Текст книги "Письма. Часть 2"
Автор книги: Марина Цветаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 54 страниц)
Р. S. Могу только после 8 ч.
Meudon (S. et О.),
2 Avenue Jeanne d'Arc
31-го июля 1927 г.
Милый Володя,
Спасибо за фотографии. Показываю их всем в постепенности удачи, от привидения, вернее астрального (стоячего) тела Мура до Мура с Алей. Давайте, пока, так: трех лучших по три (Мура с Алей, Мура со сложенными руками и расставленными ногами и Мура-головку), остальные – просто для меня – по две, астральное тело – чтобы не обижать! – одно. Увидев после ретуши, какая из трех лучших – лучшая, будем печатать для раздачи. NB! Я думаю, что если головку проработать: выяснить глаза, слегка очертить овал, получится прелестный снимок – «по поводу». Таким мне Мур будет помниться – через 20 лет. Сквозь память. – Да! Нельзя ли немножко украсить, т. е. восстановить, Алю, слишком похожую на Александра III (снимок с Муром). Немножко просветлить лицо, – впрочем, Вам видней. Эта Мурина карточка тоже очень мила, вообще все три удачные—очень милы, и Вы вполне «заслужили» – беру в кавычки, ибо заслужили бы, доброй волей, и в том случае, если бы от А до Z – сплошной астрал – итак, вполне «заслужили» «награду». Получите ее неожиданно, предоставьте выбор мне, не прогадаете.
До свидания, сердечный привет всем благорасположенным и еще раз – еще много-много раз! – спасибо.
МЦ.
Ади и Али – тоже две!
14-го авг<уста> 1927 г.
Meudon (S. et O.),
2 Avenue Jeanne d'Arc
Дорогой Володя,
Я все еще не поблагодарила Вас за Мурину фотографию, очень хорошую. Если остальные будут такие же – чудно. (Особенно интересно, как выйдет большая головка.)
О чтении: у нас в ближайшие дни нельзя, п. ч. негде: в моей комнате живет Сережин приятель, вот уже 10 дней тщетно ищущий работы, а у С<ережи> постоянно народ. Дети же спят. Будем ждать приятельского отъезда, тогда – милости просим.
Сердечный привет Вам и Вашим. О «мзде» не забыла.
МЦ.
<Приписка на полях:>
Напишите, сколько я Вам, пока, должна? На днях надеюсь получить немножко денег. Слоним не отвечает на 6-ое письмо.
<6 сентября 1927 г.>
ВТОРНИК
Meudon (S. et O.),
2, A
Милый Володя,
Мур болен. Диагноз между корью и краснухой, – во всяком случае сильный жар и сыпь.[524]524
Мур заболел скарлатиной. 18 сентября заболела, заразившись от него, и М. И. Цветаева, 19-го слегла Аля.
[Закрыть] Не выяснится раньше конца недели. Поэтому так сильно задержала «гонорар», о котором думаю и помню.
В воскресенье самое позднее у меня будет верная оказия в Москву, не могли бы Вы к тому времени приготовить двух Муров с Алей и 2 больших головки (у Али хорошо бы чуть-чуть – сбоку – сузить нос, – думаю, очертя ноздрю. NB!. «Очертя голову»).
Буду ждать Вас в воскресенье вечерком, можно к 7 ч., чтобы еще застали Мура, к<оторы>й, надеюсь, забыл Ваш балахон и ящик пыток. (Придется брить, хорошо, что сняли!)
Приходите лучше один, помногу к нему нельзя, особенно пока жар. Будет лучше—позову и О<льгу> Е<лисеевну> и Адю. Целую их и жму руку Вам.
М.
Р. S. Весть о Савве сногсшибательна и в порядке вещей.[525]525
бурный роман Саввы Андреева.
[Закрыть] Он играет ненаписанного героя своего отца. (NB! Масштаб). – Итак, жду Вас. В воскресенье же – «гонорар».
15-го сент<ября> 1928 г.
Дорогой Володя, обращаюсь к Вашей протекции: сделайте все возможное и невозможное: чтобы вытянуть у «Воли России» в лице – да в любом! – гонорар за моего Красного бычка, 96 строк – 100 франков (для круглости цифры).[526]526
В. Б. Сосинский работал секретарем редакции и корректором журнала «Воля России». Поэма «Красный бычок» была напечатана в № 12 журнала за декабрь 1928 г.
[Закрыть] Сделать это нужно срочно, ибо 25-го мы должны уехать, а нынче 15-ое.
Если Сухомлин в городе, лучше обращайтесь к нему, мы с ним расстались друзьями, – новыми друзьями, я ему Бычка читала, бычок вроде как его крестник, так и скажите. КРЕСТНИКУ (РОГАТОМУ!) НА ЗУБОК.
А 100 фр<анков> деньги маленькие, не для нас, а для редакции, ерунда – 100 фр<анков>.
Красного бычка выслала давно, месяц или полтора назад.
Отъезд предстоит мрачный. Мы ведь жили с А<ндрее>выми, дикими существами, очень трудно, спустя, установить количество лома. Уехали они, ничего не возместив, а писать А<нне> И<льиничне> сейчас, до проверки с хозяйкой вещей, – невозможно. (Зачеркнуто) (На обороте оказалось начало какого-то письма, простите.)
