Текст книги "Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Крис Кельм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 67 страниц)

А если нет?

Об этом я старался пока не задумываться.

Сандорская канализация представляла собой мутный тошнотворно пахнущий поток, лениво текущий по выложенному кирпичом руслу шириной не более трех метров через весь город и впадающий в Орик за южным переделом столицы. С обоих сторон канала можно было передвигаться посуху по узким каменным дорожкам, не имеющим – по крайней мере в настоящее время – никакого ограждения. Неосторожный шаг в сторону – и неловкий человек мог оказаться в зловонной протоке, выбраться из которой по скользким покатым стенам было бы очень проблематично. Поэтому мы двигались по одному в ряд: впереди шел рабочий с факелом, за ним следом – Смотритель и я, два наемника, группа рабочих, снова наемники. И каждый прекрасно понимал: если вдруг из темноты выскочит какой монстр – шансов уцелеть у идущих впереди будет немного. Да и вооруженным наемникам здесь негде было особо развернуться.

Впрочем, Смотритель был спокоен. А тот факт, что он дожил до седых волос, успокаивал остальных.

В отличие от городских улиц, появившихся над уже существовавшей канализационной системой, русло подземного водостока было прямым и правильным в геометрическом отношении. Ширина подземелья была одинакова на всем протяжении пути. Боковые ответвления впадали в главный канал строго перпендикулярно, через них были переброшены узкие мостики, от былой прочности которых ничего не осталось. Некоторые из них держались на честном слове, но большинство, судя по сравнительно свежей замазке и отличному оттенку кирпича, не так давно латались. А несколько раз мы перебирались через зловонный поток по переброшенным на противоположный берег деревянным помостам.

Время от времени боковые стены разверзались дырами, из которых по специальным каменным желобам в канал стекала дождевая вода, приносившая с собой все то, что не убиралось утилизаторами. Страшно было представить что и как хлещет из этих дыр во время хорошего ливня. Но последние несколько дней стояла сухая теплая погода, так что желоба успели основательно просохнуть.

Всю дорогу Смотритель скользил взглядом по стенам и своду, изучая износ кладки и появившиеся в течение месяца трещины и осыпи. Кирпич, изготовленный пимперианцами более тысячи лет назад, был хорош, но и его не пощадили время и сырость. Он рассыпался от легкого прикосновения. Каждую минуту в воду падали небольшие кусочки, а пару раз булькнуло так, что брызгами окатило боковые стены. Кирпичная кладка постепенно разрушалась. Местами сквозь прорехи сыпалась земля или песок, капала или богато сочилась грунтовая вода. Несколько раз мы миновали деревянные сваи, подпиравшие сосем уж просевший потолок или вздувшиеся шишкой стены. Работы здесь проводились – нет сомнения, – но гораздо больше предстояло сделать, если жители Сандоры не хотели, чтобы их город однажды ушел под землю.

Мы шли молча. Лишь Смотритель временами извещал нас, под какой улицей мы находимся в данный момент. Я неплохо изучил Сандору – особенно Нижний Асхонел, – поэтому легко мог отследить наш маршрут.

Несколько раз дорогу нам преграждали прочные мелкоячеистые стальные решетки. На этот случай у Галидефа при себе имелась связка ключей. Он безошибочно выбирал нужный, пропускал нас вперед и старательно запирал за собой калитку. С этой связкой он мог беспрепятственно путешествовать под всем Нижним Асхонелом, но и только. Ключей от решеток, за которыми находились соседние кварталы, у него не было. Там работали свои Смотрители.

До интересовавшего меня места мы добрались лишь спустя два часа беспрерывного блуждания по канализации. Галидеф объявил привал, после чего кивнул мне, и я последовал за ним в одно из боковых ответвлений, в конце которого я увидел решетку, по прочности значительно превосходившую все, увиденные нами ранее. Да и замок здесь был куда массивнее. Кроме того, с противоположной стороны был обычный туннель с низко нависавшим над головой потолком.

