Текст книги "Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры"

Автор книги: Густав Шпет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 57 страниц)

Л. 32.

В эстетическом наслаждении Я всегда отожествляется со своим наслаждением; кто занимает по отношению к своему наслаждению какую-то позицию, тот наслаждается не эстетически.

Невзирая на противоположность в Betrachtung – в эстетическом наслаждении нет приписывания чего-то себе, а только важно само Gehalt (например, в настроении важно не то, что оно – мое, как в наслаждении спортом, удачным ударом и пр.).

Высокий трагический стиль в поэзии. Характерный – в художественной прозе. -» Comedia?

Л. 32а.

Эстетическое наслаждение – не только от эстетического = прекрасного предмета, – непосредственно, от собственного настроения, печали, тоски. Всякое эстетическое наслаждение есть Betrachtungsgenuss, но не обратно.

25 Риторика: историческая, ораторская (роман), повествовательная (рассказ) – эпос, лирика, драма.

Всякое эстетическое наслаждение – Betrachtungsgenuss, но не все виды наслаждения – Betгасhtungsgenuss (например, наслаждение бегами, прыжками, движением и т.п. – собственно деятельностью, а не объектом). Здесь теряет смысл строгое противопоставление Я и предмета, что имеет место при всякой Betrachtung.

Отрешенный предмет, как продукт фантазии не сам по себе доставляет эстетическое наслаждение, а если он – предмет Betrachtung или contemplatio!

При Innenkonzentration нет наслаждения предметом, а только настроением своим, здесь нет художественного наслаждения; лишь Aussenkonzentration – к эстетическому наслаждению.

Л. 32 а оборот.

«Отдаваться» – особенность религиозного чувства также! Но религиозное чувство – не наслаждение = превращение бесконечного агента в предмет наслаждения без отрешения?

Л. 33.

Роман не имеет композиции и внутренней формы, но имеет схему: «допустим, что... тогда могло бы случиться» Татьяна

Анна Каренина:

(1) Каренин ее не любит

(2) Каренин ее любит:

(1) она не уходит,

(2) уходит:

(1) не возвращается

(2) возвращается:

(1) через месяц

(2) через 8 лет:

(1) признается

(2) не признается и т.д.

Л. 34.

В рассуждениях психологов о поэзии верно то, что поэтическое произведение нуждается в авторе, творце. Неверно, что он преображает свои переживания. Он изображает переживаемое вообще, т.е. все «данное», «доступное» и т.д.

Лирика – непосредственное, в собственном опыте пережитое, как ближайшим образом воспринятое, оцененное, почувствованное, требующее известного отношения (похвалы, порицания) и т.д.

Эпос – опосредованное общим опытом, общепризнанное, как природная, культурная, земная и космическая реальность.

Драма – воспринятое, или истолкованное, понятое, как символ и воплощение руководящих миром из над-мира идей и «сил» (этос и дианойа Аристотеля VI) в судьбе, поведении, нравственности, идеалах и тому подобном выражении человека26, деятельности и характера (ср. Аристотель. Поэтика. Сар. III).

Лирика – лично – чувственно-прекрасное – круг психологический.

Эпос – космично – вещно-прекрасно – вещно-культурный круг.

Драма – нравственно-прекрасно – космически-идейный круг.

Эти три круга исчерпывают всё τα όντα, но не исчерпывают τα φαινόμενα, – всему этому можно противопоставить illusio, φάντασμα, ειρωνεία, – это и есть область романа] Взгляд на мир, как на φαινόμενα исключает толкование данного, как знака подлинной реальности, это есть всецело субъективное, человеческое в протагоровском смысле. Его идея – не воплощена в данном, а простая схема, форма в кан-товском смысле данного. Его изображение может преследовать только моральные цели, – отсюда связь с риторикой (от Протагора, через мораль Демокрита, к скептикам и новым софистам; новый роман должен быть в связи с Возрождением скептицизма – Монтень и т.п.!!).