Поэтому со всех сторон тяну – пытаюсь – авансы и остатки. С<ув>чинский, напр<имер>, сломал стул, нужно покупать новый, а это, здесь, – 100 фр<анков>. Вот тебе и Красный бычок!
________
Ни о чем не пишу, потому что скоро увидимся. Очень радуюсь встрече со всеми вами.
Грустную новость об уходе Н<атальи> М<атвеевны>[527]527
Н. М. Андреева, вдова брата Л. И. Андреева, Всеволода была вынуждена покинуть семью А.И. Андреевой, в которой жила, воспитывая детей Леонида Николаевича и занимаясь хозяйством.
[Закрыть] Вы наверное уже знаете. Жальче всех – ее.
Милый Володя, умоляю Вас – добудьте мне эти 100 фр<анков>, даже если Бычок пойдет не скоро. Пусть они Вам их дадут, а Вы отправьте, а то наобещают и забудут. Скажите, что крайне и срочно нужно.
Сердечный привет Вам и всем.
МЦ.
Pontaillac
(Charente Infйr
Villa Jacqueline
Meudon, 24-го ноября 1928 г.
Дорогой Володя! Не думайте, что я забыла, что я должна Вам 100 франков – такой долг священен – но по сей день надеялась на 100 фр<анков> из «Воли России» за «Бычка», а «Бычка» и в ноябрьском нет – в чем дело? Рукопись сдала – помнится – в июне, – 6 месяцев лёжки – не слишком ли?
Не могли бы Вы узнать у одного из редакторов – в чем дело, хотят ли, нет ли, если хотят – когда (NB! пока не расхотела я!)
Беспокоюсь в данном случае о Вашем гонораре, т. е. своем долге.
Буду очень признательна, если черкнете словечко. – Простите за задержку, сейчас нигде кроме Посл<едних> Нов<остей> не печатаюсь, а это – грош: по 20–25 фр<анков> в неделю.
МЦ.
3-го янв<аря> 1929 г.
С Новым Годом, дорогой Володя!
Большая просьба: достаньте мне в «Воле России» моего «Героя труда» (о Брюсове), в каких №№ не знаю, но знаю, что в 1924 г. – в двух нумерахю Еще: «Твоя смерть» (о Рильке) – кажется в феврале – м. б. в марте – 1927 г. (в одной книге).
Мне эти вещи нужны для вечера – 17-го, в Тургеневском о<бщест>ве, м. б. придете?[528]528
На вечере в Тургеневском обществе М. Цветаева читала «Героя труда».
[Закрыть]
Просят читать прозу, – у меня ничего на руках нет. Если Вам некогда просматривать каталог – дайте Гронскому.[529]529
Н. П. Гронский.
[Закрыть] Ему же сообщите ответ и, по возможности, дайте книги, мне они нужны срочно, устроители торопят для объявлений.
Всего лучшего, простите за беспокойство.
МЦ.
– Как мой Бычок? Корректуры не было. С<ережа> говорил про какую-то ЦИКОЛОДКУ – конечно: Щ!
Медон, 20-го авг<уста> 1929 г.
Милый Володя!
Что сие означает?? Ведь Гончаровой еще 2 печатных листа, а в последнем № «В<оли> Р<оссии>» никакого «продолжение следует».[530]530
Очерк «Наталья Гончарова» печатался в № 5/6, 7 и 8/9 «Воли России» за 1929 г.
[Закрыть] Куды ж Вы (вы) с ними теперь денетесь?? Или – трюк, чтобы не раздразнивать честного эсеровского читателя? Как бы то ни было—остаток рукописи получите на днях. Я бы советовала целиком в след<ующую> книжку, чтобы не размазывать на 4 № (уже в двух!), но мое дело – написать…
Слонима уже известила, дивлюсь на него: отлично знал, что около 5-ти листов. Напечатано же меньше трех.
Почему мне не дают корректуры? Последнего № еще не просматривала, но в предыдущем зверские опечатки. Очень прошу корректуры хотя бы конца.
Да! Не знаете ли Вы адр<еса> Резини?[531]531
Рейзини Николай (Наум Георгиевич Рейзин) – журналист, переводчик. Пользовался известностью в литературных кругах Парижа начала 1930-х годов способностью пародировать поэтов-современников.
[Закрыть] Если знаете, напишите на записочке, устно С<ергей> Я<ковлевич> забудет.
Мур болен, а то бы пришли с ним в Кламар.
До свидания! Привет Вашим.
МЦ.
<Приписка на полях:>
Рукопись сдам на самых днях.
17-го сент<ября> 1929 г.
Милый Володя! Умоляю о корректуре (всего данного, досылаю листки) – чтобы хоть кончить прилично.
Не задержу.
Много поправок, да и печать кое-где слаба, – очень прошу Вас!
У меня, напр<имер>, ПАРУСкОВ, а напечатают ПАРУСОВ и т. д. и чем далее – тем хуже.
Не задержу.
Привет вашим.
МЦ.
<Приписка на полях:>
У меня в конце более чем где-либо игра на знаках, а игра – вещь серьезная.
Кор-рек-тỳ-ỳ-ỳрỳ!
