Текст книги "Кровь королей (СИ)"

Автор книги: Влад Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 55 страниц)

Глава 2. Боги и Монстры

I

Свистящая стрела, пущенная затаившимся в листве на ветвях лучником, спустя краткий миг своего полёта яростно пронзила горло гонца, стремящегося в Олмар. Хрипевший от боли и страха, остающийся какие-то последние мгновения живым, Кирим с предсмертным стоном упал с лошади, обагрив из раны сухую землю. Он ещё дергался несколько секунд, но ни о каком спасении мечтать уже не мог. А вороная лошадь, потеряв своего сбитого всадника, помчалась прочь, в панике огибая лес, и совсем не стремилась в сторону города.

– В яблочко, – тихим шёпотом, но с явными вкраплениями сильной радости, гордости и одобрения проговорил стрелку засевший рядом на ветвях сообщник, хлопнув слегка друга по мутно-зелёной ткани на спине.

Они оба были разодеты в тряпьё оттенка листьев, чтобы лучше скрываться на дереве, прикрывая остальных, копошащихся где-то внизу среди кустарников и деревьев. Немолодые и нестарые: лысеющий брюнет с густыми усами-подковой и меткий сероглазый стрелок со слегка седеющими зачёсанными назад волосами и лицом заросшим недельной щетиной, но явно не особо-то стремящийся отпускать там серьёзную бородку.

Этот второй с хитрой ухмылкой, вглядывался в приставленную к его удлинённому арбалету диковинку – съёмную трубку с увеличительными линзами, позволявшими необычайно метко прицеливаться на дальние дистанции. Так он мог видеть, что творится не только возле западной башни, но и на ней самой.

Пока одни регионы не знали толком и прозрачного стекла, закрывая окна мутноватыми мозаиками из чугунной оправы и вставленных в неё небольших «лунным способом» выдутых ромбов или кружков, вместе формирующих полупрозрачное оконное покрытие. Другие развитые земли со стеклодувными мастерскими могли позволить себе самые новые изделия и чудеса, пользоваться новинками среди изобретений алхимической и учёной мысли изобретателей.

Однако эти двое отнюдь не были жителями тех мест, где создали и чудесную подзорную трубу, и этот арбалет, и при своём наряде вряд ли походили на таких господ, которые могут позволить себе подобные новинки. Больше они походили на лесных разбойников, которые обокрали обоз с подобным товаром или же получили, так сказать, покровительство от некого лица, снабдившего их этими диковинками.

И так как внизу их сигнала дожидался ещё целый отряд, они явно не были парочкой охотников и стрелков, как не были даже наёмниками-убийцами, чьей целью был несчастный старик. Гонец вообще оказался попросту не в то время не в том месте, или, по крайней мере, уж время так точно сейчас для проезда мимо крепости Олмара было неподходящим.

С ближайшей реки Нисы, уходящей за Олений Лес и огибавшей его, где-то там, в тени от соглядатаев с башен, прибывали новые снабжённые войска на небольших парусных судах и гребных лодках. Они шумели, вели себя не шибко организовано, да и вообще, честно говоря, слаженными гребцами особо не были, едва добираясь до поросшего травой округлого берега, чтобы вбить колышки и пришвартовать судна.

Зато самих дозорных на ближайших башнях, как и караул вдоль стен, эти самые скрытые в лесах войска вполне могли видеть. Особенно стрелок-арбалетчик, залегший на крепкие ветви раскидистой могучей кроны ещё не начавшего цвести тополя.

В противном случае у доброй половины собравшихся могла разыграться сильная аллергия на пух и пыльцу прочих близрастущих растений. Особенно в прилеске, где то и дело вокруг виднелись черёмухи, наслаждающиеся весной и вот-вот готовые взорваться белой красотой своих живописных размашистых кистей соцветий.

На ближайшей к положению стрелков башне сейчас куда-то вдаль одиноко взирал молодой сероглазый стражник по имени Свен. Юноша двадцати двух лет от роду с ровными русыми волосами под маленьким округлым шлемом с блестящими заклёпками явно другого метала, нежели из которого сделано всё основание защиты, так как те отличались по цвету, стоял на посту уже седьмой час.

И несмотря на то, что солнце поднялось уже давненько, он в это утреннее, почти уже дневное время, ловил лицом и кистями рук некую прохладу. Тепла недоставало, и даже в нелёгкой кольчуге с латными наплечными щитками, украшенными плоскими изогнутыми шипиками, было отнюдь не так жарко и душно, как в кирасе и доспехах его напарника Эррена, только что вернувшегося на пост из отхожего места.

