Текст книги "Кровь королей (СИ)"

Автор книги: Влад Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 55 страниц)

V

На подходах к западному крылу уже слышалось, как лязгают мечи и алебарды, было видно стрелы, снующие в воздухе в обе стороны, а также царил непередаваемый запах от варева в котлах на стене, из которых полевали ползущих вверх недоброжелателей то раскалённой смолой, то кипящей не самой чистой и свежей водой, однако упёртые отряды всё не желали отступать.

Со времён начала штурма, который успел тогда в башне разглядеть апокрисарий-звездочёт, прошло уже немало времени. Безумные начальные атаки слабо подготовленных разбойников сменялись уже постепенно организованными их лидером-адмиралом атаками. С реки уже притащили и собрали несколько перевозных таранов, где к колёсчатой платформе на цепях крепилось массивное бревно из какой-нибудь прочной и плотной древесины, окованное с одной стороны массивным куском железа в виде бараньей или драконьей головы с закрученными полумесяцем рогами.

Их катили вперёд по траве, а затем с силой дружно закатывали на подъём холма, на котором стояла крепость города. Персонал, который обслуживал таранты, то и дело получал смертельные ранения от стрел, однако же сменялся на подхвате новыми людьми, не дающими орудию соскочить и укатиться вниз от городских стен.

Глава пиратов в своей шляпке и прекрасных сапогах вышел вперёд и был уже на виду, а не ютился в тени деревьев, однако же благоразумно стоял достаточно далеко, куда с башен никак не могли достать ни камни катапульт, ни стрелы лучников.

Усатый мужчина в дорогой и красивой форме, однако это вовсе не был истинный адмирал морского флота Его Величества – Уолтер Догарат, скорее самопровозглашённый главарь объединившихся банд и шаек, если уж на то пошло, стоял в постойке «ноги на ширине плеч», отводил руки за спину, гордо выпячивая грудную клетку, и отдавал приказы довольно звонким и гудящим голосом, поворачивая голову к соответствующим уже построившимся отрядам.

Одни затачивали «кошки» – цепкие приспособления для подъема по стенам, другие полировали щиты, чтобы на холме вставать лестницей, используя их как ступеньки для вооружённых собратьев, третьи как раз вовсю готовили свои сабли и мечи, чтобы будучи в тылу подальше от стрел и прочих напастей, вовремя взобраться по таким щитам и ловко оказаться у стен.

Из леса выходили отряды лучников в идентичной форме – светлые рубахи и лёгкий кожаный жилет поверх. Вооружение у них было разное, у кого-то чуть ли не самодельные луки, у других же довольно качественные изделия, а у некоторых даже новинки прогресса и изобретательской мысли – самострелы арбалеты.

Тем не менее такая вооруженная «солянка» послушно строилась и слаженно двигалась, как приказывал им адмирал, занимали верные позиции, вели обстрел прямиком на башни, а несколько служащих при них не вооружённых людей разводили костры, где потом можно будет поджечь зажигательные смеси и наносить на наконечники стрел.

Всё это в одночасье открылось и Генриху Дайнеру, вылезшему на вершину башен замка, оказавшись на площадке, обдуваемой прохладным ветром, заигрывающим с его не слишком подготовленной для такой вылазки одеждой. Локоны его задувались назад, не мешая разглядывать, как на западной стене крепости гибли стражники, подменяемые стоящим снизу подкреплением, льющим кипящую жижу на вопящих штурмовиков, протыкающим глотки всем, кто показывался по ту сторону башенных укреплений и пытался залезть на территорию Олмара.

Крупные белые облака то и дело скрывали солнце, но то регулярно вновь выглядывало, даруя негу тепла и ещё лучше освещало место действия, где всё сильнее разгоралась штурмовая баталия между охраной замка и кем-то умело собранными в одну армию бандами.

Отсюда двенадцатилетний принц мог частично видеть, как к замку катят ещё не взведённые катапульты, тащат обточенные массивные камни в телегах для их зарядки, выкапывают окопы, возле которых от стрел вонзают в землю остроконечные щиты под косым углом, чтобы те прикрывали под обстрелом.

