Текст книги "Кровь королей (СИ)"

Автор книги: Влад Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 55 страниц)

XXII

Снаружи дикие звери, птицы и сползавшаяся на падаль лесная нечисть обгладывали скелет самой туши огромного змея, с которой давно срезали большую часть мяса, забрали кожу и чешую, однако отдельные куски оставались на костях, гнили не забранные внутренние органы, различные хрящи и всё то, что ещё оставалось. Они также копошились у костров дымящихся трупов в надежде урвать себе кусочек, сражаясь за мёртвую плоть друг с другом, и сподвигая быстрее работать бригады по восстановлению разрушенного куска в стене крепости.

На новые блоки как раз крепились прочные чешуйки с жуткой твари. И хотя поверхности роговых пластин с кожи змея хватило на не слишком уж большой участок, они всё равно обороняли хоть какую-то площадь укрепленной новой кладки во внешнем кольце обороны замка Олмара. Заодно по повелению короля и распоряжению Каледоса укреплялись некоторые другие стены, составлялись документы о необходимых поставках и закупе плит, камней, дроблённой крошки и прочих материалов для строительства.

Также у мажордома и у интенданта было много забот по поводу дров. Отопление стен построек, розжиг каминов, не прекращающиеся своей работой печи на кухнях, где смена за сменой группами работали повара и кухарки – всё это истощало запасы поленьев. Что-то из оставшегося к тому же требовалось нарубить, о чём также необходимо был дать распоряжение своим людям.

А заодно требовалось послать людей в леса и заказать дров с ближайших лесопилок Кхорна. Так что даже в просторном секретариате у Корлиция была целая гора всевозможной волокиты по составлению и утверждению необходимых документов. А следовательно, нужно было подготовить и заказы для самих письменных материалов.

Одна осада, растянувшаяся на несколько дней, успела ударить не просто по постройкам Олмара, но и по самым разным сферам привычной внутренней жизни в этих самых стенах и зданиях. В церкви латали потолок, исчертив божественными септаграммами обрабатываемый упавший камень, обращая его в новый алтарь. К смотровой башне необходим был ввоз крупных пластин абсолютно прозрачного дорогого стекла, а некоторым сооружениям требовался точечных ремонт кусков стен, башен и восстановления окон, разбитых катапультами.

Шёл, естественно, и пересчёт солдат, переформирование полков при необходимости, а также подготовка наградных документов и грамот, вследствие которых планировались ещё слушания прошений от особо отличившихся и представленных к наградам рыцарей и генералов.

Но король сейчас был занят отнюдь не этим, а, минуя коридоры с эльфами-стражниками и охрану из Белых Плащей, пришёл сообщить семье, что можно покинуть убежище, вернуться в свои комнаты и спокойно продолжить жизнь в замке, правда, не забывая собираться в дорогу до Триграда уже через пару-тройку дней.

– Папа! – помчался к нему Генри, первым заметив отца, постукивая серебристыми башмачками внизу белых чулок, идущих из-под медвежьего цвета безрукавного колета, что влитую сидел поверх белой шёлковой рубашки, – Всех врагов убил? – вопросил он с наивными детскими глазами.

– Хе, мой храбрый малыш-проказник! Ну, чего тут? Не обижал сестру? – обнял он его, потрепав по длинным русым волосам.

– Не-е, мы учились с мастерами, чтобы сдать все проверки по учёбе и поехать с тобой в Золотой Путь, – открыто заявил он отцу.

– Ну, ясно, я вам ещё ничего официально не объявлял на этот счёт, а Вельд уже обо всём разболтал? – без сердитости, а даже с лёгкой усмешкой произнёс он, посмотрев на старшего сына, отведшего глаза, – По крайней мере, у вас хотя бы тяга к учёбе проснулась.

Он оглядел остальных. Вельд в немного помятом багряном мундире приподнялся с кровати, на которой сидел. Кирстен спешно шла в своём элегантном и длинном сине-зелёном платье, чтобы обнять супруга. Дочь, облачённая в нежно-голубое, почти белое платьице сидела в дальнем углу стола у рыжеватой тарелки. Несколько слуг и сама Нейрис с малышом Деганом на руках стояли позади у стены, а также в помещении был историк и преподаватель Фатол Совск.