29-го марта 1930 г.
Милый Володя, как видите – устраиваю вечер и, увы, очень скоро, т. е. очень спешу с билетами.[532]532
«Вечер Романтики»
[Закрыть] Сделайте их, по дружбе, в возможно скорый срок и по образцу – прелестных! – прошлогодних.[533]533
В. Б. Сосинский одно время работал в парижской типографии, где печатался журнал «Воля России».
[Закрыть] М. б. в виду большего текста придется увеличить формат, – Вам виднее. Не удивляйтесь, что помечен Вадим, еще не успела запросить, но уверена, что не откажет, нынче пишу ему. Сообщите мне, пож<алуйста>, адр<ес> Поплавского, – еще тоже не оповещен, но тоже уверена. Мне нужно наработать на Сережино лечение.[534]534
Лечение С. Я. Эфрона в санатории оплачивалось французским Красным Крестом лишь частично.
[Закрыть]
Очень благодарна буду за возможно скорое выполнение билетной просьбы, – дней так мало, а выбора нет – мой главный козырь Тэффи уезжает в начале мая.
Сердечный привет Вам и Вашим.
МЦ.
Р. S. Если не трудно отошлите прилагаемое письмо Поплавскому, – не знаю адреса.
_________
Милый Володя! Мне до зарезу нужно 3 экз<емпляра> № Воли России с «Твоя смерть» (проза о Рильке) – по-моему февраль или март 1927 г. Для франц<узского> и немецк<ого> перевода. Непременно три. За один готова заплатить.
Медон, 23-го апр<еля> 1930 г.
Милый Володя!
А Вы сможете быть у меня на вечере распорядителем? А то у меня только одно лицо мужского рода, – маловато. Об этом же прошу и Варшавского:[535]535
Варшавский В. С.
[Закрыть] надпишите пожалуйста закрыточку, не знаю адреса.
Думаю (между нами) что вечер будет постыдноватый: одновременно бал в пользу Приречья и еще что-то.
– А у меня на вечере новый номер, к<оторо>го не угадать! Сама удивлена выше слов. —
Насчет распорядительства ответьте. (Хотя – может быть – и рассаживать будет некого! Разве что—участников!)
Написали ли заметочку?[536]536
Вероятно, имеется в виду заметка В. Сосинского в соавторстве с М. Слонимом о деятельности литературного объединения «Кочевье» (в котором участвовала и Цветаева) для информационного выпуска этого объединения.
[Закрыть]
Сердечный привет всем.
МЦ.
<24-го или 31-го октября 1930 г.>
Пятница
Дорогой Володя!
Большая просьба: отпечатайте мне несколько (если возможно – …) оттисков Маяковского, очень нужно, – в первую голову для Пастернака и близких. Есть возможность переслать.
Вторая большая: очень внимательно проверьте, это не простые стихи, и достаточно меня будут ругать по существу, чтобы я еще отвечала за опечатки.
Выписываю отдельно.
(Оцените: вместо:
Будь, младенец – Володимир!
Будь, младенцем Володимир!)
Да! Чудо! С Фохта[537]537
Фохт В. Б.
[Закрыть] деньги взыскала, но ка-ак! При встрече изображу в лицах.
Сердечный привет Вам и вашим.
МЦ.
Vanves (Seine)
65, Rue J. В. Potin
15-го июня 1938 г., среда
Дорогой Володя,
Обращаюсь к Вам со странной – и срочной – просьбой. Я сейчас (впрочем, уж целую зиму!) ставлю памятник на Монпарнасском кладбище родителям и брату С<ергея> Я<ковлевича>.[538]538
На Монпарнасском кладбище были похоронены Я. К. Эфрон (отец С. Я. Эфрона), Е. П. Эфрон-Дурново (мать,) и К. Я. Эфрон (младший брат).
[Закрыть] Теперь нужна надпись – и в последнюю минуту оказалось, что лицо, купившее место, подписалось на французский лад Effront, и это Effront – во всех последующих бумагах пошло и утвердилось – и теперь директор кладбища не разрешает – на плите – Efron, а требует прежней: по мне безобразной, ибо все члены семьи: с тех пор как я в нее вступила, подписывались – и продолжают – Efron.
Тогда я подумала – о русской надписи. Администрация кладбища согласна, но просит нарисованного текста, так как рабочий – француз.
Для русского бы я нарисовать буквы сумела, но для француза – не решаюсь. Хотела было вырезать из Посл<едних> Новостей – по букве – но там шрифты (и величина букв) разные и часто – «fantaisie».[539]539
Здесь: причудливые (фр.).
[Закрыть] Кроме того, не знаю – и нет времени поехать удостоверить (у меня скоро переезд[540]540
Цветаева должна была покинуть квартиру в Ванве.
[Закрыть] – и уже кошмар) – все ли буквы текста одной величины, или есть – заглавные, напр<имер>
Яков – или ЯКОВ.
– м. б. Вы знаете? На Монпарнасе русских могил – немного, кроме того я – с моей ориентировкой – я, залезши, просто никогда оттуда не вылезу, сама – похоронюсь: самопохоронюсь.