Л. 35.

Сфера «нравится» – эстетическое в узком поверхностном смысле, ее объекты не подводятся под категорию и форму «красота», хотя бы назывались иногда «красивыми» (но не «прекрасными»). Подлинно эстетическое, если таковым считать причастное красоте, приносит особое эстетическое наслаждение. Последнее не высшая степень «нравится», а качественно принципиально иное. Блестящая поверхность, мягкое сочетание красок, волнистые линии и т.п. нравятся, но не поглощают, не увлекают в себя до самозабвения, ибо не имеют значительности и смысла «прекрасного».

Экспрессивность в сфере «нравится» по условиям (конвенцио-нальность) традиций может быть поднята до символа, т.е. до знака «бесконечного». Музыка! -

Роман – эстетичен в стиле и если это не экспрессивность вообще, то прямо для цели эстетического «нравится» (повторения, своеобразия расстановки слов и т.п.).

Л. 36.

Роман = «рассказ» эпоса, но, с другой стороны, иногда эпос = рассказ только, который может быть развит в психологическое действие21 романа.

26 Символизированный в богах и «героях».

27 ΝΒ! Вообще воспользоваться этим термином, – «смысл» же изложения «психологического действия» – в морали.

Эпос также содержит мораль, но

1) не как прямую цель, а в анагогическом истолковании.

2) заключено в символической бесконечности, тогда как роман обыкновенно в аллегорических или оборотах резонирования.

Л. 37.

Один из отличных приемов новеллы, иногда романа или главы романа – начинать с общих сентенций (ср. Киплинг, Thrown away).

Л. 38.

Под мировоззрением человека, эпохи и пр. понимают или основную идею его личности, времени и т.д., каковая идея – всегда идея реальности и реальная, или просто мнение и мнения человека и эпохи, субъективные и случайные. Познание идеи – философия, изображение ее – поэзия; в этом смысле поэзия реалистична и реальна, она о бытии, а не о быте, – так как только классические эпохи – реалистичны, обладают сознанием и чувством реальности, они создают реальный эпос (античность: греческая реальность войны и быта, римская – государства; реалистична в этом смысле и Commedia divina, и Мильтон; Ренессанс – реальность земного мира; XVII век – реальность нового общества; XVIII и XIX века – субъективизм: вырождение классицизма, искусственный классицизм, иллюзия романтиков, сердечность Руссо, иллюзорная дезиллюзорность натурализма, импрессионизм! Только у немцев Гёте осознал реальность немецкого духа в обстановке второго немецкого Возрождения, низвержение Гегеля было победою субъективизма, фейербаховского иррационализма, психологизма и т.д.).

Мнение – контроверсивно, и изображение его – моральная проза, предмет риторики. – Утеря чувства реальности знаменует господство романа и жизни в быте. Романтическая ирония – выражение субъективности, мнения и открытая мораль. Натурализм хочет снять иронию, иллюзию, выдать мнение за истину, и тем самым он —ложь; он изображает грязь как грязь, и одно из двух: или признает ее за реальность, что – ложь, или признает ее за феномен, вне которого -ничто (импрессионизм), что также – ложь. – Русская литература -роман, ибо не было сознания эпической реальности (лирическая и драматическая – были, однако). «Война и мир» – не эпопея, так как он – ироничен, это – романтический роман. Только к смерти Толстой относится не иронически. Если бы он был поэтом, он мог бы создать великую commedia mortalis.

Л. 39.

И синтаксис и стилистика – оба онтологичны, и оба экспрессивны – поэтому не смешивать языка живого и «литературного» (в первом прелести «естественности», – во втором – ясность и пр.!)

Так как стиль в романе главное, то:

1) фактор развития языка (грамматически!),

2) выражение и показатель этого развития; и, следовательно, знак духовного уровня эпохи и нации,

3) и потому – средство ее духовного развития.

Все это – значение художественной прозы, как социального факта.

Л. 40.