– Тебе туда, – указал мне на него Смотритель и передал факел. А сам принялся отпирать замок.

Протяжно и уныло заскрипела отворяемая калитка.

Я замер перед входом.

– Если передумал – я закрою, – сказал мне Галидэф. – А то…

Договаривать он не стал. То ли не захотел меня пугать, то ли дал мне возможность додумать самому.

Да, мне не хотелось туда идти, особенно после того, что я наслушался о пимперианских подземельях.

Но и Варголезе я не желал остаться на всю оставшуюся жизнь.

А значит…

Я несмело переступил порог.

В следующую секунду позади меня грохнула решетка.

– Извини, не имею права оставить ее открытой.

Понятно…

Воткнув факел в кронштейн на стене, я поспешно развернул тряпку, приладил ножны к поясу и обнажил меч.

– Умеешь пользоваться? – спросил Галидэф, глядя на меня через решетку.

Я кивнул, ожидая, что он меня обнадежит, но Смотритель сказал совсем другое:

– К вечеру мы будем возвращаться назад этой же дорогой. Я дам людям немного передохнуть, но если ты к этому времени не объявишься…

– Я постараюсь, – ответил я неуверенно и посмотрел вглубь туннеля. – А куда мне…

Но Галидэф уже исчез в темноте.

Я прислонился спиной к стене и подвел неутешительный баланс.

С этого момента я мог рассчитывать только на собственные силы. Отступать было некуда, путь к земной поверхности преграждала прочная решетка. Моя рука сжимала меч, на поясе висел нож, в одной из газырей хранилась последняя магическая Игла из Альтиндора. Хватит ли этого, чтобы сразиться с теми, кто поджидал меня в темноте? Хватит ли мне мужества, сил и везения, чтобы добраться до портала? Достаточно ли будет у меня времени, чтобы вернуться назад до появления Смотрителя?

Я ни в чем не был уверен. Разве что… Несомненным было лишь одно: сегодня мне все равно не удастся покинуть этот мир, а значит, рано или поздно, предстоит еще раз спускаться в подземелье.

Если, конечно, я доживу до этого счастливого дня.

Оттолкнувшись от стены, я потянулся к факелу и замер, только сейчас поняв, что он у меня один и надолго его не хватит.

– Галидэф… – приглушено крикнул я в темноту. – Смотритель…

Тишина в ответ.

Почему я сразу не подумал о том, что одного факела мне не хватит? Почему сам Галидэф не напомнил мне об этом?

И что теперь делать?

Я не имел понятия, куда мне идти. В моем распоряжении имелся всего лишь один факел, который обещал потухнуть в лучшем случае через полчаса. Так стоит ли вообще отходить от решетки? Очень не хотелось оказаться в кромешной тьме в этом подземном лабиринте, построенном Древними.

Но и стоять на месте не было ни сил, ни желания.

Ладно, осмотрюсь, хотя бы вблизи.

Я вытащил факел из кронштейна, взял поудобнее меч и зашагал вглубь туннеля.

Я старался лишний раз не шуметь, хотя прекрасно понимал, что факел в руке все равно с головой выдавал мое присутствие в этом царстве вечного мрака. Впрочем, как я ни старался, каменная крошка предательски трещала под моими ногами, а натужное сопение напоминало треск сухих веток в пустом помещении.

Туннель был прямой и без единого ответвления, поэтому напрасно я опасался заблудиться. Если так и дальше пойдет, то даже без огня я смогу вернуться обратно по стеночке. Однако факел не только освещал мой путь, но и разгонял мои страхи.

Отсутствие боковых ответвлений и каких бы то ни было ниш избавляло меня от верчения головой: я смотрел строго перед собой. Если здесь и появится какой упырь, то только из темноты передо мной.