Однако с точки обзора юноши лучше виднелись свои, чем чужие. А его больше волновало, кто же именно посмел напасть на их замок. Кто дерзнул с отчаянным безумством, преисполненный наглости и самоуверенности, что Олмар вообще можно взять.

А потому, пока где-то снизу по квадратам лестниц за ним обеспокоенно взбиралась запыхавшаяся Нейрис, уже успевшая спрятать и его мать, и бабушку, и Ленору, и даже художника Кетцеля, а теперь почти в панике и сильном волнении пытающаяся его отыскать, мальчик прямиком по дорожкам для караульных на вершине толстых стен, помчался среди заграждений в сторону как раз смотровой башни, откуда как раз астроном Винсельт и заметил нападавших.

Конечно же, Генри не знал, что это звездочёт первым увидел отряды врага и убитых стражников, ему про это никто ничего не говорил. Как не ведал он, что башня сейчас пуста, что Винсельт помчался к королю, а не глядит в свою подзорную трубу за ходом сражения.

Его это сейчас не слишком волновало. Он сын короля и ему можно всё. Если астроном у себя, или хотя бы там его преданный слуга-ассистент, скрывающий врождённое уродство лица под жёлтым капюшоном, он вежливо попросит у него понаблюдать за происходящим. Если вдруг в башне никого не окажется, то он вполне просто сам без спроса возьмёт трубу, если она, конечно, там окажется. Ведь чисто теоретически, ушедший куда-нибудь апокрисарий мог её и с собой захватить вполне.

Если бы он сейчас не бежал, а остался в месте вылазки наружу и также стоял и смотрел, то, скорее всего уже бы замёрз на ветру и захотел спуститься обратно, не выдержав в такой одежде. Но быстрые движения мышц согревали молодое тело. Работали руки и ноги, грудь активно дышала, нагретый лоб покрывался влагой, так что Генриху сейчас было даже скорее жарко, нежели холодно.

Его отец же, подписав договора и проводив патеков в сопровождении своей стражи до одного из внутренних залов с секретным убежищем, повелев для них там накрыть стол и принести с кухни лучшие кушанья, сейчас накидывал серебристо-серый плащ и сам собирался направиться к западному крылу крепости, чтобы возглавить оборону.

Вдвоём с Бартареоном они поднимались друг за другом по узкой винтовой лестнице оружейной башни, где король Энториона выбирал себе красивый и достаточно годный для сражения меч, в итоге выбрав один из одноручных, с довольно узким и длинным кончиком лезвия. Таким мечом было удобно и колоть и рубить в бою.

Из окон-бойниц оружейни они оглядели западную часть крепости, по большей части наблюдая, как раздаёт приказы Вайрус, и как подоспевают кадетские взводы на розданные Эйверем позиции на бастионах. Два военачальника организовывали оборону, разделяя обязанности и практически не взаимодействуя друг с другом, так как каждый занимался своим делом.

– Эти стены не взять на таран, – не то, чтобы с гордостью, а скорее с холодной констатацией фанта размышлял вслух король, – между толстенными кладками свален плотный гранит, который посыплется, словно зерно из порвавшегося мешка, словно поток воды их треснувшей бочки! Завалит разом штурмующих, пробивших брешь во внешней стенке.

– Значит, будут рыть под холм подкопы, строить осадные башни выше стен. Вон, видите, у леса уже возводят квадраты из брёвен, – оказал он вдаль, где активно копошились «рабочие» в стане неприятеля.

– Что им нужно, маг? Мне стоит отправить ворон и стрижей, как Розенхорны и Уинфри сдавят их ещё до того, как они пролезут в крепость. Какой смысл брать Олмар? Начинать военную кампанию, сплавившись по реке сюда. Да что там Уинфри, просто всё войско Триграда пригнать за день и…

– А если этого и добиваются? – поразмыслил Бартареон, – Ваше Величество, их поступок неразумен, а значит смысл очень скрыт от нашей прямой логики. Что, если цель как раз ослабить Триград, заставить вас пригнать сюда войско, и тогда начнётся штурм уже на столицу?

