Текст книги "Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Крис Кельм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 67 страниц)

Позади меня что-то звонко щелкнуло, мимо прожужжал тяжелый болт и ударил беглеца в спину между лопаток, сбив его с ног. Тело упало на край тропы, медленно сползло в пропасть, а потом стремительно полетело вниз, глухо ударяясь о камни.

Я обернулся, посмотрел на Охотника, на его бесстрастное выражение лица, и понял: он специально отвел меня от пленника, чтобы дать ему возможность совершить глупость. Что ж, Бог ему судья. Оставлять парня в живых мы не могли.

– Я собираюсь наведаться в Барадон, – сказал я, подойдя к Охотнику. – Ты со мной?

– Ты всегда так быстро принимаешь решения? – ответил вопросом на вопрос Охотник.

– Стараюсь. Иначе могу передумать.

– Армия – даже если тебе удастся ее создать – это еще не все, что потребуется для удачного штурма крепости.

– Я знаю. Но предпочитаю решать проблемы по мере их поступления.

– В таком случае, вот тебе первая проблема: Барадон очень далеко, – заметил мой компаньон. – Только туда мы будем добираться две недели. А потом, если повезет, столько же обратно. Не думаю, что Координатор будет сидеть в своей крепости безвылазно. И кто знает, каких бед он натворит за это время. Был бы у нас телепорт…

– Есть такой, – улыбнулся я.

– Что, прямо в Барадон? – удивился Охотник.

– Прямее не бывает.

Его взгляд красноречиво повторял слова Комбата: «Парень, ты не перестаешь меня удивлять».

Я достал из сумки «Камень крови», показал его Охотнику.

– При помощи этого булыжника мы через мгновение окажемся в Барадоне… Ты со мной? – спросил я его.

Он задумался.

– Хорошо, – кивнул он, наконец. – На месте разберемся.

Правильно, главное, ввязаться в бой, а там видно будет.

Я приблизился к Охотнику и сказал:

– Барадон…

… и, как и обещал, мы в тот же миг оказались на месте… посреди огромной толпы вооруженных до зубов молодчиков.

Наше неожиданное появление, сопровождаемое хлопком и дымом, не могло не остаться незамеченным. Пираты, те, что стояли рядом, сначала сдвинулись в стороны, как бы показывая, что они не с нами, а потом дружно выхватили абордажные сабли и ринулись на меня с Охотником.

Глава 3

Шутки в сторону! Эти ребята, славные пираты и разбойники, джентльмены удачи и баловни судьбы, сначала делают, а уж потом думают – да и то, не все и не всегда. Поэтому я поспешно выставил руки в стороны и заорал во все горло:

– Ребята, мы свои!

Ко мне приблизился детина, последний раз бривший бороду, пожалуй, перед Затмением. Собрав брови в кучу, он набычился, уткнулся своим лбом в мой и выдохнул в меня вместе с перегаром:

– Ты себя в зеркало видел?

Вообще-то я имел в виду, что мы такие же Проклятые. На разбойников мы с Охотником, действительно, как-то рожами не вышли. Да и наряды наши разительно отличались от разбойничьих. А уж пираты, те и в Йоле пираты – видно издалека.

– Чего с ними разговаривать! – раздался нетрезвый глас народный. – На рею их!

– Скормить крабам!

– Кишки наружу!

– К стенке их!

Последнее, было, скорее эмоциональным пережитком прошлого. Расстрелять нас все равно не могли. Хотя… Про арбалеты я забыл.

Беру свои слова обратно.

Короче, в толпе не нашлось ни одного человека, пожелавшего бы нам здравия и долгих лет жизни. Такой уж кровожадный народ – эти разбойники.

Когда меня схватили четверо, Охотник попытался было вытащить меч, но его тут же заломали, отобрали все оружие, связали руки и надавали по почкам. После чего нас обоих поволокли к ближайшему дереву с роскошным прочным суком. По пути кто-то попытался стянуть с меня нагрудник, но его урезонили:

– Потом сымешь, с мертвяка.

