись странному порыву, забрался на кровать к шатену, обнял его и уткнулся носом ему в шею.

– Все равно все это не по-настоящему… – пробормотал он сонно, закрывая глаза.

====== Глава 5. Иллюзия свободы и победитель ======

Предупреждение к главе: насилие, для впечатлительных к прочтению не рекомендуется, необходимо скорее для раскрытия характера одного персонажа, а не для выставления цепочки сюжета.

Он был из тех, кого считают слабым:

Мечтал, курил, смеялся, убегал.

Он был из тех, кого считают странным

За то, что жизнь иначе проживал.

Он был из тех, кто будет страшен в гневе,

Вот только разозлить его никто не мог.

Он был так не похож на жертву мнений,

А смерть его – печальный этого итог.

…Дневник Шута…

«Наступил четыреста восемнадцатый день с того момента, как Шут стал Шутом.

Шут, конечно же, отпраздновал эту потрясающую дату, потому что четыреста восемнадцатый день со дня перерождения может быть лишь раз за одно перерождение Шута. Правда, если Шут решит переродиться повторно, то (при условии, что второе перерождение не будет прервано третьим до того, как наступит этот самый четыреста восемнадцатый день с момента, когда Шут переродился во второй раз) у него будет новый четыреста восемнадцатый день со дня перерождения, но это перерождение будет совсем не тем перерождением, в котором Шут находится прямо сейчас. Да и не верится Шуту, что он когда-нибудь еще захочет перерождаться, ведь его нынешнее перерождение устраивает Шута более чем. Шут доволен своей жизнью, да!

Шут отметил эту почти неповторимую дату чашкой крепкого кофе, бутербродом с маслом и баночкой консервированных оливок. Маслины были свежие и очень вкусные. Шут ест только маслины с косточкой. Он не ест маслин без косточки, потому что в маслинах без косточки нет косточек, которые можно обсасывать и грызть. Шут любит маслины. А еще Шут любит сосать. Но больше всего Шут обожает грызть, да!

Закончив роскошную трапезу, Шут сделал завтрак своей Белой Королеве, и хотел уже отнести его госпоже, но повел себя странно. Немного поразмышляв и прислушавшись к своему организму, Шут выпил еще одну чашку кофе. Это потому, что первая чашка кофе взбодрила его меньше, чем обычно. Произошло подобное оттого, что Шут плохо спал ночью. Да-да, наверняка именно из-за того, что Шут плохо спал ночью. А спал ночью плохо Шут потому, что не мог выбросить из головы мысли о новом господине – Черном короле! О, как давно у Шута не было Черных королей! Претендентов на это место всегда было очень и очень мало. Найти подобный экземпляр крайне сложно! Поэтому, когда Шут понял, что его новый король – это Черный король, он удивился, вдохновился и, кажется, даже вскрикнул от счастья! Новый господин станет самым незабываемым королем в жизни Шута! Шут в этом даже не сомневается, да!

Желание увидеть Черного короля мучило Шута до поздней ночи, заставляя его душить в объятьях пуховое одеяло и от нетерпения кусать свои губы. Шут попробовал удовлетворить себя самостоятельно, дабы справиться со жгучим вожделением, но, даже кончив, он не ощутил облегчения. К утру Шуту даже всего на миг показалось, что из-за переполняемых его чувств, он не выдержит и сойдет с ума! Если, конечно, Шут может сойти с ума. Если Шут вообще может куда-либо сойти. Или за кого-либо. Да какая разница! Шут доволен своим психологическим состоянием, да!

После второй чашки кофе Шут все же пришел в себя, взял поднос с завтраком для Белой королевы и отнес его в покои своей госпожи. Белая королева еще спала. Последнее время она спит очень часто и крепко. Шут не посмел будить королеву, поставил поднос с едой на прикроватную тумбочку, затем осторожно снял с госпожи кандалы и присел рядом. Да, Шут часто использует кандалы. Что поделать! Белая королева сама виновата в том, что ей надлежит носить эти старомодные украшения. А все потому, что она ведет себя неподобающе королеве! Поэтому Шуту приходится воспитывать свою госпожу, ведь королевский Шут на то и Шут, чтобы не только веселить королеву, но и следить за тем, чтобы она не прекращала ею быть! Это цель Шута! Это назначение Шута! Это смысл жизни Шута, да!