– Да, ты прав, оттуда звать подмогу не стоит, – согласился монарх, – Своими силами справимся. У нас достаточно людей, выгодная позиция, неплохие ресурсы, если Вайрус не все горючие смеси израсходует, конечно, – говорил Джеймс, глядя, как дружно на стенах переворачивают кипящие котлы, предварительно поджигая бурлящее содержимое, чтобы не только обжечь лезущих по стенам и затаившихся наготове внизу, но и подпалить на долгое время. Как только ближайшие лорды их сплав по реке проморгали!

– Так они же, небось, не всей армадой шли-то, – усмехался Бартареон, – По частям сплавляли брёвна для башен, войска в трюмах, плавали, как торговые суда, туда-обратно, у Оленьего Леса смастерили себе навесы, поставили печи, устраивали построения, возводили осадные орудия…

– Видимо так, – кивнул монарх, – В несколько заходов, тщательно готовясь. Тогда это мы их на опушке леса проморгали каким-то образом…

– Пойду-ка я за своими помощниками, – промолвил архимаг, предлагая не медлить, а уже появиться отряду чародеев с ним во главе на стенах, а не стоять в сторонке, наблюдая за происходящим.

– Их даже жаль, лезут на верную смерть. Мрут под стрелами, ложатся под камнями катапульт, горят заживо… Что же они хотят, маг… Это насколько же надо не любить себя и жизнь, чтобы попытаться штурмовать Олмар, – покачивал головой король.

– Надо не дать им рыть подкопы, – заверил Бартареон, хмуря брови и касаясь своей красной токи на голове, почёсывая лоб.

– Ладно, пора явится самолично, поддержать стражу, дать отпор врагу, – проговори Джеймс, – Сможешь со своими магами укрепить стены? Пусть отталкивают каждого, кто снаружи прикоснётся, – предлагал он тому провести пульсирующую защиту.

– Ваше величество, я не специалист по барьерам и щитам, – открыто признавался архимаг, – я не защищать ваш замок призван, а воевать с лиходеями у ворот, да и не только. Архимаг не того поля ягода, чтобы стены заставлять пульсировать. Хотите защитного чародея, давайте вызовем во дворец кого-то из лучших магов Астелии, вызовем к дворцу из Академии Гор Вечной Зимы.

– Бартареон, друг мой, мог бы и не так официально, – сказал тому король, – Я же тебя с собственных малых лет знаю, ты меня всегда по имени звал. Здесь же никого кроме нас, к чему эти «величества» и прочее, – отвёл он взгляд от сражения к птичьим садам.

– В этом-то и должна быть вся разница. Между «Шустрым Джимми», юным принцем Джеймсом Дайнером, и Дайнером Вторым, не просто герцогом Кхорна, но и королём всего Энториона! – высокопарно молвил ему в ответ архимаг.

– Если вечно говорить со мной «на вы», я могу решить, что ты не так близок и честен во всём к своему королю, – тихо процедил Дайнер, словно обидевшись.

– А если король хочет отношения «на ты», может, он не считает себя достойным титула короля? – сурово глянул на того маг, и они встретились взглядами, едва монарх повернулся к собеседнику.

– Что ж, учту. Зови как хочешь, – вздохнул Джеймс, – но заставлять всех и каждого показывать какое-то прям пиковое уважение, кланяться, целовать ноги и перстни… Того и гляди, вызовешь ненависть даже у лучших друзей и союзников, которых заставляешь поступать также.

– Ах, я бы с удовольствием вспомнил молодость и просто поболтал бы с Джеймсом Дайнером, – улыбнулся ему в ответ тот, – погулял в саду, как в былые годы, рассказывал бы о землях Энториона то да сё, но тогда и все разговоры не должны никак касаться политики в королевстве. А в наши дни это практически невозможно, – с досадой проговорил Архимаг, положив старческую ладонь королю на плечо.

– И я скучаю по нашим беседам во дворе, Бартареон, – признался ему Джеймс, – ты меня многому научил, и твой совет я ценю и поныне. Давай действительно позовём пару умельцев из Астелии. А то эта нелепая осада лесными «пиратами» до смешного пугающая, честно говоря. Олмар не пытались взять ни разу до сего дня, пусть уж будут у нас на оплате несколько магов-защитников первоклассной категории. Жаль Драген сразу отцу пожалуется.