Но просьба еще не в том, а: нарисовать мне от руки прилагаемый текст и послать мне его, а я пошлю – им. И – гора будет с плеч.
Только – постарайтесь узнать у знакомых (должна знать Людмила Николаевна Замятина,[541]541
Е. Замятин умер в марте 1937 г. и похоронен под Парижем. Должно быть, жена писателя хлопотала в это время об установке надгробия и была знакома с соответствующей процедурой.
[Закрыть] но не знаю ее адреса) – все ли буквы одной величины? Это – важно. У меня никакой зрительной памяти – одни сомнения. Впрочем, Вы м. б. – сами знаете, и все знают – кроме меня??
Вот текст. (Буква – 4 фр<анка> 50, поэтому – без отчеств).
Только умоляю – если можно – поскорее и предварительно выяснив соотношение букв.
Здесь покоятся Яков Эфрон
Елизавета Эфрон-Дурново сын их Константин
<Приписки на полях:>
NВ! Володя! Непременно по старой орфографии, ибо 1) умерли они в 1910 г., 2) памятник ставлю – я.
Простите за такое мрачное поручение, но это были чудные люди (все трое!) и этого скромного памятника (с 1910 г.!) заслужили. Сердечный привет Вам и Вашим. Будьте все здоровы и благополучны!
МЦ.
РЕЗНИКОВУ Д. Г.
St. Gilles-sur-Vie, 25-го мая 1926 г.
Милый Дода,
Я не так самонадеянна, и, если бы Вы даже сказали всё (место), первая протянула бы: – ли? (все – ли?) Нет, столько не надо, когда все – это беда. Подумайте, Ваше место – занято. Вы без местопребывания. Вы вытеснены, Вас нет – чту Вам, что мне от Вас остается? (Что мне—знаю: ответственность!)
Любить другую и дружить со мной, – это я сама выбрала (La part du lion.)[542]542
Львиная доля (фр.).
[Закрыть] Любовь – la part du tigre.[543]543
Тигриная доля (фр.).
[Закрыть]
Очень рада была бы, если бы Вы летом приехали. (Кстати, где будете?) У нас целая бочка вина – поила бы Вас – вино молодое, не тяжёле дружбы со мной. Сардинки в сетях, а не в коробках. Позже будет виноград. Чем еще Вас завлечь? Читала бы Вам стихи.
Что пишу? Две вещи сразу.[544]544
Поэма «С моря» и «Попытка комнаты».
[Закрыть] Вторую почти кончила, впечатление: чего-то драгоценного – но осколки. (Дода, это чудно! Вы пишете «Поэма Молчанья», а я прочла «Мычанья».[545]545
Намек на игру в семье Цветаевой с Черновыми.
[Закрыть] Помните, как он мычит? Мычал, п. ч. – увы – уже в прошлом: написала одно письмо и, пиша, чувствовала: из последних жил!) Нет, Дода, не он герой! (Вы не верите в поэмы без героев? Впрочем, сама не верю… Впрочем, сама виновата…)
Рада, что хорошо встретились с моей поэмой Горы. (Герой поэмы,[546]546
К. Б. Родзевич.
[Закрыть] утверждаю, гора.) Кстати знаете ли Вы, что мой герой Поэмы Конца женится, наверное уже женился. Подарила невесте свадебное платье (сама передала его ей тогда с рук на руки, – не платье! – героя), достала ему carte d’identite[547]547
Удостоверение личности (фр.)
[Закрыть] или вроде, – без иронии, нежно, издалека. – «Любите ее?» – «Нет, я Вас люблю». – «Но на мне нельзя жениться». – «Нельзя». – «А жениться непременно нужно». – «Да, пустая комната… И я так легко опускаюсь». – «Тянетесь к ней?» – «Нет! Наоборот: даже отталкиваюсь». – «Вы с ума сошли!»
Ужинали вместе в трактирчике «Les deux freres».[548]548
«Два брата» (фр.).
[Закрыть] Напускная решительность скоро слетела. Неожиданно (для себя) взял за руку, потянул к губам. Я: «не здесь!» Он: «где – тогда? Ведь я женюсь». Я: «Там, где рук не будет». Потом бродили по нашему каналу, я завела его на горбатый мост, стояли, плечо в плечо – Вода текла – медленнее чем жизнь.
Дода, ведь это стуит любви? И почему это «дружба», а не любовь? Потому что женится? Дружба, я просто больше люблю это слово. Оттого – «дружу».
Здесь два мира: море и суша, именно суша: ни деревца. Море я и не пытаюсь любить, чтобы любить море, чтобы быть вправе его любить, нужно быть или рыбаком или моряком. Поэт – здесь – несостоятельность.
Море, эту отдаленность чувствуя, подлизывается ко мне всеми своими волнами.
До свидания, Дода. Пишите мне хотя бы изредка. – Жаль, что не Вы о «Поэме Горы».[549]549
Речь, по-видимому, о несостоявшемся отзыве Д. Г. Резникова на поэму. Ранее он опубликовал свою рецензию на «Поэму Конца».
[Закрыть] Но друзей рознить – не должно. В четверг будем встречать С<ергея> Я<ковлевича>, которого вы все что-то уж слишком долго провожаете. (Один праздничный обед уже пропал, пришлось, с болью сердца, съесть.)