Человек немолодой, но ещё и не слишком старый, неспешно приближавшийся к пятидесяти годам, худой и сухой, подобно Корлицию, с большими круглыми очками на прямом невыразительном носу, и стёкла их были слегка запачканы брызгавшими с мяса капельками соуса-подливы. Мужская длинная рыжеватая мантия была украшена узорами бледных едва заметных экзотических птиц фламинго, встречающихся только в Унтаре и известных своей сезонной миграцией с одних земель этого края на другие в зависимости от погоды и времени года.

Во времена своей молодости он был архитектором, увлёкся древними постройками и так развилась его тяга к истории и событиям прошлого. Он посещал старинные капища, древние храмы, заброшенные и полуразрушенные церкви в опустевших поселениях, собирая материалы на свой новый научный труд, а теперь, когда уже его писал на основе находок, осел в Олмаре и стал учителем истории в местной школе.

Тонкие мужские губы, не обрамлённые ни усами, ни бородой, поглощали наколотые на вилку кусочки мяса в овощном соусе, а щурящиеся в удовольствии серые глаза свидетельствовали, как вкусно и с каким аппетитом он сегодня ужинал в компании королевской семьи за длинным центральным столом, только супруга и сыновья со своей едой уже закончили, а вот они с Ленорой ещё пока нет.

Её хрустальный маленький, но высокий бокал-цилиндр из-под ягодного киселя был сейчас почти пуст, чего никак нельзя было сказать о стоящей подле них тарелки прямо напротив скучавшего детского личика. Потому-то Джеймс не стал тянуть, а сразу решил всех обрадовать.

– Осада кончилась, мы их разгромили, так что вылезайте-ка отсюда, – заявил он, оглядывая их лица.

– Ура-а-а! Свобода! – Генри, разжав объятия, сразу же побежал в дверной проход, чтобы порезвиться спокойно по замку, уже ничего и никого не опасаясь, – Хоть с Деганом теперь возиться не придётся! – радовался он, что будет с кем ещё проводить время кроме малыша Нейрис и своих брата с сестрой, изрядно за эти дни с ними убежище засидевшись и наигравшись.

– Я в тебе и не сомневалась, – с улыбкой прижалась к королю супруга и нежно поцеловала его губы, – Теперь хоть спать сможем спокойно.

– Куда там, – усмехнулся ей в ответ монарх, – Завтра ярмарку с утра открывать, людей принимать в тронном зале, забивая голову их проблемами, мучиться потом справедливо и не справедливо поступил, как всех рассудил, в Триград ещё скоро поедем, тоже бы здраво собраться, ничего не забыв, чтобы потом гонцов-посыльных сюда не посылать, ох!

– Собираться не забудь, тоскую по Честеру, хочу уже с ним играть во дворах, да и он без всех нас там явно скучает.

– Да есть у собаки там, кого подоставать, – отмахнулся Джеймс.

– И черепашку свою давно не видела, – переживала Кирстен, – Если помрёт там без меня? Она в семье Айвелей уже…

– Третье поколение, – закончил за неё Джеймс, прекрасно об этом зная и успокаивающе поглаживая супругу левой рукой по плечу и верхней части спины поверх нежнейшей ткани платья, – Четвёртое уже, если с учётом наших детей.

– Много павших по итогу? – поинтересовался скромно рядом стоящий Вельд.

– Потери есть, в основном среди неопытных, среди кадетов, – объяснял ему король, – В соотношении с армадой этих пиратов наши потери вообще незначительны, эти полоумные были неплохо вооружены, но вот о доспехах что-то за все эти дни так и не подумали.

– И кто стоял за этим? – обнимая мужа спрашивала Кирстен, – Выяснил уже?

– Пока что наша версия, что трудно жить бандитам да пиратам стало, собрались под командованием одного хитреца, – отвечал он, – Он гниёт сейчас в темнице. Да смущает меня реально их слишком уж качественное оснащение. Наконечники стрел и баллист, сабли, палаши. Да, были там такие, кто мясницким тесаком, кузнечным молотом или топором лесоруба махал, я наслышан, но по большей части как-то прям достойно вооружены были.

