Текст книги ""КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)"

Автор книги: Веда Талагаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 51 страниц)

– И вот, к чему это привело, – добавил Джек, – Можно я спрошу? Это не в упрек, мне просто интересно. Как вы живете с тем, что сделали?

– А я и не живу, – спокойно возразил телепат, – После того, как все случилось, я потерял интерес к своему физическому существованию. Лежал себе, смотрел в одну точку, и мне было без разницы, ночь или день, жив или умер, поел или забыл поесть. Но мои коллеги были не согласны с такой постановкой вопроса. Они решили меня взбодрить. И показали мне, – его голос стал чуть тише, лицо напряглось, – Вы, возможно, видели немного в новостях. А мне показали во всех подробностях... Прокрутили в голове, как на кинопленке. И сказали, если не начнешь снова работать, будешь смотреть кино о своих подвигах каждый день, долго-долго.

Он замолчал. Солнце постепенно клонилось к горизонту. Нагретые за день камни стремительно отдавали тепло. Воздух плыл от жара, но Джеку было не жарко. Маэда продолжил:

– Тогда я и сбежал. А продолжаю жить я только с одной целью: я хочу знать, что они кусают локти из-за того, что я им больше не принадлежу. Как вы понимаете, я случайно оказался на вашем корабле. Вы хорошие люди, и в мои планы не входит ваше физическое уничтожение. Если вы непременно хотите исполнить свой долг перед законом, наверное, мне придется уйти и подыскать здесь, в поселке другой транспорт, когда люди из "Дельты" уедут. Прошу только дать мне время исчезнуть.

– Согласен, – кивнул Джек.

Маэда тихо рассмеялся.

– Отлегло от сердца? Кажется, вы еще что-то хотите спросить?

– Да, – кивнул Джек, – Я помню вас. Вы приходили ко мне в детстве. Я заснул на пляже, и почувствовал, что вы рядом. Вы сказали и сделали что-то странное.

– Я никому не дам тебя в обиду, – улыбнулся Маэда, поцеловал кончики пальцев и приложил их ко лбу Джека, – Это? Слышали о программировании людей?

– НЛП? – спросил Джек.

– Нейро-лингвистическое программирование – это чушь для чайников, – отмахнулся телепат, – А код – другое дело. Человек может жить и не подозревать, что выполняет программу. Потом вы скажете кодовое слово, и он выпрыгнет из окна. Совершите кодовое действие, и он убьет президента какой-нибудь звездной системы. Главное, чтобы код был подходящий. Только так я смог закрыть от внешнего мира ваши способности. С помощью кодовых слов и поступков.

– Это вы меня заблокировали, – понимающе кивнул Джек, – Но почему? Ведь мы даже не были знакомы.

– Я увидел вас случайно, – рассказал Маэда, – В детстве те, кто занимался мной в подразделении, еще не знали, на что я способен. И я несколько раз сбегал. Меня находили, конечно, но на какое-то время я был свободен и наслаждался этим. В тот раз особенно долго – две недели. Помню, я залез в первый попавшийся самолет и оказался на Гавайях. Болтался на пляже, купался в море, спал на лавочке в парке. Мне даже не нужно было красть еду. Я просто приходил в магазин, называл, что мне нужно, и мне все давали. В восемь лет еще не знаешь толком, что это плохо. И вот, один раз, гуляя по пляжу, я почувствовал кого-то еще. Сначала испугался, что меня нашли, потом увидел семью. Мама, папа, двое детей. Счастливые беззаботные люди, даже не подозревающие, что личности в сером уже скоро постучатся к ним в дверь. Я стал наблюдать. Сначала я думал, что телепат старшая девочка. Девочки обычно более способны. Но потом понял, что это маленький мальчик. И его скоро заберут, как меня. Я испугался и решил, что надо помешать. Два дня караулил момент, когда вы останетесь один. Потом подошел и сделал то, что сделал. Через два дня меня нашли. О вас я, конечно, предпочел забыть.

– Спасибо, – медленно проговорил Джек.

Он вдруг понял, что все эти годы даже не подозревал, чего ему удалось избежать. Что его жизнь сейчас могла бы быть совсем другой. А, может, для него это была бы и не жизнь.