«Идея», «бесконечное», «трансфинитное» и прочее составляют именно признак поэтического или даже художественного, но не эстетического. Последнего без внешнего не может быть. Но в то же время наслаждаемся мы самим внутренним в его формах, ибо внешние формы дают только удовольствие, приятность, «нравятся», приходятся по вкусу и т.п. Красиво же именно «соответствие» внутреннего и внешнего, дающее легко «читать» движение идеи в смене внешних форм, как знаков. Это «соответствие» и есть «внутренняя форма», но лишь отвлеченно и формально, а конкретно она всегда наполнена содержанием идейным. Идеей можно называть уже оформленное содержание, и тогда: идея есть признак поэтического, но эстетическое в нем – форма идеи (внутренняя форма), как отношение идейного содержания к смене и игре внешних форм. Прекрасное (как principium) относится к вещи, а не к идее, но не к самой вещи как вещи прагматической, а к вещи осуществленной, реализованной; чтобы сказать, что вещь – прекрасна, нужно знать и видеть не только ее эмпирический состав, но и ее смысл (отношение смысла (новый состав как знак: поэтическое] и состава [логическое]).

Л. 42. «Отрешенное» – шире, чем «сигнификативное», – поскольку может быть отрешенным и «перцептивное». – Особая связь отрешенного и сигнификативного,– достаточно, чтобы знак не замечался как знак, тогда непосредственное сосредоточение на смысле дает возможность эстетического созерцания знака. – Перцептивное воспринимается эстетически, когда его смысл виден, и поэтому и в отрешенности этот смысл целиком сохраняется и пребывает.

Л. 42 а.

Смысл не бывает «красивым», – не в моральном отношении, -(«сюжет» красив, поскольку представляется уже оформленным; «тема» не бывает «красивой», как задача, разрешение которой и

есть раскрытие смысла). – Но смысл и не: возвышенный?; страшный?; трагический? – ибо это – предметы, имеющие, следовательно, собственный смысл: возвышенного и т.д. – В «возвышенном» и т.д. мы видим свой смысл, но и свою красоту (в возвышенном, как таком!). – По-видимому, все это надо оставить и надо говорить об эстетическом восприятии осуществленной идеи в формах возвышенного, прекрасного или возвышенных, прекрасных???.. Возвышенное, прекрасное – характеристика:

1) предмета – вещи?

2) смысла – содержания?

3) формы – облика?

Возвышенный образ (такого-то предмета). Возвышенная идея (того-то). Это – возвышенная идея, т.е. такая-то, того-то! (идея отечества, быть бы за него, героя, капитана Скотта?). Красивая идея (не как мысль, а как форма). Красивая вещь – по форме, а не по тому, из чего она! Мысль – возвышающая!

Сама по себе идея не возвышенна ни по форме, ни по содержанию. Но содержание может быть дано в возвышенной форме, – и может быть объектом восприятия религиозного, эстетического, патетического и тд.

Но при этом она:

Объект:

– религиозного восприятия – в форме его бытия,

– эстетического – его воплощения,

– патетического – его применения,

– научного – не знаю такой формы предмета. Отрешенное бытие + творчески (как воплощение = в воплощении отрешаемое).

В коммуникации знак делается отрешенным, но и больше – игнорируется, надо, чтобы отрешенное привлекло к себе внимание, но не патетически, не логически, не прагматически, а само по себе.

Возвышенное в восприятии религиозном, патетическом и прагматическом – воспринимается не отрешенно; вследствие этого оно – не знак, а само привлекает к себе! Взятое как знак, оно отрешается, а за ним открывается перспектива новых смыслов, – оно становится внутреннею формою этих смыслов (бесконечных), -оно – символ, – и воспринимается с эстетическим наслаждением.

Красивое – само по себе не вызывает эстетического чувства, -последнее начинается, когда в красивом усматривается многообе-щание: прорыв в бесконечность смыслового наполнения.