Однако никто на меня так и не напал, и я беспрепятственно добрался до тупика, которым заканчивался этот туннель. Впрочем, назвать его окончание тупиком было бы не правильно. Под моими ногами разверзлась бездна провала, похожего на лифтовую шахту. Она находилась в нише, некогда перекрытой толстой каменной заслонкой. Но какие-то вандалы разбили плиту кирками, которые так и остались стоять у стены. Кроме них там было еще много всякого разного: связка факелов, мотки веревки, пустые и наполненные чем-то мешки, две лопаты, ведро, бочонок с протухшей водой и прочий мусор.

Мои предшественники достаточно наследили, а потом… хм… бесследно исчезли.

По состоянию вещей было заметно, что они появились здесь не все разом. Сначала пришли одни, разбили лагерь, перекусили, спустились по веревкам в шахту… и не вернулись. Потом, по прошествии нескольких месяцев, а может быть и лет, нагрянула другая группа и так же исчезла. Вещи, которые они решили не брать с собою вниз, так и остались у провала. Я осмотрел содержимое мешков – ничего такого, без чего я не смог бы прожить.

А вот факела и веревки мне пригодятся. Я не стал терять времени даром. Сначала взял небольшой камешек и бросил его в шахту. Секунды две. Значит, глубина шахты… думаю, не больше двадцати метров. Куски веревки, даже по отдельности были гораздо длиннее. Прежде чем привязать один из них к торчавшей из стены скобе, я испытал ее на прочность – мой вес выдержит.

Закончив все приготовления, я бросил факел в шахту. Он упал на усыпавшие пол осколки камней, брызнув во все стороны искрами, но не погас.

Так и есть – метров двадцать, не больше.

Найденную связку я не стал бросать – ни к чему поднимать шум, – закинул за спину. Меч на время вернулся в ножны. Я взялся за веревку и, упираясь ногами в стену, начал спускаться вниз.

Через пару минут я уже стоял на камнях, держа в левой руке подобранный факел, а в правой извлеченный из ножен меч. Когда-то здесь, так же, как и наверху, выход из шахты был закрыт каменной плитой, но и ее разломали неизвестные первопроходцы. Я осторожно высунул голову из шахты и, поводя по сторонам факелом, осмотрелся.

По ту сторону раскинулось просторное помещение, похожее на зал ожидания крупного вокзала. Тонущий в темноте потолок поддерживали два ряда мраморных колонн. Некоторые из них не пощадило время: они рухнули, разметав по некогда зеркально-гладкому полу осколки. Часть потолка так же обсыпалась, похоронив под завалами сотни квадратных метров живописной мозаики, отображавшей, должно быть, звездное небо этого мира, украшенное изображениями диковинных животных и птиц. На противоположной стене, расположенной метрах в тридцати от шахты от пола до потолка возносился монументальный барельеф, запечатлевший один – наверняка чем-то памятный – день из жизни пимперианского города, некогда стоявшего на месте Сандоры. Разноцветные краски, покрывавшие выпуклые фигуры, лишь самую малость потускнели за прошедшие века. Я мог издалека рассмотреть даже мельчайшие детали барельефа благодаря нескольким светильникам, висевшим на уцелевших колоннах.

Подумать только: они горели с тех самых времен, когда по этому залу ходили Древние!

Наверняка, тысячу лет назад эти стеклянные шары излучали яркий, но нережущий глаза свет. Сейчас же они заметно потускнели и сочились унылым желтым светом, впрочем, вполне достаточным, чтобы обойтись без факела. А еще я отметил, что они на самом деле очень похожи на светильники Ковенкона, очень популярные – не смотря на дороговизну – в Варголезе во времена Мастеров, и ставшие большой редкостью после войны. Эти светильники создал цанхи Ковенкон, которому, по его словам, удалось разгадать древний пимперианский секрет изготовления вечных ламп. На самом деле вечными они не были, но, созданные лет сорок назад, они горели до сих пор, пусть и не так ярко. В Ульгуте улицы до сих пор освещали светильники, созданные Ковенконом, как и комнаты в домах состоятельных и знатных горожан. Особым шиком считалось выйти вечером на улицу в сопровождении свиты, держащей в руках такие вот светильники. По количеству ламп можно было судить о богатстве их владельца. И, пожалуй, светильник Ковенкона был одним из немногих артефактов, которые не попадали под кувенский запрет на владение изделиями Мастеров-ремесленников. Может быть, потому, что они и сами ими часто пользовались.