– Не стоит, – отмахнулся Кристиан, – Я потом очень жалел о содеянном. Думал, может, сдать вас? Мучился самой черной завистью. У вас ведь была семья, нормальная жизнь, мама с папой. А я сидел один, как пес на привязи. Потом решил все-таки о вас не рассказывать. Уж больно запомнилось, какими вы все были счастливыми, как заметно было, что любите друг друга. Так что в том, что я вас поцеловал, поверьте, ничего личного. Мне было восемь лет, я расчувствовался и поцеловал скорее то счастье, которое от всех вас исходило. Хотел прикоснуться к нему.

На какое-то время они замолчали. В ущелье было тихо.

– Осмелюсь предположить, что меня все же пригласят на ужин. Я ведь тоже приложил руку к победе над Волли, – наконец, заговорил Маэда, – Знаю, вы еще кое-что хотите спросить. Вот мы и подошли к главной теме нашего разговора, Джек. Что вы собираетесь делать?

– То есть? – переспросил Деверо.

– С вашими замечательными мозгами, – пояснил Кристиан, – Могу предложить два варианта. Первый для меня наиболее предпочтителен. Мы с вами останемся вдвоем на вершине мира, – он окинул взглядом раскинувшийся внизу пейзаж, – Я вас всему научу, всему, что умею. А умею я многое, практически все.

– Почему для вас это предпочтительно? – спросил Джек.

– Потому что я всегда хотел, чтобы у меня был кто-то рядом. Такой же, как я, – с тайной надеждой ответил Маэда, – Кто-то, кто знает, что я чувствую. Кто мог бы понять мое одиночество, разделить мою боль. Равный мне по силе.

– Я вам не ровня, – смущенно возразил Джек.

– Пока нет, – улыбнулся Маэда, и в его взгляде опять мелькнуло превосходство, – Есть и еще телепаты с неплохим уровнем. Но не все они самообучаемы. У вас талант, Деверо. Вы сами начинаете осваивать новые умения. Научились самостоятельно читать и передавать громкие мысли, видеть предметы сквозь внешние препятствия. Вы сможете гораздо больше, если я стану вас обучать. А сколько мы сможем вместе!

Взгляд Маэды при этих словах полыхнул темным завораживающим огнем, огнем, который заворожил и его самого. Боль, которую Джек угадывал за его беспечным внешним видом, на миг словно отступила. Джек встряхнул головой, силясь прогнать наваждение, и это ему удалось.

– Неприятная ситуация, Крис, – заметил он, невольно повторяя то, что накануне сказал сам Маэда, – Мы с вами в пустыне, и вы искушаете меня.

– Нелестное сравнение, – рассмеялся телепат, – Я злодей, конечно, но не враг рода человеческого. Тем не менее, не говорите сразу нет. Подумайте.

– Вы говорили, есть второй вариант, – напомнил Джек.

– Тот, который больше по душе вам, – кивнул Маэда, – Вернуть все на место, к стабильному числу семь, к невинным семи процентам пси-излучения.

– А вы можете? – обрадовался Джек.

– Конечно, – ответил Маэда, – Но, говорю вам, подумайте. Есть время до окончания ужина.

Ужин удался на славу, благодаря кулинарному гению Шефа и разным приятным сопутствующим обстоятельствам. В горах как раз повеяло вечерней прохладой, поэтому трапезу из полупустого камбуза перенесли на воздух. Расстелили в тенечке пледы и устроили что-то вроде пикника.

– Я вымою посуду, Шеф, отдохните, – сказал Маэда после того, как все поели, и бросил значительный взгляд на Деверо.

– Займемся и мы делом, – сказал Мишин своим подчиненным.

– Помощник Морено, старший сержант Янсон на вахту, – распорядился Джек, – А я пледы отнесу.

Он убедился, что никто не идет за ним на камбуз, и свернул в пищеблок. Кристиан Маэда загружал тарелки в посудомоечную машину. Он показался Джеку подавленным, хотя внешне вроде бы не изменился.

– Можете не говорить ничего, я все понял, – сказал он, – Закройте дверь, я все сделаю и уйду.

