Текст книги ""КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)"

Автор книги: Веда Талагаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 51 страниц)

– Ее больше не будет, командир, – капитан Ковалевски включила свой самый нежный голос, – Особенно, если мы будем чаще летать вместе.

Джек решил, что самая правильная линия поведения – не замечать этих нежностей.

– Включите видеокамеры наружных самописцев, – сухо распорядился он, – Нам даны четкие инструкции на этот счет. Мы должны заснять посадку пассажиров на случай аварийной ситуации. Это может понадобиться для отчета руководству Почтовых линий.

– Самописцы включены, – бодро доложила капитан Ковалевски, – Но я никого не вижу, лейтенант.

Космодром, над которым металась буря, вообще казался безлюдным. Здания технических служб и ангары для летательных аппаратов находились неподалеку. Форт-Несс был совсем небольшим населенным пунктом, и пассажирские трассы мимо него не проходили. Поэтому космодром служил местом посадки только грузовых и других технических кораблей. Зала ожидания не наблюдалось, только одноэтажный офис и полностью стеклянная вышка диспетчера. Именно его сердитый голос вдруг зазвучал в эфире, пробиваясь сквозь треск помех:

– Неизвестный борт, говорит диспетчер космодрома Форт-Несс. Вы, что ошалели? Что вы вытворяете? Разве вам дали разрешение на посадку?

– Мы его не запрашивали, – Джек наклонился к микрофону; еще на орбите Антарес пыталась связаться с диспетчерской космодрома, но из-за бури связь установлена не была, и капитан Хофман принял решение послать катер на планету без предварительной договоренности с космодромом, – Связь вышла из строя. Мы с почтового звездолета "Катриона" порт приписки Марсель, Земля. Нас тут ожидают коммерческие пассажиры.

– А, так это ваши, – протянул диспетчер со смесью недовольства и облегчения, – Ну вы лихо сели! Шеф, ты бывший вояка что ли? Из Синей эскадрильи?

– Из Черной, – ответил Джек, улыбнувшись уголком рта.

– Атас! – восхищенно выдохнул диспетчер, – Ну, иди забирай своих. Они в офисе.

– А Черная лучше Синей? – спросила капитан Ковалевски.

– Гораздо, – ответил Джек, невольно продолжая улыбаться, польщенный такой реакцией незнакомого диспетчера с маленькой планетки, – Останьтесь здесь, капитан. Готовьте катер к взлету.

Снаружи порывы ветра ощущались еще сильнее. Очередная волна взметнувшегося в воздух песка немедленно накрыла Джека с головой и осела на волосах и летном комбинезоне. Предприняв пару попыток отряхнуться, Деверо понял, что это бесполезно, втянул голову в плечи и поспешил под крышу офиса – приземистого здания из оргстекла и бетона. Там, в большой комнате с окном во всю стену, несколькими столами и двумя рядами стульев для посетителей, Джека уже встречали двое служащих. Оба были в синих рабочих комбинезонах, несмотря на то, что один был директором космодрома, а другой диспетчером.

– Ну, молодец, лейтенант, – диспетчер, не смотря на пожилой возраст, выглядел подтянуто, – Вынужден признать, вы, "черные", не спроста всегда считались первыми сорвиголовами на флоте.

– И вы служили, сэр? – спросил его Джек.

Он вошел, стряхивая красную пыль с волос. Джек рассчитывал, что в помещении чисто, но сухой степной ветер пробрался и сюда. Металлические вентиляторы под потолком гоняли грязноватые облачка, от каждого вздоха в горле першило.

– Двадцать пять лет в Красной эскадрилье, – с гордостью доложил диспетчер, и они с Джеком поприветствовали друг друга по-военному, отдав честь.

– Ваши пассажиры, лейтенант, – промямлил заведующий, с кислой миной наблюдая за ритуалами отставных летчиков, – Проверьте наличие посадочных талонов и распишитесь для отчетности перед Гражданским космофлотом.

