Текст книги "Письма. Часть 2"
Автор книги: Марина Цветаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 54 страниц)
«Дочери моей Ариадне – венецианским ее глазам». Это? – Чего же тут вырывать? Ответьте. Не люблю загадок. Впрочем (книга издана обманом, и я за нее не получила ни копейки) те мои «издатели» отлично могли сочинить посвящение. – Какое?
________
Еду послезавтра утром, на две недели:
Адр<ес>:
Prince D. Swiatopolk-Mirsky
(для МЦ.)
15, Torrington Sq.
London W.C. I[403]403
Адрес Школы славяноведения при Лондонском университете, где преподавал Д. П. Святополк-Мирский.
[Закрыть]
Потому что я еще не знаю своей квартиры. Корректуры это не задержит, с Мирским будем соседями.
________
До свидания. Из Лондона напишу.
МЦ.
Мирский мне говорил – не в порядке жалобы, а удивления, что до сих пор не получил гонорара за статью в I Благонамеренном. Я сказала, что это, очевидно, оплошность. – Так ведь?
18-го марта <1926>
Дорогой Димитрий Алексеевич,
Сначала деловое.
1) Если до отсылки сами будете сличать мой текст с корректурным и уверитесь, что пропусков нет, можете рукописи не отсылать. Она мне нужна только в смысле пропусков.
2) В следующий же раз пришлите мне корректурные знаки, точные, с толкованием. А то, боюсь, мои поправки не будут поняты. Вами – да, рабочими – нет. Во всяком случае, эту корректуру просмотрите. Мирский знает только английскую систему, так как русские ему, естественно, корректуры не присылают.
_______
Детектива не нанимайте: погубите его для Англии. Следя за мной, разжиреет от моей неподвижности, а детективу – как жокею – как актеру – жир – смерть.
Сижу и рву в клоки подлую книгу М<андельштама> «Шум Времени». Вот все мои тайны в АНГЛИИ (лондонские трущобы).
До свидания. Когда будете в Париже? Возвращаюсь 25-го, до 24-го – шлите сюда.
МЦ.
Лондон, 20-го марта 1926 г.
Дорогой Димитрий Алексеевич,
1) Я Вас еще не поблагодарила за Чэстертона. Очень мне близкая и замечательная книга.
2) Что с Сережиной рукописью? (Тыл.) Она была отослана до моего отъезда, с адр<есом> отправителя, и если затерялась, то только у вас. Кроме того, ей предшествовала телегр<амма>, где С<ергей> Я<ковлевич> оповещал Вас, что высылает. Времени прошло больше двух недель. Вы видите, что вещи нет, и упоминаете об этом, между прочим, в письме – мне, не запрашивая С<ергея> Яковлевича). В чем дело? Ответьте.
3) В отсылаемой корректуре маленький пропуск. Стр. 106, строка 3 сверху.
– именно современников. И из современников – именно соотечественников.
Подчеркнутое красным пропущено, необходимо вставить. Последите.[404]404
Речь идет о корректуре статьи «Поэт о критике».
[Закрыть]
_______
4) Пойдет ли «Старинное благоговенье»?
5) – Просьба о сообщении корректурных знаков.
________
Жду ответа на все эти вопросы. Пока, всего лучшего.
МЦ.
Лондон, 24-го марта 1926 г.
Дорогой Димитрий Алексеевич,
С корректурой беда, поправляйте пока не поздно. Пропущен (не послан) целый большой кусок рукописи, а именно: с половины 12 стр. рукописи по 24а. Т. е. последнее, что я получила до нынешнего – 1/2 12 стр. моей рукописи (разрезана у Вас) и соответствующая корректура. Последнее слово в тексте: ДЛЯ СИМВО – тут отрезано.
Посылаю Вам самоё страницу для наглядности. Пропущено, т. е. не послано Вами и не правлено мною, целых 12 1/2 стр. (от второй половины 12 стр. по нынешнюю полученную 24а).
Послезавтра буду дома, высылайте домой. Ради Бога, не подведите!