– Вы не все поняли, – спокойно возразил Джек, – Да, я собираюсь вернуться к жизни обычного человека со средними способностями. Я люблю эту жизнь. А на счет остального, – Джек по-прежнему был не мастер задушевных разговоров, и потому помедлил, подбирая слова, – Вы говорили, что нуждаетесь в ком-то, кто бы понял вас и разделил вашу боль. Если верить психологам, невозможно до конца понять другого человека. А вот разделить боль... Я бы хотел попробовать. Оставайтесь, пока это возможно, Крис.

– О, – протянул Маэда, и Джеку показалось, что он озадачен его словами, – Столько благородства. Я не думал, что такое бывает, – он растерянно повел плечами, и Джек почувствовал его облегчение, хотя Маэда сделал все, чтобы это скрыть.

– Но у меня есть одно условие, – добавил Джек, – Вы никогда не будете трогать экипаж. Не станете воздействовать на моих людей, мистер Сато.

– Условие принято, – ответил Маэда, – Кстати, Кристофер Сато – имя, которое мне дали в "Дельте", они так делают, когда надо замести следы. На самом деле я Кристиан Маэда, это имя настоящее. Ладно. Давайте займемся вами. Жаль все же, что вы отказались.

Джек нажал на кнопки пульта и заблокировал дверную панель.

– И что сейчас будет? – спросил он нерешительно.

– То же, что и в прошлый раз. Легкая слабость, сонливость, вялость, – объяснил Маэда, – Не больно, в общем, но лучше сядьте куда-нибудь. Вот, хотя бы на пол.

Джек послушно опустился на пол камбуза, обхватив колени руками. Маэда остановился перед ним.

– Прощайте, коллега. Здравствуйте, лейтенант Деверо, – с иронией проговорил он и, взяв Джека за подбородок, попытался поймать его взгляд.

Джек почувствовал, как что-то в нем противится.

– Ага, подсознание брыкается. В детстве ты был покладистее, – Маэда крепко обхватил голову Джека руками, его голос стал звенящим и притягивающим, – Смотри на меня, Джек.

Джек послушался. На него мягко навалилась усталость. Разговаривать и двигаться не хотелось. В уши откуда-то вливался шум моря. Деверо увидел перед собой желтовато-смуглого кудрявого мальчика тремя годами старше его самого.

– Применим ту же кодировку. Ваше сознание уже подготовлено к ней, – сказал мальчик голосом Кристиана Маэды и поцеловал Джека в лоб, – Не бойся, я никому не дам тебя в обиду.

– А я тебя, – сказал Джек.

Маэда улыбнулся.

– Теперь отдохните, командир. Стармех скоро закончит с починкой стабилизатора и придется вам тогда поработать.

Из личного дневника Джека Деверо, исполняющего обязанности командира почтового звездолета "Катриона":

"К счастью, корабль удалось починить, и задержка в пути оказалась незначительной. Тем не менее, я связался с руководством почтовых линий и уведомил его, что "Катриона" еще задержится с прибытием. Нам надо забрать капитана Полубоярова с космической платформы "альфа-Ганимед". Ему я, конечно, не расскажу, кем является Крис Маэда на самом деле, как и остальным. Думаю, в прессе его фото не появится. "Дельта" в этом не заинтересована. Хотя его и объявили военным преступником, подлежащим суду, уверен, в случае поимки судить Маэду не будут. Он нужен телепатам не за этим. Обвинением они просто хотели загнать Криса в угол. Насколько смогу, я спрячу его, как он в свое время спрятал меня.

Полет проходит нормально, не взирая на бытовые неудобства. Мишин, наконец-то сменил гнев на милость. Может, мы и подружимся, кто знает?

Жду не дождусь, когда вернется Самсон Никитич и примет командование. Я вписался в экипаж, но мое место за штурманским пультом. Я обычный человек со средними способностями. И мне нравится такая жизнь".

Глава 3
 КОРОЛЕВА МЭБ

13 июня 3217 года почтовый звездолет «Катриона», следовал по рабочему маршруту, возвращаясь в порт приписки – на космодром «Млечный путь» в Марселе на Земле. Почтовый корабль несколько отставал от графика, ввиду различных непредвиденных обстоятельств, сопутствовавших ему во время полета на планету Китара. В виду этих же обстоятельств состав экипажа на его борту был неполным.