Наши места – места Жиля де Ретца.[550]550
Жиль де Ретц– маршал Франции, за свою жестокость и преступления прозванный «Синей бородой».
[Закрыть]
МЦ.
27-го декабря 1926 г., понедельник.
В случае с В., на который не сразу ответила.
Я не верю, что, зная меня, можно любить другую. Если любит, значит не знает, значит не знала (не могла бы любить).
Короче: человек могущий любить меня, не может любить другую. И – еще более – обратно. Исключительность ведь не только в исключении других, но и в исключенности из других. Меня в других нет.
Можно любить до меня, и после меня, нельзя любить одновременно меня и, ни даже дружить, еще менее – дружить. Этого никогда не было. Доказательство моей правоты – меня МАЛО любили.
Тем, что Х не перестает любить свою жену, он мне явно доказывает, что я бы не могла его любить. Предвосхищение достоверности.
Трагическая любовь (я люблю, он нет) – либо незнание меня, либо незнание мое. (Знал бы – любил бы, знала бы – не любила бы.) То есть недоразумение. Недоразумение тоже может быть трагичным.
Другой ее вид (он любит, я нет) также не для меня. Ибо если он любит (не возле, не около, меня в упор, именно меня, здесь обману нет) – я конечно его люблю – кто бы он ни был, каков бы он ни был, то есть: и кто и каков уже определяются этой любовью. Любовь ко мне есть любовь к целому ряду явлений и сама по себе—явление.
Всех не любящих меня (ВСЕГО в одном) я сижу и миную. А если не миную (губы, руки) то все-таки сужу и, уверяю Вас! – не себя (за слабость) какая слабость? Еще одна проба силы – сил.
_______
Вас вчера не было, а я была. Жаль. Хотя бы потому не прекращайте, что почти единственная возможность видеться. Дома у меня по-настоящему нет, есть, но меня в нем нет.
– Как хорошо Вы тогда сказали про С<лони>ма: кукушка. Где кукушка – там и сказка, там и песня, и я в своей долгой дружбе – права. С негодяем дружить нельзя, с кукушкой – можно. Любить даже.
А из сплетен о Вас – волшебное плетево: не у проститутки, а у сороки-воровки (пух, мех, золото, гнездо), – на содержании у сороки-воровки…
Хотите, 30-го, в предпоследний день старого года? Приезжайте к 6 ч. (можно и к 5 1/2 ч.), пораньше поужинаем, поедем в Ваш монпарнасский[551]551
Имеется в виду кинематограф.
[Закрыть] (Узнайте программу!) Деньги есть, не заботьтесь.
30-е, по-моему, четверг. Во всяком случае – 30-го. Проводим, начерно, год. Не запаздывайте!
До свиданья. Тот ветер еще дует.
МЦ.
АНДРОНИКОВОЙ-ГАЛЬПЕРН С. Н
St. Gilles, 15-го июля 1926 г., четверг
Дорогая Саломея,
Вчера на берегу я писала Вам мысленное письмо, стройное, складное, как всё, непрерванное пером. Вот отрывки:
Умиляюсь и удивляюсь Вашему нетерпению.[552]552
Вероятно, речь идет о предстоящем бракосочетании Андрониковой с А. Я. Гальперном.
[Закрыть] Мне, с моей установкой на Царство Небесное (там – потом когда-нибудь —) оно дико и мило. Торопить венец (здесь) – торопить конец. (Чту любовь – чту елка!) Я, когда люблю человека, беру его с собой всюду, не расстаюсь с ним в себе, усваиваю, постепенно превращаю его в воздух, которым дышу и в котором дышу, – в всюду и в нигде. Я совсем не умею вместе, ни разу не удавалось. Умела бы – если бы можно было нигде не жить, все время ехать, просто – не жить. Мне, Саломея, мешают люди, № домов, часы, показывающие 10 или 12 (иногда они сходят с ума – тогда хорошо), мне мешает собственная дикая ограниченность, с которой сталкиваюсь – нет, наново знакомлюсь – когда начинаю (пытаться) жить. Когда я без человека, он во мне целей – и цельней. Жизненные и житейские подробности, вся жизненная дробь (жить – дробить) мне в любви непереносна, мне стыдно за нее, точно я позвала человека в неубранную комнату, которую он считает моей. Знаете, где и как хорошо? В новых местах, на молу, на мосту, ближе к нигде, в часы, граничащие с никоторым. (Есть такие.)
Я не выношу любовного напряжения, у меня – чудовищного, этого чистейшего превращения в собственное ухо, наставленное на другого: хорошо ли ему со мной? Со мной уже перестает звучать и значить, одно – ли ему?
Бывают взрывы и срывы. Тогда я очень несчастна, не знаю чего могу, всякого «вместе» мало: умереть! Поймите меня: вся моя жизнь – отрицание ее, собственная из нее изъятость. Я в ней отсутствую. Любить – усиленно присутствовать, до крайности воплощаться здесь. Каково мне, с этим неверием, с этим презрением к здесь? Поэтому одно желание: довести войну до позорного конца – и возможно скорее. Сплошной Брестский мир.