Прежде чем войти в зал, я скинул с плеч вязанку факелов – пока обойдусь, – достал из-за пояса Проводник и, поводив им по сторонам, вычислил местонахождение портала по яркости и частоте мигания сканера. Моя цель находилась прямо передо мной, где-то за стеной, украшенной красочным барельефом. Насчет расстояния я мог ошибаться, но, думаю, речь шла о сотне-другой метров. Правда, в стене не было ни дверных проемов, ни самих дверей, а значит, придется идти в обход.

Чернеющий темнотой проход я увидел в конце зала слева от шахты. Но прежде чем продолжить путь, мне захотелось поближе взглянуть на барельеф. Было в нем кое-что особенно примечательное.

Я стянул с лица надоевшую маску. В подземелье был чистый воздух, но моя одежда провоняла канализацией, нестерпимая вонь впиталась, казалось бы, даже в кожу.

Выберусь отсюда – первым делом схожу в купальню…

Снова под моими ногами захрустела каменная крошка, когда я, сжав в руке меч, шагнул в зал и направился к барельефу. Проходя мимо одной из «вечных ламп», я решил заменить свой факел. Светильник крепился кронштейном к колонне. Подпрыгнув, я повис на нем, дернулся и упал на пол с добычей в руках. Факел остался лежать на полу.

Подходить вплотную к барельефу я не стал: уж слишком обширной была картинка. Даже в том случае, если меня интересовала не вся панорама, а лишь ее отдельный фрагмент, расположенный в правом нижнем углу. Именно там неизвестные камнерезы изобразили кусок подземелья, в котором мне довелось однажды побывать. На заднем фоне возвышалась изогнутая дугой стена – то есть, сам портал. По бокам от него стояли люди – мужчины в длиннополых одеяниях с капюшонами, покрывающими головы. Сложив на груди руки, они провожали взглядами вылетавших из параллельного мира монстров, напоминавших злобных духов. Чудовища устремлялись к четырехгранной колонне… Нет, то, что я сначала принял за колонну, на самом деле было основанием обелиска, пронзавшим земную твердь и возносившимся над одной из городских площадей. Так вот, монстры летели прямо к подножию обелиска, вокруг которого висели прямоугольные каменные блоки, и таяли, излучая яркий золотистый свет, поднимавшийся по каменному столбу к площади и мощным лучащимся фонтаном проливался на головы жителей неизвестного города. Вблизи обелиска стояло немало народу и, как я успел заметить, большинство из них были больные, калеки, уродцы. Но – о чудо! – прикасаясь к обелиску, люди тот час же излечивались от своих болезней!

То есть… Если я правильно понял, эта четырехгранная каменная игла каким-то образом преобразовывала негативную энергию пришельцев из Центалы в целительную?

Но даже не это заинтересовало меня в первую очередь, каким бы невероятным ни было открытие. Чуть в стороне от портала я заметил постамент, который венчал излучающий фиолетовый свет кристалл.

Офаран?!

Так это и есть источник энергии, с помощью которого можно открыть путь в сопредельный мир? Кристалл, который я несколько дней назад держал в руках, и которым завладела таинственная черная тень, преследовавшая меня по городу?

Час от часу нелегче…

И что мне теперь делать?!

Я и до этого подозревал, что вернуться в Центалу будет непросто, а теперь…

Я случайно встретился взглядом с одной из фигур, стоявших у портала. Меня поразило выражение лица этого человека – суровое и осуждающее.

Барельеф создали настоящие мастера своего дела – так точно передать мимику.