Джек бросил взгляд в глубину помещения. Там у дальней стены сидели четверо мужчин в дорожной одежде, уже довольно долго применявшейся по назначению. Они и сами выглядели бывалыми путешественниками. Насколько Деверо было известно из инструктажа капитана Хофмана, это были геологи, ведущие разведку новых нефтяных месторождений на периферийных планетах. Их нужно было доставить на Эврисфей – еще одну промежуточную планету на маршруте следования "Катрионы".

– Проверить билеты? – Джек немного растерялся; с недавних пор коммерческие пассажиры на почтовых звездолетах были еще одной статьей дохода Гражданского космофлота, чьи Пассажирские линии были перегружены, но сам Деверо еще не привык к этому новшеству и к его формальностям, – Это обязательно?

– А то нас потом проверками замучают, – проворчал заведующий космодромом, – Заканчивайте это дело побыстрее и летите себе поздорову.

Его лицо выражало мрачное недовольство. Лицо же пожилого диспетчера словно застыло от напряжения, причина которого осталась для Джека не понятной.

– Идите, я покажу, – предложил он, указывая на письменный стол, где стоял ноутбук с запущенной на экране учетной программой.

Густые седоватые брови диспетчера как-то многозначительно задвигались при этом.

– Тебе бы лучше вернуться на вышку, – проворчал директор, – Мало ли еще сумасшедших летает в такую погоду?

– Это недолго, – упрямо возразил диспетчер, указывая Джеку на ноутбук.

– А давайте я помогу лейтенанту, – неожиданно предложил один из пассажиров, высокий худощавый мужчина с резкими чертами и черной бородкой клинышком, как у средневекового испанского дворянина, – Я просто уже много раз видел, как это делается. Летать-то все время приходится.

– Они еще и в компьютере будут ковыряться? – недовольно взглянув на своего начальника, спросил диспетчер.

– Ничего страшного, – заведующий ответил таким же взглядом, явно с нетерпением ожидая, когда диспетчер уйдет, – Давайте, быстренько.

– Я аккуратно, – пообещал пассажир, жестом пригласил Джека подойти и склонился над ноутбуком, – Вот графы с фамилиями, а вот здесь штрих-коды билетных купонов. А это идентификационные номера удостоверений личности. Вот наши документы.

Он выложил на стол стопку пластиковых карточек с фамилиями, именами и гражданством. Вместо фотографий, машинально отметил про себя Джек, были голографические отпечатки пальцев.

– Проверять будете? – заметив его взгляд, блуждающий по удостоверениям, геолог улыбнулся и поднял ладонь с растопыренными пальцами.

– Я не стюардесса, у меня нет машинки, – в свою очередь улыбнулся Джек

Все эти формальные процедуры были для него китайской грамотой, но он старательно проверил соответствие штрих-кодов и номеров в документах и в столбцах компьютерной формы.

– Ну, что? – проворчал директор, видя, что Джек выпрямился, отстранившись от ноутбука.

– Вроде все в порядке, можем лететь, – ответил Деверо и указал на дверь, – Прошу на выход, господа.

Директор космодрома воспринял эту весть с облегчением. Так во всяком случае показалось Джеку. Вникать в причины его поведения лейтенанту было некогда, он вышел на улицу, навстречу не унимающейся песчаной буре. Геологи вышли за ним.

– Вон там катер, – показал Джек, – А это ваш багаж?

Он указал на три больших тяжелых на вид дорожных баула, которые несли за ручки спутники мужчины с черной бородкой.

– Снаряжение, – чернобородый, видимо, старший в группе, спохватился, – Ох, хвастался, что все знаю, а разрешение не показал!

Он вынул из кармана длиннополого пальто, сшитого из искусственной кожи, закатанное в пластик разрешение, удостоверяющее провоз снаряжения. Остальные стояли чуть в стороне, негромко переговариваясь. Вид у геологов был угрюмый, если бы Джек не знал, что многие люди их профессии выглядят так дико и запущенно, они бы ему не понравились.

– Хорошо, – кивнул Джек и вернул бумаги старшему.

– Тут еще такое дело, командир, – улыбка, появившаяся на загорелом до черноты худом лице геолога, казалась заискивающей, – Нам надо забрать пятого. На него нет документов, это наш проводник.

– Без документов нельзя, – заметил Джек, пожав плечами.