– Может, награбили с поставок недавних? Новые блестящие клинки, ни разу в боях не пользованные, – предполагал Вельдемар.

– Да, к тому и склоняемся, – кивнул ему отец, – Наверное, я всё же был не прав, не знаю… – с сомнением проговорил король, – Сюда стоило определить Андора или кого-то из рыцарей, кроме Гардбуха. Дименталя, например, а тебя, хоть и не задействовать в боях, – он немного нахмурился, припоминая тому выходку со змеем, – Но держать при себе, обсуждать с генералами тактику, показать, как ведётся защита при осаде, какие у нас были планы и варианты, к чему пришли, как взяли их под конец, словно в кузнечные клещи! Да напугали меня их арбалетчики и стреломёты, боялся случайного попадания в себя да и во всех вокруг.

– Не говори так! – Кирстен обняла его крепче, целуя шею и вверх к левой щеке, не желая ничего и слышать о возможности ранения своего супруга, – Не наговаривай беду.

– Да всё в порядке, цел я, – провёл он по её волосам, сложенным ободком из кос вокруг головы, словно корона, – Просто слишком уж за вас беспокоился.

– Я бы мог надеть лучшие доспехи, – недовольно ворчал старший королевский сын, – Мне бы Эйверь свои дал, их не пробить, они легче…

– Мы тебе свои собственные из титана сделаем, – заявил ему отец, – Вот мне не хватало ещё, чтобы из сражения в сражение вы с паладином шмотьём менялись, ишь учудил! – протянул он руку, чтобы коснуться коротких тёмных волос старшего сына и слегка их взъерошить.

– Да ладно теперь, – отвёл принц взор, – По рассказам да летописям буду эту битву изучать… Как и всё остальное…

– Ну, полно вам ссориться, – вмешалась королева в их разговор, – Ну, сходите что ль на казни посмотреть.

– Кирстен! – был ошарашен Джеймс таким предложением.

– А что? – подняла та свои кофейно-карие глаза на него, – Крестьяне же своих детей приводят поглядеть на это зрелище. В конце концов, они хотели нас убить, – имела он в виду пленённых разбойников, – Так пусть сами будут убиты. Подашь сыну, будущему королю, пример, – считала она.

– Поступай с врагом так, как он желал с тобой поступить, – промолвил король, в очередной раз цитируя «Победу или смерть» Хосе Варгаса.

– Да это Генри интересно было бы на эти пытки посмотреть, там уже, небось, издохли все, я и бои пропустил, и расправу с врагами, – жаловался Вельдемар.

– Зато ты был здесь и я за тебя не волновалась, – повернулась Кирстен к сыну, не переставая обнимать супруга, – Ну, мы пойдём, а ты заставь Ленору морковь доесть. Капризничает который день, не могу уже! – сердито заявила она, обернувшись на дочь.

– Мама! – с обидой и возмущением воскликнула девочка.

– А что? Морковь полезна, овощи нужно есть, иначе откуда брать силы и красоту? Нужно всё доесть, – была её мать непреклонна.

– Ленора? – из-за матери выглянул на девочку и отец в надежде, что его суровый взгляд её тут же урезонит и она ринется доедать всё, что там у неё в тарелке было, однако же не помогло, та предпочитала вступать в ответную полемику.

– Да съела я всё, тут одна морковка осталась, – недовольно надулась она, подперёв щёку рукой и глядя в сторону, лишь бы не смотреть ни в глаза Джеймсу, ни в тарелку, ни на Нейрис.

– Морковка полезна и важна, – ещё раз заметила вслух Кирстен, погрозив пальцем с крупными бусами жемчужного браслета, – Спроси вон у мастера Совска!

– Я, конечно, не травник и не агроном, но коллеги говорят, что полезнее моркови и черники для работы зрения плодов у нас просто нет, – отвечал тот, доедая всё со своей тарелки и протирая губы тканой салфеткой, прежде, чем встать из-за стола.

– Мне частенько хочется перевезти к нам младшего брата, особенно в Триград, но когда начинаются вот такие капризы, понимаю, что сил моих нет, ещё и его воспитывать. Пусть отец с его молоденькой жёнушкой им занимаются, мне и вас-сорванцов хватает.