– Как тут? Всё стоишь, хе! – сказал мальчишке усатый блондин лет около сорока.

Хотя о цвете его волос догадываться можно было как раз по оттенку его густой и широкой светлой растительности под носом. Так как в отличие от молчаливого и стоящего на своём посту Свена, у него под шлемом был кольчужный капюшон, застилавший всё кроме лица: и уши, и волосы, если б те были достаточной длины, и горло, которое у молодого юноши также было открыто встречному северному ветру.

И пусть весна в это время года вовсю разгоралась, день на день всё равно не приходился. И даже солнечный мог быть достаточно прохладным, особенно, когда шёл за парой-тройкой довольно хмурых и дождливых, не успевая за несколько светлых часов яркими и нежными лучами одарить мир достаточным количеством тепла.

– Не продрог ещё? Хе! Прохладно сегодня, – отметил Эррен молчавшему сослуживцу, – Самая отвратная погода, не переношу здешний Виридис. Ночи холодные, с утра роса и туман, знобящая прохлада, днём жара от яркого прямого солнца, в семь потов обливаешься… – ворчал мужчина.

– Не такая уж и холодрыга, – только пожал плечами юноша, не особо желая сейчас разговаривать, слегка покачиваясь корпусом тела на месте вперёд-назад, так как все его мысли были заняты совершенно другим.

– Ты чего такой весёлый то? – отметил эти его «пританцовывания» напарник-дозорный.

– Ещё два дня и Жардин снова придёт в Олмар торговать цветами, – немного смущённо, но со счастливой улыбкой на лице ответил тот.

– Ах, вот оно что! Дама сердца, свидания, молодые трепещущие сердца, – усмехался Эррен, – Вот вы воркующие голубки! У нас с женой годовщина ровно через месяц. Дети приедут навестить со своими… А, нет! – хлопнул он себя по лбу плотного шлема, – Через месяц и один день. Сегодня ж Сорордес, будь он неладен, – притопнул мужчина бронированным сапогом своих лат, – У меня пост, у неё свободный от работы день, ненавижу, когда так получается, – хмурил он свои золотистые брови, глубоко дыша, – А ты это, давай, смотри, не замёрзни в такое мерзкое утро, простуду не подхвати, а то сляжешь и никаких прогулок больше с этой твоей Жардин, – предупреждал он по-старчески назидательно.

– Там что-то происходит, – прильнул к крупному зубцу башни юный постовой, оперевшись руками и, прищурившись синими глазами, всматривался в сторону бегущего и голосящего в испуге чёрного коня без всадника и пытаясь отыскать, не догоняет ли кто скакуна или не валяется ли упавший или сбитый, углядев труп старого гонца недалеко от Оленьего Леса.

Однако отнюдь не открытое горло сыграло со Свеном злую шутку. Не его вина была в том, что он не носил такое обилие защиты, как соратник, сейчас бы ему не помог никакой капюшон и даже шлем. Ибо смертоносная стрела, пущенная чётко в цель, легко бы пробила и ткань, и кожу, да и, наверное, кольчугу, будь она прямиком поверх лица.

Ведь конический многогранный наконечник стрелы с особыми прорезями для лучшего и точного полёта, спокойно расправился бы и со слоем защитных металлических колец, однако же сейчас безо всякого сопротивления и препятствий на своём пути угодил прямиком в левое око Свена, вонзившись глубоко и в один свистящий миг лишив молодого дозорного жизни.

Округливший в ужасе свои и без того крупные голубые глаза Эррен, не успел толком ни принять факт гибнущего сослуживца, ни глянуть, откуда стрелял неприятель. Не было у него времени и лечь на каменную поверхность башни, спрятавшись за оборонительными выступами, как и его висок был насквозь пробит, отбрасывая все вопросы о состоятельности кольчуги против конкретно этого арбалета.

Надо отдать должное, как быстро сумел стрелок вложить ещё одну стрелу и заново прицелиться с помощью своей «волшебной» трубочки с линзами, да ещё и аппарат послушно выполнил должное безо всяких осечек, свалив сначала мальца-новобранца, а теперь и зрелого мужчину.

Его тело упало буквально поверх распластавшегося несчастного юноши, почти не издавая звона и скрежета от соприкосновения латной кирасы с кольчугой, но тишину нарушил соскочивший и покатившийся с характерным звуком шлем.