Прекрасное, возвышенное и прочее – модификации символического. Внутренние формы – его формы (предмет поэтики).

11

Созерцание их в их отрешенности, поглощающее нас в перспективе бесконечности – эстетика.

Л. 44.

Отрешение – фантазия.

Созерцание отрешенного (суждение о нем и т.д.).

Осуществление фантастического образа: Воплощение идеи (= творчество) в чувственных формах, сигнификативных.

Созерцание сигнификативного в его отрешенности, но и в его значении воплощающего и усмотрение в его формах «обещания» бесконечности смыслов.

Погружение28 в бесконечное – не хаотически, а по указаниям форм обещания = внутренних форм. Бесконечное – религиозное, философское, поэтическое, патологическое – (в сравнении с манией Платона).

Эстетика – философское знание о символе29 = внутренние поэтические формы.

Логика – философское знание о слове (внутренняя форма действительности).

Метафизика – философское знание о действительности.

Поэтика (1) не только внутренние поэтические формы (= эстетические), но и внешние. (2) Но и внутренние – не со стороны их действительности, а со стороны их бытия формами.

Л. 45.

Как различны лирические, трагические чувства: (поэтика, эстетика) – от внутренних форм воплощения: «лирики» и прочего,

(поэтика) – и от предметов, содержаний, сюжетов и внешних форм – лирических и прочих,

так различны: возвышенное, как предмет (возвышенный предмет) и как чувство (возвышенное чувство), и как форма 8 поэтическая форма воплощения («возвышенное» изложение).

Л. 46.

Дессуар. 195-196.

Asthetische Stimmungen = Kategorien = Kardirialschonheiten

" Направленность на бесконечное как такое, как на sui generis предмет, «обещающий» неисчерпаемость смысла и потому требующий «восторга». 79 О внешности нет особого учения, кроме мистики – так как это «данность» = «задачи», а не отвлеченное.

Возможные формы эстетической апперцепции = наиболее об-шие предикаты эстетического предмета Дессуар. С. 196.

1) в Niedlich, Komisch и Hasslich можно найти и Schones, и Erhaben, и Tragisches, но не обратно (обратное – цинизм!)

2) Трагическое может быть прекрасно и возвышенно; возвышенное – прекрасно и трагично; прекрасное – трагично и возвышенно; -каждое из них допускает другое только в известных условиях.

3) Поскольку в правой половине есть левое, постольку правая – также предмет эстетики.

4) Но если погружение в любое левое дает эстетический восторг и наслаждение, то нельзя этого сказать про правое, самозабвенное погружение куда дает мерзость, падение и пошлость (в эстетическом аспекте!).

Отрешенности требуют обе стороны, иначе в левом: религиозная нрзб., в правом – циничность уже в нравственном смысле.

5) С отрешенностью связано и символическое значение данного как прекрасного и т.д.

6) Отрешенность, не связанная с символизмом, дает при уклоне прагматическом – патетическое, а при уклоне моралистическом – этическое («этос» романа).

Как роман, так и новелла, тем отличаются от эпоса, что они не имеют в строгом смысле сюжета, они имеют только тему. Происходит это оттого, что в эпосе данное событие возводится в идею и его изображение принимает оттого хотя и конкретный, но общий характер, тогда как тема – не конструкция идеи, а эмпирическая общность мотива (она не обща, а общна). Так – она предмет не умозрения и рефлексии, а резонирующей медитации; в ее развитии ее воплощениями являются не «образы» (строго!), а типы30 (не

w Образ: динамический конструкт, алгоритм; тип: статический состав, конгломерат.

Schon

Hafilich

Но:

Л. 51.

имеющие подпочвенного смысла, а лишь почерпываещиеся в себе, как бы персональные – психологического значения).

Л. 52.

Способ составления суждений в отвлеченном мышлении:

1. Раскрытие понятия (классификация), включение и исключение. Конкретное: Корова – млекопитающее, рогатое, жвачное, так же овца... но не осел, лошадь, которые однокопытные и т.д.