Пропасть здесь не могла, здесь образцовая почта. И в доме заваляться негде.
_________
Рукопись отошлю всю целиком, по окончании вещи. На корректуре «Цветника» настаиваю СТРАСТНО. Дело чести.
А с «Тылом» – слава Богу.[405]405
Нашлась затерянная рукопись рассказа С. Эфрона.
[Закрыть] Это Вы меня спутали, упомянув о «Шинели». С<ергей> Я<ковлевич> верно уже знает.
_________
Читатель ограничен писателем? О да. Пример безграничного читателя – тонкая, умная, даровитая женщина, любящая Вербицкую,[406]406
Вербицкая А. А. – писательница, автор романов.
[Закрыть] т. е. не могущая (силой даровитости своей!) оставаться в пределах пошлости, ставимых автором, разбивающая круг.
Читатель должен быть ограничиваем писателем! Иначе все авторы Шекспиры!
_________
Просмотрите еще раз мою корректуру. Есть пропущенное слово. Последите, чтобы вставили. Вообще, приложите руку.
Итак 1) жду пропущенных 121/2 стр.
2) ЦВЕТНИКА
________
Мирскому просьбу заехать в Бельгию передала. Он Вам вчера писал.
Всего лучшего.
МЦ.
Париж, 27-го марта 1926 г.
Дорогой Димитрий Алексеевич,
Я, конечно, на Вас не сержусь, но давайте поправлять, пока не поздно.
Немедленно высылайте мне всю напечатанную статью. Просмотрю и отмечу главнейшие опечатки, те, что искажают смысл (есть явные, невинные), а Вы в конце книги их поместите.
Ведь опечатки могут быть (могут и не быть, – тем лучше!) и в том, что я правила, поэтому прошу Вас выслать всю статью, «Цветник» включая. Словом, от А до Z.
ВСЮ СТАТЬЮ, ОТ А до Z, ЦВЕТНИК ВКЛЮЧАЯ.
Помеченные опечатки книги не портят, это знак внимания к читателю. Кроме того, ведь все равно не успокоюсь и, так или иначе, обелюсь.
Руководителя, если заупрямится, к чертям, – сам виноват.
Итак, жду. Не нужно ссориться!
Сердечный привет от С<ергея> Я<ковлевича> и меня.
МЦ.
Париж, 5-го апреля 1926 г.
Дорогой Димитрий Алексеевич,
Только что вернулась с моей родины Вандеи, куда уезжаю с Алей и Муром в 20 числах.[407]407
Цветаева ездила в Сен-Жиль-сюр-Ви снимать дом на лето
[Закрыть] Спасибо за исполненную просьбу и вот Вам, в ответ, исполненная, даже преисполненная Ваша: обойдемся вовсе без опечаточного листа. Опечатка (смысловая) только одна: стр. 108, первая строка:
Напечатано:
Да, нужно это
Должно читать:
Да, но нужно это
Несколько меняет смысл, но не так уже существенно. Есть совсем глупые: ПУНК (вместо пункт и дважды!), ланшафт, вообще выходит, что я в иностр. словах безграмотна. Но настоящий не подумает, а до не-настоящего – мало дела.
Теперь просьба: дайте мне 10 оттисков статьи Мирского[408]408
Статья «О консерватизме. Диалог»
[Закрыть] и моей, есть оказия в Россию, хочу послать. Очень прошу. Не пять и пять, а по 10-ти каждой – смежные ведь, не деля. Мирского, кстати, прочла только хвост, то, что было при моей статье.
И если решите дать, поторопитесь, – оказия моя дней через 10 уезжает. Очень верная. Жаль потерять случай.
Привет и спасибо. Будьте здоровы и неутомимы.
МЦ.
Нынче доклад Мирского на тему:
Культура смерти в предреволюционной литературе.
Жаль, что Вас не будет.
Париж, 24-го апреля 1926 г.
Дорогой Димитрий Алексеевич,
У Мирского умерла мать – после короткой болезни. Он чувствует, действует и держится молодцом. Только в больших случаях узнаешь человека.
