Текст книги "Кровь королей (СИ)"

Автор книги: Влад Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 55 страниц)

– Как же он не вовремя, зараза, – хмурился Джеймс, – Со своими пиратами, со своей осадой, и без них проблем хватало. Может, вообще уже и не ехать никуда…

– Ну, как минимум, мы отобрали у них уйму оружия. Если кто-то вооружал такую армию, вряд ли он способен вооружить их несколько, – рассуждал Вайрус, пытаясь его успокоить.

– Эта армия – ничто, – проговорил король, – Если тот же Аркхарт захочет войны, у него хватит людей, чтобы крушить крепость со всех сторон, а не бить по одной жалкой западной стене. Это всё выглядит какой-то разминкой, маленькой репетицией, проверкой на прочность.

– Тогда, главное, что мы её выдержали, – поддерживал своего монарха камерарий, – Выстояли без проблем. Скоро возведём новый кусок стены, заделаем бреши, укрепим внутри, вооружим своих стрелков арбалетами. Из Хаммерфолла войско сюда бы не дошло не замеченным, гремели бы стычки с лордами и рыцарями, подоспевала бы гвардия Скальдума, – заверял Такехарис, – А так… заодно получили несколько кораблей.

– Да ты же сам понимаешь, какие это всё мелочи. Если б этот гадёныш был адмиралом, при нём был бы флот, а не эта кучка полоумных. Он не может быть каким-нибудь изгнанным бастардом Лекки? Где я мог видеть его, – не понимал король.

– Чтобы Лекки и без магов? Да будь он трижды проклят и дважды изгнан, за ним пошли бы пиромаги Гильдии, например. Патеки не зря вам жаловались, что те со скуки начинают докучать любым соседям, а тут военный поход.

– Это да, тут ты прав. Вряд ли Лекки, к тому же единственный не маг в его семье это Морог от Шьяны. Пусть даже этот адмирал бы и скрывал весь бой свои способности, но уж в плен бы попасть себе не позволил, переплавив всю броню живьём на моих воинах… – говорил Джеймс, призадумавшись.

– Он явно знает больше, чем захочет рассказывать. Попросите алхимиков заварить зелье правды, напоите его, залейте алкоголем, пообещайте свободу, – размышлял вслух камерарий.

– Вайрус, я король! Я не могу и не имею права обещать того, что по итогу не выполню. Даже в подвалах темницы, здесь всегда у стен есть уши. Сколько слуг, сколько стражников, сколько всюду снующих придворных! И потом прослыть человеком, заключающим сделки, но их не исполняющим, это и вправду рано или поздно приведёт к войне, – заявлял монарх.

– А чтобы её не было, нужно заключить новые союзы и пересмотреть отношения во время Золотого Пути со всеми герцогствами, – напоминал ему старший советник, – У тебя же уже был план, чего ты в самом деле? Ну, нападут на Олмар, допустим, какая разница, если дети будут с тобой. Чего бояться? А Триград отобьётся даже без меня, а уж со мной там…

– Вот тебе не терпится на троне посидеть, – усмехнулся монарх, – С завтрашнего дня уже начнётся. «Он выкопал мою картошку ночью», «А его дети воруют у меня яблоки», открой приём и всё это нытье, нытье, нытье! Поди, рассуди! – причитал он, – Мужья колотят любовников жён, дети бегут из семей, торговцы обвешивают мирный люд, эта жизнь просто соткана из проблем, Вайрус! И все почему-то думают, что я могу их решить! Что я могу утешить, дать мешок с золотом в компенсацию за отсеченный палец, что я могу вразумить ветреную изменницу или заставить кого-то любить своих родственников и уважать соседей! А почему нельзя изначально воспитать этот народ с почтением к чужой собственности, с чувством чести и верности, с понятием справедливости, чтобы никто не хотел хитрить, лгать и обвешивать на рынках?!

– Тогда бы этот мир развалился, мой король, – только и улыбнулся в ответ камерарий, – Вы хотите хрупкую утопию, в которой всё строится на доверии и кристально-прозрачном честном слове. Но заведись в таком обществе хоть один мудрец, он сразу сообразит, как одурачить и обвести вокруг пальца не просто соседа с его картошкой или яблоками, а целые города и народы! Управлять доверчивой массой очень легко. А по примеру хитреца-мудреца пойдут другие, и вот у нас уже несколько странных культов, раздоры, гражданская война, подорванные идеалы и бунт против королевской власти с её честной и прозрачной идеологией. Если бы не ложь, то не было бы вообще политики. Не было бы герцогств, всех этих союзов и отношений. Не даром же, что Лотц, откуда философия «Утопии» вообще пошла, сейчас объят агонией. Выстроили они там себе своё идеальное общество? Ох, не думаю, мой король.