Смотрит на меня, словно живой…

Фигура мужчины, закутанного в складчатый балахон, шевельнулась.

Екнуло сердце. Я замер, уставившись на барельеф.

Показалось?

Я встряхнул головой.

Точно, показалось. Должно быть, это игра света и моего воображения.

Нет, нет, нет! Вот она снова зашевелилась…

В предчувствии неприятностей я сделал шаг назад.

Рука фигуры отделилась от барельефа, став полностью трехмерной, и указала на меня прямым перстом.

Кому?!

Духам, влекомым к обелиску! Пятеро из них пришли в движение. Утратив окаменелость, они поочередно оторвались от барельефа и, оглашая зал диким воем и истерическим хохотом, бросились за мной в погоню.

Да, я не стал дожидаться, пока они полностью оживут. Поэтому, взяв своевременный старт, я выиграл у чудовищ метров двадцать.

Их было пятеро – кошмары во плоти. Тощий, похожий на корявую ветвь, с торчащими во все стороны волосами и длинными когтями на тоненьких ручонках. Круглый как шар с большими выпученными глазами и крупным ртом, усаженным мелкими зубками. Голый череп какого-то хищника, в глазницах которого горели два желтых огонька. Аморфная масса, постоянно меняющая облик и традиционное – на вид – привидение.

Забавная компашка. И смертельно опасная.

Кодла безумных духов настигла меня на середине зала, спикировала сверху – я едва успел пригнуться, – всей стайкой прошла над моей головой и тут же распалась, разлетевшись в разные стороны.

Череп, обернувшись тварью, похожей на крылатую собаку, приземлился между мной и шахтой. Коснувшись пола, псина увеличилась в размерах до немецкого дога, но при этом утратила крылья. Впрочем, вряд ли меня это могло обнадежить. Чудовище было ужасно и омерзительно. На нем не было ни единого клочка шерсти, а кожа – такое впечатление, словно ее старательно поливали кислотой. Тело монстра покрывали страшные язвы, изо рта обильно текла тягучая слюна, а выпученные глаза горели желтым огнем.

Остальные, продолжая оглашать помещение несмолкаемым хохотом, пролетели по залу и один за другим умчались в сторону проема, скрывшись в темноте.

Сначала я хотел бежать к шахте, но теперь на пути возникла тварь, предостерегающе скалящая клыки. Зал можно было покинуть через проем слева, однако именно труда улетели четыре духа, от которых можно было ожидать, чего угодно.

И это еще не все.

Когда я остановился, лихорадочно соображая, как быть дальше, и случайно обернулся, то заметил, что каменная фигура, натравившая на меня духов, исчезла с барельефа, оставив на нем неглубокую выемку.

Твою же…

Гадая, куда он мог деться, я вернулся в исходное положение, и увидел пропажу прямо перед собой.

От неожиданности сердце гулко стукнуло о грудную клетку, а из горла вырвалось невольное: «Ох!»

Он так и остался человеком, только теперь не из камня, а воплоти. Он был высокого роста, просторные одеяния скрывали его фигуру, а капюшон на голове – лицо. Единственным участком открытого тела были кисти рук, которые он тянул к моему горлу.

Я моментально отбил его руки светильником, а на противоходе ударил мечом по шее. Ударил не особо сильно, но его голова вместе с капюшоном отделилась от тела и, упав на пол, гулко подпрыгнула раз, другой… После третьего отскока пола достиг черный сгусток – субстанция, похожая на ту, что я видел однажды в центальской пустыне, когда сражался с многоножкой. Образовавшаяся лужица затрепетала, и, тронувшись с места, заползла под балахон стоявшего передо мной человека. Его руки рванули с плеч балахон, осыпавшееся на пол прахом, и оказалось, что тела не существовало, как такового. Вместо него под балахоном клубилось облачко черного дыма. Разглядеть я его не успел, так как оно стремительно рвануло под потолок и вернулось обратно крылатой тварью, похожей на ту, что я расстрелял в пустыне.