Это должно было привлечь ближайших караульных, но было слишком поздно. Вся дальняя восточная башня была атакована градом стрел, пущенных явно слажено и по чьей-то одной точной команде. Ворох металлических игл пронизывал воздух, сея смерть всем, кто оказался на двух ближайших стенах от башни, чтобы о начале нападения доложили его величеству и всем активным генералам войск как можно позже.

Наблюдавший это случайно с высокой смотровой башни, обладатель такой же новой диковинки, как трубка с линзами, старец-астроном Винсельт обомлел от увиденного и тут же пожелал обо всём доложить генералам. Один из ближайших королевских советников, а точнее – апокрисарий при дворе Его Величества, руководивший советом учёных и алхимиков, он стремился сообщить, чтобы те мобилизовали защиту как можно скорее. А для того к ним и отправил командным гнусавым голосом своего единственного слугу, что тут же стремглав понёсся в своей тёмно-желтой мантии и капюшоном с вестями о готовящейся атаке на крепость.

Костлявые морщинистые пальцы с толстыми грубыми ногтями панически тряслись, грозясь выронить и разбить ценный увеличительный прибор. Густые седые брови на напрягшемся лице влезали на территорию лысеющего лба, а его лишённые усов губы подрагивали вместе с остальными ближайшими мышцами, отчего тряслась небольшая и седая «козлиная» бородка, словно дрожащий лист под дуновениями ветра.

Он пробовал взять себя в руки, снова поднёс трубу и принялся и дальше наблюдать своими уже плохо видящими от старости глазами, поверх которых сидели красивые круглые очки. Весь наряд звездочёта выдавал его довольно высокое и небедное положение, но то могло и пошатнуться, свершись вдруг сейчас настоящая внезапная осада.

А потому он глубоко дышал и старческими руками плотно сжимал свой телескоп, вглядываясь в направлении, откуда массово к стенам летели стрелы, и завидев там вдали расплывчатое движение. А вскоре к своему ужасу и оправданию самых печальных предположений увидел несущуюся к стенам банду разбойников-пиратов.

Потёртые камзолы, дешёвые рубахи с широким воротом, у многих на головах флотские треуголки лазурных, чёрных и кобальтовых оттенков либо ярко-синие да красные банданы, у некоторых жилеты поверх рубах, а часть несущихся сюда были в мутно-жёлтых и зеленоватых капюшонах, плащах и накидках, что для скрытности носят лесные разбойники.

Они надвигались к королевскому замку, все, конечно же, вооруженные и в не малом количестве. Слуги под рукой больше не было, и пришлось, поправляя красно-фиолетовый наряд, поспешить с известиями самому. Нужно было предупредить про войско раньше, чем его заметят дозорные с городских стен, иначе многие люди могут пострадать. К тому же дозорных и караульных то и дело отстреливали прямиком со стороны леса, да и отдельные отряды лучников шли слева от замка прямиком из лагеря неприятеля по лесной опушке, огибая дорогу из леса с правой стороны.

Необходимо было не ждать, пока караульные смекнут, что к чему, и поспешат поднять тревогу, а уже гнать воинов к стенам, разогревать смолу, снаряжать своих стрелков, в общем, готовиться в полную силу дать отпор неожиданному неприятелю.

Сейчас в Олмаре не было ярмарок и празднеств, при них охраны на стенах и башнях в разы больше, а в самом замке помимо Дайнеров представители и других важных семей королевства со своими сопроводительными отрядами, а так же способные вызвать на бой и свои армии. Сейчас же Олмар был наиболее беззащитен, хотя в эти дни Джеймс Дайнер как раз ожидал нескольких гостей, с которыми договорился о визите. И теперь подобное нападение могло изрядно вывести все его планы из равновесия.

Олмар изначально был выстроен оборонительным фортом от орков. В Энторионе даже существует поговорка – всё, что бы ранее не строилось, в любом случае было «от орков». Изобретения гномов типа баллист и катапульт, изобретения алхимиков, чаще всего всё тех же гномов и особенно гоблинов, хотя алхимией заниматься мог кто угодно, вне зависимости от пола, расы и сословия, типа дымовых завес, используемых и для отступления, и для наступления, чтобы запутать и обескуражить врага, многое другое и, конечно же, многочисленные башни, форты и крепости…

А во всех крепостях до-Энторионской эпохи коридоры и галереи старались сделать как можно более петляющими и сложными, со множеством развилок и даже тупиков. Сейчас знать любила такие места, чтобы приятно прогуливаться, и все равно было куда ты по такому коридору попадёшь. Однако в ситуациях типа нынешней, могло потребоваться, например, из Тронного Зала требовалось как можно скорее попасть в Зал Заседаний, все эти закоулки и плавные переходы с этажа на этаж сбивали с толку и трепали нервы.