Пока нас тащили, я понял причину недоразумения, вызванного нашим неожиданным появлением в гуще народа. За прошедшие с момента Затмения годы население Барадона не только сменилось, но и значительно выросло. Те, кому не удалось пристроиться в крепости, вынуждены были ютиться в хижинах, выросших, словно грибы, вокруг цитадели. Центром этого своеобразного предместья и оказалась округлая каменная плита, бывшая некогда точкой привязки, а ныне ставшая лобным местом местного рынка.

Самосуд – дело нехитрое. Быстро нашлись куски веревки, которые сердобольные доброхоты перебросили через сук и повязали роскошные петли. Удавки накинули на наши шеи, поправили узлы. Осталось только натянуть противоположные концы веревки и наслаждаться «торжеством справедливости».

– Эй! Эй, эй, эй!! Погодите-ка, братва, дайте мне взглянуть поближе на его рожу! – послышался чей-то громогласный выкрик. Я увидел человека, протискивающегося сквозь окружившую нас толпу зевак. Не ангел во плоти, обычный разбойник, а они, на первый взгляд, похожи друг на друга так же, как китайцы.

Он приблизился ко мне, задрал голову и долго вглядывался в мое лицо.

– Точно он!

Так и захотелось заорать: «Да я это, я!»

Вот только за кого он меня принимал?

– Ну, не узнаешь? – хлопнул он меня по плечу.

Я вяло поморщился, мол, не очень.

– Помнишь, как мы с тобой бежали из Мериконеса? С нами были еще два лузера и толстая тетка. Ну…

Пришлось напрячь память. Тетку помню, алхимика помню…

А-а-а… Не может быть!

Теперь уже я принялся разглядывать заросшую бородой рожу разбойника. Нет, не помню. Наверное, у его перса было другое лицо. Но, должно быть, это тот самый тип, бегавший с нами по лесу в одних подштанниках – забыл уж, как его звали. Потом мы с ним пробирались на север Найрована, где наши пути разошлись.

А теперь снова пересеклись. И – хотелось бы надеяться – к добру.

– Помню, – довольно кисло улыбнулся я.

– Так, значит, я не ошибся! – этот факт обрадовал его гораздо сильнее, нежели встреча старого знакомого. – Братва, снимай их с дерева! Я знаю их – по крайней мере, вот этого, щуплого.

Щуплого?!

Впрочем, на его фоне я, действительно, не выглядел гигантом. Здоровый черт, даже крупнее, чем раньше был.

– Ну и что с того, что ты его знаешь? – Кому-то не понравилось, что шоу было прервано на самом интересном месте.

– Да че вы, в натуре! – нахмурился мой старый знакомый. – Он нормальный пацан, мы с ним вместе такого лиха хапнули, столько неписей порезали!

Это он, конечно, загнул, но я не стал опровергать его слова.

– Какого хрена они здесь делают? – последовал вопрос, обращенный, судя по всему, к нам.

Старый знакомый вопросительно посмотрел на меня.

– Мне нужно поговорить с Разрушителем, – ответил я первое, что пришло на ум.

Послышались смешки, суть которых объяснил старый знакомый:

– Вопрос в том, захочет ли Разрушитель с тобой разговаривать. Он человек занятой, особенно сейчас, когда уюмцы потопили нашу эскадру в наших же территориальных водах.

Говоря это, разбойник снимал с моей шеи петлю. Потом он перерезал веревку на стянутых за спиной руках, а я помог освободиться Охотнику. Нам нехотя отдали оружие и остальные вещи.

– Если что, за них ответишь ты, – предупредил моего старого знакомого один из представителей разбойничьей вольницы.

– Если что, я сам им бошки поотрываю, – оскалился тот.

На этом инцидент был исчерпан. Недовольная толпа разошлась, а нас предоставили самим себе.

– Как тебя зовут, а то я уже забыл? – спросил меня старый знакомый.

– Ильс. А это Охотник, – представил я своего компаньона.

– Гвидерин, – протянул широкую ладонь Охотнику мой бывший спутник.

«Точно, Гвидерин», – вспомнил я.

– Спасибо, – поблагодарил я его. – Если бы не ты, нас бы вздернули на дереве.

– Эт точно! – не стал спорить разбойник. – Так что у вас сегодня праздник, еще один день рождения…

Интересно, какой по счету за последние три года?

– … И за это нужно как следует выпить. Чур, ты угощаешь, а то я на мели.