Тогда у меня была автоматическая винтовка, а сейчас…

Сейчас я мог рассчитывать только на свои ноги.

И я побежал в сторону чернеющего проема.

Монстр, похожий на дога, бросился мне наперерез. Бегать с таким на перегонки по прямой было бесполезно. И если бы не возникший на его пути завал из каменных и мраморных глыб, он настиг бы меня в пару прыжков. Пес бросился в обход, подарив мне секунду-две драгоценного времени, а я поднажал еще немного, надеясь, что успею добраться до коридора раньше, чем мой преследователь. А вот крылатая тварь пролетела над преградой беспрепятственно. Лишь в последний момент мне удалось уклониться от клацнувших челюстей, метнувшись в сторону, за колонну. Пока крылатое существо закладывало вираж, а псина выходила на финишную прямую, я ворвался в коридор и, не останавливаясь, перехватил в руку со светильником меч, а потом бросил через плечо сломанную Иглу «Терновый куст».

Больше никакой магии у меня не было.

Но и этого на первое время оказалось достаточно. Преследовавшая меня собака с ходу влетела в мгновенно заполнивший пространство коридора прочными шипастыми ветвями «Куст», запуталась заскулила, заклацала клыками, пытаясь перекусить тянущиеся к ней побеги.

Обернувшись на бегу, я понял, что в ближайшие несколько минут со стороны зала никто не появится, и остановился, чтобы отдышаться – этот рывок в коридор отнял у меня слишком много сил. Уперев кулаки в коленки, я тяжело дышал и злорадно наблюдал за тщетными попытками чудовища прорваться в коридор.

– Выкуси! – адресовал я ей неприличный жест – насколько это было возможно с обеими занятыми руками.

Но моя радость оказалось преждевременной.

Крылатая тварь трансформировалась налету и – к моему величайшему сожалению – беспрепятственно прошла сквозь ветви «Куста» жужжащим пчелиным роем. Уже в коридоре он коснулся пола, сложился в человеческий силуэт, и знакомая мне по барельефу фигура шагнула в мою сторону.

Так и не успев отдохнуть, я снова обратился в бег.

Длинный прямой коридор был сильно захламлен битым камнем. Поэтому мне пришлось перепрыгивать через чередующиеся препятствия, обегать непреодолимые, подныривать под навалившиеся на стены каменные балки и обломки плит. Так и бежал – в одной руке светильник, в другой – меч. Неудобно, но ни с тем, ни с другим мне не хотелось расставаться. Временами я оборачивался, чтобы убедиться в том, что мой преследователь не отстает, хотя и движется не спеша. Чтобы преодолеть препятствие, ему не нужно было прилагать особых усилий. Приподнимая руки, он с легкостью перелетал нагромождения камней, а сквозь дыры в завалах протекал черным дымом.

И я все отчетливее понимал, что рано или поздно он меня настигнет.

Путь преградило выросшее до самого потолка нагромождение камней и просочившегося сквозь трещины песка. Лишь узкая щель между полом и удерживавшей тонны каменных обломков плиты с потолка соединяла коридор с соседним помещением. Эта плита проломила боковую стену и лежала теперь на крохотном выступе, держась лишь на честном слове. Едва прикоснувшись к ней, я услышал пугающий треск.

Нет, только не туда…

Я заметался из стороны в сторону, пытаясь найти более подходящее решение.

Человек в балахоне был уже совсем близко.

Я обреченно посмотрел на единственный путь из коридора…

Если вся эта масса рухнет, от меня мокрого места не останется.

Но другого выхода у меня все равно не было. Сотрясаясь от страха всем телом, я распластался по полу и полез под плиту, сгребая мечом в сторону усыпавшие пол камни. Я отчетливо слышал, как трещала плита над моей головой и умолял ее потерпеть еще немного.