Двое девушек из прислуги аккуратно сложили все блюдца на тарелки, а тарелки стопкой друг на друга, сверху водрузив позвякивающие столовые приборы и расставив пустые бокалы. Оставалось лишь дождаться, пока с оставшимися в подливе кубиками и брусочками морковки справится Ленора, чтобы окончательно всё убрать со стола и унести, дабы перемыть всю эту посуду.

– Пожалуй, пора возвращаться к себе, – с улыбкой проговорил Фатол, – Вы прекрасно обороняете своё королевство, – поклонился он королю, радуясь, что с осадой удалось покончить всего за несколько дней.

По некоторым зданиям попадали камни с катапульт, – сообщил ему король, – Так что, если вдруг что-то с комнатой или конструкция покажется не надёжной, сразу говорите, разместим в другом месте, как других, чьи покои пострадали при обстреле. Не рискуйте, мы не хотим, чтобы в какой-нибудь разыгравшийся шторм обрушил стены и похоронил наших жителей. Вскоре всё восстановят.

– Да, если вдруг что, я сообщу, – заверил тот, – Вы тоже постарайтесь лечь пораньше и выспаться. Планируете завтра торжество в честь победы или совместите уже в Триграде с празднеством? – обернулся он, поинтересовавшись напоследок.

– Да, один день отметим, что крепость отвоевали, – ответил монарх, – Покормим народ, поразвлекаем. Вы тоже заглядывайте.

– О, нет! Я потому и спросил, ваше величество, – криво улыбнулся историк, – чтобы тогда на завтра ничего не планировать и провести день в библиотеки, где-нибудь даже в подвалах читальных залов за книгами. Есть ряд интересных списков, найденных в сундуках не так давно, найти бы к ним оригиналы! Ох! – покачивал он головой, прикрыв глаза, словно вновь смаковал вкуснейшее мясо, так любил он открывать новые кусочки прошлого Энториона.

– Добро, отдыхайте. Надеюсь, что шум ярмарки вас не будет тревожить в таком случае, – попрощался с ним король.

– Ярмарка? Серьёзно? – был удивлён Вельд, – Пойду, Генри расскажу.

– Я его найду, – вызвалась Кирстен, – Проверю, застелили ли уже постели, как наши комнаты поживают, не попали ли в наши апартаменты летящие с небес камни, – посмотрела она на мужа.

– Кажется, нет, – нервно замялся тот, припоминая куда приходились удары по цитадели, – В наших покоях-то уж точно, – заверил он, так как все эти дни прекрасно и спокойно спал за исключением вчерашнего утра, когда камерарий поднял ни свет ни заря, и, собственно, сегодняшней бессонной ночи, так как проводилась решающая битва.

Однако кроме собственных покоев в комнаты, например, детей, Джеймс даже не заглядывал. Те были в убежище, он сам был занят совершенно другими делами. Посещал зал заседаний, обеденный, тронный зал, был в кабинете секретаря, выясняя расходы согласно поданным туда бумагам мажордома, находился в ставке генералов, обходил западные стены вместе с приближёнными…

– Буду ждать тебя тогда, – ещё раз поцеловала Кирстен его в щёку, отправившись в коридор из убежища, – И не вздумай выпускать Ленору, пока всё не съест.

– Ох, – кивнул ей Джеймс утвердительно, хотя возиться с капризнячащим ребёнком и заставлять дочь сквозь слёзы и истерики доедать оставшееся в тарелке ему сейчас безумно не хотелось.

Правда, конечно же, ещё больше это всё не хотелось доедать непосредственно самой Леноре, допившей остатки красно-сиреневого киселя, но не притронувшейся к вилке и морковке в оставшемся рыжеватом и буром соусе с жёлтыми маслянистыми вкраплениями.

– Сама время тянешь, – проговорил ещё не ушедший Вельд сестре, – Быстрее съешь, быстрее освободишься. Я съел, Генри съел, чем ты хуже?

– Тем, что я не вы, – дулась девочка, – Вы съели, а я не хочу.

– Морковь прекрасный сладкий овощ, полезный и вкусный! – начал уговоры Джеймс, даже не зная, как подступиться.