– Просто там, где союзы, там и заговоры, Вайрус, – добавил ему монарх, – Когда сам держишь что-то в тени, будь готов, что и от тебя будут многое скрывать. А потому, кто их знает, что там на уме у всех тех, кто был недоволен продлением власти Дайнеров.

– Пока при вас ваш архимаг, пока с вами ваш канцлер, пока приходят люди с жалобами, веря, что вы, как всемогущий бог, сможете их справедливо рассудить, и когда даже гномы вне Энториона, из глубин Химинбьёрга являются сюда, признавая ваш авторитет, значит, с вами считаются, значит вы всё ещё король и управляете своим королевством. А дальше всё уже зависит от поступков. А не от слов-обещаний. Этот мир суров и здесь делом надо доказывать свою власть, свою любовь, своё расположение, – сказал ему старший советник, – И вовсе я не рвусь на трон в твоё отсутствие. Я заверяю, что на меня, как на Бартареона и Альберта можно положиться. Доверие заслуживается годами, а теряется за один миг. Так что доверяй тому, кто действительно этим дорожит и жаждет помогать в управлении делами. Корлиций, Грейвстром, Эйверь, Кваланар, вы окружили себя хорошими толковыми людьми. Даже Харрис и Каледос работают на славу! А вот нашему казначею я бы по возможности замену подыскал, – улыбнулся он, чтобы как-то разрядить сложившуюся серьёзную беседу.

– Вот ты говоришь, мой архимаг. Мы с ним дружны, но он дважды после смерти королей присягал следующим, а не испепелял их убийц. Я доверяю Бартареону, я дорожу им, но чем больше думаю об этой странной осаде, поистине нелепой! Олмар невозможно взять силой. Здесь можно засесть в глубинах подвалов, где припасов хватит поколения на три, отбиваться в узких коридорах, вырезая захватчиков одного за другим дни и ночи напролёт, сменяясь в «карауле»! В общем, тем больше начинаю сомневаться во всём и во всех, опасаясь, что всё уже не то, чем кажется.

– Думаю, если б где-либо в окружении зрел заговор, то он не мог бы включать в себя прямо-таки всех приближённых. Уж кто-то бы оставался вам верен. Так что или Эйверь, или Альберт, или Бартареон, уж кто-то бы сообщил, что есть какие-то подозрения или предчувствия неладного. Я лично в них всех уверен. Даже в Драгене Лекки, ему нужно выделаться перед отцом, перед семьёй, перед архимагом! Он жизнь за вас положит при случае, уж поверьте. Паренёк только и жаждет себя как-нибудь проявить.

– Поверить… Кроме тебя, Дрейка и Кваланара у меня нет столь близких друзей детства, Вайрус. Я ненавижу весь официоз, когда на людях, в залах, на приёмах от вас требуются эти поклоны, эти манеры, эти речи про «ваше величество», «мой король», я хочу беседовать свободно и спокойно, вот как сейчас. А мы так редко бываем наедине… Сейчас все заняты распятыми разбойниками. Что там смотреть?

– Вот Дрейк бы, кстати, не согласился, – посмеялся Вайрус.

– Да, он большой любитель системы наказаний… Может, надо было их придержать до Триграда, отвезти туда и в его честь уже распять? – призадумался Джеймс.

– Порадовать, мол? Ха, нет. Ну, ты чего? Юбилей принцессы. Сколько детей приедет! Какое там распятие воров… Хотя, Лейтреда я бы здесь не оставлял. Вот, смотри. – снова максимально серьёзным тоном рассуждал камерарий, – Мы ещё на вершине башни предполагали, что сюда эти лезут, чтобы кого-то вызволить из данжеона, так? Если теперь реально, пока тебя нет, пока нет Эйверя и архимага, сюда нагрянут за Лейтредом какие-то запасные остатки его армии? Перевезти в Триград, казнить, как врага народа одного даже на праздник, неплохое зрелище для народа.

– А дети? – усмехнулся король, акцентируясь на противоречиях в словах собеседника.

– Ну, а их пусть Гонзо развлекает в здании. Не нужно же казнить прямо посреди ярмарки. Одни сбегутся к плахе, другие будут смотреть уличные представления, третьи на балах, четвёртые набивают животы застольем. Не вижу проблем, – пожал он плечами.