(Имейте в виду, что все это я говорю сейчас, никого не любя, давно никого не любив, не ждав, в полном холоде силы и воли. Знаю и другую песенку, ВСЮ другую!)
Почему я не в Лондоне? Вам было бы много легче, а мне с Вами по-новому хорошо. Мы бы ходили с Вами по каким-нибудь нищим местам – моим любимым: чем хуже, тем лучше, стояли бы на мостах… (Места – мосты —) И почему не Вы на днях здесь будете, а М<ир>ский. Приезжайте ко мне из Парижа! Ведь это недолго! Приезжайте хотя бы на день, на долгую ночную прогулку – у океана, которого не любите ни Вы, ни я – или можно на дюнах, если не боитесь колючек. Привлечь, кроме себя, мне Вас здесь нечем.
О Вас. Думаю – не срывайтесь с места. Достойнее. Только с очень большим человеком можно быть самим собой, целым собой, всем собой. Не забывайте, что другому нужно меньше, потому что он слаб. Люди боятся разбега: не устоять. Самое большое (мое) горе в любви – не мочь дать столько, сколько хочу. Не обороняется только сила. Слабость отлично вооружена и, заставляя силу умеряться, быть не собой, блестяще побеждает.
А еще, Саломея, – и может быть самое грустное:
«Es ist mir schon einmal geschеhn!»
– oft geschehn![553]553
«Это уже случилось со мной!» – часто случалось! (нем.)
[Закрыть]
________
Из Чехии пока ни звука. Сегодня, 15-го, день получки. За меня хлопочет целый ряд людей.[554]554
Речь идет об иждивении от чешского правительства
[Закрыть] Написала и эсерам[555]555
редакторам журнала «Воля России».
[Закрыть] (выходит, что не люди!) Словом, сделала все, что могла. Если бы Вы знали, какие литераторы в Праге получают и будут получать стипендию! Мне пишут, чехи обиделись, что я прославляла Германию, а не Чехию. Теперь уж никогда не «прославлю» Чехию – из неловкости. Неловко воспевать того, кто тебя содержит. Легче – того, кто тебя обокрал.
Пустилась как в плаванье в большую поэму.[556]556
Поэма «Лестница»
[Закрыть] Неожиданность островов и подводных течений. Есть и рифы. Но есть и маяки. (Все это не метафора, а точная передача.) Кроме поэмы – жизнь дня, с главным событием – купаньем, почти насильственным, потому что от разыгрывающегося воображения сразу задыхаюсь. О будущем ничего не знаю, три возможности: либо чехи ничего больше не дадут – никогда, тогда в Чехию не поеду, и куда поеду – не знаю, либо чехи велят сразу возвращаться – тогда сразу поеду, либо согласятся содержать заочно до Октября – поеду в Октябре. О заочном бессрочном мечтать нечего. Как надоели деньги! Кто у меня из предков так разорялся, чтобы мне так считать?!
Версты вышли, по-моему – чудесная книга. У нас очень жарко, все жалуются, а я радуюсь. Целую Вас. Вам уже не три недели, а две.
МЦ.
<Приписки на полях:>
Читайте стихи.
– Все же промчится скорей песней обманутый день…
(Овидий).
С<ергей> Я<ковлевич> успокоился: получил повестку из префект<уры>; по ней пошли, и пока все благополучно.[557]557
Речь идет о получении С. Я. Эфроном французской визы.
[Закрыть]
St. Gilles, 12-го августа 1926 г.
Дорогая Саломея!
Где Вы и что Вы?
У нас съезд: был Св<ятополк>-М<ирский>, сейчас С<ув>чинские и еще две дамы, одна, променявшая на С<ен->Жиль – Ниццу, другая, бросившая ради нас (песок включая) четверых детей. Все это с трудом спевается. Часов в сутках все столько же, а каждому нужен свой.
Я последний раз на океане, всю душу вымотала, лежачи, ежедневное обязательное поглупение на четыре часа. С<ув>чинский сочувствует, хотя здесь всего третий день.
Получила Jeune homme,[558]558
Молодой человек (фр.).
[Закрыть] спасибо, хорошая книга, книга равная доброму делу. Многим бы следовало ее прочесть. Разоблачение обольщения.
Кончила последнюю поэму за это лето (Лестницу). Сейчас дорабатываю большую драматическую вещь – Тезея – написанного два года назад, хочу сдать в Совр<еменные> Записки, чтобы не совсем разгрызться. Сдала в Волю России конец цикла Деревья (начало в последнем №).[559]559
Цикл из восьми стихотворений «Деревья» был напечатан в № 5 и № 8/9
[Закрыть] С грустью вижу, что у меня пропадает очередная книга стихов (так уже пропали две до Ремесла). Все стихи с 1922 г. по сей, т. е. все стихи, написанные заграницей. Многие из них печатались по журналам, но это не то. Книга – этап.
С радостью услышу о Вас, думаю, что Вы уже уехали. Когда будете в Париже? Я – не знаю. С Чехией пока ничего не выяснено. Последнее письмо печальное: Вас чехи считают отрезанным ломтем. Достоверно отрезанным, раз сами отхватили!
До свидания, пишите, целую Вас.
МЦ.