Извиваясь как уж, я выскочил из-под завала, как пробка из бутылки и, обернувшись на пройденный путь, поежился, еще раз представив, что было бы, если бы вся эта масса рухнула на меня.

После чего бегло окинул взглядом помещение, в которое попал.

Это был зал более скромных размеров, чем предыдущий. Проход справа оказался основательно завален камнями, а вот слева находился свободный вход в следующий коридор.

Я совсем уж было собрался метнуться туда, но вовремя сообразил, что преследователю не составит труда проскользнуть в щель, через которую я только что пролез.

Но если ты это сделаешь, обратный путь будет навсегда отрезан…

А есть другие варианты?!

В коротком споре одержал верх страх перед настоящим. А о будущем можно было подумать потом.

Черт, черт, черт!!!

И я, что было сил, ударил по плите ногой.

Со страшным грохотом она рухнула на пол, окатив меня облаком пыли. Накрывавшие ее камни посыпались мне под ноги, и я вынужден был отпрыгнуть назад.

Затаив дыхание и уставившись на завал, я выждал пару бесконечно долгих минут, готовый в любой момент броситься в коридор. Пыль осела, но мой преследователь так и не появился. Еще бы, сквозь сплошную гору битого камня даже ему не просочиться.

Я облегченно вздохнул.

Это хорошо…

Но и я теперь не смогу вернуться назад. А значит…

Оставалось надеяться лишь на то, что мне удастся добраться до пещеры, в которой находился портал. Из нее можно было выбраться проверенным способом – по подземной реке.

От одного воспоминания о том, как я боролся за каждый глоток воздуха, мне стало не по себе.

Радовало лишь одно: у меня был надежный источник света, а значит, не придется блуждать в темноте.

Приняв решение и смирившись с неизбежностью, я осмотрелся.

Направо не пройти. Налево…

Выбирать не приходилось.

Я достал Проводник и отметил, что Пробой стал немного ближе, но снова не в той стороне, куда мне предстояло идти.

Вздохнув, я вошел в коридор.

Этот был у же предыдущего, зато по бокам имелись каменные двери.

Интересно, что за ними?

Мне удалось удовлетворить свое любопытство, когда я обнаружил незакрытый проем и заглянул в помещение.

Хм… пусто. Ничего примечательного, если не считать трещины, пересекавшей боковую стену и ведущей в соседнюю комнату.

Я заглянул и туда.

Тоже ничего особенного: мраморная скамья у стены, раздавленный камнем малахитовый столик, осколки какой-то битой посуды…

Разочарованно вернувшись в коридор, я подошел к каменной двери в помещение, осмотренное мною через трещину. Под напором давящего потолка плита лопнула по диагонали, нижний угол отвалился. Я легко мог проползти в дыру, но в этой комнате мне все равно нечего было делать.

И я прошел мимо.

Однако вскоре мне пришлось остановиться.

Мое внимание привлек треск, доносившийся из глубины коридора. Такое впечатление, будто кто-то медленно шагал по тонкому льду.

А еще я отчетливо почувствовал, как из темноты потянуло…

…ХОЛОДОМ.

В предчувствии опасности сердце снова пустилось в пляс. Затаив дыхание и вглядываясь в темень коридора, я застыл на месте.

И вот появилось…

Оно.

Это был ледяной шар величиной с крупный арбуз. Он медленно плыл по коридору в моем направлении, и стены, мимо которых он пролетал, мгновенно покрывалось толстым слоем инея, а скопившаяся в трещинах вода и лужи на полу тут же замерзали, издавая надрывный треск.

С каждой секундой становилось все холоднее. Из моего рта вырывались клубы пара, лицо уже начало пощипывать морозцем, а тело содрогалось от пронизывающей до костей стужи.

Я взглянул на меч.

Нет, не успею, не смогу – околею, если приближусь к нему вплотную.