После Лондона (к 1-му июля) собирается к Вам, хочет с Вами попутешествовать. Я бы тоже хотела.
Нынче вечером уезжаю с детьми в Вандею и увожу «Благонамеренного».[409]409
Второй номер журнала за март-апрель 1926 г.
[Закрыть] Оттуда напишу – о нем, о Вас и о себе.
До свидания – жаль, что только осенью. Сердечный привет от нас всех.
МЦ.
Люблю Вас как родного.
Гонорар, когда сможете, направьте по Сережиному адресу и на его имя – там, где я буду жить, банков нет. Только песок. Сережин адр<ес> До 15-го/18-го прежний. Приедет позже, после выхода «Верст». – Подвигаются.
_______
Мой адр<ес:>
St. Gilles-sur-Vie (Vendйe)
Avenue de la Plage
Ker-Edouard
(Vie – река, Ker – по-бретонски – дом).
3-го мая 1926 г.
Воистину Воскресе, дорогой Димитрий Алексеевич! Это наши с Вами слезы по поводу статьи Осоргина.[410]410
Рецензия М. А. Осоргина «Дядя и тетя» на второй номер журнала «Благонамеренный», напечатанная в «Последних новостях» (1926, 29 апреля).
[Закрыть] Кстати – озарение! – ведь «Посл<едние> Нов<ости>» родня «Звену», так что Осоргин (дядя) заступился за племянника (А<дамови>ча). Осоргин-золотое сердце, много раз выручал меня в Рев<олюцию>, очень рада, что – посильно – вернула. Но в «Пос<ледние> Нов<ости>» отныне ни ногой.
Как, однако, отозвался читатель-чернь! Двумя строками больш<ого> фельетона!
О своей жизни в другой раз. У меня даже мечта, что летом приедете погостить.
Очень люблю Вас. До свидания.
МЦ.
St. Gilles, 18-го мая 1926 г.
Милый Димитрий Алексеевич,
Вот стихи, мой любимый цикл «Провода», который жалела и не давала. Не весь, всех стихов 13 (даю 7), а строк 256 (даю 158).[411]411
Цикл «Провода» посвящен Б. Пастернаку.
[Закрыть] Делаю это сознательно: читатель быстро сыт, не хочу кормить через силу, не так его люблю (читателя). Но – оговорка: конец, т. е. 2-ая часть) «Проводов» должна пойти в следующей книге «Благонамеренного» под цифрами: 7–8 и т. д. Если не согласны, могу сейчас дослать остальное, если не согласны и так – верните.
Стихи трудные, с ударениями, курсивом, переносами (разбивкой) строк. Корректура необходима. Только так и даю. Пояснила (синим) как могла, но КОРРЕКТУРА НЕОБХОДИМА (с этим родилась, с этим и умру!).
У нас Норд, об океане и думать нечего, мерзнем, кутаемся. С<ергей> Я<ковлевич> на днях приезжает в трогательном самообмане ждущих его Тигра и Эвфрата (я о климате!).
Моя Вандея – суровая, как ей и быть должно.
Очень прошу, милый Димитрий Алексеевич, если уже не выслали наших гонораров С<ергею> Яковлевичу), выслать их мне. Деньги очень нужны. За дачу пришлось заплатить сразу за все полгода – больше 2-х тысяч.
Где будете летом? Что делаете? Пишете ли свое?
Из всех «отзывов» единственный, меня огорчивший, и, вообще, единственный – отзыв Струве.[412]412
Заметка П. Струве «О пустоутробии и озорстве» в рубрике «Заметки писателя» газеты «Возрождение» (1926, 6 мая).
[Закрыть] СОВСЕМ НЕ ПОНИМАЕТ СТИХОВ, ни моих, никаких. Френолог бы у него двух шишек не обнаружил:
воображения и слуха. (Слух, впрочем, в ушной раковине, а то глубже, – стало быть выемка.)
До свидания. Сердечный привет.
МЦ.
Жду скорейшего ответа насчет «Проводув», В<оля> России тоже просит.