– Не сладкая вовсе, противная, – потыкала в тушёные рыжеватые кубики Ленора вилкой.

– У нас мясные шарики с овощным гарниром были, – пояснил отцу старший сын.

– Причём в овощах морковь длинная, а в самом мясе кубиками, – поясняла девочка, видимо, аргументируя, что её как-то уж слишком много положили.

– Да, в мясе ещё фасоль, мелко нарубленный шпинат и морковь, с фаршем скатаны в шарики на пару с флафелем, обжарены в масле, потом тушились… – объяснял Вельд.

– Понял-понял, – прервал его король, сделав шаг от сына в сторону стола, на другом конце которого и сидела дочь.

– Я уже наелась, не хочу, – морщилась она, взглянув на отца.

– Так, Ленора, пожалуйста. Давай не давить на жалость, что плохо, животик полон, больше не лезет, доедай и пойдём по стенам крепости погуляем, – говорил ей тот, – Устала, небось, сидеть здесь столько дней без окон, без всего.

– Угу, – кивнула она на последнюю фразу, но никак не на начало его предложения доесть с тарелки.

– Ленора, не зли отца, – посоветовал Вельд, – Ну, хочешь, я тебя покормлю даже, – вспомнил он далёкие дни, когда она была совсем ещё маленькой, а он, будучи старше её аж на шесть лет, вполне учился самостоятельности и помогал родителям с младшими детьми.

– Нет, ну почему я должна, – вскрикнула та, – Я съела мясо, флафель, зелёные стручки фасоли, картошку кубиками, что там ещё… Осталась морковка, что нельзя без неё сегодня обойтись?!

– Нет нельзя, – помотал головой её отец.

– Да почему?! – возмущалась девочка, хлопнув ручками по поверхности стола.

– Потому что так полагается, – сердился Джеймс, – Ты моя дочь, должна слушаться. В том, чтобы доесть с тарелки, нет ничего страшного! Многие голодные крестьяне бы всё отдали, чтобы заполучить даже эти маленькие остатки! – возмущался он.

– Так пусть доедят, я-то не против, – отвечала девочка.

– Ух, я сейчас позову Бартареона, и маг сделает здесь барьер, сквозь который без чистой тарелки ты не пройдёшь. Не хочешь есть сейчас, сиди тут одна, съешь завтра, съешь послезавтра, как проголодаешься, так и выйдешь.

– Она же уже холодная будет! – слёзно протестовала девочка, – Совсем не съедобная! И вообще испортится за столько дней! – предполагала она, не зная наверняка, но сталкивавшаяся с тем, что прислуга и родители иногда обсуждали «пропавшие» продукты, например, когда какая-нибудь банка с соленьями оказалась не слишком плотно закрытой.

– Вот и кушай сейчас, – уже не знал, как действовать Джеймс.

– Не хочу! Отдай крестьянам. Чего я должна… Когда я вам все долги уже отдам, чтобы вы от меня, наконец, отстали? Делай то, не делай это. Должна учить картографию, должна ходить в школу, должна ложиться спать, когда не хочу, должна есть то, что не хочу.

– Ты моя дочь! – вскрикнул король на неё.

– Вот именно! Я принцесса! Почему я должна есть то, что я не люблю? Тебе всегда готовят, что ты хочешь.

– Ну, я в конце концов король! – парировал тот в ответ.

– А я твоя дочь! Я принцесса! – ещё раз повторила Ленора, – Почему здесь слушаются только тебя? Почему у меня тоже нет личной стражи, которая на каждый мой приказ не будет ждать и смотреть в твою сторону, кивнёшь ты головой утвердительно или нет, а будет всегда исполнять только мои приказы, повеления принцессы, что бы там ни говорил при этом король?! – хныкала она.

– Глупости, у тебя итак есть, что ты хочешь. А морковь будь любезна доесть. А то позову архимага, – ещё раз пригрозил он дочери.

– Папа! – со слезами крикнула принцесса, сжимая ручки в кулачки.

– Так, всё! – вмешался Вельд, встав ближе к стопке тарелок и разведя руки в стороны ладонями к скандалящим, оказавшись, как бы между ними, хотя на самом деле их разделяла длинная деревянная протяжённость красивого стола.