– Командир, пожалуйста! – геолог умоляюще сложил ладони вместе, – Мы просто не знали до последнего момента, поедет проводник с нами или нет. Не оставаться же человеку на этом пыльном пустыре! Бог знает, когда еще будет такая оказия. Я сам договорюсь и с вашим капитаном, и с Гражданским космофлотом. Мы доплатим за пятого пассажира что положено. Нам очень нужен проводник!

В принципе Джек не видел ничего криминального в появлении пятого пассажира. Да и Гражданский космофлот, наверняка, не стал бы возражать против дополнительной оплаты. Была только одна трудность.

– У вас тяжелый багаж, если возьмем дополнительный вес, может возникнуть перегрузка в катере, – сказал он.

– Да наш проводник кроха совсем! – рассмеялся старший геолог, – Увидите сами.

Пока они разговаривали, ветер стал стихать. Небо прояснялось, что не могло не радовать Джека.

– Где ваш пятый? – спросил он.

– А вон идет, – геолог указал рукой в сторону летных ангаров.

С той стороны по взлетной полосе шла невысокая фигурка в грязновато-желтом плаще-пыльнике, капюшон которого был надвинут на лицо и стянут завязками, чтобы защитить хозяина от песка. Фигурка помахала рукой. Геологи махнули в ответ.

– Спишь на ходу, Бенитес! – крикнул старший, – Шевели ногами, а то улетим без тебя.

Фигурка кивнула и ускорила шаг. Джек направился к катеру, геологи и проводник, догнавший их, последовали за ним. Джек помахал рукой Софи Ковалевски, и она открыла с пульта управления обе задние двери, чтобы впустить пассажиров в хвостовой осек на пассажирские сиденья.

– Ух, ты какая красавица! – обрадовался один из геологов, так и впившись в блондинку-биоробота жадным взглядом, – Давненько я не видал таких милашек. Здравствуйте, барышня!

– Полегче, Грин, – старший толкнул его локтем и виновато улыбнулся Софи, – Извините, мадемуазель, он и правда давненько не видел женщин. Вот и одичал.

Софи холодно кивнула и отвернулась к приборам.

– Просим прощения, – вздохнув, сказал Джеку старший, – Будем знакомиться. Я Гильермо Суарес, но я привык, что меня называют Вилли. Этот невоспитанный тип Сэм Грин. Остальные двое Рене и Мартен Дениз. Они братья, хотя и не очень похожи. А это, – он кивнул в сторону проводника, – Наша Куколка.

– Барби, – насмешливо хмыкнул Сэм Грин.

– Барбара Бенитес, – сняв капюшон пыльника и защитные очки, проводник оказался худенькой девушкой лет двадцати, – Ой, а что это с тем господином?

Обернувшись в сторону офиса, она показала на диспетчера. Он стоял в дверях, глядя на готовящийся ко взлету катер.

– Да, чего это он размахался? – удивилась капитан Ковалевски.

– Наверное, расчувствовался, – предположил Вилли Суарес, – Оказалось, что они с лейтенантом оба служили в Военном космофлоте в летных частях. Давайте и мы ему помашем на прощание.

Геологи и Софи помахали руками диспетчеру. Джек занял свое место за штурвалом, надел шлем, и катер стартовал к орбите. Через двадцать минут пассажиры были на борту "Катрионы".

– Вас разместит помощник капитана младший лейтенант Морено, – сказал Джек, посадив катер в летном трюме.

– Спасибо, – ответил Вилли Суарес, – Сначала я пойду объяснюсь с капитаном на счет Бенитес.

Он кивнул на девушку. Она первая вылезла из пассажирского отсека, не помогая остальным вытаскивать тяжелые дорожные сумки, и с любопытством осматривалась. У Барбары Бенитес была светлая кожа, ямочки на щеках, прямой короткий носик, едва прикрывающие шею стриженные русые волосы с завитушками на концах и лучистые зеленые глаза. Среди крепких мужчин она казалась совсем юным созданием.

– Удивительное место! – оглядев внутренность звездолета, воскликнула Барбара с радостным волнением.