Когда С<ув>чинская зашла в фотографию за карточками, барышня, радостно:
– Ah je sais се que vous voulez dire: avec le Charlot![560]560
А я знаю, что вы хотите сказать: вместе с Шарло! (фр.) Charlot – Чарли (Чаплин) или бродяга наподобие его героев.
[Закрыть] (NB! М<ир>ский никогда не видал Чаплина!)
Bellevue, 7-го Октября 1926 г.
Дорогая Саломея,
Недавно приехала и очень хочу Вас повидать. В город (неустройство – или устройство – кухня – Мур и т. д.) мне выбраться трудно, потому жду Вас к себе.
Наш адр<ес>:
Bellevue
31, Boulevard Verd (большой дом, даже несколько, в саду. Железная решетка. Башенка).
Маршрут: Монпарнасскнй вокз<ал>, станция Bellevue. До нас три минуты (Вашего) хода. Естественного – пять.
К нам лучше к 6-ти, когда время (вспомните Мандельштама и Мирского!) частью отшумело.[561]561
Обыгрывается название повести О. Мандельштама «Шум времени».
[Закрыть]
До свидания. Целую Вас. Сердечный привет от С<ергея> Я<ковлевича>.
МЦ.
18-го декабря 1926 г.
Bellevue (S. et О.)
31, Boulevard Verd
Дорогая Саломея,
Большая просьба о декабрьском иждивении. (Получала дважды: сразу за сентябрь и октябрь и, отдельно, за ноябрь.) Приходят наложным платежом наши вещи из Чехии – вагон с неведомым! – каждый день могут придти, а платить нечем.
Если можно, перешлите по почте или еще как-нибудь, ближайшие мои вечера заняты людьми, приехавшими из Чехии, и Мирским (приезжает завтра). Кроме того, горячка с Верстами, временами отзывающаяся и на мне.
До свидания! Не отождествляйте меня с моим иждивением, иначе Вам станет нудно. Целую Вас
МЦ.
<Приписка на полях:>
М. б. как-нибудь встретимся совместно с Д<митрием> П<етровичем>?[562]562
Д. П. Святополк-Мирский.
[Закрыть]
Тогда черкните, в понед<ельник> я занята.
8-го февр<аля> 1927 г.
Bellevue (S. et О.)
31, B
Дорогая Саломея!
Мольба об иждивении. В этом месяце – туго, потому что не напечатала ни одной строки. Если можно, вышлите: под угрозой газа и электричества.
________
Тщетно ждала Вашего письма и приезда – помните, хотели? Часто хотела писать сама – причина неприезда та же: нежелание, чтобы Вас т было дома, нежелание, чтобы Вы были дома – с другими. Давайте сговоримся. Что скажете о следующем вторнике (15-го)? Хотите – Вы ко мне? Впрочем, как захочется, у Вас свободнее, но у меня увидели бы Мура, которому 1-го исполнилось 2 года («ДЖА» «ГУОДа»).
Целую Вас и люблю.
МЦ.
<1927>
Дорогая Саломея,
Спасибо за извещение, которым очень огорчена – и за сестру (умершей) и лично. (Я сейчас в большой волне сочувствия – такому.)
Поедем, когда можно будет, надеюсь, не оповестивши Вас, не сдадут. Пока другие квартиры не смотрю.[563]563
Цветаева намеревалась переехать на другую квартиру, в Медоне.
[Закрыть]
Да! О вечере. Как Вы думаете – сможет ли вечер у Н. И. Бутковской (студия) дать 2 тысячи? Если да – давайте устроим там. Большой наемный зал, помимо платы, сожрет 1/4 дохода, т. е. в лучшем случае останутся те же 2 тысячи + все неудовольствия.
Не могли ли бы Вы, дорогая Саломея, позвонить Н. И. Бутковской? Вечер, думаю, хорошо бы в конце марта.
С Союзом молодых, по сведениям, выйти не может, – они в руках у враждебной (СТАРШЕЙ) группы.[564]564
Союз молодых поэтов и писателей регулярно проводил свои вечера в помещении на rue Denfert Rochereau. Первый парижский вечер Цветаевой прошел в этом помещении. Однако в связи со статьей «Поэт о критике» (СТАРШАЯ) группа – писатели старшего поколения: И. А. Бунин, Б. К. Зайцев, В. Ф. Ходасевич и др. – были не расположены к Цветаевой
[Закрыть]
Если найдете нужным, – т. е. не заведомо-безнадежным – еще и от себя напишу Н. И. Бутковской лично, – но лучше после Вашего телефона.
Да! чтобы покончить с делами: милая Саломея, напомните А<лександру> Я<ковлевичу>,[565]565
Гальперн А. Я.
[Закрыть] чтобы непременно узнал фамилию и, по возможности, адрес той Поляковой,[566]566
З. Л. Поляковой, дочери известного московского банкира. С семьей Поляковых была знакома М. А. Мейн, мать Цветаевой.
[Закрыть] что замужем за французом и живет, если не ошибаюсь, в Boulogne (м. б. Champs Elysees? – во всяком случае не на Vilette!)
Две новости: одна о Мирском (смешная), другая – о другом, обе устные.
Черкните словечко. Целую Вас.
МЦ.
Bellevue, каж<ется> 25-го наверн<ое> февраля, пятница.