St. Gilles. 1-го июля 1926 г.
Дорогой Димитрий Алексеевич,
Спасибо сердечное за книжку и письмо.[413]413
В связи с прекращением издания журнала «Благонамеренный», Д. А. Шаховской некоторым из сотрудников журнала, в т. ч. и М. И. Цветаевой, послал книгу своих стихов «Предметы» (Цикл «Стихотворения Омара Кайама» имел посвящение Цветаевой.)
[Закрыть] Но и от книжки и от письма – грусть. Помните наше совместное посещение Сергиевского подворья? Ветер – оттуда. Вижу Вас на сиротливых дорожках – с книжкой – не стихов уже. Над Сергиевским подворьем – вечный дождь. Так я его вижу. Вы – не так. Но сказав: больно, я должна объяснить – почему.
Конец «Благонамеренного», конец города (Подворье), конечный стих Вашей книги,[414]414
«Надпись на могильном камне»
[Закрыть] старые концы каких-то начал (письма), – все это вне жизни, над жизнью. Мне жаль Вас терять – не из жизни, я сама – вне, из третьего царства – не земли, не неба, – из моей тридевятой страны, откуда все стихи.
О деньгах не тревожьтесь. Захочет, сможет – отдаст.[415]415
По-видимому, окончательный расчет с сотрудниками журнала должен был произвести руководитель журнала, тем более, что он финансировал издание.
[Закрыть] Я напишу ему, и С<ергей> Я<ковлевич> напишет. Что выйдет – видно будет.
А Вы, до Подворья, можно и из Подворья, не приехали бы к нам? В 20-х числах здесь будет Мирский, приезжайте. Дорога не так дорога – 75 фр<анков>. Об остальном не беспокойтесь. Жить будете у нас, в комнате Сергея Яковлевича вторая кровать. Побродите по Сен-Жильским пескам, покупаетесь, поедите крабов и рыбов, прослушаете две моих новых вещи,[416]416
Поэмы «С моря» и «Попытка комнаты»
[Закрыть] – проститесь с чем-то, чего в Подворье с собой не возьмете.
Письма Ваши (те) поберегу, пока не востребуете. Как все то (душевное), чего в Сергиевское с собой не берут. Вы оставите мне себя из тридевятого царства, себя – стихов (грехов у Вас нет!).
До свидания. Как растравительно-тщателен тип заставки к письмам. А почерк! Самая прелесть в том, что он был таким же и на счетах – и в смертный час! Форма, ставшая сущностью.
Жду ответа о приезде. Можно и позже, в августе.
Сердечный привет
МЦ.
< СЕДЫХ АНДРЕЮ >
Париж, 12 ноября 1925 г.
В Редакцию «Последних Новостей»
Милостивый Государь, г<осподи>н Редактор,
Не откажите в любезности поместить в Вашей газете нижеследующее.
В № 1704 «Последних Новостей» (четверг, 12 ноября) в отделе «Календарь писателя» значится, что я приехала в Париж на постоянное жительство, редактирую журнал «Щипцы» и что в № 1 этого журнала начнет печататься афористическая повесть Степуна «Утопленник».
1) В Париж я приехала не жить, а гостить 2) мало того, что я журнала «Щипцы» не редактирую – такого журнала вовсе не существует 3) так же как афористической повести Степуна «Утопленник». Всю заметку, имеющую целью одурачить газету, читателя, Степуна и меня, прошу считать измышлением одного из местных остроумцев, которого бы просила подобных шуток не повторять.[417]417
Анонимное сообщение поместил в газету А. М. Ремизов
[Закрыть]
Можно шутить с человеком, нельзя шутить его именем.
Марина Цветаева
КУПРИНОЙ Е.М
Париж, 21-го января 1926 г.
Многоуважаемая Елизавета Маврикиевна,[418]418
Елизавета Морицевна
[Закрыть]
Сердечное спасибо за добрую волю к земным делам человека, которого Вы совсем не знаете, а именно – за неблагодарное дело продажи билетов на вечер стихов.