– Да уж, Лекки не одобрят, – усмехнулся тот, – Может, их как делегацию позвать? – предложил волшебник, – Мол, утрясти вопросы с Астелией хотим, потом якобы слушание и переговоры затягиваются, то да сё, гостят и гостят у нас. А потом вы сами в Золотой Путь отправляетесь, возьмите Драгена с собой, а их здесь оставляйте.

– Знаешь, звучит нелепо, конечно, но я бы хотел взять с собой детей, – король даже в глаза своему архимагу не посмотрел, а отвернулся куда-то в сторону окна.

– Старших – великолепное решение, показать, как дела делаются, как власть держится, чем регионы живут. Леноре же там, моё мнение, делать нечего, – высказывался Бартареон, – Сам процесс похода ей наскучит быстро, что верхом, что в карете.

– Зря ты так, дружище, – отвёл взгляд король, – Учителя говорят, что она куда лучше справляется, чем в её годы Вельдемар и Генрих. Старший прямолинеен и самоуверен, ему чужда политика и искусство договариваться. Средний, наоборот, почти лишён должной жёсткости, сам себе на уме, никакой дисциплины! Надеюсь, Нейрис его реально отвела в безопасное место, как ты говоришь, а не гоняется по всему замку за непослушным сорванцом. Ленора же покладистый умный ребёнок, хорошо считает, решает задачи, хорошо учит важные факты о соседних землях: карты торговых путей, основные товары поставок и закупок, ввоза и вывоза, особенности местности, все эти гербы, гимны… Она любит поразмышлять, пофилософствовать, насколько позволяет детский ум. Недавно такую тираду выпалила в отношении взаимодействия хищных и травоядных зверей, когда мы гуляли как раз по западной стене, любуясь закатом над лесом. Десять лет через пятнадцать лет! Как время летит! – дивился Джеймс, чуть покачивая головой.

– Совет всё равно не позволит женщине возглавить королевство, так что это всё пустое, – не желал слушать похвалу королевской дочери архимаг, – Да и какой трон, когда есть два старших брата, точно не собирающихся отрекаться от престола. Один нам хорошо знакомый человек уже как-то воспитал свою дочь по всем канонам образования юноши-наследника, – напомнил он Джеймсу про выходку и пари Ролана Виаланта, на чьём состязании Джеймс присутствовал почётным гостем.

– Ты о Гвен-то? – сообразил монарх, – Она просто вся в мать. Всё что покойный отец мне рассказывал о покойной уж нынче Диане теперь напоминает в отношении Гвендалин фразу «яблочко от яблони…». Моё мнение – воспитание Ролана тут вообще не причём. Она во всём подражает матери, служившей ей примером и образцом, сторожит змеиное гнёздышко, прикрывает Кроули, сплетничает с Лекки, ездит в гости к Аркхартам, сама зовёт к себе Стернов, они думают, что я не в курсе, про все их союзы, от Альберта ничего не ускользает, – похвалил он своего проницательного канцлера.

– Тем более, может, лучше только Вельду и Генри поехать по землям таких семей, чтобы кто-нибудь остался дома? – настаивал верховный придворный волшебник.

– Ну, там и дети будут. Младшие Лекки, как их там, Перн, Кевальд и Сиена? У Кроули несметное количество детей: Рашид, Рустем, Ратибор, Халед, всех не упомнить… Девочки Розенхорны, Дорси Виалант, Анна-София… Эйзенберг там дитём не разродился до сих пор?

– Насколько мне известно, ни Догарат, ни Уинфри, ни Мейбери так наследниками и не обзавелись, – констатировал архимаг, – А Дорси и старшая у Розенхорнов уже и не «дети», в принципе.

– А девчонка Торнсвельда точно сбежала? – интересовался Джеймс, – Та самая «Синеглазка» о которой его брат пел у нас три года назад на юбилее Генри?

– И ещё споёт на юбилее Леноры, уж он-то точно явится в отличие от братца-затворника, – усмехнулся советник, – Да, насколько мне известно, Марго и Маргарита-младшая успели сбежать из Лотц до закрытия границ.