– В любом случае от него надо добиться какой-то информации, а не просто казнить, – согласился монарх.

– С паладином поговори, может чего посоветует, – предложил Такехарис.

– Ярмарка, приёмы, праздник. А потом Триград и снова ярмарка, приёмы, праздник. Кстати, навестить детей нужно, пойду-ка я…

– И вправду, пора им вылезать в свои покои, дышать свежим весенним воздухом полной грудью, а не прятаться в убежищах, – отметил Вайрус.

– И всё же… как этот народ научить любить свою родину, свой край, уважать соседей, защищать интересы короля и королевства… – размышлял король, – Есть преданные ополченцы, которые сами приходят на службу и головы сложить за меня и мою политику готовы, но есть и такие, которым только дай волю поучаствовать в восстании да покритиковать.

– Любовь к своей земле и гордость за неё нужно развивать с малых лет, – подметил советник, – Желание воевать и отстаивать свою территорию должно пронизываться сквозь всё воспитание и нашу культуру.

– Может, турнир какой организовать? Соревнование самых ловких, самых сильных, самых быстрых с представителями от всех тринадцати герцогств? В результате победители будут горды представлять свой регион, а проигравшие пристыдятся результатами, захотят как раз на следующем таком мероприятии отстаивать честь своей земли, чтобы родной край не стал позором. Как думаешь? Это будет стимулировать и развивать любовь к своей родине, будь то Кхорн, Астелия, Хаммерфолл?

– Звучит амбициозно, – призадумался, глядя вдаль Вайрус, – Организация такого состязания, конечно, будет весьма непростой, громоздкой и затратной. Сперва им придётся проводить внутренний турнир, отобрав лучших представителей. А нам сделать ранжирование, обсудить категории и виды самих соревнований, будь то бег, борьба, фехтование, перетягивание каната, метание копья подъём тяжести и всё такое прочее, чтобы они знали, кого и куда отправлять. Может, один человек будет представлен сразу в нескольких таких направлениях. И бежать, и копьё кидать, и вес поднимать, – предполагал он, – Нужно целую систему правил обговаривать и обсуждать. Но событие, конечно, будет королевского масштаба.

– Лишь бы выявление лучших из лучших не заставило слишком уж возгордиться, – подметил заодно Джеймс, – А то начнут эти победы впихивать в амбиции и притязательства, считая, что они лучше других во всём, как целый край, а не только как их горстка триумфаторов турнира. Чтобы всё это к новым конфликтам не привело.

– Да, обратная сторона и вправду может иметь место быть, – согласился камерарий, сильнее сдавливая свои и без того тонкие губы.

– Нужно весь Высший Совет собирать по этому поводу, думаю. Пусть решат, да вместе всё обдумаем, чтобы по справедливости было и судейство, и правила, и отборы. Кстати, и о наградах помимо престижа представленного герцогства стоило бы задуматься. Но это уже после Золотого Пути, – проговорил король с надеждой на светлое будущее.

– Как раз укрепишь взаимоотношения со всеми, плюс на переговорах и предложишь идею масштабного турнира. Одни захотят просто поучаствовать, другие всерьёз захотят победы и показать себя во всей красе, третьи, может, нехотя, но последуют за всеми, чтобы не остаться в стороне. В итоге всё само собой и сложится, – также с надеждой заключил его старший советник.

– Добро. На том и порешим, идея мне нравится, нужно время ей отлежаться, обдуматься, есть ещё месяцы, есть возможность обсудить со всеми влиятельными семьями, ты прав, – кивнул монарх.

– Что подаришь принцессе-то? – поинтересовался камерарий.

– Да уж точно не то, что она хочет, – рассмеялся Джеймс, припоминая неуёмное желание Леноры в отношении одного слишком экзотического питомца.

– Дети в её возрасте не всегда радуются диадемам и колье, – говорил Вайрус, хотя никогда не был женат и своих детей не имел.

– Из Скальдума сообщали, что делегация от Кроули движется к Триграду на праздник, сами не явятся, но подарки передадут. Будет ей экзотика из разных мест, – произнёс король.

– А Вирджиния приедет? – заодно спросил камерарий.

– Мать против, но я надеюсь, что хоть младшая сестрёнка меня не оставит, – вдохнул монарх, – Мне бы её поддержка не помешала.

– Так распорядись, чтобы Сара была в Триграде, а она в Олмаре или Каменном Драконе. И тебе спокойнее будет, – предложил советник.