– Это само собой, – согласился я.

И мы отправились в ближайшую забегаловку, где можно было приобщиться к таинствам старины Бахуса.

Питейное заведение выглядело именно так, как я и представлял себе разбойничий притон. Помещение было полно народу. Дым, производимый безбожно чадившим очагом, на котором компания пиратов жарила свиную тушу, факелами на стенах и трубками заядлых курильщиков никотинозаменяющих трав стоял коромыслом, так что у меня сразу же перехватило дыхание и заслезились глаза. Но остальным посетителям он как будто бы и не мешал вовсе. Лица собравшихся упиться до потери памяти были красными от количества принятого на грудь и духоты. Гвалт стоял такой, что трудно было расслышать стоявшего рядом человека, если он не пытался перекричать общий звуковой фон. На импровизированной сцене надрывалась какая-то размалеванная певичка, но ее слушали исключительно ее преданные поклонники. А может и не слушали, а просто разглядывали ее прелести, выпадавшие из платья всякий раз, когда она наклонялась, чтобы принять медную монетку в качестве скромной платы за природный дар песнопения.

Сидячих мест было мало. Гвидерина это не смутило. Он окинул взглядом зал, уверенно подошел к одному из столов, за которым сидела шумная компания. Здесь можно было еще примоститься на краешек лавки. Но Гвидерину этого показалось мало. Его жертвой стал крайний кутила, который перебрал спиртного и спал, развалившись на столе. Разбойник взял его за ворот и стащил с лавки, позволив бедолаге самому упасть на пол. Поплямкав губами, тот устроился поудобнее, подложил руки под щеку и продолжил спать уже под лавкой. Сидевшая за столом компания дружно заткнулась, и собутыльники безвременно покинувшего застолье выпивохи уставились на Гвидерина. А он на них. Немая сцена длилась несколько секунд, после чего компания мгновенно забыла о происшествии и, как ни в чем не бывало, продолжила обсуждение прерванной темы.

Гвидерин же уселся на лавку и мощным торсом сдвинул соседей в сторону, да так, что сидевший на противоположном конце лавки мужик слетел на пол. Он сам, как, впрочем, и его товарищи, сделали вид, что ничего страшного не произошло. Собутыльникам на соседней лавке пришлось потесниться, чтобы принять изгнанного, а Гвидерин махнул нам с Охотником рукой, приглашая за стол.

– А тебя здесь уважают, – заметил я, присаживаясь на лавку.

– А то! – гордо выпятил грудь Гвидерин. – Знал бы ты, чего мне это стоило! Двоих я задушил собственными руками, еще шестерых порубил в капусту, а одному даже горло перегрыз, прежде чем меня стали воспринимать всерьез. Зато теперь никто даже пикнуть не посмеет.

Он демонстративно отвесил подзатыльник соседу слева, а тот лишь улыбнулся в ответ.

– Видел? В Барадоне любят сильных… Эй, человек, тащи бухло на стол! И пожрать чего-нибудь! – крикнул он в сторону кухни.

– Ну, рассказывай, какими ветрами вас к нам занесло? – обратился он ко мне.

– Я же говорю: дело есть к Разрушителю. – Я решил придерживаться выбранной линии.

– Слышал уже. А конкретнее?

– Знаешь, наверное, об Орлином Гнезде? – спросил я Гвидерина. Благодаря телепортам важные новости в Альтиндоре распространялись довольно быстро.

– А то! Неписи сволочи, столько хороших ребят положили, – посочувствовал разбойник. – Мало мы их резали.

– Неписи, да не совсем, – сказал я, наблюдая за реакцией соседа. – Руководил ими Проклятый. Зовут Координатор. Слышал о таком?

– Даже видел его пару раз.

Я и не сомневался, что Координатор частенько бывал в Барадоне.

– Погоди… Неужто ты решил пожаловаться Разрушителю на это чмо в маске? – и прежде чем я успел что-либо ответить, добавил: – Не советую. Наш атаман корешится с Координатором. У них там какие-то свои мутки. Так что ничего не выйдет.

– Ну и ладно, – не стал я спорить и решил сменить тему. – А ты как жил все эти годы?