– Почти на пять суток выбились из графика, – глядя на маршрутный лист, высвеченный на экране вспомогательного компьютера, сказала помощник командира Антарес Морено, – Все наши, вылетевшие пассажирским рейсом, уже наверное добрались до Земли.

– Хорошо, что удалось на той планете запастись дополнительными солнечными батареями, – отозвался Игорь Мишин, старший механик, – Без них отставание было бы еще больше. А с ними мы можем совершать на один телепортационный рывок больше, чем запланировано по обычному графику.

– Кстати о дополнительном рывке, – добавила помощник Морено, – Координаты шлюза телепортации были рассчитаны безошибочно, мы вписались идеально. Спасибо, Бьорн.

– Благодарите не меня, – улыбнулся вахтенный навигатор Бьорн Янсон, – Мне чужой славы не надо. Координаты рассчитывал Крис.

– Доктор Маэда? – удивилась Антарес.

– Я за ним проверял, конечно, – ответил Янсон, – Но он прекрасно справился. Говорят, у меня есть способности к преподаванию. Мне и самому нравится учить других. Маэда мой лучший ученик.

– То же самое и я хотел о нем сказать, – удивленно приподняв брови, заметил старший механик, – Человек знает, как подружиться с железками.

– Начальник хозяйственной службы Беллини тоже им доволен, – заметила Антарес Морено, – Когда он все успевает?

– Ценный работник, – усмехнулся Мишин, – Может, уговорить его остаться, не сходить на Плутоне?

– Командир на палубе, – объявил Янсон.

Это было не столь официальное объявление, как на военном корабле, и никто, услышав его, не вытянулся в струнку, но лейтенант Джек Деверо уже успел привыкнуть к такому поведению подчиненных. Кивком он поприветствовал людей, дежуривших у пульта. Все они восседали за приборной доской на самодельной лавочке. С мебелью на "Катрионе" пока были проблемы.

– Доложите обстановку, помощник, – попросил он у Антарес тоже не слишком строго.

– Полет нормальный, все системы функционируют, скорость корабля соответствует заданным параметрам, заболевших на борту нет, – доложила Антарес и улыбнулась, – На расстоянии 1,5 парсека от нас прямо по курсу находится космическая платформа "альфа-Ганимед". Через четыре с половиной часа мы окажемся на ее орбите.

– И заберем Самсона Никитича, – добавил Деверо и тоже улыбнулся, – Отлично, младший лейтенант.

Мишин и Янсон переглянулись и также обменялись улыбками. Джек Деверо исполнял обязанности командира временно. Капитан "Катрионы" Самсон Полубояров в самом начале рейса попал в больницу с приступом аппендицита. На обратном пути на Землю, "Катриона" должна была его забрать. Этого момента все ждали с нетерпением. Особенно Джек, которому хотелось вернуться на свой штурманский пост.

Раздвижные двери, которые вели с мостика к пультам управления, открылись. По трапу, громко топая, сбежал сержант технической службы Себастьен Дабо. Этот светловолосый молодой человек никогда не бывал в плохом настроении и всегда сиял.

– Здравствуйте все, здравствуйте все! Доброе утро, – пропел он, спускаясь к пультам, и остановился рядом с механиком Мишиным, – Начальник, я пришел вас сменить. Спокойной ночи.

– Странные у него представления о времени, – рассмеялся Бьорн Янсон.

Мысль о скором возвращении капитана всех привела в хорошее настроение.

– И вас обоих отпускаю, – сказал Деверо навигатору и помощнику, поскольку исполнял помимо общих руководящих обязанностей и обязанности штурмана.

– Бедный Джек, скоро кончатся ваши мучения, – Антарес сочувственно потрепала его по плечу, – Вон у вас какой недосып на лице!

Джек улыбнулся уголком рта. На самом деле он просто засиделся вчера допоздна в кают-компании с доктором Маэдой. Они курили, болтали о всякой ерунде и не заметили, как прошло время. Джек и Маэда очень сдружились за последние дни. Когда Криса не терзали его демоны, он был веселым парнем, общаться с ним было легко и приятно. Кроме того, у них была общая тайна, понимание которой было не доступно кому-либо еще на корабле.