Охрана у такого замка была довольно многосоставная. В первую очередь, пока сам монарх проводил время здесь, при нём была личная стража, помимо паладина-телохранителя и по возможности приближённых воинов и рыцарей типа десницы.

Стража эта не была привязана к местности, отряд хорошо обученных воинов кочевал за королём, где бы тот ни находился – родной замок Дайнеров «Каменный Дракон», крепость города Олмара, величественный Триград, в гостях или поездках, не сопровождая монарха только в исключительных случаях, например в саду или на праздничных ярмарках, если он сам так решал и не хотел толпой своего окружения мешать всем остальным.

Помимо этой личной охраны монарха в замке была своя королевская гвардия, рыцари, присягнувшие семье Дайнеров, призванные здесь охранять исключительно крепость Олмар и её обитателей. Не обязательно местные, там были и отряды Унтары, и выходцы с Карменгхейма, присягнувшие на верность и призванные в гвардейцы при дворе. Они охраняли проходы, покои, патрулировали внутренние коридоры и могли также быть внутри ряда важных и даже жилых помещений.

Среди них были рыцари, представляющие разные аристократические рода, мечтающие выделиться и проявить себя на этой службе, чтобы быть представленными к наградам, получить выгодный брак, если не для себя, то уж для своей семьи, в целом, да и попросту прославиться в сражениях, если такоые возникнут. Они обычно сражались с родными гербами на доспехах или плащах, с часто выбивающимися из общей массы стражников и гвардейцев шлемами и вооружением.

И кроме королевской гвардии было и просто регулярное охранное войско Кхорна – ополчение. Та его часть, которая королём была выделена на охрану Олмара. Именно к этой части стражи примыкали и дозорные на башнях, и караульные на внешних стенах, и различные внутренние взводы, сейчас ничего ещё не знавшие о грядущей мобилизации и выступлении к стенам на оборону. И вот они уже были целиком из жителей данного герцогства. В случае конкретно с крепостью – местные горожане с ближайших земель.

Но даже на этом стражники крепости не заканчивались. Были ещё и наёмные войска, в частности Белые Плащи – присланные на службу отряды из Скальдума от Розенхорнов. Они прислуживали королю, а жалование получали, как от него, так и от герцогов родных земель, потому, можно сказать, были богатейшей элитой среди всех остальных в охране крепости, не считая, наверное, разве что Эйверя, который всегда брал то, что хотел и ни в чём не нуждался.

Но и паладин короля представить не мог, что на восточное крыло сейчас грядёт настоящая осада. Войска разбойников не просто бездумно бежали с лезвиями на каменные стены, а тащили с собой лестницы, катили привезённые катапульты, делились на типы войск, так что арбалетчики неспешно маршировали сзади и поодаль, пока пешие разодетые во всё подряд бандиты рвались к подножью стен.

А видавший их Винсельт сейчас уже миновал винтовую продолжительную лестницу своей астрологической смотровой башни и стремительно бежал по коридорам, считая делом чести, поскорее доложить королю о надвигающейся опасности.

Вид со смотровой башни был отличным и удивительно красивым. Это было бы, пожалуй, лучшим местом для романтических свиданий, если бы не использовалось в военно-охранных целях для крепости, и заодно по большей части в качестве площадки обозрения и наблюдений для королевского астролога. И лишь, когда его по тем или иным причинам не бывало на месте, туда втихаря любили влезть или кто-то из местных юношей и девушек, или даже кто-то из знатных служащих в замке рыцаре мог пригласить даму сердца, или просто ночью пробраться скучающие кадеты, понаблюдать с высоты за всеми да поглядеть на звёздное небо.

Войско разбойников же в это время также со стремлением добраться до короля выбегало из лесной чащи на ведущие к городу Олмару дороги, заполоняли собой низенькие холмы и лужайки долины. Они были уж слишком хорошо вооружены для простых бандитов и речных пиратов, а количеством их набралось на несколько объединившихся банд, каким-то чудесным образом сплоченных вместе под чьим-то командованием.

Эта величавая фигура лидера устроивших осаду, в красивом тёмном военно-морском мундире, с синими узорами, помпезными, украшенными густой бахромой эполетами и позолоченными нитями тесьмы позументов, вальяжно шагала по, ещё сырой от утренней росы, траве. Так как в тени лесных деревьев без солнечных лучей ту ещё ничто не успело просушить.