– Затворника… Что Торнсвельды, что Стерны, совсем там у себя обособлено сидят, – негодовал Джеймс, медленно размышляя вслух, – Один уже прозван «Королём Зимы», второго надо «Королём Нежити» величать, итак край чернокнижия и некромантов, а теперь там ещё больше трупов, даже неловко поднимать вопрос всей этой некромантии в такое время…

– Думаю, Золотой Путь не должен обязывать вас заезжать в эти земли, мало ли что, – предостерегал маг.

– Да я пока до Лотц доеду, уже излечатся, надеюсь, – с явной толикой сомнения проговорил монарх, – Окраина Форока, Седона и Лысогорья там жалуется, что мор и зверей лесных свалил, и волки ошалели. Есть донесения что крупная волчица, разбойничавшая в Аллуре края Лотц, теперь перебралась к нам и хитро нападает на скотские дворы, разоряя курятники, выпуская из хлевов и загонов овец и свиней, в конюшни наведывается. Небось, волчат кормить нечем…

– Да, мой король, я был в зале, когда нам докладывали об этом с наших границ. А ещё они, как и представители Унтары, жаловались, что из-за эпидемии с Лотц повалила волна нежити: вампирские банды и группировки, упыри и гули с кладбищ, стрыги атакуют деревеньки гоблинов на Лысогорье… Кваланар должен справиться на обратной дороге. Сказал бы, что туда можно послать кадетов в качестве временной стражи, да вот сегодня вон чего случилось, – мотнул он головой в сторону «муравейника» у западных стен.

– И вправду, – вдохнул король, – Собирай магов, идём к башне город защищать, – махнул Джеймс плащом, закутавшись в него от ветра, дующего с бойниц вовнутрь оружейной, развернулся позади мага, чтобы тот первым спускался по лестнице.

Вниз уже спускались спешно, не так размеренно, как взбирались. Волшебниц цокал нижним концом посоха, переставляя его и ноги быстро по ступенькам. Король периодически мельком бросал взор зелёных глаз в окна и бойницы, всё равно обогнать впереди идущего не было возможности.

– Бартареон! – раздался пронзительный крик Нейрис, подбежавшей к ним, вышедшим из башни, – Ваше величество, – низко поклонилась она королю, – Я украду вашего Архимага для срочного дела ненадолго?

– Только на пару слов, у нас тут проблемы от полоумных разбойников, – холодно проговорил Джеймс и кивнул магу, – Я тогда к башне, – имел он в виду место нападения, – А ты собирай своих, мы ждём там, – после чего Джеймс развернулся, сжимая одной рукой блестящий в лучах показавшегося средь облаков солнца, меч и начал спускаться в подземную галерею, служащую для быстрого перехода под зданиями между разными частями крепости.

Нейрис смотрела ему вслед, пока архимаг с недовольным видом уставился на неё. Служанка подождала какое-то время, чтобы король точно их не слышал, а потом ещё, схватив за мантию, нагловато оттянула Бартареона в сторону, мялась и не знала с чего начать.

– Да что стряслось-то? Времени нет, понимаешь? – торопил он.

– Да Генри, о боги! – качала она головой, – Полез наверх, выбрался из цитадели, если король увидит, мне конец! – трепетала она, даже не взглянув на волшебника, а всё следила, чтобы Его Величество не оборачивалось и не оглядывало башни вокруг.

– Тринадцатый Запретный Бог! – сильнее хмурился выругавшийся архимаг, – Как ты не уследила? А если сорвётся? – начал он выискивать силуэт мальчишки, отыскав того взбиравшимся по прямоугольным металлическим скобам-ступенькам вдоль смотровой башни королевского звездочота, – Белиал меня сожри! Вон он!

– Тише! Тише, пожалуйста, – боялась даже туда посмотреть Нейрис, – Сделай же что-нибудь, сними его, отведи вниз, приведи ко мне, – бормотала она, – Выручай, буду должна.

– Угу, как в тот раз с сестрой? Я архимаг! Я не должен тратить свой талант на создание иллюзий да ещё, чтобы обмануть короля! Ох, ладно, иду за ним, – не стал он дальше слушать плач и слёзные просьбы старшей служанки, согласившись-таки помочь и на этот раз.