Ее звонкий голосок показался Джеку приятным и полным очарования. Как и сама Барбара. "Славная девушка", – решил он.

Джек Деверо еще с кадетских лет легко привыкал к изменчивым требованиям командиров, к тому, что каждый из них по-своему трактует правила и имеет свои понятия о дисциплине. Но сколько он не убеждал себя в том, что новый начальник явление самое заурядное, все равно с недавних пор Джек невзлюбил завтраки, обеды и ужины в кают-компании в обществе капитана Хофмана. "Приемы пищи", как их называл сам капитан, обожавший сухой казенный язык.

Чтобы "принять пищу" Джек так и норовил заскочить прямо на камбуз к Шефу. Там он чувствовал себя гораздо уютнее. Смыв под душем красную планетарную пыль и переодевшись, Джек по вновь заведенному обыкновению прокрался в пищеблок, чтобы чем-нибудь перекусить и увильнуть от ужина. Там он застал сержанта Бора, воевавшего с картофелечисткой, которая опять сломалась.

– Ее пора менять, – решительно заявил механик, вынув из нутра кухонной машины половину запчастей.

– Но она удобная! – возразил Шеф, – А, лейтенант, проголодались? Кашки пшенной?

– Что угодно, только побыстрее, – кивнул Джек, усаживаясь за стол.

Шеф потянулся к большой кастрюле на плите.

– Все сюда зачастили, – вздохнул он, накладывая половником кашу на пластиковую тарелку, – Из кают-компании, я имею в виду. Антарес тоже всегда забегает. За капитанским столом скоро одни пустые места останутся.

– Она уже знает про Варвару? – спросил Джек, получив тарелку с кашей и кружку киселя.

– Знает, – ответил за повара сержант Бор, – Все знают.

Он отложил разобранную картофелечистку в сторону и сел рядом с Джеком.

– Зачем он так, лейтенант? – голос биоробота задрожал.

– Он считает, что Варвара – это баловство, неуместное на работе, – угрюмо глядя в тарелку, ответил Джек.

– Ну, да, – голос Бора стал неестественно тонким, вибрирующим, – Для него она просто машина.

– На счет машин, – понижая голос, проговорил Джек, – Что произошло между Сильваной Тольди и Софи Ковалевски? У Сильваны был роман со штурманом Демидко?

– А почему вы спрашиваете меня? – судя по нерешительным интонациям, Бор смутился.

– Мне нужны объективные факты, чтобы оценить ситуацию в дальнейшем, – пожал плечами Джек, – Только биоробот может сказать все, как есть.

– О-ох, – Бор издал тяжкий вздох, демонстрируя полное замешательство, – Не хотелось бы мне разносить сплетни. Но раз вы говорите нужна объективная информация...В общем да, все так и есть, как вы сказали. Сильвана и Станислав Сергеевич симпатизировали друг другу. А Софи, я не знаю, чем вызвано подобное поведение с ее стороны, но она пыталась... Не знаю, как бы это поточнее сформулировать?

– Отбить Демидко у Сильваны, – подал голос Шеф, краем уха прислушивавшийся к разговору.

– У вас, людей, такие интересные словесные обороты, – смущенно опуская взгляд, заметил сержант Бор, – Но весьма красноречивые. Да, именно это она и пыталась сделать. И мне даже показалось, что преуспела. Не даром произошла эта история, когда он ее прикрыл перед руководством.

– Да, Стас поплыл, – подтвердил Шеф, – Вы говорите, Нильс, не знаете, чем вызвано такое поведение? Да она пыталась им управлять, изображая влюбленность. Она и к Никитичу подкатывала тем же манером. Хитрая бестия по-другому не скажу про мадемуазель Софи.

– Согласен, – кивнул Бор, печально склонив голову, – Ах, это так неприятно – испытывать в чей-то адрес негативные эмоции! Но, к сожалению, Софи Ковалевски именно таковые и вызывает.

– Значит, она охмурила штурмана, – понимающе кивнул Джек, – А Игоря Иваныча?

– Ох, не надо, пожалуйста, про Игоря Иваныча! – умоляюще проговорил Бор, – Я бы не хотел обсуждать непосредственного начальника за его спиной. Может, лучше вы у него самого спросите?