– Ох, пойду вытянусь на пару часиков! – потянулась Антарес и обеими руками взъерошила свои короткие светлые волосы.

– Потом встанешь и красоту наведешь для Никитича? – ехидно осведомился сержант Дабо.

– А как же? – серьезно ответила младший лейтенант Морено, – Перед кем тут еще красоваться? Только Никитич и Бор этого достойны.

– Только дедушка и биоробот, – заключил Себастьен себе под нос.

– Пожалуй, и я посплю, – сдержанно сказал Мишин, не реагируя на смелый юмор собеседников.

– Знаете, – Антарес посмотрела на Джека и механика и немного смутилась, – Я, кажется, во время этой вахты ненадолго отключилась прямо тут. Закрыла глаза на секунду, и вдруг увидела сон, такой красивый и реальный. Розарий, тянущийся во все стороны до горизонта. Все благоухает, цветет, и всюду летают бабочки. Юпитерианские махаоны. Это такие размером с две ладони, – Антарес сделала из ладоней бабочку, машущую крыльями, – Серебряного цвета.

– Ничего себе! – удивился Бьорн Янсон, – Я не заметил, чтобы вы спали, помощник.

Антарес окончательно стушевалась.

– Знаете, как бывает: вдруг на секунду будто проваливаешься в сон, а потом также быстро просыпаешься. Я сочла нужным поставить вас в известность, командир, чтобы не создавать проблем.

– Вам надо поспать больше, чем два часа, Антарес, – сказал Джек девушке, – Уверен, капитан Полубояров не обидится, если вы встретите его не сразу же по прибытии на борт.

– Кроме того, по прилете на платформу нам придется еще час, не меньше, провести в фильтрационном пункте на орбите, – добавил Мишин.

– Телепортационный рывок завершен удачно. Отклонений от курса при прохождении шлюза телепортации не зафиксировано, – доложил компьютер дребезжащим механическим голосом, – Жду дальнейших указаний.

В процессор главного компьютера "Катрионы" был встроен искусственный интеллект, который в режиме отдыха разговаривал молодым и нежным женским голосом, а также обладал несколько вздорным характером и склонностью к язвительным речам. Капитан Полубояров назвал искусственную личность Варварой.

– Спасибо, Варвара, – поблагодарил Джек, – Перейти в режим обычного перемещения.

– Перехожу.

– Сколько времени осталось до прибытия на орбиту космической платформы "альфа-Ганимед"?

– Один час пятнадцать минут ноль секунд, – сообщила Варвара, – Через пятьдесят две минуты ноль секунд платформа "альфа-Ганимед" будет в пределах прямой видимости астрографов под углом десять градусов к направлению движения.

– Спасибо за информацию, – кивнул Джек виртуальной собеседнице и предложил, – Можешь пока перейти в режим отдыха.

– Перехожу, – отрапортовала Варвара и тут же воскликнула человеческим голосом, – Ой, Джек! Ну когда же Самсон Никитич вернется?

– По-моему, ты лучше всех знаешь, когда, – улыбнулся Деверо, – Через один час пятнадцать минут ноль секунд плюс час на орбите. Чем займешься до того?

– Посплю часок, – язвительно ответила Варвара.

Антарес Морено мечтала о сне во время вахты в ходовой рубке. Но стоило дежурству закончиться, как она обнаружила, что сон не хочет к ней приходить. Помощник командира устала, и вероятно именно по этому заснуть не удавалось. Чтобы ускорить процесс засыпания и устать еще больше, Антарес решила совершить пробежку по коридорам.

Центральное ядро корабля имело длину окружности два с половиной километра. Антарес обежала эту окружность два раза и остановилась отдышаться перед третьим кругом, когда услышала из бокового коридора, ведущего к грузовым отсекам веселый голос:

– Поберегись!

Оглянувшись, она увидела человека, моющего пол старомодной шваброй с паралоновой щеткой. Это был Крис Маэда. Он был увлечен своим весьма неблагодарным занятием и выглядел довольным жизнью.

– Вас это не угнетает? – спросила Антарес, подходя к нему.