– Да не королю, тогда нужно было, чтобы Корлиций её отсутствия не заметил, – напоминала Нейрис, – так как не отдал ей день отдыха вне распорядка, а ей…

– Да забыли уже, – махнул рукой пошедший к цитадели архимаг, не желая попусту тратить своё время.

Встав у стены, снял с головы току пальцами правой руки, а левой с зажатым костяным посохом принялся чертить в воздухе символы, а узким концом – на земле защитное кольцо вокруг себя, делая пассы руками, шепча с закрытыми глазами некое заклятье.

Полы его наряда заколыхались, пыль и песок поднявшимися вихрями отгонялись прочь от ног и поднимались в воздух. Вскоре уже всё бордовое облачение вместе с манжетами, воротником и недлинной причёской дрожали от потоков кружащего воздуха, начавших поднимать мага ввысь внутри этакого миниатюрного смерча.

Поток пульсировал бледными цветами, переливаясь от каменисто-серого до ментолового. Внутри виднелись контуры сверкающих древесных листьев, служащих здесь закрепляющей частью созданного заклятья. И, хотя кружил этот вихрь всё сильнее сам по себе, скорость подъёма самого мага снизу вверх к вершине бастионов цитадели оставалась единой, что в начале его пути, что сейчас, когда тот шагнул вперёд на каменную вершину, словно с платформы поравнявшейся осадной башни.

Оказавшись на вершине главного здания крепости, едва смерч вдоль стены утих и развеялся, он вновь ударил посохом у ног, поднимая ускоряющие вихри, усилившие старческие ноги, как не так давно проделывал в коридоре после известия о начале осады.

Любопытно, что и тогда, и сейчас цель у этого ускорения была одна и та же – поскорее добраться до королевских детей, чтобы увести в безопасное место. Просто сейчас речь шла конкретно о Генри, а не обо всех троих разом.

Мальчик же о таком преследовании ничего не знал, хоть и догадывался, что где-то там за ним по пятам должна бы бежать главная служанка, что она могла кого-то позвать в помощь, но принц был уверен, что пока до него доберутся, он уже вдоволь сможет насладиться видом разыгравшейся баталии.

И пока Бартареон стремглав нёсся по галереям стен от цитадели, мимо заграждённых балюстрадами садов, тренировочных площадок и дворов различных внутренних построек типа минуемой им сейчас крупной церкви, посвящённой всем Семерым Божествам, так как главный собор стоял в самом городе вне крепости, принц Генрих полз по внешним не слишком удобным ступеням к смотровой застеклённой части, вместо того, чтобы со стены спуститься по ним вниз и зайдя уже вовнутрь, если дверь будет открыта, спокойно взобраться по винтовой лестнице.

Он не смотрел ни вверх, ни в низ, а только вбок в направлении открывавшегося всё лучше и лучше вида на окаймлённый рекой Нисой большой Олений Лес, где на окраине вовсю большими брёвнами возводились квадраты строящихся осадных башен. Стелились дощатые этажи, где размещались лучники, крепко формировались верхушки, где будут располагаться главные катапульты, уже заранее собранные и сплавляемые по реке на плотах.

Юный принц глядел, как войска неприятеля ведут обстрел по стене, как мастерят удобные пологие валы, чтобы накатить свои осадные орудия повыше, и как по ним вели обстрел зажжёнными стрелами с башен Олмара, стремясь поджечь и уничтожить.

И у защищавшихся войск это вполне получалось по большей части. Однако не всегда можно было за всем уследить и гарантировать абсолютно чёткие попадания. Потому одна из катапульт на подтянутой поближе башне всё-таки выстрелила вдаль, чтобы повредить отнюдь не стену, а другие постройки внутри крепости. И её снаряд насквозь пробил пустующую остеклённую площадку смотровой башни прямиком над Генри.

От двойного пронзания громадным камнем, сначала влетевшего внутрь, потом пробившегося наружу и вниз в тренировочный пустынный двор, вся башня слегка сотряслась на этот миг, роняя многочисленные осколки стёкол смотровой площадки, отчего прижавшийся к ней юноша едва не соскочил вниз.

Нейрис, стоящая у ворот цитадели, вздрогнула от раздавшегося грохота. Часть воинов в гуще событий, оборачивались на продырявленную башню, отчего, потеряв бдительность, получали смертоносные укусы стрел. Эйверь яростно рявкнул всем, чтобы те не смели отвлекаться, продолжая отстреливаться, организовывал стрелков на амбразуры и следил, чтобы их потери по возможности были минимальны.