2. Развитие образа (квалификация?) созерцание и описание? Корова – пасется на лугу, лупоглазая, неуклюжая и некрасивая, а как была мила в своей неуклюжести теленком, как и жеребенок или хозяйский Ванька, который также вырастет, найдет себе под пару свою корову, радостно поведет ее в пестром наряде в церковь и т.д.

Л. 53.

Если сюжет есть не что иное, как «идея», то понятно развитие идеи в драме: из единого выплетаются существенные признаки («структуры»). В эпосе мы от модусов восходим к идее, отсюда загромождение эпоса «несущественным». – В романе, строго говоря, сюжета нет. Создание или использование сюжета (Дон-Кихот, Фауст Клингера и т.п.) – если не простой «рассказ» сюжета, – приобретает иллюзорную форму драмы (по большей части комедии, – особенно в новелле). Роман все-таки своей формы не имеет.

Л. 54.

В так называемых модификациях эстетического следует различать модификации содержания и формы. Возвышенное, трагическое и прочее, – содержание. Id. – безобразное (может быть только безобразное содержание в красивой форме, но не может быть эстетического (положительного!) от безобразной формы).

Отрешенное отрешает и созерцающего его от связи с прагматической средой, «восхищает» его, освобождает = разрывает связывающую его практичность, заставляет погрузиться в себя, забыть свое я, которое есть практическое существенно. Но чтобы это самозабвение было эстетическим, нужно еще: 1) сознание творческого напряжения (действенного или перцептивного), 2) сознание ясности его линий, форм (существенно творческое действие может быть только формальным).

Л. 57.

В поэтическом произведении, – когда говорим о его отношении к «действительности», последнюю не надо понимать как действительность «природы», а именно как истории и человека, т.е. как нравственно (религиозную) действительность. Правда поэтического произведения – нравственная (ср. Lotze. Ueber der Begriffder Schonheit). – В романе -существенно не правда морали, а лишь моральная возможность.

Эпос – человек в космическом порядке.

Роман – человек в индивидуально-моральном порядке.

Lotze, Grundzuge der Aesthetik. S. 66-67.

В романе экспозиция на место композиции, – анализ возможностей на место органического воплощения идеи.

Роман – риторика: inventio – dispositio – elocutio Поэзия – поэтика: contemplatio – compositio – incarnatio

Л. 60.

В романе не только моральна тема, отдельные выводы, пассажи,

мотивы, но даже отдельные сравнения и фигуры. Пример:–Не...

had to out of his gaslighted grane straight into that other dark one where nobody would want to intrude (Conrad, Chance, p. 10).

Роман: (1) психологический – возможный (свободная воля и выбор); (2) логический (детективный, индукция).

Роман: (1) приключенческий, (2) мировоззренческий.

Форма – красивое.

Содержание – значительное в поэзии; интересное – в романе. Л. 62.

Эпос – от события реального или воображаемого, но почитаемого действительным (включая фантазию) – к идее. Трагедия – идея воплощена.

Лирика – образ, но вполне передает в себе то же противоречие: эпос/трагедия: Gelegenheitsgedicht, собственно (образы) лирика.

В романе необходимо проявляется отношение к герою автора -герой – положительный или отрицательный – как и читателя, отсюда уже исходит морализация.

В романе – речь не «красивая», а «украшенная»! Ср. Сгосе, нрзб. S. 414.

Л. 62 а.

Эпос и драма – не столько различие внутренних форм, сколько методов их построения: подыскивай воплощение в драме и раскрытие идеи в эпосе.

Внутренняя форма как отношение живого знания в контексте к конвенциализму лексическому – поэтическая внутренняя форма.

Подлинная поэзия как обращение к бесконечному – лирична. Мистика же не проповедует, проповедует мораль. Мораль возвышается до мистики, преодолевает себя, превращается в обращение к бесконечному, разрушает конечное и конечно-правильное, оправдывает «преступление», возвращается к оценке вещей sub specie aeternitatis, – Достоевский – sub specie красоты. По содержанию Достоевский -поэт; по способу выражения – моралист.