Я попятился назад, в малый зал. Но вовремя сообразил, что там-то мне и придет конец, когда до меня доберется этот ледяной феномен. Поэтому мне не оставалось ничего иного, как свернуть в боковую комнату, затаиться в надежде, что «Снежок», пролетит мимо.

Не прокатило.

То ли шар был любопытен от природы, то ли разумен и заметил меня – в любом случае он сунулся следом, мгновенно высудив крохотную комнатку.

Чувствуя, как коченеют пальцы, а дух захватывает от холода вдыхаемого воздуха, я полез в трещину в стене – куда угодно, лишь бы подальше от ЭТОГО.

Вот и знакомая мраморная скамья, под ногами затрещали куски малахита… а в трещину «заглянул» «Снежок».

Настырный какой…

Я опустился на карачки и, протиснувшись в дыру в каменной двери, снова оказался в коридоре. Ладони обожгло холодом от прикосновения к оледеневшему полу. Я вскочил на ноги и поспешно, натянув рукава на ладони, приставил к дыре отвалившийся каменный обломок, а потом, сорвав с пояса флягу, плеснул на зазоры водой, застывшей на моих глазах.

Теперь «Снежку», чтобы добраться до меня, придется вернуться в соседнюю комнату. Но я решил не терять времени даром и направился вглубь коридора. Ноги скользили по льду, а тонкая подошва примерзала к полу. Однако я успел добраться до перекрестка прежде, чем появился ледяной шар.

Теперь налево, туда, где находился Пробой.

Последующие минут пять я петлял по коридорам, временами сверяясь с показаниями сканера, минуя манящие своими сокровищами комнаты, быстро пересекая залы, подгоняемый единственным желанием – выбраться из подземелья. С каждой минутой портал становился все ближе, и я начинал верить в то, что рано или поздно доберусь до него, когда, свернув в очередной поворот, едва не наткнулся на висевшего посреди прохода духа, похожего на приведение. Увидев меня, оно пискливо захохотало и взорвалось, окутав меня плотным облаком. На некоторое время я совершенно ослеп, и согнулся пополам, сотрясаясь в приступе душащего кашля.

А когда зрение вернулось, я увидел ИХ.

Они были повсюду: сидели на полу, покрывали стены, висели под потолком. Разные – большие и маленькие, прозрачные и воплоти, – но все до единого мерзкие на вид и опасные по своей сути. Они молча смотрели на меня, скаля клыкастые пасти и перебирая когтистыми лапками. Заметив, что я пришел в себя, они дружно зашипели и обрушились на меня всей стаей.

Отступать было некуда, и я встретил их мощными ударами меча. Клинок легко рассекал их тела, лопавшиеся от легкого прикосновения и исчезавшие без следа. Но их было слишком много, чтобы отбиться ото всех разом. Те, кому удавалось добраться до моего тела, рвали его когтями, впивались в плоть клыками, выхватывая кусочки мяса и жадно слизывая сочившуюся кровь. Я орал от боли и отчаяния, срывал их с себя, бросал на пол и топтал ногами. Они тут же исчезали, но им на смену приходили другие.

И этому не было конца.

Я метался по коридору, размахивал мечом, рычал от безысходности и дико хохотал, когда мое оружие разило очередную цель. Должно быть, со стороны я был похож на безумца, утратившего последние крохи разума. Чудовища вторили мне пронзительным воинственным писком и не менее истеричным гоготом, бросались со всех сторон и продолжали рвать на части мое многострадальное тело. От верхней одежды не осталось и следа, кожа свисала редкими клочками. Местами раны были такими глубокими, что я видел белеющие кости. По стенам коридора стекала кровь. Моя кровь. Но я продолжал бороться, уничтожая чудовищ десятками…

А потом всему этому пришел конец – неизбежный и долгожданный. Появившееся из ниоткуда чудовище – гораздо крупнее своих сородичей, но такое же безобразное и опасное, – нанесло мне сокрушительный удар в лицо.

Мир померк.

Стало легко и безмятежно…