– Ведро и швабра? Я выполняю приказ непосредственного начальника – Шефа Беллини, – Маэда улыбнулся, как всегда открыто и беззаботно, – На самом деле физическая работа как раз для меня. Мозги при этом свободны.

– Вы хоть отдыхаете? – спросила Антарес, вспомнив разговор об успехах Криса в различных видах деятельности, – Спите когда-нибудь?

– А как же, – темные круги под глазами Маэды свидетельствовали об обратном, но сами глаза были такими искренними, что сомневаться в честности доктора не приходилось, – Не можете уснуть?

– Сейчас загруженность больше из-за того, что уменьшили численность экипажа, – сказала Антарес, – У меня что-то все смешалось. После вахты не могу заснуть, а на вахте вижу сны про бабочек.

– Сны? – Маэда нахмурил густые черные брови, – Не годится. Могу дать вам легкий тонизирующий препарат. Альдебаранский женьшень в капсулах. Как раз для людей с повышенной утомляемостью и тех, кто страдает потерей концентрации и нарушениями сна.

– Спасибо. Я как раз сама хотела к вам подойти по этому поводу, – обрадовалась Антарес.

– Аптечка в каюте, чтобы долго не искать в случае чего, – Маэда прислонил швабру к стене и посторонился, пропуская Антарес вперед, – Если вдруг вы беспокоитесь, побочных эффектов нет. Просто принимать надо не больше одной капсулы в сутки и обязательно запивать водой. А то испортите желудок.

Каюта, в которой жил Крис Маэда когда-то принадлежала сержанту Роне Рекс, начальнику грузовой службы. Поскольку всех сотрудников грузовой службы временно распустили за ненадобностью и отправили домой на Землю пассажирским рейсом, эта каюта пустовала, как и многие другие. Обстановки в каюте не было никакой, как и в каюте самой Антарес. Только монитор связи, надувной матрас у стены, аккуратно застеленный пледом и пластиковый ящик с той немногой одеждой, которую Маэда купил на планете Икс-40, где экипаж "Катрионы" нашел его, потерпевшего аварию.

– Сейчас найду, а вы пока присядьте, – Маэда указал Антарес на надувной матрас, – Конечно, не совсем прилично предлагать даме сесть на кровать. Но тут больше не на что сесть.

Антарес улыбнулась старомодной галантности доктора и села, обхватив руками колени. Маэда достал из-под ящика с одеждой серый пластиковый чемоданчик с лекарствами и средствами первой помощи.

– Аптечку комплектовал не я, и я не все знаю, что тут лежит. Но точно помню, что видел целую упаковку, – проговорил он, разбирая коробочки в аптечке, – У меня тут вчера, когда вошли в газопылевое облако, при тряске все разлетелось по каюте. Приношу извинения, если тут беспорядок.

Антарес опять улыбнулась, окинув взглядом пустые стены, и увидела на полу закатившуюся под матрас черную пластмассовую тубу, завинченную серебристой крышкой.

– Может, вот это? Тут ничего не написано, – удивилась Антарес, подняла футлярчик для лекарств, крышка которого оказалась плохо завинченной, и содержимое высыпалось ей на ладонь.

– Извините, но это мое, – мягко сказал Маэда, – Я возьму это.

Он сделал шаг к кровати и протянул руку, но Антарес медлила. Она в изумлении глядела на плоскую серую пилюлю квадратной формы. На ней изгибалась нарисованная серебряным цветом стрелочка молнии.

– Это ваше, говорите? Это же "Королева Мэб"! – ахнула Антарес, возмущенно глядя на врача, – Вы принимаете наркотики, вы наркоман, Крис!

Маэда растерянно прикрыл глаза и покачал головой, слушая ее.

– Все не так, – осторожно возразил он.

– А как? – возмутилась Антарес и встряхнула пилюлю на ладони, – Я же не дурочка. В любом распоследнем полицейском сериале сто раз показывали, как выглядят эти таблетки с молнией. "Королева Мэб", от нее у людей помрачается рассудок!