Шеф скептически пожал плечами.

– Ну, лейтенант у нас человек бесстрашный, – заметил он, – Кстати, очень жаль, что наружные самописцы на катере снимали только то, что происходило на планете. А то мы слышали, ваша посадка могла бы войти в учебники по летному мастерству.

– Обязательно, – фыркнул Джек, размешивая ложкой остатки каши.

– Это как раз капитан Ковалевски нам все так расписала, – язвительно добавил Шеф, – Мы даже поглядели эту запись, надеялись узреть хоть фрагмент вашего подвига. Но, увы.

– Там вообще было не очень хорошо видно из-за пылевых облаков, – заметил сержант Бор, – Я вот не понял, что за странные жесты делал тот человек на взлетной полосе, работник космодрома. Вот так.

Он сделал несколько движений растопыренными пальцами, потом ладонью на уровне лица. Джек медленно положил ложку в тарелку.

– Как? – переспросил он.

Бор повторил свое движение.

– А может, так? – Джек сделал похожий жест, слегка изменив его.

– Точно, точно, – согласились Шеф и механик.

Джек подпер рукой голову, погружаясь в тревожные раздумья и догадки. В его воспоминаниях о пребывании на Деянире-316 всплыло странное поведение служащих космодрома во время его возни с компьютером. Что-то было не ладно, но Джек этого сразу не заметил. Диспетчер хотел предостеречь его, о чем-то предупредить и прибег к старым армейским уловкам, подал сигнал, один из тех, которые передаются в пределах прямой видимости при соблюдении радиомолчания. Жест, который Бор показал ему, на кодовом пилотском лексиконе означал "внимание: опасность".

Чтобы убедиться в том, что сигнал, поданный диспетчером космодрома на Деянире-316, истолкован правильно, Джек сам просмотрел запись наружного самописца с катера. Кроме странного поведения бывшего пилота Красной эскадрильи он не обнаружил на видеозаписи ничего подозрительного. Джек не знал, что ему думать, и стоит ли говорить на эту тему с капитаном Хофманом. Насколько лейтенант Деверо успел узнать нового командира, без предъявления других, более весомых фактов, он мог отнестись к происшествию скептически и не воспринять поступок диспетчера всерьез. Поэтому Джек решил, что говорить надо с Антарес Морено.

Благодаря незапланированному полету Джека на планету за пассажирами, внутренний распорядок на "Катрионе" сдвинулся, и расписание вахт тоже изменилось. Войдя в ходовую рубку, Джек очень обрадовался, когда увидел, что заступает на дежурство вместе с помощником капитана.

– Ну, как пассажиры? – спросил он у Антарес, потому что именно она должна была отвечать за размещение перевозимых на почтовике людей.

– Устроились неплохо. У нас теперь полно свободных кают, после хваленой оптимизации штата, – пожала плечами Антарес, – Вы, наверное, интересуетесь, ругался ли капитан из-за лишнего человека? Немного побушевал, но их главный, который представляется как Вилли, его уговорил. Решительный господин, но он мне не понравился. И мистер Грин. Он смотрит так, как будто я раздета.

– В глаз дам, – пообещал Джек, – Он и к Ковалевски пытался приставать.

– А как вам понравилось летать в обществе капитана Ковалевски? – озорно блеснув глазами, поинтересовалась Антарес, – Ей с вами так очень понравилось. Рассказывала взахлеб. Вы внушили ей чувство... э... чувство глубокого уважения. Она вам показывала портрет Анны?

– А что это плохой знак? – спросил Джек.

– А-а, показывала! – Антарес задвигала нижней челюстью, прикладывая усилия к тому, чтобы сдержать смех; Себастьен Дабо, очевидно подслушивавший их разговор, весело захрюкал за техническим пультом, – Ну, может, все еще обойдется. Кстати, фото ее человеческого прототипа нашел для Софи в Галанете сам Самсон Никитич.

Джек опять почувствовал, что упоминание о капитане Полубоярове в данном контексте ему неприятно, но решил сразу все для себя прояснить.

– Капитан Ковалевски тут распространялась, что ее с Самсоном Никитичем связывали особые отношения, – хмуро заметил он.