И Гвидерин с удовольствием поведал мне свою историю, полную насилия и боли. Чужой боли. Отряд, к которому он примкнул, когда мы расстались, некоторое время грабил и резал неписей. Потом столкнулся с настоящей силой, а не безоружными крестьянами, и был разбит. Гвидерину и еще паре человек удалось спастись. Бежали на запад, где, по слухам, обосновались пираты, захватившие крепость Барадон. Новички пришлись пиратам по сердцу. Гвидерин без дела не сидел. Пару раз сходил в море, но не прикололо. На суше он чувствовал себя увереннее. Примкнул к бригаде Сизого. Вместе с ним занимался любимым делом: грабил и резал неписей, пока банду не взяли на вилы озлобленные сельские жители. И снова Гвидерину посчастливилось избежать смерти. Потом настали тяжелые времена: Разрушитель запретил беспредел. Вроде бы, был у него какой-то договор с Королем: неписей без причины не резать. Но доить можно. Так что теперь разбойники занимались больше сбором дани и лишь изредка пускали в ход оружие. Такой поворот уже давно не устраивал Гвидерина, и он думал о том, как бы уйти из Барадона. Но не одному же?! Поэтому подыскивал подходящих людей, разделявших его жизненные принципы. Таких было немало, но все при деле. Однако Гвидерин не унывал, упорно работал в выбранном направлении…

Он говорил, пока дожидался выпивки. Его монолог продолжился, когда на столе появился кувшин с самогоном и – какая прелесть! – миска с солеными огурцами.

Я пил мало, вопросов не задавал и слушал исповедь Гвидерина краем уха, потому как вникать в описание бесчинств рассказчика было противно.

Когда он закончил монолог, мы еще некоторое время говорили на отвлеченные темы, а потом я задал интересующий меня вопрос:

– Говорят, Разрушитель коллекционирует глиняные статуэтки, – сказал и замер: от ответа собутыльника зависело многое.

– Есть такое дело, – кивнул Гвидерин к моему несказанному облегчению.

– И много их у него?

– Не знаю, не считал. Штук двадцать, может больше.

– Ты их видел? – удивился я. – Я думал, он хранит их в своей сокровищнице!

– С какой стати? – не понял Гвидерин. – Они в его личных покоях, в витрине на верхнем этаже башни. Я был там один раз, когда меня призвал Разрушитель. Я ослушался его приказа, порвал одного непися без разрешения. Орал он тогда знатно! А я стоял перед ним, как пацан сопливый, и сверлил взглядом дыру в полу… – он даже зажмурился, вспоминая былое. И тут как-то напрягся, посмотрел на меня и спросил:– А ты почему интересуешься?

Нужно было что-то отвечать, и я сказал:

– У меня есть, что предложить Разрушителю. Ему должно понравиться.

– Еще одна фигурка? – поморщился Гвидерин. Если бы он знал, какая сила заключена в этих статуэтках, выражение его лица было бы иным.

– Нет, кое-что получше, – начав врать, я неожиданно понял, что двигаюсь в правильном направлении. Правда, не мешало бы все еще раз хорошенько обдумать.

– Что? – поинтересовался Гвидерин.

– Об этом я скажу только Разрушителю.

– Ну-ну, – обиделся мой собутыльник. – К нему еще нужно попасть. Даже в крепость кого попало не пускают. Тем более, в башню. А Разрушитель разговаривает только с теми, кого лично хочет видеть. И очень часто после такой беседы человек исчезает.

– Я попробую, – заверил я его.

– Ну-ну…

Что ж, беседа с Гвидерином не была совсем уж бесплодной. Во-первых, я еще раз убедился в том, какая он сволочь. А во-вторых, узнал кое-что о глиняных фигурках. Они существовали на самом деле и стояли, можно сказать, на открытом месте – витрину в качестве преграды я не рассматривал. Оставалось только попасть в крепость, войти в башню, нейтрализовать Разрушителя и его охрану, забрать фигурки и так же беспрепятственно вернуться обратно.

Всего-то!

Можно было, конечно, попробовать выкупить статуэтки у Разрушителя. Но захочет ли он их продавать? И где взять столько денег, чтобы приобрести бесценные артефакты?

Так что экспроприация экспроприированного выглядела на этом фоне куда реальнее.

Теперь мне необходимо было уединиться, чтобы все как следует обмозговать.