Я знаю, что ни до стихов, ни до поэтов никому нет дела, – даже не роскошь – скучное развлечение.
– Тем ценнее участие и сочувствие. – Прилагаю приглашение на вечер Вам и супругу. С сердечной благодарностью
Марина Цветаева
ШЕСТОВУ Л.И
Париж, 25-го января 1926 г.
Дорогой Лев Исаакович,
Не вините ни в забывчивости, ни в небрежности, – вчера неожиданно приехал из Праги один из редакторов «Воли России», завтра уезжающий в Америку.[419]419
М. Л. Слоним направлялся в США для чтения лекций и сбора средств в пользу политзаключенных в России.
[Закрыть] Необходимо было с ним повидаться.
Если не раздумали видеть, с удовольствием придем в другой раз. Почему не были 23-го (в субботу) у Ремизова? Мы все Вас ждали и до половины 12-го часа берегли для Вас бутылку шампанского.
Прилагаю приглашение на вечер.[420]420
Вечер М. Цветаевой состоялся 6 февраля 1926 г. в Союзе молодых поэтов и писателей.
[Закрыть]
С сердечным приветом от нас обоих.
Марина Цветаева
Париж, 8-го февр<аля> 1926 г., понедельник.
Дорогой Лев Исаакович,
Когда – в котором часу завтра – быть у Вас? Забыла тогда спросить. Вы дружите с Буниным?[421]421
Л. И. Шестов и И. А. Бунин были связаны помимо дружеских отношений родством и дружбой их жен (А. Е. Березовской и В. Н. Буниной).
[Закрыть] Мне почему-то грустно. Может быть, от тайного и сильного сознания, что с ним, Буниным, ни Вам, который его знает десять лет(?), ни мне, которая его видела раз, никому – никогда – до последней правды не додружить. Человек в сквозной броне, для виду, – может быть худшая броня.
До свидания до завтра. Жду ответа. Спасибо, что пришли на вечер. Вам я больше радовалась, чем доброй половине зала. Преданная Вам
Марина Цветаева
Париж, 23-го апреля 1926 г., пятница.
Дорогой Лев Исаакович,
Не пришла вчера, потому что завтра еду.[422]422
C детьми на океан, в деревню Сен-Жиль (департамент Вандея).
[Закрыть] Мне очень грустно уезжать не простившись, – Вы моя самая большая человеческая ценность в Париже – даже если бы Вы не писали книг!
Но Вы бы не могли их не писать. Вы бы их все равно – думали. Никогда не забуду Вашей (плотиновской) утренней звезды, затемняющей добродетель.[423]423
Статья Л. И. Шестова «О добродетелях и звездах», посвященная греческому философу Плотину
[Закрыть] До свидания – осенью.
Из Вандеи напишу, и буду счастлива увидеть на конверте Ваш особенный, раздельный, безошибочный – нет! – непогрешимый почерк (графический оттиск Вашего гения).
Целую Вас и люблю.
МЦ.
<Париж, 9-го октября 1926>
Дорогой Лев Исаакович,
Мы живем в чудном месте, – парк и лес. Хочу, пока листья, с Вами гулять. Назначьте день и час – заранее.
Маршрут: по метро до Javel и там пересесть на электр<ическую> дорогу Pont Mirabeau – направление Versailles. Сойти: Meudon, Val-Fleuri. перейти железную дорогу и спросить Boulevard Verd.
Наш дом с башенкой, в саду (несколько корпусов) за серой решеткой. Только, непременно предупредите.
Целую Вас и люблю.
МЦ.
Почт<овый> адрес:
Bellevue (S. et О.)
31, Boulevard Verd.
2-го апреля 1927 г.
Meudon (S. et O.)
2, Avenue Jeamie d'Arc
Дорогой Лев Исаакович,
Вот две копии. Надеюсь – не опоздала. Второй день на новой квартире, переезд был трудный, целый день – целые дни! – возили вещи на детской коляске (сломанной).
Но у меня отдельная комната, где можно говорить, и отдельный стол, где можно писать, и отдельная плита, где можно готовить.