– Не даром ее Игорь назвал Далилой, – с саркастической улыбкой сказала Антарес, – Она здорово втерлась в доверие к Никитичу. Не так как к Стасу, конечно. Капитан разумный человек. Но и ему Софи умудрилась внушить, что она не просто машина. Командир относился к ней почти как к дочери. Он скучал по дочери. Я ее не видела, но знаю, у них были сложные отношения. Она вела какой-то образ жизни, который Самсон Никитич не одобрял. Вот и привязался к доброй механической девушке. А она, действительно, как Далила обошлась с ним. Ее поведение – что нож в спину.

– В Библии было не так, – обернувшись через плечо, возразил Себастьен Дабо.

– А тебя кто спрашивает? – возмутилась Антарес, – Работайте, сержант, и помните про устав.

– Увлеклись мы злословием, – сокрушенно вздохнул Джек, – а я ведь про другое хотел поговорить. Мне нужен совет.

Он вполголоса рассказал о случившемся на космодроме. Джек пока не хотел, чтобы о предупреждении диспетчера знал кто-то еще кроме, тех, кто уже был в курсе, и Антарес.

– Как странно, – сказала она, дослушав до конца, и ее взгляд помрачнел, – Вы правы, наверное, не стоит пока рассказывать капитану. Надо сначала попытаться понять, в чем дело.

– Мы уже довольно далеко улетели от Деяниры, – сказал Джек, – Я больше всего беспокоюсь, что им там была нужна наша помощь, а мы ее не оказали.

– Может, вам сводку происшествий запросить через Галанет? – повернулся к ним Себастьен, который по-прежнему беззастенчиво подслушивал, – В Сети всегда выкладывают криминальные новости по разным участкам космоса. Наверняка, и из того квадрата тоже есть.

– Я тебе что сказала? – строго прикрикнула на него Антарес.

– Я серьезно, – возразил Себастьен, – Если на Деянире-316 что-то случилось из ряда вон выходящее, это попало в хронику происшествий, и в ней вы все узнаете.

– Как самый умный займись-ка этим, – сказал ему Джек.

– Это не по уставу, – развалившись в своем кресле, заявил сержант Дабо, – Я работник технической службы, а вы штурман. С какой это радости вы мне приказы отдаете?

– Хватит кривляться, – одернула его Антарес Морено, – Это я тебе приказываю, как помощник капитана. Вполне по уставу.

– Это другое дело, – сразу согласился Себастьен, – Варвара, настрой-ка Галанет на вспомогательном мониторе. Мне нужны сайты с хроникой происшествий.

– Время настройки десять минут. Время пошло, – доложила Варвара.

Антарес повернулась к Джеку, посмотрела ему в лицо, и ее глаза наполнились отчаянием.

– Неужели ее придется стереть? – проговорила она шепотом, словно боясь, что компьютер услышит, – Не знаю, как быть! А как она сама это воспримет? Я даже попросила весь персонал не переключать компьютер в режим отдыха. Вдруг Варваре будет плохо, когда она не будет занята работой и сможет переключить внимание на то, что приказал сделать капитан?

Джек только опустил голову в ответ. Он не знал, чем утешить девушку. И Варвару ему было бесконечно жаль. В отличие от той же Софи Ковалевски она была не просто машиной, а другом.

– Настройка закончена, поиск выполнен, – объявила Варвара, и на экране вспомогательного монитора перед Себастьеном Дабо высветился список сайтов на заданную тему.

– Ух, сколько всего! – одобрительно воскликнул Себастьен, – Обожаю новости про криминал. Варвара, найди, есть ли что-нибудь про планету Деянира-316.

– Поиск закончен, искомый элемент не найден, – почти сразу ответил компьютер.

– Понятно, – изрек Себастьен и повернулся к Джеку, – Увы! Но не стоит сразу сдаваться, лейтенант. Давайте сделаем вот что: я сам поищу что-нибудь, что могло бы нас заинтересовать. Кроме того, новости постоянно обновляются. Может, то, что произошло на планете, просто еще не попало в хронику. Когда мы сменимся с вахты, я приду к вам в каюту с докладом. Идет?