Джеймс остановился и вправду уняв свой гнев, рассчитывая, что хотя бы его сын сейчас что-то предложит вразумительное да уговорит Ленору всё-таки избавиться от моркови в своей тарелке, чтобы все успокоились. Однако спокойствие сейчас и самому принцу было чуждо.

– Нейрис! – нахмурился он на старшую служанку королевского двора, – Нет, ну серьёзно, пора бы уже запомнить, кто из детей короля, что любит поесть. Это не дело подавать отцу всё по заказу, а нас кормить, как вздумается. И не важно, тебе, или матери, или ему. Одно дело, если б мы одни пироги да сладости лопали, чтобы кто-то из родителей имел право вмешаться, другое дело вот это! – на полном серьёзе негодовал он, указав жестом ладони и на саму Ленору, и на её тарелку.

– Ваше высочество, я лишь… – принялась та не то оправдываться, не то отстаивать свою некую позицию, однако Вельд сейчас и слышать ничего не желал.

– Нейрис, пожалуйста. Ленора не ест морковь в рагу, когда та пропитана соусом или маслом, когда та среди тушёных овощей, не ест пропаренную и варёную, маринованную или подсоленную в любом подобном блюде. Пора бы прекратить готовить то, что представители королевской семьи не любят, и каждому отныне подавать свои блюда, – говорил он, глядя в глаза Нейрис, – Но морковь действительно полезна, – подошёл он теперь к сестре, которая могла не надеяться, что сейчас в его лице нагрянет спасение, – У тебя не было слишком много еды, больше обычного, чтобы ты прямо-таки переела, – отметил он.

– И что ваше высочество предлагает? – Нейрис решила не идти на конфликт, а была готова к любым распоряжениям принца.

– Так, чтобы никто из нас не обманывал королеву, о том, что она поела, но чтобы и Леноре не пришлось доедать вот это, вы сейчас сна кухне приготовите кое-что другое, – имел он в виду кухарок, которым она должна дать распоряжение.

– Тоже из морковки? – только и поинтересовалась старшая служанка.

– Да, – сразу же ответил он, – Только свежей! Хорошей, свежей и сладкой, – отчеканил он, – Сколько здесь, – задумчиво глянул он в тарелку, прикидывая общий объём, – Одну морковку взять, тщательно промыть и почистить, – начал он диктовать, что делать, – Натереть тонкими полосками. Не брусками вот этими вот, – обратил он особое внимание, – Залить морковным соком, слегка обдав. Перемешать хорошенько с маленькой ложкой чистого прозрачного мёда и слегка обсыпать сверху мелким свекольным сахаром или лучше даже толчённой сахарной пудрой, чтобы на зубах не скрипело.

– Ну, хорошо, распоряжусь, – не слишком довольно, но всё же покорно произнесла Нейрис, шагая прочь из убежища, поглядывая на Вельда, отправляясь отсюда на кухню вместе с ребёнком на руках, – Идём, сорванец, – произнесла она четырёхлетнему Дегану.

– Поехали-поехали! – радостно вскидывал ручки мальчонка, облокачиваясь тельцем на полноватую услужливую женщину.

– В идеале бы туда ещё ягод черники добавить, – говорил старший принц уже не ей, а так вслух, размышляя над «рецептом», – Да не сезон, у нас только варенье, а это уже перебор со сладким, когда там и ложка мёда, и щепотка сахара. Пока, Деган! Хорошо себя веди! – погладил он ребёнка по мягким длинноватым волосам до кончиков ушей.

Можно было бы, конечно, убрать один или оба сладких ингредиента, но, видимо, варенье из ягод Вельд находил всё-таки куда менее полезной добавкой, чем качественный мёд. А вот добавление свежих собранных в лесу ягод одобрял, но до поспевания черники оставалось ещё несколько месяцев.

А вот саму принцессу слова про мёд и сахар вполне заинтересовали. Девочка демонстративно отодвинула от себя тарелку, показывая, что вот это она доедать уже точно не будет, освобождая пространство для того, что ей сейчас принесут.