Л. 63

В новелле тема (моральная) иллюстрируется «случаем», «стечением обстоятельств»; в романе моральный характер [воплощенный в лице или в ситуации, связывающий лиц] развивается или раскрывается в своих внутренних компонентах. «Стечению обстоятельств» можно придать фатальный характер, что и дает возможность «драматического» построения (композиции). Развитие характера или развертывание ситуаций идет по схеме дихотомии возможностей.

«Случай» в романе и новелле – не просто совпадения, а, по идее, интрига, которая и заменяет собою предестинацию эпоса.

Задача лица по отношению к индивидуальному произведению – есть его интерпретация.

Л. 79.

Emil Ermatinger, Das dichterische Kunstwerk. Lpz. 1921.

S. 20. Психологическая эстетика различает типы по центрам ощущений и их влиянию на творчество: оптический и акустический. – Гёте, Келлер – оптики; ясность, острота, красочность – вместе с ясностью, точностью, как продуктом развитого интеллекта.

–Тик (в лирике), Эйхендорф, Верлен – акустики; преобладают тон, мелодия, гармония – наглядные образы расплывчаты, серы, текучи; нет и интеллектуальной определенности – предчувствие и чувственный туман мистического переживания31.

Тик:

Weht ein Топ vom Feld heruber, Griisst mich immerdar ein Freund, Spricht zu mir. was weinst du Lieber? Sieh, wie Sonne Liebe scheint: Herz am Herzen stets vereint, Gehn die bosen Stunden uber.

31 NB! Интеллектуалистический – например, у Баратынского, Балтрушайтиса -философский тип.

Liebe denkt in siissen Толел, Denn Gedanken stehn zu fem, Nur in Toncn mag sie gcm Alles, was sie will, verschoncn.

S. 22. Литературное суждение может такими наблюдениями психологического исследования стать острее и эвристически богаче, но такого рода положения служат, прежде всего, все же психологии. Литературоведение интересует не классификация и типизирование психических действий, а характеристика отдельной поэтической личности, ее произведения и исторические связи. Ни один поэт тут не даст чистого типа. Тот же Гёте, Келер дают примеры акустического свойства.

То же и относительно других типов: аффективного, повышенного чувства Я, понижение и т.п.; статиков и динамиков.

S. 23. Поучительнее различие склонностей: лирического, драматического, эпического.

Лирическое. Мёрике: преобладает чувствительность, пассивность, недеятельность, неумение располагать большие массы материала.

Драматическое. Клейст: – его отношение к жизни в высшей степени активно.

Эпическое: Келлер: – душевный темп – спокойствие.

NB! Контроверзы (Сенеки!) – Rohde – форма |Но не внутренняя поэтическая форма (эпос, лирика, драма)] сюжета в романе (связи мотивов). Связь quasi-онтическая. Предмет отрешенный, но не всякий отрешенный – поэтический.

Возможности возможные: «казусы», «случаи» («лганье»). В лирике, эпосе, драме – возможные «закономерности».

И рассказ о них об этих возможностям – стиль, отдел риторики (т.е. где: патетическое и моральное действие – не эстетическое).

Но, может быть, свои внутренние формы – не поэтические, а риторические?.. Кои сопоставлять надо с экспрессивными и декламационными! –Тогда, «внутренние» ли?..

Л. 80.

Стиль – к внешней форме, как эмпирическая данность языкового (синтаксического) явления. – (Когда речь заходит об определении внутренней формы, как отношения внешней к смыслу, то имеется в виду синтаксическое эмпирическое явление [а не идеальные онтические синтагмы]). – Именно потому, что стиль – эмпирическое, он связан с психологией и экспрессией эмоциональной.

Роман как «фигура».