– Да это надо всё с Селестой обсуждать, а у меня вечно времени нет на её дела. Она, наверное, в обиде, что мы всё никак не поговорим о положении клириков. А я считаю есть проблемы поважнее. И казначея, кстати, менять не горю желанием. Гавр вполне удовлетворяет своими отчётами и простотой их подачи. Другое дело, что на праздники эти казну разбазарим. Одни менялы от них выигрывают, а сами мы в обратку получаем в лучшем случае половину, если не четверть.

– Если советов Гонзо недостаточно, можно попросить ещё какого-нибудь шута-затейника придумать конкурсы для народа, где те сами будут взносы какие-нибудь делать. В той же Ракшасе есть любопытный аукцион невест, например, – припоминал Вайрус.

– Торговля людьми это как-то не в чертах Кхорна, – покачал головой Джеймс.

– Но это не значит, что деревенские девушки не хотели бы таким способом озолотиться, – усмехнулся камерарий, – Мало ли какой помещик или барон позарится на их красоту. А в итоге половина ей, половина в казну. Не обязательно именно «рынок невест», можно просто аукцион чего-либо. Только крестьяне на всякие чучела и портреты своих денег не принесут, а у лордов своего добра хватает. Тут нужно мудреца толкового в этом деле.

– А единственный такой, знаешь кто? – не без ухмылки спросил его монарх.

– Кто же? – Такехарису и вправду было любопытно.

– Ролан Виалант, – отвечал король, – С его Гладширским Рынком мы конкурировать не можем. Все лучшие затеи – там.

– Отчего бы не перенять что-то? Взять на заметку, адаптировать под нравы Кхорна. Да, пусть не всё сработает, как мы хотим, но хотя бы попробуем, – говорил ему Вайрус.

– Да лишь бы потом Виаланты не обвинили меня в том, что я пытаюсь перенести их мероприятие на свои земли и лишить доходов. У нас был договор, что всё происходящее на Гладширском рынке остаётся на этом рынке, – ворчал Джеймс, поглаживая бородку.

– Вот во время Золотого Пути и обсудите возможные детали заимствования. Возможно, придётся часть доходов отправить туда или на месте прямо выкупить некое уникальное развлечение для проведения у себя. Как авторский интеллектуальный труд, сколь бы это странно рядом со словами «ярмарка» и «развлечение» ни стояло. Тактика нужна, политика, переговоры, – заявлял камерарий.

– Вот именно. Видишь, сколько дел и забот? Клирики, народные жалобы, растраты казны, проведения праздников, Золотой Путь, а тут вдруг этот адмирал, эта проклятая осада, эти чёртовы пираты, а на мне теперь ещё и похороны кадетов, гвардейцев да стражников!

– Кстати, насчёт клириков, там же вампирские группировки из Лотц бежали, – напомнил Вайрус.

– Вот, думаю, Селеста и хочет на этот счёт беседы вести. А признай я право клириков истреблять вампиров, не миновать скандал с Некрополисом и Гильдией Воздуха. А где Гильдия Воздуха, там и поддержка Лекки, а где Лекки, там подцепятся и Стерны, как банный лист к заднице, и Виаланты, а где какая-то «суматоха», там сразу и Аркхарты подоспеют, а начнись конфликт, сразу на слабину приедут Кроули посыпать раны солью. И я тоже тогда сидеть без дела не буду, Розенхорны, Кромвеллы, Догараты, Уинфри, Мейбери – все мобилизуются, начнётся война! Из-за чего, Вайрус? Из-за того, что секта клириков напала на банду вампиров-беженцев! И понеслась… Как игральные парные костяшки…

– Скорее уж, как карточный домик, – добавлял Вайрус, – Рухнуть всё может в один момент, поэтому… укрепляйте фундамент в пути, – намекал он на крепкие новые отношения с герцогами, – В том числе, чтобы и Уинфри с Мейбери приходили по первому зову. А то я не слышал, чтобы они на юбилей принцессы к нам собирались, давно вы Арна не видели, и пока это до него ещё доедешь!

– А это значит, избегать бесед с Селестой, напрягать отношения с Клиром. А там не успеешь обернуться, среди ночи вами вампиры в замок постучаться, прося убежища и добровольной кормёжки. Селеста прям и убьёт на том же месте.

– Кого? – интересовался камерарий, – Вас или их?

– Да что ты снова на «вы», боги всемогущие. Нормально же общались, вот ты начинаешь… – негодовал Джеймс.

– Дело привычки, – пожал плечами камерарий.