Каждый раз Шут поражается тому, насколько же необычна его Белая королева! Она красива, изящна, хрупка, но в то же время госпожа очень гордая и своенравная, упрямая и капризная. В глазах ее Шут часто замечает презрение, насмешку и высокомерие, но он совсем не огорчается по этому поводу. В конце концов, он – всего лишь Шут, а она – Королева! Именно поэтому, каждый раз любуясь ею, Шут замирает и ощущает трепетное восхищение госпожой, его дыхание становится тяжелее, а сердце колотится с такой бешеной скоростью, словно желает вырваться из его груди не хуже детеныша инопланетной твари из фантастического ужастика! Сейчас такие фильмы вновь входят в моду. В подобные моменты Шуту немного жаль, что вскоре королева покинет его. Впрочем, все к лучшему, да!

Шут всегда знал, что бы это ни было, любимая вещь, человек или воспоминания, от всего надо уметь отказываться без сожалений и лишних размышлений. Привязанность – то, что Шут себе позволить не может. Нет, нет и еще раз нет. Работа Шута именно в том, чтобы забывать. Помнить нельзя! Ни в коем случае! Шут знает это. Шут не делает ошибок! Шут – поклонник забвения! И Шуту от этого хорошо, да!

Зато вчера Шут впервые столкнулся с новым королем! И даже оставил ему небольшой подарок – напоминание о себе в виде боли в его руке. Он еще не понимает, откуда она. Он еще не знает, что эта боль – его истина. Он еще не ведает, что происходит. Всему свое время, мой господин, да!

Наверняка, когда король поймет, что Шут – это Шут, он очень ему обрадуется! А кто бы не обрадовался верному и истинному слуге? Все бы обрадовались! Даже сам Шут! Но у Шута слуги никогда не будет хотя бы потому, что он единственный в своем роде. В мире господ он одинокий Шут. Да, возможно, Шут действительно уникален, потому что признает, что он не король, он не тот, кто повелевает, а тот, кем повелевают, и рад этому, да!

Шут смиренно преклонит колено перед своим господином. Он готов терпеть от него брань и побои, он исполнит любое его желание, защитит его тело и душу, а если понадобится, развлечет и то, и другое. Да, Шут потребует за это плату, но в наше время за все, абсолютно за все надо платить. Даже за воздух. Люди этого еще не заметили, но даже за него они уже давно расплачиваются сполна. Различные болезни легких и дыхательных путей – чем не великолепная дань грязной атмосфере? Потрясающе! Просто восхитительно! Природа наравне с людьми торгуется, иногда делает скидки или резко повышает стоимость своих услуг, и тогда необходимый человечеству природный «товар» получают самые состоятельные, но состоятельные не в денежном плане, а в плане выносливости и адаптации. Да... природа любит сильные виды, а слабые умирают, и умирают, и умирают... Люди не перестают твердить о том, что все мы одного рода и должны держаться друг за друга. Какая глупость! Каждое поколение всегда чуточку, но отличается от предыдущего! Чем? Мышлением, восприятием ядов как материальных, так и моральных. Нет, люди, которые жили триста лет назад, были совсем не такими, какими они являются теперь. Вы – новое человечество. Вы перестали быть указанным видом в тот момент, когда нарекли себя господами. Вы – не люди. Вы – короли».

Понятие “свободы” и ее наличие в жизни каждого человека беспокоили людей столетиями, если не тысячелетиями, и с каждым веком данная тема являлась все более животрепещущей. Казалось бы, со временем общество становится терпимее: разрешаются более откровенные наряды, более фривольное поведение, даже однополые отношения уже не кажутся чем-то из ряда вон выходящим, а духа свободы люди как не ощущали, так и не ощущают. А может быть, просто не желают его испытывать? Или не до конца понимают, что же это такое?

Есть и те, кто попросту его боится, но, к сожалению, таких слишком мало. А меж тем – подобное восприятие свободы в какой-то степени самое правильное. Те же, кто бьет кулаками в грудь, утверждая, что хочет быть свободным, что без правил жить будет куда проще и веселее, видит окружающий мир искаженно идеальным через розовые стекла очков, потому что только в безупречном мире свобода не повлечет за собой катастрофу.

«Да ладно, какие могут быть проблемы?» – возмутится носитель розовых очков, щелкнет пальцем, и завеса правил, законов и морали рассыплется в пыль. И наступит свобода. И позавидуют ныне свободные несвободным, потому что подобный дар получат не только хозяева розовых очков, но и все остальные. К примеру, вон тот педофил, что сидел в тюрьме за изнасилование пятнадцати детей, или вон та прекрасная молодая леди, что застрелила своих родителей, желая стать единственным и полноправным хозяином нажитого ее матерью и отцом имущества.