Лес близко – 5 минут. Летом будем гулять, есть озера.
Целую Вас и люблю. Добрый путь!
МЦ
6-го июня 1927 г.
Meudon (S. et O.)
2, Avenue Jeanne d'Arc
Дорогой Лев Исаакович,
Спасибо за приглашение, буду непременно, а может быть и С<ергей> Я<ковлевич>. Привезу мундштук, который в прошлый раз опять забыла (зажала!).
Пишу Вам на лекции Ильина «Евразийство как знак времени» и вспоминаю строку Рильке:
«Ueber der wunderlichen Stadt der Zeit»[424]424
«О странном городе времени» (нем.).
[Закрыть] —
(Правда, – Вавилон встает?)
и свои собственные:
Ибо мимо родилась
Времени! Вотще и всуе
Ратуешь. Калиф на час —
Время! – я тебя миную.[425]425
Из стихотворения «Хвала Времени»
[Закрыть]
и еще кузьминское:[426]426
Из стихотворения М. А. Кузмина «От тоски хожу я на базары: что мне до них!..»
[Закрыть]
«Чту мне до них!»
– (в моем применении – времен)
Простите за карандаш, но – лектор наверное думает, что я записываю – неудобно просить чернил.
До свидания!
МЦ.
Да! А Вы не можете меня звать просто – Марина?
28-го июня 1927 г., вторник.
Meudon (S. et О.)
2, Avenue Jeanne d'Arc
Дорогой Лев Исаакович,
1) В субботу, 2-го мы с Вами обедаем у Путермана,[427]427
И. Е. Путерман содействовал Цветаевой в напечатании сборника «После России»
[Закрыть] – хотите поедем вместе? Буду у Вас в 7 ч., не позже, вместе отправимся. Отвечайте только, если не можете.
2) Внезапно вспомнила, что Свят<ополк>-Мирский переводит мою Поэму Горы для какого-то франц<узского> журнала, – не для Commerce ли? Если да, С<ув>чинский, в Вашем разговоре с ним, неизбежно на это сошлется, – так имейте в виду: Поэма Горы всего-навсего 200 строк, при половине гонорара Мирскому мне останется в лучшем случае – франков 300, 350 фр. По сравнению с возможностями прозы это мало и скорее походит на испорченную возможность.
Должна Вас предупредить, дорогой Лев Исаакович, что С<ув>чинский моей прозы тоже не любит, хотя не так воинственно, как Св<ятополк>-Мирский. Когда Вы начнете о прозе, он сразу заговорит о стихах, прибегнет к отводу.
Было бы хорошо, если бы Вы заговорили о реальной вещи, а именно о прозе памяти Рильке, которую знаете, о вещи читанной и одобренной Вами, уже принятой Nouvelle Revue Franзaise,[428]428
Ежеквартальное издание, выходило в 1924–1932 гг. Редактор – поэт Поль Валери
[Закрыть] но которую бы, в виду гонорара, желательно поместить в Commerce.
Нужно С<ув>чинского зарядить – либо именем Рильке, либо любимостью его французами, либо самой вещью, либо вопросом гонорара, – не знаю чту для такого эстета действительнее.
Мне кажется, успех будет не из легких. Да! еще одно: он вещи не знает, будет и этим отговариваться.
Главная линия в разговоре: стихи не кормят, кормит проза, а проза у меня есть, – и она все равно появится, весь вопрос где.
Простите за скучное и тщательное, совсем не мое, письмо, – совсем не письмо!
Итак: 1) в четверг вижу С<ув>чинского и сообщаю о Вашем желании повидаться с ним перед отъездом.
2) В субботу в 7 ч., немножко раньше, заезжаю за Вами и вместе едем к Путерману, которого зовут Иосиф Ефимович, – на случай Вашего утвердительного ответа ему.
Мне же отвечайте только, если поедете не из дому.
Еще раз простите и спасибо за доброту и тяготу. Сердечный привет от С
МЦ.
Р. S. С<ув>чинский и М<ир>ский до того не выносят моей прозы (особенно М<ир>ский), что, даже не читав им, отдала прозу о Р<ильке> в Волю России.