– Отнюдь! Сколько мы знакомы были до того, как я стал монархом? – интересовался Джеймс.

– Да уж точно меньше, чем после! Более двадцати лет правишь! – усмехнулся тот.

– Верно… А коронован-то был в четырнадцать. Был не прав, и всё равно, не хватает мне нормально общения со старыми друзьями. Кваланар запропастился, в болоте что ли увяз?! Он должен был прибыть одновременно с патеками, мне был нужен его совет кое в чём, и до сих пор нет.

– Завтра прибудет, есть письмо от лазутчиков «Птичника», но я бы на твоём месте его пожурил за трату бумаги.

– Бумаги? Не пергамент, не папирус? Ну он, конечно… – едва сдерживался Джеймс, чтобы не ругаться.

– Дело ведь великой важности! – иронизировал камерарий, – Не об осаде предупредить, что кто-то пиратские корабли и сбегающиеся отряды из лесов заметил на дорогах! Куда там! Пустяки! Главное за сутки оповестить, что десница едет!

– Интересные вообще дела, – покачал головой монарх, снова коснувшись бороды пальцами правой руки, – Вот едет он из Лотц, соглядатаи пишут в Триград, из Триграда Альберт пишет нам, а нельзя как-то попроще всё настроить, чтобы его люди слали сразу мне напрямую?! – возмущался он.

– Видимо, никак. Иначе он был бы монархом, а вы бы за него были «Птичником», – посмеялся камерарий, собираясь уже попрощаться до вечера и отправиться дальше по своим делам, а короля отпустить к семье, куда тот и хотел заглянуть, сообщив о полной победе.

– Так что там, значит, Селесту я откладываю, Золотой Путь не отменяю, Лейтреда перевожу в Триград, детей беру с собой, ярмарку завтра обустраиваю, народ принимаю? Всё так? Есть возражения?

– Да, вроде бы, всё так. О! Вы к патекам-то тоже зайдите, они свободны ехать домой.

– Нет уж, теперь раз завтра Кваланар приезжает, он-то мне и пригодится одну из проблем с ними решить.

– Кстати, может, он этого адмирала опознает, – заодно предположил Вайрус, заведомо зная, что это явно не так.

– Может быть… И Уолтера не позвать, он на задании, – печалился король, – Он своих морских офицеров наверняка бы припомнил. Где же я мог его видеть. Такой знакомый взгляд, – продолжал он терзать себя раздумьями.

– Больше интересно, как даже бывший морской волк, пусть и приближённый герцога Уолтера Догарата, смог стать командиром для такого количества банд, – проговорил камерарий.

– Тут ты прав, Вайрус, – погладил монарх пальцами свою коричневую бородку, – Давай-ка у них самих и спросим, пока не передохли, – предложил он и они вернулись в западный двор, где вовсю совершались казни.

Вкопанные крестовины плотно держали на себе раздетые и вопящие тела, многократно пронзённые загнутыми прутьями. Причём загнутыми с заострениями внутрь, так что любая попытка слезть заставляла бы тут же насаживаться ногой или рукой ещё на один штырь, являвшийся по сути продолжением имеющихся.

– Вон у этого, вроде не ржавые, – обратил внимание Вайрус, хотя какое это имело сейчас значение монарх не понимал.

– Пёс безродный, – не самое лучшее начало для обращения, но говорить с врагом королевства при толике уважения и манер монарх нужным не посчитал, – Хоть перед смертью своей ответь, да с какого ж беса ракшаского вы все под дудку адмирала-самозванца-то плясали? А? Отвечай королю! – требовал он у страдавшего в муках тела казнённого разбойника.

– Ты… – вздыхал он, – Ты не поймёшь, вы все не поймёте! Молящиеся своим богам слепцы, не знающие ничего и не желающие знать!

– Скажи, что прекратишь его страдания и освободишь, – посоветовал Вайрус, лишь теперь объясняя королю какое отношение отсутствие ржавчины имела к делу.

– Вайрус! Да как… – начал было монарх.

– Скажи, – настаивал тот.

– Ох, ладно! Расскажешь всё, будет тебе помилование, – пообещал король, зная, что если тело снять со штырей сейчас, раны ещё могут зажить и зарасти, ведь до того, как штыри стали загибать были как раз случаи побега и выживания среди казнённых.

– Ха-ха, держи карман шире, землевладелец, – пытаясь из пересохшего рта плюнуть в короля, – Мирская жизнь – ничто, мой бог меня примет! Вас ждёт забвение! Меня же ждёт Авалон!