И, благодаря тому, что заказанное Вельдемаром блюдо не нужно было ни тушить, ни варить, ни жарить, ни даже как-то подогревать, а лишь почистить да натереть всего одну морковку, перемешав с мёдом и сахаром, Нейрис вернулась уже одна, но с небольшим блюдцем готового кушанья достаточно быстро, строго следуя рекомендациям от старшего принца.

– Вот, попробуйте, ваше высочество, – сказала она, ставя фарфоровую с синими узорами посуду рядом с девочкой.

– Свежая морковь полезней, да и мёд. Пробуй, – настаивал её брат, – Теперь и вправду сладкая, – улыбался он сестрёнке.

Ленора протёрла вилку беленькой салфеткой, чтобы убрать весь привкус той «нежеланной» моркови и подливы, очищая металлические зубчики и даже тщательно проводя сложенной белой тканью между ними, а после приступила аккуратно к трапезе, накручивая длинные полоски тёртой морковки на изящную маленькую вилочку.

– Ух ты! – улыбнулась она, вытирая слёзы свободной от вилки рукой.

– Нравится? – усмехнулся её старший брат.

– Да! Вкусно! – отвечала девочка, прожёвывая натёртую морковку, – Вот другое дело! – заявляла она, глянув на отца.

– Ешь-ешь, не разговаривай, – беспокоился Джеймс, чтобы она не подавилась.

– Вот если бы ты не хотел стать королём, то лучше бы стал хорошим поваром! – заявляла Ленора старшему брату, не слушая папин совет.

– Кушай, – лишь улыбался тот, – Рад, что понравилось. Свежая куда полезней, – ещё раз напомнил он, после чего развернулся взглядом к отцу, – Настоящий король должен уметь решать любую проблему, – выделил он особой интонацией ключевое слово в предложении, после чего направился мимо него прочь из убежища.

Джеймс глянул, как Ленора быстро расправляется с морковью, и развернулся вслед за сыном, оставляя девочку под присмотром Нейрис и двух девушек в фартуках, которым нужно было забрать в итоге посуду. Принцесса же была теперь свободна и могла бежать хоть к себе, хоть гулять по замку, хоть во дворы навестить птичий двор, цветники, или даже взобраться к Винсельту на смотровую башню, только по внутренней винтовой лестнице, естественно, а не по внешним выступам, как в первый день осады зачем-то делал Генри, едва не попав под острые стёкла.

– Вельд! Вельд! Да погоди же! – нагнал король старшего из детей в коридорах, – Сынок, отлично сообразил. Она там уже почти доела, сейчас побежит играть свободна от всего и без скандалов. Молодец! – хвалил он сына.

– И пусть на кухне следят, что кому дают, – немного в смятении отвёл взор карих, как и у остальных двух детей короля, глаз, хотя на самом деле тоже был собой горд и рад такой успешной придумке.

– Да уж, так будет лучше… – согласился Джеймс, – Уж я-то как этих скандалов не хочу. Ты прямо выручил, – обнял он Вельда за предплечья.

– Обещай хоть, что в следующий военный поход меня возьмёшь, – не глядя родителю в глаза проговорил всё ещё обиженный на того Вельдемар.

– Да какой поход, сын! У нас Золотой Путь на носу. Или не хочешь ехать? – с удивлением спросил его король.

– Да нет, хочу, – поднял тот наконец глаза, – Честера, правда, два месяца, как здесь живём, не видели – скучал он по королевскому псу из Триграда, – И, если поедем, то снова ещё много месяцев не увидим. Зато посмотрим на дромедариев Ракшасы, выпьем вина в Гладшире, поем экзотических фруктов, поболтаю с Дорси, – зарделся он краской на щеках, осознав, что взболтнул лишнего, – Закупим войска магов из гильдий Иридиума сюда, изучим литейные Хаммерфолла, узнаем, как устроены, – тут же постарался он набросать всего другого, чтобы сказанное о Дорси Виалант забылось в разговоре.

Во всём этом его подход к путешествию сильно отличался от младшего брата. Если тот хотел увидеть разные достопримечательности – Синий Вулкан, Замок-Кольцо Лекки, воздушный шар, прирученных ящеров и тому подобное, то Вельд наполнял Золотой Путь исключительно практическими целями, чтобы в каждом регионе взять что-то важное и ценное для укрепления королевской династии и поднятие уровня жизни при правлении Дайнеров.