– Слушай, Гвидерин, где тут у вас можно остановиться на ночь?

– Если есть деньги, иди в трактир «Пьяная каракатица». Там и жратва приличная, и клопов поменьше… А ты че, уже уходишь? – насупился он, заметив мои сборы.

– Устал я, отдохнуть бы, – зевнул я. – А ты выпей за наше здоровье, – я бросил на стол две золотые монеты. – Теперь я твой должник.

– Другое дело! – обрадовался Гвидерин, которого интересовала не моя компания, а дармовая выпивка.

Охотник все это время молча сидел на краю лавки. К самогону он даже не притронулся и облегченно вздохнул, когда я встал из-за стола и кивнул головой в сторону дверей.

Когда мы выходили на рыночную площадь, позади начался шум-гам. Это какой-то растяпа задел плечо Гвидерина, и тот расплескал самогон. Верзила вскочил лавки, схватил обидчика за ворот, повалил на пол и принялся планомерно бить ему морду…

– Вижу по твоему лицу – ты что-то придумал, – тихо сказал Охотник, когда мы, узнав о местонахождении «Пьяной каракатицы», шли по загаженной улице между убогих хижин.

– Есть кое-какие мысли, – признался я. – Но спешить не будем.

– Это правильно, – согласился Охотник. – Если ошибешься, нас здесь порвут на мелкие кусочки. И твой дружок окажется первым среди многих желающих.

– Не сомневаюсь.

«Пьяную каракатицу» мы нашли в тот момент, когда солнце начло тонуть в море, вычеркивая из жизни еще один день. Трактир на самом деле был более-менее. У входа стоял грозный вышибала, лениво отшвыривавший от дверей перебравших клиентов, желавших просочиться внутрь, чтобы присесть за столик к какому-нибудь доброхоту, который бесплатно угостит их выпивкой. Нас он смерил опытным взглядом отошел в сторону, дав возможность войти в трактир.

Да, здесь было и почище, и народу поменьше, и пахло едой, а не помоями. Есть мы не хотели, поэтому сразу обратились к трактирщику по поводу комнат.

– Есть одна, – сказал хозяин – типичный такой пират с повязкой на глазу и с попугаем на плече. – Второму могу постелить на полу. Устраивает?

Мне было все равно, Охотнику, судя по его усталому виду, – тоже.

– Вполне, – ответил я за нас обоих.

– Волчок с носа за ночь.

Я расплатился. Хозяин свистнул «юнгу», и тот проводил нас с охотником на второй этаж.

В маленькой комнатке стояла кровать, сундук для вещей и шаткий табурет. Вот и все убранство.

– Будем тянуть жребий, кому спать на кровати? – спросил я Охотника.

– Ложись ты, мне не привыкать.

– Мне, в общем-то, тоже, – пожал я плечами, но отказываться не стал. Хотелось поскорее принять горизонтальное положение.

Но Охотник меня опередил. Пока я стелил постель и раздевался, «юнга» приволок матрац, одеяло и подушку для моего компаньона. Охотник стянул кольчугу, скинул сапоги, улегся, положив рядом с собой меч, и уже через минуту захрапел.

Мне тоже хотелось спать, но сначала нужно было отшлифовать появившуюся идею. Заложив руки за голову, я, шаг за шагом, разработал план присвоения терракотовых фигурок. В общих чертах замысел был прост и незатейлив. Риск, конечно, присутствовал, но в пределах разумного. К сожалению, чтобы снизить его до минимума, у меня не было ни времени, ни возможности. К тому же, насколько я знал из личного опыта, как бы ни был хорош план, всегда может вмешаться нечто непредвиденное, случайное. А все учесть невозможно. Придется рискнуть.

Что ж, я готов – уж больно жирным был куш.

Оставшись довольным самим собой, я повернулся к стенке и уснул.

Утром Охотник был хмур и задумчив.

– Что-то мне все меньше нравится эта затея с фигурками, – признался он мне.

Должно быть, увидел плохой сон.

– Это уже не важно, – поспешил я его успокоить. – Я сделаю все сам.

– Сам?!

– Именно. А ты купи себе коня… У тебя деньги есть?