1. Ни по сюжету, ни по форме роман не стоит в ряду поэтических категорий: эпос, лирика, трагедия; каждый из этих сюжетов может быть сюжетом романа. – Расхождение формы и содержания (cf. Rohde, 2). Роман не имеет своей поэтической формы и своего поэтического сюжета (Буслаев. С. 242, 1 сборник лекций).

2. Роман – рассказ содержания любого рода. Эмоции, им вызываемые, – не эстетические.

3. Эстетическое привходит от тех моментов пользования поэтическими элементами, которые акцидентальны для рассказа (существенно – только занимательность фабулы) привходят вместе с словом. Это: а) приемы стиля; Ь) язык в его естественном бытии (как мы наслаждаемся пейзажем и пр. объектами не искусства, так слушаем живую речь в ее естественности с эстетическим чувством).

Л. 80 оборот

На место мифа – произвольное измышление в романе! Противное духу классического строгого искусства, вполне по духу – романтизму (и востоку); натурализм утверждает, однако, а не романтизм, – ибо здесь найден суррогат «строгости»: действительность и действительное правдоподобие.

Но «измышление» – преимущественно область поэзии! NB! Различать фантазии: построяющую форму, поэтическую и фантазию в форме сюжетной (онтической). Последняя – в сказке, в бароне Мюнхгаузене, охотничьих рассказах и т.п. Фантазия лгуна (лгун – часто хороший рассказчик) (возможно лганье и об несчастиях, приключениях, любовных похождениях и пр.). – При настоящем расцвете искусства роман будущего не имеет.

Роман – всегда для простого народа, буржуазно-демократическое изобретение.

Язык романа – в целом – не терминированный и не поэтический, а прагматический. Отсюда и поучающий, и другие особенности романа.

Л. 81.

В романе всё держится на связи событий, ситуаций, поступков, -все равно как бы ни были они мотивированы – психологически, бытом, историей, возможностью приключений и т.п.

В подлинном эпосе есть свой собственный внутренний ритм развития из идеи предустановленности, обреченности, судьбы, благого провидения и т.д.

Новелла – закончена и в ней есть внутренний ритм, способный непосредственно перейти в драматическую композицию.

Следит за формою фантазия. «Роман в стихах – род эпоса.

От идеи к очувсталенному и живому – драма (человеческое), трагедия (космическое). От чувственно данного к идее: микрокосм – лирическое, макрокосм (целое) – эпическое. Пример перехода от одного к другому: Vita nuova – Divina Commedia.

XIX век – преобладание лирики и драмы; со времени романтизма -чувство исторического хаоса = роман32; будущее – исторический космос.

Л. 82

В поэтической композиции – задачи формальные, последняя интенция – эстетическая. Форма идет от целого к членам и к каждому элементу, – как бы кристаллографические формы.

В прозаической компоновке – на первом месте распределение материала по плану, внутренние части не повторяют законов формования целого, последние (чувственные) элементы не требуют парциального оформления. Эстетическая интенция, в лучшем случае, имеет привходящее значение, господствует моральный идеал (практически-материальный: поучающий, развлекающий, устрашающий, отвращающий [сатира, эпиграммы], вызывающий симпатию, изобличающий [сатира, эпиграммы]).

Прагматичность романа – в смысле «прагматической истории»: раскрытие мотивации (вместо записи событий, вытекающих одно из другого).

Так называемое драматическое произведение не всегда драматическое в собственном смысле. Говорят, например, о «пастушеской аклосе в драматической форме» (Сервантеса, например, «Галатея» – пастушеский роман), но в действительности это -форма диалогическая. – Драма, – особенно в прозе, – еще не есть поэтическое произведение и может вовсе не иметь поэтических достоинств, хотя бы имела драматически сценическое.

Л. 83.

В эпосе реальное (мифическое, историческое, природное) возводится до значения символического. В лирике – личное.

В трагедии – идейное (нравственное, религиозное, политическое и τ д.).