Блестящие мужские сапоги, красивая шпага в явно подарочном, а не боевом футляре, грациозная шляпа с окрашенным в ультрамариновый яркий цвет пером хорошо сидела на длинных тёмных волосах, опускавшихся ниже плеч – весь внешний вид лидера несшейся на осаду армии резко выбивался на фоне одеяния подручных разбойников.

Его серо-голубые глаза выглядели немного странно из-за почти отсутствующих обстриженных по неведомой причине ресниц. Тонкие брови немного хмурились под ровным небольшим лбом, предвкушая грядущее сражение, пока он оценивающе разглядывал крепость.

Родовые гербы или знаки отличия на его наряде отсутствовали, за исключением золотого якоря морских военнослужащих внутри адмиральской звезды и симметрично вышитой с другой стороны мундира золотой лилии, не являвшейся, правда, чьим-либо символом из знатных аристократических семей. Что делал этот явно не бедный и, вероятно, всё-таки из некой благородной семьи моряк среди диких оборванцев можно было только гадать, а уж что задумал практически в самом сердце королевства, отправляясь вместе с подручными войсками пешком, даже без лошади, у города Олмара было и вовсе тайной, доступной лишь ему одному. Что он здесь делал, как собрал своё войско, спрятав за деревьями Оленьего Леса и справляясь к нему по реке Нисе, мог ответить только сам этот господин.

Ему было явно за тридцать пять, может быть, уже даже под сорок, но природа явно щадила его кожу и внешность, которая с выщипанными бровями и остриженными ресницами смотрелась странновато, но достаточно зрело, чтобы этот не массивный, не плечистый, а довольно худощавый и не слишком-то высокий человек мог по некому важному статусу позволить себе выступать главнокомандующим готовящейся осады. Однако по каким именно причинам ему, в парадной форме адмирала, подчинялись не только речные пираты, но ещё и разбойничьи банды оставалось загадкой.

Выйдя из тени деревьев в солнечные луки, как раз между тополями и ольхой, он просто встал и с довольной ухмылкой, увенчанной ровными черными усиками, и кратким треугольником такой же аккуратной смольной бородки под нижней выразительной губой, оглядывал несущуюся стаю своих вооруженных грабителей, посланных им же на королевский замок.

О чем думали эти вопящие безумцы, хоть и вооруженные весьма дорогими мечами, алебардами и луками, несясь на второй среди самых охраняемых замков королевства? Зачем этому моряку собирать здесь речных флибустьеров и лесных разбойников, и с какой целью пускать в априори проигрышный бой? Взять кучкой банд Олмар – это уже само по себе звучало просто смешно! И моряк действительно улыбался, очень зловеще и злорадно, предчувствуя участь своих отрядов, и ни капли их не жалея.

Сама битва его интересовала довольно посредственно, и цели победить этот человек лет эдак сорока или около того, похоже, что не ставил, иначе бы организовал всё куда более здраво, а не просто поделив всех на три подвида: пехотинцы, стрелки и обслуживающие боевых осадных машин. В частности катапульт, так как никаких иных механизмов, типа требушетов, вокруг видно не было.

Золотые шпоры на его блестящих черных сапогах ловили капли росы с влажной травы. День ожидался не таким уж и солнечным, уж больно много на небе набежало облаков, но яркое и теплое светило всё-таки появлялось в разрывах между теми, по-весеннему согревая окружающую природу. И в такие моменты влага на зелёном ковре прилеска и наряд главнокомандующего разбойниками моряка смотрелись в бликах лучей ещё краше.

Он, пожалуй, даже делал королевству услугу, вытравив таким своим поступком кучу лесных банд на верную гибель, если эта их наглая миссия вдруг провалится, а вся осада по итогу потерпит крах. Все окружающие рощи и река Ниса с её притоками и разливами могли бы тогда в дальнейшем процветать безопасностью для своих трактов и путевых дорог, после того, как кончится эта битва безоговорочной победой армии короля.

Но воинственные отряды были ещё далеко от замка, стаптывая свои лохмотья по пустым дорогам, ещё никем с утра не заполненным, поднимая пыль под ногами и ещё только готовясь издавать боевые кличи. А вокруг не было ни души. Ни обозов торговцев, ни путешественников… Да и в самом замке, всё казалось обыденно безмятежным и спокойно. Во многих его уголках царили тишина, некоторые из обитателей ещё сладко спали в своих кроватях, другие же трудились, но не создавали шума.