9-го июля 1927 г.
Meudon (S. et О.)
2, Avenue Jeanne d'Arc,
Дорогой и милый Лев Исаакович,
Разве Вы не знаете, что для меня дважды нет дождя 1) п. ч. есть, т. е. как всё в природе – люблю 2) даже если бы не любила, Вас – люблю и ни с каким ливнем бы не посчиталась.
Не приехала потому, что 5 ч. сряду сторожила, т. е. содержала под домашним арестом ядовитую воровку и шантажистку, ошельмовавшую всю русскую колонию и пуще всех – меня. При встрече расскажу, но думаю, что до меня прочтете в газетах.
Рвалась к Вам каждую минуту, а шантажистка – ко мне, хватала за ноги и за руки, умоляя отпустить. Не отпустила и не жалею.
История ее двухдневного пребывания у меня – роман, за который дорого дали бы Последние Новости.
Ошельмованы: Земгор[429]429
Земско-Городской Комитет помощи российским гражданам за границей.
[Закрыть] (Руднев!), д<окто>ра: Пасманик, Зернов, Вальтер, церковь Дарю,[430]430
Александро-Невский кафедральный собор на улице Дарю в Париже
[Закрыть] – кламарцы, шавильцы, медонцы,[431]431
Так называли друг друга русские эмигранты по названию пригородов Парижа, в которых они проживали
[Закрыть] – всех не упомню и не перечислю. Гениальная актриса.
Спасибо за память о моих литер<атурных> делах, но Св<ятополк>-Мирский отвиливает: он отлично переводит, – перевел очень большую и трудную вещь Пастернака[432]432
Д. П. Святополк-Мирский намеревался перевести «Детство Люверс» Б. Пастернака
[Закрыть] для того же Commerce. Скоро напишу по-человечески, а пока – хорошего отдыха, хорошей погоды, бездумной головы и полного забвения всего парижского! (NB! я – Медон!)
Целую Вас, привет Вашим.
МЦ.
Meudon (S. et О.)
2, Avenue Jenne d'Arc
31-го июля 1927 г.
Дорогой Лев Исаакович,
Спасибо за весточку. Дела с Мирским и Commerce не двинулись. Произошла путаница: в след<ующем> № Верст идет не моя проза о Рильке (напечатана в «Воле России» и до сих пор – десятое письмо пишу! – не оплачена), а поэма к нему же.[433]433
«Новогоднее» (Версты, № 3).
[Закрыть] Прозы Мирский и не видел. Кроме того, он лицемер: Вам говорит, что не умеет переводить, а переводит труднейшую прозу Пастернака. Просто – он мою прозу, как я Вам уже говорила, ненавидит, и всячески будет отвиливать. («Худшая проза, которую когда-либо читал», – определение в каком-то англ<ийском> журнале.)
Сейчас он в городе, меня не окликает. – Бог с ним.
– Как у Вас погода? Надеюсь, что не медонская: ясные ночи, плаксивые дни, полная ненадежность и бестолочь, по три дождя в день. Было бы солнце, была бы втрое счастливее.
Ряд евразийских (тайных) отъездов в Россию, недавно провожали одного чудесного юношу, – и жаль и радостно.
Что еще? Меня недавно обокрали: чудный старинный браслет (курганный), другой браслет – недавний подарок Саломеи[434]434
С. Н. Андроникова-Гальперн.
[Закрыть] – белье и ряд вещей. Вор – очаровательное женское существо, ошельмовавшее всю русскую колонию. При встрече расскажу, – случай стуящий, для меня до сих пор неразгаданный.
Вчера были мои именины, получила: фартук (от Али), ряд письменных принадлежностей от Сережи, от одной дамы рубашку (все украдено!), от П. П. С<увчин>ского мундштук и от В. А. С<увчин>ской – роговые очки, в которых и пишу.
Простите за вздор, радость часто глупит (это я о подарках!), пишите, целую. Сердечный привет Вашим.
МЦ.