<1927>
2-го марта 1927 г., среда.
Bellevue (S. et О.)
31, B
Дорогая Саломея,
Вчера внезапно заболела Аля: горло до задохновения, сильный жар, кашель, всю ночь не спала, – сегодня лучше, но бронхит настоящий, до воскресенья продержу ее в постели. Присутствия, естественно, вдвое (ЦЕЛЫЙ Мур!)
Итак, хотите в воскресенье? Если заняты – в понедельник (тогда – отзовитесь). Приеду вечером, как всегда, – м. б. пойдем на какой-нибудь хороший фильм?
Пожалуюсь на Св<ятополк->М<ир>ского.
Да! с Viroflй[567]567
название пригорода Парижа
[Закрыть] (я?) м. б. – к лучшему: 1) Теснота 2) Даль 3) Перспектива осеннего переезда и перетбска.
Нам предлагают кв<артиру> около Медонского электр<ического> вокзала – 3 комнаты, ванна, крохотная кухня, свое центр<альное> отопление – 330 фр<анков> в месяц. Без сада, но около парка. Если сумеем – возьмем.
Мебель какой-то магазин дает в рассрочку, если на 1000 фр<анков> – 300 сразу – и по 60 фр<анков> в месяц. По-моему, более или менее, т. е. в случае вечера («хошь самого худенького») – доступно.
В прошлом году вечер был затеей – и удался, в нынешнем – зарез – и – посмотрим.
Жаль, что Б<утко>вская не отвечает. (М. б. моя «евразийская» слава?)
Да, Саломея дорогая, спасибо за адр<ес> Поляковой, но – увы – Раиса, Зинаида или Ксения? Нельзя ли это – каким-нибудь чудом?
Кончила свой ответ на смерть Рильке (проза).
Но все остальные новости – устно. Итак, молчание будет означать воскресенье. Понедельник будет ждать ответа.
МЦ.
Belleveu, 6-го марта 1927 г., воскресение.
Дорогая Саломея,
Будем у Вас с С<ергеем> Я<ковлевичем> во вторник (вечером) – если разрешите. Договоримся о вечере. М. б. принесу с собой прозу о Рильке. Хотелось бы, чтобы послушал и Б<орис> Ф<едорович>,[568]568
Шлецер Б. Ф.
[Закрыть] у меня мечта <…> или перевестись на франц<узский> для какого-нибудь журнала – о мечте пока не сообщайте, посмотрю как понравится.
До свидания!
МЦ.
Р. S. Квартира снята.
22-го марта 1927 г.
Bellevue (S. et О.)
31, Boulevard Verd
Дорогая Саломея, Забыла вчера две важных вещи:
1) Надо мной висит зуб, то есть необходимость вставить. Помните, Вы говорили о зубном враче, могущем начать без залога и ждать несколько времени. Если все это так – вот моя просьба: позвоните ему и попросите назначить возможно скорее, и, по назначении, сообщите мне вместе с адресом и какими-нибудь топографическими данными. Поеду, видно, одна, С<ергей> Я<ковлевич> болен надолго.
Да! и предупредите его, пожалуйста, что уплачу после вечера, в середине апреля. Чтобы мне уже придти на готовое (NB! его огорчение).
Второе.
Помните, Вы говорили, что у Вас есть шкаф и, кажется, столик. Если это мне не помнилось, можно ли их будет взять, то есть когда, в какие часы кто-нибудь дома и бывает ли дом безлюден? Дело в том, что, кажется, из збгорода ездят такие messagers,[569]569
Гонцы (фр.).
[Закрыть] за поручениями, сравнительно доступные. Нужно знать, когда можно ему назначить.
Милая Саломея, хотите разгадку – полу-трагедии. Вашей и моей? Вас всегда будут любить слабые, по естественному закону тяготения сильных – к слабым и слабых – к сильным. Последнее notre cas,[570]570
Наш случаи (фр.).
[Закрыть] в нас ищут и будут искать опоры. Сила – к силе – редчайшее чудо, на него рассчитывать нельзя.
Слабость, то есть: ЧУТЬЕ, многообразие, созерцательность и – невозможность действия. Слабость как условность, конечно, слабость – как, может быть, сила в других мирах, но в этом, любимом Вами и нелюбимом мною, конечно – слабость: неумение (нехотение?) жить. В нас любят ЖИЗНЬ. Даже во мне.
А полу-трагедия – потому что любовь – мно-ого! – полжизни, о, гораздо, неизмеримо меньше.
Целую Вас и очень люблю.
МЦ.
<Приписка на полях:>
Поздравляю Вас с падением Шанхая. С<ергей> Я<ковлевич> говорит, что это хорошо, п. ч. наши войска…[571]571
Национально-революционная армия коммунистического Китая
[Закрыть]
26-го марта 1927 г., суббота.
Bellevue (S. et O.)
31, Boulevard Verd
Милая Саломея,
Хотите и можете ли – в понедельник? (Совместное нашествие Св<ятополк-> М<ирского>, С<ергея> Я<ковлевича> и меня.)
Во вторник С<ергей> Я<ковлевич> занят, в среду занята я, четверг – канун переезда, пятница – переезд и первый день.
Остаются понедельник и суббота.