– Это, конечно, не по уставу, – подколол его Джек, – Идет.

Он повернулся к штурманскому пульту и постарался сосредоточиться на сверке курса. Предстояло рассчитать еще один шлюз для телепортации. В ближайшее время "Катриона" должна была совершить еще один рывок, отклоняясь от стандартного маршрута. Пассажиров-геологов надо было высадить на планете Эврисфей. Джек углубился в расчеты, но в голове у него крутилось совсем другое. Он помнил свое обещание не оставлять поисков капитана Полубоярова. Прежний командир "Катрионы" исчез при весьма невероятных обстоятельствах. Его сняли прямо со звездолета и отвезли на космическую платформу "альфа-Ганимед", чтобы доставить в больницу и прооперировать воспалившийся аппендикс. Но, когда "Катриона" вернулась, чтобы забрать своего капитана, оказалось, что на платформу он не прилетал, и никто его не видел. Мало того, по всему выходило, что "космическая скорая помощь", которая его забрала, работала на "альфа-Ганимеде" примерно двадцать лет назад. Так же, как дежурный офицер, с которым Антарес Морено говорила по видеосвязи. В настоящий момент этот человек являлся уже не капитаном, а полковником и командиром гарнизона на платформе. Крис, уехавший в неизвестном направлении друг Джека, утверждал, что к этой загадочной истории причастен Институт времени – организация, чья деятельность и цели всегда были окутаны тайной. Джек подозревал, что с делами Института времени связаны и видения, случившиеся у Криса на борту "Катрионы". Может, именно с них надо было начать поиск. С заброшенной планеты и мертвого города из видений Криса. С метрового города и обитающих в нем теней из повторяющегося каждую ночь сна.

Блуждая мыслями вокруг пугающих пророчеств, явившихся Крису, Джек вспомнил и о его способности передавать зрительные образы другим. В его мыслях возникла красивая японка в алом платье – мать Криса, которую Джек никогда не знал, но которую увидел в переданных ему другом воспоминаниях. Судя по тому, что Крис помнил о матери, она была оперной певицей.

Антарес тронула Джека за рукав.

– Вы любите оперу? – спросила она.

– Я о ней мало что знаю, – ответил Джек и понял, что уже давно напевает под нос арию, которую пела мать его друга, когда он увидел ее, благодаря игре воображения.

– То, что вы сейчас поете – это Сенсанс, ария Далилы из оперы "Самсон", – сообщила ему Антарес и усмехнулась, – Очень в тему.

– Да уж, – Джек улыбнулся совпадению и повернулся в кресле к помощнику капитана, осененный идеей, – Слушайте, на счет нашей Далилы! Игорь говорил, у нее в программе ошибка. А если нам ее перепрограммировать?

– Блестящая идея! – шепотом выдохнула Антарес, и ее глаза оживленно загорелись, – Слышь, ты, любитель уголовщины, это осуществимо? – она постучала согнутым пальцем по спине Себастьена.

– Мысль дивная, – не оборачиваясь, согласился механик, – Я спрошу у стармеха. Если получится, то будет просто гениально, – он обернулся и, придвинувшись к офицерам ближе, добавил шепотом, – И подлянка за одно выйдет для дорогого капитана Хофмана!

Джек рассчитал координаты шлюза для очередного телепортационного рывка. Но до телепортации оставалось еще около двенадцати часов. Этот отрезок времени "Катриона" должна была пройти в режиме обычного перемещения, чтобы восполнить расход энергии, затраченной на предыдущую телепортацию. Накопители энергии у почтовых звездолетов были не такими мощными, как у пассажирских, а тем более у военных кораблей, поэтому подготовка к каждому рывку была длительной.

Мысль о перепрограммировании Софи Ковалевски оказалась настолько захватывающей, что троим заговорщикам не терпелось скорее узнать о перспективах этой затеи. Антарес даже решила воспользоваться служебным положением и под каким-то надуманным предлогом услала Джека поговорить со страшим механиком, повелев дежурившей на смотровой площадке Сильване Тольди занять его место за пультом.