– У обычных людей, – не хотя, с усилием выговорил Маэда, садясь на пол рядом с аптечкой, – На самом деле этот препарат – фармацевтическая разработка земного министерства обороны. У них произошла утечка информации, и рецептура попала в руки любителей запретных удовольствий. Они выпустили препарат в незаконную массовую продажу. Для среднестатистического человека "МЭБ" наркотик, от которого мозги разъезжаются, будто ломти хлеба, порезанные для бутербродов. В действительности аббревиатура МЭБ означает "многоуровневый эмоциональный блокиратор". И предназначен он не для помутнения сознания с целью увидеть галлюцинации, а для того, чтобы контролировать выброс эмоций и сопутствующее усиление пси-излучения мозга.

– Для телепатов? – почти шепотом переспросила Антарес, – Я правильно поняла?

Маэда кивнул, не глядя ей в лицо.

– Не все готовы принять свою неординарность как данность. Некоторые люди с трудом справляются даже со средним уровнем пси-способностей, – ровным голосом объяснил он, – Еще сложнее тем, чей пси-уровень очень высок. Бывает, что прием МЭБ им необходим.

Антарес несколько секунд молчала, глядя на таблетку на своей ладони.

– У вас очень высокий уровень? – опять шепотом спросила она.

– Боюсь, самый высокий, какой только может быть, – со смущенной улыбкой признался Маэда.

– Сто пятнадцать процентов, – вспомнив то, чему ее учили в школе, проговорила Антарес и растерянно повела плечами, – Таких, как вы, среди телепатов Солнечной системы больше нет.

– Да, – просто подтвердил Маэда, – С такими исключительными способностями тяжело справляться самостоятельно, даже такой психологически уравновешенной личности, как я. Вот почему мне необходима "Королева Мэб".

Антарес в испуге посмотрела на собеседника округлившимися глазами и невольно отодвинулась к стене.

– Маэда, вы псих! У вас мания величия! – потрясенно воскликнула она.

– Конечно, – ухмыльнулся врач, – И у вас бы она была на моем месте. Безумие – это плата за гениальность. Но я не опасен. Пока.

– Пока, – пробормотала Антарес, – Черт побери! Вы незарегистрированный телепат! Здесь, на нашем корабле.

– Правильнее сказать – беглый. Моя лицензия аннулирована, – уточнил Маэда, – Так вам нужен женьшень?

– Ну да, – сдавленно проговорила Антарес, – Почему командир вас прячет? Он ведь знает о вас. Вы его загипнотизировали?

– Нет, – Маэда снова склонился над аптечкой, – Одно из условий моего пребывания здесь – ни на кого не воздействовать. Почему командир меня прячет, дело мое и командира.

– Шантаж? Неужели у вас что-то есть на Джека? – удивилась Антарес.

– Вы заметили, конечно, что мы стали очень дружны, – устало вздохнул Маэда, и в его голосе появились интонации, какими изъясняются с непонятливым ребенком, – Не думаю, что люди будут дружить, когда один из них шантажирует другого. Вот женьшень, давайте меняться. Отдайте мне МЭБ.

Он протянул руку ладонью вверх, и пузырек с пилюлей по воздуху плавно перенеслись в его руку. Антарес не могла оторвать глаз от этого зрелища. Получив пузырек, Маэда встряхнул его на ладони. Он оказался пуст. Выпавшая пилюля была последней.

– Что, увлеклись, устроили себе маленький передоз? – язвительно поинтересовалась Антарес, заметив тень растерянности, мелькнувшую на лице телепата.

– При аварии, после которой вы меня подобрали, я потерял почти весь запас. Экономил, как мог, но этим делу не поможешь, – вздохнул Маэда, – Мне срочно нужно еще.

– Иначе вы станете опасны? – холодно спросила Антарес, – Что, на людей будете кидаться?

Маэда грустно покачал головой.

– Это был бы не самый плохой вариант. Со мной другое. Помните свой сон про бабочек?

– Это вы сделали? – ахнула Антарес, – Вы умеете создавать такие реальные изображения во сне?

– Хуже то, что я могу это делать наяву, – мрачно ответил Маэда, – И картинки могут быть не такими мирными. Пока я бодрствую, я могу контролировать себя. Но так будет не всегда. Осталась одна таблетка. А мне нужно принимать две каждую неделю.

– Поэтому вы почти не спите? – догадалась Антарес, глядя на темные круги под глазами доктора.