– Ну-у…

Понятно…

Я достал из сумки мешочек с самоцветами и, покопавшись, достал брюлик в три карата.

– Вот, этого должно хватить. Купи коня и отправляйся… Где твоя карта?

Охотник послушно достал карту и расстелил на кровати.

На побережье между устьями Удро и Актри располагалось несколько рыбацких деревень. Я выбрал ту, до которой было километров сорок. Называлась она Усгой.

– Отправляйся в Усгой и жди меня там.

– А ты? – понуро проговорил Охотник.

– Я прибуду, как только закончу дела в Барадоне. Это, – я протянул ему свое оружие и сумку, – возьми с собой. Отдашь мне при встрече.

– А может, лучше я останусь? – пошел на попятную мой компаньон.

– Исключено. Одному мне будет сподручнее… Все, иди, а я еще немного подумаю.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Охотник ушел, придавленный чувством вины. А я снова улегся на кровать, закрыл глаза и еще раз прокрутил в голове свой план.

Должно сработать, особенно, если Координатор не ошибся насчет моего везения.

Я провалялся на кровати до обеда. Потом спустился в зал, перекусил и вернулся обратно в комнату. Показываться в городке до вечера я не собирался. Мало ли что.

И лишь когда солнце начало клониться к закату, я вышел на улицу и не спеша направился к крепости.

По пути мне попался поддатый рыбак-непись.

– Выпить хочешь? – предложил я ему.

– А то! – с готовностью ответил он и икнул.

– Дай мне поносить твою куртку…

– Чего?! – возмутился он.

– …а взамен получишь… вот, – я показал ему золотой.

– Идет! – обрадовался рыбак, скинул поношенную, висевшую мешком куртку и протянул ее мне.

Я отдал ему корону, нацепил куртку, прекрасно скрывавшую все то, что было растасовано по потайным местам. Теперь никто не заметит.

И продолжил свой путь.

У входа в крепость меня остановили.

– Куда прешь?! – рявкнул на меня охранник, когда я попытался пройти сквозь ворота.

– Я хочу поговорить с Разрушителем.

– Всего-то? – усмехнулся тот. – Приходи вчера, а то завтра был неприемный день.

Пока я раздумывал над тем, что он сказал, второй страж добавил:

– Отойди в сторону, а то свежий воздух загораживаешь.

И они весело заржали.

– Вам нужны неприятности? – спросил я их.

Стражники заткнулись, посмотрели на меня, потом друг на друга.

– Это он что – пугает нас? – нахмурив брови, спросил один другого.

– А знаешь, на самом деле как-то вдруг страшно стало, – ответил его товарищ. – Только посмотрю на него – и сразу ноги от страха подкашиваются.

– Ой, точно! Он такой грозный – кого хочешь напугает…

– Так, может, пропустить его, а то осерчает вдруг?

– Наверное, нужно пропустить. Я только схожу, шнурки поглажу. Можно? – обратился он ко мне.

А в следующий момент он ударил меня копьем, угодив в грудь. «Камни крови» смягчили удар, но я сделал вынужденный шаг назад.

– Ой, смотри, совсем не убивается! – продолжал юродствовать стражник.

– Наверное, заговоренный. Страшно-то как…

– Тебе будет еще страшнее, когда Разрушитель узнает, что ты меня к нему не пустил. – Несмотря на то, что его приятель меня едва не убил, я продолжал сохранять хладнокровие. По крайней мере, внешне.

– А ты кто такой?! – по-босяцки дернул головой тот, что стоял слева от ворот.

– Кто я такой – неважно. Просто назови Разрушителю всего лишь одно слово: Множитель. Увидишь, как он обрадуется. Может быть, еще и наградит тебя на радостях.

– Ага, орденом Сутулого, – буркнул один из стражников.

– Как ты сказал? Какое слово? – переспросил другой.

– Мно-жи-тель.

– Прикалываешься?

– Нет. Можешь проверить. А я здесь пока подожду.

Он пристально посмотрел на меня. Потом стражники отошли в сторону и о чем-то пошептались.

– Хорошо. Только стой здесь, никуда не уходи. Если Разрушитель меня пошлет, я вернусь и вырву тебе сердце. Я не шучу.

– Жду, – ответил я и отошел к стене, чтобы не загораживать проход.