Однако никто из тех, кто оборачивался на шум и звон, к счастью, не видели застывшего по ту сторону цилиндрической башенной стены принца, иначе ворох проблем бы серьёзно увеличился. Кто-то бы воскликнул, узнав мальчишку по одежде и волосам издали, отвлёк бы этим огромное количество народу воплем в духе «Там же принц Генрих!», у части войска, даже пусть и не повернувшегося, могла возникнуть внутренняя тревога за королевского ребёнка, а уж что стало бы с несчастной Нейрис и завершим, что дети в безопасности архимагом, когда тот ворвался в тронный зал, и вовсе невозможно было представить.

Можно было бы сказать, что им сейчас повезло. Но сверху на юношу уже летели обломки стекла. Тонкие острые осколки стремились вонзиться прямиком ему в голову, ранить уши, пронзить плечи сквозь рубашку. И даже отпрыгивать в сторону было некуда, к тому же ещё и высота такая, что можно было бы ноги сломать, сорвавшись сейчас вниз, отнюдь не гарантируя, что следом в тебя не вонзятся беспощадными зубьями эти фрагменты смотровых окон.

Подмога подоспела, откуда он явно не ожидал. Магическим выпадом посоха стоящий на ближайшей крепостной стене архимаг создал защитный пузырь, об который заострённые осколки разбивались на более мелкие или просто отскакивали, словно от неподвластного камня.

Прозрачная сфера держала оборону от падающего стекла, периодически вибрируя и под их давлением слегка и волнообразно меняя форму, не как статичная хрустальная капсула, а и вправду как настоящий, но крайне прочный по свойствам мыльный пузырь. А потом тот с хлопком свернулся внутрь, и заново возник уже возле мага, телепортуя Генри Дайнера вместе с зажатой в руках железкой ступеньки.

Ту он тут же бросил на каменный «пол», протирая руки от следов ржавчины и опасливо посмотрел на спасшего его Бартареона. В подобных случаях обычно ожидались порицающие крики, высказывание полного неодобрения опрометчивого поступка, в данном случае попытки залезть на смотровую башню, какие-нибудь оскорбляющие выпады в духе «да ты в своём уме?!», однако же от архимага ничего этого к удивлению Генри не последовало.

– Беги к Нейрис и прячьтесь, – велел он, серьёзно посмотрев на кареглазого юношу, своими полыхающими рыжими глазами, – Она ждёт тебя внизу у цитадели, уфф! – выдохнул он устрашающе огненный виток ртом, словно дракон, дабы припугнуть мальчонку.

– А, да, ваше сиятельство, – дрожащим голосом промолвил пятящийся принц, – Спасибо! – только и сумел он поблагодарить его за своё спасение, поклонившись и побежав прочь, словно удирал от какого-то чудовища.

Генри нырнул ловко в первую же прорезь лестничного спуска вниз, оттуда в сеть коридоров, что внутри некоторых внутренних стен двора крепости, которые прекрасно знал наизусть, и самым коротким способом выбежал к цитадели, где на входе его ожидала служанка.

– Ну, наконец-то! – вытаращив глаза вскрикнула на него Нейрис, – Куда тебя лезть угораздило? Видишь, как опасно снаружи! Камни летают, звон, треск! – пыталась она описать услышанное, – Стрелы свистят, люди орут! – то была смесь и воодушевляющих криков своих, и вопли раненных и умирающих нападавших.

Вообще, чем сильнее разгоралась по началу казавшаяся неподготовленной глупая осада, тем шумнее становилось вокруг, и положение оборонявшихся становилось уже намного серьёзней, особенно после таких влётов снарядов от катапульт на территорию крепости.

Женщина спешно повела Генриха вниз, схватив покрепче за руку, и направилась в правый коридор от входа, где в конце как раз была развилка не только с подъёмом на следующий этаж, но и лестницей в одну из комнат переговоров с длинным столом и сейчас не горевшим камином, за которым крылся потайной лаз с тоннелем в оборудованное убежище.