– Эх! – взъерошил мужскими пальцами отец его короткую стрижку бурых прямых волос, – Вот тебе точно полезно будет. Последишь за переговорами, посмотришь, как дела в королевстве ведутся. Может, окажешься дельнее всех советников, – подбадривая предполагал Джеймс, – Не молчи, говори там, как знаешь и как видишь, – просил он заодно.

– Да, пап, – нехотя обещал тот, не считая, что сможет дать хороший совет, да и заседаниями интересуясь куда меньше, чем военным делом, – Все поедут?

– Ну, тебя-то по-любому возьму, пора перенимать опыт, а малыши, не знаю. Если действительно всё сдадут. Хорошо их готовили? – поинтересовался монарх, пока они шагали по коридорам цитадели.

– Да, вроде, отвечали на то да сё, – покачал Вельд головой, – Знают всё, в принципе. Если что, им напоминали. Слушай, если это Золотой Путь по всем землям, ну на кой тогда им сдавать гербы, флаги, названия герцогств, если сами всё увидят. Почтовые птицы, всякие особенности типа лучшего сыра в Гладшире.

– Нам оттуда ещё тот самый лучший мёд ввозят, – напомнил ему отец, отсылая к кулинарному рецепту для сестры.

– Да-да, край бортничества, – отмахивался тот, – Знаю-знаю. В общем, какая разница сдадут, не сдадут. Покажи им мир. Весь мир, всё королевство! Когда ещё такая возможность представится.

– А осада эта? – парировал король, – Думаешь, безопасно детей везти с собой по землям, где Дайнерам не всегда рады.

– Ты хотел, чтобы я говорил, чтобы высказывался, – напомнил ему Вельд о том, о чём они вот буквально сейчас и говорили, – Моё неопытное мнение не советника, – скромно начал он, – Оставлять без присмотра здесь куда опаснее. С тобой едет Эйверь? Кваланар? Бартареон? Кто остаётся-то защищать Кхорн? Один Вайрус?

– Наверное, Бартареона будет разумнее тоже оставить в Триграде на всякий случай, – согласился Джеймс, что со слабой защитой оставлять всё будет явно плохой идеей.

– Если кто-то хочет твоим отсутствием воспользоваться, то подготовься и используй это против него, – советовал ему старший сын.

Они вышли на один из мостов, связующих строения, так как монарх собирался вернуть меч в королевскую оружейную башню, а принц за всем этим разговором просто шагал рядом, составляя компанию, хотя изначально собирался всё-таки к себе в комнату, да вот из-за беседы с отцом не получилось.

Снаружи их по разные стороны моста, и снизу, и на башнях, приветствовали отмечавшие победу гвардейцы. Слегка подвыпившие, те из войска, что сейчас оказались свободны от обязанностей или же организованные в смену на отдых, помывшиеся, пообедавшие, теперь ещё и пропустившие в честь победы над атакующими кружку-другую эля, сидра или браги.

– Хе-хей! – приветствовал их в ответ и король, приподнимая левую руку с демонстративной ладонью, – Мой сын, Вельдемар, – хлопнул он того в области ключицы, как бы представляя народу, будто кто-то может не разглядеть, кто же монарха сопровождает, – Защищал всю семью внутри цитадели, – похвалил он его прилюдно.

За них поднимали кулаки с радостными возгласами, а где-то в трактирах поднимали и кружки, ведь за здоровье короля и его семьи было, пожалуй, самым частым поводом в Олмаре, чтобы выпить. Король и сам мечтал уже раствориться на вечер в чарке вина, не думая больше ни о каких проблемах, так как завтра их будет предостаточно.

Организация ярмарки почти полностью легла на плечи его матери, распоряжавшейся всеми приготовлениями, младшие дети резвились, наконец-таки получив свободу от толстых стен укрытия, любимая жена приводила в порядок спальню, а со старшим сыном он хотя бы наконец немного поговорил, уняв возникший при осаде конфликт. По крайней мере, так ему казалось, что теперь они снова ладят и понимают друг друга.