Ждать пришлось недолго. Уже через пару минут из ворот выскочил высокий мужчина лет тридцати, окинул взглядом площадь и подскочил ко второму охраннику:

– Где он?!

– Я здесь, – я оторвался от стены и подошел к Разрушителю. Думаю, это был именно он.

Разрушитель выглядел иначе, чем я его себе представлял. Мне казалось, что он будет чем-то похож на Гвидерина – эдакий неандерталец с грубой щетиной на опухшей роже и дубиной в руках, способных завязать в узел рельс. Ошибся. Главарь барадонских разбойников был похож на капитана Блада, каким я его себе представлял, читая в детстве книги Сабатини – джентльмен с замашками аристократа. Гордая осанка, холодный взгляд, уверенность в себе… Впрочем, его внутренний мир мог разительно отличаться от навеянного внешним видом образа. Иначе он не смог бы управлять армией грабителей, насильников и убийц.

Для того чтобы составить обо мне первое впечатление, ему понадобилось несколько секунд. Он смерил меня взглядом с ног до головы, поморщился и спросил:

– Это ты что-то говорил о Множителе?

– Да, – кивнул я.

– Идем, – он повернулся ко мне спиной и быстро зашагал обратно в крепость.

Я прошел мимо стражников, проводивших меня постными взглядами на кислых рожах, и последовал за Разрушителем.

Крепость Барадон была гораздо просторнее, чем Орлиное Гнездо. Во внутреннем дворе хватало места и для тренировочной площадки, и для небольшого строевого плаца, и для казармы, и для еще каких-то построек. Но самым монументальным зданием была, конечно же, башня, так называемый донжон. Высокий, сложенный из массивных каменных блоков, округлый в основании и слегка уменьшающийся в диаметре к вершине, увенчанной смотровой площадкой. Разрушитель быстро поднялся по ступеням, ведущим к воротам донжона, и остановился в дверях, чтобы дождаться моего приближения. Так что в башню мы вошли почти одновременно.

Попасть внутрь донжона оказалось намного проще, чем я предполагал. Меня даже не обыскали на предмет оружия. Удивительно, как только Разрушителя до сих пор не прикончили при его-то беспечности? Могу списать это только на волнение, которое он испытал, услышав о Множителе.

Нижний этаж донжона был почти пуст. Лишь у стены слева под узкой бойницей стояла лавка. Справа начиналась витая лестница, карабкавшаяся по стене на верхний этаж. Под ней чернел спуск в подвал.

– Наверх, – сказал Разрушитель и начал подниматься по лестнице.

На моей улице сегодня перевернулась телега с пряниками, не иначе. Он сам вел меня к терракотовым фигуркам! Об этом я и мечтать не смел.

Стало даже как-то обидно: я разработал гениальный план проникновения и изъятия, но он не пригодился.

Правда, в покоях Разрушителя меня ожидал прохладный душ в лице облаченного в пурпурную мантию мужчины лет пятидесяти, стоявшего у окошка с видом на побережье. При нашем появлении он обернулся, смерил меня пронизывающим взглядом, а потом прошелся по комнате и присел в кресло, стоявшее у камина, положив на колени жезл.

Придворный маг?!

Только его здесь не хватало!

От досады я скрипнул зубами. Присутствие постороннего, тем более, мага могло испортить мой замысел.

Черт!

Жилище Разрушителя было небольшим, но уютным: кровать стояла изголовьем к стене, слева – письменный стол и книжные полки, справа – платяной шкаф и комод, напротив – камин, рядом с которым располагалась та самая витрина, а в ней…

Мама родная! Да это же настоящий Клондайк!

Фигурок было много, но воинов всего семь: кирасир, драгун, щитоносец в тяжелом доспехе, мечник в кольчуге, лучник, облаченный в кожу, арбалетчик и копейщик с круглым щитом. Из «гражданских» я признал музыканта с лирой, рудокопа с мотыгой, слугу с опахалом, крестьянина с серпом. Остальные персонажи были непонятны. Кроме людей в витрине стояли также «неодушевленные» предметы: карета, телега, баллиста и катапульта.

– А это кто? – спросил я, указав на человечка, похожего на обычного горожанина, стоявшего возле баллисты.