Маэда кивнул. Он подошел к матрасу, сел на другой край, в демонстративном отдалении от Антарес, и положил на плед между ней и собой пластиковую коробочку с капсулами женьшеня. Антарес осторожно протянула руку и взяла ее.

– Последний вопрос, – неодобрительно глядя на собеседника, сухо проговорила она, – Командир знает о ваших фармакологических проблемах? Или вы умолчали об этом?

Впервые за время разговора Крис Маэда по-настоящему смутился и опустил глаза.

– Нет, он не в курсе, – он растерянно потряс кудрявой головой, – Лейтенант был так добр ко мне, проявил столько великодушия. Я просто не смог испытывать его терпение еще и этим.

– И поставили нас всех под угрозу, – с иронией закивала Антарес и гневно прищурила глаза, – Вы угроза, доктор! Как хотите, но я иду за Джеком. И не вздумайте куда-нибудь смыться.

Маэда в ответ поник головой и покорно кивнул.

– Куда ж я денусь с подводной лодки? – тихо сказал он.

– Не смешно, – отрезала Антарес и вышла в коридор.

– Замените меня в рубке, – попросил Джек у Антарес, когда она изложила ему ситуацию.

Младший лейтенант Морено с опасением взглянула на Криса Маэду, который с безучастным видом сидел на матрасе на протяжении всего ее разговора с командиром.

– Вы уверены? – с сомнением поинтересовалась она.

– Абсолютно, – отрезал Джек, продолжая смотреть только на доктора, – Вы мой помощник. Позже я введу вас в курс дела.

– Хорошо, – вздохнула Антарес и вышла.

Дверь за ней закрылась. Джек продолжал молча смотреть на Маэду. Тот виновато опустил голову. Джек подошел ближе, сохраняя молчание.

– Прости, – наконец, тихо сказал Маэда.

Джек укоризненно покачал головой. Его лицо с твердыми правильными чертами обычно оставалось спокойным, не выдавая эмоций. Но голубые глаза были холодны.

– Я доверился тебе, Крис, – медленно проговорил Деверо, – Думал, ты тоже.

– Конечно, – японец виновато вздохнул, потом его лицо исказила кривая желчная улыбка, – Ты скажешь, я солгал. Ну, а что я должен был сказать? "Джек, я буйный псих и сижу на наркотиках. Позволь мне остаться на твоем корабле"?

– Глупо было думать, что такой человек как ты скажет всю правду, – с горечью заметил Джек.

Маэда издал сердитый вздох и поднял на Джека глаза.

– Я монстр, опасный для окружающих. Вот вся правда, – печально проговорил он, – И я ошибся, думая, что имею право на человеческое к себе отношение, и человеческие привязанности. Наверное, просто стоит выбросить меня за борт.

– Мы это уже проходили, – усмехнулся Джек и с иронией прищурил глаза, – Ну, ты и тип, Маэда! Ты манипулируешь людьми. Не телепатически, нет. Ты бьешь на жалость, как никто другой.

– Да, я хочу жалости, – согласился Маэда и поднялся на ноги, откинув плед, – Жалости, любви, дружбы, как и все! Почему нет? – разволновавшись, он прошелся по каюте, повернулся к Джеку спиной и застыл, глядя в монитор компьютера связи, на котором расплывались цветные пятна заставки-скринсейвера, – Прости. Я лживый ублюдок, и очень опасный. Я в силах продержаться до прибытия на "альфа-Ганимед", там я сойду.

– Это стратегический объект, который контролируют военные. Там, наверное, полно телепатов из "Дельты", – заметил Джек, – Куда ты там денешься? "Дельта" спит и видит, как бы заполучить тебя назад.

Маэда развел руками.

– Ну как тут не давить на жалость, Джек, когда ты так легко ей поддаешься? Что я буду там делать, уже не твоя забота.

– Моя жизнь тоже не была твоей заботой, – тихо заметил Деверо.

– Ты мне ничего не должен, – отрезал Маэда.

– Можно, что-то сделать, чтобы твои буйные фантазии не блуждали по всему кораблю и не искажали пространство? – спросил Джек.

Поругавшись, друзья немного успокоились, и разговор перестал носить обвинительный характер.