– Походу, всё-таки какой-то религиозный культ с промывкой сознания, – заключил Джеймс вслух Вайрусу, протирая щёку рукавом кафтана.

– Тогда, всё понятно. Запудрили головы, наобещали ерунды непонятной, – кивал камерарий, – Даже мало значения имеет, что именно.

– Фанатики – ещё одна беда наших земель, – отметил монарх, – Надо с прелатом поговорить, как усилить влияние веры Семерых, может даже больше церквей Двенадцати делать, попытаться с магами договориться. Глядишь с земель Лекки будут к нам более расположены тамошние жители, – говорил он Вайрусу, уже отходя от тела, не желая дальше вести допрос, так как тот всё равно бы толком ничего не рассказывал, это было ясно видно по таким ответам.

– Поговори, – согласился камерарий, – Ещё нам кроме клириков не хватало проблем с культистами.

– И что ж я для них зло во плоти, получается? – удивлялся король, – Да, налоги сейчас не самые добрые, но всё же…

– Не забывай… те, ваше величество, – добавил он, когда они проходили мимо стоявших и глазевших людей, – Что это преступники изначально. Уже не нашедшие себе другого пути, кроме как грабить и убивать. Естественно, если для них королевство не предлагает альтернативы, то управляет таким королевством не самый лучший человек, мягко говоря.

– Вот и скажи, как сделать, чтобы в бандиты и пираты люд не ходил, – вздыхал Джеймс, – И мастерские открыты, и школы для крестьян есть, ремёсел уйма, всё развивается, мануфактуры, строительство, даже вон военное дело! Видел эти арбалеты? Почему юбилей у Леноры, а не у меня? Я тоже в дар хочу таких на целое войско! – усмехался он.

– Тоже не понимаю, можно и в таверны устроиться готовить, и в литейные мастерские, и служить при баронах, лордах, вон кадеты же в Олмар и Триград идут в качестве курсантов-новобранцев. Можно даже чуток подзаработать в регионах, а потом явиться на ярмарку в качестве менялы, – предлагал камерарий.

– Наоборот, ты что-то запутался. Подзаработать здесь, и здесь же менялой быть, а с регионов со своими деньгами это гости приезжают, монеты обменивать, – поправил его король.

– Точно-точно. Всё, сегодня больше без совещаний и политических советов, давайте-ка уже отдыхать. Строители заделывают пробоину после катапульт и обвала в потопом, прислуга стирает, убирает, топит бани, готовит еду, воины и пажи собирают с поля боя ценности, в частности оружие. Писарь и секретари возятся с бумагами. А королева-мать всё подготовит для завтрашнего празднества. Все заняты своим делом. Нам бы и отдохнуть уже. Вам к семье, мне поужинать да выспаться.

– Добро, – улыбнулся Джеймс, – Так, а вы! – сурово прикрикнул он тут же в сторону, – Эй, кто там без дела глазеет на казни? – обращался он командным тонам к стоявшим поодаль гвардейцам и палачам, – Смрад от рыбины невыносимый стоит! А завтра ярмарка! Ну-ка сдерите кожу всю с этой башки, протрите и подсушите череп, чтобы завтра только он чистый красовался! – отдал он приказ, и гвардейцы отправились к отрубленной голове, чтобы соскоблить тленное мясо.

– Можно было и магов к ним в помощь попросить, – тихо заметил Вайрус.

Этот совет был не лишён здравого смысла. Как минимум, мастера в огненной сфере бы смогли помочь с просушкой черепа, даже если с кожей монстра куда быстрее справятся самые, что ни есть материальные лезвия мечей. День-то вовсю клонился к вечеру, так что сушить череп можно было по сути уже лишь на завтрашнем солнце и то, когда прямые лучи попадают именно в эту область западного двора.

– Да пусть отдыхают, они много сделали, много жизней спасли, – ответил Джеймс.

– Я бы сказал, много сгубили, – парировал камерарий, намекая уже на вражеские трупы.

– И это тоже, – усмехнулся ему в ответ король, – Ну, увидимся на ужине, отдыхай. Завтра большой день!

– Да у нас здесь каждый день «большой день» в последнее время, – подметил ему старый друг, и они поспешили в своих направлениях.

О казнях уже дошла молва до города, так что и оттуда приходили те, кому было нечем заняться, чтобы поглазеть на то, как вопят распятые лиходеи, как отряд лучников расстреливает приговорённого Милдред убийцу её сына под её же командование, как счищают кожу и мясо с гигантского речного змея, обнажая кости черепа.