– Это инженер, обслуживающий метательные орудия, – ответил Разрушитель. И, заметив блеск в моих глазах, спросил, не скрывая гордости: – Нравится?

– Не то слово. Из них можно создать настоящую армию, – проговорил я пересохшими от волнения губами.

– Можно, – согласился Разрушитель и добавил: – Если есть Множитель.

– И он у вас есть, – подал голос маг. Я даже не понял, вопрос это или утверждение.

– С собой его у меня нет, если вы на это намекаете, – ответил я.

– Но все же: он у вас есть.

Я многозначительно промолчал. Думайте, что хотите!

– Когда тебя спрашивают в ЭТОМ доме, нужно отвечать! – повысил голос Разрушитель. И куда только девалась вся эта его утонченность?

Я продолжал молчать.

– Напрасно ты упрямишься. В подвале этой башни есть пыточная комната, а мой палач мастер развязывать языки…

– Не спеши, сын мой, – осадил его маг. – Думаю, юноша пришел к нам не просто так. Наверняка, у него есть разумное предложение. Давай же его выслушаем.

– И обрати внимание на слово «разумное», – предупредил меня Разрушитель.

– Недавно мне довелось побывать в Уюме… – начал я свой рассказ издалека. Мне требовалось время, чтобы обдумать дальнейшие шаги. Маг оказался тем самым фактором неожиданности, который я не принимал в расчет. Он сидел в кресле и не сводил с меня глаз. В случае опасности, стоит ему взмахнуть жезлом, и от меня останется только горстка золы.

Когда я начал описывать начало сражения за Уби-Хотер, Разрушитель, нетерпеливо прохаживавшийся по комнате, грубо прервал мою речь:

– А покороче нельзя?!

– Нет, – спокойно ответил я. – Вы должны знать, что мне пришлось пережить, чтобы добыть Множитель.

– Цену себе набиваешь? – скривился разбойничий главарь. – Напрасно. В любом случае ты получишь только то, что тебе причитается.

– И сколько это в денежном эквиваленте?

– Тебе хватит.

Сомневаюсь.

Сомневаюсь, что он вообще хоть что-то заплатит. Стоит отдать ему Множитель, и он тут же прикажет меня убрать.

Чем больше я узнавал Разрушителя, тем меньше испытывал к нему жалости. Будь он один, я бы уже давно придумал способ его нейтрализации. Но придворный маг… Он мне серьезно мешал.

Нужно было что-то предпринять. И чем раньше, тем лучше.

А пока приходилось тянуть время и раздражать неблагодарных слушателей рассказом о своих похождениях в Уюме.

Я стоял в центре помещения. Разрушитель нервно метался по комнате, маг по-прежнему сидел в кресле и не сводил с меня глаз…

– … мумия сидела в кресле и держала в руках вот эту штуку, – сказав это, я достал из кармана «Камень крови» и показал его Разрушителю. Он брезгливо поморщился и демонстративно отвернулся.

– Могу я взглянуть? – насторожился придворный маг. Мой рассказ утомил его и он начал было зевать и устало потирать глаза, но появление «Камня крови» тут же его взбодрило.

– Конечно, – сказал я, подошел к креслу и протянул магу «Камень» левой рукой. И как только он его взял, слегка хлопнул по его запястью правой ладонью, между пальцами которой была зажата игла, смазанная йоланским ядом.

– Да это же… – начал было маг, но тут подействовало зелье, тело обмякло, руки безвольно упали на колени, а голова на грудь. Я в последний момент успел подхватить «камень», едва не упавший на пол.

– Что с вами?! – воскликнул я, пряча использованную иглу в один карман, а «Камень крови» – в другой.

Разрушитель, только что дошедший до двери, резко обернулся, увидел бесчувственного мага и бросился к креслу:

– Отец!

Отец?!

Надо же! Настоящий семейный подряд: сын режет глотки, папа сжигает трупы.

Он оттолкнул меня в сторону, склонился над магом и слегка потряс его за плечи:

– Отец, что с тобой?! – потом резко обернулся ко мне и гневно спросил: – Ты что с ним сделал?!

Я пожал плечами, изображая полное недоумение.

– Отец… – Разрушитель взял мага за руку, нащупал пульс. На перекошенном лице появилось облегчение.