– А ты читай хронику происшествий, – распорядился Джек, обращаясь к сержанту Дабо, – И никому ни слова.

Деверо постучался в каюту к старшему механику, вошел и обнаружил, что даже во время отдыха Мишин занят мыслями о работе. Сидя за журнальным столиком перед иллюминатором, Игорь и сержант Бор обсуждали способы продувки вентиляции в третьем грузовом трюме.

– Есть разговор, стармех, – сказал Джек и, помявшись, добавил, – Личный.

Ему было неловко перед сержантом Бором, которого он считал порядочным и честным, но именно эта честность, столь присущая биороботам, могла сослужить плохую службу. Если бы вдруг начались расспросы, Бор не смог бы солгать, и о планах Деверо в отношении капитана Ковалевски мог узнать командир. Реакция капитана Хофмана на смелые инициативы подчиненных вряд ли была бы положительной.

– Я загляну в третий трюм, – сразу поднялся с кресла Бор, – Проверю все своими глазами.

– Спасибо, – не без смущения поблагодарил Джек, подождал, пока за сержантом закроется дверь, и сел в освободившееся кресло на воздушной подушке.

– Личный разговор? – удивился Мишин, недоверчиво поглядев на него, – У вас ко мне?

– Скорее секретный, – уточнил Джек.

– Ух, ты, заговор! – восхитился Мишин и с помощью пульта заблокировал входную дверь, – Опять собираетесь вести подстрекательские беседы и подрывать авторитет командования? – он ехидно ухмыльнулся.

– В роде того, – кивнул Деверо, – Мне нужна консультация специалиста. Скажите, можно перепрограммировать биоробота?

– На редкость безграмотная формулировка, – с апломбом заметил Мишин, – Если я правильно понял, вы хотите знать, можно ли самостоятельно изменить заводские настройки кибернетического организма?

– Ну, да, – согласился Джек, – Получится ли у нас исправить программную ошибку, если изменить эти ваши настройки у Софи Ковалевски?

Игорь удивленно приподнял черные брови, наморщив лоб.

– Смелая мысль! – с уважением заметил он, – Странно, что она пришла в голову не мне. Кто же до этого додумался?

– Я, – признался Джек, – Если оставить все как есть, с ней будет только хуже и хуже.

– Уже оценили? – Игорь покачал головой и лукаво прищурил правый глаз, – Она не показывала вам портрет Анны?

По вытянувшемуся лицу Деверо, механик прочел ответ на свой вопрос и весело расхохотался.

– Расслабьтесь, Джек, может, все еще обойдется! – отсмеявшись, он добавил серьезно, – На самом деле это очень хорошая идея, но сложно выполнимая. В том рапорте я написал не все, что должен был бы. Это моя вина. Ситуация с Софи куда хуже, чем просто заводской брак. Я даже не знаю, весь ее модельный ряд такой, или она прототип. И как она оказалась здесь, я тоже не знаю. Ковалевски не служебный биоробот. Они создаются с пропорциями пластмассовых кукол, а Софи сконструирована как настоящая женщина. Полностью.

Мишин многозначительно двинул бровями и замолчал.

– Игорь, а ты откуда знаешь? – с подозрением спросил Деверо.

– Не скажу, – отрезал старший механик и, похоже, рассердился, – Ладно, ваше предложение очень дельное. Но над его выполнением надо хорошенько подумать.

– Но сделать это можно? – спросил Джек.

Их разговор прервал оживший динамик внутренней связи.

– Говорит помощник Морено, – сказал динамик голосом Антарес, – Внимание всем отсекам. Производится перезагрузка операционной системы. Компьютер временно переводится в режим отдыха. Просьба отложить выполнение служебных программ в ближайшие тридцать минут.

– Все-таки она вынуждена перевести Варвару в режим отдыха, а то компьютер не загрузится перед рывком, – заметил Джек.

Мишин нахмурился.

– Ваша идея осуществима, – проговорил он, – Я займусь этим как можно скорее.

– Сразу скажи, когда придумаешь, – попросил Джек, вставая с кресла.

– И мне расскажи, что ты придумал, – язвительно потребовал звонкий женский голос, исходивший из компьютерных динамиков.