" Частичная упорядоченность – новелла. Порядок романа и новеллы заимствован от риторических нрзб.. Закономерности достигает только новелла – оттого пригодна для перехода в драму: Ромео, Кармен.

Scherer, 246:

mhd: daz ich iu sage daz ist wur ahd: ik weiz, ik gihorta.

У древних два способа соединения предложений: стили, периоды. Мера, стоп – связанная речь – oratia ligata; свободная речь -oratia soluta.

Кошанский, 36: риторика – учение о периодах. Наудачу: oratio presoluta (проза).

В поэзии требованиям композиции подчиняются формы и синтаксические и стилистические; в прозе главенствуют синтаксис и стилистика. Композиция (тектоника) преследует цели эстетические; план (расположение и группировка тем, заголовков, общих положений, тезисов, инцидентов, эпизодов и т.д.) преследует цели стилистические, логические (аналогон классификации), эмоциональные, эффекта вообще.

Л. 85.

Эпос и эпопея – дает, сообщая форму, провиденциально управляющую жизнь.

Роман – анализирует.

Кристаллическая гомогенность формы, которую видим в поэзии, может иметь аналогон в прозе лишь в рассказе, вставляемом в рамку рассказа и связывающем ряд подчиненных рассказов. Едва ли не самое тонкое.

– Разговор двух собак Сервантеса, где Берганса (?) повествует о ряде событий, из которых каждое – маленькая новелла со всеми ей присущими особенностями, моралью, законченностью, занимательностью и тд.

Психологический роман – наиболее аналитичен и наименее может быть подведен под титул поэзии, как бы глубоко ни увлекал он нас в других отношениях, и, скорее можно сказать, чем более влечет нас за собою самый анализ, тем дальше мы от поэтического и эстетического восприятия излагаемого. На место символов он дает жизненно-интересные типы. Как софисты и моралисты древнего мира – родоначальники прежнего романа, так моралисты – психологи, Лабрюйер и ему подобные – психологического.

Л. 86.

Поэзия непременно субстанциальна, она через символ связана с бесконечным; проза феноменалистична и в изображении природы, и в изображении истории, быта, души.

Архитектоника, компоновка как стилистический момент играет большую роль в романе, чем в эпосе. Последний более безыскусствен и дозволяет любые новые вставки, может расширяться и загромождаться – только бы была соблюдена поэтическая композиция стихотворной меры. Так называемая эпическая полнота (пример из Гомера: и ручки двери, и замок и прочее, и прочее) находит здесь же свое оправдание – самим стихом на ней задерживается внимание; в романе даже такое описание, как описание Notre Dame de Paris у Гюго – скучно. Суть в том, что сами вставки в эпосе вызываются ничем иным, как поэтическими требованиями, по интенции же они – не случайны; роман существенно идет от случая к случаю, и если эти случаи архитектонически не будут связаны, роман развалится. – Может быть sui generis «романика» рядом с «поэтикой» и «драматикой».

Л. 87.

Поэтическая – украшенная, внешне и внутренне связанная речь. Но не обратно: не всякая связь – поэтична. Добавленный признак: эстетическая цель (интенция), следовательно, поэтика ведает сред-ства (техническая дисциплина) общие со связанной речью и свои специфические. Потенциально любое связанное может быть поэтическим, как средство эстетического, как канон требует наличность внешней (эстетической) формы и внутренней (символической).

Драма: от чувственного к идее; Эпос – от идеи к чувственному33.

Возвышенное, грациозное и пр. – модальности действительности, сюжета, темы и пр., которые должны быть взяты отрешенно, в выражении и т.п., ибо не все возвышенное, комическое и т.д. – эстетически прекрасно. Почему, однако, о них трактует именно эстетика? Не потому ли, что это – прекрасное именно в природе (действительности реальной)?

В романе (и новелле) участие «рассказчика», действительного автора или фиктивного, создает его внешнюю форму – отсюда подчинение стилистике (а по интенции – риторике).